Чего хотят драконы

Глава двадцать пятая

— Быстрее! — Бетти открыла портал, подтолкнув сестру в спину.

Правильнее было бы переодеться, потому как убегать в огненно-алом бальном платье — идея слишком экстравагантная, но у них не было времени. А значит, шедевр Лорри останется с ней, как вечное напоминание о самой прекрасной глупости в жизни.

— Руку!

Их обеих затянуло в воронку — тяжестью сдавило со всех сторон, тошнота подступила к горлу.

— Сейчас отпустит, — голос сестры звучал словно бы издалека, — зато не отследят!

Это было последним, что она услышала. Наверное, она просто отключилась, а когда пришла в себя, бороться с тошнотой было практически невозможно. Кто-то с силой надавил на шею, заставив пригнуться.

— Давай!

Её вырвало. Бетти пнула ногой железную миску — та покатилась по полу, расплёскивая содержимое. Они оказались в каюте. Плеск воды слышался совсем рядом, пол ходил ходуном. На самом качало несильно, но сказался переход порталом. То, что сестра смогла это сделать, впечатляло. Драконы неспособны строить порталы, они пользуются артефактами. Был ли такой у Бетт? Она обязательно спросит, вот только придёт в себя.

— Дыши. И выпей, — возле лица появилась глиняная кружка с мутной, отвратительно пахнущей жидкостью. — Пей, сказала! Станет легче.

Стефани выпила до дна, решив, что с сестрой лучше не спорить. Она даже не стала возмущаться по поводу несусветной горечи этого жуткого зелья. Бетти вела себя странно. Словно тюремщик с недостойным и капли милосердия преступником, но сейчас не время выяснять, почему. Она думала только о том, что скоро узнает тайну. Тайну, мучащую её все эти годы.

— Бетти?

— Горько, знаю. Потерпи.

— Нет, нет... Всё в порядке. Мне уже лучше, спасибо.

— Отлично.

— Как ты, Бетт?

— Привыкла.

— Я не об этом. Как ты... жила все эти годы?

Наступила тишина. Они молча смотрели друг на друга, вслушиваясь в плеск волн за стеной. По всему выходило, что они на корабле — плывут или стоят у причала. Вода гасит магический след, это известно каждому школьнику. Кроме того, в воздухе мерцали плетения заклинаний — столько Стефани ещё не видела! Почти все — незнакомые. Защита губернаторского дворца не шла ни в какое сравнение.

— С чего вдруг такой интерес?

— Почему вдруг? Бетти, я...

Ей захотелось вскочить и обнять её — крепко, как в детстве. Захотелось заплакать. Рассказать о том, как она скучала. О том, сколько раз умоляла отца о свидании! Хотя бы с Эльжбеттой, если уж он наотрез отказывался даже упоминать о маме. Конечно, потом она перестала просить. Когда поняла, что это бесполезно. А потом случился отбор, и у неё появилась надежда.

— Военное училище. Сразу, как тебя отослали, — горький смех растворился в затхлом воздухе.

Сыро. Холодно. Плеск волн — тоскливый, жалобный. Совсем не так шумит море, если стоять на утёсе, подставив ветру лицо! Совсем не так.

— Военное училище? Но... зачем?

В голове не укладывалось! После оборота дочь Крейга должны были ждать балы и светские приёмы, как и положено молодой, прекрасной тане её положения.

— Кто-то в роду должен продолжить традицию служения королевства, раз не случилось сына-наследника.

— Это... ты так решила?

— Ха-ха-ха! Ты в своём уме? Хотя... Ты так долго жила в Нижнем. Неудивительно. Нет, конечно! Отец. Отец так решил.

— А... мама?

— Ей не до меня, — отрезала Бетти.

— Этого не может быть!

— Может. Ей всегда было не до меня! И не делай вид, что никогда этого не замечала!

— Я? О чём ты говоришь?

— О том, что любимицей в семье была ты. Но дело не только в этом. Крейги — странная семья. С нами всегда было что-то не так! Отец, ненавидящий весь мир, включая себя самого, иначе как объяснить то, что он лишил рода единственное существо, к которому был привязан?

— Ты говоришь...

— Правду, Стефи. Он любил тебя. Тебя одну.

— Неправда! Он любит тебя и маму!

— Ты просто боишься в этом признаться. Ещё не тошнит от собственной упрямой веры в лучшее? Может, хватит? Очнись! Вспомни! Или вместе с тем утром на утёсе ты забыла всё, что было до этого? Мать... Холодная, отрешённая. Она и до этого была такой, а когда ты ушла... Когда ты ушла, наш дом превратился в склеп рыдающих, дрожащих по углам теней.

— Бетт...

— Лучше бы она ушла с тобой. До того, как ты исчезла, я и не подозревала, насколько никому не нужна.

— Прекрати. Это... Это неправда! Ты просто...

— На спаррингах, в крови, корчась от боли, я чувствовала себя более любимой. Нужной. Живой! Только благодаря этому и выжила.

Сестра отвернулась, пряча лицо. Стефани вскочила, обняла её за плечи и развернула к себе.

— Как же ты страдала... Прости. Теперь мы вместе, слышишь? Мы что-нибудь придумаем. Справимся. Вот увидишь! Родители любят тебя. Любят друг друга! Они...

Плечи Бетти тряслись, руки вцепились в красный атлас, она едва сдерживалась.

— Поплачь, — прошептала Стефани, нежно гладя девушку по волосам. — Поплачь. Станет легче...

— Ха-ха-ха... Ха-ха-ха! Бедняжка Стефи, — сестра не плакала, она хохотала в голос. — Скажи ещё, что наши родители — истинная пара!

— С отцом невозможно жить, если не любить, — тихо ответила Стефани, с болью смотря на то, как Бетти бьётся в агонии сарказма.

Она рисовала родителей тысячи раз. Её дар проснулся очень рано — уже в десять лет на обратной стороне рисунка проявлялась драконья ипостась. Хвосты парящих в небе драконов всегда были переплетены. Крепко, с нежностью... Они могли вести себя как угодно. Неправильно, причиняя Бетт страдания, но они любили друг друга, в этом она не сомневалась!

Любовь — странная штука. Когда Рольф был с ней той ночью... Он любил её. Другое дело, что факт вспыхнувшего чувства отнюдь не решает иных проблем, которых в мире истинных в избытке. Именно поэтому она больше не хочет иметь с ними дела!

— Пустое, — Бетти опустилась на стул и вдруг как-то обмякла, словно у неё больше не осталось сил. — Вернёмся к тому, с чего начали. Я обещала тебе кое-что рассказать. Помнишь?

Стефи кивнула, затаив дыхание. Ей казалось, корабль раскачивает стук собственного сердца, если, конечно, они были на корабле. Она ведь так и не спросила. Неужели она наконец обо всём узнает? Может, ещё не поздно отказаться? Мысль мелькнула и тут же растворилась в жгучем, нестерпимом желании узнать правду.

— Да. Помню. Рассказывай.

— Уверена, что хочешь знать?

— Бетт, пожалуйста. Не тяни.

— Ты превратилась в кошку с крыльями!

В первый момент показалось, что она ослышалась. Она была готова к самому страшному. К тому, что оборот не случился вовсе, или она превратилась в монстра, что пытался причинить вред тем, кого она любила, но...

— Мне не до шуток, — ответила она сестре.

— Мне — тем более. Заклятие, наложенное отцом — убьёт, если я или мать произнесём правду.

— Что?!

— Успокойся. Никто не собирался жертвовать ради тебя жизнью. Я просто решила эту проблему. Сняла заклятие. Это было нелегко, стоило — дорого, но сейчас не об этом. Теперь ты знаешь правду. Я выполнила обещание.

— Кошка... Кошка? Бетт, ты уверена?

— Да. Если только мои воспоминания не созданы магией. Но я и об этом позаботилась. Меня проверили. Лучшие из лучших. Я всё-таки Крейг, при этом на службе короны. Деньги — не проблема. Так вот — мои воспоминания — истинные. Кошка. Из тех, диких, что водятся в горах. Серая шерсть почти полностью сливается с камнями. Цепляясь когтями, они способны карабкаться по отвесным скалам, питаются птицами и мелкими грызунами, лечатся горьким мхом, и... Не летают. Легенды приписывали им магические свойства, но это не так.

— А я... Летала?

— Нет. Отец силой магии заставил тебя обернуться обратно, едва взглянув на... На это существо. Он наложил на тебя заклятье забвения, а на меня и мать — обет неразглашения тайны. Дальше ты знаешь. Изгнанная из рода, Стефани Крейг отправилась в Нижний. Отец знал, что потом ты поступила в Академию, но не предпринимал никаких попыток помешать.

— Кошка... Крылатая кошка. Это бросает тень на Крейгов. Это...позор. Позор рода, — прошептала Стефани.

— Отец тебя спас. По закону дракон, не прошедший оборот, отправляется в Нижний. Но если он оборачивается НЕ в дракона...

— Изгнание.

— Именно. О том, в кого кроме дракона можно обернуться, не сказано ни слова. Я не нашла ни одного упоминания о подобном. Ни в одном трактате.

— Спасибо, что искала, — Стефани устало улыбнулась. — Мне приятно.

— Не обольщайся. Я думала о себе — мы всё же одна кровь. Хотя...

— Замолчи! — Стефани сжала кулаки, не желая больше ничего слушать. — Это какая-то нелепая ошибка.

Внутри всё оборвалось. Рольф предал, а Бетти... Она её ненавидит. За что? Почему она чувствует в себе дракона, а на самом деле... Это какой-то странный, мучительный сон. Может, на самом деле ничего этого нет? Что, если их всех просто околдовали бунтовщики?

Она пыталась вспомнить, но становилось только хуже — тошнота подступала к горлу, виски сдавливало огненным обручем — так было всегда. Заклятие забвения. Она ведь могла попросить проверить, попытаться его снять, но... Ей не пришло это в голову, потому что она доверяла отцу. Верила, что он не мог. Просто не мог так поступить с ней! А теперь сестра над ней смеётся, и она права. Ты слишком доверчива, бедняжка Стефи.

— Мне пора, — тихо проговорила Бетти, и в её лице впервые появилось что-то настоящее, искреннее — боль, которую всё это время она пыталась скрыть под маской зловещего смеха.

— Куда мы теперь?

— Я сказала — МНЕ пора.

— А я? Где мы? Как... Как отсюда выбраться? Я не умею строить порталы.

— Конечно, не умеешь. На такое способны разве что драконы из старых сказок. Я давно решила, что найду способ. Научусь открывать дорогу и исчезну из королевства навсегда.

— Думаешь, это решит все твои проблемы? — Стефани старалась говорить тихо, не делая резких движений — лихорадочный блеск в глазах Бетти пугал.

Они с сестрой неизвестно где. От переживаний Бетт на грани, это видно. Надо взять себя в руки и попытаться уговорить её вывести их отсюда.

— Нет. Но я стану свободной.

— И на что ты пошла ради этих порталов?

— Выдала собственную сестру тем, кто предоставил информацию и недостающие ингредиенты. Прости, Стефи.