Барон Дубов 8

Глава 15

Падали мы чертовски долго. Сперва я пытался остановить падение, упершись руками и ногами в стены трубы, по которой мы летели. Но пальцы и ботинки скользили по влажному камню, нисколько не спасая. Так что мы летели дальше. В ушах свистел зловонный ветер, пальцы, ботинки и задница шуршали, а когти Альфачика время от времени жалобно скрежетали о стены.

Лютоволка снедала паника. Он не любил высоту, а тут сбывался его главный страх. Падение с очень большой высоты.

Радовало одно. Труба была не отвесной: она шла под углом и постоянно изгибалась, то ныряя вниз, то забирая круто вверх, из-за чего наши задницы порой отрывались от поверхности и отправлялись в полёт. Это было бы весело, если бы не было так страшно. Мне не хотелось думать, что может ждать нас в конце. Яма с кольями? Огромный капкан на полуогров? Жерло пушки? Катапульта? Темница, на худой конец.

Но во всех своих страхах я ошибся.

Луч фонарика выхватил из темноты конец трубы, а ещё через миг мы вылетели из него, как пробки из бутылки шампанского. С оглушительным плеском врезались в зловонную жижу из шестисотлетних залежей мусора. Благо не утонули в ней. Только запачкались, но смогли встать. Поверхность плескалась и пузырилась вонючими газами в районе пояса.

Чувствую, от этого запаха я буду отмываться несколько лет. Альфачик жалобно заскулил, поддерживая мои опасения.

Слегка придя в себя, огляделся. Труба вывела нас в большое помещение. Судя по тому времени, что мы провели на вонючем аттракционе, мы сейчас находились ниже уровня города. В глубине горы. Значит, нужно искать путь наверх. Правда, для начала надо отсюда выбраться.

Раздвигая ногами жижу, пошёл в сторону ближайшей стены, стараясь дышать как можно реже. В свете фонарика чёрная поверхность блестела от слизи. Где-то гулко капала вода. Всё чаще стали попадаться части механизмов сфер и того, большого механизма с оружием вместо рук. Они выглядели значительно свежее, чем всё остальное. Если можно так выразиться.

Эх, боюсь даже представлять, как ощущает себя Альфачик сейчас. У него обоняние намного острее.

Дойдя до стены, пошёл вдоль неё. Если это яма с отходами, то здесь должен найтись хотя бы один технический проход, необходимый для устранения засоров или просто чистки. Надеюсь только, что он не слишком высоко.

Если бы знал, куда нас приведёт бегство в ту дыру, лучше бы остался уничтожать все механизмы-защитники города. Всё лучше, чем брести в этой жиже по пояс.

Тихонько ругаясь под нос я дошёл до второй стены. И вдруг моей ноги что-то коснулось.

Нет, меня и раньше что-то касалось, но то был мусор и ржавый металлолом. Это же прикосновение оказалось другим. Будто что-то скользнуло по ноге. Я замер на месте и оглянулся. Поводил лучом фонарика по тёмной поверхности слизи. Ничего.

Альфачик резко вздыбил шерсть и зарычал. А в следующий миг меня что-то схватило за ногу и уронило в вонючую лужу.

Ну, бл*ть, отлично просто! Теперь ещё и волосы вонять будут!

Я применил Инсект, чтобы в глаза не попала эта дрянь. Внизу у дна жижа сменялась грязной водой, и кое-что я смог разглядеть. Щупальце, что схватило меня. Я тут же проколол его клинком из рукояти. Брызнула тёмная кровь, и следом раздался утробный рёв.

Хватка чудища ослабла, и я вынырнул. Вместе со мной над поверхностью взвились десятки толстых склизких щупалец. Жижа в центре забурлила, и её поверхность расступилась, выпуская на волю массивную голову твари. В диаметре часть тела, что показалась наружу, была несколько метров и имела форму неровного круга. В центре помещалась круглая пасть, похожая на зубастую воронку, из которой вместе с тлетворной вонью вырывался рёв боли и ярости.

— Теперь понятно, откуда здесь столько металлолома, — пробормотал я. — Тебя уже пытались убить защитные механизмы.

Вокруг пасти чудовища располагались несколько пар больших чёрных глаз. Они остановились на мне и Альфачике, который успел встать рядом. Щупальца разом атаковали нас.

Несколько сильных ударов я смог блокировать, а один всё же отбросил меня к стене. Альфачик с рычанием вцепился в одно из щупалец и ударил током. Вся тварь содрогнулась, поднялись волны грязи и мусора. Альфачик продолжал бить монстра электричеством. За меня и Лютоволка тут можно было не переживать. Его не бьёт собственное электричество, меня, по сути, тоже. Плюс я дубовый.

Пока Альфачик отвлек кальмара очередной молнией, я достал револьвер, напитал его маной и выстрелил. Монстра угораздило всё же стряхнуть Альфачик за миг до атаки. Несколько щупалец закрыли голову твари и были разорваны пулей и мана-взрывом.

Снова оглушительный рёв сотряс стены. А я бросился вперёд, расталкивая жижу коленями. Накачал в ноги маны и прыгнул, взмыв в воздух на пару метров. Замахнулся молотом, активно направляя в него ману. Руны засветились, как изумруды на солнце, но в последний момент меня в бок ударило щупальце. Я отлетел, расплёскивая телом вонючий кисель. Снова выхватил револьвер и выстрелил несколько раз почти не целясь. На этот раз у твари не хватило щупалец, чтобы защититься. Два оторвались, а на голове появилась дыра с рваными дымящимися краями и белой костью на дне.

Возникла только одна проблема — монстра это не убило, а взбесило ещё больше.

Из каши вверх взмыло полдюжины щупалец толщиной с моё тело. Три атаковали меня, а ещё три оттеснили Альфачика, заставляя нас сражаться порознь. Одно тварь не учла: с Лютоволком мы практически одно целое.

Альфачика я практически не видел, но знал, что он неистово сражается. Рвёт когтями и клыками вонючие щупальца и бьёт их молниями. Вспышки порой разрывали полумрак.

Я увернулся от одного щупальца, отпрыгнув вбок, и оно ударило о жижу, покрывая меня слоем грязи с головы до ног. Вторую атаку отбил молотом. Он врезался в присоски с сочным чавканьем. Щупальце отлетело и сбило с курса третье, которое уже направилось мне в голову. Оно скользнуло по плечу, и я тут же приложил его молотом сверху, накачав туда не просто маны, а электрической маны. Полыхнула молния, пробежавшаяся по щупальцу, и его разорвало вдоль на несколько частей. Как уродливый цветок.

На несколько секунд монстра парализовало.

— Давай, Альфачик! — крикнул я, толкая плечами безвольно лежащие конечности монстра.

Оглушительный рык, а затем хлёсткий удар толстой молнии разорвали воздух. Жёлтая энергия впилась в голову твари, а я уже подпрыгнул и занёс молот для удара. Руны сияли зелёным. По телу чудовища бегали всполохи разрядов, уродливая плоть подёргивалась.

В свете фонарика показались чёрные глаза монстра, с глухой злобой и бессилием наблюдавшие за мной. Через миг молот с чавкающим звуком опустился на них. Взрыв маны разорвал плоть и раздробил толстую лобную кость.

Давая выход накопившейся ярости, я ударил ещё несколько раз. Тело монстра стало мягким и податливым. Вдруг с чмокающим звуком оно провалилось вниз. Щупальца, извиваясь, словно живые, стянулись к центру и пропали, будто их как лапшу всосал гигантский рот.

Я оказался не так уж далёк от истины. Почти сразу на месте трупа монстра, где только что сомкнулась чёрная жижа, появилась большая воронка. В неё быстро затягивало всё, что здесь было. Включая нас с Альфачиком.

Снова падать в темноте ни мне, ни ему не хотелось.

— Сюда! — крикнул я Лютоволку, увидев на стене, к которой меня до этого откинул монстр, люк на уровне глаз.

Преодолевая сопротивление потока я двинулся к выходу. Альфачик широкими прыжками приближался ко мне с другого конца помещения. Воронка ревела, поглощая кубометры зловонной каши.

К счастью, люк оказался ржавым, как и многое в этом месте. Так что я просто сорвал его с толстых петель, подсадил Альфачика и, подтянувшись, забрался сам. Преодолев короткий туннель, выбрались в небольшой служебный коридор.

Только здесь, среди нагромождения старых труб и кабелей позволили себе небольшую передышку. Технический тоннель я за нами закрыл, чтобы больше не слышать рёва большой воронки. Хотя скоро она наверняка замолчит.

Интересно, куда она ведёт? Похоже, этот кальмар закупорил своим телом канализацию и жрал всё, что падало к нему. А я, можно сказать, своим молотом пробил засор. Отсюда и появилась воронка.

Нет, куда ведёт канализация дальше, я совсем не хотел знать.

Альфачик лёг на бок рядом со мной и тяжело дышал. Я мысленно объявил привал на пятнадцать минут, чтобы прийти в себя. И немного очиститься от грязи.

Отодрал и стряхнул всё, что отдиралось и стряхивалось, помог с тем же самым Лютоволку, и мы продолжили путь.

Где мы находились, я не имел ни малейшего понятия. У меня были схемы служебных проходов, но не настолько подробные. К тому же, мне был нужен хоть один яркий опознавательный знак. Вроде статуи или особого зала. Сейчас выбор направления не имел особого значения. Поэтому мы пошли направо.

Из служебного коридора попали в проход с низким потолком. Такой же тёмный и безжизненный, как и всё остальное. Сюда, похоже, даже защитные механизмы не забредали, потому что лапы Альфачика и мои ботинки оставляли следы на слое пыли.

Безликие коридоры, развилки и повороты сменяли друг друга, пока не упёрлись в кучу камней. Здесь обвалилась часть стены, завалив остальной проход. Зато обнажился широкий лаз, в который мы с Альфачиком и устремились без тени сомнений.

Как оказалось, не зря! Через несколько узких мест, где я чуть не застрял, а Альфачика пришлось пихать в его пушистый зад, мы выбрались на каменистый берег подземного пруда. Небольшого и на первый взгляд безопасного.

Лучше лишний раз убедиться, что под водой нет очередной тварюги.

Я поднял с земли большой булыжник и швырнул его на середину. В тишине всплеск показался оглушительно громким. И… ничего не произошло. Я ещё пару камней кинул с тем же успехом.

— Ну что, шерстяной волчара, — глянул я на Лютоволка, — давай отмываться.

Чтобы не делать это в полной темноте, фонарик я поставил на земле, подперев камушком. А из пространственного кольца достал несколько керосиновых ламп, которые приберёг давным-давно, заправил их и расставил в разных местах. Заодно нашёл выход из этой пустоты в теле горы. Ещё один проход. Куда он ведёт, пока неизвестно. По нему с тихим журчанием стекала вода и впадала в пруд.

С лампами и фонариком это место даже стало уютным. Я разделся догола и погрузился в воду, по которой тут же растянулась маслянистая плёнка.

Плескались мы, наверно, с полчаса или даже час. У меня ушло два куска мыла, чтобы отмыться. Казалось, что вонь въелась в каждую пору на теле. Альфачику тоже помог, активно намыливая его шерсть.

В итоге мокрые, но чистые, мы сели на берегу обсыхать. Стираную одежду разложил на камнях. Вряд ли она успеет высохнуть, конечно. Но хотя бы больше не воняет. Лютоволк побродил по берегу, потыкал лапой ставшую мутной воду и привалился боком к моей спине. Я же в это время достал горелку и разогревал на ней наш ужин. Или обед. Чёрт его знает, сколько сейчас времени. Пора бы мне часами обзавестись. Поев разогретую гречневую кашу с мясом, мы засобирались дальше. Ещё влажная одежда сразу прилипла к телу и неприятно стянуло кожу. Ничего. Досохнет уже на мне. Благо здесь в целом было тепло.

Проход с ручейком на полу вывел нас к ещё одному обвалу. Здесь в горной породе проходила толстая труба, сейчас расколотая. Из неё сочилась вода, которая, похоже, и промыла этот ход. И подточила стену очередного гномского коридора. Хватило одного удара в центр покрытой трещинами плиты, и она проломилась, осев на пол. После чего мы оказались в удивительном по своей красоте месте.

Большая комната с высоким потолком, который держали толстые колонны. Вытянутая и широкая. Сюда бы вместился целиком небольшой дирижабль. Здесь даже не нужен был фонарик. Мягко светились жёлтым светом сами стены, покрытые золотой лепниной. Повсюду валялись кучи золота, драгоценных камней, доспехов и оружия. Но самые ценные артефакты находились на особых витринах, стоявших вдоль прохода по центру. Кинжалы и мечи на подставках, кристаллы с сильным магическим фоном, блестящие кольчуги тонкой работы, надетые на гномские манекены. Имелся даже стеллаж со слитками трабеллуниума — судя по матовому блеску, чистейшего.

Сокровища целого города гномов лежали здесь нетронутыми.

Если подумать, даже одной десятой части этих сокровищ хватит, чтобы я смог купить для зелья все недостающие ингредиенты. Мне их даже прямо домой привезут. Сколько бы они ни стоили. И останется ещё на ремонт поместья, винодельни и заводов, которыми сейчас занимались Агнес с её братом. Куча проблем будет решена.

Заманчиво. Очень заманчиво.

Альфачик ступал неслышно, а под моими ботинками похрустывали мелкие камни и монеты, нарушая вековой покой этого места. Даже моё дыхание эхом разносилось под грозными сводами.

Я подошёл к горе золота и провёл по ней рукой. Ручеек монет осыпался, тихо звеня.

Нет, совесть не позволяла мне просто взять и набить карманы. Может, когда-нибудь гномы вернутся сюда и им всё это добро понадобится? Да и просто совестно как-то. Но кое-что я всё же возьму. Как сказал Торвальд, его предки не будут против обратить сложенное здесь оружие против старых врагов. И я уже присмотрел интересные варианты.

Оружие здесь было венцом оружейного искусства гномов. Пока шел по проходу, мне встретилась пара изогнутых на эльфийский манер кинжалов. Только руны гномов на обоюдоостром лезвии выдавали их происхождение. При этом рукояти не украшены вычурно драгоценными камнями, а ножны изготовлены из простой на вид, но артефактной кожи. И клинки сбалансированы идеально. Такое оружие становится продолжением руки. Я перенёс их в кольцо. Уже знаю, кому их предложу.

Как и кольчугу тончайшей работы, найденную мной дальше. Удивительно, но её изготовили не по меркам гномов. Она висела на женском манекене. Видимо, сделанная кому-то в подарок, но так и не подаренная. Что ж, я знаю, кому стоит её подарить. Одной оркессе с хобби получать ранения.

Прихватил и для Агнес круглую штукенцию, отдалённо напоминавшую гранату. Пусть разбирается. Если это оружие, то мне нужно ещё.

Затем на одной из витрин нашёл весьма любопытное оружие. Крайне нетипичное для гномов, но тем не менее, судя по рунам на маленьком, изогнутом на манер когтя, лезвии, оно было сделано ими. Кожаный кнут из чёрной артефактной кожи с тем самым лезвие на конце. Даже не знаю, что за тварь пришлось умертвить, чтобы получить такое качество. Я не любитель подобных инструментов, но даже мне хотелось взять его в руки. От оружия шёл слабый холодок, точно от взгляда строгой учительницы. А стоило взять его в руки, как сразу захотелось властвовать и унижать.

Ух! Чёрт, кажется, я знаю, кому он идеально подойдёт. Даже дня рождения не буду ждать, чтобы подарить. Я уже видел эти голубые глаза, которые сначала расширяются от удивления, а потом сияют радостью.

А вот дальше порадовать решил уже себя. Моё внимание привлекла увесистая секира с широким лезвием. Интересно, что за гном мог ею пользоваться? Размер больше подходил для меня. Я взялся за рукоять и мгновенно ощутил, как из оружия в меня перетекает древняя сила, наливая мускулы мощью, а разум — желанием убивать. Словно в ней жила застарелая жажда мести.

Очень любопытно. Мне нравится!

Ладно, думаю, на этом всё. Пора выбираться. На схемах Торвальда я смогу найти своё местоположение и просчитать новый путь.

Присев, поставил фонарик на пол и перенёс из кольца карты гнома. Шелест свитков отозвался от стен таинственным шёпотом. Вскоре я действительно нашёл это место на схемах.

В сокровищницу вёл всего один вход. Второй я недавно проделал в стене. И первый находился в дальнем отсюда конце. Небольшой коридор, который вёл к лифту. Если удастся заставить его работать, то он поднимет нас с Лютоволком сразу на много уровней вверх. Правда, всё равно придётся идти через сам город. Но после купания в киселе из шестисотлетнего мусора мне уже сам чёрт не брат.

Собрав карты, направился к выходу. Через полсотни метров наткнулся на возвышение. Оно находилось примерно по центру вытянутой сокровищницы. На нём стояла тумба с красивым камнем неправильной формы на золотой подставке. Он светился приятным зелёным светом, который менялся и перетекал из одного оттенка в другой. Лазурь, бирюза, свежая трава. От него веяло магией, и он притягивал взгляд.

Я поднялся по ступенькам и ощутил странное, покалывающее кожу тепло. Думаю, Торвальду, как потомку местных гномов, будет отрадно получить такой дар. Я взял камень в руки. Он оказался гладким, как хрусталь, и приятным на ощупь. Внутри будто клубился туман. Мне вдруг показалось, что я что-то вижу. Искажённые болью лица. Огонь. Разрушение. И в то же время эти картины из клочьев зеленоватого тумана сменялись другими. Более радостными, что ли. Я видел лес, небольшую речку с песчаным плёсом, процветающее поместье, улыбающихся подруг и Пашку Северова. Он улыбался и махал мне с короной на голове.

Странный какой-то камень…

Вдруг ногу пронзила страшная боль, и я вынырнул из охватившего меня оцепенения.

— Р-р-р! — рычал Лютоволк, кусая мою ногу.

Я встряхнул головой, прогоняя остатки тумана, и убрал камень в кольцо. Теперь у меня есть вопросы к Торвальду. Не всё он мне рассказал.

Оказывается, пока я отвлёкся на камень, стены окрасились в кровавый цвет и теперь пульсировали в такт тревожному биению сердца.

Ох, что-то это не к добру…