Битва титанов. Несущие смерть

7

Тунгдил лежал рядом с Балиндис и смотрел в потолок.

То есть он смотрел в темноту и знал, что над ним находится потолок. Разницы не было. Он мог бы точно так же смотреть на огонь, на солнце или в пропасть.

Гном размышлял. Постоянно и настолько напряженно, что, несмотря на усталость, накопившуюся в его теле, не мог уснуть.

Что-то было не так.

Радость от встречи с Балиндис еще продолжалась, и обоюдные заверения в чувствах и нежность, которой не было уже давно, он воспринимал как настоящие.

Тем не менее во всем, что он делал и говорил, ощущался какой-то привкус. Это как весна без цветов. Все зеленеет, но роскоши цветов и аромата нет.

И Тунгдил ненавидел себя из-за этого. Он был готов разрушить новую идиллию, возникшую между ним и Балиндис. На протяжении последних циклов он считал это следствием вины за смерть сына. Но все было не так просто.

Осторожно, чтобы не разбудить супругу, он поднялся, натянул ночную рубашку и вышел из спальни.

Он шагал по штольням, но даже здесь не было впечатления, что он вернулся домой. Переходы и комнаты не давали чувства защищенности.

Тунгдил направился в кухню, заварил себе чай из тысячелистника, чемерицы и фенхеля. С наслаждением прихлебывая, гном ждал, когда успокоится, и вдруг услышал глухой грохот в передней части штольни. Прогнившая балка, проломившаяся под весом поперечины, издала бы другой звук. Кто-то с силой ломился в ворота, и Тунгдил приготовился к худшему.

Покоя как не бывало, все чувства обострились. Златорукий помчался обратно в комнату, набросил на себя кольчугу, надел сапоги, схватил Огненный Клинок.

— Что случилось? — села на постели Балиндис.

— У нас гости, — затравленно произнес он. — Бешеный! — взревел Тунгдил. — Вставай! Есть задача для твоего вороньего клюва. — Гном затянул вокруг бедер перевязь и поглядел на жену. — Думаешь, сможешь помочь нам?

Та усмехнулась.

— А какое впечатление я на тебя произвела, когда мы недавно делили ложе? — Балиндис вскочила на ноги, тоже надела кольчугу, после недолгих колебаний взяла с полки топор и щит.

— Ату его! Занятие! — Боиндил не стал надевать доспех, он предстал перед гномами голый по пояс, с распущенными волосами и всклокоченной бородой. По крайней мере, на нем были кожаные штаны и сапоги, а в мощных ручищах он сжимал вороний клюв. Рядом с ним появилась Года, которой потребовалось немного больше времени, чтобы облачиться. — Что ты имеешь в виду…

Тут у входной двери снова раздался грохот.

— Ах, вот оно что. Я понял, — мрачно произнес Боиндил. — Кто-то решил взять камень, который ему не принадлежит.

Либо это, либо эльфы отнеслись к отпечаткам пальцев, оставленным гномами на монолите, хуже, чем предполагалось. Но Тунгдил поостерегся вещать об их бесславных приключениях в Аландуре перед гномками.

— Посмотрим, — объявил Златорукий и побежал по коридору.

В лицо им ударил вечерний ветер, пламя масляных ламп на стенах дрожало. Пахло мокрой от росы травой и теплой землей…

Этого просто не могло случиться! Судя по всему, ворота были нараспашку, а незваный гость уже давно находился внутри штольни!

Четверка повернула за угол и увидела двойные ворота, лежавшие разбитыми на полу.

— У него что, с собой таран? — прошептал Боиндил, оглядываясь по сторонам. В туннель, в котором они находились, выходило множество коридоров, и из каждого мог выскочить враг.

— Если это один из тех монстров, то ему не нужен таран, — ответил Тунгдил, прислушиваясь. До его ушей донесся звук. Он доносился из дальней части жилища, где когда-то находилась школа учеников.

— Вперед! — крикнул он и побежал к лаборатории. — Он ищет бриллиант в самом правильном месте!

Балиндис немного отстала от остальных, ей приходилось бороться с последствиями болезни. Остальным нельзя было задерживаться. Они неслись дальше несмотря на то, что это означало ослабление их боевой мощности.

— Очень интересно, с какой из тварей нам доведется сражаться, — произнес на бегу Бешеный. — Той, которая в доспехах, или той, которая вкатилась в зал? — Глаза его искрились жизнью и боевым задором. Года и новые задачи сверх меры распалили горн его жизни. — Хо, уж мы-то выколотим ее из металла и разрубим на мелкие полосочки, когда…

Внезапно существо оказалось прямо перед ними.

Казалось, оно отделилось от тени, неожиданно и беззвучно. Увидев гостя, гномы и гномки сразу поняли, что этот противник еще не был описан: перед ними был третий вариант чудовища.

Он был выше их вдвое, как по росту, так и по ширине. Раскрашенное в различные тона серого и зеленого тело напоминало орочье, оно целиком и полностью состояло из мышц, без единой капли жира. Длинные черные пряди свисали с головы, меж ними проглядывало два острых уха.

Лицо ужасным образом напоминало эльфийское; но красоту убивали безразлично глядящие глаза и клыки, обнажившиеся, когда тварь зашипела.

На уроде не было ничего, кроме кожаного передника и рюкзака. Ни металла на теле, ни машины. Вокруг предплечий были намотаны белые цепи, под ними находились железные наручи, к которым было прикреплено последнее звено каждой цепи.

— Уйдите с дороги, подземыши, — произнесло оно звонким, как у эльфа, голосом, и темные глаза его сверкнули мрачным зеленым светом.

— Тебе не пройти мимо нас, гадина, — самоуверенно произнес Бешеный, ударив тупым концом вороньего клюва по стене. — Как же тебя назвать-то? На свинку ты не похож.

Года озадаченно смотрела на мастера, который, стоя перед страшным чудовищем, размышлял относительно того, какое бы имя придумать чужаку. Она уже слышала истории о Боиндиле и стала опасаться, что все они правдивы.

— Камень у тебя? — поинтересовался Тунгдил, показывая монстру Огненный Клинок. — Верни его. В противном случае, ты знаешь, чем все для тебя закончится.

— Для него ведь в любом случае все закончится плохо, не так ли? — обеспокоенно шепнул ему Бешеный.

Чудовище покачало ужасной головой.

— Уйдите прочь, — снова повторило оно и сделало шаг вперед.

Боиндил оскалил зубы и опустил подбородок, волосы беспорядочно упали на лоб.

— Как раньше, книгочей?

— Как раньше, Бешеный, — Тунгдил без предупреждения атаковал правое бедро, при этом поворачиваясь к врагу, за его спиной следовал друг.

За миг до удара Тунгдила Боиндил оторвался от товарища, присел на корточки и атаковал правое бедро. Обе атаки он отразить не мог, да и чем бы?

Движение, которым противник ушел от гномов, было слишком быстрым и неожиданным для нападающих.

Существо оттолкнулось от пола, быстро прыгнуло на боковую стену туннеля и устремилось по ней, прямо над Годой. Ее поспешно нанесенный удар пришелся мимо, и грабитель скользнул в поперечный коридор.

— Хо, да он скачет, как зеленая лягушка! — разозлился Боиндил. — Возвращайся, лягушоночек! — Пробегая мимо Годы, он отругал ученицу. — Плохой удар, Года. За это тебе снова придется таскать деревянные балки. — Гномка поспешила за ним, пристыжено пялясь в пол.

Вместе они начали преследование.

Чудовище потерялось в хитросплетении переходов штольни, как вскоре выяснил Тунгдил, потому что побежало оно по направлению к кухне. Уйти оттуда возможности не было.

Гномы ворвались в комнату и остановили вора, когда тот пытался протиснуться в камин. Его плечи были слишком широки, чтобы забраться в дымоход.

Услышав приближение противников, чудище выбралось из камина и уставилось на них. Легкое движение плечами — и цепи со звоном соскользнули с украшенных рунами наручей. Кулаки сомкнулись.

— Будьте внимательны. Он воспользуется цепями как плетями, — напряженно размышлял вслух Тунгдил. — Мы с Боиндилом атакуем одновременно, Года охраняет выход.

Гномы набросились на монстра с двух сторон, но вскоре поняли, что имеют дело с очень хитрым и тионски ловким противником, несмотря на его рост.

Бешеный поднырнул под дернувшуюся к нему цепь, за это получил пинок в грудь и отлетел к шкафу с горшками и сковородками. Дерево не выдержало такого удара, полки рухнули вместе со всем содержимым и погребли под собой Боиндила.

Тунгдилу сначала повезло больше. Он втянул голову в плечи, ушел от цепи и размахнулся обеими руками, чтобы вогнать Огненный Клинок в центр торса врага; тогда лапа существа устремилась вперед и схватила рукоять.

Случилось нечто странное.

Обух топора вспыхнул, инкрустации полыхнули крошечными солнцами, ослепленный Тунгдил закрыл глаза.

Монстр взревел от ярости и испуга. Он выпустил Огненный Клинок и, наверное, отступил на шаг назад, как понял по звукам гном. В нос Златорукому ударил запах горелой плоти.

Едва рассмотрев очертания противника, Тунгдил нанес удар. Огненный Клинок, оставляя за собой огненный шлейф, устремился к бедру монстра и внезапно дернулся в сторону. Гном чуть было не выпустил его.

Вокруг обуха топора запутались светящиеся цепи. Магия топора и цепей с шипением боролась друг с другом, зеленые и красные искры летали по кухне, опаляя дерево и обугливая камни. Что еще хуже: в бороде Тунгдила с шипением образовывались дыры. Медленно, но уверенно нагревалось древко.

— Проклятье, что происходит? — возмущался Бешеный, выбираясь из-под груды сковородок. Где-то в куче посуды он потерял вороний клюв. — Магия? — Он поднял особенно тяжелый сотейник и метнул им в существо. — Прекрати немедленно, лягушонок! Живо начинай сражаться, как подобает приличному чудовищу!

Сотейник ударил в широкую грудь.

Монстр с ревом обернулся, глядя на воина, как раз обнаружившего древко своего оружия. Равнорукий обхватил его и поднял над головой. Левой рукой урод провел размашистое движение, и вторая цепь, подобно змее, тут же устремилась вперед. На этот раз она полыхнула темно-зеленым, являя таившуюся в ней магическую энергию.

Боиндил увернулся, изо всех сил стараясь не коснуться цепи. Но существо мастерски обращалось с необычайным оружием. Короткого движения руки оказалось достаточно, чтобы цепь изменила направление движения и обвилась вокруг шеи гнома.

Бешеный пронзительно вскрикнул, выпустил из рук вороний клюв и рухнул на колени.

Тунгдил с громким криком вырвал топор, цепь со звоном упала на пол.

— Назад — или подземыш умрет, — строго потребовало существо. И, словно в доказательство его слов, на левом предплечье полыхнули альвийские руны, сияние цепи, на которой повис Бешеный, усилилось. Гном начал вздрагивать, из его горла вырывались булькающие звуки.

Внезапно рядом с Тунгдилом оказалась Года.

— Что будем делать?

— Отпустим. — Гном скрипнул зубами, отходя в сторону. Он не хотел потерять Боиндила. — Бриллиант заберем, когда оно будет думать, что уже в безопасности, и выпустит добычу.

Зеленое сияние погасло. Чудовище подтащило пленного гнома к себе, обмотав при этом цепь вокруг предплечья, пока она не стала длиной всего в полметра и Бешеный не оказался вынужден подняться на ноги. Гном поднялся, покачиваясь, на кончики пальцев, чтобы не задушиться самому Цепь была горячей и прожгла его красивую черную бороду и длинные волосы.

— Не идти следом, — сказало чудовище, проходя мимо Годы и Тунгдила.

Спиной вперед оно побежало по туннелю, не спуская при этом глаз с гномов. Оно громко принюхивалось и, очевидно, ориентировалось по запаху, куда сворачивать, чтобы выйти из штолен; ноздри тонкого носа трепетали. Оно продолжало путь, таща за собой кашляющего и задыхающегося Бешеного.

— Когда мы его освободим? — неприветливо прошептала Года. — Скоро ему будет нечем дышать.

— Пока он издает звуки, все в порядке, — ответил Тунгдил, думая о том, что может противопоставить своему незваному гостю. Очевидно, Года не принимала во внимание магические силы непрошеного гостя, которые, вероятно, даже не были исчерпаны целиком. Огненный Клинок защитил его от заклинания, как когда-то против силы туманного демона в недрах Черного Ярма. Но попадание тяжелых цепей в голову или другую часть тела наверняка повлечет за собой тяжелые ранения.

Существо обнаружило туннель, который вел к выходу, и ускорило шаг. Быстрым движением руки оно скинуло петлю с шеи Бешеного, и тот, хватая ртом воздух, упал на пол.

Он озадаченно ощупывал подпаленные останки бороды и роскошных волос.

— Я калека! За это я сниму с тебя кожу полосками, лягушонок, — прохрипел гном, поднимаясь на ноги. — Дай свое оружие, Года.

— Нет, мастер. Вы же сами говорили, что воин никогда не выпускает свое оружие из рук.

— Года, это не новое испытание! Дай мне оружие! — скорее прокашлял, чем произнес он. Негромкий вопль ужаса, вырвавшийся из уст Тунгдила, заставил его посмотреть вперед: Балиндис преградила существу дорогу прямо у выхода.

— Отойди! — закричал Тунгдил. — Иначе…

Но он опоздал со своим предупреждением. Балиндис бесстрашно атаковала топором, отразила устремившуюся к ней цепь щитом и теперь находилась на оптимальном для удара расстоянии.

Монстр выбросил вперед левое, опутанное цепями предплечье. Едва лезвие соприкоснулось со звеньями цепи, как магия вырвалась на свободу.

Зеленая молния ударила в оружие, разбившееся и осыпавшее гномку градом мелкой металлической шрапнели. Пробитым оказался даже щит. Балиндис покачнулась, ударилась о стену туннеля и медленно сползла на пол.

— Балиндис! — Тунгдил побежал вперед, Бешеный с Годой следовали за ним.

С ревом обернулось чудовище, подняло часть разбитых деревянных ворот и швырнуло им навстречу.

Бросок был нацелен хорошо и сбил всех троих с ног, не помогли ни приседания, ни упирания в землю. Когда они снова оказались на ногах, монстра и след простыл.

— Вперед, за ним, — приказал Тунгдил Боиндилу, глядя на Году. — А ты позаботься о Балиндис, — та кивнула и без возражений протянула мастеру нахтштерн.

Гномы выбежали из штолен и прислушались. Светила луна, и звезды сияли над Идомором. Хорошее зрение позволило обоим рассмотреть сонный пейзаж, мирный и спокойный.

— Где оно? — прошептал Бешеный, глядя на землю. — Оно должно было оставить следы, в которых поместился был ребенок. — Гном наклонился. — Ничего. Как будто лягушонок ускакал.

Тунгдил разглядел движение вдалеке.

— Так и было, — сказал он, со вздохом указывая на запад. — Вон оно, позади.

И действительно, чудовище огромными прыжками неслось по земле. Оно перемахивало через низкие кусты и невысокие фруктовые деревья, словно это было легче легкого.

— Оно выбирает кратчайший путь домой, — предположил Тунгдил.

— Проклятая скотина! — Боиндил топнул ногой. — Что ему делать на западе?

— А почему бы и не на запад? — возразил Тунгдил. — Мы ничего не знаем о нем и двух его братьях. Запад ничем не хуже востока.

— Это так. Но я предположил бы, что оно направится в Тоборибор. Пещеры опустевшего королевства свинорожих были бы самым лучшим укрытием.

— Вполне может статься, что оно хочет нас обмануть, — Тунгдил уже не различал фигуру вдалеке. Ее поглотил темневший в отдалении лес.

Бешеный взвалил на плечо оружие Годы.

— Отправимся в путь немедленно?

— Нет смысла. Ты видишь, насколько быстро оно передвигается? Его не нагнать даже всаднику, — они вернулись обратно в штольни. — Завтра утром поищем следы. Может быть, они приведут нас в место, где мы сможем больше узнать об этих тварях. Я поставлю в известность принца Маллена, чтобы он дал нам отряд солдат в помощь.

И они вернулись в штольни.

Тем временем Года посадила Балиндис, кровь тоненькими ручейками сочилась из ран на коже; в правый глаз едва не угодил осколок, обломок длиной в палец и толщиной с соломинку засел в кости черепа. Она сжала зубы, чтобы не кричать от боли, схватила Тунгдила за руку в ожидании поддержки.

— Все будет хорошо, — прошептал он ей.

Бешеный заметил большое красное пятно под ее кольчугой.

— Выглядит плохо. Нам срочно нужен целитель, который позаботится о ранах и вынет осколки из тела, — пробормотал он тихонько, чтобы не услышала Балиндис.

Та притянула мужа к себе.

— Я сейчас потеряю сознание, Тунгдил, — выдавила она из себя. — Только Враккас знает, очнусь ли я снова, поэтому послушай меня, — она больно сжимала его руку. Ее сотрясла волна боли, веки ее задрожали. — Джерун… — застонала она, а затем обмякла.

Тунгдил обеспокоенно прислушался к биению ее сердца.

— Еще бьется, — облегченно вздохнул он. — Скорее, Бешеный, давай отнесем ее в постель. Года, а ты беги в селение и приведи любого целителя. Мне все равно, чем он там занят. Тащи его сюда.

— Да, — поспешно кивнула гномка, ухмыльнувшись, когда заметила, какую ошибку допустил Боиндил: он прислонил нахтштерн к стене штольни и подхватил ноги Балиндис. Она тут же схватила свое оружие. — Мастер, теперь ты сам будешь таскать деревянные балки. Ты же знаешь, куда я их сложила, — язвительно произнесла она и бросилась вон из штольни.

Тот посмотрел ей вслед.

— Вот же… — От остального он удержался.

Когда Балиндис уже лежала в постели и первые железные осколки Тунгдил удалил, появился целитель, который должен был позаботиться о раненой; в штольне наконец воцарилось спокойствие.

Тунгдил воспользовался этим, чтобы сходить в лабораторию и удостовериться, что камня действительно нет. Как и многие другие комнаты, через которые он проходил, эта была полностью разворочена, не осталось ни одной уцелевшей полки.

Гном очень быстро понял, что существо нашло бриллиант по чистой случайности. В куче осколков Златорукий увидел огромный окровавленный след. Очевидно, чудовище наступило туда, поранилось и при этом выудило бриллиант.

— Проклятье! — раздраженно вскричал Тунгдил. Гном направился в кабинет Лот-Ионана, где было огромное собрание книг, взобрался за конторку и принялся писать письмо принцу Маллену, в котором обрисовал случившееся. Поймал себя на том, что время от времени ковыряет в носу кончиком пера — плохая привычка из тех времен, которые были не так давно. Призвав себя к порядку, Златорукий взял новый стержень и выбросил испачканный.

В дверь постучали, и в комнату вошел целитель. На нем было темно-серое пальто поверх белой ночной сорочки, тяжелые ботинки даже не были зашнурованы. Года в прямом смысле слова вытащила мужчину из постели.

— Простите, господин Златорукий. — Целитель провел рукой по довольно длинным волосам, торчавшим во все стороны. — Я закончил. Зашил раны и обработал их мазями. Она поправится. Микстура, которую я ей дал, заставит ее проспать еще два следующих дня.

Тунгдил кивнул, полез в ящик конторки и вынул оттуда золотую монету.

— Это для вас, — поблагодарил он. — Принесите мне завтра то, что понадобится ей для дальнейшего выздоровления.

— Спасибо, господин Златорукий. — Целитель принял плату, затем взглянул на гнома. — А что случилось, если можно спросить? Выглядит все так, словно ворота сломала орда орков.

— Спросить можно, — резко ответил Тунгдил. Но правду предпочел скрыть, по Потаенной Стране и так ходили тревожные слухи. — Грабители. Мы их прогнали. И я был бы вам очень признателен, если бы вы не стали говорить об этом односельчанам. Если вас спросят, скажите, что это был несчастный случай. — Гном бросил мужчине еще одну золотую монету.

— Конечно, господин Златорукий. Можете быть спокойны, и хочу заверить вас, что от всего сердца желаю вашей супруге скорейшего выздоровления. — Целитель поклонился, фалды пальто скользнули вперед и слегка качнулись. — Следите за тем, чтобы она по меньшей мере сорок дней не двигалась и лежала в постели.

— Почему?

Он указал на правый бок.

— Один из самых крупных осколков повредил внутренний орган, насколько я увидел. Я шил и перевязывал очень осторожно, но мои скромные познания относятся к физиологии людей, а не гномов. На вид нормально, но…

— Она должна лежать, — опередил его Тунгдил. — Спасибо.

Мужчина повернулся и вышел из комнаты.

Тунгдил как раз закончил письмо Маллену, когда появился Бешеный. Он надел свой кожаный камзол и кольчугу.

— Балиндис уснула глубоко и крепко, — сообщил он, садясь в кресло у камина. Из-за коротких волос и обезображенной бороды друг выглядел странно. — Что дальше-то?

— Посмотрим, когда солнце взойдет, — ответил Тунгдил, подписывая и запечатывая письмо. Он не особенно надеялся на то, что им удастся поймать существо, но ничего не сказал.

— Ты только посмотри, что натворил лягушонок. Я выгляжу как ощипанная курица, — Бешеный играл остатками своей бороды, которую он остриг, чтобы она выглядела прилично, несмотря на длину; пройдут циклы, прежде чем она снова станет роскошной и длинной. Волосы у Равнорукого по-прежнему были до плеч. — Меня же засмеют. Уже только поэтому он заслуживает смерти. — Гном поднял ноги повыше. — Думаешь, это одно и то же существо, только в других доспехах?

— Трудно сказать. Не думаю, — Тунгдил размышлял над последними словами своей супруги, которые она произнесла, прежде чем потерять сознание.

— Джерун? Старая жестянка? — Бешеный помнил огромного телохранителя Андокай. — Неужели она хотела сказать, что лягушонок один из его братьев? По размеру подходит. И тоже из Потусторонних Земель.

— Нет, в родство их я не верю. Это существо истекало кровью, как орк, а кровь Джеруна была ярко-желтой.

— Хм, — беспомощно произнес воин. — Тогда я не понимаю, что она имела…

— Конечно! — Тунгдил хлопнул себя ладонью по лбу. — Доспехи Джеруна!

— Но у него не было доспехов, — возразил Бешеный.

— Нет. Но наручи были. И цепи, — Тунгдил озадаченно смотрел в трепещущее пламя. — Балиндис наверняка хотела мне сказать, что они сделаны из того же металла, что и доспехи Джеруна. Помнишь? Они проводили магию. — Гном встал и подошел к своему другу у камина.

— Это должно означать, что кто-то знает рецепт?

— Больше, Боиндил, больше. Это означает, что они нашли способ хранить в доспехах магическую энергию и при необходимости высвобождать ее. И это теперь больше, чем средство защиты. Это резервуар, из которого они черпают, поскольку у них нет магических полей Потаенной Страны, из которых они могли бы подпитывать свои силы. — Златорукий лихорадочно размышлял.

— А если все происходит иначе?

Он озадаченно поглядел в морщинистое лицо Бешеного.

— Что ты имеешь в виду?

— Может быть, лягушонок сам — магическое существо? — Короткобородый огорченно провел рукой по остаткам былой роскоши. — Он работает, как эта нить, которую эоил велела протянуть от источника до вершины башни. Через нее она втягивала энергию наверх и использовала по своему усмотрению.

— Громоотвод наоборот! — вырвалось у Тунгдила.

— Что?

— Громоотвод. В одной из книг по алхимии было написано, что во время некоторых экспериментов необходима сила грозы. Медь и железо притягивают молнии, так пишет автор. — Тунгдил бросился к книжной полке и стал поспешно искать что-то, забрался на лестницу, слез с нее, снова залез — пока не обнаружил книгу. — Вот она! — Гном открыл том. — При приближении грозы необходимо добавить ингредиенты в железную ванну, отнести ее на гору и вонзить в нее длинный железный стержень. Молния попадет в него и своей силой вызовет преобразование. — Златорукий с грохотом захлопнул книгу. — А с этими существами все с точностью до наоборот: они и есть гроза, и через металл они выводят энергию!

— Вот он опять, наш книгочей, — ухмыльнулся Бешеный.

— Да. — Тунгдил вздохнул, возвышенное настроение, вызванное внезапным озарением, схлынуло. — В принципе, все это не более чем предположения, — с сожалением произнес он. — У нас нет никого, кто в достаточной степени разбирался бы в магии и мог дать нам совет.

— Для меня все звучит достаточно ясно, — успокоил его Боиндил. — Напиши Маллену о своих предположениях немедленно.

Тунгдил медлил.

— Нет.

— Почему?

Тот вернулся на свое место у камина.

— А кому известна эта рецептура, Бешеный?

— Этого особого металла? Ну, Балиндис и Андокай. И я так думаю, что эоил тоже, но это существо мертво. — Боиндил вопросительно поглядел на Тунгдила, поскольку не знал, к чему тот клонит.

— Я спрашиваю себя, насколько велика вероятность, что какой-то народ из Потусторонних Земель владеет магией и знает формулу для этого сплава.

Теперь дошло и до Боиндила.

— Ты думаешь, что эти твари родом не из Потусторонних Земель?

— Существует множество возможностей, я признаю это, — кивнул Тунгдил. — Вот только куда подевались Бессмертные? Мы с Родарио не нашли в башне ни следа от них. Правда, после того, как было произнесено заклинание искоренения скверны. Ни доспехов, ни пепла — как в случае с альвами или орками, которые были уничтожены энергией. — Гном откинулся на спинку кресла. — Балиндис рассказала некоторым из нашего народа о составе, прежде чем покинуть Серые горы. А у Третьих есть шпионы повсюду.

— Не хочешь ли ты сказать, что отщепенцы из Третьих и Бессмертные объединились между собой?

— Не знаю, — Тунгдил опустил голову и стал массировать пальцами виски. — Проклятье! Все так непонятно, Бешеный. Нам придется пробираться на ощупь в темноте и раскрывать одну тайну за другой.

Чернобородый поднялся.

— Тогда давай завтра начнем с того, что и собирались делать. Поищем лягушонка. — Гном направился к двери. — Я пошлю Году к воротам, пусть дежурит первой.

— Ты уже перетащил балки? — Тунгдил напомнил другу об ошибке.

— Нет, — проворчал Боиндил.

— А ты ведь, конечно, подашь ей хороший пример?

Бешеный резко развернулся и вышел в коридор.

— Хороший ты друг, — нарочито обиженно сказал он. — Заодно с моей ученицей. Вы, Третьи, предпочитаете держаться вместе, — и его шаги стихли вдали.

— Хм. Третьи предпочитают держаться вместе, — задумчиво повторил Тунгдил, глядя на недопитую бутылку, стоявшую рядом с конторкой и манившую его своим сладким, крепким содержимым.

Но алкоголь его не интересовал. Не этой ночью. Ему нужен был ясный рассудок.

Тунгдилу запомнился знак на наручах существа. Чтобы удостовериться, он отыскал на полке небольшую книжицу, которой занимался раньше на протяжении многих вечеров, чтобы не находиться рядом с Балиндис, и стал листать ее. И точно, он не ошибся. Речь шла об эльфийском слове «иметь».

Захлопнув книжку, он поставил ее на место. Что же это снова такое? Нужно спросить Маллена и Ортгера, были ли эльфийские руны на доспехах других существ.

Он поднялся и вернулся в спальню. Как и был, в одежде, он прилег на простыню рядом со спящей Балиндис, подпер голову рукой и посмотрел на ее лицо; при этом он изучал чувства, которые вызывал ее вид.

Так пролежал он до рассвета.

Когда постучала Года, чтобы сообщить ему о гонце, и передала ему письмо Гандогара, он все еще был занят собой и своими чувствами. Ночь не принесла ему мудрости.

«Театр Диковинок» за ночь свернул лагерь, не дав ни одного представления. На рассвете яркие вагончики покинули Мифурданию и теперь двигались на запад.

Горбатый попрошайка в потрепанных одеждах и огромной шляпе с широкими полями на жирных черных волосах бродил меж остатков лагерного костра и беспорядка в поисках чего-нибудь съедобного.

Не обнаружив ничего, что бы ему приглянулось, он направился в город, на рыбный рынок. Там он уселся на бочонок, откуда открывался прекрасный вид на гавань, и то и дело протягивал руку прохожим.

— Подайте монетку голодающему, — причитал нищий низким голосом, время от времени покашливая.

Никто из знавших Родарио не разглядел бы под всей этой грязью тонкие черты актера, щедро использовавшего содержимое своей шкатулки с гримом, чтобы как следует обезобразить себя. Довершал образ омерзительный шрам на левой щеке и пятна на зубах, а также… бритье. Безжалостное бритье! Невероятный отказался от своей любимой эспаньолки ради этой миссии. И от этого ему становилось больно.

Тасия и остальные удивились, когда он созвал их посреди ночи и объявил о том, что намеревается делать: выполнить щекотливое поручение, чтобы разобраться со странными происшествиями в Мифурдании. Он передал руководство «Театром Диковинок» своей светловолосой музе, поскольку не знал, сколько времени ему понадобится на то, чтобы раскрыть окутывающие Фургаса тайны. Актриса приняла повышение с очаровательной улыбкой и на протяжении нескольких часов делала расставание… невозможным.

— Ну, дайте хоть что-нибудь, — молил Родарио богатого купца, который плюнул ему под ноги и двинул восвояси. — Нет, не это. Ваши сопли не стоят денег. Дайте монетку, господин, — крикнул он ему вслед, некоторые прохожие рассмеялись.

Прошло утро. Солнце продолжало свой путь высоко над головами людей, затем снова стало клониться к горизонту.

Родарио храбро продолжал сидеть на своем посту. Он боролся с надоедливыми мухами, насмешками детей и торговца, пытавшегося согнать его с бочонка. Как бы там ни было, его скромных доходов хватило на то, чтобы купить кусок хлеба и немного сивухи. Так бедность легче было выносить.

Ожидание продолжалось.

Наступили сумерки, и тут он заметил баржу, на которой вчера видел лучницу. На этот раз она сидела высоко. Судя по всему, в город шла она пустой.

Родарио направился в гавань и улегся напротив причала для фрахтовых судов между мотками каната. Выглядел актер, как попрошайка, устроившийся на ночлег. Увидев его, никто бы ничего не заподозрил.

Темноволосая женщина в черном плаще, распахнутом на груди, появилась только тогда, когда начало темнеть. Под плащом Родарио увидел темное же платье с корсажем. Длинный кинжал висел у нее на поясе. Она казалась ему знакомой, хотя он и не мог понять, откуда.

Она пробежала по палубе, изящно спрыгнула на причальную стенку, заложила в рот большой и указательный пальцы и изящно же свистнула.

Ворота склада, расположенного неподалеку от того места, где лежал Родарио, открылись, на неровную мостовую упал свет, и оттуда показался мужчина в похожей на робу коричневатой одежде. На голове у него была шляпа, цепочка на шее выдавала в нем члена гильдии торговцев.

— Кеа! Ты уже вернулась? — Он хотел было подойти к ней, когда заметил притворявшегося спящим Родарио и остановился. — Фи, отбросы.

Родарио не шелохнулся, надеясь, что его оставят в покое, но вот его уже пнули носком сапога в бок, и он со стоном свернулся калачиком.

— Поднимайся, оборванец! Проспишься где-нибудь в другом месте! — Мужчина наклонился над ним и ударил кулаком по шее. — Ты что, не слышишь? Сейчас я позову на помощь нож и пощекочу тебя.

Этой угрозе Родарио не мог противостоять. Он поднялся, бормоча что-то пропитым голосом, громко шаркая ногами, проплелся мимо фасада склада и нырнул в проем между этим и соседним зданием. Пришлось сильно напрячься, чтобы вообще протиснуться в небольшое пространство.

— Вы меня прогнали, но от меня не избавились, — пробормотал Невероятный, воспользовавшись щелями в сложенных из досок стенах, чтобы взобраться на крышу. Он намеревался подслушать разговор сверху.

Актеру действительно удалось подобраться к люку, открыть его и бесшумно проскользнуть внутрь.

В темноте он приземлился на что-то мягкое, слегка подавшееся под его весом. Вместе с запахом и потрескивающими звуками на ум приходило только одно: мешки с зерном. Барак был сверху донизу завален мешками с зерном, словно Мифурданию ожидал голод или осада.

Родарио змеей пополз вперед, целеустремленно продвигаясь к узкой полоске света, попадавшего снизу через узкую щель. Он осторожно приставил голову к щели, чтобы услышать и увидеть, что происходит под ним. Начало разговора он уже пропустил.

— И во сколько бы мне это стало, Дейфрих? — спросила женщина по имени Кеа, стоявшая прислонившись к опорной балке.

Мужчина указал на пустую часть склада, в которой не было ничего, кроме пары мешков зерен и грязи.

— Сотня мешков? Ты только посмотри вокруг, Кеа. В данный момент в городе практически нет зерна.

Та натянуто улыбнулась, и Родарио снова показалось, что он знает ее.

— Потому что ты скупил его, Дейфрих. Чтобы поднять цену.

— Я? — удивленно возразил тот; даже любитель заметил бы, что он переигрывает.

Кеа подняла голову, вынула из-за пояса кинжал и указала острием наверх.

— Предположим, я поднимусь туда, в хранилище. Что я там найду?

— Немного, — с ухмылкой солгал Дейфрих, изо всех сил стараясь казаться убедительным. — Скажем, десять вейурнских золотых монет. За каждый мешок.

Кеа нагло расхохоталась.

— Ты жалкий маленький головорез, — произнесла она с ноткой угрозы в голосе, поднимая вверх указательный палец левой руки. — Я предлагаю тебе одну золотую монету.

Дейфрих провел рукавом по подбородку.

— Нет, Кеа. Я знаю, что у тебя достаточно золота. Поэтому ты его заплатишь, — он уверенно положил руку на рукоять своего короткого меча, висевшего на поясе за спиной.

Очевидно, это движение было условленным знаком. Родарио услышал шаги, и справа и слева от Дейфриха появились двое мужчин. На них были кожаные доспехи, вооружены они были длинными мечами. Выглядели мужчины как наемники или по меньшей мере бывшие солдаты. Кеа на них даже внимания не обратила.

— Ладно, как хочешь. Девять монет за мешок, — пренебрежительно произнес Дейфрих. — До рассвета зерно мне привезут, — он протянул ей руку ладонью вверх. — Но только в том случае, если получу деньги сразу. И я буду молчать о других вещах, которые ты у меня покупаешь.

Кеа опустила палец.

— А ты стал жадным, — тихо отметила она. — Злоупотребляешь моим доверием.

Дейфрих пожал плечами.

— Я торговец. Если подворачивается возможность, я ее использую. Мне, в конце концов, никто ничего не дарит.

— Это я очень хорошо понимаю. От меня ты тоже ничего не получишь без вознаграждения. — Женщина осторожно, чтобы не принудить наемников совершить поспешное действие, потянулась к плащу и вынула кошель. Развязала шнурок, опустила в него руку и выудила монету, чтобы протянуть ее Дейфриху. — Одна из пятидесяти золотых монет. Больше у меня с собой нет.

Сначала торговец взял кошель, затем монету.

— Тогда ты получишь только пять… ах, скажем, шесть мешков, — ухмыльнулся он и слегка прикусил металл, чтобы проверить его подлинность. Послышался негромкий треск, Дейфрих испуганно вскрикнул, сплюнул и тут же рухнул на пол. Он катался из стороны в сторону, пока наконец не затих.

Один из наемников склонился над ним.

— Тут уже ничего не поделаешь, — спокойно произнес он и поглядел на поддельную монету. В ней было тонкое свинцовое зерно, вокруг ломкий слой стекла, обложенный листовым золотом. Из остатков сочилась прозрачная жидкость. На первый взгляд фальшивую монету было не отличить от настоящей. — Что это был за яд?

Кеа подняла мешочек с золотом.

— Тебе скажи, — ответила она и указала кинжалом на наемника. — То же самое средство нанесено на этот клинок. Идите своей дорогой и молчите о том, что здесь произошло. Вы получили свою плату от Дейфриха, и за нее ничего даже делать не пришлось. Радуйтесь.

Мужчины переглянулись. Родарио предположил, что они попытаются напасть на Кеа и забрать остальное золото.

Но хладнокровие женщины уберегло их от необдуманных поступков. Нерешительно, стараясь не поворачиваться к ней спиной, наемники вышли из помещения.

Кеа негромко рассмеялась, подняла кошель и снова свистнула. Вскоре к ней подбежало пятеро мужчин.

— Идите наверх и посмотрите, сколько зерна спрятал от нас этот ублюдок. Сгрузите мешки на баржу как можно быстрее, а затем мы убираемся из Мифурдании. — Женщина пнула труп в плечо. — Найдите что-нибудь тяжелое, примотайте ему к телу и бросьте в воду.

Ее люди кивнули и разошлись, в то время как Кеа отошла влево и исчезла из поля зрения Родарио. Топот сапог по лестнице провозгласил прибытие по меньшей мере двух мужчин на второй этаж.

Родарио стало неуютно.

Актер боком отполз дальше, за мешки, когда прямо под ним что-то щелкнуло и загрохотало. В темноте закрутилась лебедка, а пол быстро пошел вниз. Сам того не замечая, он забрался на грузоподъемный механизм и вместе с десятью мешками зерна опустился на первый этаж.

Хоть Родарио и пытался спрятаться между мешками, ему это не удалось. Зато в другом конце здания он увидел множество продолговатых ящиков. Перед одним из них стояла Кеа, открыв крышку и разглядывая сложенные железные слитки. Родарио понял, что это множество заготовок для литья.

— Эй, смотрите! Там сидит попрошайка! — крикнул один из мужчин наверху.

— Уже ухожу. Просто искал местечко потеплее, — Родарио закашлялся и скорее пополз, чем пошел по направлению к выходу. Он не хотел отказываться от маскировки. Быть может, ему еще понадобится застать кого-нибудь врасплох.

Кеа закрыла ящик и спокойно преградила ему дорогу, скрыв при этом тело мертвого торговца.

— Не так быстро, старичок, — произнесла она без особой угрозы в голосе.

Родарио расценил как добрый знак то, что она не потянулась к кинжалу и не послала никого его остановить. На первый взгляд, его маскарад сработал.

— Ой, госпожа, простите. Не зовите стражу, — отплевываясь и почесываясь, произнес он, чтобы придать себе еще более отвратительный вид. Никому не захочется заниматься им слишком долго. — Они меня ненавидят.

Женщина разглядывала актера.

— Ты Дейфриха знаешь?

Родарио задумался.

— Нет, — наконец ответил он. — Он из стражников?

Один из людей Кеа схватил его за локоть.

— Кеа, ты знаешь, что нужно делать! Он нас видел.

— Я вижу много людей в Мифурдании, — праведным старческим фальцетом ответил Родарио, кладя руку поверх ладони мужчины. — Это не преступление, молодой человек.

— Нет, — Кеа положила руку на рукоять кинжала. — То, что ты нас видел, старичок, действительно, не преступление. Нет. Но вот невезение — да. — Женщина молниеносно вынула кинжал и нанесла удар.

Родарио был готов к нападению, сделал шаг в сторону и в качестве щита выставил перед собой удивленного силой мнимого старика мужчину. Острие вонзилось тому в грудную клетку; ребра помешали кинжалу зацепить важные органы. Но оружие и не должно было сделать это. Яд отправил мужчину на пол.

— Что, удивились? — Родарио с силой ударил Кеа в нос, та, вскрикнув, попятилась. Актер побежал к ближайшему выходу, преследуемый криками мужчин и проклятиями женщины.

Хоть он давно не был в Мифурдании, но кое-как в городе ориентировался. Вскоре Невероятный стряхнул обоих преследователей в лабиринте грузовой гавани, но, описав большую дугу, вернулся обратно к складу, чтобы проследить за дальнейшим развитием событий после своего дерзкого побега. И принялся наблюдать за происходящим с противоположной стороны из-под шаткой рыбацкой лодки.

Мужчины грузили мешки на баржу, им помогала Кеа. Очевидно, зерно им было нужно настолько срочно, что они не могли оставить его, несмотря на происшествие с наемниками и попрошайкой.

Сто мешков с зерном — это очень много. Этим можно накормить небольшое войско, но где хранить его в залитом водой королевстве? И какую цель преследовали они? Солдаты-дезертиры, которые решили попробовать свои силы в пиратстве и для начала запаслись провиантом? Откуда у них столько золота? И при чем здесь Фургас?

Вопросы, вопросы, на которые, понятное дело, никто не даст ответа.

Когда на борт были погружены заготовки, судно отчалило, не зажигая стояночные фонари. Родарио решил продолжить преследование. Его не остановит стихия богини Эльрии.

Он отыскал небольшую парусную лодку, которую решил позаимствовать. Запрыгнул в нее, и, к его радости, та сразу же повиновалась ему. К счастью, баржа двигалась не особенно быстро и он мог следовать за ней без особых усилий.

Баржа уходила дальше и дальше в огромные водные просторы затопленного Вейурна, и зачарованные волны отражали сияние созвездий. Родарио держался на расстоянии, пытаясь поставить парус на крохотной мачте. Это удалось ему с трудом, но вскоре он уже не мог удержать курс. Он ведь не был опытным моряком.

Баржа исчезла из виду за утесами одного из островов, и прошло довольно много времени, прежде чем Родарио сумел заставить свою позаимствованную лодку лечь на тот же курс.

Прежде чем актер успел обогнуть скалы, что-то зашипело и плюхнулось, словно в воду упала раскаленная падающая звезда. Воды закачались, небольшие волны перекатились через нос лодки и плеснули на дно.

Родарио обогнул утесы. Ждать оставалось недолго.

— Что, клянусь самым дурным актером Потаенной Страны, это такое? — Родарио встал, уперев руки в бока, и уставился на необозримые воды перед собой. Пустое озеро.

Смотреть было не на что, преследовать нечего. Баржа исчезла, просто мгновенно.

— Как это может быть, Паландиэль? — удивился он, пытаясь удержать равновесие в лодке. Свет луны показывал, что на озере нет ничего, кроме островов в более чем миле от него по левую руку. — Неужели за омерзительные деяния силы Эльрии утащили их во тьму?

По поверхности воды прошло новое движение. На лодку налетела сильная волна, превратившись в покрытую белыми барашками пены черную стену, закрывшую луну и звезды.

— О милосердная Эльрия! Что я тебе сделал? — застыв от ужаса, пробормотал он, цепляясь за тонкую мачту, прежде чем его лодку подхватили тяжеленные массы воды и потащили в глубину.

Наступили тревожные времена. Дети бога-кузнеца тщательнее, чем когда-либо прежде, несли вахту на подступах к Потаенной Стране, путешественникам и купцам извне стало очень трудно пройти через одни из пяти врат. Не только зло пыталось войти в Потаенную Страну. Если вообще кто-нибудь показывался.

В Красных горах как раз произошел такой случай.

Девять прекрасных башен и обе высокие, толстые стены крепости Западные Врата стали почти непреодолимым препятствием даже для мирных гостей. В промежутках между пятью валами ущелья, которые вели ко входу в Железные Врата, а значит, и в королевство Первых, стояли лагерем около двухсот человек. Они ждали, пока гномы впустят их в страну.

Преимущественно это были торговцы, но встречались и беженцы из разоренных земель, которые даже спустя пять циклов еще не оправились от нашествия самозваных аватаров и их войска.

Королева Ксамтис дала стражникам указание пропускать группы на один вал вперед через каждые два дня. На протяжении десяти дней ожидания гномы наблюдали за людьми, повозками и животными, отмечая необычное поведение. Только тот, кто вел себя подобающе и выдерживал последний экзамен перед тем, как попасть за Железные Врата, мог получить пропуск в чертоги гномов, а оттуда выйти на перевал.

Среди стражей росло беспокойство. Время от времени чувствовался слабый запах орков, несильный, скрытый, словно где-то на большом расстоянии залегла небольшая шайка и выжидала подходящей возможности для штурма. Быть может, некоторые из разведчиков следили за укреплениями.

Среди тех, кто желал пройти первые ворота, был крупнокостный торговец, делавший из своего груза страшную тайну. На его длинной, громоздкой квадриге стояли четырехугольные блоки (по крайней мере, так казалось), скрытые от взглядов и непогоды кожаными и полотняными покрывалами.

Громыхая, повозка приблизилась к стражам, и мужчина, одетый в светлую кожу, придержал быка. Он подошел к Бендельбару Железнокаленому из клана Железнокаленых, начальнику стражи, и поклонился.

— Приветствую вас. Мое имя Картев, я прибыл из Айулы, чтобы поговорить с вашим королем.

— Зачем королеве Ксамтис Второй говорить с тобой? — ответил Бендельбар, крепкий гном с длинными светло-русыми волосами и бородой такого же цвета, сплетенной в косы, с неприязнью и легким налетом удивления. Купец с манией величия, этого еще не хватало.

Картев попятился, развязал парочку веревок, при помощи которых к повозке крепились покрывала, и приподнял их, обнажив решетку, затем подозвал гнома.

— Сам посмотри.

Бендельбар подошел и заглянул внутрь. В повозке сидели мелкие существа, прикованные за ноги к полу. Пленники находились в жалком состоянии. Все они были безбороды и были (если не считать последнего факта) как две капли воды похожи на гномов Потаенной Страны. Стражник сразу понял, кто перед ним. Известие из Черных гор распространилось быстрее пожара: похитители бриллиантов!

— Во имя Враккаса!

— Я называю их крошки-старички, — сказал Картев. — Я так и подумал, что твой народ ими заинтересуется. Они наверняка в родстве с вами, да?

— А как ты их поймал?

— Я их не ловил. Я их купил. У судьи в Айуле, который велел их схватить за воровство, — поспешно пояснил он, чтобы его ни в чем не упрекали. — Они оказались очень дорогими, — торопливо добавил он.

Бендельбар глядел на морщинистые безбородые лица, вид которых был для него нов и непривычен. Среди пленников он обнаружил даже двух женщин, на щеках которых не было ни единого волоска.

— Позволь, я угадаю: они охотились на бриллианты?

Картев удивленно поглядел на него.

— Да! Действительно, ты прав, — глаза его стали узкими, как щелочки. — Значит, к вам они тоже приходили, я так полагаю? — Мужчина выпрямился. — Очень хорошо, что я сумел вам помочь. Я передам их вам, если вы сможете оплатить мои расходы, — его пальцы отпустили тяжелую парусину, чужие гномы снова исчезли в темноте. — Отведи меня и моих пленников к своей королеве, чтобы я мог договориться о цене.

Бендельбар обмотал прядь бороды на мощный указательный палец. На миг задумался и наконец согласился. Возможность допросить воров нельзя было упускать. История не простит ему, если из-за него не смогут предотвратить катастрофу. И гном открыл ворота перед мужчиной и его грузом.

С эскортом из десяти стражников путники довольно долго, с остановками, шли по переходам и залам в правую оконечность Красных гор, пока весь обоз не остановился в пещере, служившей Первым каменоломней.

— Подожди здесь, — велел мужчине Бендельбар. — Я попрошу пригласить Ксамтис. — Железнокаленый отдал одному из стражников соответствующие указания, и гном побежал прочь. Бендельбару показалось, что он снова чувствует запах орков, чего ни в коем случае быть не могло. Не здесь, не внутри. Светлобородый гном списал все на разыгравшееся воображение.

— Что нового в Потаенной Стране? — болтал Картев, развязывая одну за другой веревки, чтобы снять с повозки брезент и шкуры. — Я давненько здесь не был. Живут ли в Тобориборе еще орки?

Бендельбар отдал приказание солдатам помочь купцу. Покрывала постепенно снимали, открывая клетки с гномами, которых в Потаенной Стране знали только как подземных жителей. Торговец привез их две дюжины. Они толпились в центре клеток, с молчаливым недоверием глядя на родственников.

— В Тобориборе? Да там уже давно ничего не происходит, — отмахнулся Бендельбар; он не мог отвести взгляд от существ. — После искоренения скверны не осталось ничего злого.

— Я слышал совершенно иные вещи, — ответил Картев, подбираясь к передней части повозки, где стояло пять более крупных бочонков. Он открыл левый, вынул оттуда пару краюх черствого хлеба и бросил их за прутья решетки; подземные с жадностью набросились на еду. — Вроде как бродят странные существа, которые грабят и убивают.

Теперь Бендельбар перевел взгляд на купца.

— Слухи расходятся очень быстро в Потаенной Стране.

Торговец улыбнулся гному.

— Не забывай, что я — купец. Купцов всегда легко напугать, они опасаются за свой товар. — И одним мощным прыжком, которого Бендельбар от человека не ожидал, он приземлился прямо перед ним. — Так есть эти существа или нет?

— Есть, — вздохнул гном. — Но мы их скоро поймаем. — Железнокаленый положил руку на рукоять своего топора, торчавшего у него за поясом. — Можешь спокойно путешествовать…

За его спиной послышался громкий треск.

Часть пола клеток сломалась, и дюжина пленников упала под повозку на каменный пол. Сначала Бендельбар подумал, что повозка обветшала в дороге из-за тяжелого груза, но когда подземные без цепей на ногах бросились в разные стороны, он понял, что они освободились.

— Держите их! — в ужасе закричал Картев, дергая за руку стражника, который как раз собирался запустить в подземного копьем. — И смотрите, ничего им не сделайте! Они принадлежат мне, слышите? Я хочу получить их целыми. За каждого убитого вы заплатите дороже!

Бендельбар оттолкнул купца в сторону.

— За ними! — приказал он и потянулся за горном.

Тут открылась боковая стена второй клетки, болты со звоном посыпались на пол. Гном получил по голове и плечам прутьями решетки и рухнул на пол, в то время как вторая дюжина подземных освободилась и набросилась на стражников. Захватив оружие и доспехи, они помчались к выходу из зала.

Бендельбар не мог пошевелиться. Тяжелая решетка прижала его к полу, не позволяя даже пошевелить руками, не говоря уже о том, чтобы дотянуться до горна.

— Я позову на помощь, — заявил Картев, хватая топор гнома. — На всякий случай, вдруг они на меня нападут, — пояснил он. — Ты получишь его обратно. Куда мне идти?

— Мой горн, — простонал Бендельбар. — Дунь в него, — но как купец ни старался, ничего, кроме звука, напоминавшего завывания ветра, не получилось. — Они хотят украсть наш бриллиант, — простонал гном, указав на левый коридор. — Беги и предупреди королеву.

Картев кивнул ему.

— Обязательно. — Купец поднялся на ноги и бросился бежать, быстрее, чем Бендельбар мог ожидать от человека. А ему не оставалось ничего иного, кроме как ждать помощи.

Прошло некоторое время, прежде чем о нем позаботились. Железнокаленый услышал звуки горнов, много взволнованных голосов, звенело оружие, какой-то гном кричал от ярости и боли. Каждая жилка тела Бендельбара требовала участия в охоте на незваных гостей, но железо мешало ему подняться.

Над ним возникло грубое лицо Картева.

— А вот и я, — сказал он, множество рук ухватились за боковую решетку, чтобы общими усилиями поднять ее.

Плечо болело, голова раскалывалась, когда Бендельбар выполз из-под решетки. Затем ему помогли встать на ноги. Кроме торговца, перед ним стояли королева Ксамтис и около шестидесяти воинов, их оружие было в крови.

— Чем все закончилось? — спросил он, низко кланяясь правительнице.

— Нам пришлось убить большую часть из них, поскольку они очень сильно сопротивлялись, — сказала Ксамтис. — Ужасная суматоха, — Ксамтис посмотрела на Картева. — Двое из них бежали, но не рассчитывай на то, что получишь их обратно живыми. — Королева протянула человеку мешочек, в котором послышался знакомый звон: золотые монеты. — Возьми это в качестве возмещения убытка и моей благодарности за попытки помочь в сражении с подземными в сокровищнице.

Мужчина поклонился.

— Спасибо, благородная королева. Мне очень жаль, что наша сделка состоялась подобным образом. Я с удовольствием передал бы вам пленников целыми. — Он указал на развалившийся пол повозки. — Не рассчитывал я на то, что при помощи парочки железных стружек они сумеют выбраться наружу и даже отомкнуть замки на цепях.

— Это не твоя вина. Мои стражники должны были тщательнее осмотреть повозку, — сказала Ксамтис и поглядела на Бендельбара. — С настоящего момента я ожидаю от стражей тройной бдительности, — резко произнесла владычица. — Возвращайся на свое место, и пусть это послужит тебе уроком. Это нападение могло закончиться успешно. — Гномка обернулась и вместе со свитой и гвардией удалилась.

Бендельбар скривился. Ему было больно, и он впал в немилость. В первую очередь главе его клана не понравится это известие, ему наверняка намылят шею. Гном неприязненно поглядел на мужчину, бросавшего на повозку обломки.

— Оставь это. — Гном приказал своим подчиненным, которые уже успели вернуться, заняться этой работой.

Вскоре после этого Картев с остатками имущества направился в Потусторонние Земли. Они шли долго, добрых три дня, по широким дорогам королевства гномов, мимо чудес из камня, стали и железа. Статуи, мосты и барельефы радовали сердце гнома…

Несмотря на то что торговец получил щедрое вознаграждение, он молчал и вел себя так, будто недоволен счастливым исходом сделки. Бендельбару даже казалось, что человек горюет об убитых подземных, он даже не смотрел на красоты вдоль дорог.

И поскольку торговец не имел ни малейшего желания общаться, в начале четвертого дня он в сопровождении гномов молча прошел через врата крепости Железные Врата. Ничего, кроме «Да благословит тебя Враккас» не сорвалось с губ обоих.

Бендельбар остановился и приказал закрыть внешние врата и открыть перед торговцем проход через вал, затем побежал к подъемнику, прошел на внешний ход по валу и взглядом проводил запряженную быками повозку.

Гном искренне удивился тому, что Картев после столь длительного ожидания у врат не отправился с полученным золотом в Потаенную Страну, чтобы закупить товаров и уже с ними пуститься в обратный путь, но тут мужчина сделал нечто еще более странное.

Когда Картев оставил позади последний вал, он поговорил с вновь прибывшим, чьей целью была крепость Западные Железные Врата, вложил ему в руку поводья главного быка и пошел дальше налегке.

— Враккас, что такое с этим торговцем? — удивился Бендельбар и покинул свой пост. Он хотел выяснить, что к чему.

Гном приказал подвести себе пони и дать в сопровождение пять конных стражников, когда мимо него пробежал гонец и ворвался в жилище Гондагара Крепкого Кулака, коменданта крепости Западные Железные Врата.

— Подождите, — сказал своим спутникам Бендельбар, он уже догадывался, что причиной для волнения стал тот торговец.

Потребовалось примерно столько времени, сколько нужно, чтобы вынуть из-за пояса топор, прицелиться и метнуть им в противника (при условии, что у тебя есть с собой второй), когда послышался низкий, угрожающий голос сигнального рога. Большие кузнечные мехи, стоявшие в доме главнокомандующего, подавали в него воздух, без остановки посылая весть через валы, по склонам гор и на дно ущелья.

Дверь снова распахнулась. На пороге появился Гондагар, нахлобучивший шлем поверх черных кудрей, и указал на гнома рядом с Бендельбаром.

— Ты, слезай! Я сяду, — приказал он, взлетая в седло. — Вперед, поймать мне торговца, — прорычал он, пришпоривая скакуна с такой силой, что тот встал на дыбы и, заржав, понесся вперед. — В той суматохе ублюдок обменял бриллиант на подделку из стекла.

Бендельбара бросило сначала в жар, затем в холод. Его вина росла и становилась все больше и больше.

Гномы мчались верхом на пони вдоль извилистого ущелья, и врата открывались перед ними как раз вовремя.

Каждый удар копыт уносил их все дальше и дальше в Потусторонние Земли. Гномы ехали по широкой, обрывистой дороге, но, как ни гнали они лошадей, настичь торговца не могли.

Казалось, за новым поворотом они увидят его, но каждый раз разочаровывались. При этом укрыться было негде. Стены либо возвышались отвесно перед ними, либо уходили вглубь, а камень был слишком гладким, чтобы уцепиться пальцами.

И только когда солнце спустилось за Красные горы и над землей темным покрывалом раскинулись сумерки, гномы остановились.

Гондагар грязно выругался.

— Куда подевался этот проклятый человек? — громко крикнул он, обращаясь к горам, ему ответило взбешенное эхо. — Неужели он в сговоре с Тионом, или как так вышло, что мы не можем его догнать? Да поразит его Враккас своим молотом!

Пони Бендельбара испуганно засопел, отпрянув от безобидного на вид камня на обочине. У остальных животных трепетали ноздри, они прядали ушами и пританцовывали на месте, и только поводья в крепких руках их всадников мешали им ринуться в карьер.

Затем учуял и Бендельбар: орки. Запах их пота разлился в вечернем воздухе и испортил его. Гном соскользнул из седла и перехватил удобнее топор.

Гондагар последовал его примеру.

— Я чувствую их запах, но я их не вижу, — проворчал он. — Что за свинство?

Бендельбар подошел к камню, от которого испуганно отпрянули пони, и занес оружие для удара.

— Может быть, за камнем прячется кто-то…

И тут камень превратился в Картева. Мужчина мгновенно бросился на него, в правой его руке появилась длинная дубинка и угодила гному в раненое плечо.

Удар оказался сильным, слишком сильным для человека, который вообще не смог бы размахивать такой дубинкой одной рукой. С другой стороны, люди не могли притворяться скалами. Что-то было не так.

Бендельбар бросился в сторону, столкнулся с пони и упал под копыта испуганного животного. Пока он уворачивался от подков и поднимался, стиснув зубы, исход боя с Картевом был уже предрешен.

Впрочем, иначе, чем предполагал Бендельбар.

Его друзья-гномы лежали, стеная или молча на земле, тяжело дышащий человек победоносно возвышался над Бендельбаром.

— Оставайся на месте. Я взял то, что хотел, — произнес торговец, и голос его звучал ниже, гортаннее… Больше похожий на голос — орка! — Я ничего тебе не сделаю.

— А я сделаю! — крикнул Бендельбар, поднял топор и прыгнул вперед. — Враккас, помоги мне в бою против проклятого зеленокожего!

Удар гнома был отражен, рукоять дубинки угодила Железнокаленому в щеку и опрокинула его наземь.

Бендельбару показалось, что на него наступил пони. Оглушенный, но, тем не менее, твердо уверенный в том, что ничем не уступает чудовищу, гном поднялся и взмахнул топором, чтобы отогнать нападающего. Увидел перед собой размытые очертания орка.

— Тебе не уйти, — заплетающимся языком пробормотал он.

Широкая тень проскользнула мимо него, клинок разрубил пустоту.

— Я только что ушел! — крикнуло существо откуда-то издалека. — Возвращайся к крепости Западные Железные Врата, и пусть тебе перевяжут раны, — послышался топот подков.

Бендельбар тряхнул головой, пытаясь сбросить оцепенение. Не помогло. Нужно было подождать, пока головокружение и пелена перед глазами не улягутся сами собой.

Когда гном поднялся, очнулся от обморока и Гондагар. Булава оставила глубокую вмятину на шлеме, кровь сочилась по черным волосам и бороде, вниз по подбородку.

— Какая ужасная страна, — простонал он. — Уже орков от людей не отличить. Только запах и остался, — гном огляделся по сторонам. — Он украл у нас пони.

Гномы постепенно поднимались на ноги. Ушибы, сломанное плечо, болезненные синяки, но мертвых не было. И удивился этому не только Бендельбар. Орк пощадил их. Происшествие наверняка будут обсуждать долго на собрании всех племен.

Гномы смирились и вернулись в крепость Железные Врата. На полпути они встретились с отрядом подкрепления, посланным им на помощь. К ним спешили примерно пятьдесят гномов и гномок.

Гондагар поспешно рассказал о встрече и непонятных способностях противника.

— Берегитесь его магии. Похоже, он может превращаться во все что угодно. Но пахнет от него по-прежнему как от орка, — сказал он. — Обращайте внимание на ноздри ваших пони. Их сложнее провести, чем наши глаза.

Предводитель отряда кивнул.

— А вы, вернувшись в крепость, внимательно смотрите, из какого колодца пьете. Некоторые из них были отравлены. Ученые проверяют один за другим.

— Что? — Потянувшийся было к своей фляге Бендельбар замер.

— На юге Красных гор была обнаружена сотня мертвых. Они умерли, должно быть, несколько дней тому назад. Их рты, глаза, носы и уши были полны крови. Клан Крепкомолот полностью уничтожен. Королева предполагает, что это сделали Третьи, — он мрачно кивнул им. — Остальное узнаете в крепости. А нам нужно спешить. — И отряд помчался дальше, оставив пятерых гномов стоять в пыли.

Вот еще убитые среди его народа. Но, по крайней мере, Бендельбар был уверен в том, что это убийство не было совершено подземными. Если бы это было не так, его вина в случившемся возросла бы до небес.