Авантюрист. Русская Америка

Интерлюдия 7

Двадцатое февраля тысяча восемьсот восьмого года. Французская империя. Париж, улица трех братьев, 4.

— Месье Жан Самуэль Паули?

— Да, месье, это я. Чему обязан?

— Меня зовут Анри Франсуа Булле, я служу в ведомстве господина Кларка, и здесь по его личному поручению.

— Приятно познакомиться, позвольте узнать, что же понадобилось господину военному министру от моей скромной персоны?

— Господин министр хочет, чтобы вы изучили один образец оружия и составили о нем мнение.

— Весьма польщён. Но я не был представлен господину министру. Почему ему понадобилось мое мнение?

— Господин министр не только вам поручил ознакомиться с образцами. Подобные задания получили несколько оружейников в Париже.

— Как интересно, позвольте узнать, кто еще?

— Боюсь что это не целесообразно.

— Хорошо, так, где это оружие?

— Сейчас месье, но сначала вы должны подписать бумагу о том, что эту работу будете вести в полной секретности.

— Все интереснее и интереснее, месье Булле, давайте бумаги.

Чиновник военного министерства достал заготовленные бумаги и Паули погрузился в чтение. Удивившись вознаграждению в целых десять наполеондоров, инженер подписал бумаги.

— Готово, месье, — сказал он Булле.

— Одну минуту.

Анри Франсуа вышел и вернулся с длинным деревянным ящиком в руках.

— Куда я могу положить ящик, месье? — осведомился чиновник.

— Давайте его на верстак, месье.

В ящике оказались два мушкета и пистолет очень достаточно необычного вида. Помимо них там же лежали и странный сверток, перевязанный бечевкой.

— Позвольте, я вам покажу, — сказал Булле. Он взял один из мушкетов в руки и откинул крышку в районе спускового крючка, — это оружие доставлено из Испании, месье Паули. Оно заряжается уже готовыми патронами. У вас же есть место, где можно проверить его?

— Конечно, я же оружейник. Пойдемте, я покажу.

Булле положил оружие обратно в ящик и мужчины прошли на задний двор, где у Паули был обустроен небольшой тир. Булле зарядил оружие и сделал выстрел, а затем еще один.

— Испанцы научились производить такое великолепное оружие? Это изумительно, — сказал Пали, когда они вернулись в мастерскую.

— Нет, месье, это оружие доставлено из Мексики. Это так называемая флоридская винтовка, она нарезная.

— Еще удивительнее. И военному министерству Императора требуются мои выводы касательно возможности производства этого оружия и патронов к нему?

— Все верно, этого нет в бумагах, которые вы подписали, на основании мнений сделанных оружейниками, военное министерство выберет будущего исполнителя большого заказа для армии.

— То есть, решение о производстве этого оружия уже принято?

— Именно так, месье. Его достоинства очевидны.

— Вы абсолютно правы.

— Что ж, месье Паули, не смею более злоупотреблять вашим гостеприимством. К первому апреля мы ждем ваши выводы.

Месье Паули свой доклад предоставил намного раньше и первым. Как потом оказалось, устройство самой винтовки как раз не вызвало никаких вопросов. Другое дело патрон, он стал настоящим камнем преткновения для всех, кроме месье Паули и его компаньона, месье Прела.

Они сразу поняли, что главное в этом патроне это инициирующее вещество, а именно бертолетова соль и предложили вместо неё использовать гремучую ртуть. Проведенные эксперименты показали их правоту и вместе с докладом они представили собственный унитарный патрон и несколько переработанную флоридскую винтовку.

Оружие французского производства было представлено императору уже в конце марта и произвело на Бонапарта сильнейшее впечатление.

Это стало решающим для военного министерства и мае Паули и Прела возглавили департамент созданный для перевооружения армии империи на оружие и патроны нового типа и вскоре развернули массовое производство флоридских винтовок в Париже, Лионе и других крупных промышленных центрах империи.

Однако очень быстро выяснилось, что для перевооружения крупнейшей армии мира флоридская винтовка не годится, свинцовая пуля в медной оболочке оказалась настоящим бедствием для бюджета империи.

Для массовой армии, воюющей от Лиссабона до Дуная, флоридские винтовки и пистолеты не очень подходили, поэтому Паули существенно переработал это оружие в сторону его удешевления. Патрон получил обычную круглую свинцовую пулю, а само оружие лишилось нарезов ствола, превратившись из винтовки в гладкоствольное ружье.

Боевые качества сразу упали, но зато появилась возможность перевооружить всю армию на новое оружие. При этом пехотная гвардия получила именно винтовки, а конная нарезные карабины, пистолеты были гладкоствольными для всех. Кроме гвардейцев нарезным оружием вооружили егерские части, а в пехотных ротах ввели специальных целевых стрелков-снайперов.

Первыми массово перевооружились на новое оружие части воющие на Пиренеях, а затем и все остальные войска империи, став первой армией в Европе полностью оснащённой казнозарядным оружием.

Французы обогнали даже англичан, которые хоть и получили образцы флоридских винтовок еще раньше, но из-за экономических трудностей связанных с континентальной блокадой перевооружались медленнее.

К тому же, англичане были больше заняты другим проектом, который они зжатеяли так же под влиянием новостей из-за океана. Адмиралтейство проанализировало разгром английской эскадры у Барбадоса и фирма Болтона и Уатта получила крупный заказ на корабельные паровые машины и разработку проекта модернизации кораблей всех классов, от корветов и шлюпов до линейных кораблей первого ранга.

Это для владычицы морей был наиболее приоритетный проект, все-таки именно гегемония на море и была основой благополучия королевства, и если флот его величества не сможет оставаться сильнейшим, это приведет к краху.

Еще одной страной Европы, где начали массово перевооружать армию, стала Австрия. Там этот процесс совпал с военной реформой эрцгерцога Карла, который, как и император Франц мечтал избавиться от тяжелых последствий позорного Пресбургского мира и готовил австрийскую армию к новому витку противостояния с Бонапартом.

В Северной Америке тем временем, продолжалась гражданская война в Новой Испании, на которую очень сильно повлияли события в Европе. После рейда калифорнийцев на Сан-Блас положение роялистов в Мексике и так ухудшилось. А уж когда информация о том, что состоялось Байонское отречение и испанским королем стал Жозеф Бонапарт дошла до Мехико, все стало совсем сложно.

Среди противников независимости произошёл раскол, часть из них заявила о непризнании новой власти в Мадриде и поддержке династии Бурбонов, другие напротив, заявили о лояльности новому королю.

Это привело к тому, что в конце июня тысяча восемьсот восьмого года началось полномасштабное наступление сепаратистов, в результате которого они захватили практически всю территорию Мексики, за исключением Веракруса и Мехико.

События на Пиренеях кроме того подстегнули активность англичан, которые вслед за захватом Флориды, начали планировать захват Кубы и еще одно вторжение в Вице-королевство Рио-де-ла-Плато.

Последнее было особенно важно для Лондона, там уже считали Калифорнию практически своей и для сохранения контроля над золотоносной провинцией требовались военно-морские базы на всем протяжении морского пути туда.

Кроме того англичанам требовался полный и безоговорочный контроль над мысом Горн и Магеллановым проливом, без преодоления которых было невозможно попасть в Калифорнию из Европы по кратчайшему маршруту.

Первое августа тысяча восемьсот восьмого года, Магелланов пролив.

Отправившись из Калифорнии позже, чем англичане ушли оттуда, корабли калифорнийцев подошли к проливу намного раньше. Все-таки их скорость была больше чем у эскадры британцев, у которых, тем более был серьезный недобор экипажей, а корабли не получили вообще никакого обслуживания после многодневного и утомительного перехода из Канады и с Ямайки в Калифорнию.

— Ты уже был здесь, Николай? — спросила Кончита, когда фрегат «Святая Луиза» медленно вошёл в Магелланов пролив.

Её беременность протекала на удивление легко и страхи Резанова по поводу утомительности, и даже опасности морского путешествия в Россию пока не оправдывались, от этого настроение у Николая Петровича было приподнятое. Он поцеловал свою молодую жену и ответил:

— Нет, дорогая, мы с Лисянским прошли мысом Горн.

— А почему сейчас мы идём этим проливом?

Чета Резановых стояла на носу фрегата и внимательно рассматривала дикие и прекрасные виды, открывающиеся перед ними. Самая южная точка Южной Америки разительно отличалась от всего что видела юная уроженка Калифорнии и её муж.

— Мы идем этим проливом, сеньора, — сказал подошедший к Резановым Янис, — потому что тут проще обогнуть материк. К тому же, я тут уже ходил. Если помните, я вам рассказывал, когда мы шли в Калифорнию я командовал «Флоридой», которая сейчас в Японию отправилась.

— Доброе утро, капитан, — поприветствовал его Резанов, — как вы хотите плыть после пролива?

— Хоть мы и способны дойти до Санкт-Петербурга напрямую, я все-таки хочу зайти во Флорианополис, а потом сделать остановку на Азорских островах.

— Разве мистер Гамильтон не высказывался вполне определенно по поводу того что нам нужно проделать весь этот путь без заходов куда-либо?

— Все верно, но господина президента тут нет, и я принял решение, что мы сделаем, так как я считаю нужным. Вы же знаете, что Флорианополис и Азорские острова принадлежат Португалии, с которой мы не воюем.

— С Англичанами в Бразилии не боитесь столкнуться?

— Не боюсь, опасаюсь. Но мы, же не в Рио-де-Жанейро зайдем.

— Воля ваша, вы капитан…

«Святая Луиза» и «Кадьяк» практически преодолели пролив и уже на самом выходе из него столкнулись с тремя английскими кораблями, двумя корветами и одним транспортником. Янис приказал повернуться правым бортом к англичанам и открыл огонь. Он даже не думал вступать с ними в переговоры, раз уж встретились, надо бить.

Тем более что он решил, что эти англичане следуют в Калифорнию, а раз так, то чего их жалеть?

Шрапнель, снаряженная кордитом действовала на английские корабли превосходно и за три четверти часа «Святая Луиза» утопила оба корвета, транспорту удалось уйти.

Из допроса нескольких спасенных из воды британских матросов Резанов и Плетнев узнали последние новости цель появления англичан в проливе.

Те собирались основать там форт и запереть пролив, вынуждая всех неугодных идти намного более опасным маршрутом через мыс Горн. Из-за случайной встречи со «Святой Луизой» этим планам поначалу не суждено былосбыться.

Правда, благодаря последующим событиям британцы все же построили в Магеллановым проливе крепость, которую потом окрестили «южно-американским Гибралтаром».

— Знаете, господин Резанов, — сказал Янис, когда пленные сообщили об английском экспедиционном корпусе в Рио-де-ла-Плато., что-то мне расхотелось идти в Бразилию, так что планы снова меняются. Вернее они возвращаются к первоначальным, мы пойдем в Россию без остановок.

Пятое августа тысяча восемьсот восьмого года, рейд Буэнос-Айреса, Вице-королевство Рио-де-ла-Плато. Линейный корабль HMS «York»

— Генерал Батлер, как мило с вашей стороны, что вы приняли решение освободить из заключения на моем же корабле, — адмирал Кокрейн все это время был арестован и только сегодня по приказу Батлера его освободили.

— Не стоит благодарностей адмирал.

— И почему же это стало возможным?

— Все очень просто, Я только что вернулся с берега. У генерала Спенсера, командующего нашими силами в Рио-де-ла-Плато, возникли сложности и ему нужна наша помощь.

— Боитесь возвращаться в Канаду, Батлер? — спросил адмирал Кокрейн. Генерал внимательно посмотрел на него и сказал:

— Да, боюсь. Нас с вами ждёт как минимум отставка, а то и трибунал. Мы провалили задание и опозорили как армию, так и флот.

— И вы решили помочь Спенсеру, чтобы частично реабилитироваться в глазах губернатора Брока и короля?

— Да, все верно. Тем более что если мы закрепимся здесь, организовать еще одну экспедицию в Калифорнию будет проще.

— Вы думаете, что будет еще одна экспедиция?

— Конечно, адмирал. Я в этом уверен.

— Хорошо, я с вами. Но нам все равно нужно будет вернуться, мне на Ямайку, а вам в Канаду.

— А зачем? Смотрите, У Спенсера всего восемь тысяч солдат. У нас еще восемь, да наши силы порядком потрепаны после калифорнийского разгрома и бегства оттуда, но все равно, нас очень много.

Мы вполне можем захватить сначала Аргентину, потом Уругвай, а потом даже и Чили с вице-королевством Перу.

— Это очень похоже на беспочвенные мечтания, генерал.

— Я так не думаю, мы лучше вооружены, чем испанцы и четыре линейных корабля это четыре линейных корабля. Я уверен, что на тихоокеанском побережье южной Америки это будет доминирующая сила.

Да, мы поте5рпели фиаско в Калифорнии, но наш успех здесь всё изменит. Только представьте, какая будет награда, зато, что мы завоюем для Британии самые ценные испанские колонии!

— Хорошо, будь по-вашему. Я с вами.

Утром следующего дня корабли эскадры Кокрейна начали высаживать войска на берег, а через четыре дня приступили к операциям против немногочисленных испанских сил.

В отличие от Калифорнии здесь преимущество в вооружении было полностью на стороне англичан, и они сначала поставили под свой контроль сначала территорию Аргентины, потом провели десантную операцию в Монтевидео и захватили Уругвай.

Батлер, крупно просчитавшийся в Калифорнии оказался полностью прав здесь. После успешного завоевания Уругвая и Аргентины англичане действительно провели несколько кампаний в Чили и Перу и к исходу уже следующего, тысяча восемьсот девятого года они контролировали огромные территории в Южной Америки. Этого оказалось более чем достаточно для того чтобы реабилитироваться за неудачу в Калифорнии.

Генерал Батлер стал первым английским губернатором провинции Чили, а адмирал Кокрейн стал Губернатором Уругвая.

Меж тем во Флориде война между британцами и семинолами замерла в шатком равновесии. Первые прочно контролировали побережье, а вторые центральную часть полуострова. Ни о каких атакующих действиях обе стороны даже не помышляли, и у тех и у других просто не было на это сил.

Впрочем, Ахайя был более активен, не имея возможности проводить наступательные операции, подобной той, что он организовал в Луизиане во время англо-американской войны, он развернул настоящую террористическую войну против британцев на восточном побережье Флориды.

Недели не проходило без нападения семинолов на форты англичан, которые те начали строить для лучшего контроля над захваченной территорией. Помимо нападений индейцы применяли и другие, зачастую варварские способы ведения войны. Отравление колодцев, нападения на тех испанских фермеров, которые стали сотрудничать с оккупантами, поджоги и взрывы в Сент-Августине и других городах, захваченных британцами.

В этом им здорово помогали греки, бежавшие от англичан. У них было намного больше шансов остаться незамеченными для английских патрулей в городах.

Но все это было не серьезно и для изгнания англичан из Флориды совершенно не достаточно. Ахайе требовалась помощь Гамильтона. Он хорошо понимал, что, только получив из Калифорнии оружие, боеприпасы и взрывчатку, семинолы смогут попытаться провести такую операцию, успех которой вынудит англичан сесть с ними за стол переговоров.