Блуждающая река

глава семнадцатая

Возвращение в пещеру Фред перенёс с большим трудом. Первые часы были для него мучительны. Как ни странно, посещение другой планеты, такой загадочной, практически в мире фантастики, не забылось. Тьма, окружившая его со всех сторон после исчезновения космолёта, стала казаться ещё более мрачной. Голод терпеть уже не было сил, отчего Фред стал вслух поносить всё и вся. Досталось и богу, которому было не до его беды, и этим инопланетянам, не давшим ему поесть даже немного от того изобилия, которое ему пришлось увидеть на загадочной планете.

И только ни одного дурного слова не произнёс Фред Уимпл в адрес Боба Стэнли, который из его памяти вдруг стёрся, кажется, навсегда.

Темнота пещеры давила на сознание, воображение рисовало самые ужасные картины его гибели. Фред скоро стал пугаться собственного голоса и надолго замолчал. В тишине легче стало сосредоточиться, обдумать своё положение. Неизвестно, сколько времени прошло до того, как он решился, наконец, опустить ноги в воду. Глаза его, после посещения загадочной планеты, с трудом привыкали к полному мраку пещеры, отчего фосфоресцирующие огоньки рыб он смог разглядеть не сразу.

Когда же что-то стало задевать его ноги и покусывать их, Фред опустил руки в воду. Чудом удалось схватить непонятную живую тварь, выхватить из воды и прижать к камню на берегу. Скорее всего, это была рыба, но Фред, не видя её глазами, никак не решался вонзить в неё зубы. Он терпеливо ждал, когда рыба перестанет извиваться, пытаясь попасть обратно в родную стихию.

Когда Фред почувствовал, что рыба стала засыпать, с внутренним отвращением взял в рот плотно сбитую спинку её и с силой сжал челюсти. Ничего страшного для него не произошло. Только потерявшая часть своей тушки рыба снова дёрнулась в его руках в последний раз и затихла. Фред быстро разделался с невкусным то ли завтраком, то ли ужином. Ему стало легче чувствовать своё заточение. Во тьме он недолго сидел в безучастной позе на тёплом камне.

Не смотря на сообщение старца загадочной планеты, что он находится в пещере на значительной глубине, Фред стал лихорадочно ощупывать отвесную стену пещеры. Кинжал был всё время при нём. Фреда даже не занимал вопрос, почему инопланетяне не отняли это смертоносное оружие у него. Просто кинжал был при нём, и он должен был как-то воспользоваться этим оружием, как альпинистским снаряжением.

Фред понимал, конечно, всю абсурдность попытки найти выход из подземелья в темноте, но он упорно ощупывал выступы, впадины стены, передвигаясь то вправо, то влево. Вода с обеих сторон ограничивала эти поиски. В воду ему заходить не хотелось дальше, когда глубина доходила до колен.

Скоро Фред устал. Безысходность своего положения он почувствовал окончательно. Но почему эти инопланетяне так зло надсмеялись над ним? Почему не высадили где-нибудь в пустыне, где у него была бы маленькая надежда выбраться к людям? Он сидел на каменном возвышении в полнейшем бессилии какое-то время. Скоро он стал различать в воде подобные свечам огоньки. Странные рыбки как будто подсказывали ему, что они - здесь, что ещё не всё так плохо, как ему казалось.

Светящиеся рыбки сами ловили всё, что плыло на их свет, но увлечённые охотой, были для Фреда лёгкой добычей. Он скоро привык пожирать этих рыб живьём. В то же время, сняв с себя всю одежду, лез в воду в направлении падающей воды, пока глубина не доходила ему до подбородка. Он не отходил от стены, принимая её за ориентир, ощупывал стену пещеры, пытаясь обнаружить какую-нибудь щель, пробитую водой.

Удача улыбнулась ему самым неожиданным образом. Решившись оторвать ноги от каменного дна, он поплыл в тёмное пространстао. Метра на два, не больше, он осторожно продвинулся вперёд, но испугавшись окружавшей темноты, не поплыл назад, а стал щупать ногами дно. Медленно он уходил под воду всё глубже, забыв сопротивляться, пока не достиг дна. Оттолкнувшись ногами, он поднялся на поверхность, которая оказалась совсем небольшой. Одна нога нашла опору, но другой Фред продолжал болтать по воде, в то время, как руки повсюду задевали стены. Это была, конечно же, щель, пробитая водой реки, повернувшей свой неуёмное русло в новом направлении! Фред не мог подняться выше, чтобы обследовать, куда этот лаз мог бы его привести. Оставалось временно отступить.

Он снова опустился на дно, ускоряя падение вниз одной рукой, а второй ошупывая стену, чтобы не потерять направление. С большим трудом вернувшись на свой островок у отвесной стены пещеры, Фред почувствовал величайшее облегчение. Это естественное желание во что бы то ни стало выжить, двигало его эмоциями, заставляя радоваться тому, что он имел. А имел Фред и этот каменистый островок, и этих светящихся рыб, которые так легко ловились, и этот лаз в обход речному потоку. Он, правда, не знал, куда приведёт это ответвление русла, достигает ли оно поверхности земли, но надежда выбраться из подземного заточения с этой минуты стала жить в нём неугасимо.

Фреду даже тьма пещеры стала казаться чуть посветлевшей. То ли он стал хорошо ориентироваться в этом замкнутом пространстве, то ли глаза действительно перестроились на звериный лад. А может быть, воображение рисовало окружавшие его стены настолько явственно, что он принимал это за действительность.

Итак, оставалось снова, отдохнув и подкрепившись рыбами, поплыть в то же место, нырнуть и вынырнуть в ответвление русла, но уже с кинжалом в руке. Без кинжала продвигаться вверх по отвесной скале едва ли Фред был в состоянии. Кинжал, которым он обзавёлся во время драки в Лос-Анджелесе, едва ли подходил для этой цели. Но у него ничего другого, более подходящего для подъёма в полнейшей темноте, не было.

Правда, придумав делать в стене зарубки, которые чередовали сон и бодрствование, Фред затупил кончик кинжала. Но теперь, одумавшись, он прекратил это бессмысленное занятие. Кинжал ещё был в состоянии послужить ему в этом призрачном спасении.

Отдыхать пришлось долго. Воздух в пещере был не так свеж, как Фреду хотелось. Ныряние отняло у него много сил. Поэтому он и поспал два раза, и не решался покинуть островок тоже два раза. Ускорить заплыв пришлось по простой причине. Светящиеся свечки, заметив убывание своих рядов, отодвинулись к противоположной стене пещеры. Недостаточно яркие огоньки на расстоянии слились с мраком, отчего охота на рыб стала невозможной в том объёме, в каком бы хотелось.

И Фред решился. Он снова поплыл в темноту, снова нырнул на дно, снова вынырнул, подышал, нырнул и вынырнул. В темноте невозможно было нырнуть и вынырнуть именно там, а не в другом месте!

Ответвление русла не обнаруживалось! В испуге Фред вернулся на островок. Получался поиск иголки в стоге сена. Разочарование было настолько сильным, что Фред Уимпл долго не обращал внимание на отсутствие светящихся свечек в воде. Есть ему долго не хотелось. Что он должен был делать? Упрямо искать? Но он мог утонуть, потеряв последние силы. Отсутствие рыбы вблизи островка тоже грозило смертью от голода, если он не решится плыть на глубину озера. Но и здесь была опасность не найти островок до потери последних сил.

Скорее всего, кроме этого островка вся пещера была заполнена глубоким озером.

Через какое-то время Фред стал ощущать снова нестерпимй голод. Чувство голода усиливалось, как только воображение напоминало ему эту загадочную планету с оранжереями, фруктами и красивыми девушками. Полёт на планету казался обыкновенным миражом, когда он открывал глаза.

Вечная тьма отрезвляла его разум. Он не мог поверить, что в реальном мире его вот так жестоко могли забросить обратно вглубь земли, без каких-либо надежд на спасение. И всё же планета в его воображении существовала вместе с её обитателями, космолётом и этим старцем на троне, который был если не богом, то уж точно всемогущим владыкой межпланетного пространства.

Фред не мечтал о новом прилёте этих странных людей, похожих и не похожих на землян. Ему просто хотелось вернуться в привычный мир - родную обитель, выпить виски со льдом, съесть приличный кусок индейки, обнять какую-нибудь неприхотливую девушку. Хотелось жить, не думая о судьбах мира. Ему было совершенно всё-равно - будет завтра война с этими инопланетянами или с каким-нибудь несговорчивым государством. Здесь, в пещере, он впервые стал много думать, и это утомляло его больше всего. Голод побуждал думать. Он тщетно вглядывался в водную гладь, которую не видел. Шум падающей воды, доносившийся издалека, постоянно напоминал о невозможности выбраться наружу, отчего Фред начинал ощущать приступы отчаяния.

Он знал, что голод убьёт его через три-четыре недели, но был не в состоянии проследить время. Паника могла убить его намного раньше. Рыбы больше не появлялись возле островка, свечки не мерцали. Когда ощущение голода притупилось, Фреду стало легче переносить свои страдания. Он терпеливо ждал конца своего пребывания на этом свете. Мысль, что ему не надо гадать, куда он попадёт после смерти - в ад или рай, облегчала его муки. Ведь он уже находился в Аду!

В какую-то минуту или в какой-то час, а может - день, он вдруг очнулся от пугающей тишины. Сначала Фреду показалось, что он оглох. Он стукнул по каменному отвесу стены кинжалом. Раздался отчётливый скрежет металла. Плеск воды от брошенного камешка донёсся до Фреда так же отчётливо. Фред долго не верил этой тишине. Водопад прекратился, и это неестественное событие приводило его в трепет.

Неужели спасение, в которое он перестал верить, всё-таки возможно?

Фред ещё какое-то время сидел неподвижно на своём островке, ожидая возвращения шума падающей воды. Тишина удлинила время до бесконечности. Ему казалось, что он ждал долго, но, решив считать до ста, язык Фреда быстро произнёс конечную цифру.

Ему пришлось снова и снова считать, прислушиваясь к собственному шёпоту, который звучал в сводах пещеры слишком громко.

Собрав последние силы, Фред встал и, касаясь стены правой рукой, сделал один шаг вперёд, второй, третий. Сырое, каменистое дно не исчезло под водой и после следующих трёх шагов. Уровень воды стал ниже, и это открытие прибавило сил Фреду. Куда вода уходила, для него было полнейшим чудом, но он никак не мог связать это необыкновенное явление природы с действиями инопланетян, о которых он вспоминал не иначе, как с обидой.

Слабые ручейки ещё текли под его ногами, когда он остановился перед довольно крутой стеной. Едва ощутимые каменные уступы он ощупывал пальцами, постоянно боясь думать о возобновлении потока, который смоет его и погубит все его усилия.

О том, что поток просто убьёт его, Фреду в голову как-то не приходило.