Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга четвертая

Глава 14

Аристарх Христофорович развёл руками, пытаясь подобрать нужные слова. Похоже у него не получалось. Капитан и его подчинённые стояли на месте в полной боевой готовности, ожидая приказа. Я опустил мечи вниз, давая понять, что драться не собираюсь, но и уступать тоже. Внезапно я почувствовал спиной холодок, потом что-то кольнуло между лопаток, в глазах потемнело, всё окружающее завертелось дикой каруселью, и я отключился.

Когда открыл глаза, понял, что лежу на полу какой-то избушки. Надеюсь хоть не на курьих ножках. Серые бревенчатые стены, стол с лавками и закопчёная печь. На полке под потолком примитивная кухонная утварь и мешки с неизвестным наполнением. Через маленькое окошко видно серое небо. Я не был уверен, затянуто оно облаками или серое само по себе. Во всём теле дикая слабость, а ещё тошнота, головокружение.

Что со мной вообще происходит? Где я? В голове промелькнули картинки последних событий. Перемещение в эту странную локацию я не помню. Поднял внезапно дико отяжелевшую правую руку, на мне всё так же был доспех. Что самое странное, бронепластины сейчас отливали не золотом, а серебром. Голубые кристаллы оказались тёмно-серыми и тусклыми.

Я попытался подняться, но чувствовал себя совершенно обессиленным. Максимум, что я смог подняться на локтях, и то уже запыхался. Да что за бред? Где моя богатырская сила? Я ведь даже без использования магии могу машину перевернуть, а сейчас, как измождённый болезнью старик. Всего лишь приподнялся над полом, а уже весь взмок.

Серая дверь со скрипом открылась и в проёме на фоне однотонного серого неба возник знакомый силуэт, холодный ветер развевал его одежды и приятно остудил испарину на моём лбу. Дверь закрылась, скудный свет из окошка помог понять, кто передо мной. Это был князь Трубецкой собственной персоной.

— Что ты со мной сделал? — прохрипел я, сказанная короткая фраза стоила мне больших усилий.

— Я тебя только переместил, — ответил Михаил, усевшись на лавку. — С тобой я ничего не делал, просто этот мир тебя не любит, паладин.

— Какой мир? Да в смысле? — в голове роились противоречивые мысли. Он знает, что я из другого мира? Или мы переместились в другой мир? Мне изначально показалось, что всё как-то не так. Чтобы хватило сил продолжить разговор, я грохнулся обратно на пол. — Объясни, где мы.

— По ту сторону врат, — коротко бросил он, наливая из стоявшего на столе грубой ручной работы кувшина в такую же неровную глиняную чашку какую-то мутную жидкость. Потом подошёл ко мне и присел на корточки. — Выпей это, тебе станет легче. Да не собираюсь я тебя травить, пей.

Если этот мир меня не любит, то и странная жижа с кислым запахом может оказаться последним пойлом в моей жизни. С большим трудом я приподнялся, опираясь на локоть, и уставился на содержимое чашки. Потом посмотрел Трубецкому в глаза. В его взгляде я опасности не увидел, но решиться отхлебнуть так и не смог.

— Во-первых, я мог тебя убить, когда ты повернулся ко мне спиной, — неторопливо и с расстановкой, словно разговаривая с ребёнком, сказал Михаил. — И ещё раз, пока ты лежал здесь без сознания. Во-вторых, ты меня спас. А теперь вопрос, как ты думаешь, зачем мне нужно убивать тебя именно сейчас?

— Чтобы не спалить контору, в которой мы находимся, — брякнул я первое, что пришло в голову, продолжая всматриваться в содержимое чашки. Молочно-белая и мутноватая бесцветная жидкость водили медленный хоровод, не смешиваясь друг с другом.

— Если ты выпьешь этот отвар, будешь чувствовать себя намного лучше, — терпеливо продолжил Трубецкой. — Я доверился тебе, теперь ты доверься мне. Пойми, я тебе не враг, хотя по идее должен был им быть. Пей.

Я тяжко вздохнул. Рука, на которую я опирался, уже дрожала от напряжения. Я был настолько обессилен, что он мог прикончить меня одним пальцем. Думаю, он и правда не собирается меня убивать, тем более отравой. Второй рукой взял чашку, чуть не уронив её на пол. Жижа плеснулась через край и вязкие капли упали на пол. Запах был чуждым, но не особо противным. Первый глоток защипал горло, дальше было легче. Неожиданно для себя самого, я выпил всё до капли, потом рухнул на пол плашмя, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

— Отдохни пока, полежи, скоро подействует, — сказал князь, подобрал с пола чудом не разбившуюся чашку и поставил на стол.

— Зачем ты меня сюда притащил? — прохрипел я.

— Чтобы помочь, — весьма исчерпывающе ответил он и снова уселся на лавку.

— Мне и там было неплохо, а сейчас, как дряхлая половая тряпка. В чём суть помощи?

— Ты же понятия не имеешь, с кем сражаешься.

— С тёмными, чего тут непонятного. Когда всех замочим, всё закончится. Я никак понять не могу, ты тёмный или нет?

— Я проводник.

— В смысле?

— Ну проводник между мирами. Я живу одновременно и здесь, и там.

— То есть сам по себе ты не тёмный?

— Нет.

— А братишка твой был тёмным.

— В смысле, был? — насторожился Трубецкой.

— Больше нет, — я тоже напрягся, опасаясь его реакции. Но, раз уж начал, надо заканчивать. — В живых больше нет, я постарался.

На каменном лице князя не дрогнул ни один мускул. Только взгляд стал ещё печальнее.

— Вполне ожидаемо, — сказал он после небольшой паузы. — Он хотел стать таким, как я, а не став тёмным, это невозможно.

— Так ты же стал?

— Я не тёмный, — покачал он головой. — Это моё личное проклятие с рождения. Я вижу два мира одновременно. Была бы моя воля, давно бы отделался от этой напасти, вся жизнь сплошной кошмар.

— Так это получается, что если бы я тебя убил в тронном зале, связь между мирами оборвалась?

— Если бы всё было так легко, тогда я бы давно покончил жизнь самоубийством или вынудил кого-нибудь меня убить, но всё не так просто. Если я погибну в том мире, где мы с тобой встретились, то здесь останусь и стану самым могущественным тёмным магом за последние тридцать лет. Почти уверен, что тогда и там наступит Армагеддон, причиной которого буду именно я.

— Откуда ты это знаешь?

— Такая история произошла уже однажды. Тебе отец не рассказывал?

— Нет, — вылупил я глаза. Почему он об этом умолчал? Не счёл нужным донести до меня такую важную информацию? Вот зашибись! — Можешь рассказать подробнее?

— Я не буду называть имени своего предка вслух, скажу только, что я от него унаследовал этот чёртов дар. Твой отец умертвил его воплощение в своём мире, и он пришёл снова через врата с армией тьмы. Имперский паладин смог победить в том эпичном сражении, но попутно уничтожил целое поселение вместе со всеми обитателями. После этого случая он и ушёл со службы императору и отрёкся от своего дара.

— Последний факт мне известен, но без предшествующих подробностей. Спасибо, что просветил. Тогда другой вопрос, а если тебя убить здесь? Тогда ты останешься жить в том мире?

— А вот этого я точно не знаю. Может быть.

— Почему тогда не самоубился здесь?

— Наверняка и тут зарыта какая-нибудь каверза. У меня возникала такая мысль, я даже пробовал нарываться здесь на неприятности, но ничего не получилось.

— Интересно, но об этом чуть позже. А какова роль проводника во всей той хрени, что происходит сейчас на Земле?

— Я просто ключик, чтобы открыть дверь. Ты, когда отпираешь дверь собственного дома, спрашиваешь у ключа разрешения, чтобы им воспользоваться?

— Нет, конечно. Я понял, о чём ты говоришь. Здесь тебя никто не тронет, иначе дверь закроется навсегда, — я за время разговора почувтвовал себя намного лучше. Поднялся с пола и уселся на лавку за стол напротив князя. — Постой, а у тебя дети есть?

— Нет, это я предусмотрел.

— Отрезал себе что ли?

— Фу, Павел Петрович, я не такой извращенец, — в первый раз на моей памяти Трубецкой наморщил нос. — Я уехал туда, где меня никто не знает, заплатил денег и теперь я бесплоден.

— А об этом знает та девица, с которой ты был в театре?

— Недавно узнала, после этого мы с ней расстались. Она же хотела, чтобы её детишки стали княжичами.

— Что вполне резонно — перебил я его.

— Да, я понимаю, — ответил он и его лицо снова стало каменным. — Но род Трубецких надо было оборвать. Так что я не сильно расстроился, когда узнал, что ты убил моего брата, я на это не решился.

— Выходит, что убивать было не обязательно, достаточно просто оскопить? — хохотнул я, но увидев стальной взгляд собеседника осёкся.

— И оставить тёмного у себя за спиной? — холодно произнёс он. — Не самое лучшее решение.

— Согласен. Так в чём же состоит твоя так называемая помощь? Просто хотел мне всё это рассказать? Тогда не обязательно было устраивать похищение повернувшегося к тебе спиной личного паладина императора. Можно было просто позвать в ресторан. Кстати, давно хотел тебя кое о чём спросить. После театра мы пошли в ресторан, где я понял, что за мной следят. Поэтому я и смылся тогда.

— Ах вот оно что, теперь понятно. И в чём вопрос?

— Это случайно не твои орлы на меня напали тогда и ранили отравленным «сиреневой смертью» клинком?

— Нет у меня никаких орлов, говорю же тебе, я всего лишь ключ и не участвую ни в каких разборках и покушениях. Мной пользуются на своё усмотрение и без моего ведома. А насчёт «сиреневой смерти» заинтриговал. Я слышал, что когда-то была некая тайная организация, которая пользовалась эти поганым зельем, но я считал, что никого из них в живых не осталось. Так что я не смогу тебе предоставить даже малейшую зацепку, где их искать.

— Понял. Тогда ответь хотя бы на первый вопрос.

— Ты нужен мне, чтобы всё это прекратить.

— Я должен тебя убить? — спросил я и тут в голове щёлкнула мысль.

Если я это сейчас сделаю, то никогда уже не смогу вернуться в мир, который стал для меня родным. Мне придётся остаток жизни провести в этом унылом месте. Я даже за дверь ещё не выходил, но был уверен, что мне здесь не понравится. Впрочем, у меня нет ни жены, ни детей, тосковать по мне по-настоящему будут только отец и Кэт. Зато я смогу вернуть миру мир и убрать все эти прорывы нечисти. Да, самопожертвование, но не такое уж и фатальное. Можно научиться жить в этом мире и найти новый путь силы. Или сажать свеклу и выращивать козочек, если они здесь существуют конечно.

— Судя по смене выражений твоего лица, ты всё правильно понял, — хмыкнул Михаил, слегка оттянув уголок рта в некое подобие улыбки. — Поэтому ты не должен меня убивать, а лишь помочь это сделать.

— Хочешь сказать, что есть всё-таки способ вернуться домой? — спросил я, вскинув брови.

— На каждый случай всегда найдётся какой-нибудь способ. Осталось его найти.

— Тогда пошли искать, я готов!

Я и правда чувствовал себя уже довольно сносно. Богатырская сила вернулась почти полностью, но вот с потоками энергии была беда. То, что здесь витало, было настолько чуждо, что я не хотел даже пытаться впитать в себя. Но у меня оставалась мощная броня, хоть и без магической подпитки, огромные мечи и бластер. Оружие было аккуратно сложено в углу избушки. Впервые за всё это время я выглянул в окно. Такое впечатление, что в этот мир Создатель забыл принести с собой краски. Серое небо, серая земля, странного вида серая растительность, живности я никакой не увидел, что в данном случае очень даже хорошо. Пятьдесят оттенков серого, как в том фильме. Хотя нет, гораздо хуже.

— Точно готов? — прервал ход моих мыслей Михаил.

— Так точно, — я встал и направился в угол, где лежало моё оружие. Примастырив мечи и бластер на пояс, я почувствовал себя гораздо увереннее. — Пошли.

Трубецкой молча поднялся со скамейки и пошёл к двери, я потопал следом. Дверь открылась, и я поёжился от пронизывающего ветра. Очень кстати я надел доспех в этот раз прямо на костюм, хоть какая-то дополнительная прослойка, хоть и тонкая.

— И куда мы идём? — не удержался я от вопроса. Хотелось бы иметь хоть какую-то определённость.

— К местному магу, — ответил он и замолчал, не собираясь уточнять.

— Далеко он живёт?

— Порядочно.

— Ты можешь ответить по-нормальному? Или твой лимит слов на сегодня исчерпан?

— Да, ты прав, я не привык много разговаривать. Поэтому спрашивай, что конкретно тебя интересует.

— Тогда ответь, насколько далеко живёт этот злосчастный маг? — я постарался сосредоточиться на дыхании, чтобы не раздражаться. Насколько я понял, надо набраться терпения и вытаскивать информацию из князя по крупицам.

— Вон за той горой, — он ткнул пальцем в горизонт.

Я вгляделся вдаль и увидел в серой дымке далёкую горную гряду, над которой возвышался массивный пик. Ещё бы знать, какой высоты эти горы, тогда можно было бы хоть приблизительно прикинуть расстояние.

Твою же сковородку, это ж сколько времени туда пиликать? В тронном зале все скорее всего считают меня погибшим, в лучшем случае пропавшим без вести и в неизвестном направлении. А как на моё исчезновение отреагируют мои друзья? Надеюсь они не станут сразу сообщать о моей пропаже отцу. Боюсь, что он этого не переживёт.

— Миш, ты не против, если я буду называть тебя по имени?

— Нет, конечно, к чему все эти сложности. Тем более здесь.

— Ты сказал, что существуешь в двух мирах одновременно, а что с тобой сейчас происходит там?

— Как только я тебя переместил, меня чем-то вырубили. Пока что я без сознания, но точно жив. Скорее всего поместят в какую-нибудь карцер с подавлением магии. У меня к тебе просьба, походатайствуй пожалуйста о моём освобождении. Я свинчу в Сибирь, найду тихое уединённое местечко, где смогу жить спокойно.

— Сделаю всё, что от меня зависит, но сначала мне надо туда попасть.

— Естественно.

— Может пробежимся немного? Хотя бы километров десять.

— Ха, насмешил! Ты воин, а я маг. Физподготовка никогда не была моей сильной стороной. Можешь побежать один, но пока меня не будет рядом ты здесь враг. На тебя даже мелкие насекомые охотиться будут.

— А пока ты рядом, то нет?

— Нет. Скоро представится возможность в этом убедиться.

— Капец, — буркнул я и поник. — Это сколько же времени пройдёт, пока я домой попаду? За это время меня похоронят уже три раза.

— Зато представь, как обрадуются, когда ты вернёшься. Если вернёшься, конечно.

— Да в смысле? — воскликнул я. У меня даже дыхание перехватило от кома в горле от одной только мысли, что я могу остаться в этом мире навсегда. — Ты же мне обещал!

— Обещал, но если меня убьют в том мире, то извини, ничем не смогу помочь.

— С хрена ли тебя должны убить? Ты же сказал, что в карцер бросить должны.

— Так и есть. Пришёл в себя, и спецы сразу приступили к допросу. Я им сказал, что ты в безопасности и я просто хочу помочь, но мне не особо верят. Собираются начать пытать.

— Ты их знаешь? — пытаясь усвоить новую информацию, я даже остановился.

— Нет, но по-моему, это контрразведка, а там те ещё звери.

— Твою мать, — буркнул я себе под нос и потопал дальше более широким шагом. — Нам надо как можно быстрее решить эту проблему.

Трубецкой как мог старался за мной поспевать. У меня уже появилась мысль посадить его на плечи, как ребёнка, и ломануться бегом. Мы как раз входили в небольшой лесочек, состоящий преимущественно из лиственных дерев неизвестных мне пород. Общим у них были тёмно-серые стволы и светло-серые листья с серебристым отливом. Никакого привычного пения птиц, лишь унылое карканье и другие неприятные звуки. Мрачное местечко во всех смыслах.

Совсем немного прошли по лесной тропе, как со всех сторон послышался шелест и хруст веток. Местная живность спешила с нами познакомиться. Я вынул из ножен мечи и по привычке хотел напитать их силой, но хрен наны, они так и остались безжизненными кусками металла. Правда их масса и острейшая заточка никуда не делись, и они всё равно были достаточно грозным оружием.

Мы остановились, я с ужасом наблюдал, как из леса к нам выходят десятки волков, пантер и огромных горилл. Откуда их здесь столько? Лес не такой большой, чем они тут питаются? Такое впечатление, что всё это полчище специально здесь собралось заранее, чтобы нас встретить.

— Это заградительное войско, — невозмутимо произнёс Михаил, прочитав мои мысли. — Они здесь дежурят, чтобы не впустить степняков в лесной мир.

— Охренеть, а я думал, что здесь все заодно.

— С чего это вдруг? У всех своя территория. Это они там объединяются против общего врага, ведомые магом, а здесь нет. Да и эти дружат только на границе, а там внутри всё то же самое.

Звери тем временем подходили всё ближе, я приготовился сражаться до последнего.

— Убери мечи, — спокойно, но строго сказал князь. Увидев сомнения в моих глазах, он покачал головой. — Если ты не будешь мне верить, у нас будут проблемы. Точнее, сначала у тебя.

— Ладно, — пробормотал я, убирая «Громовержцев» в ножны. Теперь я чувствую себя совершенно беззащитным. Рука потянулась к бластеру, но я усилием воли её остановил.

Волки и пантеры шли первыми. Остановившись всего в нескольких метрах, они начали скалить зубы и грозно рычать. Шерсть на загривках встала дыбом.