Безликий (СИ)

Глава 3

Пустота. Серая, недвижимая пустота окружила меня, лишь я оказался в сновидении Лексы. Она была бесконечной, тянущейся настолько далеко, насколько хватало человеческого взора. И среди этой пустоты находилась всего одна вещь, одно небольшое строение — арка из местами потрескавшегося каменного кирпича.

Я прошёл сквозь неё, и меня ослепил яркий солнечный свет. Я переместился на улочку какого-то неизвестного мне городка в тёплый и солнечный день. Ряды маленьких деревянных домов тянулись вперёд, окружённые молодыми деревцами. По вымощенной брусчаткой дороге медленно двигалась повозка-фургон с красочными портретами скоморохов снаружи. А изнутри вовсю звучала мелодия лютни, с улыбкой играемая менестрелем. И следовала за этой повозкой, смеясь и крича, целая орава детей. Среди них я заметил троих, показавшихся мне смутно знакомыми. Всем лет по восемь, не более. У девчушки и одного мальчугана чёрные волосы, у второго — светлые… Том, Лекса и Мак… Только в детстве.

Они бежали за повозкой, заливаясь искренним смехом. Я взглянул на маленькую Лексу. Здесь не было и следа от кошмара, который мучил её душу. Как-то слишком задумавшись, я даже не заметил, как девочка, засмотревшись на повозку, влетела в мою ногу.

— Простите, дядя маг, — быстро произнесла она и с улыбкой побежала дальше.

— Лекси, догоняй… — позвал её кто-то из мальчиков.

Я обернулся в ту сторону, но картина перед моими глазами изменилась. Меня перенесло на задворки какого-то деревянного строения, где два мальчугана лет четырнадцати глумились и издевались над девочкой помладше… Лексой. Они злобно смеялись, бросали друг другу её куклу, до которой девочка никак не могла дотянуться. Она плакала, умоляла вернуть ей игрушку, но те не слушали и продолжали.

Это выглядело ужасно: два уже можно сказать, что взрослых амбала старались измучить беспомощное дитя. Картина, открывающаяся моему взору, буквально побуждала меня вступиться, но я не вмешивался в события сна. Вряд ли это было именно тем кошмаром, который я искал. И я был прав.

Внезапно из-за угла словно из ниоткуда выскочило два пацана. Одного из них я узнал — это был Мак, а вот образ второго был мне незнаком. Немного худощавый, с каштановыми волосами, большим носом с горбинкой и ясными голубыми глазами.

— Суки, отвалите от неё, — на бегу с яростью крикнул Мак. Не сломавшийся ещё детский, высокий голосок был наполнен самой настоящей злостью на обидчиков.

— А то что? — один из них, оскалившись, обернулся.

А уже через мгновение на него с силой налетел Мак. Раздался хруст, брызнула кровь и один из обидчиков, пролетев пару метров, плюхнулся в грязную лужу. На второго накинулся неизвестный мне парнишка, и через несколько секунд тот уже валялся на земле с разбитым лицом.

Другой поднялся из лужи. Весь грязный, промокший в зловонной воде, похожий на лесную тварь, выбравшуюся из болотной трясины. Злобно мыча, он попытался ударить Мака в ответ, но вновь получил по лицу.

Началась драка. Четыре человека начали кататься по земле, вцепившись в друг друга словно дикие звери, нанося своим противникам ничуть не детские удары. Это продолжалось несколько минут, после чего обидчики были вынуждены с позором бежать.

Все в пыли, ссадинах и ушибах, они быстро ретировались с задворок, посылая в сторону Мака и второго парнишки проклятия, а эти двое, выглядящие ничуть не лучше, тоже в ссадинах и ушибах, грязной, местами порванной одежде, поднялись с земли и сразу же поспешили к спрятавшейся за кучей досок Лексе. Безымянный парнишка поднял куклу, которая тоже чуть-чуть пострадала в драке. Тряпичный материал, из которого была сделана игрушка, в паре мест порвался, и оттуда начал выпадать пух, служивший внутренностями. Один из глаз-пуговиц безвозвратно потерялся где-то на месте драки.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил парнишка, а затем протянул девочке куклу, — Прости, она немного порвалась.

Ответ ему не содержал ни единого слова. Лекса просто бросилась в крепкое молчаливое объятие, сжав того с такой силой, что, казалось, захрустели ушибленные кости.

— Ну всё-всё… — тот приобнял её в ответ, растянувшись в болезненной улыбке, — Задушишь же.

Однако Лекса его не отпустила, так и продолжив держать того в своих объятиях. Картина застыла, как застыло и девичье лицо, улыбаясь сквозь текущие слёзы.

Но затем и она сменилась, перенеся меня на загородную дорогу, где сделал стоянку торговый караван. Ровным рядом стоял десяток из повозок и телег, запряжённых лошадьми. Неподалёку отдыхали караванщики, рассевшись у разведённого костра. Кто-то разговаривал, кто-то следил за транспортом. И неподалёку от всей этой процессии, чуть отстранившись от всего, стояли четыре человека. Трое юношей и девушка — всё те же Том, Мак, Лекса и парень, имя которого мне так и не удалось узнать. Здоровяк, судя по виду — дорожной одежде и большому дутому рюкзаку за спиной — собирался уезжать. Вероятнее всего, в Катрас.

— Ну, вот и всё, еду покорять большой город, — усмехнувшись, пробасил здоровяк.

— Ты смотри там все деньги не потрать, — голосом сурового наставника сказал ему Томас, а затем улыбнулся, — А то дед узнает и всё — прибьёт.

— Да всё нормально будет, — отмахнулся тот, — Жаль, за тобой больше не присмотрю…

— А мы тут на что? — сказал безымянный парень и приобнял Лексу за талию, — Она вон его в случае чего пинками вокруг Бесгермена гонять будет, чтобы не расслаблялся, — после чего получил небольшой тычок локтем в бок, — Эй, за что?

— Ты о нас не забывай, — взяла слово Лекса, — И обязательно приезжай.

— Уж лучше вы ко мне, — вновь улыбнулся Мак, — Да и как вас забудешь. До встречи, ребят…

Он пожал руки парням, крепко обнял девушку, а затем направился в сторону одной из повозок. Через некоторое время караван тронулся, ряд повозок двинулся по грунтовой дороге, а вслед ему смотрели и прощались три человека.

— Вот и мне пора, — сказал парень и направился вдоль дороги, — Увидимся…

Он уходил от брата с сестрой всё дальше, а его самая обычная одежда медленно превращалась в воинский мундир. Но внезапно парень остановился, обернулся, взглянул на Тома и Лексу пустым, безжизненным взглядом с покрытого шрамами и морщинами лица, а затем бесследно осыпался прахом.

Окружение в миг изменилось, в этот раз отправив меня в чуть более знакомое место.

Я оказался на тропе из белого камня, ведущей к вершине холма. Обернувшись, я увидел, как позади первые лучи рассвета начинают освещать огромный город — Катрас. Как озаряется блеском воды его гавань, как тьма востока, маскируясь, исчезает, открываясь солнцу, как гаснут фонари центральной улицы, уступая место естественному свету.

Это место было мне знакомо. Готов поспорить, я оказался в событиях, произошедших совсем недавно. Так и произошло.

— Я, конечно, тебе искренне верю, но всё же, — услышал я неподалёку знакомый голос. Свой голос, — Меня начинают терзать смутные сомнения, когда меня кто-то будит в четыре утра, говорит мне собираться и с неиссякаемым энтузиазмом жаждет что-то показать.

— Да ладно тебе, — отвечал «мне» счастливый женский голос — голос Лексы, — Или ты думаешь, что я тебя куда-то в… топи завести?

— Да кто ж тебя знает… Ай.

Я взглянул вниз по дороге и увидел, как по ней спешит Лекса, а рядом с ней иду я сам… Это воспоминание мне знакомо. Оно произошло каких-то пару месяцев назад. Тогда был мой выходной, я остался ночевать в квартире у Лексы, и она подняла меня посреди ночи с воистину великим энтузиазмом, чтобы пойти куда-то.

Девушка легонько толкнула меня локтем, а затем произнесла:

— Всё, не бурчи, почти пришли.

— Просто, видимо, я уже слишком стар для таких вот внезапных прогулок, — улыбнувшись, развёл я руками.

— Вот не надо говорить мне о старости, — насупилась Лекса, — Тебе всего двадцать шесть. Какая старость?

— Двадцать семь, — уточнил я, наигранно подняв указательный палец.

— Велика разница, — вздохнула та, — Стой, какие двадцать семь? Ты когда на год успел постареть?

— Да вот, несколько дней назад…

— А почему мне ничего не сказал? — возмутилась она.

— Так не праздновал же, — пожал я плечами, — Да и смысл? Годом больше, годом меньше.

— Ну-у… ты так не говори. Это же всё-таки праздник.

Они прошли мимо меня, совершенно не заметив, словно вместо меня настоящего здесь была абсолютная пустота, и направились дальше. Я невидимой тенью последовал за ними, хот и знал, что будет дальше: мы дойдём до вершины холма, остановимся, опираясь на каменную ограду, а затем Лекса скажет «жди». Пройдёт каких-то полторы минуты, и я увижу то, что она хотела мне показать.

В какой-то момент на совсем короткий промежуток времени, на каких-то десять, может, пятнадцать секунд, в небесах на фоне рассвета загорелся блестящий диск. Он парил над водой, испуская во все стороны потоки едва заметных на первый взгляд волн. Однако, если присмотреться, то глазам открывался воистину невероятный вид. Иллюзия, созданная буквально из ничего без помощи магии. Поток энергии, собирающийся в узорчатые фигуры и превращающийся в столь сложные рисунки, что удивление является лишь малой частью от того чувства, что возникает в голове при виде этой невообразимой картины.

— Знаешь, я так рада, что смогла показать это место хоть кому-нибудь… — сказала Лекса, когда зрелище подошло к концу, — Как тебе?

— Это… это невероятно, — только и смог произнести я, пребывая в приятном шоке после увиденного, — Что это вообще было?

— Это… это была воронка, — с улыбкой сказала она, а затем подошла к ограде и облокотилась на неё, положив руки, — Знаешь, когда я впервые увидела это, я была потрясена до глубины души. А потом узнала, что воронка там открывается каждое утро, и решила взглянуть на неё ещё раз. Но не увидела её. Её видно с гавани, но ни следа от всей этой красоты. Эти узоры видны только отсюда. Если отойти на десять метров, то всё — нет больше красоты.

— И ты хочешь сказать, что об этом месте никто не знает?

— Не знаю… Честно.

— А ты сама-то как об этом…

— Случайно. Возвращалась пешком из Диграна, остановилась здесь, решила передышку сделать и… увидела.

Я сделал два шага вперёд, подошёл ближе. Лекса придвинулась ко мне, положила голову на руку.

Тот момент я помнил во всех подробностях. Её прикосновение, две минуты полного молчания и тишины. И её самую искреннюю и настоящую улыбку.

И как жаль, что это был финал. Финал прекрасного момента, который должен был длиться вечно, но закончился столь быстро. Оборвался настолько внезапно, что я даже вздрогнул от неожиданности, оказавшись в другом месте.

Туман. Густой непроглядный серый туман окружал меня. Он окутывал всё вокруг, создавая мрачную пустоту. Я обернулся, прислушался, но не услышал ни единого звука, решил пройти дальше.

Он закончился внезапно, когда мне уже начало казаться, что я что-то делаю не так. Серое покрывало слетело, открыв мне вид на чересчур знакомый деревенский перекрёсток. Тот самый, что стал предвестником недавно произошедшего кошмара.

На его центре недвижимой статуей стояла Лекса. Стояла и смотрела в сторону, где находился дом, штаб генералитета, превратившийся в огненную могилу. Там же, как и в реальности, на верёвке покачивался одноногий скелет. Однако был и элемент, отличающийся от того, что мы видели в жизни. Перед входом в здание на середине дороги стоял безвременно почивший Мак, по бокам от него — Том и Тано.

На улице, что тянулась по правую руку от Лексы, я увидел маленькую девочку с потрёпанной куклой в руках. Это явно была наёмница в детстве, вот только одновременно печальное и немного искривлённое страшноватое лицо нагоняло такой жути, что я невольно поёжился, предпочтя не смотреть в ту сторону.

Позади девушки было пусто. Я попытался сделать шаг ближе, однако не смог и двинуться места. Сам того не понимая, я стал частью сна Лексы, всего лишь его элементом. Подконтрольной куклой, управляемой могущественным кукловодом, имя которому «Мир грёз».

Это было одно из тех явлений, сущность которого не была доказана ни одним учёным, и которое я всеми силами старался избегать, забираясь в сновидения. О нём практически не было сведений: лишь небольшие выдержки его очевидцев, испытавших… это на себе. Причём все как один, утверждали, что с ними начинал говорить сам мир, будто являющийся живым существом. Что он зазывал их, повелевал ими словно подконтрольными марионетками.

До сегодняшней ночи я понимал, что это возможно, но, скорее, не верил тому, что что-то подобное существует. Как с самым обычным человеком может говорить мир? Бред же, если подумать. Оказалось — нет.

Я пытался вырваться, но безуспешно. Невидимыми цепями я был прикован к одному месту, не в силах сдвинуться. Причём то, что обычно действовало, сейчас работать отказывалось. Я не мог сделать вообще ничего. Если обычно, будь то мой сон или чей-то ещё, я мог что-то изменить, убрать или добавить, повернуть действия вспять или наоборот направить их в нужное русло, но не сейчас. Мне оставалось лишь наблюдать за происходящим.

И вдруг мир вспыхнул.

Языки пламени появились из ниоткуда, опутали своими цепями здания, людей, меня — всех кроме Лексы. И они были реальны. От огня чувствовался жар, а когда пламя подобралось вплотную, боль от ожогов начала пронзать тело.

А Лекса всё также стояла неподвижно, но спокойная маска слетела с её лица и изменилась на чистый страх. Дрожали даже зрачки вечно спокойных глаз. Из горла девушки вырвался… нет, не крик. Шёпот, хрип — да, но не крик. Словно испытывая сонный паралич, она стояла на месте, тянула руку к полыхающим алым огнём наёмникам, но всё было бесполезно.

Я вновь попытался вырваться, но меня будто пронзило ещё одной цепью, а затем я услышал:

— Не стоило тебе заходить так глубоко, — низкий утробный голос прозвучал в голове.

Он врезался в разум десятком острых и холодных игл. Сознание пронзило болью. Кем бы не был обладатель этого голоса, человеком он точно не являлся. Да и простым разумным вряд ли. Его слова звучали на каком-то совершенно ином уровне, словно исходили из самых глубин изначальной бездны.

— Оставь попытки, маг. У тебя здесь нет власти.

Слова звучали предупреждением, однако я ему не внимал, пытаясь выбраться из огня, который подбирался всё ближе к девушке. Наёмники, здания, ребёнок — всё скрылось за смертоносной стеной. Лекса повернула голову в мою сторону, и в её лице я больше не видел испуга: лишь тихую мольбу.

— Не оставляй меня, пожалуйста… — прошептала она сквозь треск пламени.

Этот кошмар был вечным. Он мог закончиться только в одном случае — если живых настигнет смерть. И старуха с косой, что явилась к нам в виде ужасающего огня, была уже близко. Её руки опутали меня, болезненно прожигая одежду. Я буквально чувствовал, как горит моя собственная плоть. Лексы огонь всё ещё не коснулся, но девушка стояла, окружённая кольцом из пламени, медленно подбиравшегося к ней.

Мои попытки не возымели никакого эффекта, и тогда я решился на рискованный шаг. Я окружил себя защитным заклинанием, аналогично сделал с Лексой, вливая в заклинания огромное количество энергии.

Каким-то чудом это сработало: я выбрался. И хоть меня всё ещё терзало пламя, я смог двинуться в сторону Лексы. Нас окружила стена, скрыв друг друга с глаз, но меня это не остановило. Я шёл вперёд, продираясь сквозь преграду, и наконец увидел её.

От бесстрашной авантюристки, которой обычно являлась девушка, не осталось и следа. Она стояла на коленях и тихо молилась, чтобы всё это не было правдой. Все её надежды рухнули, когда стена огня скрыла все образы от её глаз и теперь она могла лишь шептать о помощи.

— Лекса!!! — громко позвал я её в ту же секунду, как только увидел.

— Сол! — прокричала она, подняв наполненные слезами глаза, — Ты жив! — и бросилась ко мне.

— Жив-жив, — не стал противиться я, но затем чуть отстранил её от себя, — Родная, нам надо выбираться, а то мы можем оказаться в центре одного очень большого кошмара. Скажи, ты мне веришь?

— Да, — испуганно кивнула она.

Я приложил руку к её лбу и использовал заклинание. Её тело покрылось множеством рун, озарившихся голубоватым оттенком, глаза закрылись, а сама Лекса выгнулась и застыла в вытянутой позе. Через несколько секунд печати затухли, словно их никогда и не было, а после исчезла и сама девушка, медленно растаяв в воздухе.

Я искренне надеялся на то, что заклинание сработало как надо, что Лекса очнулась ото сна. Что подумала, что всё это являлось обычным дурным сном, и что со спокойной душой вновь погрузилась в царство Морфея.

Оставалось только выбраться отсюда… Не вышло, как бы я не пытался. Обычные техники, даже усиленные энергией, сегодня отказывались работать.

Однако один я не остался. Энергию Лексы я больше не чувствовал, но на её место пришла другая. Энергия другого существа, явно не человеческая. Она ощущалась столь мощно, что я невольно попятился назад, призывая меч.

Внезапно огонь предо мной расступился, и я увидел то самое существо, что источало столь сильный поток энергии. Это был скелет. Чёрный, обгоревший, обугленный скелет, покрытый какими-то лохмотьями и объятый ненормальным тёмно-красным пламенем. Зловещим, кровавым.

— Кто ты, маг? — спросил скелет загробным голосом.

— С-сол Делакс, — неуверенно ответил я, делая ещё шаг назад, подходя почти вплотную к огненной стене.

— Неверно!!! — как приговор прозвучало слово, и с мерзкой, костлявой руки в мою сторону сорвался пламенный шар. Однако направился он мимо, хоть и близко к моему лицу.

— Кто ты, маг? — вновь повторил он.

— Торговец, боевой маг, ино… — попытался я сказать приходящие мне в голову вещи.

— Неверно!!! — вновь оборвали меня, и в этот раз шар летел прицельно. Точно мне в лицо. Шансов увернуться не было, хоть я и пытался. Лицо обожгло ужасной болью от огня. Зашипела кожа. Я вскрикнул.

— У тебя последний шанс, маг. Кто ты? — ещё раз повторило существо.

Но не успел я ответить, как сквозь скелет за мгновение пролетел, промелькнул силуэт, а затем тварь разорвало на несколько кусков. Полетели в сторону кости, потух череп и разбился на десяток осколков, исчез кроваво-красный зловещий огонь, а за ним и пламя, что наполняло собой весь окружающий мир. Остались только мы двое. Я и мой неожиданный спаситель.

Он стоял спиной, и его силуэт напоминал вполне человеческий. А затем он повернулся ко мне. Это точно был человек. Высокий, больше двух метров ростом, но человек. Лицо скрыто за огромной синей маской в виде тыквы, худощавое тело окутано фиолетовым заплатанным во многих местах плащом почти до самых щиколоток, на ногах надеты самые обычные сапоги.

— Уходи, — сказал он самым обычным мужским голосом.

— Эм-м… Кто ты? — спросил я, не веря своему спасению.

— Не сейчас. Уходи. В другой раз поговорим.

И лишь он договорил, как я резко вернулся в тёмную спальню. Из лёгких в этот момент будто выбили весь воздух, поэтому лишь я вновь почувствовал себя на кровати, резко закашлялся и захрипел.

Лексу это, благо, не разбудило. Она крепко спала и мирно посапывала. Дыхание было ровным, так что я с облегчением выдохнул. Заклинание сработало так, как надо. Она проснулась, а затем заснула вновь, не уходя в мир грёз.

Я привстал с кровати. Тело и в особенности лицо болело. Ноги каким-то чудом держали, а голова слегка кружилась. Я всё-таки поймал истощение. Шёпотом выругавшись, я направился к выходу, однако у двери остановился и прильнул к стене. В коридоре с кем-то говорил хозяин дома, и, хоть подслушивать чужие разговоры бывает чревато, однако я всё же решил вслушаться.

— Там сейчас спит мой гость. Я лично проверил: и маг, и его баба в глубоком отрубе. У него там возле кровати стоит сумка. Ты тихо пройди и посмотри, если у него там что ценное. Если есть, то используй свои прекрасные золотые ручки и достань это. Всё давай, иди-иди, — шёпотом подгонял кого-то хозяин дома.

Я вздохнул, а затем от злости сжал зубы. Похоже, неприятности в этот день так и норовят продолжиться…