Бесконечная война

47

Он открыл дверь, за которой оказался короткий коридор, ведущий к лифту.

— Пожалуйста, зайдите в кабину, — произнес чей-то голос, возможно Лобсанга. — Лифт работает автоматически.

Конечно, это могло быть ловушкой. Кстати, голос говорил с легким британским акцентом. Чтобы Нельсон не нервничал? Мило, хоть и странно.

Он, не колеблясь, пошел вперед. Двери лифта закрылись, и кабина поплыла вверх.

Бесплотный голос продолжал:

— Это здание раньше принадлежало американскому правительству. С тех пор как его выкупил Трансземной институт, оно каким-то образом исчезло со всех карт. Правительства бывают такими неловкими…

Двери лифта открылись, и Нельсон обнаружил кабинет в английском стиле, с камином и пляшущими языками пламени — очевидно, искусственными, но потрескивали они вполне реалистично. Такая обстановка вполне могла быть дома у кого-нибудь из его прихожан побогаче.

Повернулось кресло, стоявшее у низкого стола. Навстречу Нельсону поднялся мужчина неопределенных лет, в оранжевом одеянии монаха, наголо бритый, улыбающийся — и с трубкой в руках. Как и огонь в камине, он казался каким-то ненастоящим.

— Добро пожаловать, Нельсон Азикиве.

Нельсон шагнул вперед.

— Вы Лобсанг?

— Каюсь, — ответил мужчина, указывая трубкой на второе кресло. — Пожалуйста, садитесь.

Оба сели — Нельсон в кресло с прямой спинкой, напротив Лобсанга.

— Давайте по порядку, — сказал Лобсанг. — Здесь мы в безопасности и можем говорить свободно. Это один из нескольких технических корпусов, которые принадлежат мне и рассеяны по всему миру, точнее по мирам. Нельсон, вы вольны уйти в любое время, когда захотите, но я бы предпочел, чтобы вы никому не рассказывали о нашей встрече. Впрочем, полагаю, что любитель Честертона умеет хранить молчание. Позвольте, я угадаю ваш любимый роман — «Наполеон Ноттингхилльский», не так ли?

— Вы взяли оттуда строчку про чугунную ограду.

— Именно. Лично я больше люблю «Человека, который был четвергом» — он актуален до сих пор и стал предшественником многих шпионских романов. Занятный человек был Честертон. Нырял с головой в католичество, как испуганный ребенок под любимое одеяло, вам так не кажется?

— Я открыл его для себя в детстве, когда рылся в йобургской библиотеке. Нашел пачку старых книг, пережиток эпохи британского владычества. Явно никто не читал их со времен апартеида…

Нельсон замолчал. Сам по себе образ черного мальчишки, сидящего в пыльной библиотеке и поглощающего книги о приключениях отца Брауна, был достаточно сюрреалистичным, но разговор с Лобсангом, как выразились бы некоторые прихожане, просто бил все рекорды. О чем спрашивать? С чего начать? Нельсон пустил пробный шар.

— Вы — часть проекта «Лобсанг»?

— Друг мой, я и есть этот проект.

Нельсон подумал о своих разысканиях.

— Я помню слухи о суперкомпьютере, который пытался внушить своим хозяевам, что он человек, душа, воплотившаяся в компьютер в момент загрузки… в общем, что-то такое. Умники пришли к выводу, что это отвлекающий маневр — Нельсон помедлил. — Так оно и есть, да?

Лобсанг не ответил.

— Кстати, хотите выпить? Если не ошибаюсь, вы предпочитаете пиво.

Он встал и подошел к каштановому бару.

Нельсон взял массивный бокал, до половины полный ароматным пивом, и продолжил задавать вопросы.

— Вы как-то связаны с экспедицией «Марка Твена»?

— Тут вы меня поймали. Это был второй раз, после моего чудесного рождения, когда я чуть не оказался под любопытствующими взглядами публики, и вывернулся с большим трудом. Боюсь, бедный Джошуа Валиенте в конце концов привлек к себе больше внимания, чем хотел. И, возможно, заслуживал. Тогда как я отступил в тень и наслаждался комфортом.

— Разве Трансземной институт не филиал Корпорации Блэка?

Лобсанг улыбнулся.

— Да, он частично принадлежит Блэку.

— Объясните, зачем я здесь.

— Не забывайте, вы сами приехали ко мне. Вы здесь потому, что разгадали загадку. Нашли все подсказки.

— И обнаружил связь между вами и «Марком Твеном»?

— В общем, да. Но вы и сами давно, со школьных лет, связаны с Корпорацией Блэка. Полагаю, вы не удивитесь, когда узнаете, что Корпорация некоторое время за вами наблюдала. Вы — одно из долговременных вложений Дугласа Блэка.

Лобсанг потянулся через стол и слегка постучал по нему, так что появился экран. Нельсон увидел пугающе знакомые фотографии — самого себя, своей семьи. Его жизнь мелькала чередой слайдов, начиная с улыбающегося личика двухлетнего ребенка.

— Вы родились, разумеется, в Йоханнесбурге. Впервые попали в поле нашего зрения, когда мать заставила вас участвовать в программе Блэка «Поиски будущего». Вы получали стипендии и так далее, хотя напрямую никаких контрактов с Блэком не заключали. Затем вы добились некоторой известности как палеонтолог, специалист по Долгой Земле. Вы изучали последовательное прошлое. Мы изрядно удивились, когда ваш извилистый путь привел в англиканскую церковь, но Дуглас Блэк полагает, что те, кого он ценит, должны сами искать свой путь. Он, как видите, доверяет людям. И вот вы здесь, и о вас хорошо отзывается близкий друг Дугласа, архиепископ Кентерберийский — однако вы ищете новых путей… — Лобсанг улыбнулся. — Я упустил что-нибудь важное?

Нельсон ощутил досаду при мысли о том, что им манипулировали.

— А вы кто такой, сэр? Еще одно долговременное вложение богатого и влиятельного человека?

Лобсанг отчего-то медлил. Нельсон, как ни странно, вспомнил некоторых своих сомневающихся прихожан.

— Некоторым образом. В буквальном смысле — да. С технической точки зрения, я продукт Корпорации Блэка, начиная с геля, который обеспечивает мой процесс мышления. Юридически выражаясь, я — деловой партнер, совладелец филиала Корпорации. Однако Дуглас дает мне большую, а точнее, неограниченную свободу. Кто я такой? Я полагаю, что реинкарнировавший тибетец, рабочий мотоциклетной мастерской. У меня сохранились ясные, хоть и несколько хаотические воспоминания о прежней жизни. Некоторые считают, что я безумный, хоть и высокоинтеллектуальный, суперкомпьютер. Но я знаю, что у меня есть душа. В вас это должно найти какой-то отклик. И мне снятся сны, представляете?

— Я, признаться, ничего не понимаю. Вы ищете совета?

Лобсанг грустно улыбнулся.

— Возможно. Точнее, я ищу спутников для путешествия.

— Какого?

— Если коротко, я исследую феномен Долгой Земли и все, что он сулит человечеству. Со временем я понял, что не могу делать это один. Мне нужны различные точки зрения — в том числе ваша, преподобный Азикиве. Ваша необычная смесь рационального с мистическим… Вы не станете отрицать, что и сами всегда искали истину. Достаточно взглянуть на отчет о ваших выходах в сеть, чтобы это понять.

Нельсон сердито спросил:

— Полагаю, сейчас бессмысленно обсуждать мое право на конфиденциальность?

— У меня для вас задание. Путешествие по Долгой Земле, а для начала — по Базовой. Мы отправляемся в Новую Зеландию, на Запад номер… впрочем, номера значения не имеют, правда?

— В Новую Зеландию? Зачем?

— Вы видели отчеты об экспедиции «Марка Твена». Те, по крайней мере, которые стали достоянием гласности.

— Да.

— Вам попадались упоминания о существе, известном как Первое Лицо Единственное Число?

Нельсон молчал. Но любопытство напоминало рыболовный крючок, застрявший в теле.

Лобсанг поерзал в кресле.

— Что скажете?

— Все это как-то внезапно. Мне нужно подумать.

— Твен будет здесь завтра.

— Хорошо.

Нельсон встал.

— Я переночую в трейлере. Хочу немного поразмыслить.

Лобсанг тоже встал, улыбаясь.

— Все время мира в вашем распоряжении.

Ночью грянула гроза, настоящая буря, которая пришла с запада, и разразился ливень, под которым трейлер звенел, как стрелковая мишень.

Нельсон лежал на койке, прислушиваясь к «стрельбе» и размышляя о мире в целом и своем нынешнем положении в частности, а заодно о природе души. Странно, сколько знакомых ему людей, не принадлежавших к ортодоксальному христианству, тем не менее, отчего-то полагали, что у них есть душа.

Еще странно было думать, что душу теоретически можно создать. По крайней мере, создать тело, которое станет вместилищем души. Внезапно Нельсону очень захотелось отправиться в путешествие с Лобсангом — хотя бы для того, чтобы постичь самого Лобсанга.

Но оставались еще подозрения. Он помнил загадочные слова: «На самом деле вы сами ко мне пришли, не забывайте. Вы здесь потому, что вы разгадали загадку до конца…» Всё так, но кто составил головоломку?

На следующее утро он попросил прислать эвакуатор за трейлером.

В полдень обещанный твен беззвучно спустился с неба. Нельсон раньше много раз летал на твенах, но эта небольшая узкая гондола под двухсотфутовой оболочкой отличалась прямо-таки спартанской простотой. С корабля спустились привязные ремни, и Нельсон поднялся в воздух. Забравшись в люк на корме и освободившись от ремней, он прошел по тесному коридору в каюту, которая служила также и камбузом, а по совместительству, видимо, обсервационным салоном. Нельсон скорее почувствовал, чем услышал, как заработали моторы.

И внезапно, сквозь большие окна, он увидел, что летит сквозь грозовые облака. По стеклам стучал дождь, а потом появилось жаркое солнце, и оболочка закурилась паром. Значит, корабль начал переходить. Нельсон принял таблетки от тошноты, рекомендованные Лобсангом, и, несмотря на свое обычное отвращение к переходам, ощутил лишь минимальное неудобство.

Короткая лесенка привела его к двери в рулевую рубку, расположенную над общей каютой, — двери, которая оказалась заперта. Когда Нельсон попробовал повернуть ручку, загорелся экран на стене. Появилось улыбающееся лицо.

— Рад видеть вас на борту, Нельсон.

— А я рад, что пришел, Лобсанг.

— Я, как вы, наверное, догадались, управляю этим кораблем.

— С которым Лобсангом я сейчас разговариваю?

— Пожалуйста, поймите, что Лобсанг — не одно-единственное существо. Назвать меня вездесущим тоже было бы не вполне верно. Помните фильм «Спартак»? Так вот, все мы, то есть все «я» — это Спартак. Время от времени требуется пауза, чтобы синхронизировать нас — меня. Вы одни на корабле, но, если вам понадобится мое физическое присутствие, например по медицинским причинам, я создам подвижный модуль. Мы отправимся в Новую Зеландию, более или менее непрерывно переходя, чтобы поймать благоприятный ветер. Верите или нет, на твене я люблю путешествовать неторопливо.

— Значит, я постараюсь расслабиться и наслаждаться поездкой.

— Непременно. Вот чего никогда не умел Джошуа Валиенте…

— Он уж точно не наслаждался в тот момент, когда кто-то запечатлел его возвращение в Мэдисон. Это видео, по сути, привело меня к вам. Наверняка от вас оно и пришло.

Нельсон весь отдался своей необычной цели, но возмущение при мысли о том, что его контролировали и направляли, переросло в гнев.

— Как далеко простирается ваше влияние? Надеюсь, вы никак не связаны с открытием чата под названием «Мастер-викторина»? Или вы стояли за всей цепочкой событий?

Лобсанг улыбнулся.

— Отныне и впредь — больше никаких уловок.

— Уж надеюсь. Никто не любит, когда им манипулируют, Лобсанг.

— Я не назвал бы это манипуляцией. Я бы сказал «предоставление возможности». Вам решать, воспользоваться ею или нет.

— Вчера вы назвали меня «вложением».

— Так сказал Дуглас Блэк, а не я. И не забывайте, Нельсон, вы сами пришли ко мне, в конце концов. Будем мы сотрудничать или нет, добро пожаловать на борт, и наслаждайтесь путешествием. В конце концов, если угодно, считайте это отпуском.

— Или проверкой.

— Как хотите.

Нельсон улыбнулся.

— И кто кого проверяет, Лобсанг?