Человеческая оболчка (СИ)

Глава 9

Да найдется место

Айзек напросился сидеть в гнезде, как только на горизонте замаячил огромный шпиль. Ред Вотер был так близко, что постройки было отчетливо видно даже с цистерны, на которой сидел парень. От края до края простирались серые дома разной высоты, наращивая свою плотность ближе к башне. Такая же, как в Пан Оптикуме. Но тепла в городе не было никогда. Существуя несколько сотен лет, город привык обходиться тем, что есть. Смог, стоявший над домами, был такой плотный, что скрадывал цвета у рассветного неба, а его запах ощущался даже в поле, которое резал конвой.

Чем ближе становился город, тем больше становились дома. Серые, черные, они выделялись на фоне снега, который пусть и посерел за столько лет, но все равно был интуитивно белым. Высокие здания, трубы, расчищенные дороги. Айзек мчался по широкой улице, мимо построек из бетона, стекла и железа. Мимо людей в серых, черных одеждах, которые словно не обращали на него внимания. Длинная железная змея никого тут не удивляла.

Трубы некоторых домов коптили небо черным, пытаясь согреться от вечного мороза. Провода опутывали строения, словно ловя их в сети. Ни птиц, ни зверей, тут царствовали люди. И пусть Айзек увидел лишь часть города, но он понимал, что масштабы куда больше, чем кажется, на первый взгляд. Проезжая мимо высокого шпиля трудно было не задрать голову, в попытке рассмотреть его весь, от самого подножья. Но люди не замечали и этот шпиль. Для них все было обыденно, и лишь Айзек удивлялся каждой мелочи. Тут он впервые увидел так много стекла. Так много серого камня, железа, ветряки на крышах домов ловили вонючий ветер, разгоняя по проводам электричество. Так много черного дыма, несвойственного горящему дереву. Молодые мужчины, женщины, дети — все они были одеты так, словно и нет никакой вечной мерзлоты. Легкие одежды, никаких масок на лицах, даже плащей нет. Шапки да куртки, вот и вся местная зима. Это удивляло не меньше, чем все остальное, особенно того, кто всегда следил за качеством своей одежды, ведь в тех местах, где жил Айзек — это зачастую спасало жизнь.

Конвой сделал пару поворотов, проехав через центральную часть города, и свернул в район, где трубы достигали почти что самого неба. Протиснувшись в узкую щель ворот, в сплошной стене стального забора, машины встали на длинную платформу, висевшую над землей. Платформа была перфорирована, а под ней виднелись припорошенные снегом желоба для сбора железа. Вот и конец поездки. Машины остановились и из них потихоньку начали выбираться их команды. Айзек спрыгнул на решетчатую платформу и начал разглядывать окружение, пока Дан и Берси собирались вылезать.

Стены здания были увешаны зеркальными панелями. Черными, блестящими, солнечными панелями, про которые изредка рассказывал Юрий. Тут энергию собирали не только ветряки, но и такие удивительные устройства. Солнце забиралось все выше на небо и вместе с ним грохот на фабрике усиливался. Айзек сразу понял, что тут отливают изделия из металла, но какие — не знал, и хотел он было расспросить ребят об этом, но заметил, как все идут в сторону небольшой двери, сбиваясь в кучу у входа на фабрику.

— Айзек, — одернул его Дан, не дойдя до общей массы караванщиков. — Дальше тебе нет смысла тратить время. Это толкучка на сдачу сырья, там тебе делать нечего.

— Понял. Получается, все? Приехали?

— Получается так. — раздосадовано ответил Дан. — Ты придумал, что делать дальше?

— Пока что нет. Думаю, пойду туда, где побольше людей, да поспрашиваю.

— Иди к подножью шпиля. Там увидишь людей в броне, это местное самоуправление, охраняют тут город. Обратись к ним. — Дан почесал затылок, словно собираясь с мыслями. — Я все еще не уверен, что ты правильно поступаешь, но… удачи тебе. Я был рад, что ты помогал нам в пути.

— И я, это было круто.

— Надеюсь, еще как-нибудь проедемся, — Дан достал из кармана синий патрон и протянул его Айзеку. — Пусть будет три. На удачу.

— Спасибо!

Парни пожали друг другу руки. Скупо, по-мужски, без особых эмоций. Айзеку на минуту показалось, что он что-то недоговорил. Как-то сухо все это происходило, ведь за те семь дней пути, возникает ощущение, что Айзек, Берси и Дан стали, своего рода, друзьями, которых у молодого охотника никогда не было. Обнадеживало лишь то, что они систематически проезжают мимо Повала, и в теории Айзек сможет с ними встретиться при следующем их появлении. А пока что стоит рассчитывать уехать из города с людьми, что вызовутся помочь. Слоило Айзеку доковылять до ворот предприятия, как со спины его окрикнули. Обернувшись, он увидел, что вся большая команда машет ему на прощанье, во главе с Берси и Регалом. Невольно улыбнувшись и помахав в ответ, он понял, что забыл попрощаться со всеми лично, пусть со многими он общался лишь чуть-чуть, выкапывая грузовики из снега.

Длинный черный шпиль нависал над парнем, давя на голову. Обычно над ним был лишь склон горы, в которой они ютились со стариком, но тут было нечто необычное. Необъяснимое. Эта высокая башня одновременно и манила и пугала. Что там внутри? Помещение местного главы? Или склад? Может быть, там производства? Айзек шел навстречу шпилю и крутил в голове варианты ответа, но ни один не казался ему приемлемым. Чем ближе он подбирался, тем больше в основании становилась эта штука. Теперь она стала шире всего повала, а он, по меркам охотника, и без того был не маленьким.

Люди, что попадались на пути, пристально вглядывались в юношу, по привычке нацепившего все свои теплые вещи. Кто-то бросал беглый взгляд, кто-то пристально таращился с полным недоумения лицом. Как город для Айзека, так и сам Айзек для местных жителей казался необычным и контрастным, на фоне всего вокруг. Длинный плащ и капюшон не могли скрыть того, что парень казался крепче остальных людей. Чуть выше, чуть шире. В целом такой же, но его аура делала его крупнее. Опыт жизни в смертельных условиях заставлял его держаться ровнее, и пусть ему было не комфортно от такого количества людей, он все же старался не показывать этого.

Большая площадь показалась перед ним, ровно на его пути к башне. Дан был прав, идя сюда — трудно промахнуться. Оглядевшись по сторонам, он моментально нашел людей, что выделялись из толпы, блестя пластиковой нагрудной броней. Трое крепких мужчин, явно больше местных и даже самого Айзека, разговаривали с группой мелких, тощих доходяг, одетых в бардовые плащи. Ни секунды не думая Айзек направился в их сторону. Репетируя то, что он скажет людям в броне, ведь от этого зависит множество жизней, в том числе и городов-поселений.

— Извините, мне бы поговорить с местным управителем, — робко, но громко сказал Айзек, подойди к ребятам в броне со спины, отчего те аж вздрогнули и резко обернулись. Айзек привлек внимание даже мимо проходивших людей, что ввело его в некоторый ступор.

— Че надо? — сказал самый крупный. Люди в багровых плащах начали таращиться на эту ситуацию своими выпученными глазами. Казалось, будто они живут в вечном удивлении и трепете, и от дрожи во всем теле при виде подобных людей они худеют и сутулятся, становясь еще меньше всех остальных. Даже для приезжего Айзека выглядели эти багровые плащи чудаковато.

— Эмм… — Айзек немного растерялся от такого обращения. — Из Пан Оптикума начали выгонять людей с детьми, рожденными естественным путем. Нужно им помочь.

— Да вы, блядь, издеваетесь, больные фанатики! — выругался порядчик. Стило только Айзеку произнести свои слова, как толпа багровых плащей взвыла на всю площадь, а мужики в броне достали свои дубинки. — Всех сейчас заберем, особенно этого здорового. Огроменный, просто, улов нарушителей спокойствия.

Ребята в плащах, несмотря на всю свою хрупкость начали разбегаться кто куда. Из-под развевающихся на бегу плащей было видно, что их одежда настолько легкая, что в ней будет холодно, даже в доме у печи или обогревателя.

— Пророк пришел и принес весть! — верещал истошно тот, что был ближе всех к бронированным, упав при этом на колени и протянув руки к вершине шпиля. — Потомки древних возвращаются в мир, грядет ВЕСНА!

От такого цирка Айзеку стало не по себе. Сборище каких-то шумных, непонятных людей окружало его. Суета и крики, пристальные взгляды местных, перешептывающихся на ходу. Он еле успевал ловить глазами происходящее. Все вокруг суетились сильнее, чем мыши у корней деревьев, чьи норы начали ковырять хищники. Мужики в броне было рванули ловить тех, кто убегает, но вскоре смекнули, что ошарашенного Айзека надо брать быстрее, и забирать вместе с безумцем, что стоит на коленях, пока люди не начали собираться вокруг. Один ударил дубиной орущего безумца по хребту, отчего щуплый мужичок тут же потерял сознание. Другой ударил Айзека, но тот успел развернуться и поймать дубинку предплечьем, кряхтя от внезапной боли.

— Вот это ты охренел, пацан! — сказал, тот что бил и замахнулся вновь. Удар пришелся по ноге, и Айзек повалился на твердый, спрессованный снег. Все трое тут же навалились на него, уложив на живот и ударив пару раз носом об землю, чтобы тот оказывал как можно меньше сопротивления. Теплая кровь маленьким ручейком полилась по лицу. Скинув с его рук варежки, бойцы связали пластиковой стяжкой его указательные пальцы. Руки оказались за спиной в очень неудобной позе, но как бы сильно Айзек ни старался освободиться — выходило плохо и лишь резало кожу. Подняв парня за подмышки, мужики начали толкать его в сторону домов, что находились на другом конце площади, так что все проходящие мимо люди глазели на него как на преступника, беря во внимание его окровавленное лицо. Смотрели пристально не только на Айзека, но и на мужичка в легкой одежде, которого нес на плече один из бойцов.

— Блядь, куда вы меня ведете? Что я того сделал-то? — брызгал затекающей в рот кровью Айзек, оставляя красные крапинки на сером снегу.

— Да завались ты, долбанный фанатик. Щас посидишь в клетке, остынешь немного. — ругался бронированный, явно запыхавшись от всего этого действа. — Где они тебя такого здорового взяли-то? Че, вот, твои дружки попрятались-то? Ща бы всех одним тросиком связали и стройным рядом отволокли для профилактики в отдел.

Здание, с решетками на окнах находилось недалеко от площади. Туда-то и провели Айзека, вместе с его новым приятелем. Пройдя по узким коридорам, мимо других людей, увешанных дубинками и пластиковой броней, юношу вывели в зал, половина которого была отгорожена решеткой. Камера временного заключения была набита разного рода подозрительными личностями и Айзек тут же понял, что к чему. Он пытался было объяснить, что произошла ошибка, но никто его даже не стал слушать.

Спящего похлопали по одежде и решили не ковыряться в его личных вещах, а вот Айзека обыскали по полной, сложив в коробку и маску, и шапку, и два ножа, что он прихватил из дома, и синий патрон, что дал Дан. Найдя оружие, припрятанное на поясе, представители правопорядка переглянулись. Видеть такое у гражданских было, как минимум странно. И это их не воодушевило. Мужчины начали шептаться, время от времени поглядывая на молодого парня.

— Ты понимаешь, что это такое? — спросил полушепотом один из мужчин у Айзека.

— Да. Это мое оружие.

— Где ты его взял?

— Дома.

— Где твой дом? Есть там еще оружие?

— Мой дом у подножья горы, рядом с поселением под названием Повал.

— Как ты попал сюда? Зачем носишь оружие, и как стал поклонистом древних?

— Я приехал на утреннем караване. И я никакой не поклонист. Я вообще у вас тут впервые! — начал надрываться Айзек, находясь, явно, не в восторге от ситуации. — Я же говорил, мне нужно встретиться с представителем власти или правления в этом городе! Это очень важно!

Ответа не последовало и одного в камеру завели, другого аккуратно занесли. Айзек стоял и окидывал взглядом людей, что сидели на скамье, стоявшей вдоль стены. Шестеро людей осматривали Айзека в ответ. Молодой охотник казался людям намного подозрительней, чем он считал сам.

— Поди сюда, снимем тебе пластик. — сказал лысый паренек, по-видимому, едва ли не младше Айзека. Он перекусил зубами стяжку, что соединяла пальцы и охотник вновь смог двигать руками, одна из которых уже ощутимо опухла от пойманного ранее удара. — Сам то откуда бушь?

— Живу рядом с Повалом. На юге отсюда. — Айзек тут же начал нащупывать свой нос, попутно отколупывая засохшую кровь с лица и вытирая свежую.

— Эт че, район новый у города, там же промзона начиналась? — пристально разглядывая Айзека продолжал свой расспрос лысый. — Ты сам-то, кем будешь?

— Ты специально на него нарываешься? Явно же понял, что он не местный. — прервала наигранный диалог девушка, что сидела в углу, на самом краю скамейки. — Ты, если продолжишь, то и этот настучит тебе по лысой голове и уйдет отсюда через час, а ты так и будешь сидеть и выть. Задолбал уже!

— Сука, да заткнись ты! — подскочил дерзкий паренек, собравшись было кинуться в сторону девушки, но Айзек смекнул, что происходит и преградил ему путь. Для него человек был не опаснее снежной собаки, но с непривычки внутри молодого охотника все сжималось, а сердце вдруг начало колотиться сильнее. Старик учил драться с людьми, но практиковаться никогда не получалось. Да и на ком? На стариках из Повала?

Айзек вновь оказался крупнее местного, и тот немного отшатнулся в сторону, сжав кулаки. И собрался он было кинуться на Айзека, доказывая свое сомнительное доминантное положение, как щуплый мужичек в красном плаще очнулся и заорал что есть мочи.

— Древние боги возвращаются! Хватит сидеть и ждать, мы заслужили прощенье! Восславьте…

Все сидевшие тут же взялись за головы и начали упрашивать охранников вновь выключить этого горластого идиота. Но тем не было дела до происходящего в камере, пока не доходит до кровопролития, в любом случае профилактические беседы еще не начались.

— Эй, мужик, да хорош орать. О чем ты вообще? — присел на корточки рядом с безумцем Айзек

— Парень не расспрашивай его. А то мы все сума сойдем от его рассказов! — высказался кто-то из сидевших, но было уже поздно.

Сидя на холодном бетонном полу, мужик подмял под себя свой плащ и начал вещать, не особо обращая внимания на недовольные возгласы. Абсолютно игнорируя лысого парня, который минуту назад был центром внимания, а теперь недовольно глядел на Айзека и доходягу. — Ты что, парень. Совсем темный? Тебе с детства должны были говорить про древних богов. Про людей, что жили до нас!

— Ну, было такое, но сути я не знаю. — явно зацепившись интересом за тему, спросил Айзек. Его удивило, как один лишь короткий отрывок истории взбудоражил целую группу людей? Может это и есть та сила, про которую говорил Юрий?

— Ужас, да где вас таких только растят-то? Сотни лет назад боги, что жили среди нас, разгневались на людей, за их жадность и алчность. Пронзая землю сотнями ножей, наподобие того, под которым мы сейчас все живем, они ушли. Оставив землю умирать, медленно остывая. Те, кто называются людьми, это мы с тобой, парень, были нужны, лишь чтобы развлекать богов, даруя им видимость целого общества! Они не давали нам главного — права продолжить род, хороня грехи и поступки в каждом, кто их получил, не передавая своим детям. Сами же древние имели право быть любимыми своими детьми, но уйдя от нас в свои неизвестные места, они больше не разбавляли нас, людей, и умирая от старости, мы смогли воссоздать себе подобных, выращивая их в камерах. Многие говорят, что это последний подарок древних богов. НО ОНИ ВРУТ! Это мы, сами карабкаемся вверх, пытаясь показать нашим создателям, что мы готовы учиться и развиваться, что им пора вернуться и вынуть свои клинки из матери-земли. Они вернут нам тепло, когда мы будем готовы!

Слушая в сотый раз одну и ту же историю, все находившиеся в камере замолчали, словно выказывая дань уважения потугам безумца. Никто особо в это и не верил, принимая учение старика лишь за интересную байку. Все тихо молчали, не перебивая, ведь уж лучше так, чем слушать лысого выскочку, который так и норовит, показаться главным.

— Да видел я твоих древних. — с нескрываемой злобой оскалился Айзек. — Это не люди, и уж тем более не боги. Это уроды, что бросают себе подобных на произвол судьбы, выгоняя их из теплого дома.

— Ты лжешь! — вцепился безумец в плащ Айзека, отчего тот уже готовился нанести удар по ополоумевшей голове, лишь бы прекратить этот бессмысленный бред. Сейчас, глядя на этого человека, Айзек отчетливо понимал, что просить о помощи его бессмысленно. Безумец и есть безумец, и отбрасывая вуаль таинственности его веры, можно увидеть лишь человека, что легко одевается, совсем забывая, что за пределами его города, в котором он прикормился — холод. Холод, что мгновенно отбирает жизни у таких людей. Наивность, неприсущая жителям замерзших пустынь пугала и одновременно раздражала молодого охотника. Доходяга все не сдавался. — Расскажи мне, что ты видел, парень. Какие они, боги?

— Э, охрана, тут щас такое начнется, выпустите меня поссать, не хочу в этом участвовать! — кричал лысый, просовывая руки через решетку.

— Ты тупой, что ли? В сотый раз тебе говорю: выпускаем только баб, всем остальным ходить в ведро! Ты баба?

— Никак нет.

— Иди в ведро и перестань шуметь!

Ситуация накалялась, и взгляды, что были устремлены на Айзека, которого за плащ держал безумец, становились все пронзительней. Айзек поднял саднящую руку и сжал кулак. Для него, особенно для его непоколебимых мыслей о ценности жизни, рассказы и нападки полоумного были настоящей угрозой, и как бы того не хотел юноша — он готов был ударить, пусть даже и того, кто слаб. Злость кипела внутри него. Злость на глупость и безалаберность старика. Злость на его дурацкую историю. Злость на слепую веру в тех, кто, по его же истории, и обрек весь мир на гибель.

— Эй, не переборщи. — мягкая, легкая рука упала на плечо Айзека. — Я догадалась, что ты не местный и не знаком с такими, как он, но пожалей ты его. Он же дурачок — фанатик. Не будь таким злым.

Стоило Айзеку услышать за спиной столь спокойный и холодный голос, как вся его злость начала потихоньку угасать. Он аккуратно взял безумца за руки, и медленным, но сильным движением отцепил их от своего плаща. Встав и обернувшись назад, он увидел девушку, что была ниже его на целую голову. Она серьезно смотрела на него, словно пытаясь запугать его своим взглядом. Айзек же пытался побороть слезы, что подступали к глазам от обиды за проделанный путь, и не мог адекватно рассмотреть никого в камере заключения, то и дело отводя взгляд в сторону, чтобы не дай Боги, кто-то в этой темноте не разглядел его обиду.

— Эй ты, друг безумного фанатика. — произнес один из мужчин в броне. — Мы связались с конвоем, что зашел утром. Они подтвердили, что ты безобидный охотник, с юга. Регал замолвил за тебя слово. Свободен.

Айзек метнулся к решетке, в удивлении от того, как быстро разрешилась эта ситуация. — Регал? Вы с ним знакомы?

— Типа того. Город хоть и большой, но завсегдатаев этого заведения запомнить можно. Ты тоже залетай, если что. Места тут всем хватит.

Клетка открылась, и Айзека вывели наружу, вручив ему ящик, с его личными вещами. Ребята в броне долго мялись, перед тем, как отдать ему огнестрельное оружие, но в итоге нехотя сунули пистолет в больную руку. В другую руку сунули патроны, что извлекли из оружия, перестраховывая свою безопасность. Никаких извинений не последовало. Никто из присутствующих не считал случившееся недоразумением, поэтому чувства вины перед парнем не испытывал, даже не смотря да подбитое предплечье и, явно сломанный, нос.

Дверь отделения открылась, и Айзек вновь оказался на морозном, пахнущем гарью воздухе. Сев на скамейку у входа, он набрал грязного снега и приложил к лицу, пытаясь охладить и оттереть его. Серый снег не сделал лицо чище, лишь наоборот, размазал кровь, перемешав ее с попавшей в комок сажей. Сидя Айзек задумался о цели своего путешествия, и о том, что выполнить поставленную задачу теперь, кажется невероятно трудным. Самое простое — поговорить с людьми, но сейчас это казалось невыполнимым, ведь первая же попытка обернулась полным провалом. Айзек встал. Походил из стороны в сторону, озираясь по сторонам и пугая местных перепачканным лицом. Отошел за угол, облегчился и вновь вернулся к скамейке, на которой уже сидела какая-то девушка.

— А вот и ты! Так и думала, что далеко не уйдешь, — Айзек тут же узнал голос, что говорил с ним там, в камере. — Мой начальник внес за меня штраф, так что теперь я свободна.

— Ты та преступница!

— Если кража сладостей для бедных детей — это преступление, то да. Я преступница! — отшучивалась девушка. — Чувствуется мне, что тебе нужна помощь. Как минимум, тебя надо умыть! А то похож на все наше побережье, перепачкан кровью и сажей. Пойдем, не садись. Я Ханна. Рада знакомству.

— Я Айзек, или Исаак. Как тебе удобнее.

Девушка дернула юношу за плащ, и потянула за собой, вглубь плотной каменной застройки Ред Вотер. Айзек плелся за ней и думал: «Может это она, та сила у которой нужно просить помощь?»