Авантюрист. Русская Америка

Глава 13

Четырнадцатое октября тысяча восемьсот восьмого года. Сан-Франциско, столица Калифорнийской Республики.

Сегодня важнейший день для нашей молодой республики. Только что я поставил подпись и Большую Государственную Печать на важнейший документ. Только что Калифорния обрела Конституцию.

Это первый шаг по созданию свода законов Калифорнийской республики, но наиболее важный. Не стыдно теперь будет иностранным послам в глаза смотреть, когда такие появятся. Японцу Танаке, конечно всё равно, у них на островах своя атмосфера, а вот для будущих европейских послов всё должно быть готово заранее.

Основной закон Республики весьма прогрессивен для своего времени. Калифорния получила три ветви власти, законодательную, исполнительную и судебную, кроме того в нём записаны некоторые права человека, те которые я счёл нужным зафиксировать на бумаге.

Законодательная власть представляла собой однопалатный парламент, в котором должны будут заседать сто один депутат. В роли исполнительной власти выступят Президент и правительство. Судебная власть должна будет состоять из верховного и окружных судов.

Представители всех трех ветвей власти должны будут избираться. Парламентские, как и президентские выборы, раз в шесть лет, притом одни и тот же человек может избираться неограниченное количество раз.

Судьи избираются пожизненно, снять судью с должности сможет только президент по представлению парламента.

Часть министров будет назначать президент, а часть парламент. Президентскими министерствами стали: военное, морское, просвещения, иностранных дел, здравоохранения, а также тайное совещание. Все остальные будут парламентскими, премьера будет утверждать президент, но кандидатуру предлагать парламент.

Как по мне, самая интересное, что было в конституции Калифорнийской республики это избирательное право. Оно будет не всеобщим, совсем нет. Прежде чем претендовать на получение избирательного права, кандидат должен быть гражданином республики не менее пяти лет, и пройти многоступенчатый ценз: образовательный, имущественный, должностной, и религиозный.

Сначала нужно будет сдать экзамен избирателя, потом заплатить избирательный взнос и подтвердить ежегодный налог. Следующий шаг это подтвердить факт службы в армии республики, работы на государственных предприятиях или в чиновничьем аппарате. Ну и само собой, избиратель должен быть монотеистического вероисповедания, христианин, мусульманин или иудей.

Экзамен избирателя и избирательный взнос граждане, желающие участвовать в выборах, должны сдавать и платить перед началом любой избирательной кампанией. Хочешь выбирать, сдавай экзамен и плати.

Таким образом, я планировал отсечь от выборов различных недееспособных граждан, ну или безответственных. Если у человека маразм или он собственными деньгами не умеет распоряжаться, куда уж ему за всю республику решать?

Осталось только исключить факт коррупции и махинаций. Этим займется тайное совещание, моё личное КГБ.

При этом никаких ограничений по возрасту или полу не предусматривалось. Если пятнадцатилетняя девушка будет соответствовать всем требованиям, то добро пожаловать к урнам для тайного голосования.

Финальным аккордом избирательного законодательства стал отдельный пункт в статье конституции, посвященный чрезвычайным и военным положениям. Согласно этому пункту, во время этих событий выборы не проводятся, никакие, и вся полнота власти принадлежит президенту.

Таким образом, у нас сейчас вроде, как и республика, но при необходимости она превратится в ни чем неограниченную диктатуру, право объявлять войну и, следовательно, вводить военное положение имеет только президент.

Помимо этого, весьма своеобразного, избирательного законодательства, в Конституцию были записаны и масса других вещей, как-то: монополия государственного банка на торговлю золотом и выпуск ассигнаций, право на труд и отдых граждан республики, свобода вероисповедания, разрешение на свободное ношение оружия, и многое-многое другое.

А еще там была статья о государственных символах, о флаге, гербе, и прочих атрибутах, включая столицу государства, ей стал город Сан-Франциско.

Я решил не заниматься ерундой и просто взял и назвал столицу, так как будет удобно мне. Тем более что город стоит на берегу одноименного залива.

— Поздравляю, господин президент, — мой бывший камердинер Барри взял подписанный оригинал Конституции и аккуратно свернув, убрал её в подготовленный для этого тубус.

— Спасибо Барри, Может быть это и ерунда, но нам давно пора было заняться этой бюрократией.

— Я не считаю что это ерунда, господин президент, да и вы не считаете. Это неотъемлемые атрибуты государственности. И разрешите вопрос.

— Слушаю.

— Вот вы подписали конституцию, хочу заметить, что она у вас получилась очень мудреная, к чему такие сложности, я не понимаю.

— Так нужно, дорогой друг.

— Да я и не спорю, просто рассуждаю. Так вот, конституция у нас есть, а декларация о независимости?

— Вот чёрт, точно. Давай бумагу, сейчас по памяти перепишу американскую, с учетом наших реалий конечно. И позови де Карраско с Плетневым, и Фултона вызови по телеграфу. Пусть тоже распишутся на Декларации, будут отцами основателями. Жаль что у Марии Мануэлы операция, раз уж мы тут все такие прогрессивные, то можно было бы и разбавить наш мужской коллектив.

— Так в чем же дело? Ваша жена может подписать Декларацию позднее.

— А знаешь, ты прав. Это будет правильно. И знаешь еще что, старина, я хочу сделать четырнадцатое октября…

— Дорогой, объясни мне, зачем все это? — спросила Мария Мануэла, когда поставила свою подпись над «Декларацией о независимости Калифорнии».

— Поверь, это нужно, мы потихоньку открываемся для мира, и скоро тут будут уже десятки посольств, без всех этих бумаг, нас не будут воспринимать серьезно.

— И куда и кому ты собираешься отправить копию этой Декларации? В Мадрид, Мехико, или, может быть, сразу в Париж? От кого Калифорния стала независимой?

— Думаю, надо отправить две копии, одну в Мехико, а вторую в Мадрид. Но только когда сепаратисты возьмут Новую Испанию. Сейчас смысла нет.

— Как знаете, господин президент. Но у меня к тебе вопрос. Вернее не вопрос, а требование.

— Ничего себе! Звучит угрожающе. И что за вопрос?

— Ты наконец-то созрел до того чтобы дать нашему городу название. Сан-Франциско звучит очень хорошо, мне нравится.

— Спасибо, рад, что тебе понравилось.

— НЕ перебивай. Так вот, а ты вообще смотрел на свое детище со стороны?

— Ты о Сан-Франциско?

— Да, о нём.

— Это город будущего, такого количества новинок как здесь, больше нет нигде.

— Господин президент, вот вы самый умный человек кого я знаю. Возможно вы вообще самый умный человек в мире, но некоторые элементарные вещи вы не понимаете, — ничего себе заявление, интересно, что Мария Мануэла имеет в виду?

— И что это значит?

— Сан-Франциско это город-фабрика, город-стройка и город-лаборатория. Тут вообще нет ничего, где можно было бы развлечься.

— Ты же знаешь, я лично запретил азартные игры и бордели в столице.

— О Господи! Александр, ты вообще-то не просто с женщиной разговариваешь, а с женой. Неужели ты думаешь, что мне нужна рулетка или проститутки?

— Так, хватит загадками говорить, видишь же, я не понимаю.

— Театр, консерватория, скачки, да много вариантов можно придумать.

— Секундочку, не ты ли говорила, что тебе не нужна рулетка, а сейчас сказала о скачках.

— Во-первых, скачки это не только ставки, это еще и захватывающее зрелище, и просто способ приятно провести время. И, во-вторых, почему ты пропустил мимо ушей всё остальное и зацепился за одно слово? Повторяю: театр, консерватория, — нарочито громко сказала Мария Мануэла.

— Милая, ты же знаешь, как сильно я не люблю то, что ты перечислила. Как по мне это всё рассадник разврата и ничего более.

— Посмотрите, какой праведник! Тебя никто не будет заставлять ходить к актрискам и певичкам, но они нужны. Раз уж ты решил тут строить настоящее государство, то и культурная жизнь столицы должна присутствовать.

— Хорошо, Когда в следующий раз от нас отправится экспедиция в Европу, или может быть в Соединенный Штаты, я отдельно распоряжусь чтобы её начальник нанял труппу для театра и музыкантов.

— О музыкальных инструментах не забудь.

— Не забуду. Ну а пока, раз уж ты заговорила о культуре, займись организацией самодеятельности на месте.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что ты хорошо образованная знатная женщина. Ты умеешь играть на клавесине и других инструментах не хуже многих профессионалов. И ты не одна такая. Сама организуй оркестр, и поговори с отцом Кончиты.

— Зачем?

— Он у нас главный специалист по индейцам олони. У них есть свои песни, танцы и прочее. Хорошо бы их культуру сохранить, а то очень скоро коренные жители Калифорнии будут в меньшинстве. А так как европейская культура намного сильнее местной, то очень быстро олони будут ассимилированы. Этот процесс уже идёт, тем более что практически сто процентов из них уже христиане.

— Как мне кажется, то, что ты предлагаешь, не понравится ни Нектарию, ни нашим католическим монахам и священникам.

— Почему?

— Культура олони тесно связана с их верованиями, не боишься, что тебя обвинят в покровительстве язычникам?

— Во-первых, у нас свобода вероисповедания записана в конституции. А во-вторых, надо поручить сохранение культуры аборигенов Калифорнии кому-то из священников. Или Нектарию или Филиппу, вот и все проблемы.

— Нектарий слишком занят. Он каждый день ведет занятия по русскому языку в школе и много времени тратит на Аяхито. Кстати, ты знаешь, что японский принц хочет принять крещение по православному обряду?

— Впервые слышу.

— Это потому что ты за своими железками и солдатами остальное не видишь.

— А ты откуда это знаешь?

— Дорогой, возьми у самого себя выходной. Отец Нектарий общается со мной практически каждый день, еще с тех пор как ты решил провернуть хитрый план с Кончитой.

— Ах, ну да.

— Как ты думаешь, вернется Резанов с женой? И если вернется, то когда? Я скучаю по Кончите.

— Я думаю что вернется, но не скоро. В ближайшие месяцы его ждать, точно не стоит.

Занимательные новости сообщила мне Мария Мануэла, наследный японский принц надумал перейти в православие. Интересно, как на это может отреагировать император Кокаку и, самое главное, сёгун Токугава Иэнари.

Пожалуй, надо этот вопрос обсудить с послом Танакой.

— Господин президент, я уверен, что и император Кокаку и тем более сёгун Иэнари будут резко против. Одно дело контакты с иностранцами, торговля и военное сотрудничество, и совсем другое это.

— Почему, позвольте спросить?

— Правители Японии ведут свой род от императора Ниниги, который, согласно синтоизму, был никем иным как внуком богини-солнце Аматэрасу. Аяхито просто не может стать христианином. Он тут же прекратит быть наследным принцем, и я уверен, что все договоренности между Японией с одной стороны и Калифорнийской республикой и Российской Империей с другой будут тут же расторгнуты. Более того, если информация о подобной возможности достигнет Японии, там тут же начнутся народные волнения и пострадают, вернее, будут жестоко убиты, вообще все европейцы.

— Ясно, что ж, жаль. Но в любом случае спасибо за информацию. Господин посол, вы же понимаете, что этот разговор строго конфиденциальный?

— Да, господин президент. Мы с вами, как говорят здесь, в одной лодке. Хоть это и предательство, я буду молчать.

— Да будет вам, Танака. Какое предательство? Как раз таки нет, принятие будущим императором Японии христианства отвечает национальным интересам вашей страны, по моему мнению, конечно.

— И чем же, позвольте спросить?

— Тем, что благодаря этому реформы в Японии могли бы идти быстрее.

— Вы думаете, железные дороги будут лучшего качества, а винтовки более дальнобойны, если их сделают христиане, а не поклоняющиеся Аматэрасу?

— Конечно же, нет, но отношение к вашей стране со стороны как минимум России и Калифорнии было бы совсем другим.

— Зато все остальные европейские державы наоборот, стали бы еще более враждебны.

— С чего вы взяли, Танака?

— С того что хоть Япония и край света, с точки зрения европейцев, а вы хоть и живете в Калифорнии, но безусловно европеец, но кое-что мы знаем.

— Господин посол, выражайтесь яснее.

— Россия это единственная православная страна, которая имеет хоть какое-то влияние в мире. И остальные христианские страны считают её несколько неполноценной. И если императором Японии станет православный, то это никак не поможет в налаживании отношений с другими странами, кроме России. И вашей республики конечно.

— Что ж, спасибо за откровенность господин посол. Еще повторяю, это был конфиденциальный разговор. Если его содержание станет известным, то сделки по Мацумото не будет.

— Конечно, господин президент. Когда я смогу отправиться в Японию?

— Как только прибудет экспедиция с Филиппин и острова Ява. Вы же знаете, что сейчас у меня просто нет свободных кораблей. И раз уж вы заговорили об этом. Кто будет исполнять ваши обязанности в ваше отсутствие?

— Мой секретарь Мияги, я уверен он справится, тем более он будет исполняющим обязанности. Вместо меня, наверняка кого-нибудь пришлют.

— Что ж, спасибо за содержательный разговор. Ой, чуть не забыл, господин Танака. как вы смотрите на возможность открытия в Сан-Франциско дома японской культуры?

— Простите, господин президент, где?

— А, вы же не знаете. У нашей столицы появилось официальное название, Сан-Франциско.

— Понятно, а что вы имели под домом японской культуры?

— У вас же очень древняя и наверняка богатая культура. Театр Кабуки, церемонии всякие, живопись и искусство каллиграфии. Мне бы хотелось, чтобы граждане моей республики больше узнавали о мире, в котором они живут. Если мы, калифорнийцы, будем иметь более полное представление об одном из наших союзников, это только пойдет всем на пользу. Если что, я готов взять на себя все расходы.

— Я понял, господин президент. А какой предполагается бюджет этого предприятия? — смотри-ка, как загорелись глаза у японского посла, явно хочет нагреть руки на родной культуре.

— Я пока не знаю, давайте сделаем так. Вы представите мне ваше видение того каким должен быть японский дом в Сан-Франциско, а под это дело я выделю деньги.

— Хорошо, господин президент, до моего отплытия в Японию вы получите этот документ.

— Прекрасно, только вот что, господин Танака. Мы оба понимаем, что вы на этом погреете руки, убедительная просьба, не зарывайтесь. Я вполне согласен заплатить вам комиссию, но она должна быть разумной.

— Я понял господин президент.

Да уж, коллизия нарисовалась сложнейшая, но чем вообще Нектарий думал. Он же лучше меня должен понимать всю опасность такого события как смена веры японским наследным принцем! Танака всё правильно сказал, этого нельзя допустить ни в коем случае. Это будет полный крах всему, что создано в отношении Японии.

Да и здесь в Калифорнии мы можем получить огромную кучу проблем из-за этого. У нас тут, как-никак, больше тысячи до зубов вооруженных японцев, которые запросто могут поднять бунт. Чем всё это может закончиться, даже страшно подумать. Надо прямо сейчас приказать де Карраско разоружить японцев и заблокировать их.

Хотя стоп, не буду пороть горячку. Возможно, всё не так страшно. Это желание Аяхито точно высказал не сегодня, и не вчера. Если до сих пор тишина, значит, об этом знает очень ограниченный круг лиц, и в них точно не входит ни один японский солдат или офицер, иначе бы тут уже всё бы пошло бы чёрт знает как.

Поэтому, надо сначала переговорить с Нектарием, и потом, в зависимости от того что он мне скажет, решать. Но делать это нужно не просто быстро, а очень быстро. Не дай Бог бунт.