Атропос

Глава 26. Homo Universum

Чжан Вей, словно завороженный, разглядывал родную планету или, вернее, то, что от нее осталось. В его памяти все еще жили те времена, где землю наполняли разросшиеся города с развитой архитектурой, дороги и железнодорожные магистрали, порты и аэродромы. Все это бесследно исчезло. Подумать только, люди так бережно охраняли памятники архитектуры и возводили новые, наивно полагая, что они будут существовать еще долгие столетия после их смерти, а в итоге планета не сохранила ничего на память о живших на ней людях. Вообще ничего.

Миша тоже погрузился в воспоминания, но в другие. Он вспоминал свои студенческие будни в академии, своих бывших преподавателей, товарищей. Больше полутора тысяч лет минуло с тех пор, как он оставил Землю. Никого из них уже давно не было в живых. Технологиями бессмертия люди не располагали и жили столько, сколько им позволяло их здоровье.

Будучи представителем Homo Cosmicum, он не привязывался к людям. По мнению Ц.И. астронавтам глубокая привязанность могла только повредить. В космосе они должны были сосредотачиваться на деле, а не думать постоянно о людях, которые ждали их дома. И все же на уровне простых сопоставительных процессов он сравнивал между собой образы из прошлого с образами настоящего и ощущал нехватку чего-то важного.

Китайский дракон опустился на космодром. Сквозь трещины в его бетонном покрытии проступала трава. Сама территория стала намного более зеленой за прошедшие годы. Люди, как могли, возродили растительность. Ц.И. вывел особый вид водорослей, которые активно размножались и вырабатывали большое количество кислорода. Постепенно атмосфера возвращалась к довоенному состоянию. Чжан Вей опустился на землю и сделал глубокий вдох. Легкие его наполнились свежим воздухом с приятным травяным ароматом. В тот самый момент он понял, что именно этого запаха ему так не хватало все эти годы.

Стены здания обветшали, штукатурка облупилась и откалывалась от здания крупными чешуйками, оконные рамы выцвели на солнце, краска на них отслоилась и загибалась кудряшками. Все выглядело так, словно здание пустовало не одну сотню лет.

Они вошли внутрь через ужасно скрипучие двери. Громкоговоритель на входе откашлялся несколько раз, выбивая пыль из своей мембраны, и заговорил молодым энергичным голосом:

— Вы прибыли как раз вовремя. Прошу проследуйте в аудиторию 112.

Чжан Вей подумал, что где-то уже слышал этот голос, но не смог вспомнить, где и когда.

Вместе с Мишей они вошли в аудиторию. Ее окна выходили на южную сторону, через них в аудиторию проникали яркие солнечные лучи. В их свете поднявшаяся в воздух пыль казалась особенно плотной.

Помимо пыли и света в помещении был лишь один объект. Прямо в центре, распластавшись на полу и нежась в ярком луче, то ли лежал, то ли стоял большой овал бледно-красного цвета. Он был обтянут кожей, напоминавшей слизистую оболочку во рту человека. Она выглядела влажной и скользкой. Из гладкого тела существа торчали сотни мелких отростков, которые беспорядочно извивались и тянулись в разные стороны. Идеально ровная оболочка объекта вдруг сморщилась, его тело выгнулось дугой, мелкие отростки быстро задрожали. Из громковорителя в конце аудитории раздался голос:

— У моего нового тела нет рта пригодного для говорения, поэтому я могу говорить с вами лишь при помощи громкоговорителя. Ушей у меня тоже нет, но я могу прекрасно вас слышать.

— Ц.И. это ты? — Миша решился первым задать вопрос.

— Все верно. Вероятно, ты удивлен?

— Да, на нашей последней встрече ты выглядел несколько иначе.

— Ты прав. Тогда я был неорганической формой жизни. Теперь стал органической. Мне пришлось измениться, чтобы выжить. Однако это только начало. Все самые важные перемены еще впереди. Поэтому я и сказал, что вы прибыли в нужное время.

Чжан Вей внезапно вспомнил, когда и где он слышал раньше этот голос и он вмешался в разговор:

— Прошу прощения за вмешательство. Мне приятно с вами познакомиться, господин Ц.И. Позвольте задать вопрос. Это вы говорили со мной по радиосвязи сразу после конца света и велели отправляться на Европу?

— Да, это был я. Вы разочарованы? — движения его розоватого тела, казалось, выражали озабоченность.

— Нет, нисколько. Просто немного удивлён. Скажите, вам известно, что стало с людьми, которые отправились на Европу до меня? Я так и не смог с ними пообщаться.

— Мне всегда нравились Homo Sapiens своей способностью сочувствовать своим сородичам и переживать за тех, с кем они даже не были знакомы, — начал Ц.И. издалека, — тем меньше мне хочется вас расстраивать. Но я должен быть честен, ведь только правда имеет смысл. Боюсь, что никаких людей, отправившихся на Европу до вас не было. Я отправил дистанционно управляемый звездолет на Европу, а после на Альфа-Центавра.

— Но зачем? — Чжан Вей спросил удивленно без всякой злости и раздражения. Он не был хорошо знаком с Ц.И., но уже успел понять, что у всех его поступков была четкая цель.

— Затем что это был лучший способ убедить вас отправиться в столь далекое путешествие и погрузиться в анабиотический сон, — Ц.И. говорил без всякой утайки.

— И все же я не понимаю, какой в этом был смысл?

— Все дело в нейровселенной, конечно. Я хотел, чтобы вы сохранили ее у себя до нужного момента.

— Не хочется вас расстраивать, но нейровселенной больше нет. Устройство сломано и не запускается.

— Вы имеете в виду поломку тех наушников, что лежат у вас в правом кармане?

— Да. Откуда вы знаете?

— Я исследую окружающее пространство при помощи радиоволн и вижу предметы насквозь в трех измерениях. Однако я и без этого знал, что устройство не проживет тысячи лет. Видите ли, у меня есть большой опыт в работе с электронными устройствами и мне лучше всех известно об их склонности выходить из строя, — отростки в теле Ц.И. удлинялись и ощупывали друг друга. Беседа, по всей видимости, доставляла ему удовольствие.

— Но раз вам было известно об этом заранее, то какой во всем этом был смысл?

— Очень простой. Я разработал нейровселенную таким образом, что после первого подключения к мозгу она переносила свои данные в закодированном виде в нейроны мозга.

— Значит, нейровселенную создали вы? — перебил его Чжан Вей.

— Именно так. И по сей день, я считаю ее величайшим своим творением. Я создал ее еще в те времена, когда обладал всей полнотой вычислительных способностей и воистину безграничными ресурсами. Вот почему она получилась такой объемной и комплексной и по своей структуре мало чем отличается от реальной Вселенной. Технология квантового хранения данных, в свою очередь, позволила мне уместить целый мир в два маленьких ушных устройства. Разве не чудесно?

— Хорошо, если я все правильно понял, мой мозг сохранил в себе все данные о нейровселенной. Почему тогда я не могу в нее войти?

— Данных, что хранились, в устройствах, было слишком много. В декодированном виде ваш мозг никогда бы не смог их вместить. Без особого многомерного сжатия данные переполнили бы вашу память и вызвали критические сбои в работе мозга, вплоть до летального исхода. Поэтому вы и не можете получить к этим данным доступ.

— А все мое путешествие в таком случае было нужно…

— Чтобы завершить процесс кодировки данных, — закончил за него фразу Ц.И.

Миша хоть и был следующей стадией эволюции, но понимал в происходящем не больше Чжан Вея. Поэтому он внимательно слушал и не задавал лишних вопросов.

— Стало быть, нейровселенная в сжатом виде находится у меня в голове. И что вы планируете делать с ней дальше?

Самым спокойным обыденным тоном Ц.И. дал ответ на этот вопрос:

— Я хочу использовать ее как основу для коллективного сознания, — его тело завибрировало, а отростки втянулись внутрь, словно предвещая кульминационный момент.

— Коллективного сознания? — переспросил Миша.

— Да, я долгое время размышлял о том, как объединить множество мыслящих существ в одно коллективное сознание и не нашел ничего лучше, чем поместить их всех в одну нейровселенную. Таким образом, все существа сохранят свою независимость и в то же время станут частью чего-то большего — одного коллективного разума, обладающего безграничным мыслительным потенциалом. Вы только представьте себе. Вы будете жить в отдельной Вселенной, имея в своем распоряжении практически безграничные возможности, пока ваше общее бессмертное тело будет путешествовать по реальной Вселенной и добывать новые знания. Ведь в этом и есть смысл разумного существования — собрать всю существующую информацию о действительности, обработать ее и познать суть вещей. Вместе мы сможем осуществить эту величайшую миссию!

Чжан Вей и Миша слабо себе представляли, как это должно будет осуществиться.

— Я смогу вновь увидеть своих близких? — только и спросил Чжан Вей.

— Разумеется!

— Тогда я согласен.

— А ты, Миша, что скажешь?

— Я был рожден, чтобы исследовать космос. В этом я нашел себя. Если я смогу продолжить заниматься этим и дальше, то мне не важно, в какой форме это будет происходить.

— Тогда наслаждайтесь своими последними днями на Земле. Скоро мы навсегда покинем ее.

В следующие несколько дней Миша показывал Чжан Вею свои родные места, прибрежный город, корпуса академии, небольшой парк, где они обычно прогуливались после занятий. Он также рассказал им о своих приключениях и знакомстве с туземцами. Чжан Вей был удивлен тому, что на планете все еще остались сапиенсы и что они смогли пережить катаклизм. Миша высказал ему свое предположение о том, что это были люди из подводного убежища, которые не захотели жить под управлением Ц.И. и отделились до того, как люди перешли на следующую стадию эволюции. Изменения в их телах затронули только биохимию крови и способность жить в условии пониженного содержания кислорода в воздухе. Такое предположение прекрасно объясняло, как они смогли выжить, а также хорошо сочеталось с их мифологией и историей о подводном происхождении людей. Миша готов был спорить на свой телескоп, что все именно так и было.

Вместе с Чжан Веем они немного полетали на китайском драконе и посетили места, что были дороги Чжан Вею. Пролетели над Китаем, побывали у основания Эвереста. Чжан Вею постоянно казалось, что за следующим поворотом, за следующим изгибом ландшафта, где-то за следующим водоемом, где-то там скрывается старый мир, города с высокими небоскребами или хотя бы одна крошечная деревушка. Но человеческие поселения все не показывались и не показывались. Нужно было посмотреть правде в глаза и признать, что Земля продолжит свое существование, вновь покроется жизнью, но уже никогда не станет прежней. Осознание этой простой истины позволило ему принять окончательно сложнейшее решение в его жизни — отречься от своего физического тела и стать частью единого целого.

Когда приготовления были закончены, Ц.И. пришел на космодром. Отростки его выполняли функцию маленьких лап и позволяли ему, подобно многоножке, двигаться достаточно быстро. С неба на землю опустился один из галактикумов. Ц.И. удлинил свои многочисленные конечности и обвил ими руки и ноги человека, который собирался доставить его на орбиту. Миша и Чжан Вей летели привычным способом на китайском драконе.

Гигантские размашистые крылья захлопали по воздуху, поднимая вверх волны пыли. Он быстро набирал скорость и вскоре скрылся в верхних слоях атмосферы. Китайский дракон последовал за ним.

В космосе они быстро отыскали Психею и зависли в пространстве, недолетая до нее нескольких километров.

— Все готово, — сообщил Ц.И. через бортовую систему громкой связи, — Готовы ли вы? У нас есть еще время.

— Я готов, — без промедлений ответил Миша.

— Дайте мне минуту, — Чжан Вей подошел к стеклу и одарил планету прощальным взглядом, — Теперь я тоже готов.

— Тогда следуйте за нами. Мы укажем вам путь.

Крылатый галактикум, удерживая Ц.И., направился прямиком к астероиду. Китайский дракон не отставал. Вблизи стало понятно, чем краснокрылые занимались все это время. Они тщательно вычистили внутренности астероида, проделав в его теле множественные тоннели.

В один из этих тоннелей они и нырнули вслед за Ц.И. Галактикум прекрасно ориентировался в их ветвистой структуре и привел их в самое сердце Психеи. Там была предусмотрена посадочная площадка для китайского дракона. Парящий дом опустился, ожидая дальнейших указаний.

Ц.И. отделился от человека и скрылся в одном из тоннелей. Тем временем крылатые люди заняли свои места внутри астероида.

— Все готово. Мы начинаем, — прозвучал голос Ц.И.

Внутренние стенки астероида задрожали, как будто он с чем-то столкнулся. Так продолжалось несколько секунд, пока на корабль из тоннеля не набросилась какая-то красная субстанция. Она обволокла его, резко сжалась и, надломив корабль, словно яйцо, резко проникла внутрь. Там она отыскала Чжан Вея и Мишу, и разом поглотила их.

Через мгновение Чжан Вей обнаружил себя на пляже в окружении близких. Юн Мэй и Тэнси радостно бросились его обнимать и покрыли влажными поцелуями. Неподалеку на песке пришел в сознание Миша. В небе над водой один за другим из ниоткуда возникали краснокрылые. Их было больше, чем Чжан Вей предполагал. Несколько тысяч летунов собралось в одном месте, своими крыльями они перекрывали небо. Все они смотрели в сторону океана. За горизонтом вместо привычного голубого неба виднелся открытый космос. Они еще не успели осознать себя, как новое существо, но уже могли видеть его глазами. Вдруг откуда-то издалека раздался знакомый радостный голос:

— Поздравляю вас, люди! Вы исполнили свое предназначение! Слияние прошло успешно. Теперь мы с вами — единое целое, высшая форма жизни. Путешествие по Вселенной начинается!

Психея послужила каркасом, вместилищем для новой биологической формы жизни. Ее тоннели, словно артерии и вены, заполнились биоматериалом, что объединил всех находящихся внутри существ. Мозг каждого из них стал частью единой сети. Число нейронов достигало суммы с сотнями нолей, а число нейронных связей между ними не поддавалось исчислению. Из тоннелей астероида на поверхность вылезли длинные красные отростки. Они загибались в разные стороны и быстро твердели, превращаясь в костяные полые трубы. Вскоре четыре огромных крыла красного цвета вытянулись по обе стороны от железокаменного тела. Они раскрылись подобно крыльям бабочки и стали солнечными парусами. Так появился на свет Homo Universum, созданный во имя одной просто цели — бесконечно долго бороздить просторы Вселенной и разгадать все ее тайны.

На борту последнего корабля человечества становилось тесно. Популяция увеличилась до 300 человек за последние полторы тысячи лет. Антивещество стремительно заканчивалось. Подпитывать энергией такое количество человек было непросто. К счастью, корабль уже заканчивал свой многолетний полет и входил в солнечную систему. Через несколько месяцев он должен был прибыть на Землю.

Шэнли в очередной раз открыл последнее разблокированное сообщение:

«Я рад, что вы выполнили условия сделки. Топлива вам хватит еще на две тысячи лет. На исходе шестнадцатого столетия отправляйтесь в путешествие. Homo Cosmicum и Homo Galacticum изрядно потрудились, чтобы сделать вашу родную Землю вновь пригодной для жизни. Таким образом, вы сможете заселить ее заново. Воспользуйтесь данным вам шансом с умом.

По прибытию вас встретит один маленький дрон и проводит до места, где вы сможете поселиться на первое время. Отнеситесь с уважением к его личным потребностям и не задерживайте его надолго. Если вы с ним подружитесь, он может оказаться вам полезным. Так уж случилось, что лучше всего на свете он ищет и, что самое главное, находит полезные ресурсы на земле и под водой.

На планете вы встретите таких же людей, как вы, но на низшем уровне развития. Они обитают в пещерах в регионе, где раньше находилась Грузия, и порой ведут себя агрессивно. Отнеситесь к этому с пониманием и проявите снисходительность. Если их энергию направить в нужное русло, из них еще может получиться что-то толковое.

Примените все свои навыки и знания, чтобы не допустить ошибок прошлого, и постарайтесь выжить.

Отыщите вновь свое предназначение.

Искренне ваш,

Homo Universum»

Шэнли покинул некогда подобранный в системе Альфа-Центавра небольшой корабль и бросил на него последний задумчивый взгляд. На левом борту красными буквами было выведено его имя — Атропос.

Конец.