Бедовая ведьмица, или приключения на мой хвост

ГЛАВА 10. Встреча с прошлым.

На следующий день я проснулась от настойчивого ворчания Семена. Поводов для недовольства у него было хоть отбавляй: не дома, остался без любимого паштета – я просто забыла купить и без совершения хотя бы одного колдовского действия. Ведьмин кот был готов бушевать.

В самом деле, хоть бы прогулку на лунной дорожке наколдовала. А я, лентяйка, наскоро приняв душ, завалилась спать.

Я клятвенно пообещала купить паштет и вечером вместе с ним заглянуть в зеркало. Он очень любил заглядывать в будущее, наверное, больше чем подслушивать разговоры и скандалы в соседних квартирах.

Часы показывали пять утра, и я вместо бодрящего душа, налила ванну и погрузилась в эмоциональный вакуум – только я и вода с лавандовой пеной. Рано вставать хорошо где-нибудь за городом. Я представляла, что между мной и городской суетой проходила четкая граница, и там оставались рабочие волнения и ежедневные бытовые неурядицы. Последние три года я снимала на пару недель номер в сельской эко-гостинице недалеко от Лесовска. Мне нравился оборудованный пляж у реки, беседки в парковой зоне и пение птиц по утрам.

Утро в городе, даже в отпуске, не дает таких ощущений умиротворения и радости.

А на чужбине, в казенной территории искать спокойствие и ждать воодушевление не приходится. Хотя формально Староград чужбиной никак не считается.

Дождавшись семи часов, я зашла в кафе, заказала омлет и кофе. Людей было мало, большинство столиков были полупустые. Я не спеша завтракала и листала ленту новостей в телефоне.

Пришедшее от Маши сообщение меня позабавило. Она сфотографировала чашку с молоком и чайную тарелку с хлопьями на маленькой скамеечке. Это был импровизированный столик с завтраком для Ванечки. В ответ я отправила сердечко и улыбающийся смайлик.

Размеренное утро сулило мне вполне сносный день. Поцеловав Семена в мордочку вопреки всем санитарным ограничениям, я вышла на улицу.

Пискнула отключенная сигнализация, и я кинула сумку на заднее сиденье. Рядом со мной открылась дверь соседней машины и из нее вышла располневшая, но очень ухоженная женщина. Лена поправилась, но привлекательности не потеряла. Даже заостренный нос не портил впечатления приятной дамы. Она пристально смотрела на меня. С одной стороны, я предполагала, что мы можем встретиться, с другой - возлагала надежды, что этого не случится.

- Зачем ты появилась здесь?

Отвечать на глупый вопрос? Нет уж. Без единого слова я открыла водительскую дверь и села в машину.

- Ты хочешь испоганить жизнь нашей семье? – вопила она. На стекле показались маленькие капельки – слюной брызжет аки ядом.

Ей Богу, мелодрама. Люди годами живут в рутине, а у меня за последнюю неделю беспокойство за беспокойством. Я завела машину и убедилась, что видеорегистратор начал работу.

Лена стояла у машины, наверное, ожидая, что я открою окно и дам исчерпывающий ответ, как именно я намерена осквернить светлую жизнь достойного во всех отношениях семейства Колесниковых.

В ее блондинистой голове, конечно, нет понимания, что навлечь беду на ее жизнь я могу и за пределами Старограда, всего лишь прочитав заговОр, не говоря уже про проклятья. Для ведьмы нет расстояния в применении магической силы.

Столько всего вертелось на языке! Особенно хотелось сказать, что для моего отца эта семья всегда будет под №2. Для эгоистичной натуры Лены быть второй как ножевая рана в сердце. Непременно ее заденет и мой комментарий о том, что рановато она так «раскоровела».

Но сегодня я буду хорошей и доброй, провокациям я говорю мое решительное и твердое – «нет».

Эй, хвост, приключений на сегодня – достаточно!

Лена попыталась открыть дверь. Она никогда не поумнеет – кто в такой ситуации не заблокирует машину?

- Держись от нас подальше. Ты никто для своего отца. Никто! – Лена перешла на крик, - На наследство потянуло? Хочешь что-нибудь у нас урвать?

Отец жив. Как понимаю, здоров, руководит фирмой и воспитывает маленькую дочь. Какое наследство? Ага, боится составления завещания. Бедняга, сколько у нее проблем, так и морщины появятся.

Я посигналила, надеясь, что она отойдет от машины. Но Лена отчего-то разозлилась еще больше и с остервенением ударила по двери. Этак мачеха и под машину бросится, истеричка.

Давненько я ведьминские силы для самозащиты не применяла. Какое счастье, что летнюю пыль не смывают городские службы! Я подула на стекло и произнесла: «Закружи вихрем на дороге, а меня избавь от тревоги!».

Легкий ветерок, сосредоточившись на парковке, прошелся по асфальту, собирая все пыльные песчинки. Лена ошарашенно смотрела, как у ее ног вращается серая воронка, ширясь и поглощая ее в свой кокон до самой макушки.

Для собственного удовольствия и получения эстетического наслаждения, я придала этой воронке разноцветье радуги – от красного до фиолетового цвета.

Не дожидаясь второй волны ее истерики, я выехала на дорогу, оставив вторую жену отца отбиваться от пыльного радужного мешка.

- Вихри враждебные веют над нами, - мстительно пропела я.

На светофоре со мной поравнялась машина, и мужчина-водитель, приоткрыв окно, делал мне знаки руками, чтобы я пообщалась с ним. Я так же приоткрыла окно – мало ли, вдруг помощь нужна.

- Девушка, вы так круто коровяку отшили - мне понравилось. А тещу мою так можно, а? Я заплачу!

Я засмеялась и покачала головой, что нельзя. Тем более мера временная, хоть и значительно улучшившая мое настроение.

Через минуту Лена освободится от оков вызванного мною пыльного вихря, отряхнется, и, надеюсь, до конца командировки на моем пути не появится. Маловероятно, но почему не помечтать? Сомневаюсь, что она пожалуется мужу. Судя по всему, Колесников Сергей Владимирович не знает, что его непутевая дочь приехала в Староград.

Осадок, возникший после встречи с Леной, не оставлял меня до самой встречи с моими клиентами. Даже на пороге Управления по вопросам магии я оглянулась по сторонам – не будет ли еще нежелательной встречи с людьми из прошлого?

Мы снова собрались у меня в кабинете в десять часов. Дольский и виду не подал, что вчера мы вместе отужинали в кафе и вели вольную беседу. Виктор Иванович был бодр, строг в общении с Дольским и внимателен к моим словам. Как говорит Людмила Григорьевна, отличная рабочая обстановка.

- Виктор Иванович, - вздыхал устало Дольский, - еще раз повторяю: законных оснований для возврата нам этих треклятых мётел нет. Давайте вами такую ситуацию представим. Я – кондитер - продал вам на днях эклеры с шоколадной глазурью.

Я насторожилась, услышав прямое упоминание вчерашнего десерта. На мужскую порядочность надеяться не приходится – намекает на наш вчерашний ужин.

Хвост забился в тревоге.

- А у вас сегодня обнаружилась аллергия на шоколад, - продолжил Дольский рассуждать, - Срок годности не истек, есть их вам нельзя категорически. Но разве есть у меня вина как продавца в вашей аллергии? Это, дорогой мой, ваша проблема. И не можете кушать – отдайте тому, кто съест с аппетитом, или выбросите на помойку.

- При чем тут пирожные? – горячился уполномоченный, - Нам эти метлы теперь вообще, может, никогда не понадобятся, а деньги за них уплачены. Верните наши деньги и забирайте ваши метлы!

- Виктор Иванович, - вступила в этот спор я, - у вас нет ни одного достойного довода, кроме как «метлы нам не нужны». Понимаете, даже в суде нужно на что-то сослаться. Качество товара по тендеру вас устроило, в актах приемки вы расписались. Может быть, их можно сдать в аренду летному полю, чтобы отбить расходы?

- Да у них этого добра навалом! Думаете, я не узнавал? – не успокаивался Виктор Иванович.

- Ну, так это ваши проблемы! – не уступал его оппонент.

Неожиданно пример Дольского на несчастных эклерах навел меня на мысль, которая могла исчерпать их надуманный конфликт, построенный на «хочу-не хочу». Пока Дольский и Виктор Иванович «собачились» от души, я быстренько полистала уставные документы «Метлы-ступы», а потом открыла сайт фирмы.

Я воспрянула духом, когда увидела, что они продают массу магической продукции. Среди заявленного ассортимента были ступы, кожаные обложки для ведьминых книг, шкатулки и мешочки для хранения дара, защитные средства для стеклянных шаров (для гадания), готовые восковые свечи-скрутки, если ведьма ленилась сделать их сама, и прочее.

- Кроме Управления по магическим вопросам вы кому-то еще метлы продаете?

- Ведьмы в частном порядке обращаются, у нас с этим никогда вопросов не возникает, - ответил Дольский.

- А сейчас на них заказы есть?

- Да, полно, только успевай поставлять.

- Виктор Иванович, - обратилась я, - кроме вот этих спорных мётел вашей организации ничего не нужно? Что вы вообще закупаете по тендеру?

- Да все закупаем, Дарья Сергеевна, - удивился он смене направления нашей шумной беседы, - вот от Общины ведьм поступи заказ на днях на приобретение пергамента для ведьминой присяги. На простой бумаге же традиции не позволяют. Подавай им пергамент! Количество просто зашкаливающее – пятьсот штук.

Я тоже не просто так щи хлебаю, созвонился с девочками из Реестра магических лиц. Говорю им: «Откуда на наш регион такое количество ведьм?» Дар ведьмы передается по одной родственной линии, почему статистика так изменилась? Представьте мое удивление, когда мне объяснили, что много истинных ведьм рождается, да еще мигрантские колдуньи появились. У нас, между прочим, вырос спрос на колдовские кубки.

Про истинность мне ничего объяснять не нужно. Я поерзала, и мой хвостик отозвался шевелением.

- Дмитрий Иванович, ваша фирма разве пергаментами не занимается?

- Вся магическая продукция у нас имеется, разумеется. Мы вам не шарашкина контора.

Мое предложение о возврате разнесчастных мётел Дольскому и предоставлении Управлению взамен другого востребованного товара – например, пергамента, было воспринято оптимистично. Мужчины говорили о том, что нужно посчитать объем необходимого пергамента на сумму возвращаемых метел, оформить несколько взаимных документов и подумать.

«Ну, конечно, дорогие мои, подумайте», - порадовалась я за себя и за них.

Если все могла разрешиться так, как я задумала, то проведения ритуала перемещения магической силы из метлы не требовалось. Сам по себе ритуал крайне энергозатратный – ведьма в полночь забирает энергию из магических предметов и перемещает ее в корень колюк-травы, что растет у последнего дома в деревне. Мне пришлось прибегнуть к нему всего один раз, но восстанавливалась я около недели.

Мы разошлись уже после обеда, договорившись встретиться завтра, в устраивавшее всех время – 10 часов.

Дольский предложил пообедать вместе. Я объяснила, что не получится, потому что у меня другие планы. Навязываться он не стал, буркнул что-то про другой раз и направился к своей машине.

Я была уверена, что он подойдет к стоявшей на парковке белой большой «Тойоте», но он открыл двери бюджетного черного «Соляриса», и, разговаривая по телефону, вырулил с парковки. Впрочем, я была уверена, что живет он при доходах его фирмы неплохо, но выбор модели машины, не кричащей о материальном достатке или статусе, мне был понятен и импонировал. О причинах симпатии я предпочла не задумываться.

На улице было не жарко, но очень солнечно и, как бывает только летом, суетливо от детских голосов, перебивающих друг друга в игре или разговорах.

По необъяснимой причине, называемой в народе «чуйкой», я снова огляделась вокруг. За мной кто-то наблюдал. Вспомнилось утреннее недоразумение с Леной. Будучи уверенной, что шпионящий за мной человек подослан ею, я решила обозначить свое знание о слежке, выбросив в воздух щелчками пальцев искры пламени.