Бастард рода Неллеров. Книга 9

Глава 22

— Как я выгляжу? — принцесса крутанулась вокруг себя перед зеркалом, приблизилась к нему лицом и постаралась что-то там разглядеть.

В комнате, которая и кабинет, и моя гардеробная, нас шестеро, довольно тесновато, но мы этого не замечаем. Юлька с Ангелиной помогли моим подругам вырядиться простолюдинками, ну а мы с Карлом в обличье простых горожан, в штанах, рубахах, куртках и беретах выглядим молодыми приказчиками или подмастерьями. Зашли, когда нам сообщили, что девушки уже переоделись.

Вот это я понимаю, маскарад. Не то, что демонстрируется во дворцах — маску какой-нибудь зверушки напялил, и вроде как скрыл себя от окружающих. Нет, там ерунда, а сейчас по настоящему. Даже лиц скрывать не нужно. Встреть мы хоть кого-нибудь из придворных, никто глазам своим не поверит, что эта юная покрасневшая от удовольствия девица принцесса Хельга, о других и говорить нечего.

— Восхитительно. — говорю без лукавства. — Как всегда.

— Нет, я про то, что похожа я на девку-простолюдинку? — уточняет.

— Да как бы сказать. — усмехаюсь. — Лицо бы сделать попроще, и взгляд потупить. А то из тебя аристократка даже через это платье и из-под чепчика прёт. Ты ж умеешь лицедействовать.

Кажется, это я зря сказал. Впрочем, нет не обиделась, только взглянула остро на меня через зеркало, но потом изобразила скромницу, спросила:

— А так?

— То что нужно. — одобряю. — Карл, тебе бы тоже убавить дерзости в выражении лица. — советую другу. — Это нам с Бертой с этим проще.

— Почему? — задаёт глупый вопрос Хельга, обернувшись.

— Забыла, где мы выросли? — надеваю берет. — Для нас принятый образ привычен.

Не совсем конечно так, Берта в отличие от Степа была крестьянкой, но это уже мелочи.

Из дворца Хельга банально сбежала. Сообщила своей подруге-фрейлине, чтобы прикрыла — баронета Бритни Уайс кого хочешь обведёт вокруг пальца — наложила на себя отвод глаз и незаметно выскользнула к восточным воротам, где её уже дожидалась миледи из Новинок с наёмным паланкином и лейтенантом из числа сторонников принцессы, который прихватив четвёрку своих гвардейцев, свободных от службы, составил её эскорт. До моего особняка сопроводили и пока отправились в трактир. Их позовут, когда вновь потребуются, чтобы совершить путь по обратному маршруту.

— Всё время забываю, что ты рос среди простонародья, Степ. — Хельга наконец-то отошла от зеркала. — И не удивительно. Ты больше похож на родившегося во дворце императора. Столько в тебе уверенности, ума, твёрдости и дерзости характера, а уж воображение-то…

— Сейчас не об этом. — останавливаю поток её слов. Приятно конечно, и говорит она сейчас искренне, только вот не хотелось бы оказаться в роли той вороны, что в басне сыр потеряла. — Если готовы, то пора выдвигаться.

Осматриваю свою компанию и честно испытываю удовольствие, глядя на их предвкушающее необычное приключения лица. Даже мои миледи с милордом в сильно приподнятом настроении. Берта от того, что по сути впервые окажется в городе на прогулке, а Карл — а что Карл? — с ним тем более всё понятно, даже в самых удивительных снах он не мог себе представить, что вот так вот запросто будет однажды прогуливаться в компании с самой принцессой Кранца, причём, ставшей вдруг одной из главных претенденток на трон королевства.

А всё Марк Твен виноват, его история «Принц и нищий». Ладно, не буду сваливать на великого писателя, это ведь я её рассказал девушкам. Кто ж знал, что Хельга не просто загорится, вспыхнет от желания устроить себе увлекательную прогулку. Да, это не на гладиаторские бои или кормление мурен смотреть. Не кроваво, зато необычно и ново.

Разумеется, мы отправились в путь через заднюю калитку. Чтобы выйти на соседнюю улицу, необходимо пропетлять между заборами соседних особняков. Там всё заросло кустами, сейчас по осени уже высохшими зарослями крапивы и ежевики. Однако тропку там протоптали. Те самые ребята из шайки Тимохи, которые этим путём прибегают за объедками. Одна из этих оборванцев ждёт нас, чтобы показать дорогу, а то могли бы и в овраг упереться или лишние круги намотать в лабиринте проходов.

Девочку зовут вроде бы Мария, как мою мачеху. Худенькая и чумазая оборвашка в грязных мальчишеских штанах у рубахе без ворота чуть ли не до колен. Недавно кем-то остриженная очень коротко, она похожа на мокрого больного воробышка. Выглядит лет на девять, хотя, знаю, ей уж больше двенадцати. Постоянное недоедание, чего уж. Узелок с едой она от Греты получила и теперь ждёт нас у калитки, присев на корточки и опираясь спиной. Смотрит на нас с подозрением, не понимая, кого это ей велели сопроводить. Я-то её через окно пару раз уже видел, а вот она меня видит впервые. Троих моих спутников тем более.

— Вы чего так долго? — высказала нам претензию, поднявшись при нашем приближении. — Тётушка Грета сказала, сейчас выйдите, а я уж полчаса вас тут жду.

— Не бурчи как старушка. — отвечаю. — Возьми лучше, это тебе. — протягиваю пирожное, которое отобрал перед самым уходом у Юльки.

Глаза, и без того большие, у девчонки чуть на лоб не лезут, сглатывает слюну и берёт угощение подрагивающей ручонкой, грязной будто только что с угольной шахты. Рассматривает, нюхает, вздыхает, опять опускается на корточки и развязывает узелок. Смотрю, там у неё много лепёшек, похоже, большинство вчерашние, недоеденные булки, овоща и даже куски сыра и мяса. Моя управительница не жадничает. Ну, да это я так распорядился.

Девчонка бережно укладывает пирожное между булками, по новой завязывает узелок, поясняет:

— Поделим. Спасибо.

— Это тебе лично. — поясняю. — Доставай и ешь.

Та с жадностью смотрит на свою ношу и с сожалением мотает головой.

— Нет, не могу. — тихо произносит. — Не по понятиям. Мне ж не на улице подали, и я не стащила у кого-нибудь жирдяя. Это место однорукого, он с Тимохой его нашёл на прикорм. Им и решать, как поделить. А вы кто? — не сдержала любопытства. Откуда здесь взялись? Я вас раньше не видела никого.

— Мы тебя тоже. — рассмеялся Карл. — Меньше вопросов. Веди к площади давай, кратчайшим путём.

— Кратчайшим не пройдёте, если не хотите перепачкаться, красавчики. — усмехается девчонка. — Пойдёмте, тут и так недалеко. Быстрее! — почему-то испугалась она подходившего, чтобы закрыть за нами калитку, одного из караульных.

Пропускаю вслед за ней первым своего вассала, потом девушки, и иду следом, замыкающим нашу процессию. Со спины мои спутницы неотличимы от горожанок, причём вполне обеспеченных, что выдают мелькающие ниже подолов платьев кожаные сапожки. Хельга в раже потребовала было себе деревянные башмачки, но, примерив и попробовав их в ходьбе по комнате, от этой отказалась. Жаль, что спереди, если к девчонкам присмотреться, пытливый ум различит в них аристократку и крестьянку. Да, Берта всё ещё выражением лица напоминает ту крепостную юную красавицу, которую я встретил на дороге возле Олска — немножко наивности, немножко тревоги.

Обходим заросший чахлым ивняком — видать, где-то рядом водный источник — довольно длинный овраг, куда сносят мусор с окрестных домов, особняков, складских помещений и торговых лавок. Хорошо, что как такового неиспользуемого мусора в нашем районе остаётся совсем мало, почти всё идёт в дело и растаскивается голодранцами. Любая старая тряпка или подгнившая доска для кого-то ценность. Иначе выросла бы свалка. Коммунальные рабы редко появляются на задворках, они и центральные-то улицы и площади в последнее время кое-как убирают. Разлад в королевстве докатился и до городского хозяйства. Общественных рабов чиновники наверняка используют для личных нужд.

Проходим насквозь тупик и опять начинаем петлять вдоль зарослей. Тропки тут действительно натоптаны, и идти не трудно, ну почти, то есть, троим из нас. А вот принцесса умудряется цепляться рукавами почти за каждый куст или даже не выпирающую далеко ветку. Ну, вроде платье не порвала, и настроение не испортила.

Идти до площади Хромого короля и правда оказалось недалеко и недолго, хотя наша проводница иногда останавливалась и оборачивалась с недовольным видом, дескать, чего вы там как черепахи? Остановилась перед узким — стены почти впритык друг к другу — проходом между трёхэтажными доходными домами. Махнула рукой.

— Вам туда. — и почесала левую ступню в обмотках об другую ногу. — Вон уже базар.

— А ты-то чего с нами не идёшь? — поинтересовалась Хельга.

— Ты дура что ли? — шмыгнула носом оборванка. — Отберут же. — подняла она чуть повыше узелок со снедью. — В этом районе так-то ребята Гвоздя побираются и работают. Увидят меня, поколотят. Чего это ты? — отшатнулась от протянувшей ей руку принцессе.

— Возьми хоть это на память. — усмехнулась та.

Когда уж она успела залезть в висевший у неё на поясе кошель, я не заметил. Когда разжала ладонь, там блеснула золотая монета в десять драхм. Маленькая нищенка аж отшатнулась, когда разглядела, что ей предлагают, и выпучила глаза.

— Хочешь, чтобы мне в горло за фальшивку расплавленный свинец влили?

— Она настоящая. — нахмурилась принцесса. — Бери, это я тебе даю.

— Ага, — во взгляде девочки только настороженность многократно битой жизнью бедолаги. — Откуда у тебя? Украла? А скажут про меня. И руку как Фрицу отрубят. Ты точно дурочка.

Я уже хотел вмешаться и заменить золотой на пару медяков, но оборванка неожиданно передумала осторожничать, схватила доход среднего ремесленника за неделю упорного труда, резко развернулась и побежала между домом и зарослями кустарников так, что только обмотки засверкали.

— С тобой только в разведку ходить. — говорю венценосной подруге. — Хельга, ну откуда у простой горожанки могут быть при себе такие деньги? Сама бы подумала. Прошу тебя, больше к своему кошелю не прикасайся. Говори, что тебе захочется попробовать или приобрести, мы с Карлом тебе купим. Иначе ты наш всех выдашь.

— Прости, — смутилась она. — Не подумала. Просто захотела девчонке помочь. Искренняя. Многие ведь меня во дворце дурой считают, а она, гляди-ка, единственная, кто сказал мне это в глаза. Награда за честность. А за грубость, велю её найти и высечь так, чтобы неделю сидеть на попе не смогла.

— Хельга, так нечестно. — смотрю с укоризной. — Она же не принцессу так назвала, а неизвестную ей состоятельную девушку-простолюдинку. Прости, но, согласись, повод у неё для такого был. Кто ж первой попавшейся оборванке отдаст десять драхм?

Та долго не раздумывала, с лёгкой душой махнула рукой.

— Ладно, пусть живёт спокойно. В самом деле, не скормить же её рыбкам в нашем пруду? Идём?

Мы направились в проход и вскоре оказались на переполненной народом площади Хромого короля. Почему так назвали, не знаю. Я многого чего не знаю. Вот даже у сопроводившей нас девчонки забыл имя спросить. Надо будет её однорукому похвалить. Действительно честная, и пирожное не стала в одно лицо есть, и принцессе высказала то, что думала.

Не сразу заметил сержанта Николая Тордела, заместителя Эрика Ромма и его правую руку. Сержант с тремя парнями-разведчиками, под видом бывалых, потрёпанных жизнью наёмников, бродили между виселицей и торговыми рядами в ожидании моего появления со спутниками. Я ж не безбашенный не позаботиться об охране. Да, днём в нашем районе столицы безопасно, но всякое может быть. Будь мы с Карлом вдвоём, поддержка парней нам бы не потребовалась, а вот с принцессой — лучше перестраховаться. Николай нас тоже увидел. Закрыл на пару секунд глаза и кивнул, показал, что всё под контролем.

А девушки уже, позабыв о различии в своих статусах, дружно взявшись за руки, чуть ли не в припрыжку поспешили к ювелирной лавке. Чувствую день сегодня предстоит тяжёлый. Помню, как с Дарьей и Олесей по торговым центрам и магазинам ходил. Тоска зелёная. Но нужная. Куда деваться?

Теперь же и вовсе шоппинг является частью моего коварного плана. Совместный поход за покупками женщин очень сближает, как и общие девичьи тайны. Очень хочу, чтобы Берта с Хельгой стали настоящими подругами. Тогда и одного мужика им разделить будет проще. Потом. Спустя много лет. Я ведь не тороплюсь.

Да и насчёт принцессы уже запустил через тётушку Нику в круговорот мысль, что не нужно ей торопиться с выбором супруга. Ведь любой кандидат может не устроить, нет наверняка не устроит какую-то часть тех, кто пока готов безоговорочно её поддерживать. Баронета и сама с такой постановкой вопроса согласилась, и пообещала донести эту здравую идею, как до Матильды, так и, через супруга Митрия, главного королевского мага, до кардинала. Раз уж те собираются возвести Хельгу на престол, так пусть не сеют семена раздора между её сторонниками.

— Степ, ты их рискнёшь оставить без нашего присмотра? — дёрнул меня за рукав Карл. — Как бы там наша принцесса опять содержимое своего кошеля не показала.

— Ты прав, — ускоряю шаг, пробиваясь через людей, столпившихся у наливайки, так называют прилавки, где продают стопками мутную самогонку. Мой неллерьяк точно на улицах торговаться не будет. — Поспешим.

В этой ювелирной лавке ассортимент украшений конечно же не рассчитан на аристократов, тем не менее, какая девушка способна уйти без покупок? Пришлось нам с Карлом раскошелиться на серебряную брошку с кубиком бирюзы в центре для Хельги и на цепочку из такого же металла с янтарным кулоном для Берты. И то, и другое стоило почти одинаково, так что девушкам завидовать друг другу не придётся.

Затем пошли прогулки по магазинам тканей, одежды, обуви. С удивлением узнал, что не только моя миледи из Новинок, но и принцесса впервые ходит по торговым лавкам. Как так-то? Понимаю, живёт на всём готовом, только ведь, считай, одной из самых ярких страниц жизни лишена. Хорошо, что меня в этот мир занесло, иначе никогда не побывать бы Хельге такой счастливой и радостной как сегодня. Аж светится вся. Господи, много ли человеку для счастья надо?

Ребята сержанта Торрела стараются держаться к нам поближе. И правильно, всё-таки вокруг слишком много народа, что в торговых рядах, что зрителей циркового представления, что перед музыкантами, где принявшие на грудь самогонки или вышедшие из трактира после винопития и потребления люди уже устроили танцы. Хельга с Бертой нашей охраны не замечают, им и без того есть, куда пялиться, а я им умышленно насчёт своих парней ничего не сказал, пусть нервы себе щекочут и думают, что самые храбрые мыши в амбаре.

— Хочу вот этого выпить. — тащит меня Хельга к наливайкам. — И потом пойдём танцевать.

— Принцесса, — пытается образумить её милорд Монский. — Это такая гадость, что лучше не стоит пробовать.

Она улыбается и дёргает Берту, беря её в союзницы. Обращается ко мне:

— А его, Степ, значит, можно брать в разведку? Мы же договорились на ты и по именам!

— Так он и не разведчик у меня. — приподнятое настроение друзей передалось и мне, я тоже не устаю улыбаться. — Но Карл ведь прав насчёт сивухи. Дрянь дрянью. Ты сразу же окосеешь. Натворишь дел, потом стыдиться будешь.

— Целительского амулета тебе жалко, если что? — она уже смеётся, всё же прислушавшись к нашему совету и меняя направление движения. — Ладно, потом как-нибудь попробую. Ты же купишь для меня?

— Когда-нибудь я тебя другим угощу. — имею в виду свой эрзац коньяка. — Подожди года три. А это фу, не стоит.

— Опять что-то интересное придумал? — принцесса прижимается ко мне, привстаёт на цыпочки и, пока Карл помогает Берте протиснуться вслед за нами между двумя прилавками, говорит на ухо: — Я тебя люблю, Степ. — затем оборачивается к друзьям и уже громко: — Танцевать всё равно не откажемся. Так же, Берта? И тут танцы-то какие весёлые. Не как у нас.

Вот так, старый пень? Допрыгался до открытого признания в любви? Ладно, ответа пока не требуют, и то хорошо. А вообще, глубокое изъявление чувств выглядит несколько по иному. Я ведь тоже Хельгу полюбил. Как подругу, не более. Пока не буду себе голову забивать. Главное, девушки реально уже подружились. Скоро, думаю, человека ближе Берты у принцессы не будет.

Милорд Монский понимает меня с полу-взгляда и схватив Хельгу за руку потащил её к полутора десяткам танцующих под быструю музыку пар. Не сиртаки, но похоже. Там мужчины и женщины разного возраста, но в основном молодые. То разбиваются на пары, то сходятся в одном хороводе. Я с Бертой устремляюсь следом за Карлом с Хельгой.

Встаём лицом друг к другу, берёмся ладонями и начинаем кружится с ускорением. Девчонка радуется, а у меня что-то в мозгу засела. Не сразу, но понял.

— Откуда у тебя синяки на левой руке? — спрашиваю.

— Они уже прошли! — весело отвечает моя брюнеточка.

Там действительно следы желтоватые, давние, дня три им, не меньше. Почему раньше не видел? Так рукава-то длинные у платьев, вот и не замечал.

— Это не ответ, Берта. — пытаюсь нахмуриться, но не получается при таком-то веселье.

— Он уже извинился. — поясняет миледи из Новинок, лучась от счастья, глядя на меня. — Одногруппник мой. Хотел задержать в коридоре, и слишком сильно сжал. Милорд Арчи, он очень сожалеет, что так получилось. Больше не будет.

Ишь ты, не будет он. Чёрт Как-то я упустил ситуацию с учёбой Берты. Что там у неё в университете происходит? Так ведь и уведут мою красавицу, знаю я девчонок, влюбчивые. А так хватать за руки? Это не нормально. Пусть Иван через эту — как ей, ту, с которой в Любкином парке познакомились? — Ирен, кажется? — да, пусть подробно узнает обстановку среди студентов, однокашников моей девушки.

Тут опять треск тамтама и бубнов, и мы становимся в общий круг, начиная кружиться всё быстрее и быстрее.

— Мне все ноги оттоптали! — хвастается принцесса, когда мы направляемся в трактир.

Почти час провели на танцплощадке, и жажду испытываем, и проголодались. Но тут всё рядом.

— Кого-то надо будет убить? — интересуется у Хельги милорд Монский.

— Не, не нужно, — отказывается от предложения та. — Я сегодня добрая. Что же касается отца твоей подруги — Джессики? — ладно, пусть приходит во дворец. Приму, подпишу прошение.

В зале мест практически нет, еле-еле нашли, где пристроиться, почти в самом углу, оказавшись в компании молодых учеников — четыре парня и три девушки — мастера кожевника. Ну, так они сказали. Мы же представились студентами, сразу же вызвав заинтересованные взгляды ремесленниц и ревнивые у их спутников. Странные ребята, не видят что ли, что у нас полный комплект пар?

А в центре зала за сдвинутыми двумя столами шумит компания из десятка дворян и примерно такого же количества девиц лёгкого поведения, явно работниц соседствующего с трактиром вертепа. Дворяне уже немало выпили вина, видно по их покрасневшим лицам. Когда мы сделали заказ пожилой усталой рабыне, один из них поднялся и, потрясая глиняной кружкой, громогласно произнёс:

— Многие годы принцессе Хельге, единственной надежде нашего королевства!

Бросаю взгляд на Хельгу, но та почему-то не рада. Только что села в прекрасном расположении духа и даже стрельнула лукаво глазками ученикам кожевников, не обратив внимание на их специфический запах, а тут сразу же поморщилась.

— Нашли, где мне хвалу возносить. — тихо сказала нам с Бертой, оказавшимся от неё по бокам. — Хорошо, маменька, тебе, что меня перед шлюхами славословят? — обратилась к отсутствующей здесь королеве Матильде. — Берта, ты как насчёт сходить ещё сегодня в амфитеатр на гладиаторские бои? Лучше там посидим, посмотрим, как преступники друг друг кровь пускают. Там и еду с хорошим вином разносят.

— Ты общие трибуны с королевской ложей не путаешь? — спускаю её с небес на землю. — Нет уж, давай есть и пить здесь. К тому же, Карл почти пол драхмы отдал за заказ. Кому медового пирога к вину захотелось?