Боги Бесконечных Земель

Глава 13

Когда свечение геометрических узоров мандалы угас, их накрыл полумрак, рассеиваемый тускловатым фонарем возле бассейна с рыбками. В тишине лениво журчал фонтан и вскрикивали тропические птицы. Далекий звон цикад был настолько привычен, что практически сливался с тишиной.

Дан покачнулся, приземляясь на пол, но удержался на ногах. По мускулам ног по-прежнему пульсировала энергия, и Дану чудилось, что подпрыгни он — долетит до третьего этажа, туда, где наблюдательная площадка.

Его взор сразу напоролся на знакомую кряжистую фигуру в карминных одеждах. Шен Дамон сидел на перилах у декоративного бассейна, скрестив жилистые руки и чуть склонив голову. Рядом, прямо на каменном полу, сидел со скрещенными ногами пожилой Служитель. Острый кадык на его худой шее дернулся вверх-вниз при появлении Эмиссаров, а в глазах загорелась злость пополам с затаенным страхом.

— Об этой заднице я и говорил, — шепнул Ракеш. Сейчас, когда бой был завершен и все они снова находились в родных пенатах, его внешний вид был просто смешным и неприличным.

— О которой из двух? — в ответ шепнул Киран.

— О той, что больше и мускулистей… Проклятие, где мой свиток?

Шен Дамон не шелохнулся, лишь приподнял голову, его выпуклые глаза уставились на учеников. Злым или рассерженным он не казался, но и радости не излучал.

— Итак, я слушаю, — медленно заговорил он тяжелым басом. — Оправдывайтесь!

— Мы помогли другу, и теперь он здоров. — Киран произнес это твердо, но в тоне проскользнуло недовольство. — Почему мы обязаны оправдываться?

Мохнатые брови Шен Дамона взметнулись на крутой лоб, глаза сверкнули. Но он промолчал, а Служитель с беспокойством смотрел то на него, то на молодых людей.

Ирис неслышно отступила от остальных, пальцами вцепилась в нижний край футболки, стараясь пониже натянуть на бедра. Дан старался пореже смотреть на нее — он сконцентрировался на ощущениях в ногах — прекрасных и восхитительных ощущениях. В ногах не было ни малейшей усталости, а ведь он очень долго ими не пользовался и мускулы должны атрофироваться. Он не должен сейчас стоять, он должен много дней проходить мучительную реабилитацию, перемещаясь с помощью костылей или держась за стенку. Вероятно, парасаттва наполняет его ноги Потоком, как он сам — цепи и лианы.

Дан забеспокоился. Как долго с ним пребудет парасаттва? Не отвалится ли? Будут ли от нее побочные эффекты? И получается, ему так и придется жить с этой тварью на пояснице всю оставшуюся жизнь?

Так как Шен Дамон упорно хранил молчание, Ирис неуверенно проговорила:

— Мы… то есть вы… все равно нарушили правила… А я и вовсе…

Наткнувшись на взор Кирана, он запнулась и умолкла. А Дан вспомнил, как Киран уберег ее от ранения копьем. У Ирис ведь нет непробиваемой кожи?

Наверное, Ирис собиралась сказать “Я и вовсе ни при чем”. Она и правда была ни при чем; наоборот, старалась их остановить, но ее насильно увлекли в авантюру. А когда у нее не осталось выбора, она показала себя с наилучшей стороны…

Шен Дамон наконец разомкнул толстые уста:

— Какие еще есть мнения?

Дан выступил вперед, в очередной раз поразившись, до чего это приятно — ходить.

— Если вам надо кого-то наказать, — сказал он твердо, — вот он я.

Дамон заулыбался. С нескрываемым любопытством спросил:

— И как тебя наказать? Забрать ту штуку на спине?

От этих слов сердце Дана пропустило удар, а между лопаток похолодело от страха. Шен Дамон отлепился от перил, поднял волосатую лапу, намереваясь угостить Дана щелбаном. Дан на полном автомате перехватил руку, отпихнул. Дамон захихикал, дернул Дана на себя, развернул, чуть ли не лениво завернул локоть Дана в болевом захвате — тот ничего не успел предпринять. Шен задрал ему рубашку и пару мгновений разглядывал то, во что превратилась парасаттва.

Дан перестал сопротивляться — все равно бесполезно. Пусть посмотрит. Что-то подсказывает, что Шен Дамон не станет отдирать парасаттву. Что это, в сущности, невозможно.

— Как интересно! — прокомментировал Шен Дамон. — Это же магический симбионт, созданный на такой далекой Земле, что данные о ней давно утеряны!

На этот раз Дан вырвался, тем более что Дамон ослабил захват. Отойдя на пару шагов, Дан развернулся к наставнику Эмиссаров.

— Не утеряны. Свиток с мандалой и прочими записями хранился в архиве.

— Да? — Дамон почесал затылок. — А я был уверен, что этот свиток утерян. Вечный бардак в нашем архиве…

Дан нахмурился. Непонятно, действительно ли озадачен Шен Дамон или придуривается. Если придуривается, значит, он просто не желал выздоровления Дана…

— Я его нашел, — сказал Ракеш. Дан не оглядывался на него и Кирана, но чувствовал, что Ракеш изрядно обеспокоен. Конечно, он сам всех и втянул в эту авантюру, но не в его привычках заглядывать далеко в будущее. Час наказания наступил, и Ракешу стало не по себе. — Но потерял прямо сейчас, во время перемещения…

— Ладно, — сказал Дамон и задумался. — А чего вы двое полуголые-то? Ракеш, Ирис, я не замечал между вами желания соития…

Покрытые нежным загаром щечки Ирис покрылись отчаянным румянцем, а Ракеш глупо осклабился. Они одновременно сбивчиво начали что-то говорить, но их прервал сам Шен Дамон, разразившись громовым хохотом.

Шуточки шутить изволим, понял Дан. Хорошо это или плохо? Если начальство веселится, это хорошо. Но бывает и такое начальство, которое вроде бы и смеется, а потом наказывает. У Шен Дамона с башкой-то не все в порядке.

И вправду, смех внезапно оборвался, Шен Дамон набычился, кучерявая борода встала дыбом.

— Скольких людей вы покалечили в бою, а? Скольких убили? Сколько архитектурных строений разрушили?

— Мы не считали, — сказал Дан. — Кажется, я убил нескольких… Но они не оставили нам выбора… Они напали первыми.

— Да ну? — прорычал Шен Дамон. — Не оставили выбора, говоришь? А вообще туда не соваться ты не пробовал? Это ли не выбор: оставаться инвалидом до конца своих дней, ибо такова твоя карма? А теперь ты умылся чужой кровь и ходишь довольный?

— Да! — заорал Дан. Киран и Ракеш попятились, и даже Ирис отступила на полшага. — Хожу! Умылся кровью и хожу! Чему рад, бездушная ты скотина!

Шен Дамон вытаращился на него. В наступившей тишине Служитель суетливо поднялся на ноги и, придерживая рукой края саронга, засеменил прочь, к арке, за которой стоял его домик. Очевидно, у него пропало желание присутствовать при разборках до конца.

— Ага, — сказал Дамон тихо и задумчиво. От его ярости не осталось и следа. То, как у него менялось настроение, пугало, но сейчас Дан был слишком зол, чтобы испытывать в полной мере какие-либо прочие чувства. — А если бы ты знал заранее, что придется убивать людей за парасаттву, ты бы пошел на эту миссию?

Вопрос поставил Дана в тупик.

— Не знаю… — наконец выговорил Дан честно. — Наверное, все-таки пошел бы. Они были в масках… и нападали без перерыва… они не пытались вступить в переговоры, а Киран, Ракеш и Ирис старались их просто оглушать…

— Ладно, хватит нести этот бред, — отмахнулся от него Шен Дамон и приблизился к остальной троице. — Теперь ответьте вы: весь этот риск, шум и безобразие вы замыслили ради Даниса?

Киран коротко кивнул, а Ракеш пробубнил:

— А что такого-то?

— Давно вы сговорились?

— Недавно, — признал Ракеш. — С тех пор как я решил порыться в архиве. А вообще это был экспромт.

Дамон фыркнул, потряс головой. Свет фонаря отражался в бусинах его ожерелья и блестел в иссиня-черных волосах, собранных в пучок.

— Значит, это реально был экспромт?

Хотя вопрос адресовался сразу ко всем, никто не спешил отвечать. Неизвестно, к чему клонит Шен Дамон; как он относится к экспромтам. Подтвердишь — и схлопочешь по самое не балуйся…

Не дождавшись ответа, Шен Дамон захлопал в ладоши, как обрадованный ребенок, которому подарили новую игрушку.

— Обожаю экспромты! — возвестил он. — Это так живительно, естественно, спонтанно… Только так и надо жить, друзья! — Он обвел хмурых и мрачных слушателей горящим взором. — Хотя изредка и планировать не мешало бы… Да, судя по всему, наступило таки время для твоего излечения, Дан Данис Кременев!

— Да ну? — вырвалось у Дана ехидное. Он не успел прикусить язык.

— Ну да, — наивно подтвердил Дамон.

Он откашлялся и провозгласил:

— Итак, за ослушание и нарушение дисциплины вы будете наказаны.

У Дана упало сердце.

— …Ты, Дан Данис Кременев, отныне служишь Эмиссаром под моим началом. Завтра же начинаешь тренировки. А через две недели вы все отправитесь в рамках миссии на Землю, где победил культ Смарана. — Шен Дамон демонстративно поежился и сообщил: — Ох, и не завидую я вам!

— А когда мы начнем искать мандалу к моему миру? — дерзко спросил Дан.

— Когда придет время.

Дан сдержал сильнейший позыв обматерить Шен Дамона. Это будет черная неблагодарность: наказание Шен Дамона — это самое лучшее, что с нынешних условиях могло бы случиться с Даном.

— А кто решает, когда придет время? — как можно мягче поинтересовался он. — Кто говорит за твое Дао, Шен?

Тот повертел головой, как бы ища кого-то. Развел руками.

— Наверное, я.

Так. Все-таки этот тип издевается…

— Страдания и смерть моих родных и знакомых на твоей совести! — выкрикнул Дан.

Дамон вздохнул, перестав кривляться, сморщил лоб. А он старше, чем кажется, подумалось Дану.

— Мне нравится твоя злость. Твой гнев и упорство. Главное, чтобы под ними ты не потерял самого себя. Идите спать.

Уж чего-чего, а спать Дану хотелось меньше всего. Ему хотелось прыгать, скакать, танцевать, драться, спорить с Дамоном, искать Камень-град — все, что угодно, но не спать.

Однако Киран и Ракеш потянули его за собой. Кажется, они все сравнительно дешево отделались. Ирис без колебаний растворилась в темноте прохода внизу, а Дан, на миг отвлекшись, обнаружил, что Шен Дамон исчез.

…Дан поднялся по лестнице на третий этаж, восхищаясь каждым движением своих ног, прошел по тройным слабо светящимся линиям и очутился в темной комнате, в которой прожил столько дней. Впервые он вошел в нее сам. Несколько долгих минут он стоял в центре — ничего не делая, ни о чем не думая, ни к чему не присматриваясь. Просто наслаждался мгновением. Потом, словно проснувшись, вышел на террасу. Со светом фонарей начал соперничать слабый свет зари, но до восхода оставалась еще пара часов.

Вернувшись в комнату, Дан разделся догола и осмотрел себя в зеркале, что стояло в углу и ни разу до этого момента не привлекло его внимания. Раньше он не хотел себя видеть, но сейчас пробудился интерес.

Зеркало было выше обычного человеческого роста, в бронзовой на вид рамке с причудливыми узорами. Рядом стоял торшер, изливающий мягкий золотистый свет. В углах были еще светильники, но Дан включил только торшер возле зеркала, нажав на мягкую кнопку на штативе.

Ноги от долгой невостребованности атрофировались, похудели, мышцы уподобились дряблым тряпочкам. Но и туловище похудело, живот втянулся, ребра, наоборот, выпирали. Дан и прежде не страдал излишним весом и мускулатурой, а сейчас и вовсе являл собой жалкое зрелище. Лишь на руках остались кое-какие мускулы.

Зато у меня есть Поток, утешил себя Дан, и я — Эмиссар. Он будет старательно тренироваться, пока не станет как Ракеш с его апполоновым телосложением и магией. Но внешняя красота — не цель, а средство. Раз уж он восстановился после, по всем признаками, неизлечимой хвори, значит, и Камень-град можно восстановить — вместе со всеми жителями.

Он повернулся спиной к зеркалу и пригляделся к парасаттве, сросшейся с его организмом. Она ничем не давала о себе знать — Дан чувствовал прикосновения к пояснице так же отчетливо, как и до слияния с симбионтом. На коже выделялся более темный участок в виде полосы вдоль позвоночника, от него в стороны торчали извитые тонкие щупальца. Будто Дану татуху в виде кракена набили — с той лишь разницей, что в “татухе” поблескивали фосфоресцирующие глазки…

Зрелище довольно пугающее, но Дан полностью был готов смириться с такой мелочью.

Он вымылся в ванной, наслаждаясь теплыми струями воды и мыльной пеной. Действия, которые прежде были мучительным подвигом, давались легко и просто. Как мало ценит человек свое здоровье!

Вытершись полотенцем, он повалился на кровать, думая, что не уснет до рассвета, но вырубился практически сразу. Слишком его измотала прогулка по чужой Земле.

Утром его разбудил молодой Служитель, обычно приносивший еду и не произносящий при этом ни слова. Дан считал его немым. Вероятно также, что ему строго-настрого запретили общаться с гостем. Так и оказалось, потому что сегодня он впервые заговорил.

Мягким голосом, больше похожим на женский, известил:

— Шен Дамон ожидает тебя в тренировочном зале…

Дан подскочил в постели и разом очутился на ногах. Служитель отпрянул. В свете зари из высокого окна было видно, что он шокирован.

— Прям сейчас, что ли? — поразился Дан, поддернув просторные трусы.

— Э… через полчаса, как позавтракаете, — пролепетал Служитель. Оставив тележку с едой, поспешил уйти.

Дан проводил его взглядом. Небось решил бедолага, что Дан все это время придуривался. Хотя какая разница? Он набросился на еду и сходил в ванную. Пока одевался, потренировался немного с полотенцем и собственной одеждой — наполнял их Потоком и заставлял превращаться в твердые, как металл, объекты. Футболкой из легчайшей ткани впору было дрова рубить. Или разбивать черепа.

В памяти всплыли детали вчерашнего побоища в храме. Нет смысла обманываться: он убил немало народа. Да, это агрессивные дикари, которые принесли бы их всех в жертву своим уродливым богам, захвати они Эмиссаров в плен, но все же люди. И люди эти ничего дурного ни Дану, ни остальным Эмиссарам не сделали. Они всего лишь защищали то, что для них свято.

Но эти маски… Дан и не подозревал, сколько в нем скопилось ненависти к чужаку, явившемуся в Камень-град. Эта ненависть напугала его самого.

Дан попытался прислушаться к движениям собственной совести.

Нет, ему не стыдно. Все вышло так, как вышло, и историю назад не отмотаешь. Но ему однозначно неприятно, что так вышло. А ведь Ракеш мог бы и подготовиться как следует, смотаться на разведку, выяснить все, как следует, вернуться и предупредить остальных — в первую очередь самого Дана.

Дан еще больше устыдился. Он что, сваливает вину на Ракеша? На того самого Ракеша, без которого Дан до сих пор бы катался на коляске?

Он надел просторные штаны и рубаху — все из легкой натуральной ткани карминного цвета. Обулся в сандалии из полос кожи и жесткой подошвы. И отправился по знакомому маршруту к залу, где тренировались Эмиссары.

Теперь он сам — Эмиссар.

“А ведь Дамон при нашей первой встрече не советовал идти в Эмиссары, — припомнилось ему. — Неужели он уже тогда понимал, что я выздоровлю? Или он знал, что излечение есть, просто ждал, пока естественный закон вселенной, о котором он так часто упоминает, сам приведет меня к парасаттве? Неважно. Главное, чтобы парасаттва не отвалилась раньше времени”.

Чутье подсказывало, что симбионт просто так сам не отвалится — он будет с Даном всегда. Для симбионта именно слияние с организмом человека — естественное состояние, а не прозябание в банке.

Дан миновал площадку над тренировочным залом и замедлил шаги. Прыгнуть, что ли, вниз, как это делал Ракеш? Нет, еще рано. Надо научиться этому искусству, а то еще он переломает себе кости и опять заляжет в опостылевшую постель. Он быстро и легко принялся спускаться по лестнице, сделанной из темного камня, со светлой тройной линией. Лестницы в пирамиде были вытесаны из светлого камня…

Интересно, отчего парасаттву спрятали внизу пирамиды, а не наверху, там, откуда выбежали крикливые жрецы? И откуда вообще у дикарей симбионт?

Едва задавшись этими вопросами, Дан сам нашел ответы. Все просто: верхний портал сделан для отвлечения внимания потенциального врага. Скорее всего, там полно ловушек, капканов, ям со змеями, разного рода пыточных орудий. А парасаттва дикарям досталась в наследство от былой погибшей цивилизации. Наверное, это была биотехническая цивилизация — или магическая… И дикари, зная о целительных свойствах парасаттв, хранили их дороже зеницы ока.

В тренажерном зале куковал в одиночестве один Киран, сидел на валуне, торчащем из песка, ковырял пальцем в зубах. При виде Дана встал, улыбнувшись, легонько поклонился, соединив ладони вместе. Дан ответил ему тем же. Видно, за руку здороваться здесь не было в обычае. Да и ладно, нечего микробов передавать.

Не успели они заговорить, как откуда-то сверху спрыгнул воздушно-легкий Ракеш, а через дверь прошла Ирис.

Киран оглядел Дана с ног до головы и сказал:

— Тебе надо больше тренироваться и есть.

Ракеш отмахнулся:

— Не переживай! Шен выдавит из него все соки на тренировках! Помнишь, как мы были новичками?

— Фу, не напоминай мне!

Дан слушал их, а в горле от умиления стоял ком. До чего же они все хорошие ребята! Как же повезло ему, Дану, что он попал к ним, а не остался на той забытой Земле!

— Парни, — начал он дрогнувшим голосом. Глянув на Ирис, удивленно поднявшую на него глаза, поправился: — Друзья! Я так вам всем благодарен!

Надо же, подумал он, а ведь он ни разу даже не задумался о том, чтобы просто поблагодарить их. Не считал свое спасение большим одолжением, потому что не считал себя на что-то годным. Сам он, правда, за жизнь цеплялся ого-го как, но это было от переизбытка злости и бешеного упрямства. Но в целом сохранение жизни оказалось для него не так важно, как возвращение всех способностей… Не только всех, но и больше — ведь он владеет Потоком. А способности ему нужны для спасения Камень-града…

И мести.

В нем не было желания развивать эту идею. Радость переполняла его, и он прилагал чудовищные усилия, чтобы не броситься их всех обнимать. Неизвестно еще, как они на это отреагируют; тут ведь сословные различия и прочая хрень.

— Да ладно, — отмахнулся Ракеш. Но по нему было заметно, что искренность Дана ему пришлась по душе.

Киран обошелся легким кивком и улыбкой. А Ирис, которая, похоже, не могла допустить, чтобы Дан просто так радовался, сказала:

— Эта миссия нас всех укрепила. Хотя мы ее, по сути провалили. Слишком много шуму наделали. — Она помолчала, и Дан не нашелся, что ответить: она явно подразумевала в первую очередь убийства. — Ну да ладно, не мне решать, что со всем этим делать… В тренировочных поединках мы тебе спуску не дадим, Данис, так и знай. А еще знай, что больше всего тебе достанется от Шен Дамона. Вот, кстати, и он.

Проследив за ее взглядом, Дан обернулся и с некоторым содроганием обнаружил, что Шен Дамон со скучающим видом сидит на валуне довольно далеко от входа. Как он туда прокрался мимо них? И ведь не спрыгнул сверху, как Ракеш, — они бы заметили!

— Наконец-то вы на меня обратили внимание, — пробурчал Шен. — Начинаем тренировку.