Авантюрист. Русская Америка

Глава 21

Десятое декабря тысяча восемьсот восьмого года. Сан-Франциско, Калифорнийская Республика.

Мы немного погорячились, когда решили что следующим дирижаблем станет аппарат жёсткой конструкции. Без нормального химического завода, выпускающего необходимые для их производства панели из ПВХ, строительство просто не имело смысла.

Так что, пока химический завод только строился, мы решили продолжить производство Пегасов. Еще как минимум три таких аппарата должны будут построены, и только потом начнём работы над дирижаблями жёсткой конструкции.

Помимо сложностей с производством, это решение было обусловлено еще и мнением наших военных. И де Карраско, и Фист с Шиаем в один голос заявили, что трёх аппаратов совершенно недостаточно для патрулирования всей территории республики. Тем более что один дирижабль был постоянно задействован южнее Лос-Анджелеса.

Там егеря Игнатова приступили к разведке горных троп ведущих из Калифорнии в Мексику, скоро там должна была начаться операция по их деблокированию и разведка с воздуха являлась важнейшей частью нашего плана.

Так что, на всю оставшуюся территорию у нас оставалось всего два аппарата, что было совершенно недостаточно, особенно учитывая мою позицию по китобойным судам.

Как это ни странно, моё решение о продолжении строительства дирижаблей мягкой конструкции наткнулось на сопротивление, притом там, где я этого совсем не ожидал:

— Значит, вы решили строить еще три Пегаса, — спросила меня Мария Мануэла, когда я вернулся домой с совещания с Лукой и нашими военными.

— Да, как ты догадалась?

— А тут и гадать нечего, ты же сам вчера в разговоре с моим отцом говорил о том, что трех Пегасов недостаточно.

Да, действительно такой разговор был. Маркиз спросил меня, как нам удалось так быстро обнаружить американских «китобоев» и я ему рассказал.

— И что тебя волнует, дорогая?

— Сейчас ты решишь, что я мелочная, но на эти шары уходит весь шёлк, который производят наши китайцы.

— Да, наверное, ты права, шёлка тратится действительно много.

— Я тебе этого никогда не говорила, но здесь в Калифорнии очень скучная жизнь. Подожди, не перебивай, — остановила меня жена, — да, мы начали заниматься, как ты это называешь, самодеятельностью. Но этого очень мало.

— А шёлк-то тут причём? Как он может разнообразить жизнь в Калифорнии?

— Никак, но он может сделать её комфортней. Я, в конце концов, испанская маркиза, и хочу спать шёлковых простынях и носить шёлковое белье. А все уходит на дирижабли.

— Еще нижнее белье для егерей мы из него делаем, почему-то вши в нём не заводятся, — сдуру ляпнул я и получил в ответ такой пронзающий взгляд жены, что стало не по себе. Судя по всему, я сейчас могу стать участником первого в моей жизни семейного скандала.

— Тебе не стыдно такое говорить? Дорогой, ты, наверное, не знаешь, но у каждого из твоих людей есть жены или любовницы. Даже этот дуболом Игнатов и тот нашёл себе милую гречанку, с которой и отправился в Лос-Анджелес. И все эти женщины, как и я, на самом деле, хотят примерно одного, уюта и комфорта.

— То есть, ты ставишь вопрос так. Дирижабли или шёлковые простыни?

— Можно и так сказать, — да уж, вот тебе и своеобразная интерпретация «пушки вместо масла». Но Мария Мануэла права, сколько там нужно шёлка на женские слабости, а сколько на дирижабль.

— Ты права, дорогая. Думаю, мы можем пустить часть шёлка на то, что ты хочешь.

— Не я, мы, — поправила меня жена, очевидно имея в виду всех женщин нашей республики.

— Да, на то, что вы хотите.

— Спасибо дорогой. ТЫ же знаешь, что Лука собрался жениться?

— Да, он говорил мне, — какой странный переход с шелковых трусиков и постельного белья на матримониальные планы Луки, — наконец-то.

— Ты же знаком с его невестой?

— С Ксенией? Конечно. Хорошая девушка, и очередная родственница Дукаса. такое ощущение, что с нами из Флориды сюда прибыла исключительно его родня.

— Наверное, — ответила мне жена, когда отсмеялась, — так вот, она не только милая девушка, но еще и очень хорошая швея. Мы в последнее время много общаемся, и она вчера заходила ко мне в больницу. Ксения хочет открыть свою мастерскую готового платья, думаю, что лучшей кандидатуры для торговли шелковыми изделиями мы просто не найдём.

— Подождите, сеньора. То есть, вы сейчас получили разрешение на торговлю шелком для своей подруги? Которая к тому же еще и невеста директора единственного нашего предприятия, которое с этим самым шёлком работает?

— Именно так, господин президент, — игриво ответила мне жена.

— А вам знакомо понятие коррупции?

— Да, и я готова понести наказание, господин президент.

— Ну, раз так, то держитесь сеньора…

Месторождение, откуда были образцы, привезённые Фистом, оказалось очень богатым. Доклад об этом сделал сеньор Хорхе Перес, горный инженер, который был в составе нашей экспедиции к винту и который отправился с ними, оценить перспективы добычи.

Чего там только не было: медь, пирит, цинк, железо, кварц, серебро и даже золото. Настоящая шкатулка с самоцветами. Согласно докладу Переса, индейцы винту готовы оказать любую помощь в добыче всего этого богатства и даже, работать в шахтах, если это необходимо.

Перес предлагал два варианта добычи, открытым способом, путем создания карьеров, и закрытым, то есть копание шахт. Оба варианта были для нас приемлемыми, механизация добычи будет в любом случае на самом высоком, по нынешнему времени, уровне. Экскаваторы, насосы, электрическое освещение, да даже лифты, всё это мы можем сделать.

Мне просто показалось странным то, что Перес не дал однозначного ответа на вопрос что лучше. Поэтому, для того чтобы прояснить этот нюанс, мы отправились в Троицкое, где сейчас находилась наша комиссия, готовившая проект строительства очистных сооружений будущего химического комбината.

Я решил, что раз уж Перес не смог однозначно сказать как лучше, то вместе с Ортегой и Фултоном они точно смогут придумать решение.

Прибыв на место, мы не застали наших инженеров. Они в очередной раз что-то осматривали на месте будущего строительства. Поэтому я, оставив Переса в избе, которую местные специально поставили под контору инженеров, отправился вместе с Савелием к нему домой.

Тот обрадовался и после сытного ужина сказал, что у него есть ко мне разговор.

— Опять про колокола спрашивать будешь? Я же уже говорил, что всё у вас будет. И ты должен показать вашу церковь, я так понимаю, вы уже начали стройку?

— Всё верно, но я хочу поговорить не об этом.

— Интересно, и о чём?

— Барин, я так понимаю, рядом с нами ты решил какой-то там комбинат построить.

— Ну не прям чтобы совсем рядом, в километрах десяти.

— Десять километров это по-нашему сколько будет?

— Савелий, ты моложе меня, неужто не можешь запомнить?

— Да я всё как-то по старинке.

— Почти девять с половиной вёрст.

— Да, ты прав, барин, не совсем рядом. А он нам нужен, комбинат твой?

— Кому это «нам»? Если ты говоришь обо всей республики, то да, он нам не просто нужен, он нам необходим.

— Эхх, понятно, — в голосе Савелия было слышно такое разочарование, что мне стало понятно, не нравится ему эта идея.

— Так, староста, рассказывай, почему ты против?

— Да я не то что бы против, кто я такой, на самом деле. Просто не хочется мне, вот и всё.

— И что означает это твоё «не хочется»?

— Даже не знаю. Вот не лежит у меня душа и всё.

— Савелий, может хватит? Я не хочу из тебя слова щипцами вытягивать, говори как есть. Что ты как баба, честное слово.

— Есть у меня сомнения. Мне Томова дочка рассказала, что на комбинате должно будет работать просто уйма рабочих.

— Это так, всё верно.

— А где их взять? У нас тут всего пара сотен мужиков да баб. И все они хлеб да скотину растят для Новоархангельска.

— Это отличный вопрос, хорошо, что ты его задал. ТЫ же знаешь, что почти мы почти тысячу корейцев с китайцами привезли?

— Это что же, там одни нехристи будут работать?

— Ты, друг мой, за языком-то следи. Они такие же люди как мы с тобой, а то, что вера у них другая, так это дело поправимое. Отец Нектарий с братией их русскому языку учить будут вот и покрестят всех желающих.

— Понятно, но всё ж таки. Корейцы с китайцами тут работать будут?

— Не только. Но и они тоже.

— А где рабочие комбината жить будут?

— Построим поселок, помнишь, как в Сент-Августине было? Вот примерно так и здесь будет.

— Это значит, что выпасов станет меньше, а через это и мяса с молоком, скотину-то придётся порезать.

— Тебе что, места тут мало? Тут сейчас кроме вас и деревни олони и нет никого.

— Мы с ихним старейшиной, с Джо, выпасы все поделили.

— Так в чём проблема, договоритесь. Не думаю что Джо будет против.

— Да я с ним поругался тут маленько, не хочу теперь на поклон идти.

— Савелий, вот отчего ты такой склочный человек? С комендантом «Восточного» из-за колоколов поспорил, с Джо поругался. Вроде и остепенился ты, семью завёл, жена вон снова на сносях, а всё равно.

— Тут за дело, барин, — насупился староста.

— И какое же у тебя дело было.

— То не важно, мы уже всё решили, он только теперь меня на дух е переносит.

— Что важно, а что нет, это мне решать. Говори давай.

— Да нет, там уже всё.

— Савелий, не зли меня.

— Ну хорошо. Помнишь, ты меня предупреждал, чтобы мы местным водку не продавали.

— Да, было такое.

— Так они сами гнать начали, а я как узнал, с мужиками к ним приехали и с Джо поговорили как следует. А бражку ихнюю забрали.

— Ты что, совсем дурак? Савелий, вот ответь мне?

— Ты чего кричишь на меня барин? Мы что неправильно что-то сделали?

— Ты должен был тут же сообщить! И мне и Шиаю. Они тут все сопьются к чертовой матери, пока ты в бирюльки играешь!

Я резко встал с лавки, идущей вдоль всей стены большой комнаты и вышел, громко хлопнув дверью. Староста опрометью выбежал за мной.

— Сеньор Перес, — обратился я к горному инженеру, который так и изучал какие-то бумаги в ожидании Ортеги и остальных, — прошу меня извинить, но мне нужно срочно вернуться в Сан-Франциско.

— Да, конечно, господин президент.

Молча кивнув, я вышел. Савелий всё это время шёл чуть сзади меня, когда мы уже оказались на борту «Калифорнии» и отчалили от берега, он спросил:

— Да в чём дело-то?

— Этого Джо надо арестовать, немедленно. Сейчас я возвращаюсь в Сан-Франциско за подмогой. С Гектором и Ахиллесом это будет сделать проблематично.

— Так я с мужиками бы помог.

— Это не правильно, каждый должен заниматься своим делом. Вы землю пахать, а полицейские вот с таким бороться.

— Один ты за всё что ни попадя хватаешься, — пробурчал под нос Савелий, когда отошёл от меня.

Если информация Савелия подтвердится, а я склонен ему верить, то это значит что пора немного закрутить гайки, в каждом городке, поселке или деревне должен быть городовой или участковый, не важно как, он будет называться.

В городах организуем настоящие полицейские участки, и обязательно полицейский участок на каждом золотом прииске, пока что поручу это Шиаю, но в дальнейшем надо будет разделить его службу на две: На полицию и службу безопасности.

Едва я подумал о Шиае, как мне в голову пришла мысль: А может заменить его? Он же отвечает за безопасность внутри республики, а изготовление индейцами браги это её вопиющее нарушение.

Если мой глава СБ проглядел такое, то грош ему цена. Не как солдату, тут как раз к Шиаю вопросов ноль, до своего ранения он был лучшим во всей нашей армии. Да, Плетнев лучше Шиая дерётся на саблях, а Гектор с Ахиллесом лучше стреляют. Но если говорить в целом, то именно сын Ахайи был самым-самым.

А вот как к руководителю службы безопасности к Шиаю могут появиться вопросы, и достаточно большие…

— Конечно я знал что Джо варит брагу, как иначе.

— Тогда почему не принял меры? Я же много раз говорил о том, как это опасно для всех вас. Без исключения.

— Ты думаешь, всё ограничивается брагой и то, что он один такой?

— Тогда тем более! Действовать нужно уже сейчас!

— Я понимаю твоё беспокойство Белый Дух, но ты не прав, — с этими словами Шиай, чуть поморщась от боли встал из-за стола и подошёл к большому несгораемому шкафу в углу своего кабинета.

Было интересно и странно наблюдать чистокровного семинола, одетого в странную смесь из европейской и традиционной одежды, да еще и работающего в кабинете, больше подходящим чиновнику средней руки где-нибудь в Вашингтоне.

— Так вот, смотри. Смотри, у меня тут достаточно доказательств, чтобы стало понятно: Джо далеко не один, у них целая банда. Брага это мелочь. Воровство спирта, пороха, золота, даже морфин из больницы твоей жены и тот умудряются тащить. Буквально сегодня, пока ты был в Троицком мои люди обнаружили что у нас и оружие периодически пропадало.

— Твою мать! Что тут вообще происходит? Кто все эти люди?

— Среди них есть и олони, и русские и греки с испанцами. Даже один из моих воинов, — нахмурясь сказал Шиай.

— Когда ты планируешь их брать?

— Думаю что сегодня, то, что Савелий тебе всё рассказал наверняка не тайна. Теперь уже поздно действовать тайно, надо бить.

Сказав это, Шиай вызвал своего заместителя и приказал тому усилить охрану моей резиденции и правительственных зданий. Ну а затем он предложил мне направиться в мою резиденцию и ждать.

Подумав, я согласился. Шиаю и де Карраско я доверял безоговорочно. Сын Ахайи со мной с самого начала а наш военный министр уже здесь доказал свою преданность, ему просто делать что-то что может навредить мне.

Это рядом со мной он большой человек, целый министр, пусть маленького, но сильного государства. А сам по себе он кто? Какой-то офицерик в занюханном президио на краю земли. Ноль без палочки. Так что де Карраско можно доверять.

А раз уж военные и безопасники мне верны, то нет необходимости всё делать самому. Пусть дело делают те, кто должен, а я спокойно подожду результатов…

Которые были шокирующие, мы чуть было не проморгали у себя под носом целую ОПГ. Её участники планировали различными способами заполучить под свой контроль один из золотых приисков, новый или существующий, не важно. А потом намыв достаточное количество неучтенного золота уйти на одном из моих кораблей. У них это, в принципе, могло получиться, если бы не Шиай и его агенты.

Зря я в нем сомневался, он справился просто блестяще. И теперь мне осталось только решить, что нам с ними делать.

Сначала я засомневался, всё таки одно дело убивать на поле боя, и совсем другое дело убить просто поставив подпись над приговором. Но потом я вспомнил тот давнишний разговор с Савелием и понял. Закон есть закон. Если по нашим законам за продажу алкоголя индейцам полагается смертная казнь, значит, так тому и быть.

Правда, ну нас есть конституция, и в этой конституции четко записаны три ветви власти, законодательная, исполнительная и судебная. Правда у нас пока это всё не работает, но сразу начинать историю нашей республики с бессудного решения.

Мой малый круг со мной согласился, поэтому всех участников этой банды будут дожидаться своей участи в Алькатрасе. Пока там сидят пятеро особо упорных роялистов, теперь к ним добавилось еще двадцать заключенных.

Когда мы выстроим всю конструкцию нашего государства, тогда мы и решим их судьбу.

Так что, единственный, кто пострадал сразу был Савелий. Старосте Троицкого я как следует настучал по репе. Как раз за то, что он, узнав о том, что Джо гонит брагу не сообщил мне, а просто поговорил с нарушителем нашего первого закона.

Савелий, конечно, обиделся, по началу. Но потом, когда я ему подробно всё объяснил, он понял мою правоту.