#Бояръ-Аниме. Моров. Том 6

Глава 8

Московский особняк дворянского рода Герасимовых, кабинет главы рода.

— Слушаю вас, Варвара Константиновна, — произнес Анатолий Никодимович, ответив на звонок.

— Мы закончили допрос наемников, — сообщила глава отдела некромантов Службы Имперской Безопасности. — Государь приказал поставить вас в известность. Это дело рук личного помощника кайзера, Рихтера фон Аусдорфа. Он нанял и этих наемников, и оплатил сброд, который был набран в Польше — для штурма первого этажа.

— Спасибо, Варвара Константиновна, — ответил глава рода Герасимовых.

— Документы по допросу я отправила в Министерство обороны, вам есть с чем разобраться, — предупредила Легостаева. — Похоже, мы нашли того, кто организовал нападение на наши склады в Польше. Вас это однозначно заинтересует.

— Хорошо, я сейчас же изучу ваши сведения.

— До свидания, Анатолий Никодимович, — произнесла Варвара Константиновна, прежде чем завершить звонок

Дверь кабинета распахнулась, стоило только главе рода положить аппарат на столешницу.

— Он не пострадал? — спросила Мирослава Анатольевна, решительно входя в кабинет отца.

Анатолий Никодимович взглянул на дочь, все еще хмурый после телефонного разговора. Однако отчитывать ее за подслушивание не стал — понятно же, что девчонка влюбилась. Это было бы хорошо, так как за Моровым она точно будет как за каменной стеной. К тому же они одного возраста, у них найдется о чем поговорить.

Но пока у главы рода Герасимовых не было уверенности, что чувства дочери серьезны, он старался не поднимать эту тему. Да, несколько раз он упоминал об Иване Владимировиче в этом ключе, но тогда Мирослава Анатольевна только отмахивалась. А теперь и сама следит за любым упоминанием о своем преподавателе.

— Моров не пострадал, с Окуневым тоже все в порядке, — ответил Анатолий Никодимович. — Впрочем, не думаю, что сейчас следует ему звонить. Там все оказалось не так-то просто.

Девушка прошла к креслу, установленному напротив отцовского стола, и опустилась на сидение.

— Почему? — спросила она, не сводя с отца взгляда.

Глава рода смотрел на нее несколько секунд, но перебороть любимую дочь не смог. Да и не хотел он этого, Мирослава всегда была в его глазах маленьким чудесным созданием, которое следует оберегать. И потому Анатолий Никодимович даже не заметил, когда это желание дать дочери защиту переросло в потакание любым капризам.

Что говорить, даже Никодим Павлович души не чаял во внучке. Так наследниками не гордился, как Мирославой. И он был единственным, кто мог ее приструнить. Но теперь девочка стала девушкой, и перевоспитывать ее в любом случае было поздно.

Благо хоть у нее самой хватило благоразумия держать себя в руках. Выросла в любящей семье и лишь чудом стала достойной благородной девицей, а не избалованной глупышкой, как многие молодые женщины в других дворянских родах.

— Там какая-то мутная история с Окуневыми, — пояснил Анатолий Никодимович. — Мне, как ты понимаешь, не сообщили — это внутреннее дело Окуневых. Естественно, Моров сейчас занят тем, что помогает своему родственнику.

Мирослава Анатольевна вздохнула, прикрыв глаза.

— Значит, завтра он должен вернуться на службу? — уточнила она.

— Если не полетит разносить Берлин, — усмехнулся глава рода Герасимовых. — То да, должен быть на месте.

Московский особняк дворянского рода Окуневых. Иван Владимирович Моров.

Я поставил трость между ног и откинулся на спинку кресла. От моей руки к постели, на которой лежал Денис Борисович, проходила сияющая линия, перекачивающая его магию мне. Тонкая операция, которую было крайне сложно наладить, и все может развалиться от неосторожного движения.

Но выбора особо не было — сам наследник Окуневых не справлялся. Его разрушенная жизненная эссенция продолжала постепенно таять. Так что, оттягивая на себя практически весь его резерв, я уменьшал давление на защиту организма.

Исчерченный ритуальными рисунками пол под кроватью мягко пульсировал зеленым огнем в такт моего сердцебиения. В пустом помещении, кроме нас двоих, никого не осталось, так что мне нужно было лишь находиться рядом. И не спать.

В прошлой жизни я мало работал с жизненной эссенцией напрямую. Это здесь оказалось, что постоянно находятся самородки, которые на нее воздействуют. И это логически объяснимо.

Голь на выдумки хитра.

Не обладая всей широтой магической науки, люди стремились найти способ умерщвлять себе подобных с максимальной эффективностью. А мысль о простых физических ядах рано или поздно обязана была навести человечество на испытания ядов магических.

Правда, это не объясняло, почему лежащий рядом со мной молодой человек не может восстановиться самостоятельно. Здесь дело было уже не в том, что он носил с собой отраву, которой хватило бы на полк чародеев. Организм просто перестал вырабатывать жизненную эссенцию самостоятельно — даже тот невысокий уровень, который имеется у всех людей, со временем регенерирует, если дать пациенту время прийти в себя.

А главный вопрос: индивидуальная ли это черта Дениса Борисовича? Или в этом мире есть отличия у людей, и они все иначе реагируют на снижение жизненной эссенции?

Вопросы не праздные, тело у меня местное. К тому же я уже зарекомендовал себя в качестве целителя, который способен исправить все, кроме смерти. Если сейчас не справлюсь, это поставит под удар мою репутацию.

Да и, чего скрывать, когда тебе уже известны все ответы, становится скучновато. А стоящая передо мной проблема пробудила любопытство. Возможно, впервые с момента, как я очнулся на алтаре кровавого культа, у меня действительно появилась задача, над которой стоит поломать голову.

Так что пока магия наследника Окуневых, генерируемая в прежнем объеме, продолжает переходить в мой резерв, есть время как следует подумать.

В дверь спальни осторожно постучались, прежде чем открыть створку. Я поднял взгляд на вошедшую девушку в черно-белой классической униформе горничной. Учитывая тех слуг, которых я уже видел в этом особняке, не удивлюсь, если Окуневы подбирают их по внешним параметрам. Эта, например, уместно смотрелась бы на обложке модельного журнала.

В ее руках был широкий серебряный поднос, заставленный тарелками.

— Простите за вторжение, ваше благородие, — поклонившись, произнесла она. — Борис Владимирович распорядился подать вам ужин.

Я кивнул — магический канал не позволял мне отдалиться на большое расстояние от наследника Окуневых. Однако совершенно не мешал заниматься своими делами. На моем уровне концентрации для поддержания постоянного выкачивания магии из резерва Дениса Борисовича от меня уже не требовалось каких-то усилий.

— Благодарю, — ответил я, прежде чем вернуться к наблюдению за наследником Окуневых. — Передайте, что мне нужно поговорить с главой рода.

— Непременно, ваше благородие, — быстро расставляя блюда на стол, стоящий неподалеку от меня, отозвалась горничная.

Прежде чем покинуть спальню Дениса Борисовича, она бросила на молодого человека сочувствующий взгляд. Интересно, знала ли она, что парню заменили один артефакт на другой, или виновного уже нашли и наказали?

Я не верю, что племянник «Косаря» был настолько глуп, чтобы позволить кому-то рыться в его вещах. Значит, подмену совершил кто-то близкий. Есть и другие сыновья, которым могло бы достаться кресло главы, но это было бы слишком очевидно. Подставляться настолько нелепо — неоправданно большой риск.

В отличие от слуг, сами Окуневы были обязаны знать про мои артефакты. Да, сам я Дениса Борисовича ранее не встречал, но мы вертимся в одних кругах, и он запросто мог оказаться со мной в одном помещении. И я бы сразу заметил подделку, началось бы разбирательство, в результате которого план отравителя провалился бы.

Простолюдины — люди менее осведомленные. И подкупить слугу проще, чем мотивировать благородного человека на убийство кровного родственника. Все-таки не все фамилии настолько жаждут власти, чтобы, как Романовы, избавляться от конкурентов, не перебирая средствами.

Глава рода вошел через минуту. Я слышал его решительные шаги по коридору, только перед дверью мужчина замедлился и, взяв эмоции под контроль, тихонько открыл дверь.

— Вы хотели меня видеть, Иван Владимирович? — спросил он, прикрыв за собой створку.

— Да, Борис Владимирович, — кивнул я, не вставая со своего кресла. — Скажите, вы уже нашли, кто подменил мой артефакт вашему сыну?

Мужчина, внешне очень похожий на брата, разве что чуть старше по возрасту, сдержанно кивнул. А потом прошел к первому контуру ритуального круга на полу и остановился, побоявшись пересекать черту.

— Нашли, — произнес он негромко. — Как мой сын?

Я взмахнул рукой, создавая иллюзию происходящего внутри Дениса Борисовича. Глава рода Окуневых вскинул бровь от неожиданности, но смотрел внимательно.

— То, что вы видите — это всего лишь иллюзия, — предупредил я. — Магия в резерве вашего наследника обозначена золотым светом, а жизненная эссенция, которая защищает вашего сына от вредоносного воздействия силы, зеленым. Как вы можете видеть, магия проела бреши в защите. Сейчас я занимаюсь тем, что отбираю у Дениса Борисовича излишки силы, которые его тело не выдержит. В стандартной ситуации этого было бы достаточно, чтобы ваш наследник пошел на поправку самостоятельно. Так устроен организм чародеев — жизненная эссенция держится на одном индивидуальном уровне, мы ее тратим и накапливаем — это безостановочный процесс.

— Вы сказали «в стандартной ситуации», Иван Владимирович, — переведя взгляд на меня, заговорил глава рода Окуневых. — Так понимаю, с Денисом ситуация не стандартная?

Я кивнул.

— Именно так, — подтвердил я. — По какой-то причине организм вашего сына не восполняет жизненную эссенцию самостоятельно. А ту, что могу придать ему я с помощью своих средств, он просто тратит, не заменяя собственной. Не слишком быстро, но картина не меняется. Своей у него почти не осталось, привитую он не поддерживает. Фактически мы льем воду в решето, какое-то время она задерживается, но все равно вытекает вся.

Некоторое время в спальне было слышно лишь дыхание трех человек, пока, наконец, Борис Владимирович не сумел справиться с переполняющими его эмоциями.

— Как это исправить? — спросил он сдавленным голосом. — Это ведь можно исправить?

Я замедленно кивнул.

Вариант спасения у меня имелся. Самый плохой сценарий, при котором я могу обеспечить выживание Дениса Борисовича. Зато с гарантией, что больше ему угрожать эта ситуация не будет.

— На данный момент у нас есть два пути, Борис Владимирович, — заговорил я, повернувшись к главе рода Окуневых. — Первый — временный. Вы обеспечиваете наличие в комнате накопителей в большом количестве. Сейчас я выступаю в роли поглотителя магии вашего сына. Перенастроить систему можно так, что сила Дениса Борисовича станет вливаться не в меня, а в накопители — несложно. Однако, как вы понимаете, это временное решение. К тому же накопители нужно будет постоянно заменять, так как, в отличие от живого чародея, который способен грамотно распорядиться поступающей магией, накопители будут впитывать только до определенного предела. А после процесс поглощения прекратится.

— Хорошо, это приемлемо, — кивнул мужчина. — Второй вариант?

— Я могу сделать вашего сына простецом, неодаренным, — озвучил я. — Он перестанет быть чародеем, но сможет прожить остаток жизни полноценным человеком. Никаких последствий не будет. Но вы сами должны знать, как влияет на магов отсутствие возможности вести прежний образ жизни. Если ваш сын не слишком полагался на чары в быту, для него все пройдет относительно легко. Но если…

— Он этого не переживет, — покачав головой, прервал меня Борис Владимирович. — Мой брат всегда был для Дениса кумиром. Сын хотел стать таким, как Василий, усердно тренировался и постигал магию. И это помимо того, что я с рождения готовил его к месту будущего главы рода.

Я кивнул.

— Я озвучил этот вариант только для того, чтобы вы понимали, Борис Владимирович — в случае, если мы не найдем способа решить проблему иначе, мы всегда сможем остановить процесс, — проговорил я. — Время у нас еще есть, когда мы наладим процесс выкачивания лишней для тела Дениса Борисовича магии, его состояние стабилизируется.

— Но что изменится? — сразу же уловил суть он.

— Сейчас он спит только по той причине, что я его усыпил, — пояснил я. — Поймите правильно, Борис Владимирович, я вряд ли бы сумел спасти вашего сына от неминуемой смерти, если бы он пребывал в сознании. Сейчас я полностью контролирую процессы, происходящие в его организме, но любое вмешательство с его стороны привело бы к нарушению выстроенной мной системы, и я не могу дать гарантию, что он по неосторожности или незнанию не причинит себе большего вреда.

Я услышал, как заскрипела кожа на сжатых кулаках главы рода Окуневых. Он прикрыл глаза и стиснул челюсти. Магический взор показывал мне, как в его резерве вскипела сила, но Борис Владимирович волевым усилием удержал ее под контролем.

— Они мне за все ответят, — сквозь стиснутые зубы произнес мужчина, после чего поднял веки. — Какие материалы вам нужны, Иван Владимирович?

Только уже глубокой ночью я смог покинуть спальню наследника рода Окуневых. Работа по стабилизации системы накопителей меня изрядно вымотала — день выдался насыщенный, да и постоянное поглощение чужой силы даром не прошло. Можно сказать, что за несколько часов я прогнал через себя никак не меньше десятка чародеев с семью узлами. Такие эксперименты без последствий не проходят.

Очередная служанка помогла мне дойти до выделенных мне покоев. Предстояло еще немало работы, прежде чем я смогу покинуть особняк Окуневых. К тому же, чтобы решить проблему наследника рода, мне придется находиться рядом. Так что возвращаться домой не имело смысла.

— Борис Владимирович распорядился предоставить вам все возможные условия для отдыха, ваше благородие, — тихим голосом произнесла девушка. — Если вы чего-то пожелаете, скажите, и мы выполним любое ваше желание.

По ее тону и выражению лица было ясно, что двусмысленная фраза таковой не являлась. Горничная действительно была готова согреть мне постель, если я скажу об этом.

— И спасибо вам за Дениса Борисовича, — чуть слышно добавила служанка. — Он очень хороший. И мы все его искренне любим…

— Спасибо, если что-то понадобится, я сообщу, — кивнул в ответ я. — А пока оставьте меня.

Она с готовностью поклонилась, демонстрируя вырез форменного платья. Мне как-то сразу вспомнились слова Василия Владимировича о его мужской силе. Это что, общая черта всего рода Окуневых, раз от меня ждут такого поведения?

Впрочем, едва за служанкой закрылась дверь, я прошел в ванную комнату. Быстрый горячий душ, теплый махровый халат и мягкая постель, в которой я едва не тонул — прекрасное завершение дня.

Замок в гостевых покоях тихонько щелкнул, дверь снова приоткрылась. Я посмотрел в ту сторону магическим взором, и сразу же узнал вошедшего. Василий Владимирович двигался уверенно, хотя было заметно, что его пошатывает при каждом шаге.

Сколько же надо выпить, чтобы довести себя до такого состояния чародею его уровня?

— Иван, ты спишь? — толкнув дверь спальни, громко спросил двоюродный дядя.

— Нет, — ответил я, откидывая одеяло и ставя ноги на пол. — Что случилось?

«Косарь» усмехнулся и присел на кровать рядом со мной. Положив руку мне на плечо, он сжал пальцы.

— Я зашел сказать тебе спасибо, — выдыхая алкогольные пары, произнес он. — Ты же знаешь, как я этого мелкого засранца люблю! Утром улетаю в Польшу, оттуда пойду на Берлин. Буду вот этими руками, — он продемонстрировал мне свои кулаки, — душить их одного за другим… Одного за другим…

Его веки опустились, и Окунев тяжело вздохнул.

— Ты уж вытащи Дениску, я тебе по гроб жизни обязан буду.

Я толкнул Василия Владимировича в плечо, заставляя опрокинуться на постель, а сам поднялся на ноги. Очевидно, что спокойно поспать здесь мне не удастся. Не звать же слуг, чтобы уволокли брата главы рода в его покои.

Прихватив с собой одеяло, я направился в гостиную. Там был достаточно большой диван, чтобы я на нем уместился.

— Вытащу, — пообещал я уже погрузившемуся в сон чародею. — Обязательно вытащу.