Апгрейд. Первый отряд.

Глава 6

Хилый

Всепоглощающий ужас сковывал моё тело и разум.

Было по-настоящему страшно оказаться в новом месте, да ещё и в таком. Военные, не церемонясь, пихают тебя в коридорах или громко ржут, если ты сделал что-то не так. Казалось, я постоянно делал что-то не так.

Для меня такое отношение к себе было привычным, в приюте со мной обращались примерно так же. Я с самого детства, робею при виде других. Не важно, кто передо мной, военный или свой детдомовец.

Болезненный цвет кожи, вечные тёмные круги, под уставшими глазами, совсем не красили меня.

Я надеялся, что меня будут называть вампир, ну или еще как-нибудь круто. В приюте сначала называли Уродом, потом Хилым. Так кличка и прицепилась. Дима Хилый. Мне не очень нравится, но я не жалуюсь.

Клички и похуже бывают. Вот, например, кликуха Мама у детдомовца, ирония, не правда ли? А еще я знал одного парня, по кличке Сопля.

Так о чем это я? Ах, да, вспомнил.

Родился я недоношенным, на седьмом месяце, от того и болею часто. Что ни чих, то простуда. Мама отказалась от меня почти сразу, и я попал в дом малютки.

А вообще, это не слишком интересно. Мне больше нравится слушать, а не говорить. Меня всё равно никто не слышит. Если бы можно было всегда молчать, я бы так и делал. Но в местах, где я рос, нужно отвечать, если тебя спрашивают.

В тот день, я первым увидел мертвых на улице через окно. Я даже поднял руку, чтобы сообщить Котенку об этом.

Он не обратил на меня внимания. Я тихо сказал об этом ещё раз.

В классе кто-то начал ржать.

Я повторил. Никто даже не обернулся на мою последнюю парту, за которой я сидел один.

Я набрал в грудь побольше воздуха, но в коридоре послышались крики.

Тогда Котенок наконец вышел посмотреть, что там случилось, и больше я его не видел.

Три дня взаперти с этими психами, показались мне адом. Я был готов выйти в коридор и принять смерть с достоинством, которого у меня никогда не было, лишь бы не находиться с ними рядом. Они ругались между собой, дрались и снова ругались. Зимин взял на себя участь главного и давал им указания.

Я от чего-то настолько его боюсь, что никогда не смотрел ему в глаза. Хотя он вроде бы никогда не трогал меня. Пинки и подножки не считаются.

Уже здесь, в бункере, он впервые со мной заговорил по-человечески. Разбудил меня ночью в лазарете и спросил: «Не хочешь со мной в отряд?»

Я спрятал глаза, вздохнул и кивнул, не найдя слов, для отказа.

– Молодчина, Хилый. – он хлопнул меня по плечу, я весь сжался. – Отчаянные времена, требуют отчаянных мер. – произнес он и ушёл.

Если честно, не хотел я в отряд, но отказать ему не мог, при всем желании. Его глаза, холодные и злые, сильно пугали меня, заставляли прогибаться.

Я не сильно жалуюсь, с другой стороны, если я буду в отряде, может кто-то начнет меня уважать. Хотя не то чтобы я сильно в этом нуждался.

Спустя неделю нас, всех шестерых, пригласил к себе начальник службы безопасности.

Семëн Павлович, так его звали, оглядел нас с ног до головы и остановил свой взгляд на мне.

– Этот тоже с вами? – удивлённо вскинул брови тот.

– Так точно. – гордо ответил Зимин. – Хилый... Дмитрий Рябин.

— Угу, Рябин... – пробубнил дед. – Первое построение завтра в восемь утра.

Зимин кивнул.

– И сделайте что-нибудь с этим. – Он указал пальцем на меня. – Рожа его раздражает меня.

Парни засмеялись, а я смиренно опустил голову.

Я уже привык.

– А вы на рожу его не смотрите. – уверенно начал Зимин.

Парни затихли, а я смотрел только на него.

– Завтра этот парень покажет, что может, а через пару лет, может и вас сменит.

– Фамилия! – рявкнул Семëн Павлович.

Я вздрогнул, но не смог отвести взгляда от парня, что заступился за меня.

Впервые в жизни кто-то защитил меня.

– Зимин! – в тон ему ответил Денис. – Зимин? А ты случайно не родственник... Хотя ладно. – Семëн Павлович кивнул своим мыслям и изменился в лице. – Пошли вон все отсюда!

Мы поспешили выйти за дверь, я плёлся в хвосте, глупо улыбаясь.

– Не позволяй им кусать себя, иначе рано или поздно, они сожрут тебя. – бросил Зимин через плечо.

Я кивнул.

Уже в общей казарме, поздно ночью я подошел к их с Рыжим койке.

Я не знал, стоит ли мне говорить то, что хотел. Уже думал уйти, но в темноте сверкнули два серых глаза.

– Чего тебе?

– Я хотел... Хотел сказать...

– Ну?

Набрал в грудь побольше воздуха, и на одном дыхании произнёс.

– Я ничего не умею, ты сказал, что я покажу, но мне нечего показать. – я смиренно опустил голову, будто на плаху, а Зимин был моим палачом.

– В каждом скрыт потенциал, осталось только раскрыть твой.

– У меня нет потенциала. – упрямо заявил я и даже поднял голову.

– Тебе ебало разбить?

Я с испугом уставился на него.

– Что? – еле выдавил из себя я.

– Ты глухой?

– Нет. – тихо отозвался я.

– Я тебе ебало разобью, если ты не перестанешь отрицать очевидное.

– Я не... – я вновь опустил плечи и кивнул, спорить с ним было бесполезно.

– Ну вот, другое дело. Давай спать, нам вставать завтра рано.

Я побрел обратно в кровать.

Надо мной спал парень с очень вонючими ногами. Именно эта вонь и чей-то громогласный храп, заставили меня выйти из казармы. По коридору прогуливался солдат, которого я раньше никогда не встречал.

– Чего шастаем? – грубо поинтересовался он.

– Ты стрелять умеешь, а? – спросил я.

– И чё?

– Через плечо. – огрызнулся я, осознавая, что могу потерять последний шанс на спасение. – У вас тир есть?

– Ну есть.

– Ну дак веди, чё ты стоишь то? – в край оборзел я, хотя у самого ужасно тряслись поджилки.

– Пойдёмте. – тут же переменился в лице рядовой.

Парнишка довёл меня до тира, свет в небольшом зале был зажжён.

Я с интересом рассматривал многочисленные запасы оружия. Они, без какой-либо защиты, просто были расставлены по стеллажам. Руки сами собой потянулись к чёрному металлу.

– Грабли убери. – послышался сиплый голос за моей спиной.

Я дёрнулся и отпрянул от стеллажа на два шага.

– Извините. – промямлил я, не в силах обернуться. – Я просто хотел... Стрелять научиться.

– Стрелять это хорошо, стрелять мы научим.

Мужчина подошёл и встал рядом со мной. Рост у него был средний, чуть ниже меня. Темные волосы уже тронула седина, а на лице залегли глубокие морщины.

– Как звать? – проговорил он всё таким же сиплым голосом.

– Дима Рябин.

– Димка значит, а я Евгений Николаевич. – он протянул мне руку, я пожал её.

– Учиться начнём, или ты так и будешь стоять, зубы сушить?

Я еле-еле подавил желание визжать от восторга.

– А мы можем, как-нибудь за ночь всё освоить? – наивно уточнил я.

Евгений Николаевич засмеялся. Долго так, иногда всхлипывая, и кашляя.

– И где вас только таких делают? – на последок уточнил он, я пожал плечами.

– Нет парень, губу то закатай. – резко спустил меня с небес на землю мужчина. – Некоторые пол жизни тратят на то, чтобы хотя бы рикошетом своих не поубивать. Есть конечно, талантливые, но я таких только пару раз за всю жизнь встречал.

– Давайте тогда начнём с азов. – тяжело вздохнул я.

Особо познавательная, но в то же время ужасно унылая ночь, началась.

В казарму вернулся за пять минут до подъёма. Нас сначала отправили на зарядку, потом в тир.

Евгений Николаевич подмигнул мне, и протянул Зиме пистолет.

Зима покрутил, повертел и сунул мне.

Этот с виду небольшой Макаров, был тяжелым и сильно холодным.

Мне во второй раз показали, как его разобрать и собрать.

Я уже стрелял из него ночью, под присмотром Евгения Николаевича. Спустив за зря, не один магазин. Поэтому сейчас, мне было немного проще. Я прицелился и вдавил спусковой крючок. Пистолет послушно выплюнул пулю в грудь темного силуэта. Я вздрогнул и улыбнулся.

– Ну вот, а ты боялась, даже юбка не помялась. – с издевкой прокомментировал Мямля, мой выстрел.

Я вдруг подумал, а что если сейчас выстрелить прямо ему в лицо.

Я улыбнулся и направил на него пистолет.

Тот сразу поменялся в лице и рефлекторно поднял руки.

– Убери ствол, нахуй! – завизжал он.

Я медленно перевел оружие на темный силуэт и выстрелил вновь.

Пуля попала прямо в голову.

– Ну ахуеть, Зима, ты видел? – не унимался Мямля.

– Конечно, видел. – Зима подошел ко мне и положил свою руку мне на плечо. У меня сжалось сердце. – Я знал, что не ошибусь в тебе. Такого меткого стрелка, ещё поискать нужно. – он расплылся в улыбке.

В этот день, я стрелял из каждого оружия, что мне давали.

За спиной словно крылья вырастали, когда я чувствовал отдачу от выстрела.

Ближе к вечеру мои ушли, а я так и остался в тире. Хотя спать хотелось немыслимо, вторые сутки на ногах.

Как только ребята вышли, ко мне сразу подошел Костя Яровых. Он всё это время наблюдал за мной издалека.

Мелкий, гадкий тип, мне он никогда не нравился, но некоторые его шутки были и вправду забавными. Надо мной он по крайней мере не издевался, да я и не вспомню, чтобы он намеренно кого-то обижал. Просто язык у него как помело.

Удивительно, что рядом с ним не было Чужого с Быковым, они всегда ходили вместе.

– Здрасте. – он помахал мне и широко улыбнулся.

– Привет. – буркнул я, посильнее сжав винтовку.

– А что это у тебя такое? – сразу потянулся он руками к ней.

– Не трожь! – неожиданно для себя закричал я.

– Жмот! – обиженно воскликнул тот, и скрестив руки на груди, показательно отвернулся.

– Извини... Я не хотел, вот возьми. – я протянул ему оружие.

– Да не надо уже. – отмахнулся от меня тот, но через секунду подхватил СВД. – Круто... А чë это?

– Снайперская винтовка Драгунова. – пожал плечами я, изо всех сил, стараясь делать вид, что держу её не во второй раз в жизни.

– Научишь? – он глянул в прицел и восхищенно ахнул.

– Хорошо.

Костя схватывал все на лету. А на его бесконечные вопросы отвечал Евгений Николаевич. Он подробно рассказывал нам про детали и про сам принцип действия.

Когда уже ближе к ночи мы начали на время собирать автоматы, Костя заметно меня обгонял.

Уже, наверное, в сотый раз, когда он меня опередил, он упëр дуло автомата мне в грудь и захохотал.

– Я быстрый, ты мëртвый.

Я выстрелил.

Пуля пролетела в пяти сантиметрах от его виска, попав в голову темного силуэта, позади нас.

– Я меткий, ты контуженый – сквозь зубы прошипел я.

В его глазах не промелькнуло и тени страха, но он примирительно поднял руки.

– Как скажешь.

Я докажу всем, что Зима не ошибся во мне.