Без имени

Глава 3. Тайвы сыты

Рури сбивается с шага и хватает ртом воздух. Что-то изменилось, замкнулось. Как будто затянуло горло.

— Эй, ты в порядке? — Лейб обеспокоенно кладёт руку на плечо.

Рури вздрагивает, оборачивается. И понимает: это Лейб вспомнил, откуда имя. Смотрит теперь странно.

А неотвеченный вопрос продолжает тихонько жечь. Скоро перестанет, но…

— Да.

Ничего необычного. Действительно часть порядка.

От пальцев Лейба к плечу будто тянутся тонкие липкие нити. Разрывать их кажется почти немыслимым, потому что по каждой струится сила.

Лейбу нравится касаться Рури, нравится заглядывать в глаза. Почему бы не позволить ему это? Не так уж много и не так уж сложно. А Рури это нужно. Так нужно.

С неожиданной злостью Рури выворачивается из-под руки, неловко и дёргано. Посильней натягивает капюшон. Как, всё-таки, хороша южная одежда — в неё можно спрятаться почти полностью. Рури даже не имеет ничего против паранджи, только в Тайко их носить не принято. Лишнее внимание. Мабья подарила шарф из какой-то тонкой, лёгкой ткани цвета мышиных шкурок. Сказала — от песка, пыли. Подойдёт.

Шарф, как назло, остался дома, но Рури цепляется за мысль о Мабье — и удивительным образом становится легче дышать.

Вот вернётся — сразу положит шарф в сумку, так, чтобы точно больше не оставить. Вовсе не потому, что Мабье будет радостно. Просто нравится носить шарф. Закрывать лицо. И генератор надо починить совсем не потому, что Мабья упоминала, а потому что с ним удобнее. Она даже не просила, и не было ни сделки, ни обещаний. Только забота о себе.

Рури зачем-то украдкой скрещивает пальцы подсмотренным у Рисны детским жестом.

— Рури?

Раздражает. Рури скребёт ключицу.

— Я слышу тебя, — говорит на всякий случай.

Хотя на оклики отзываться не обязательно.

Рури не видит, но по паузе понимает, что Лейб колеблется.

Кто-то однажды спросил: «Эй, ты что, читаешь мысли?» К сожалению или к счастью — нет. Просто многое… чувствует. И умеет анализировать. Кажется, таким и был ответ тогда.

— Что-то не так? — Лейб выбирает самый обтекаемый вопрос.

Но Рури может поспорить — на самом деле он склонялся к совсем другим вариантам.

Рури прислушивается к себе. Может быть, что-то и правда «не так», только дело не в том, о чём спрашивал Лейб.

В этот раз Рури его игнорирует.

— Скажи, у Герзе может быть карта этих мест? Подробная карта?

Приходится задавать наводящие вопросы наугад в надежде, что один из них наконец подтолкнет нужную мысль и в расчётах появятся недостающие варианты. Те, которые объясняют это смутно сквозящее на периферии чувство.

— Да, наверняка, — неохотно признаёт Лейб. — Это не его территория, но Герзе вроде как увлекается всяким таким. Сбором разной информации. Говорит, чем больше знаешь, тем легче представить развитие событий. И никогда нельзя сказать точно, что пригодится для решения.

Надо же. Они в чём-то похожи.

Не отвлекаться.

У Герзе есть карта, подробная карта от знающих людей. Этого коридора там всё равно нет, Рури может сказать точно. Не чувствует, чтобы кто-то мог ожидать их на выходе. Дальше тоже возможно простроить путь по самым малоизвестным, хоть и окольным тропкам. По таким, на которые набредают только чудом и редко потом вносят куда-либо. Будет сложно, конечно, провести там Лейба, хватит ли его на такую дорогу? Рури может поменьше брать у него сил, но тогда уже прохождение некоторых мест — что-то на грани фола. Достойного запаса нет. Значит, придётся как-то оптимизировать затраты. Выстроить маршрут так, чтоб и места были нехоженые, и не требовалось часто использовать схемы, и к концу не пришлось волочь Лейба на себе.

И тайвы сыты, и овцы целы, как говорит Мабья.

Хорошо. Допустим…

Кажется, теперь Рури понимает, что же не так.

Дорога, раньше милостиво идущая почти ровно, теперь поднимается. Приходится карабкаться по осклизлым камням. Рури проходит все препятствия, будто не замечая. Должно быть, не впервой. Лейб же то и дело оскальзывается, рассаживает колено и обдирает ладони.

В очередной раз чуть не упав, он замечает на стене влажно поблёскивающую шапку мха. Из маленьких островков тот постепенно переходит в почти сплошной ковёр.

Рури отчего-то время от времени касается стен там, где их не закрывают тёмные волоски.

— Что ты делаешь?

— Готовлю нам подстраховку, — рассеянно отзывается Рури.

— Как? Для чего?

Она раздражённо прищёлкивает пальцами.

Та, прошлая Рури тоже так делала.

Может ли это правда быть она? С начала пути Рури ничем не показала, что знает Лейба. Но она стояла и смотрела на него там, у магазина. Просто стояла и смотрела, хотя у неё, кажется, были дела. И будто чего-то ждала. И она взялась помочь, защитить. Не сдала Лейба Герзе. Вроде бы ни о чём не говорит, но…

Вот только та, прежняя Рури не спросила бы, может ли Лейб починить генератор. Она знала и так. И вообще она… вела бы себя сейчас с Лейбом иначе.

Не узнала, не вспомнила, как и он сам?

Может быть, он просто обознался. Но — столько совпадений…

— Нас могут встречать дальше по дороге. Я посылаю импульсы.

— Вроде как прощупываешь, есть ли кто, или типа того? Как поисковик на минималках? А это не опасно? Здесь же сбоят схемы и всё такое?

Кажется, Рури передёргивает плечами.

— Не совсем. Поисковик работает по-другому. Я не могу сказать, что это совсем не опасно, но сейчас нам ничего не грозит. Схемы правда могут сбоить, но пока мы достаточно далеко. …Лейб, пожалуйста, не задавай вопросов. Не отвлекай меня.

У неё усталый голос.

— Магия-шмагия, — бормочет Лейб под нос и всё-таки замолкает.

Вот оно. Да. Рури-из-прошлого ведь не была магичкой. В этом он уверен, потому что знал о ней даже то, чего не хотел бы знать. И потому что тогда всё наверняка было бы иначе.

Но Лейб никогда не слышал, чтоб магами… становились. Говорят, за это отвечает какой-то там ген.

Наверное, это просто ошеломительное совпадение. Или память играет с Лейбом злую шутку, приписывая старой знакомой черты новой. Может, даже имя — ошибка, а на самом деле та девчонка была какой-нибудь Роми или Руни. Герзе всегда шутил над рассеянностью Лейба и способностью забывать элементарные вещи как по мановению руки. А шрам крестом… ну, Лейб знает, что это значит. Ничуть не странно, что Рури теперь живёт в Тайко.

Когда браслет внезапно гаснет, Лейб спотыкается от неожиданности и едва не падает в ручей.

— Твою мать!

— Не бойся, — говорит Рури, опережая вопросы. — Мы близко к выходу. Какое-то время браслет не будет работать.

— Значит, ползём наощупь? Я предпочёл бы, чтоб это случилось в местечке получше.

— Придётся. Если поможет, могу взять тебя за руку, — это звучит равнодушно, без тени кокетства или иронии.

Лейб зябко поводит плечами. Если Рури придётся тащить его за собой в совершенно буквальном смысле, это будет, пожалуй, довольно неловко. Но в темноте Лейб и правда рискует хорошенько навернуться тут. Хотя так ли ему поможет рука Рури?

— Тебе будет это удобно? — с сомнением спрашивает Лейб.

— Нет, — честно признаёт Рури.

Лейб фыркает. Ну и чего предлагать тогда?

— Значит, сам постараюсь не убиться. Лучше скажи: мы что, выйдем в аномальной зоне?

Рури мешкает: может, не хочет отвечать, а может, ей просто неудобно говорить сейчас. Вообще, если подумать, манера речи у неё всё-таки больше подходит той, кто только изучает язык. Короткие фразы, паузы, чтоб вспомнить слово.

— Примерно на границе с ней.

Лейб хмурится.

— Я слышал, там много дерьма помимо облучения и сбоящих схем. Ну, знаешь, всякая странная живность.

На это он так и не дожидается ответа.

Впрочем, скоро становится и не до разговоров: уклон всё круче, ещё и льётся что-то за шиворот. Проклятье, не слечь бы после такого похода с какой-нибудь дурацкой простудой. Плечи временами перехватывает дрожью, и просто как-то муторно: наверное, стоило перекусить на привале.

А Рури в самом деле словно машина!

Кажется, будто они ползут целую вечность. Лейб даже успевает привыкнуть к треклятой темноте и, когда коридор потихоньку светлеет, настороженно ожидает вновь увидеть кристаллы или другую странную лабуду. Но яркое пятно оказывается выходом.

Свет бьёт по глазам, Рури часто смаргивает. Подтягивается последний раз и оказывается на поверхности. Оглядывается. Обзор почти перекрывают невысокие кусты с редкими блёклыми листьями и тонкими светлыми, похожими на кости или рога ветками. Но и Рури с Лейбом не должно быть видно. Небо уже подёрнулось золотом. Часа два до захода солнца. Час быстрым шагом — до перевала, где их почти наверняка встречают. Большая часть дорог сходятся в этой точке, как ни крути. Есть другие, но ими не пройти — не в сумерках и не с Лейбом. А перевал — он для Герзе идеален, нейтральная территория. Даже не нужно оглядываться на местные банды. Значит, почти неизбежное столкновение. Можно было бы дождаться темноты, попробовать проскочить. В одиночку, может, получилось бы, но Рури совсем не верит в способность Лейба пройти где-то незаметно.

Рури протягивает ему руку — ещё немного помощи и силы. Дышит Лейб нехорошо, и на щеках нездоровый румянец. Рури хмурится. Может, не стоило столько брать у него? Теперь нужно делать поправку на состояние.

— Тебе плохо?

— Что? Нет, я в порядке. Немного запыхался. — Лейб легкомысленно улыбается.

Как раздражает. Ничто не обязывает Лейба отвечать честно. Удобно, должно быть.

Может, не стоит делать марш-бросок? Может, лучше дать Лейбу отлежаться ночь? Но чем больше времени они дают Герзе — тем жарче будет встреча, а так есть ещё маленький шанс, что они успеют пройти.

Рури касается земли, отправляя очередную искорку по намеченному пути. Нет, всё уже приготовлено, всё рассчитано по времени. Если сейчас спасовать, только хуже будет.

— Эй, что такое? Рури?

Лейб явно хорохорится.

Рури хмуро отряхивает пальцы.

— Мне не нравится, как ты выглядишь, — говорит прямо. Продолжает, не дав Лейбу вставить шутку: — Где-то через час, вероятно, мы столкнёмся с людьми Герзе. Надо будет уйти очень быстро и как можно дальше. А я не знаю, сможешь ли ты.

— Я в порядке, говорю же. Слегка замёрз под землей, сейчас согреюсь. Так что? Если поторопимся, прошмыгнём мимо?

Рури вздыхает.

— Может быть.

Очень-очень маленький шанс.

Рури проводит рукой по браслету — тот загорается на несколько секунд, выдаёт череду бессвязных символов и гаснет. Значит, рано. Надо отойти подальше. Жаль, из тоннеля сигнал не прошёл.

— Идём.

Пропускать Лейба вперёд глупо, приходится то и дело оглядываться. Спуск по склону даётся ему без большого труда, но, когда дорога вновь идёт вверх, Лейб ощутимо отстаёт.

— Я в порядке! — громко бодрится, а сам дышит не лучше загнанного зверя.

Его голос отдаётся эхом, и Рури морщится.

— Тише. Дай свою сумку.

— Зачем? — Лейб напрягается.

— Понесу.

— Ну вот ещё! Мне не тяжело.

Рури стискивает пальцы, подавляя дурацкую тягу прищёлкнуть ими.

— Нам нужно идти быстрее, Лейб.

— У тебя и так контейнер. Слушай, будем честны: если попадём в засаду, вся надежда на тебя. Глупо обвешивать тебя сумками.

Это неважно, пока у Рури есть сила, а сейчас она есть. Но Рури не может объяснить. Не может начать этот разговор, пока Лейб не задаст нужные вопросы.

Рури стискивает зубы и молча идёт вперёд — всё лучше, чем впустую препираться.

Сумерки делают горы из красных пурпурными. Лейб спотыкается чаще и неумело прячет дрожь, когда Рури оборачивается. Может быть, дело вовсе не в силе. Он говорил, ему холодно — тогда, в гроте. Наверное, Рури стоило обратить внимание. Но в браслете действительно нет ни одной подходящей схемы.

Он наконец послушно загорается.

— Погоди, мне нужно позвонить. — Рури жестом останавливает Лейба и отходит на несколько шагов.

— Ты ж говоришь, мы спешим? — Лейб неумело маскирует подозрительность смешком. — И нас разве не засекут по сигналу?

— Спешим, но это важно. — Рури не собирается объяснять. — Не засекут, аномалия искажает.

Ни один поисковик не выдаст внятного результата, пока они не подойдут к перевалу почти вплотную. А вот тогда — тогда им с Лейбом, скорее всего, будет трудно.

Браслет долго мигает впустую, и Рури думает уже, что магический фон не даст установить связь.

— Что тебе, Кайва? — Сейга говорит хрипло и торопливо. На меканском — наверное, не хочет, чтоб кто-то поблизости понял.

Может, и к лучшему. Если Лейб не поймёт разговор — всё равно изведёт вопросами.

— С тобой связывался Герзе? — негромко и спокойно спрашивает Рури, не смутившись Сейгиного тона.

— Герзе? С чего бы?

— Я в Красных горах, со мной мужчина из его банды. В бегах. Думаю, будет засада на Кровавом перевале.

— Гатья тебе побери, Кайва. Во что ты влезла? — В помехах угадывается усталый вздох.

— Мне нужно проводить этого мужчину. У нас сделка.

— Ну-ну.

— Он кое-что знает. Тебе будет интересно.

Снова шорох помех.

— Ты хочешь, чтоб я пришла на перевал? Нет, Кайва. Это спорная территория, я не оберусь проблем не только с Герзе, но и с Вайно.

Рури медлит.

— Не хочу. — Сейга не успеет, да и бед от этого будет больше, чем пользы. — Приезжай к Мабье.

На этот раз в шуме угадывается смешок.

— Как всегда самоуверенная. Ладно…

Браслет заходится противным гудением, мелькает тёмными полосами и полностью затягивается чернотой, не дав окончить разговор.

Проклятые горы. Остаётся надеяться, что Сейга просто согласилась.

Рури раздражённо встряхивает рукой, но браслет так и не приходит в чувство. Только не хватало, чтоб он так же сбоил у перевала.

— Она назвала тебя Кайвой… — подаёт голос Лейб.

Конечно, слушал.

— Это такое животное с юга Тайко. Оно… выносливое и упрямое. Похоже на мула, — зачем-то поясняет Рури.

Лейб тихо фыркает.

— И кто она, эта точная и ироничная женщина?

Рури перебирает варианты ответа, отводя от лица колючую ветку.

— Сейга, — наконец говорит просто.

Лейб отзывается эхом, как будто смутно узнаёт имя, но не может вспомнить. Рури ждёт уточняющих вопросов, но Лейб прячет ладони подмышки, нахохливается и бурчит негромко:

— Красные горы, Кровавый перевал… Что у вас за дурацкие названия?

Рури еле заметно пожимает плечами.

— На перевале многих убили. А горы просто красные.

— Как успокаивает!

Не то чтоб у Рури вообще была цель его успокоить.

Когда они добираются, становится почти совсем темно. Это могло бы быть к лучшему, но Лейб идёт слишком шумно. Рури останавливается там, где ещё можно надеяться на слепую для схем зону. Смотрит на мёртвый браслет, на Лейба, которого шатает. Если его убьют, если Рури нарушит сделку, получится ли уползти? Под откатом от не сдержанного слова, под огнём людей Герзе — сколько их там? Рури не может сказать точно, потому что все попытки прощупать почву в том направлении выдадут с головой. Только смутно чувствуется, что на перевале кто-то есть. Где-то на самой грани и потому, что Рури очень внимательно прислушивается. У них много всяких побрякушек. Они тоже надеются на аномальный фон, но он не перекрывает полностью.

Дорога, ведущая к перевалу, пуста, а он сам пока скрыт скалой.

Рури касается земли, отправляет слабенький импульс, будто дёргает леску. На крючке что-то большое, и оно уже близко.

Вокруг тихо, всё как будто затаилось и ждёт, что будет. Рури последний раз оглядывается. Возможные пути ощущаются слабо и мутно из-за лихорадки Лейба.

— Видишь уступ, вон там? Нужно забраться.

— С ума сошла? — в его голосе слышна дрожь, которую уже и не увидеть в сумерках. — Это ж почти отвесная скала.

— Надо, Лейб.

Рури знает, за какие камни хвататься, куда ставить ногу. Можно было б показать и Лейбу. Если б расчёты оказались верными, если б они пришли на место по свету. Если б в жизни всё шло точно так, как выстраивает Рури.

Лейб не сможет залезть на уступ. Не сейчас, не в таком состоянии. Теперь Рури очень чётко видит исходы, где он оступается, теряет силы держаться, выбирает неверную точку опоры.

Рури стискивает зубы. Рано использовать силу. Всё может сорваться.

Но придётся.

Чтоб браслет снова включился, его приходится коротнуть. Приблуда издаёт тихий писк и с запозданием отзывается на команды.

Плохо, очень плохо.

И плотный поблёскивающий круг подъёмной платформы формируется медленнее, чем должен. Рури вспрыгивает на него раньше, чем он окончательно затвердевает. Платформа идёт рябью и слабо отдаёт в ноги током.

— Залазь, — зло шипит Рури замешкавшемуся Лейбу.

Не дожидаясь, хватает за плечо и грубо вздёргивает следом за собой.

Лейб, похоже, боится, что их засекут. Поэтому Рури видит выскакивающих из-за поворота людей и летящую в них с Лейбом схему раньше, чем это происходит на самом деле. Едва успевший появиться щит прогибается под напором до того, что обжигает зазевавшемуся Лейбу руку. Рури зло рычит от чиркнувшей по бедру пули. И, как будто в ответ, заходится рёвом что-то совсем близко. Что-то большое и дикое. Лейб испуганно прижимается, вцепившись в локоть Рури.

Половина высоты до уступа. Мало.

Людей внизу рёв отвлекает, даёт Рури несколько ценных секунд — и небольшое облегчение от соскользнувших взглядов. Этого хватает, чтоб исправить щит прежде, чем он разлетится острыми жгучими осколками от следующего удара.

А потом зверь выскакивает на дорогу. Рури позволяет себе бросить только взгляд на него — искажённого облучением, самого большого из всех виденных тайвов. На бугрящуюся жёсткими наростами спину, на оскаленные зубы с ладонь. На неестественно горящие, злые глаза, на слишком красный, под стать этим горам мех. Только взгляд, только восхищённый вдох.

Чья-то схема пролетает под самым дном платформы, и становится не до тайва. Что-то трещит, и ноги теряют опору. Всё ещё недостаточно высоко. Но Рури успевает толкнуть Лейба, успевает увидеть, как он цепляется за край уступа. Успевает зачерпнуть горстью силу и вместе с ней швырнуть Лейба выше — чтоб перекатился в безопасную, прикрытую от пуль выемку.

А потом воздух вышибает из груди, и всё взрывается болью, и Рури ничего больше не видит. Урывками в уши проникают крики, и рык, и треск, и скулёж, и грохот. Рури беспомощно скребёт землю и пытается вдохнуть. Кто-то хрипит. Словно отдельными слайдами Рури видит вспышку над собой — упавшие на кожу искры даже не ощущаются. Тёмное-тёмное небо. Дуло пистолета прямо перед лицом. Рури пытается отшвырнуть человека потоком силы, но так и не понимает, удалось ли собрать её. Просто пистолет пропадает куда-то.

Рёв и вой двоится, троится в ушах, будто зверей на перевале несколько.

Их и правда несколько — это Рури понимает, когда немного проясняется зрение и удаётся повернуть голову. Три громадных, деформированных силуэта бродят между затихших человеческих тел. Ещё двое лежат тёмными холмами и больше не двигаются.

Тайвы — страшные звери. Особенно насквозь пропитанные тем, что Лейб называет магией.

Рури смотрит в склонившуюся морду. Так близко, что можно было бы положить ладонь на крупный мокрый нос, если б только на чуть-чуть получилось поднять руку. Всё тело жжёт, и предел Рури сейчас — пошевелить пальцами. Тайв принюхивается, фыркает, встряхнув головой. Брезгливо отходит. Тело Рури тоже насквозь пропитано магией. За такой добычей тайвы ни за что не пошли бы, если не подзуживать их лёгкими уколами силы.

Рури повезло, так повезло. Что они пришли, что их оказалось достаточно много. Что Лейбу достаёт ума не высовываться. Или он просто не может. Рури не знает, чем ему обошёлся бросок в укрытие. Только знает, что Лейб жив — неисполненная сделка сращивает кости Рури гораздо быстрей обычной регенерации. Правда, ощущается это так, будто выворачивают наизнанку.

Всё хорошо. Хорошо. Здесь много тел, тайвы удовлетворятся ими, не полезут выковыривать Лейба. Просто уйдут.

И тайвы сыты…

Рури проваливается куда-то, утекает, не может сосредоточиться.

Там темно и ничего не болит.