Битва титанов. Несущие смерть

13

Произнеся эти слова, Эсдалан глубоко вздохнул. Ему тяжело было говорить об этом.

— Они скрывали это ото всех эльфов и постоянно придумывали какие-то отговорки, чтобы утаить исчезновение Лиутасила. Так продолжалось до тех пор, пока их сторонники не распространились по всему Аландуру. Тогда они нанесли нам сокрушительный удар, уничтожив всех моих собратьев, сохранивших здравый рассудок.

У Тунгдила перехватило дыхание от этих кошмарных известий.

— Они? — выдохнул он. — Кто они такие?

— Атары эоил, то есть посвященные эоил. Горстка фанатиков, которые считают эоилов богоравными. Они чуть ли не приравнивают эоилов к Ситалии. Когда аватары Тиона пришли в нашу страну, они требовали у Лиутасила присоединиться к эоил и вместе с ней повести войну на порождения Тиона и Самузина в Потаенной Стране. Но Лиутасил тогда предпочел не вмешиваться в события и приказал им хранить нейтралитет.

— Судя по твоим словам, они ослушались приказа?

— Да. Они тайно послали гонцов к эоил, чтобы поговорить с ней и узнать, как они могут помочь. Никто, кроме атаров эоил, не знает, что она им сказала. С тех пор они пытались захватить власть в Аландуре, чтобы превратить эльфов в чистый народ, какими мы когда-то были, и направить нас на борьбу со злом, как завещала эоил.

И тут на Тунгдила снизошло понимание происходящего. Слова Эсдалана стали последней частью этой мозаики, и в голове гнома, словно зов горна, раздавались слова: святыни, новые храмы… Все то, что они видели с Боиндилом во время своего пребывания в королевстве эльфов, все это делалось по приказу эоил!

Эсдалан опустил глаза.

— Мы недооценили их. Воззрения атаров быстро распространились, и эоил обрела больше сторонников, чем предполагал Лиутасил. Когда он узнал об истинном положении дел, то рассказал мне об этом, готовясь к войне с атарами, но было слишком поздно. Я, подобно многим из моего народа, совсем недавно прозрел и понял, какие интриги они плетут. С тех пор я стал прислушиваться к разговорам в моем баронстве и однажды подслушал, как обсуждалась судьба бриллианта. Атары эоил проверили камень, доставшийся эльфам, и определили, что это подделка.

— Проверили? Как они могли сделать это?

— Не знаю. Возможно, эоил поделилась с атарами тайным знанием, научив их владеть магией или хотя бы распознавать ее. Наш народ может плести простейшие заклинания, которые ваши маги и чарами-то не назовут. Но эоил могла изменить это.

— Хм. Значит, не так уж и плохо, что ваш камень попал в руки Бессмертных.

Эсдалан покачал головой.

— Наш бриллиант не достался чудовищам. Атары выдумали эту историю, чтобы объяснить смерть Лиутасила. Кроме того, они хотели украсть остальные бриллианты из крепости, как только все привезут свои камни в Паланд. Атары заметили, что я подслушиваю их разговор, и погнались за мной. Мне удалось сбежать, хотя они и успели всадить в меня три стрелы. — Эльф пожал Тунгдилу руку. — Я обязан вам жизнью. Вам, гному.

— Не мне одному. В первую очередь вас спасли маги, — покачал головой Златорукий.

— Но они не смогли бы исцелить меня, не найди вы меня тогда, — Эсдалан говорил очень серьезно. — В Аландуре правят атары. Если я правильно понял их намерения, они хотят исполнить волю эоил.

— Они хотят уничтожить зло в Потаенной Стране. Но… ведь орков осталось совсем мало, да еще, конечно, Бессмертные, но…

— Вы неверно мыслите, Тунгдил Златорукий, — перебил его Эсдалан. — Эоил наверняка приказала им уничтожать любое зло. В каком бы облике оно ни было.

— Посольства! — догадался Тунгдил. — Эльфы отправили послов во все королевства, якобы для того, чтобы поделиться с остальными народами Потаенной Страны своими знаниями. Но все это время они проверяли жителей королевств, пытаясь определить, добры они или злы!

— Да, они начали свой суд. Лишь немногие народы в Потаенной Стране пройдут их отбор. Если не остановить атаров… Народ гномов уже пострадал от их рук. Нападения на селения в Тобориборе и неподалеку от Борволя — тоже их злодеяния, готов руку дать на отсечение.

— Но как они могут? Они же сами творят зло, неужели они не понимают? — Тунгдил вспомнил об отравленных детях Кузнеца.

— Нет, с их точки зрения, они не делают ничего плохого, напротив, они воспринимают ваше неодобрение как доказательство того, что вершат праведный суд. До тех пор, пока зло сокрыто и не проявляет себя, неузнанное всеми, должны действовать те, кто сумел разглядеть его. — Эсдалан сглотнул. — Они пытаются заполучить бриллиант, Тунгдил Златорукий, ведь в нем проявляется сила и божественная сущность эоил. Эти слова причиняют мне боль, и я молю Ситалию о прощении за то, что говорю это, но вы больше не можете доверять моему народу. Эльфы лишь делают вид, что желают добра всем жителям Потаенной Страны. На самом же деле они лелеют коварные замыслы.

Тунгдил почесал подбородок, лихорадочно обдумывая услышанное. Потаенной Стране предстояло страшное испытание. Эльфы, подземные жители, Бессмертные… все они хотели забрать волшебный камень. Судя по всему, действительно лучше будет отдать бриллиант подземным, чтобы те увезли его подальше.

— А разве не осталось эльфов, которые не были бы ослеплены учением эоил? — спросил он у Эсдалана. — Возможно, они смогут сопротивляться атарам?

— Нет, — печально ответил барон. — Боюсь, больше не осталось среди моего народа эльфов, сохранивших здравый рассудок.

— И… — Златорукий помедлил. — Сколько всего эльфов живет в Аландуре?

— Я не могу сказать вам этого, — протянул Эсдалан. — Я понимаю, почему вы задаете этот вопрос. Почему ты спрашиваешь… — Эльф сделал ударение на слове «ты». — Если дело дойдет до войны, я предполагаю, что каждый воин в рощах Аландура покорится воле атаров, будет слушать их проповеди и захочет исполнять их волю.

Тунгдил знал, на что способны эльфийские мечники и лучники. Они во многом превосходили людей, да и гномам было сложно противостоять такому противнику под шквалом стрел, так как собратья Златорукого были мастерами ближнего боя. Возможно, придется просить подземных сражаться не только с порождениями Тиона, но и с детьми Ситалии, сколь бы чудовищно это ни звучало. Как же воспримут это остальные?

— Сколько же еще страдать Потаенной Стране от горькой правды? — пробормотал гном, обращаясь скорее к самому себе, чем к барону.

— Скорее вы должны спросить себя о том, во что жители Потаенной Страны готовы будут поверить, — заметил Эсдалан. — Эльфов не в чем упрекнуть, они всегда считались благороднейшим из народов Потаенной Страны, воплощением добра, созданиями, превзошедшими всех в искусстве. — Он вскинул на Тунгдила голубые глаза. — Ты веришь моим словам, потому что многое повидал на своем веку. Но поставь себя на место правителей, к которым мы обратимся за помощью. Они привыкли к благородству моего народа и никогда нам не поверят. Атары придумают какую-нибудь отговорку, чтобы выставить меня предателем. — Эльф печально вздохнул. — Ни один человек не захочет воевать с эльфами. По крайней мере, поначалу. А потом будет уже слишком поздно.

— Ты прав, друг Эсдалан. — Тунгдил посмотрел на Зирку. — Ни один человек. Но гномы пойдут на это, как только мы спасем бриллиант из лап альвов и укроем его от эльфов. Пока у эльфов нет волшебного камня, они не осмелятся действовать в открытую. Мы воспользуемся затишьем перед бурей и с твоей помощью предупредим народы Потаенной Страны об атарах.

Эльф кивнул.

— Молю, чтобы Ситалия и духи моих предков благословили наше решение и помогли нам предотвратить злодеяния. — Эсдалан, казалось, был рад снять груз с души. Он задумчиво осмотрел друзей Тунгдила. — Кому из них ты откроешь эту тайну?

Тандибур Шахтогорд из клана Шахтогордов шагал по базальтовым плитам, переброшенным через множество расселин по пути к Сребротверди. Каждая расселина была семи шагов в длину и двадцати в глубину, из стен торчали острые лезвия, которые вспороли бы любого, кто угодил бы в эту ловушку. Клинки могли пробить даже кольчугу.

Тандибур оглянулся. За расселинами высилась огромная крепость Златотвердь, ее неприступные золотистые стены могли сдержать любую атаку врагов. Каменотесы придали башням крепости форму копий, то там, то тут поблескивали драгоценные камни, придававшие крепости роскошный вид. Стены вздымались на тридцать шагов, а за ними виднелась часовня в форме гнома высотой в пятьдесят метров. Голову гнома можно было поворачивать, задействуя блочный механизм, который приводился в движение с помощью пони. Это придавало конструкции еще более впечатляющий вид. На острие каменного шлема, в глазах, ноздрях и во рту находились стражники, готовые запустить баллисты и катапульты. До сих пор ни одно чудовище не добралось до этих стен, стрелять воинам так и не пришлось.

Но сегодня все могло измениться.

— Вперед, быстрее! — крикнул Тандибур сотне воинов, следовавших за ним.

Отряд послали на помощь защитникам первой крепости.

И Тандибур оглядывался неспроста. Сребротвердь сегодня могла пасть. Эту крепость назвали так из-за серебристого цвета камней, из которых ее построили. Такие камни гномы называли «серебром лепреконов» — на них было приятно смотреть, но они не представляли никакой ценности, если не принимать во внимание непривычную крепость породы. По той же причине свое имя получила и крепость Златотвердь — ее воздвигли из «золота лепреконов».

Гномы из племени Четвертого, Гоимдила, спланировали Сребротвердь так, что ее пять башен напоминали пальцы гномьей руки, выставленной вперед ладонью. Самая высокая башня достигала пятидесяти шагов. С донжонов на противников лился расплавленный свинец, и вой чудовищ взрезал воздух.

Башни соединяла стена, и сейчас по ней туда-сюда сновали солдаты, бросая на врагов камни. Кто-то стрелял из арбалетов.

Орки не прекращали атаку на Железные Врата. Они бурей обрушились на авангард Четвертых и изо всех сил пытались пробраться в крепость. Ни горячий свинец, ни камни, ни арбалетные болты не удерживали их.

Тандибур готов был подумать, что зеленорожие нападают на его собратьев не из-за желания уничтожить детей бога-кузнеца, нет, они, очевидно, пытаются спастись бегством от чего-то более ужасного, чем молоты и топоры защитников. Над башнями клубился дым — костры под плавильными котлами горели, не переставая. Так у защитников того и гляди закончится свинец.

— Вскоре придется нам плавить золото, чтобы задержать уродов, — проворчал Тандибур себе под нос.

По склонам гор эхом разносились удары тарана, ворота жалобно стонали, готовые поддаться врагу.

— Во имя Враккаса! — закричал кто-то из солдат. — Вы только послушайте, какой грохот стоит! Что же это такое? Каких еще чудовищ наслал на нас Тион?

— Сейчас сами все увидим, — отрезал Тандибур. — Но что бы ты ни встретил в ущелье перед Сребротвердью, сохрани мужество, отважное сердце и острый топор. Вот и все, что может защитить тебя от чудовищ.

Над крепостными стенами полетели камни в человеческий рост. Тяжелые снаряды кое-где сокрушили зубцы, принеся смерть укрывшимся за ними солдатам. На донжон обрушились мешки, наполненные маслом и смолой, вверх потянулся черный зловонный дым, разъедая глаза и не позволяя дышать. Гномов в коридорах, ведущих к стенам, сразило жидкое пламя, в мгновение ока обратив бедолаг в пепел. И все же защитникам крепости удавалось удерживать позиции. Они швыряли во врагов камни и разили их арбалетными болтами.

Увиденное лишь укрепило желание Тандибура победить чудовищ. Его отряд наконец добрался до широкого хода по крепостной стене. Гном разделил подопечных на две группы, одну послал налево, а сам с оставшимися пятьюдесятью воинами побежал направо. По ступеням, ведущим в башню, стекала темная гномья кровь, словно предупреждая об опасности.

Зрелище, открывшееся их глазам, было ужасно.

Проходы за плотными зубцами были усыпаны остывающими телами друзей и родных Тандибура, и некуда было ступить, оставалось идти по чьим-то ладоням или ногам. Большинство несчастных пали от вражеских стрел, другие пострадали от снарядов катапульт. В воздухе висел металлический сладковатый запах крови, ощущалось и зловоние жженой плоти, но все перекрывала вонь, исходившая от чудовищ.

Над головами солдат Тандибура мелькали камни и горящие снаряды. Сглотнув, гном прикрылся щитом.

Командующий гарнизоном ждал подкрепления с нетерпением. В его руке торчало две стрелы, ногу пробил арбалетный болт, но гном не вытаскивал снаряды из своего тела, чтобы не истечь кровью. Остановившись в паре шагов от Тандибура, он указал на груду камней.

— Хвала Враккасу, вы подоспели! Берите камни и бросайте их на врагов, — крикнул он, торопливо возвращаясь на свой пост. — Проследите за тем, чтобы отряд с тараном был уничтожен!

Тандибура сковал ужас. Помедлив, гном поднял один из камней и вышел на донжон. А потом он посмотрел вниз…

Равнину перед Сребротвердью заполонили чудовища, тысячи чудовищ. В основном это были орки — они двигались в авангарде, штурмуя стены крепости. Виднелись там и омерзительные громадные огры, управлявшие катапультами. Помогали им кошмарные волосатые тролли, ростом не меньше своих сородичей-огров. Они не позволяли защитникам крепости передохнуть ни на мгновение. Легкие обломки скал гиганты швыряли руками, стараясь попасть в промежутки между зубцами. И метали они эти снаряды удивительно точно.

Тандибур замер на месте. Всего пару минут назад он уговаривал своего солдата не терять мужества, теперь же сам лишился всей своей отваги.

В тридцати метрах перед ним сотня огров размахивала самым большим тараном, который Тандибуру когда-либо приходилось видеть. Это орудие построили из нескольких деревьев, а впереди приладили металлический наконечник невероятного размера. Лишь огры благодаря своей титанической силе способны были поднять это устройство.

С каждым ударом ворота немного поддавались, по стенам пробегала дрожь. Засовы еще держали, но настолько погнулись, что становилось понятно — скоро Сребротвердь падет.

Сбросив оковы ужаса, Тандибур взмолился Враккасу о помощи. Эта крепость не могла пасть. Швырнув камень, гном успел пригнуться, уклоняясь от горящего снаряда. Рядом кто-то завопил — уходить от ударов успевали не все. Тандибур опустился на колени перед несчастным.

— Лежи спокойно. Все будет хорошо, — Тандибур старался говорить уверенно.

Камень раздробил гному голову, и бедняга хрипел, захлебываясь кровью, в уголках рта вспухали красные пузыри.

— Мы не сдадимся, — простонало дитя бога-кузнеца, пытаясь схватить своего капитана за руку.

Но в то же мгновение его тело обмякло, с губ сорвался последний вздох. Чудовища неуклонно ткали ковер из мертвецов, покрывший ход по крепостной стене, и теперь на нем появилась новая нить.

— Прими его душу, Враккас, — сглотнув, Тандибур взял себя в руки.

Сейчас не время для слез. Пока что не время.

Четыре огромных снаряда ударили в точку в центре одной из башен, пробив большую дыру. Слишком большую. Строение пошатнулось, трещины побежали вверх и вниз. Тандибур увидел, как гномы на вершине башни бросились прочь от парапета.

Верх накренился над левым флангом войска орков, строение переломилось на уровне пробитой дыры. Часть башни длиной в одиннадцать шагов обрушилась на врагов и разлетелась на куски. Взметнулось облако пыли, не позволяя капитану рассмотреть, что творится в рядах противников. Обстрел катапульт привел к не очень-то приятным последствиям для орочьей пехоты. Раздавались громкие крики.

— Тандибур! — Сигдаль Рубиновый из клана Краснокаменных схватил капитана за руку.

Сигдаль был еще молод, ему не исполнилось и пятидесяти циклов. Нетерпеливый нрав часто приводил к тому, что гном легко сдавался, бросая начатое. По крайней мере, так происходило, когда речь шла о шлифовке драгоценных камней. Кольчуга Сигдаля покрылась запекшейся кровью чудовищ, щека была взрезана, и в глубине раны белела кость. Сражение с пехотинцами орков явно не было успешным.

— Нужно пройти за расщелины и укрыться в Златотверди! — выдохнул он.

— Мы получили приказ, — возразил Тандибур, не отводя глаз от искореженной башни. Над обломками стелился дым.

— Но это бессмысленно! — Сигдаль развел руками. — Ты только посмотри! Чудовища убили троих моих друзей прямо у меня на глазах! Камни раздробили их тела, а кровь брызнула мне в лицо. Сребротвердь скоро падет. Нужно спасти тех, кто выжил на крепостных стенах, и ждать нападения во второй крепости!

Тандибур повернулся к командующему гарнизоном и увидел, как гнома объяло пламя и командующий живой кометой свалился со стены. От очередного удара тарана камни под ногами Тандибура пошли трещинами. Древняя твердыня готова была поддаться.

Ветер донес до гномов приглушенные боевые сигналы чудовищ. Тандибур впервые слышал столь мрачные звуки и не знал, что за горн мог их издавать.

Сигнал пронесся над крепостными стенами.

— Ты только посмотри! К ним идет подкрепление! — Сигдаль запаниковал. — Я же говорю, крепость нужно покинуть!

Лишь дурак мог с ним не согласиться.

— Ты прав, — Тандибур поднес к губам горн, собираясь созвать своих солдат.

После смерти командующего гарнизоном выжившие должны были выполнять приказы капитана.

Но тут послышались звуки орочьих тромбонов, и обстрел резко прекратился. Ни стрелы, ни камни, ни горящие снаряды больше не летели в сторону Сребротверди. Перед воротами повисла напряженная тишина.

— Что все это значит? — Сигдаль вгляделся вдаль. — Это уловка?

— Если я правильно расслышал, им приказали разворачивать катапульты, — перевел Тандибур, знакомый с орочьими военными сигналами.

Он замер рядом с Сигдалем, выставив щит, чтобы можно было при необходимости отбить стрелу или болт.

С противоположной стороны равнины наступало войско широченным черным фронтом. По сравнению с чудовищами, собравшимися на равнине, новое войско было невелико. Тандибур прикинул: не больше двух тысяч солдат. Но каждый из воинов был выше гнома, забравшегося на плечи второму гному. Странные воители были облачены в тяжелые латные доспехи.

— Что это за существа? — поразился Сигдаль. — Видишь, как они бегут? Во имя Враккаса, да они же закованы в сталь с головы до ног, а несутся не медленнее пони!

Тем временем орки действительно развернули катапульты, и огры с троллями начали лихорадочно обстреливать неведомых воителей, вот только снаряды не причиняли противникам никакого вреда: неведомые солдаты ловко уклонялись. Они двигались слишком быстро и не давали стрелкам возможности прицелиться.

Грохот стальных пластин, тершихся друг о друга при быстром беге, постепенно нарастал.

Чудовища молча наблюдали за приближающимся врагом. Такого они не ожидали.

А потом послышался чей-то испуганный визг, и один из орков бросился бежать к стенам Сребротверди. Чудище так перепугалось, что попыталось просто вскарабкаться на крепостную стену.

И казалось, этот орк подал сигнал всему войску. Оцепенение спало.

Пища и похрюкивая, орки продолжили попытки занять бастион. Они использовали осадные орудия, но теперь действиями чудовищ никто не управлял — их командующие совсем потеряли голову от страха. Орки сбрасывали с себя балласт, оружие и части доспехов сыпались на землю. Кто-то ломал мечи, используя их для подъема на стену. Чудовища не берегли своих собратьев, тех, кто медлил, просто срывали со стен, чтобы добраться наверх быстрее. Два огра попытались залезть на донжон, но, когда они начали подниматься по осадным лестницам, слишком тонкие для их массы перекладины сломались, монстры полетели вниз на орков и задавили многих из них. Сами огры понесли тяжелые ранения.

— Мы выстоим! Сбрасывайте их! — крикнул Тандибур. — Легче легкого! Ни одного не пропустим наверх!

Подняв топор, он ударил поднявшегося над зубцами орка в ключицу. Фонтаном ударила темно-зеленая кровь, раненый сорвался со стены, потянув за собой собратьев.

Сражаться стало действительно легко, так как чудовища, поддавшись необъяснимому страху, совсем позабыли о лучниках и катапультах. Гномы могли, не опасаясь, выглядывать из-за зубцов и бить орков по их широким уродливым мордам, как только это позволяла длина оружия.

А потом подоспели первые солдаты этого непонятно откуда свалившегося войска.

Незадолго до столкновения с рядами орков они подняли забрала своих шлемов и в лица чудовищ ударили лучи фиолетового света.

А еще Тандибур услышал этот звук, страшный, пробирающий до глубины души звук, какую-то смесь рычания, воя, грохота проснувшегося вулкана, шипения тысяч змей… Радость убийства, угроза, никакой пощады врагам — вот что возвещал этот звук. Воины пробили линию обороны орков, словно топор прорубает трухлявое дерево.

И солдаты не останавливались. Они вбежали в самую гущу чудовищ, разя монстров оружием, которое держали в обеих руках. Разрубленные, искалеченные тела орков падали на камни перед стенами Сребротверди.

— Во имя Враккаса, что же это за существа? — У Тандибура волосы встали дыбом, страх, владеющий орками, проник и в его душу. Гном невольно отпрянул за зубцы крепостной стены.

Перед глазами стояла жуткая картина, оставалось прислушиваться: сюда доносился грохот, рев и вопли орков. И каждый из этих воплей резко обрывался. И даже гномы, которым неведом был страх, не могли спокойно слушать этот хор боли.

— Я слышал о таких созданиях, — вдруг вспомнил Сигдаль. — Таким был страж волшебницы Андокай Вспыльчивой. Никто не знал, откуда это существо родом, но выглядело оно точно так же, как и эти воины внизу. Андокай звала своего охранника Джеруном. Говорили, что он король всех чудовищ, которых создали Самузин и Тион.

— Но ты же даже не видишь, что скрывается под этими латными доспехами! — возразил Тандибур.

— Свечение! Их выдало свечение!

Капитан с трудом взял себя в руки.

— Нам обстреливать их с башен, Тандибур? — К ним подбежал еще один гном. — Прицелиться будет легко, они очень большие. Мы не промахнемся.

Тандибур посмотрел на Сигдаля.

— Страж Андокай, говоришь?

— Если то, о чем мне говорили, правда… — Рубиновый развел руками.

Шум боя переместился ближе. Неизвестные воины теснили орков к воротам Сребротверди.

Тандибур заглянул за зубцы. Войско пересекло равнину, оставляя за собой кровавый след. Орки разбегались в ужасе. Лишь несколько воинов пало, в целом же неведомые создания не понесли потерь.

Чудовища могли думать только о побеге. Небольшие отряды орков пытались обогнуть воителей, чтобы достичь другого края равнины. Но едва они навострили лыжи в Потусторонние Земли, как на горизонте показалась новая волна солдат в черных доспехах.

— Вы только посмотрите! — Тандибур сглотнул. — Они заманили свинорылых в ловушку. Теперь они уничтожат всех уродов до единого!

— Так нам стрелять или нет? — перебил его гном.

— Нет. — Капитан покачал головой. — Подождем и посмотрим, что эти солдаты будут делать дальше.

Гномы наблюдали за ходом боя до самого вечера. Неизвестные латники перебили почти всех орков, и даже огры и тролли пали от их рук, не сумев справиться с превосходящими силами противников.

Вечерело, и с темнотой пришла тишина. Крики чудовищ смолкли, и гномы не слышали даже стонов. Равнину перед башнями Сребротверди усыпали бездыханные тела, а между трупов, сжимая в руках окровавленное оружие, бродили победители. Обнаруживая хоть малейшее движение в груде тел, они беспощадно добивали раненых.

Небо затянули тучи, словно звездам не хотелось смотреть на последствия резни. А потом гномы услышали какое-то поскрипывание.

— Может хоть кто-то из вас рассмотреть, чем они заняты? — осведомился Сигдаль, перегнувшись через парапет стены. — Проклятье, тут так темно, что я ничего не вижу!

Сняв со стены факел, Тандибур швырнул его вниз, к воротам.

Пламя озарило воинов в черных доспехах, которые тащили трупы за ноги: каждый по два-три орка.

— Что они собираются делать? Зачем им тела? — опешил Сигдаль.

Тандибур указал налево. Там несколько солдат методично отрубали ноги мертвым ограм и троллям, а потом высасывали костный мозг из конечностей. Видимо, это лакомство очень нравилось победителям.

— Во имя Враккаса! — вот уже который раз выдохнул Сигдаль.

— Король всех чудовищ, да? — пробормотал Тандибур. Капитан был рад тому, что факел погас и теперь эти существа пожирали тела своих врагов в темноте. — Значит, мы столкнулись с целым народом королей. — Гном медленно подошел к лестнице. Пора было передать подробный отчет в Златотвердь. — Отдайте приказ починить ворота и принести еще камней на стену. Я хочу, чтобы вы не спускали глаз с этих существ. Они, конечно, сняли осаду, но вдруг им захочется узнать, каковы на вкус гномы.

Устало шаркая ногами, гном поднялся по ступеням и направился вместе с ранеными по базальтовым плитам во вторую крепость.

Тандибур предполагал, что гномам придется воевать с этими созданиями, скрывавшими свой облик за забралами черных шлемов.

— Но каким оружием сразить их? — прошептал гном. — Как их удержать?

Капитан молился Враккасу, прося, чтобы этому небольшому, но столь могущественному войску у ворот Сребротверди не было дела до Потаенной Страны, чтобы они ушли и не возвращались. Ни сегодня, ни завтра, ни через десять тысяч солнечных циклов.

Лот-Ионан молча сидел у огня, грея пальцы. Лето близилось к концу, и ночи стали холоднее. Проведя шесть солнечных циклов в виде каменного истукана, маг чувствовал, что какая-то частичка холода осталась в его теле, и этот лед не могли растопить ни горячий чай, ни спиртное, ни целая груда одеял.

Дергард уже улегся, а Боиндил срезал кусочки мяса с жарившегося над костром кролика и, недовольно морщась, отправлял их в рот, громко чавкая.

— А ты уверен, что не сможешь проехать эту пару миль, чародей? Недалеко же осталось.

— Поверь мне, Боиндил, я тоже предпочел бы ночевать в теплом шатре, а не под открытым небом. — Маг поднял посеребренную годами голову и потер спину. — Но поясница так болит, что я просто не усижу на лошади.

Боиндил смерил волшебника оценивающим взглядом.

— Я мог бы понести тебя на руках.

Тунгдил отрезал кусочек мяса для Зирки. Сейчас он, как и почти все последнее время, раздумывал над тем, как же разрешить столь щекотливую ситуацию, сложившуюся в Потаенной Стране. Златорукий обо всем рассказал Лот-Ионану, но даже вместе они не смогли ничего придумать. По крайней мере, решения, которое могло бы удовлетворить всех, они так и не нашли. Товарищей они посвящать в это не стали. Даже Боиндилу Златорукий не мог довериться целиком и полностью. После случая в усадьбе крестьянина дружба Тунгдила с Бешеным дала трещину, хотя они прошли вместе через множество испытаний. А в этот раз почему-то им не удавалось сблизиться вновь. Даже молчание казалось тягостным.

— Успокойся, Боиндил. Дай почтенному магу отдохнуть. Нет смысла в том, чтобы уморить мага, а потом ждать от него эффективных действий.

Зирка положила крольчатину между двух кусков хлеба и очень, очень осторожно надкусила бутерброд.

— Теперь я понимаю, почему так люблю мою родину, — с отвращением сглотнула она. — Мясо у нас совсем другое на вкус.

— Думаю, все дело в корме для животных, — ухмыльнулся Тунгдил.

— А вот мне нравится, — проворчал Боиндил, уплетая кролика.

Он предложил последний кусочек Родарио, но актер отказался. Сидя рядом с Лот-Ионаном, Невероятный, поставив рядом свечу, исписывал страницу за страницей в своей книжице.

— Зирка, а вы не могли бы рассказать мне больше о тех краях, откуда вы родом? — осведомился лицедей, макая перо в крошечную чернильницу. — Мы видели вас и ваших солдат и слышали о приключениях в Потаенной Стране. — Он повел пером в воздухе. — Но как дела обстоят в…

— Летефоре? — переспросила гномка. — А зачем тебе знать об этом?

— Для моей пьесы. — Родарио нетерпеливо уставился на нее. — И к тому же мне любопытно. — Актер рассмеялся. — Всякие экзотические подробности придадут шарм любому представлению. Зрителям будет интересно узнать о Потусторонних Землях.

Лысый череп Зирки поблескивал в свете костра, темная кожа подчеркивала белизну зубов.

— Летефора — это мой родной город. Там живут многие народы: и люди, и акронты, и убариу, и мы. Наша архитектура превосходит все, что мне приходилось видеть в Потаенной Стране. Даже гномы так не строят. Я нисколько не преувеличиваю. — Гномка заметила возмущение в глазах Боиндила. — И не нужно так на меня смотреть. Что я могу поделать, если так и есть? К тому же я не сказала, что ваши строения хуже. Они просто… — она пожала плечами. — Меньше.

— А какие у вас водятся монстры и чудовища? — поинтересовался Родарио.

— Они, наверное, тоже больше, — буркнул Боиндил. — Могут летать, от их криков глохнешь, а как посмотришь на них — тут и окаменеешь от ужаса, — передразнивая Зирку, протянул он, а потом отер жир с бороды. — Ну, как Джерун.

— Именно так, Боиндил, — гномка с серьезным видом кивнула. — Все так и есть, хотя я и не знаю, кто такие джеруны. Наши чудовища весьма разнолики. Есть фотторы… это такие орки с крыльями. И другие монстры… Даже самые отважные из ваших воинов бросились бы наутек, увидь они такое.

— Человеческие воины, может, и побежали бы, — вмешалась Года. — Или эльфийские. Но не дети Кузнеца.

Бешеный одобрительно посмотрел на свою ученицу.

До этого Златорукий внимательно слушал все, о чем говорила Зирка, но прежде чем безобидный разговор перерос в ссору, Тунгдил решил вмешаться.

— Однажды мы выбрались в Потусторонние Земли, двигаясь на север, и на стене нашли какую-то руну, — он вывел символ на мягкой земле рядом с подземной. — Вот, приблизительно такую.

Подумав немного, гномка нарисовала рядом руну, исправив ошибку Златорукого.

— Наверное, все-таки такую. Это древний знак нашего народа, свидетельствующий о том, что проход безопасен. Когда-то мы обыскивали все склоны ваших северных гор.

— Ага! — Боиндил ткнул в ее сторону обглоданной костью. — Вы хотели напасть на Потаенную Страну и захватить наши земли!

— Да, — спокойно кивнула гномка. — Но когда мы узнали, что Врата охраняют гномы, мы отказались от этого решения. Мы полагали, что вы владеете всеми землями, простиравшимися за горами, — по ее тону нельзя было понять, говорит она правду или шутит.

— Это очень интересно, — заметил Родарио, продолжая что-то записывать в книжице. — Но зрителям об этом лучше не рассказывать. Это могло бы привести к ухудшению отношений между нашими странами, а мы ведь этого не хотим, верно? — заважничал он.

— Если то, что она говорит, правда… — протянула Года, поднимая свой нахтштерн. Шипы на одном из шаров затупились, и нужно было их заточить. — Мне кажется, она просто разыгрывает нас.

— Кто знает? — усмехнулась Зирка. — Может быть, наши разведчики все еще здесь и просто ждут подходящей возможности?

— Слушай, а у тебя есть чувство юмора! — расхохотался Боиндил. — Знаешь анекдот про то, как орк спрашивает у гнома, как пройти в библиотеку?

— Подождите-ка, — Тунгдилу вспомнился юноша-гном, который пропал в Потусторонних Землях. Когда Зирка упомянула о разведчиках подземных, он начал догадываться, что произошло.

— Да, я его знала, — ответила на его вопрос девушка.

— Что? — Боиндил бросил за плечо кость. — Что у вас за дела с клановым гномом? Я думал, он из племени Третьего, вот и сбежал!

— Третьего? Нет, — потянувшись за бурдюком с водой, Зирка прополоскала рот. — Он пошел за нашими разведчиками и потерялся. Мы нашли его слишком поздно. Он уже умирал от голода и бормотал что-то о машинах и о том, что он должен защитить Потаенную Страну. Вскоре парень умер от истощения.

Тунгдил кивнул. Хорошо, что он уже рассказал матери Гремдулина Железнохвата о том, что ее сын погиб, и не стал дарить женщине ложную надежду.

— А что вашим разведчикам было нужно у наших Врат?

— Они хотели узнать, что происходит в Потаенной Стране. — Зирка подбросила дров в костер. — Выяснить, все ли в порядке.

Тут они услышали стук копыт. К лагерю кто-то приближался. В метре над землей покачивалась лампада, освещая путь и коню, и всаднику.

— Гонец принца Маллена? — предположил Родарио, вставая. — Очень вовремя. Он сможет сообщить войску, что завтра мы будем на месте.

Гномы тоже вскочили. Они не знали, повстречают они друга или врага, и потому приготовились к бою.

Увидев лагерь, всадник подъехал ближе.

— Да благословит вас Враккас. Боги троицу любят, да?

— Брамдаль! — Боиндил ругнулся. — Значит, все сходится! — тихо шепнул он Тунгдилу. — Брамдаль — шпион. Не случайно он постоянно встречается нам по пути.

Палач подвел лошадь к костру и спешился, воспользовавшись веревочной лестницей.

— Тут так вкусно пахнет, что я просто не мог проехать мимо, — рассмеялся он.

Бешеный насмешливо махнул обглоданной кроличьей костью.

— Слишком поздно, палач. Мы уже все съели, так что езжай своей дорогой.

Одежда Брамдаля была темной, и потому владельца трудно было рассмотреть в темноте, и Тунгдил видел только его светлые косы и лицо, проступавшее на фоне черного ночного неба.

— Почему-то мне кажется, что за этим костром мне не рады, — осторожно протянул палач. — Почему же, осмелюсь осведомиться?

— И ты еще спрашиваешь! — Боиндил угрожающе двинулся вперед, Года последовала за ним. — Как по мне, так ты слишком уж часто пересекаешь наш путь, ты наживаешься на чужой смерти и к тому же продаешь части расчлененных тел. Какой приличный гном станет заниматься таким?

Брамдаль заложил большие пальцы за пояс.

— Я больше не палач, Боиндил Равнорукий. И я вам об этом уже говорил. А то, что мы с вами постоянно встречаемся, связано с тем, что мы движемся в одну сторону или просто едем по одной дороге, хотя и цели наших поездок отличаются. Зачем мне преследовать вас?

— Мой друг полагает, что ты шпион гномоненавистников. — Тунгдил внимательно следил за выражением лица Брамдаля.

— Будь это так, я давно уже обнажил бы оружие и перебил вас всех, — гном уселся на траву. — Конечно, я мог бы остаться и сделать вид, что нисколько не обижен вашими оскорблениями, а потом, когда вы уснете, я перерезал бы всем вам глотки, лишив Потаенную Страну ее лучших героев. Вы думаете, я на такое способен? — Он посмотрел на Лот-Ионана. — Я ничего не позабыл?

— Ты забыл сесть на своего коня и убраться отсюда! — буркнул Боиндил. — Уходи, палач. Тебе нет места за нашим костром.

— Вы даже не захотите выслушать, что сейчас творится в Златограде? Новости об этом я везу в лагерь вашего войска.

Тунгдил встал рядом с ним.

— Если тебе так хочется, расскажи об этом. Но потом тебе придется уехать. Или можешь уехать прямо сейчас. — Златорукий хотел отделаться от Третьего, так как опасался, что Боиндил не сможет долго держать себя в руках.

— Так ты решил отблагодарить меня за мою помощь? — огорчился Брамдаль. — Это же я привел тебя в королевство Свободных гномов, а теперь ты даже у костра мне не дашь погреться?

— Не даст, — Боиндил нависал над палачом, сжимая в руке вороний клюв. — И я не дам.

— Я мог бы догадаться, что вы не станете говорить со мной, — вздохнул Третий. — Это стало понятно еще при нашей прошлой встрече. — Он подошел к своему коню. — Златоград шлет деньги принцу Маллену, чтобы оплатить войско наемников. И оружие. В обмен на помощь Златоград обещает выгодные торговые условия в отношениях с Идомором. Свободные также собираются начать переговоры о торговле с крупнейшими городами Потаенной Страны. — Гном уселся в седло. — Могу предположить, что это начало новой дружбы. Знаете, никогда нельзя догадаться, сколько тебе удастся хранить былую дружбу.

Его лошадь поскакала на юго-восток, и гномы еще долго видели свет лампады, пока всадник не скрылся за каким-то из холмов.

— Ну наконец-то. — Боиндил удовлетворенно шлепнулся на свое место, вытащил из-за валуна вторую жареную тушку кролика и приступил к еде. Одного кролика ему было мало.

— Как это понимать? — удивленно спросил Родарио. — Свободные боятся, что гномьи племена передумают?

— Судя по всему, — Лот-Ионан покосился на Тунгдила. — У них есть причины так полагать?

— Нет. На переговорах я не заметил ничего, что свидетельствовало бы об ухудшении отношений между Свободными и клановыми гномами. Не знаю, зачем Свободным искать новых союзников. Да и раньше они как-то не особо стремились вступать в отношения с народами Потаенной Страны, — Златорукий присел на траву рядом с Зиркой. — Может быть, они знают что-то, о чем неизвестно нам?

— Завтра выясним, — Лот-Ионан подбросил дров в костер. Его знобило. — А пока что не стоит думать об этом. У нас есть проблемы поважнее. Предлагаю всем выспаться и хорошенько отдохнуть.

Года дежурила первой. Остальные улеглись у костра и уснули, и только Тунгдил еще долго думал о словах Брамдаля.

Тунгдил и его спутники остановились на холме. Перед ними раскинулся самый большой военный лагерь, когда-либо виденный на землях Потаенной Страны.

Зрелище было потрясающим.

Солдаты из человеческих королевств и Аландура окружили входы в подземное княжество орков, так что никто не мог пройти тут незамеченным. Собралось не менее семидесяти тысяч воинов, среди которых было много добровольцев. Солдаты были исполнены решимости уничтожить зло, победить Бессмертных и их коварные машины.

Зелень луга, поросшего сочной травой и невысокими деревьями, взрезала ров. У рва выставили часовых, которые могли при необходимости перебраться на противоположную сторону по узкому подвесному мосту.

Шатры гномов виднелись далеко за этой преградой. Часовой, встретивший Тунгдила и его друзей, сообщил, что гномьи отряды обшарили пещеры Тоборибора в поисках Бессмертных. Почти все кланы гномьих племен прислали сюда своих воинов. Стяги развевались на ветру. Немного в стороне от остальных шатров виднелись вымпелы пяти городов Свободных.

— Красота, правда? Злу не укрыться от нас, — с гордостью заявил Боиндил.

— Если зло притаилось в пещерах, конечно, — с сомнением протянул Лот-Ионан.

Тунгдил кивнул.

— Давайте выясним, как продвинулись наши солдаты в своих попытках уничтожить Бессмертных, — он сжал бока пони пятками.

Златорукий заметил, что шатры Свободных слишком далеко от лагеря остальных гномов. Очевидно, Брамдаль был прав.

Лот-Ионан ехал рядом с ним.

— Твои размышления принесли свои плоды или ты в таком же замешательстве, как и я?

— Боюсь, что мне не удалось разобраться в ситуации лучше, чем вам, — вздохнул Тунгдил. — Все зависит от дальнейшего поведения эльфов, а я не решаюсь его предсказать. — Он заставил себя отвернуться и не смотреть на стяги.

— Я тоже. Эсдалан не кажется мне лжецом, хотя я могу предположить много причин, по которым эльфы станут расстреливать своего собрата из луков. По крайней мере, хорошо, что мы оставили его в соседней деревне. Для начала я хочу посмотреть на все сам, — маг указал на шатер, над которым развевались штандарты Маллена. — Поедем к нему. Я полагаю, нам следует посвятить принца. После всего, что ты рассказывал, он, на мой взгляд, является достойным доверия правителем. Несмотря на то что он из рода Идо.

Наверное, Брамдаль все-таки сообщил об их прибытии, так как войско встретило Тунгдила и его спутников радостными возгласами и бряцаньем оружия по щитам. Воины кланялись вернувшемуся магу, у многих на глазах выступили слезы счастья.

Шум заставил Маллена выйти из шатра. На Идоморце был роскошный доспех предков, белокурые волосы разметались по плечам.

— Добро пожаловать, почтенный Лот-Ионан, — поклонился принц. — Рад приветствовать вас и ваших спутников, — Идо пожал руки Боиндилу и Родарио. — Брамдаль сообщил, что скоро вы присоединитесь к нашим воинам. Здесь собрались величайшие герои Потаенной Страны. Теперь мы сможем дать отпор Бессмертным. — Принц придержал перед гостями полог шатра. — Входите. Если вы не очень устали, я хотел бы побеседовать о том, чего нам удалось достичь за последние дни. — Маллен послал гонца к командующим отрядами гномов, а потом повернулся к Лот-Ионану. — Простите, что не оказываю вам должный прием, достойный вашего возвращения, однако, к сожалению, сейчас мы не можем терять время.

— Я прекрасно понимаю это, ваше высочество, — кивнул Лот-Ионан. — Есть дела и поважнее. А отпраздновать мое возвращение мы сможем и после победы.

Маг обратил внимание на крупный рисунок странного вида, изображенный на обратной стороне стяга.

— Это карта, — объяснил Маллен. — Заслуга гномов. Они измерили и нарисовали все пещеры и коридоры, в которых им удалось побывать, — принц указал на отмеченные синим места на карте. — Эта территория уже полностью контролируется ими. Гномы разбили в пещерах небольшой лагерь и воздвигли там укрепления.

— А Бессмертные вообще еще в пещерах? — осведомился маг, усаживаясь за стол.

Остальные последовали его примеру.

— По крайней мере, мы так думаем. Отряды гномов видели механических чудовищ. Я предполагаю, что эти монстры должны отвлекать нас от Бессмертных, и потому гномы решили продвигаться в те части подземелий, где чудовища не нападали на них. И догадка оказалась верна, — Маллен указал на закрашенный зеленым участок. — Вот здесь воины внезапно столкнулись с ожесточенным сопротивлением. Судя по всему, альвы находятся где-то в этом регионе.

В шатер вошел Гандогар. Тунгдил и остальные поклонились своему королю. Следом показались капитаны отрядов Свободных… и Брамдаль. Смерив Тунгдила взглядом, бывший палач загадочно улыбнулся.

— Как я рад видеть всех вас в добром здравии! — с облегчением воскликнул Гандогар. — Почтенный маг, раньше мне доводилось видеть вас лишь в облике статуи! Лот-Ионан Терпеливый, рад приветствовать вас!

— Не всем удалось пережить наше приключение. Слишком многие отправились в тот день в кузницу Враккаса. — Тунгдил вкратце рассказал Верховному королю о событиях в Вейурне. — Фургас погиб на том острове, сгорел в расплавленном железе. Мы видели, как он погиб, но ничего не могли предпринять.

Маллен и Гандогар понурились.

— Так, значит, Фургас мертв. — Идо опустил ладони на столешницу. — Нам нелегко придется без его гения, разум механикуса породил удивительнейшие механические создания, и не только те, что принесли зло Потаенной Стране. Я знаю, что сейчас это может показаться неуместным, но не осталось ли его заметок, по которым можно было бы понять слабые места созданных им чудовищ?

— Да. — При упоминании об усопшем друге у Родарио слезы навернулись на глаза. Актер положил на стол папку, которую извлек из седельной сумки. — Он передал мне множество записей и зарисовок, призванных обнажить слабости чудовищ. — Лицедей откашлялся. — Фургас показал, как легче ранить механических монстров, но для этого нужно попасть в их уязвимые места, а они невелики. Чтобы справиться с чудовищами, нам нужны будут меткие воины.

Маллен протянул папку своему слуге, чтобы тот занялся изготовлением копий.

— Поверьте, я сожалею о его смерти, но у нас нет времени горевать. Мы будем оплакивать его уже после того, как победим альвов.

Полог шатра дернулся, вошла Рейялин в сопровождении трех охранников и двух невооруженных эльфов.

— Никто не сообщил мне, что планируется очередное заседание военного совета, — мягко улыбнулась княгиня. — Если бы я не заметила, как в ваш шатер вошел Гандогар, я ни о чем не узнала бы. Вы не хотели прислушаться к мнению эльфов?

— Уж на это можешь… — начал Бешеный.

— Боиндил хотел сказать, что вы могли целиком и полностью рассчитывать на то, что мы пригласили бы вас на заседание, — поспешно перебил друга Тунгдил. — Нам нужно поскорее вызвать как можно больше ваших солдат в Тоборибор. Нам представляется, что они сейчас нужнее здесь, чем в гномьих королевствах.

— Почему? Я полагала, что нам следует оказывать вам помощь в защите Врат, ведь так много ваших солдат сейчас в Тобориборе. Нам нельзя забывать о том, что чудовища, которые приходят из Потусторонних Земель, до сих пор представляют угрозу для Потаенной Страны. Кроме того, эльфы смогут поддержать вас в случае нападения Третьих, которые до сих пор скрываются среди вас. — Остроухая красотка говорила совершенно невозмутимо, но нельзя было не услышать неприкрытый упрек в ее словах. Княгиня считала, что предателей необходимо искать, не брезгуя никакими методами.

Тунгдила подобные воззрения нисколько не удивляли. Больше не удивляли. Рейялин придерживалась взглядов эоил, вот и все!

— Мы узнали, что из пещер можно выйти в Потусторонние Земли. Прямо под нашим войском сейчас собираются орды чудовищ. Гномы хорошо умеют воевать в пещерах, но ни они, ни войско людей не справятся с этой новой угрозой без помощи эльфов. — Златорукий знал, что княгиня примет его ложь. Даже если она поймет, что гном пытается обмануть ее, она все равно не сможет отказать.

— Откуда вы узнали об этом, Тунгдил Златорукий? — ошеломленно спросила эльфийка.

— Третьи признались. — Он пересказал события в Вейурне, не упоминая о роли Фургаса. Тунгдил решил свалить вину на Бессмертных и Третьих. — Бандилор заключил союз с альвами. Он-то и поведал мне о планах Бессмертных.

— И вы поверили словам гнома, который вступил на путь зла? — Рейялин смерила его недоуменным взглядом.

— Я верю словам, произнесенным под страхом смерти, — поправил ее Златорукий. — Он был убежден, что я пощажу его, к тому же Лот-Ионан убедился в правдивости его слов при помощи магии.

Поддержка пришла к гному с неожиданной стороны.

— Нам нужны эльфийские воины Аландура здесь, княгиня. Причем быстро, пока силы зла не выбрались на поверхность и не смели наши части. Вы же не хотите понести вину за то, что Идомор и всю Потаенную Страну завоюют чудовища? — Принц Маллен не просил помощи. Он требовал!

Его поведение было вполне понятно. Во-первых, наибольшая угроза нависла над его землями, а во-вторых, эльфийка вселяла все больше подозрений. Возможно, неразумно было грубить княгине, но Идо просто не сдержался.

Тунгдил был рад: его просьба о помощи приобретала большее правдоподобие.

— Так, значит, вы требуете подкрепления, принц Маллен? — Рейялин спокойно поднесла стакан с водой к губам и неторопливо сделала глоток. — Разве не вы услали восвояси мое посольство, которое прибыло к вашему двору?

— Существует огромная разница между послами и войском, княгиня, — возразил Идо. — Сейчас у меня нет времени на заумные беседы и обмен культурным наследием. Я здесь затем, чтобы предотвратить новую беду, готовую свалиться на наши земли, знаете ли. — Идоморец наклонился вперед. — Когда мы победим, я с радостью буду приветствовать в моем замке ваших послов, но пока что, будьте любезны, избавьте меня от их общества. Мне нужны солдаты. И я встречу ваших воинов с распростертыми объятиями.

Гандогар кивнул.

— Не тревожьтесь, Рейялин. Мы ценим вашу помощь, но гномы и сами способны за себя постоять. Думаю, что успокою вас, если сообщу, что мы обнаружили уже семерых гномоненавистников в наших рядах. И мы обошлись без пыток. Третьи, которые всерьез собираются строить с нами общее будущее, помогли нам отыскать предателей.

У эльфийки не оставалось иного выхода, кроме как сдаться.

— Что ж, так тому и быть, — очаровательно улыбнулась она. — Я сегодня же пошлю гонцов к моим солдатам с приказом прибыть в Тоборибор. — Княгиня взглянула на карту с пещерами. — Гномам следовало бы продвигаться быстрее. Чем больше мы знаем об этих туннелях, тем легче нам будет справиться с теми чудовищами, что пройдут по ним сюда из Потусторонних Земель. Знание местности и умело расставленные ловушки сослужат нам добрую службу.

— Я согласен с вами. — Гандогар поднял кружку, так что его слова прозвучали как тост. — Мои минеры осмотрят наиболее подходящие места для взрыва и начнут работу.

— А что известно о том, когда войско прибудет сюда? — поинтересовалась Рейялин. — Вдруг мои воины опоздают?

— Нет, это невозможно. Бандилор говорил лишь о подготовке к атаке. Время еще есть, — покачал головой Тунгдил. — Простите, но мы с друзьями устали с дороги. Завтра мы устроим настоящее заседание совета, чтобы сообщить все командирам отрядов. А сейчас я хотел бы прилечь.

Кивнув, эльфийка удалилась, за ней последовали капитаны и Брамдаль.

Как только посторонние ушли, Тунгдил договорился с Гандогаром и Малленом о тайной встрече вне лагеря.

— Ни стражников, ни свиты. Только вы двое, — попросил он, уходя. — Доверьтесь мне. Это очень важно, поэтому ни с кем не говорите о рандеву, — напомнил он.

Оба правителя удивленно смотрели ему вслед.

Когда над Идомором засияли звезды, троица встретилась в оговоренном месте. Маллен и Гандогар сгорали от любопытства, но Тунгдил попросил их потерпеть и хранил молчание. Вскоре к ним присоединился Лот-Ионан. Теперь уже четверо оседлали коней и отправились в деревушку Оглобля, где друзья оставили Эсдалана. Тунгдилу показалось, что эльф с момента своего выздоровления становится все красивее и красивее. Сейчас Эсдалан выглядел свежее и приятнее любого другого существа. Так же как и Рейялин.

В пустом зале постоялого двора среди отблесков свечей Маллен и Гандогар выслушали историю эльфа и удивленно переглянулись.

— Значит, я не зря не доверял Рейялин, — заявил принц. — Впрочем, я предпочел бы убедиться в их непогрешимости, чем услышать такое…

— Они убили своего князя. Это немыслимо! — Гандогар просто не мог поверить словам Эсдалана.

— Я полагаю, что ее воины способны на все, и потому заманил их в Тоборибор под предлогом военной помощи, — пояснил Тунгдил. — По-моему, лучше собрать их там, где расквартировано объединенное войско Потаенной Страны. Так они не смогут причинить нам много неприятностей.

— Речь шла о магии. — Маллен посмотрел на Лот-Ионана. — Вам что-то известно о магических способностях эльфов, почтенный волшебник?

— Немного. Эльфы, как и их темные сородичи, альвы, могут плести простейшие заклинания, связанные с самой их природой. Если мои книги не врут, то эльфы могут налагать чары на растения и использовать магию для создания произведений искусства. Лиутасил никогда не упоминал о том, что кто-то из его народа может пользоваться магией так, как это делаю я или другие волшебники.

— Возможно, так и есть. — Голос Эсдалана пьянил своей звонкой чистотой. — Эльфы Аландура никогда не обладали особыми способностями к магии, но другие наши собратья, к примеру эльфы Золотых Равнин, уничтоженные альвами, умели плести и другие чары. Я вспомнил об этом совсем недавно. Говорят, что некоторые из эльфов Золотых Равнин пережили нападение альвов и сбежали в Аландур.

Тунгдил заметил, что речь эльфа постепенно менялась, как и его голос. Это существо становилось все совершеннее, и гнома это раздражало.

— Это заставляет нас иначе смотреть на все. Мы не можем исключать того, что в ряды атаров встали и потомки магически одаренных эльфов. С другой стороны, возможно, эоил поделилась со своими сторонниками магическими знаниями, — подытожил Лот-Ионан. — Вот зачем им нужен бриллиант.

Гандогар, прищурившись, обернулся к магу.

— Не сочтите меня грубым, почтенный Лот-Ионан, но что случится, если вы или Дергард обретете силу, дарованную камнем? Какова будет эта сила?

— Если все обстоит именно так, как говорил мне Тунгдил, то эта сила будет… какое же слово выбрать? — Маг потеребил седую бороду. — Безгранична. Да. Эта сила будет безгранична. — Старик хитро улыбнулся. — Не волнуйтесь, Верховный король Гандогар. Сила волшебного камня не прельщает меня, как и Дергарда. У нас есть источник, который даст почти то же самое, так что для нас бриллиант не имеет особого значения. Кроме того, ни я, ни он не стремимся к злу.

— Вы уверены? — Гандогар скрылся за прилавком и достал из-под стола трактирщика бутылку вина. — Дергард был учеником Нудина. Мы не знаем, что это за маг.

— Не забывайте! Обстоятельства! — вступился за юного мага Лот-Ионан. — Нет никакого демона, который попытался бы поработить его душу. Наши враги могущественны, но на этот раз это существа из плоти и крови. А значит, их можно убить. — Потянувшись за стаканом, маг вдруг покачнулся.

Острая боль пронзила его спину, в глазах помутнело… и тут ему показалось, что у двери кто-то стоит. Какое знакомое лицо…

— Нудин? — охнул он.

— Почтенный Лот-Ионан, что с вами? — Лицо постепенно приобрело очертания, и маг узнал своего приемного сына. — Вам опять плохо?

Покачав головой, волшебник залпом выпил вино и налил еще.

— Вероятно, в моем теле сохранились следы камня, — задумчиво протянул он. — Они влияют на мой рассудок, и я вижу то, чего нет на самом деле. — Лот-Ионан прошел в темный угол рядом с дверью, где, как ему показалось, он заметил старого друга.

Но там ничего не было. И волшебника это успокоило.

— Почтенный Лот-Ионан, так что же с вами? — повторил Тунгдил.

— Ничего. Нужно просто размять ноги. Очень болит спина. Пока я был статуей, как-то этого не замечал, — улыбнулся старик, возвращаясь к остальным. — Так что же нам делать с эльфами? — Лот-Ионана зазнобило. — Потребуем у них объяснений и послушаем, как они будут оправдываться? Или вначале займемся Бессмертными?

— Я полагаю, что не следует откладывать разговор с княгиней, — заявил Маллен. — Только представьте, что случится, если во время боя с альвами и их механическими чудовищами эльфы стащат бриллиант и, обретя магическую силу, начнут творить немыслимое. Да, они победят зло, в этом я не сомневаюсь. — Он обвел глазами всех присутствующих. — Но не думаю, что после этого мы сможем поговорить с ними. Я хочу, чтобы во время боя Рейялин осталась среди нас. Как залог того, что эльфы не предадут нас.

— Хороший план. Если эльфы на это согласятся, конечно, — заметил Лот-Ионан, потирая уставшие глаза, только что сыгравшие с ним злую шутку.

— Ну что ж, полагаю, принц Маллен высказал то, о чем мы все думаем. Если эльфы откажутся, то сразу станет ясно, что они ведут нечестную игру. — Эсдалан пригладил волосы. — Я предлагаю сразу устранить опасность и взять под арест тех эльфов, которые находятся в Тобориборе.

— Давайте возьмем с собой Эсдалана и попросим его выступить завтра перед советом, — предложил Тунгдил. — А потом посмотрим, как отреагируют эльфы.

— Мы не должны забывать еще кое о чем. Нас тут немного, и все мы готовы поверить барону, потому что сами сталкивались с атарами. — Маллен повернулся к эльфу. — Но вам следует быть готовым к тому, что завтра вас не станут слушать так уж охотно. Король Нат, правитель Табаина, и королева Изика поддерживают Рейялин и вряд ли примут нашу сторону.

Эсдалан величественно кивнул. Казалось, что он король, который сейчас выслушивает советы подданных.

— Я благодарю вас за предупреждение, принц Маллен. Но я глубоко убежден в том, что завтра смогу пролить свет правды на происходящее, чтобы правители Потаенной Страны познали истину. Пускай это будет стоить мне жизни.

— Жизни? — обескуражено переспросил Гандогар. — Нам нужно оставаться осторожными. Мне не хотелось бы, чтобы вы заходили настолько далеко, ведь мы не можем позволить себе потерять последнего здравомыслящего эльфа Аландура.

— Угроза неотвратима, — стоял на своем Эсдалан. — Я хорошо знаю Рейялин. Мои слова раздразнят ее, и в какой-то момент она больше не сможет держать себя в руках. — Эльф опустил ладонь на руку Тунгдила. — Я обязан это сделать ради вас и Потаенной Страны. Ситалия сохранила мне жизнь, прислав гнома мне в помощь. Я принимаю волю богини. Наши народы должны вместе выступить против тех, кто ведет эльфов к погибели.

— Враккас да благословит наш союз, заключенный в сих стенах. — Гандогар торжественно обвел взглядом всех присутствующих. — Давайте же помолимся нашим богам, чтобы они благоволили к нам и ниспослали нам помощь в деяниях наших.

Верховный король опустил ладонь на центр стола, и Эсдалан накрыл его руку своей. Их примеру последовали и Маллен, и Тунгдил, и Лот-Ионан.

— Пускай же все у нас получится, — прошептал маг.

Тунгдил плохо спал той ночью.

Ему снились Балиндис и Зирка. Сон был путаным и суматошным, и утром гном смог вспомнить только смутные обрывки. Его любимые дрались друг с другом за него? Или, наоборот, сражались с ним? В конце Зирка всадила ему в сердце кинжал…

Гном проснулся с пением птиц, вскинувшись на постели. В груди разлилась тягучая боль, словно подтверждая истинность сновидения.

— Настоящий кошмар, — вздохнул Златорукий, потирая саднящее место.

Выкупавшись, он переоделся в чистое и натянул доспех. Лицо, отражавшееся в серебряном зеркале, казалось старым и утомленным. Конечно, это могло быть связано с последствиями длительного пьянства. Или же с тоской, уже давно поселившейся в его душе.

— Я поступил правильно? — спросил Тунгдил у зеркала.

Ему подумалось, что он как-то слишком уж часто стал разговаривать со своим отражением.

— Ты там бродишь во сне? Или уже проснулся, книгочей? — Боиндил приподнялся в кровати, опираясь на локоть. — Что случилось? Птички распелись?

Тунгдил повернулся к другу.

— Вставай, Боиндил. Нужно поговорить.

Равнорукий начал одеваться, при этом внимательно слушая рассказ Тунгдила.

— Все решится на сегодняшнем совете. Я хочу попросить тебя присматривать за Эсдаланом. Защищай его от эльфов, не отвлекаясь на меня.

Бешеный пригладил рассыпавшиеся по плечам черные волосы. Они еще недостаточно отросли, чтобы можно было заплести косы, потому гном носил их распущенными.

— А почему ты не пригласил меня на встречу? — немного разочарованно поинтересовался он. — Что я такого сделал? Почему ты мне больше не доверяешь?

— Я не подумал об этом… — немного опешил от этих слов Тунгдил. Он попытался объяснить хотя бы себе, почему так поступил, но в голову ничего не приходило. По крайней мере такого, что он мог бы сказать Боиндилу.

— Это все из-за Годы, да? — Бешеный уже успел сделать соответствующие выводы. — Ты ей не доверяешь и боишься, что я все ей расскажу. Думаешь, она шпионка гномоненавистников? — Обувшись, чернобородый сел на кровати и оперся локтями на колени. — С той ссоры на хуторе наша дружба треснула. Все уже не так, как было в самом начале наших приключений, книгочей. И я постоянно думаю о том, кто же из нас изменился настолько, что такое могло случиться.

— Мы оба изменились, Боиндил. — Подхватив табурет, Тунгдил уселся напротив друга. — Ты подарил свое сердце гномке, о которой нам обоим ничего не известно. Возможно, она преследует какие-то свои зловещие цели. Ты не замечаешь того, что отношения с ней могут представлять для всех нас угрозу, а я, вероятно, слишком мнителен. — Златорукий печально улыбнулся. — Да и ты не одобряешь того, что я влюбился в Зирку.

— Значит, это бабы во всем виноваты, — ухмыльнулся Боиндил. — А мы, выходит, ни при чем. Впрочем, бабы всегда во всем виноваты. Коварные они существа.

— Мне кажется, ты немного упрощаешь, — рассмеялся Тунгдил, но тут же вновь погрустнел. — Понимаешь, Боиндил, я недоволен своей жизнью. Я не чувствую себя счастливым. Нет в Потаенной Стране ни одной общины, где я был бы на своем месте. Я чужой и среди гномов, и среди людей.

— Ты покинешь Потаенную Страну с подземными, я знаю.

— Но откуда…

— Ты книгочей и ученый, Тунгдил. Ты просидел пять солнечных циклов в штольнях Лот-Ионана, изнывая от скуки. Я знаю, ты пытался вести спокойную размеренную жизнь. Ради Балиндис. Но твоей душе это чуждо. Ты не можешь так жить. Тебе нужно познавать что-то новое.

Златорукий удивленно посмотрел на Боиндила. Его другу удалось точно описать все, что он чувствовал.

— А теперь ты ввязался в новое приключение с Бессмертными и надеешься покинуть Потаенную Страну, выйдя за пределы, установленные для нас Враккасом. — Бешеный улыбнулся. — Не знаю, что ты за гном, Тунгдил, но Враккас не даровал тебе укорененности — во всех смыслах этого слова. Не даровал он тебе и некоторых других черт, что мы привыкли подмечать в детях Кузнеца. — Боиндил кивнул. — И это неспроста. Ты завязал отношения между Свободными и клановыми гномами, ты примирил Третьих с другими племенами. Потаенная Страна, какой мы ее знаем, исчезла бы, если бы не ты. — Хлопнув друга по коленке, Равнорукий поднялся. — Обычный клановый гном никогда бы не справился с этими задачами. Враккас создал тебя таким, чтобы в племенах не возникало застоя, понимаешь? И таким ты и должен оставаться, книгочей. Я сумею примириться с этим, пусть и не сразу. Потому я прошу тебя о терпении. Ты же знаешь, я люблю поворчать. Но что бы ни случилось, я твой друг и всегда им останусь. — Боиндил протянул ему руку. — Если, конечно, ты этого хочешь.

— Ну как я могу отказать такому ворчуну? — Тунгдил пожал руку, и друзья обнялись.

Гномы радовались откровенному разговору, который разрушил стену отчуждения, выросшую между ними.

— Раз мы прояснили этот вопрос, давай пойдем и посмотрим, как ушастые отреагируют на обвинения Эсдалана. — Боиндил просиял, закидывая на плечо вороний клюв. — Ох, это же я могу теперь называть их ушастыми! Это ведь не те эльфы, с которыми нам нужно дружить. — Он направился в соседнее отделение шатра, отгороженное холщовой ширмой. Там спала Года. — Ты себе даже не представляешь, насколько прекрасно иметь возможность произносить это слово! Ушастые, ушастые, ушастые…

Тунгдил принес друзьям обильный завтрак и молча принялся есть, наблюдая за тем, как Боиндил готовит ученицу к предстоящему совету. Гномка заметила, что учитель постоянно косится на Златорукого. Наконец она не выдержала и повернулась к Тунгдилу.

— Что мне сделать, чтобы убедить тебя в честности моих намерений? — прямо спросила Года. — Дай мне какое-то задание, чтобы проверить меня, потребуй, чтобы я принесла тебе какую-то клятву… Я хочу, чтобы ты доверял мне, как верит мне твой друг.

— Мне ничего не нужно от тебя, Года, — возразил гном.

— Я хочу развеять твои сомнения, — настаивала Третья. — Мы оба из одного племени, и ты прекрасно понимаешь, каково это, когда тебе не доверяют.

Тунгдил не стал говорить ей об идее Гандогара вновь объединить Третьих в одно племя.

— Да, мне это известно. — Гном вспомнил, как его отверг клан Балиндис. — И мне самому не нравится то, что приходится с опаской относиться к тебе. Но на меня возложена ответственность, и я должен оставаться осторожным. Если бы ты была шпионкой гномоненавистников, то могла бы натворить много бед, узнай ты что-то лишнее.

— Значит, мне никогда не развеять твои сомнения? — с вызовом посмотрела на него гномка.

— Тебе удалось переубедить моего лучшего друга, Года. Мне просто нужно время, чтобы поверить тебе.

— Не все девушки племени Третьего такие, как Мюр, — сорвалось с ее губ.

Тунгдил вздрогнул.

— Да, не все, — прошептал он и вышел из шатра.

В лучах восходящего солнца Златорукий отправился по холмам и, наконец, взобрался на самый высокий из них. Запыхавшись, он шлепнулся на посеребренную росой траву.

Внизу раскинулись шатры, над кострами в походных кухнях поднимался дымок. Войско просыпалось, новый день пришел в Потаенную Страну.

Наверное, и Балиндис в Серых горах уже потягивалась в кровати. Она смотрела на Глаимбара и думала о Тунгдиле, проклинала его, гнала любовь из своего сердца, но понимала, что у их отношений не было будущего. По крайней мере, Тунгдил надеялся на то, что она это понимает.

Сорвав пару травинок, гном рассеянно покрутил их в руках. Как сложатся отношения с Зиркой? Может быть, ей суждено стать очередной гномкой, которую он разочарует?

Погрузившись в печальные раздумья, Златорукий просидел на холме до тех пор, пока солнце не начало пригревать. Послышались звуки фанфар — правителей сзывали на совет. До шатра, где проводились совещания, было довольно далеко, и Тунгдил опоздает, но ему было все равно. Без него не начнут…

— Враккас, помоги мне, — взмолился гном, поднимаясь на ноги.

Отряхнув росу с кожаных штанов, Тунгдил направился вниз с холма. Легкий ветерок холодил лицо, лучи солнца нежно гладили его щеки.

Сам не зная почему, Златорукий посмотрел на север и вдруг увидел широкую колонну солдат, двигающуюся по холмам Идомора. Огромное войско направлялось к Тоборибору, и его авангард был уже в десяти милях отсюда.

«Убариу», — догадался Тунгдил. Зундалон провел свою армию через королевство Четвертых, незамеченный детьми Гоимдила, и теперь намеревался заявить о своих правах на волшебный бриллиант. Златорукий попытался оценить количество солдат. Зирка говорила о восьмидесяти тысячах воинов, и, судя по всему, она не солгала.

Нужно было торопиться.

Гном помчался в шатер совета. Нужно было предупредить правителей Потаенной Страны. Кроме того, было интересно, как Рейялин отреагирует на появление убариу. В глубине души Тунгдил испытывал какое-то облегчение оттого, что тут появилась эта армия. Эльфы не решатся на открытые боевые действия, увидев превосходящие их по численности силы.

Наверное, Гандогар удивится, когда узнает, что не только дети Кузнеца хранили Потаенную Страну уже много тысяч солнечных циклов…

— Да, интересное будет сегодня собрание, — буркнул себе под нос Тунгдил, приближаясь к шатру.

Часовые добежали туда одновременно с ним. Они бросились в шатер Маллена, чтобы сообщить принцу о войске орков, появившемся словно из ниоткуда.

Златорукий, недолго думая, вошел в шатер вслед за последним часовым.

— Принц Маллен, те, кто движется сюда, не враги нам, — пояснил он. — Это создания, хранившие Потаенную Страну от врагов, точно так же, как и дети Кузнеца. Я пошлю навстречу им Зирку. Она вернется с послами убариу.

Маллен, окруженный опешившими от таких слов часовыми, задумался.

— Я уже устал удивляться, — признался он. — Пойдем в шатер совета…

Поклонившись, Тунгдил вышел. Нужно было поговорить с Зиркой.

В рядах объединенного войска Потаенной Страны царила сумятица.

На холмах неподалеку показались знаменосцы убариу. Каждый из штандартов был не меньше пяти шагов в длину и шага в ширину, яркие флаги с диковинными символами трепетали на ветру. Древки знамен гнулись, и потому нести их приходилось нескольким убариу сразу. Шум слышен был издалека.

Море флагов произвело впечатление и на людей, и на гномов, и даже на эльфов. От Зирки Тунгдил узнал, что по одному штандарту приходилось на тысячу воинов армии, остановившейся по ту сторону холмов и пока что не планировавшей приближаться.

На знаменах Златорукий разглядел стилизованное оружие, цветы, каких-то странных зверей. Были там и удивительно сложные символы, немного напоминавшие эльфийские. И ни одно знамя не было похоже на другое. В последний раз озадаченно окинув флаги взглядом, Тунгдил вошел в шатер. Там уже велись громкие споры. Рейялин о чем-то шепталась с Ортгером и Изикой. Впрочем, гнома это нисколько не удивило.

Принц Маллен поднялся со своего места и постучал днищем кружки по столешнице, привлекая внимание.

— Как мы все заметили, случилось непредвиденное, — громко сказал он, заглушая шепот Изики. — Тунгдил Златорукий, объясни нам, что происходит.

Гном встал.

— Убариу пришли, чтобы вернуть свою собственность. Их посол Зундалон уже говорил нам о том, какое значение имеет волшебный камень и для их страны, и для нашей.

— Это уловка, — перебила гнома Рейялин. Сегодня она была особенно хороша, словно первая заря на небосклоне. — Порождения Тиона притворяются нашими друзьями, но ничто не может вытравить зло из их душ.

— Разве мы не говорили с вами о том, что нельзя судить о душе создания по его внешнему виду, княгиня? — улыбнувшись, возразил Тунгдил. — Неужто мне вновь придется напомнить вам о ваших сородичах, альвах? Если следовать ходу ваших рассуждений, то мы должны были бы уничтожить всех эльфов в Потаенной Стране, ведь любой из них мог оказаться альвом, а значит, порождением зла. — Златорукий намеренно провоцировал остроухую красотку, чтобы разозлить еще до того, как в шатре появится Эсдалан. Если княгиня утратит контроль над собой и выдаст свои истинные намерения на глазах у всех правителей Потаенной Страны, дело будет сделано.

Но эльфийка вовсе не думала терять самообладание. Она с любопытством посмотрела на Тунгдила, словно подозревая, что гном что-то задумал.

Прежде чем Златорукий успел продолжить, полог шатра откинули в сторону и вошло посольство чужеземцев — семь коренастых убариу. За ними следовала Зирка.

Убариу явно отличались от своих дальних сородичей, орков. Мускулистые, широкоплечие, с тонкими, пусть и некрасивыми чертами лица, они лишь отдаленно напоминали орков темно-зеленой кожей и выдающейся нижней челюстью. Впрочем, они не покрывали свои клыки резьбой, а шлифовали их, в отличие от тобориборского племени.

Их доспехи были сработаны весьма искусно, не чета хлипким нагрудникам орков. Под доспехами виднелись темные стеганые подкольчужники, на ногах были ладные сапоги. Оружием убариу служили широкие изогнутые фальшионы с широким краем, позволявшим усилить удар с разворота. Пахли чужеземцы тоже странно — их запах немного напоминал лавандовое масло.

При виде зубастых убариу Боиндил ругнулся, покрепче перехватив рукоять молота. В шатре поднялся гул, королева Вей тихо охнула.

— Я приветствую правителей Потаенной Страны. — Глава посольства поклонился.

Его глаза отливали розовым, голос напоминал орочий, но говорил посол очень отчетливо, хотя и с небольшим акцентом — убариу явно не привык к местному языку. Удивительно, что он вообще знает язык Потаенной Страны, подумалось Тунгдилу.

— Меня зовут Флагур, и я пришел сюда, чтобы помочь моим убариу, — он мотнул головой в сторону Зирки, — получить украденный бриллиант.

— Я думала, что орки — это убариу… — протянула Изика.

— Наши племена называют друг друга убариу, — пояснила Зирка. — Потому что и мое племя, и племя моего убариу — порождения бога Убара.

— Хороши сородичи. — Ортгер от волнения пошел красными пятнами, которые не могла скрыть даже его борода.

— Мы не те, кого вы зовете орками, — с нажимом заявил Флагур. — Ваших орков мы называем фотторами. Возможно, мы и похожи на них, но мое племя призвано уничтожать фотторов, как пришлось поступить и вам тут, в Потаенной Стране.

— Проникновение твоей армии на наши территории можно считать поводом для начала войны, Флагур. — Кровь отлила от лица королевы Изики, черные волосы подчеркивали мертвенную бледность ее щек. — Разведчики сообщили нам, что видели по меньшей мере восемьдесят тысяч воинов.

— Их сто тысяч, королева. Но мы не представляем для вас угрозы. Мы лишь опасаемся, что ваших солдат будет недостаточно для того, чтобы отобрать у тех, что именуют себя Бессмертными, бриллиант. И, конечно, мы пришли сюда оттого, что вы терпите брока в ваших рядах, — он указал на Рейялин.

— Мы уже слышали о том, что вы перебили всех эльфов в вашей стране, — не вытерпел Ортгер. — Даже не думай, что тут тебе удастся вытворить что-то подобное. У нас есть мудрецы, — он указал на Лот-Ионана и Дергарда, — настолько могущественные, что они способны противостоять вашему войску. Слово «магия» тебе о чем-то говорит?

Родарио заметил, что Флагур явно наслаждается ролью «глупого орка», которую ему очевидно навязывали местные правители, считая убариу столь же отсталыми, как и орков.

— Магия? Нет, мне это ни о чем не говорит. — Флагур покачал массивной головой, а потом повернулся к другому убариу, стоявшему рядом. — Но вот ему это слово скажет о многом. Позвольте представить нашего верховного мастера рун. Он способен плести чары, которые не прекращают меня удивлять.

Убариу в широком фиолетовом одеянии торжественно поклонился, а его спутники украдкой рассмеялись.

— Мы должны выяснить, что случится с бриллиантом, — продолжил Флагур. — Зундалон уже сообщил вам, насколько он важен для нас, да и для вашей родины тоже. Поэтому я настаиваю на том, чтобы после уничтожения альвов волшебный камень передали нам.

— Значит, вы все же пришли к нам с угрозой, — ехидно прищурилась Изика. — Твои намерения ясны.

Флагур растянул губы в улыбке, и, хотя Тунгдил в своей жизни встречался с разнообразнейшими чудовищами, ему редко приходилось видеть что-то более устрашающее.

— Нет. Я даю вам слово, что выведу моих солдат из Потаенной Страны, не причинив вреда местным жителям.

В шатре опять зашумели. Присутствующие не доверяли словам чужака.

— Кроме того, после этого мы готовы оставить наш пост в Фон-Гала, — вмешалась Зирка. — Мы больше не будем охранять тайный вход в Потаенную Страну, как делали ранее.

Лоб Гандогара покрылся глубокими складками.

— Что за чепуха! В горах нет никакого тайного прохода… — Король запнулся. Видимо, ему в голову пришел тот же вопрос, что и всем в шатре. — Как вы прошли мимо Врат? Как вам удалось обойти две крепости моего племени? — Голос Гандогара дрогнул. — Клянусь именем Враккаса, что я лично сверну тебе шею, если ты…

Флагур посмотрел на Зирку.

— Объясни ему.

— Мы провели убариу в Потаенную Страну, — признала гномка. — Мы уже давно знали о существовании тайного прохода и охраняли его от фотторов, которым время от времени удавалось его обнаружить. Мы обошли крепости Четвертых, пока акронты сражались у Врат, отвлекая ваших воинов.

— По этому проходу ужасные чудовища смогут тайком проникнуть в вашу страну, — предсказал Флагур. — Но вы можете предотвратить это. Если отдадите нам камень и мы вновь придадим силу артефакту, который закроет выход из Черного Ущелья.

— Это уловка! — настаивала Рейялин.

Именно этих слов и ждал Тунгдил.

— Уловка? — Он знал, что пришло время рассказать всем о коварстве атаров. — Раз уж вы заговорили об этом, княгиня, то как вы объясните правителям Потаенной Страны, собравшимся в этом шатре, убийство Лиутасила? Князь Аландура погиб четыре солнечных цикла назад, а вы все это время водили нас за нос!

Рейялин изумленно распахнула глаза, и на мгновение не осталось в ней ничего от былой красоты и изящества. Впрочем, княгиня тут же взяла себя в руки.

— Что за глупости вы говорите, Тунгдил Златорукий? Неужели так вы решили отблагодарить мой народ за то, что мы протянули вам руку помощи? Теперь вы клевещете на нас?

Эльфы за спиной Рейялин зашептались, гвардейцы княгини буравили гнома взглядами. На большее они не осмеливались.

— Но это правда! Правители, я готов привести свидетеля свершившегося, который прольет свет правды на пелену лжи, сотканную княгиней! — возразил Тунгдил. — Чтобы вы поняли, что сейчас на самом деле происходит в Аландуре, я должен открыть вам тайну, которую хотел сохранить до конца моих дней. Эоил, то самое создание, с кем я и Родарио сражались в Пористе, была эльфийкой! Я говорил об этом с Лиутасилом, и он мне все объяснил. Эоилы — самые старые и могущественные создания среди эльфов, и никто из племени Лиутасила не отважился бы вступить с ними в войну. Вот почему эльфы не пришли нам на помощь в Пористе. — И он рассказал о том, что случилось на вершине башни.

Родарио скромно помалкивал, понимая, что сейчас не его выход, но, когда Тунгдил договорил, актер подтвердил каждое его слово, сказав, что готов поклясться в этом собственной жизнью.

— Лиутасилу была ведома правда. Теперь, когда его убили сторонники эоил, я уже не вправе молчать.

Тунгдил подал Боиндилу условленный знак, и Бешеный с Годой вышли из шатра, собираясь привести Эсдалана.

Ортгер, опешив, смотрел на эльфийку. Княгиня неподвижно застыла в кресле, сжав руки в кулаки. Сейчас она немного напоминала изящную фарфоровую статуэтку, в которую неведомое божество вдохнуло жизнь.

— Скажите нам, что слова Тунгдила Златорукого — ложь! — взмолился король.

— Выслушайте свидетеля тех событий. Рейялин хотела убить его, — вмешался Тунгдил.

В этот момент в шатер вошли Года с Боиндилом. За ними следовал Эсдалан. Эльф с ненавистью и презрением уставился на Рейялин, и Златорукому опять подумалось, насколько же похожи его черты на лицо княгини.

— Представ пред вами, о короли и королевы Потаенной Страны, я клянусь именем Ситалии, что слышал, как Рейялин говорила о смерти Лиутасила. Это она отдала приказ об убийстве нашего князя, подготовив почву для покушения. — Эсдалан указал на княгиню. — Моя сестра и ее последователи стремятся к тому, чтобы воплотить учение эоил, принесшей столько горя и Потаенной Стране, и Потусторонним Землям. Ни в коем случае не позволяйте ей завладеть бриллиантом, иначе это приведет к огромному несчастью.

Так Тунгдил получил подтверждение своим наблюдениям: Эсдалан и Рейялин были похожи и сходство было не случайным. Оказывается, новая княгиня эльфов была родной сестрой барона. И как она могла поднять руку на собственного брата?

Эсдалан рассказал о том, что случилось с ним в Аландуре. Упомянул он и о новых храмах, в которых велись службы во славу эоил, и о белых камнях, символизировавших чистоту. Атары хотели поставить эти камни в каждом из королевств Потаенной Страны, уничтожив тех, кто вольно или невольно вступил в союз со злом, как, к примеру, жители деревень в окрестностях Тоборибора. По словам барона, как только эльфы завладеют волшебным камнем, они захватят всю Потаенную Страну и установят там свое господство.

Члены совета открыв рты слушали его рассказ, на их лицах читался испуг. Никто не проронил ни слова.

— Атары считают себя поборниками чистоты, последователями эоил, почти равными ей. Они хотят обрести право на то, чтобы считаться хранителями Потаенной Страны. А ведь на самом деле атары — лишь обезумевшие слепцы, убившие всех своих братьев, готовых выступить против них. — Барон обвел присутствующих взглядом, его голос срывался от волнения. — Вначале никто ничего не заметил. Даже я, родной брат Рейялин. Что ж, теперь вы все знаете. И я прошу вас от имени всех, кто пал в Аландуре от рук атаров, — не позвольте им совершить задуманное! Остановите сторонников культа эоил! — Отступив назад, он заглянул сестре в глаза.

Рейялин сглотнула. Внезапное появление брата вывело ее из равновесия.

В шатре повисло напряженное молчание, так что стали слышны голоса солдат в лагере, шарканье ног, звон оружия. Доносился сюда и перестук кузнечных молотов — кто-то чинил доспехи…

— Во имя всех богов, — выдохнула Изика, опуская свою ладонь на белоснежную руку княгини. — Скажите же что-нибудь! Скажите, что обвинения, выдвинутые против вас, — это ложь!

Эльфийка, с отвращением отдернув руку, вытерла пальцы о накидку.

— А что тут можно сказать? — с презрением промолвила она. — Это правда. Мы подарим Потаенной Стране чистоту и непорочность. Наша страна заслуживает этого. Эоил возложила на нас это бремя, и мы с радостью исполним ее волю. — Рейялин смерила королев и королей насмешливым взглядом. — Скоро наступит наше время, и мы отделим зерна от плевел. И проклюнутся новые всходы, и будут они хороши, и все увидят, что новые колосья Потаенной Страны лучше, чем все, что было прежде. Мы заговорили об этом, а значит, наступило время открыться вам. Я призываю вас — пройдите испытание, покажите, что не в чем упрекнуть вас и чисты вы душою!

— Во имя Паландиэль! — Королева Вей вскочила, раскрасневшись от гнева. — Вы обманули меня! Вы сладостью речей своих и ложными обещаниями завоевали мое доверие, а сами тем временем тайно следили за всем, что происходит в моей стране! — Она ткнула в эльфийку пальцем. — Неужели вы думаете, что после всего, сказанного в этом шатре, тут найдется хоть один человек, который последует за атарами?

— Мы знали, что когда вы узнаете о нашем стремлении принести в Потаенную Страну просветление, то будете действовать именно так. Вы просто ничего не понимаете, дорогая моя Вей, — мягко улыбнулась княгиня. — Вы еще не готовы.

Но королева Вейурна не собиралась любезничать, очень уж задели ее слова эльфийки.

— Не смейте разговаривать со мной так, словно вы моя мать! — возмущенно воскликнула она.

— Но ведь все так и есть. Мы станем матерями заблудших детишек Потаенной Страны, мы подарим им любовь и заботу, мы приучим их к порядку. Ради всеобщего блага, — Рейялин встала. — И, как это случается с матерями, непослушные дети не всегда понимают их намерения. Лишь через много солнечных циклов, когда пробудится ото сна новое племя Потаенной Страны и воздадутся нам старания наши, вознесут все народы хвалу атарам и мудрости эоил!

Гандогар преградил ей дорогу.

— Куда это вы собрались, Рейялин? Вы должны ответить за свои злодеяния! — рявкнул он. — Из-за вас погибло много людей и гномов!

— Мы лишь уничтожили созданий, не обладавших чистотой духа. Им не было места в нашем новом мире, — княгиня удивленно посмотрела на гнома. — Это были лишь плевелы.

Гвардейцы княгини окружили ее, защищая от возможного нападения.

— Но почему Первые? Что плохого, по-вашему, совершили эти гномы?

— Бедный, бедный Верховный король! Вы достойны лишь сочувствия, ибо не знаете, что происходит даже в вашем собственном королевстве! — с сожалением протянула Рейялин. — То поселение принадлежало Третьим. Гномоненавистникам. Мои разведчики следили за ними и решили действовать, прежде чем запятнанные злом гномы причинят вред тем, кто заслужил жизни, — она улыбнулась. — Боюсь, из вашего народа немногие смогут остаться в живых. Слишком уж много гномоненавистников в ваших рядах. А вы даже не знаете об этом.

— Она еще безумнее меня, — пробормотал Бешеный. — Нельзя отпускать ее, книгочей. Она разрушит Потаенную Страну еще до того, как это сумеют сделать Бессмертные и их выродки.

Рейялин, не обращая внимания на его слова, направилась к выходу. Люди еще не пришли в себя после слов барона и сейчас просто не знали, что предпринять. Но Гандогар не собирался отпускать эльфийку. Преградив ей путь, он опустил ладонь на рукоять булавы.

— Вы останетесь здесь и понесете наказание за совершенное вами зло! — заявил Верховный король.

Эсдалан встал рядом с ним.

— Все кончено, сестра. Я предупредил правителей Потаенной Страны о твоем коварстве. А вступить в открытый бой ты не можешь. Тебе не победить.

— Что же будет теперь, княгиня? — Маллен подошел к Рейялин справа. — Вы убили многих. И среди павших от вашей руки был Альваро. Мне с самого начала нужно было прислушаться к его словам. Мой друг оказался мудрее меня.

— Тогда и вы сейчас были бы уже мертвы. — Княгиня окинула его исполненным презрения взглядом. — Вы собираетесь воевать плечом к плечу с этими порочными созданиями из Потусторонних Земель, а значит, я должна открыть вам глаза.

— Но вы же не собираетесь вести с нами войну? — Ортгер просто ушам своим поверить не мог. — Прошу вас…

— Вам не о чем меня просить, юноша, — княгиня прищурилась. — Тот, кто завладеет бриллиантом, будет решать, какова дальнейшая судьба Потаенной Страны, — отрезала она.

А потом Рейялин кивнула.

Один из ее стражников выхватил меч и попытался ударить Эсдалана в живот.

Но Гандогар не сводил с гвардейцев глаз и потому успел вмешаться. Его булава парировала удар, отведя лезвие в сторону.

Эльфийский воин провел вторую атаку и, когда Верховный король попытался закрыть Эсдалана собственным телом, ударил Гандогара мечом в грудь. Лезвие сломалось, не выдержав соприкосновения со стальными пластинами роскошного доспеха. Гандогара отбросило назад, но Тунгдил успел подхватить Верховного.

Эльфы поспешно покинули шатер. Один из гвардейцев, выходя, повернулся и махнул рукой. Что-то просвистело в воздухе, но Боиндил успел подхватить какой-то табурет и сбить метательный ножик. Во всей этой суматохе княгиня успела сбежать.

— Оставьте ее, — сказал Маллен, увидев, что Года собирается преследовать эльфийку. — Вам не победить их в одиночку.

Он выбежал из шатра, и все услышали, как он принялся раздавать приказы. Послышался стук копыт — всадники бросились в погоню. Вскоре принц вернулся.

— Мои люди срежут путь и остановят эльфов в дороге. — Он повернулся к Флагуру. — Возможно, ваши воины нужны нам теперь даже больше, чем мы полагали. Вот только сражаться им придется уже не с порождениями Тиона…

— Я знаю, что совершила ошибку, — удрученно пробормотала Изика, поднимаясь со своего места. Случившееся изменило ее позицию. — Я хочу попросить прощения у гордого народа гномов, и в особенности у Тунгдила Златорукого. Эльфам удалось обмануть нас. Без вашей помощи мы никогда бы не узнали об их истинных намерениях, и я благодарна вам. — Она обвела взглядом королей и королев Потаенной Страны. — Мы вновь в долгу перед гномами.

Тунгдил по-прежнему поддерживал Гандогара. Почему-то Верховному королю было трудно подняться на ноги. Боиндил пришел им на помощь.

— Гандогар, что с тобой? Меч сломал тебе ребро? — Бешеный осмотрел нагрудник короля. Эльфийское лезвие оставило лишь царапину на стальной пластине. — Вот это настоящие гномьи доспехи! — с гордостью заметил он.

Верховный попытался что-то ответить, но тут его глаза закатились. Ноги больше не держали его, тело обмякло.

— Быстрее, положите его на стол, — приказал Лот-Ионан. — Дайте мне осмотреть его.

Гандогара опустили на столешницу, гномы сняли с него нагрудник, и маг наклонился к его груди.

— Ничего. Даже пореза нет, — Лот-Ионан внимательно присмотрелся к покрасневшей точке под ребрами. — Это очень чувствительное место. От удара сюда человек без доспеха даже может лишиться сознания. Можно предположить, что удар меча по нагруднику привел к такому же результату.

Но Тунгдил заметил, как у головы короля на столе растекается лужа крови.

— Глядите! — Гном протянул руку к бороде и увидел страшную рану на шее. Прямо под подбородком в плоть вонзился обломок меча.

Гандогар перестал дышать. Тунгдил раздвинул его челюсти и заглянул в рот, опасаясь наихудшего.

— Он умирает! — в ужасе воскликнул Боиндил, поворачиваясь к Лот-Ионану.

Маг поднял руку, начиная плести заклинание, но Тунгдил остановил его.

— Все кончено, — он указал на рот короля.

Тогда все заметили, что обломок меча пронзил язык и впился в нёбо. Мозг Гандогара был разрушен.

— Во имя Враккаса, — выдохнул Боиндил.

Они с Годой склонили головы.

Тунгдил опустил умершему веки.

— Наденьте на него нагрудник, — приказал он. — Гандогар Серебробородый из клана Серебробородых из племени Четвертого, Гоимдила, отправился в Вечную Кузницу к создателю нашему, Враккасу. Отвезите его тело в Коричневые горы, и там обретет он покой в окружении величественных древних вершин, рядом с усопшими гномами своего клана.

— Эльфы убили Верховного короля гномов. — Маллен покосился на Эсдалана. — Мне даже трудно представить, к чему это приведет.

— Не эльфы, а атары, — поправил Идоморца Тунгдил, не сводя глаз со своих окровавленных пальцев. Теперь, после смерти Гандогара, все стало и вовсе худо.

— Сложно будет объяснить это гномам, которые направляются сюда. Как, впрочем, и тем воинам, что уже расквартированы в окрестностях Тоборибора, — заметил Боиндил. — Что эльфы, что атары… все ушастые, — спохватившись, он кивнул Эсдалану. — Без обид.

В шатер вбежал какой-то солдат. Замерев на пороге, он изумленно уставился на труп Верховного короля.

— Принц Маллен, эльфийская княгиня и ее свита скрылись. Мы не знаем, где они. Будто сквозь землю провалились, — доложил он. — А ее солдаты отступили в пещеры.

— Когда?

— Перед началом собрания. Мы думали, они действуют по вашему приказу.

Маллен ругнулся.

— Рейялин продумала все. Она подозревала свое разоблачение.

Лот-Ионан поднял руку.

— Смерть Гандогара — страшный удар для всех нас, но нет ныне времени оплакивать Верховного короля. Эльфы попытаются найти Бессмертных и завладеть камнем. — Старик повернулся к Тунгдилу. — Расскажи гномам о том, что случилось. Ярость подхлестнет их. А нам нужно действовать быстро. Очень быстро. — Затем маг посмотрел на Маллена. — Отправьте своих солдат в пещеры. Пускай они следуют за гномами. И охраняйте выходы. Ни один эльф не должен выбраться оттуда наружу, — и, наконец, дошел черед до Флагура. — Вам же предстоит защищать пещеры с этой стороны. Мы полагаем, что вскоре сюда прибудет крупное войско атаров.

Убариу кивнул.

— Это большая честь для нас. Моим воинам уже приходилось сражаться с брока, и мы готовы задержать их и уничтожить. Если до этого дойдет, — он перешел на свой язык, что-то сообщив своим спутникам, и те покинули шатер. — Мы получим камень, Лот-Ионан?

— Да, — не колеблясь, ответил маг. — Он и так уже принес много горя Потаенной Стране. Отвезите его туда, где его сила будет направлена на благие деяния.

Поклонившись, убариу удалился.

Попрощавшись, Боиндил, Года, Зирка и Тунгдил последовали за ним. Нужно было сообщить гномам о смерти Гандогара. Сердце тоскливо ныло в груди, Златорукого охватило недоброе предчувствие.

Когда они дошли до лагеря гномов, стяги уже были приспущены. Известие о смерти короля разлетелось быстро. Ярость гномов, пришедших послушать Тунгдила, казалось, черной пеленой повисла в воздухе. Капитаны армии Свободных стояли немного поодаль.

Забравшись на перевернутое ведро, Златорукий вскинул Огненный Клинок.

— Верховный король Гандогар мертв…

— Убит! — завопил один из солдат, выступая вперед. — Его убили ушастые!

Поднялся страшный гам, все пытались перекричать друг друга. Подлое убийство короля поразило гномов до глубины души, и они не собирались успокаиваться.

— Выслушайте меня! — заорал Тунгдил. — Не эльфы повинны в смерти Верховного короля Гандогара! Наши враги — атары. Не путайте эльфов с ними!

Гномы удивленно замолчали, и Златорукий сумел поведать им о том, что произошло в шатре.

— Атары хотят захватить нашу родину! Давайте же исполним предназначение, дарованное нам Враккасом, и остановим их! — Он указал Огненным Клинком на вход в пещеры Тоборибора. — За Потаенную Страну!!!

Воцарилось молчание.

Гном неподалеку от Тунгдила опустился на колени, снял шлем и оперся на рукоять своего боевого молота. Его губы беззвучно шевелились. Воины слева и справа от него последовали его примеру. По рядам гномов словно прошла волна — под звон кольчуг и оружия солдаты преклоняли колени. И только Свободные остались стоять.

— Что они делают? — прошептала Зирка, обводя взглядом море склоненных голов. — Они выбрали тебя своим новым предводителем? Или это они молятся?

— Нет. Эти гномы не молятся, — сдавленно произнес Тунгдил. Он сумел прочитать по губам гномов, что они шептали. — Они клянутся в том, что отомстят.