Человеческая оболчка (СИ)

Глава 12

Ты сам

Ханна и Айзек сидели за столиком в месте, которая она назвала «Охотничий домик». Свет тут горел даже днем и простояв очередь у длинного прилавка с готовыми, подогретыми блюдами ребята заняли места у большого окна, от которого веяло прохладой в теплое помещение. Стены в столовой были окрашены на манер дерева, создавая ощущение фальшивого уюта. Пара картин на стенах. Даже выпотрошенная и набитая опилом голова снежной собаки. Мелкие предметы интерьера пытались добавить близости к охоте. Тут тебе и винтажная винтовка, тут длинный клинок. Вот тут набитые трупы птиц восседают на ветке. Пародии капканов, висящие на стене, не имели ни пружин, ни заточки зубьев. Зачем Ханна привела Айзека сюда, оставалось загадкой.

— Что это шумит? — спросил Айзек, указывая пальцем на деревянную коробку с черной дырой-прорезью в середине.

— Это радио. Ну? Радио же! У вас нет радио?

— Нет. Нам там некого слушать.

— А мы вот слушаем объявления городские. Музыку. Даже погоду рассказывают. Странные вы там. Даже радио нет.

— Ну вот как-то так.

— Кстати, Айзек, это место похоже на то, в котором ты живешь?

— Нет.

— Совсем нет?

— Совсем.

— Жаль. Я-то уж надеялась, что угадала с интерьером. Хотя, если подумать, в твоих рассказах все было более мрачно.

Еда была не такой вкусной, с резким и непривычным запахом, совсем не такая, как готовила Ханна. Но время, что парень проводил с ней, казалось, делало в этом мире все намного лучше. И тут его осенило. Старик же тоже был счастлив, живя с семьей в Востоке. И люди, что никогда не выходят из своих городов. Они тоже счастливы. Находят себе людей, что украшают их жизнь. Берут детей. Живут и умирают. И не надо им никого спасать. Все что нужно — у них уже есть. Юрий бы тоже никогда не пришел к Повалу, будь у него семья. Жил бы счастливо, растил бы детей. Не доставлял бы сейчас хлопот Марии. И не оказался бы вовремя за хребтом Пан Оптикума.

Ход мыслей вернулся в нормальное русло, отрезвив Айзека. Он наконец-то понял чувства своего старика, и то, почему он никогда не говорил о семье. Айзек представил, как на его глазах с Ханной происходит страшное и побледнел. Он знал ее всего день, а уже боялся представить то, как они расстаются навсегда. А Юрий не представлял. Он расстался.

— Эй, ты чего? Еда невкусная? Она из морских животных! — спросила зависшего над столом Айзека Ханна.

— Да нет, просто подумал, что нужно извиниться перед своим стариком.

— Это ты как к такому пришел? — усмехнулась девушка, не отрываясь от черпания похлебки из деревянной миски.

— Дай-ка подумать, как объяснить… У старика до меня семья была, в Востоке. Жена и двое детей. Их не стало. Я узнал об этом совсем недавно, и все время с этого момента задавался вопросом: «А почему он молчал, и никогда мне о них не рассказывал?»

— А теперь понял?

— А теперь понял.

— Быстро ты уже представил меня женой. Да и дети — это какая-то спешка. Особенно при учете, что я плачу за завтрак, — подкалывала Айзека девушка, не сбавляя обороты.

— Да я не в этом смысле, — пытался извернуться раскрасневшийся вновь парень.

То время, что Айзек проводил с Ханной, было для него настолько необычным, что он и сравнить ни с чем, не мог. Сколько раз она вгоняла его в краску. При всем этом он никак не мог отыграться, словно она была с таким багажом опыта, что парню с ней и не сравниться. Это немного удручало, но Айзек пытался отложить этот вопрос на потом. Мысли вновь были направлены на людей из Пан Оптикума.

Закончив поздний завтрак, Ханна, как и обещала, отправилась с Айзеком в город, она хотела показать ему это место, которое сама же и не считала красивым. Проходя мимо зданий разных размеров, Айзек заглядывался вверх, удивляясь тому, как люди умудрялись возводить такие большие дома. Проходя мимо новых, строящихся зданий парень наблюдал, как большой техникой маленькие люди складывают бетонные плиты, обвязывают их железом, сверкают сваркой, складывая один этаж за другим. Для него это было очень познавательно, ведь в тех местах, откуда он родом стояли лишь мелкие деревянные домики.

Ханна говорила, что город растет, расширяясь в пустошь, но люди находили место и внутри, поближе к центру, засовывая очередной дом между других, создавая лабиринт из узких коридоров, по которым не мог гулять ветер. Иногда со столбов было слышно голос диктора, который рассказывал, что в город пришла очередная партия ценных металлов, из которых будут сделаны проводники и полупроводники разного номинала. Слышно было, как добыча на морском промысле за этот сезон превышала показатели предыдущего, связывая это с нерестом. Город жил, двигался, развивался. Айзек смотрел, как люди, словно мыши у корней замерзших деревьев, суетятся под высокой башней, объединившей вокруг себя кучу серых домов.

— Пришли. Вот то, что я хотела тебе показать.

Красный берег. Расколотый лед, из которого кранами поднимают водоплавающих. Больших выносили на сушу крюком, тех, что меньше — в сетях. Кровь стекала с верфи в воду, окрашивая ее так сильно, что даже лед, что нарастал, приобретал красный оттенок. Айзек стоял и смотрел, без сил оторвать взгляд. Картина, что он увидел, завораживала. Ясное голубое небо градиентом уходило не в привычный белый снег, а в красную, перепачканную сажей рваную воду. Казалось, будто это не лед взорвали, чтобы доставать ресурсы, а ранили саму землю, и она истекает кровью. Невольно в голове всплыли слова безумца, что древние воткнули свои ножи в землю.

Побродив по городу, Айзек немного обвыкся, впитывая в себя все, что видел. Подмечая разные полезные для него вещи, он обратил внимание, что город абсолютно плоский, ни холмов, ни других перепадов высот тут нет, да и дома не строят выше пяти этажей. Он хотел представить, как ветер пытается уцепиться за город, но так и не смог. Все продумано до мелочей. Одни люди тянут провода по небу, другие закапывают пластиковые трубы глубоко под землю, разогревая ее, чтобы можно было углубиться. Структура этого мира отличалась от привычной. Вот он, вроде, серый, этот Ред Вотер, но то, что происходит, то как живет и разрастается, этот город, кажется таким ярким и необычным.

— Айзек, ну как тебе?

— Удивительно!

— Да ты бредишь, тут же все серое и грязное! Как человек, что рассказывал про такой красивый мир, называет это удивительным? — недоумевала девушка, прижав к себе плечо Айзека.

— Но ведь это тоже часть мира. Какая-никакая. Ваши дома, сделанные из камня. Промысел, что красит горизонт в красный. Я же ничего подобного не видел.

— Странный же ты. Как бы ты описал это все другим людям, что такого не видели.

Айзек задумался. Изложив увиденное на свой манер, он посмотрел на Ханну. Она удивленно хлопала глазами, пытаясь переварить услышанное. Город, который описал парень, был другим, совсем не таким, каким видела его она. Для нее серые дома были лишь серыми домами, когда Айзек видел в них настоящие произведения искусства. Девушка, что прожила всю свою жизнь тут, никогда не думала об этом, лишь изредка заглядываясь на голубое небо, что маячило между крышами.

— Эх, ты. Дураки видят мир иначе. Ладно, я обещала тебе помочь, так что пойдем к башне. Там здание местного самоуправления. Если и начинать, то оттуда.

— Так как все-таки мне добиться их расположения? В прошлый раз меня отправили в ту клетку.

— Айзек, я не зря сказала, что ты дурак. Твоя счастливая монетка — это ты сам. Понимаю, что холодно, но покажи ты свой живот — люди сразу поймут, что ты не похож на них. Многие, хоть и не причисляют себя к фанатикам, но в древних богов все-же верят.

— Да ну тебя! — парень разочарованно потер лоб. То, что он сам до этого не догадался, он списывал на спешку при его первом появлении тут.

Охранники, что сидели вы невысоком, двухэтажном здании желтого, выцветшего цвета косо посмотрели на парня, что зашел внутрь. Ханна осталась снаружи, объяснив это тем, что внутри ей делать нечего, и она будет только мешать. Представившись как следует людям, что сидели на охране входа в здании, Айзек вывалил всю свою ношу, как есть, на что должной реакции не последовало. Ничуть не удивляясь скептицизму местных, парень начал расстегивать куртку, но тут же был неправильно понят, и бравые бойцы подскочили на своих местах. Но в этот раз Айзек прочувствовал ситуацию. Этот город научил его, что прямолинейность бывает лишней. Они вспомнил слова старика про спешку и, чуть разведя руки, остановился, подождав, когда бойцы приготовятся и медленно продолжил.

Задрав кофту до груди, он показал свой живот. Те, что увидели это, переглянулись и кивнули друг другу. Они вернулись на свое место и нажали желтую кнопку на интеркоме.

— Господин Оккер, к вам посетитель. С дальнего юга. Рожденный.

Интерком похрипел, разрывая тишину, после чего разразился крепким четким голосом. — Ну так чего там ждете, ведите ко мне!

Айзека провели по длинному коридору, мимо картин, висящих на стенах, с изображениями мертвых морских животных. Мимо слепленных из камня колонн, мимо тусклых желтых ламп. Украшенный синими цветами потолок, вперемешку с тускло рыжими стенами, создавал ощущение, что над головой нет крыши. Поднявшись по старым, вытертым ступеням парень оказался перед двустворчатой, широкой дверью. Охранник постучал и открыл дверь, впуская юношу внутрь.

— Показывай! — сказал грузный мужчина, сидящей на деревянном стуле, перед большим и широким столом, заваленным голокнигами. Именно тут Айзек увидел компьютер, о котором рассказывал его старик. Неосязаемый монитор размазывал изображение с обратной стороны от пользователя, но было понятно, что на синем фоне бегают белые цифры и буквы.

Айзек вновь задрал кофту. Показав то, что он живорожденный человек, и желает принести этому городу и людям процветание.

— Что ж. Рад приветствовать тебя в нашем славном красном городе, молодой человек. Меня зовут Гарольд Оккер, я управитель, и я очень рад таким людям, как ты! — мужчина встал над столом и протянул Айзеку руку. — В каком поколении ты рожден таким образом?

— Простите. Не знаю. Моих родителей выгнали из Пан Оптикума, когда я был еще младенцем.

— Да уж. Печальная история. Хочешь найти приют в нашем маленьком городке? Как тебя зовут-то хоть?

— Я Айзек. И нет, простите, хоть Ваш город и выглядит восхитительно и необычно, но я тут, чтобы попросить Вас о помощи.

Мужчина сел на свой стул и свернул окна с цифрами, что маячили на мониторе. — Думаю это не проблема. Рассказывай. Чем больше расскажешь, тем проще мне будет представить полную картину. Ты один из немногих людей, что лестно отозвались об этом городе, считай, что ты меня уже подкупил. Мало кто видит город таким красивым, какой он есть.

— Я заметил, что местные не так его восхваляют. Попробую описать все как можно лучше, — парень подошел ближе к столу, чтобы его речь не терялась в огромной глубине комнаты, по обыкновению обвешанной разными трофеями: начиная от плавников разных морских существ, заканчивая головами диких зверей, среди которых он нашел и голову засадного чудовища. Она висела в самом центре, прямо над господином Оккером, словно говоря, что два самых сильных зверя находятся тут.

Айзек поведал историю с самого своего рождения. Упустив моменты, что не касались проблемы непосредственно. За эти несколько дней он так много рассказывал о себе, что уже, немного устал. Оккер слушал его не перебивая, изредка делая зарисовки в свой электронный блокнот. Закончив слушать Айзека, мужчина сидел неподвижно и молчал, задумавшись о происходящем. Движением, свойственным для больших людей, он достал два прозрачных стеклянных бокала и налил в них жидкость янтарного цвета. Предложив юноше, отчего тот подумал, что пить в этом городе любят, а заодно и любят спаивать приезжих. Айзек не отказался из дипломатического уважения, ведь было бы грубо не составить компанию человеку, которого, явно, задела история.

— Сегодня я обсужу эту историю с советом. Не пойми неправильно, один я не могу распоряжаться ресурсами города. Да и просто так людей-то мы не сможем забрать. Да и вообще, не докажи ты, что живорожденный, тебя бы даже не стали слушать.

— Я заметил.

— К черту, ты завтра нам будешь нужен на совете. Сегодня я, так сказать, смажу беседу. А завтра придешь ты. Еще раз все расскажешь. Мы обсудим это и подумаем, как выводить людей, — Оккер глотнул янтарную жидкость и поморщился. — Вот тебе история на одну минутку. Мои далекие предки, одни из тех, что развивали этот город, рассказывали мне, как ходили походами на Пан Оптикум. К тому моменту уже была возведена стальная стена, хотя я и представить не могу, где они взяли столько железа. Так вот. Сотни людей умерли в попытках попасть в этот город. Казалось, словно их оружие и меры защиты намного лучше наших, словно там живут эти самые древние боги. Я не религиозен, не верю в искупление грехов человеческих перед древними, но я уверен, что никто не заслуживает быть выгнанным на холод с грудным ребенком.

Мужчина грустно смотрел в свой стол. Видно было, как он нервничает оттого, что услышал. Внезапно он вышел из оцепенения и, мигом преодолев всю комнату, начал копаться в шкафу, предварительно открыв его незамысловатым ключом.

— Да где же она? — усиленно рылся среди хитрых приспособлений Оккер, после чего достал переговорное устройство с длинной антенной. — Вот! ИНТЕРКОМ! Будь рядом с этой штукой, и заряди ее дома, на всякий случай. Ты ведь где-то остановился, правильно? Я свяжусь с тобой, как закончу часть своих приготовлений!

— Ого! Огромное Вам спасибо! Я и не надеялся, что Вы вызоветесь помочь так сразу! Рассчитывал ходить сюда каждый день, пока Вы не сдадитесь!

— Тебя бы просто арестовали.

— Да, и то верно. План был плохой. Но теперь, у меня появилась надежда! Еще раз: большое Вам спасибо! — Айзек вышел за дверь, вернувшись прежним маршрутом обратно, к выходу из здания. Настоящее чувство выполненного долга подхватило его, неся на улицу, чтобы рассказать об этом Ханне. Он был рад и за людей, что готовы спасти местные жители, и за себя, что сможет побыть с Ханной еще какое-то время. Все прошло как нельзя лучше. Теперь осталось лишь придумать хороший план, как подхватывать выброшенных людей, пока они не замерзли, не привлекая особого внимания от вооруженного и защищенного города с чудовищами, что живут там. Минуя охранников, он радостно кивнул им, выйдя на улицу.

На улице было пусто. Айзек оглядывался по сторонам, явно нервничая. Ханны нигде не наблюдалось, и он пристально начал разглядывать следы на грязном снегу. В этой грязной каше нельзя было разглядеть совсем ничего, поэтому Айзек оставался на месте, надеясь, что Ханна внезапно появится из-за угла, объяснив это тем, что отлучалась по своим делам. Прошло несколько минут, но возвращения девушки не последовало, и прикинув направление ее дома, он быстро направился туда, в надежде застать Ханну на пути.

Скользя по переулкам, Айзек оглядывался по сторонам, в надежде увидеть знакомую серую куртку, как вдруг легким движение руки его затащили в узкий проем между домами, темный и совсем не освещенный голубым небом. Поддавшись знакомому потягиванию рукава, Айзек оказался за мусорными баками, в глухом переулке. Напротив него стояла Ханна, с заплаканным лицом. Ничего не говоря, она начала снимать с Айзека его верхнюю одежду, скидывая все в кучу. Шапку, шарф, его длинную куртку, даже рукавицы. Айзек опешил от скорости, с которой это происходило.

— Ханна, что ты собираешься сделать? Подожди чуть-чуть. Не здесь! — вновь все неправильно поняв Айзек чуть ли не завизжал, вновь приобретая красный цвет лица.

Девушка резким ударом ладони оставила отпечаток на его щеке. Пощечина моментально охладила пыл юноши, и он застыл с каменным лицом, словно потеряв все эмоции.

— Блядь, Айзек, ты не о том думаешь! О, Боги, да как я так облажалась? — корила себя Ханна. — Айзек, это же просто пиздец!

— Да объясни ты!

— Пиздец, пиздец, пиздец… — повторяла она, не обращая ни на что внимания.

Айзек схватил ее худые руки, которые в суете скидывали с него одежу. Ханна попыталась вырваться и продолжить, но это оказалось тщетно. Она посмотрела в его глаза, словно показывая, что чувствует вину за происходящее, но не сумев выдержать давления, уперлась лбом в горячую грудь Айзека.

— Они ищут нас. Уже должны были начать!

— Успокойся! С чего ты взяла?

— Я была там. Зашла погреться. А эти дегенераты получили сообщение. Чтобы нашли тебя, и всех, с кем ты был. И желательно убить на месте. Без шума. Айзек. Я не понимаю почему так. Что ты им сделал? Что ты им наговорил?

— То же, что и тебе, не больше!

— Тогда почему? Плевать! На! Надевай! — Ханна протянула Айзеку багровый плащ, что носили последователи культа древних.

— Где ты это взяла?

— Одолжила у твоих друзей. Считай это подарок от них.

— Ладно, наплевать! Пойдем.

Айзек накинул на себя багровый плащ и натянул на голову капюшон. Ханна собрала все его вещи, и свернув в комок, приложила его к груди. Она обхватила одежду Айзек, словно, это ее собственный ребенок, и подхватив порыв юноши уйти прочь — последовала за ним.

Петляя узкими переулками, они уходили все дальше и дальше от дома Ханны. На все ее расспросы Айзек лишь отвечал, что запутывает преследователей. И каждый раз останавливаясь отдышаться или проверить, преследуют ли их, они натыкались на порядчиков. Закованные в черную пластиковую броню, все до единого встреченные группы рыскали взглядом, пытаясь найти нарушителя, вглядываясь в каждого, кто подвернется. Айзек, уже привыкнув делать блаженное выражение лица, пытаясь сойти за фанатика, не мог поверить, что в условиях этого запутанного города можно кого-то найти. Прошло уже больше часа, а они так и не оторвались. Наоборот, казалось, что их вот-вот поймают.

— Они не идут по следу… — Айзек начал рыться в комке одежды.

— Что?

— Если бы шли по следу — догнали бы. Есть у меня одна идея! — парень терзал свои скомканные вещи, пытаясь не создавать много шуму.

— Поаккуратнее с ним, он же заплачет! — пошутила Ханна. Айзек посмотрел на нее полным недоумения взглядом. Он искренне не ожидал, что кто-то, находясь в такой ситуации, вообще может совладать с юмором. И только поняв, что девушка пытается разрядить обстановку, улыбнулся.

Айзек достал интерком, что дал ему Оккер, и повертев его перед собой, открыл заднюю крышку, достав черный прямоугольник-аккумулятор. Огоньки на интеркоме потухли, и ребята вновь продолжили путь, петляя по городу. В этот раз, где бы они ни останавливались, преследователей было не видно. Побродив кругами для перестраховки Айзек и Ханна направились домой. Теперь парень точно был уверен, что Ханна ему не соврала, но до сих пор не понимал того, во что вляпался.

Зайдя в маленькую и теплую комнату, Айзек тут же скинул глупый красный плащ и сел на кровать Ханны. Он крутил в голове слова Берси, который оказался намного проницательней, чем показалось сначала. Отчаяние вновь поглотило юношу. Он сидел и думал, что лучше бы вообще не ездил к своим родителям. Лучше бы не видел всего того, что видел. Сидел бы сейчас в своей пещере, да охотился на разную дичь. Состарился бы и умер. И к черту все эти бескрайние поля, эти чудные машины, снежные бури и красные берега. И к черту эту…

— Я за едой! — недолго думая, сказала Ханна и щелкнула дверным замком, оставив парня одного со своими мыслями.

Айзек лег на кровать и начал смотреть в белый потолок, что уже приобретал желтые оттенки заката. Теплая комната, мягкая постель. Становилось ясно, что оставаться в этом городе, он уже не сможет. Ни в городе, ни с Ханной, ни с этими чудными людьми.

— М-да… — дрожащий голос вырвался из его рта. Глаза предательски наполнялись слезами, которые он ни за что не показал бы Ханне.