Антология Фантастической Литературы

Крест на карте

Нэт. Вам хорошо видно, доктор?

Хиггинс (преувеличенно непринужденно, выдавая тем самым некоторую скованность). Да... отлично видно... не стоит беспокоиться. Сегодня такая яркая луна...

Нэт. Повезло нам. (Не спеша идет к столу.) Он вообще против любого освещения... Последнее время... ему хватает и отражения от нактоуза.

Хиггинс. Он? Ах да, вы имеете в виду — ваш отец?

Нэт (грубовато). А кто же еще?

Хиггинс (с ноткой удивления — оглядывая комнату в замешательстве). Правильно ли я понимаю, что это как бы каюта?

Нэт. Да... Я же предупреждал вас.

Хиггинс (удивленно). Предупреждал? Что значит «предупреждал»? По-моему, это нормально и даже интересно, этакая причуда.

Нэт (многозначительно). Да уж, пожалуй, куда как интересно.

Хиггинс. Так вы говорите, он все время проводит наверху? И не спускается?

Нэт. Ни разу за последние три года. Еду приносит моя сестра. (Садится на стул слева от стола.) Там, на комоде, — фонарь. Принесите-ка его сюда и присаживайтесь, доктор. Зажжем свет. Прошу прощения, что привел вас сюда, в этот скворешник... но... здесь нас никому не подслушать. А увидев, какую безумную жизнь он ведет... Поймите, я хочу, чтобы вы знали факты — только факты! — и поэтому нам необходим свет. В противном случае, здесь все покажется просто сновидениями, сбывшимися снами, доктор.

Хиггинс (с улыбкой облегчения тащит фонарь). Света от него немного.

Нэт (словно не обращая внимания на этот комментарий). Этого света ему не заметить. Его глаза заняты другим — там, снаружи. (Делает рукой широкий жест в сторону моря.) Ну, а уж коли заметит — пускай спускается. Вам все равно не миновать с ним свидеться — рано или поздно. (Чиркает спичкой и зажигает фонарь.)

Хиггинс. А он... где?

Нэт (тыча пальцем вверх). Прямо над нами, на палубе. Да сядьте же! Он не придет — по крайней мере сейчас не придет.

Хиггинс (осторожно садится на стул у стола). Так у него там, на крыше, тоже... как бы палуба корабля?

Нэт. Я же вам говорил — да, палуба. Штурвал, компас, нактоуз, а вот этот трап (показывает) — это связующее звено между верхом и низом... позволяющее быть всегда начеку. Если б ветер так не завывал, вы бы услышали, как он там бродит... Туда-сюда, всю ночь. (Неожиданно охрипшим голосом.) Разве я не сказал вам, что он повредился в уме?

Хиггинс (напуская на себя вид профессионала). Это не новость. Об этом поговаривали все кому не лень, еще когда я только начал работать в доме умалишенных. Так вы говорите, он выходит только по ночам — туда, наверх?

Нэт. Только по ночам. (Мрачно.) То, что он жаждет увидеть, не рассмотреть при свете дня... сны и прочее.

Хиггинс. Что же он там высматривает? Кто-нибудь знает? Вам он не говорил?

Нэт (нетерпеливо). Что тут говорить, когда и так ни для кого не секрет, что ищет отец! Шхуну, ясное дело.

Хиггинс. Какую шхуну?

Нэт. Свою шхуну — «Мэри Эллен», названную в честь моей покойной матери.

Хиггинс. Позвольте... что-то я не возьму в толк... Но ведь этой шхуне давно каюк пришел, или я ошибаюсь?

Нэт. Три года назад она исчезла во время урагана неподалеку от Сулавеси. Со всей командой на борту.

Хиггинс (заинтересованно). Ах вот как. (Помолчав.) Но ваш отец по-прежнему упорно цепляется за надежду...

Нэт. Да тут не за что цепляться! Шхуну видел вверх дном, совершенно развалившейся, китобой Джон Слокум. Спустя две недели после начала шторма. Туда специально посылали лодку, чтобы рассмотреть название судна.

Хиггинс. Что ж, ваш отец не знал...

Нэт. Само собой, он был первым, кому об этом сообщили. Он-то как раз все знает, если вы к этому клоните. (Наклоняется к доктору, внимательно вглядываясь в его лицо.) Знает-то он знает — да не хочет верить. Он попросту не в состоянии этого сделать — так и живет.

Хиггинс (нетерпеливо). Ну ладно, мистер Бартлет, давайте перейдем к сути дела. Вы ведь не притащили меня сюда, чтобы заморочить мне голову. Давайте вплотную займемся фактами. Мне нужно знать подробности, чтобы назначить ему правильное лечение, когда мы поместим его в приют.

Нэт (взволнованно, понизив голос). А вы наверняка придете забрать его сегодня?

Хиггинс. Я вернусь на машине через двадцать минут. Это однозначно.

Нэт. А вы не заблудитесь в доме?

Хиггинс. Ну что вы, я помню... но что-то я не вижу...

Нэт. Входную дверь мы оставим незапертой. Сразу подымайтесь наверх. Мы с сестрой побудем при нем. Наверняка найдутся такие, кто будет жаловаться властям, не мы, конечно, но кто-нибудь обязательно найдется. Он ни в коем случае не должен знать...

Хиггинс. Да, да... но все же... Он способен оказать сопротивление?

Нэт. Нет... нет. Он обычно тихий... даже слишком, но он может что-нибудь выкинуть... что угодно... если он узнает...

Хиггинс. Положитесь на меня, он ни о чем не узнает. Пожалуй, я возьму с собой двух санитаров... (Умолкает и продолжает как ни в чем не бывало.) А теперь вернемся к фактам, если вы не возражаете, мистер Бартлет.

Нэт (задумчиво качая головой). Бывают случаи, когда факты... В общем, вот вам суть дела. Мой отец был капитаном китобойного судна, как и мой дед. Последнее его плавание состоялось семь лет назад. Предполагалось, что оно продлится два года. Прошло добрых четыре, прежде чем мы увиделись. Его шхуна потерпела крушение в Индийском океане. Ему и еще шестерым удалось добраться до небольшого островка на границе архипелага — Богом проклятого, необитаемого и пустынного... и это после того, как их семь дней носило по морю. Остальных китобоев никто и никогда больше не видел — сгинули в пучине. Из шестерых добравшихся до суши выжили лишь четверо, и их подобрали малайские каноэ. Они совершенно ополоумели от голода и жажды, эти четверо. В конце концов им удалось добраться до Фриско. (Отчетливо выговаривает каждое слово.) Это были мой отец, старпом Силас Хорн, боцман Кейтс и Джимми-Гаваец, гарпунщик. Видели бы вы их! (Усмехаясь через силу.) Вот вам и все факты. В свое время об этом писали газеты. Такова история моего отца.

Хиггинс. А что произошло с остальными тремя с острова?

Нэт (хрипло). Может, умерли от истощения. А может, сошли с ума и попрыгали в море. Это — то, о чем все говорили. А по слухам их, скорее всего, убили и съели! Одно несомненно — их нет, исчезли они. Вот так-то. Да в конце концов — кто знает наверняка? И какой в этом толк?

Хиггинс (поежившись). Думаю, все ж таки толк в этом имеется, и немалый.

Нэт (резко). Мы должны брать в расчет только факты, доктор! (Со смешком.) А вот вам еще факты. Отец привел этих троих в дом — Хорна, Кейтса и Джимми-Гавайца. Мы едва признали отца тогда. Он прошел через ад, и на нем лица не было. Весь поседел. Ну, вы скоро сами убедитесь. А остальные — они тоже были немного не в себе, если хотите, помешанные. (Смеется.) Для фактов это уже слишком, доктор. Фактов больше нет, остались одни кошмары.

Хиггинс (с сомнением). Мне кажется, фактов предостаточно.

Нэт. Погодите. (Настойчиво продолжает.) Однажды отец послал за мной и в присутствии свидетелей поведал мне о своей мечте. Я должен был унаследовать тайну. На второй день пребывания на острове, сказал он, в одной из скалистых бухт острова они обнаружили полуразрушенный остов затонувшей малайской прау[94] — настоящей военной прау, какие были у пиратов. Бог знает, сколько она там пролежала. Ее команда исчезла — одному дьяволу известно, где и как, поскольку на острове не было и следов пребывания человека. Братья-гавайцы принялись нырять — знаете, они чертовски долго могут не дышать под водой, — и обнаружили там, в двух сундуках... (Он откидывается на спинку стула и кривит губы в иронической усмешке.) Отгадайте, что, доктор.

Хиггинс (заговорщицки улыбаясь в ответ). Сокровища, конечно.

Нэт (снова наклоняясь вперед и тыча пальцем в доктора, как бы обвиняя его в чем-то). Вот именно! И в вас живет эта вера! (Снова облокачивается на спинку стула, с приглушенным смешком.) Да, а почему бы нет? Конечно, сокровище. А что же еще? Они подняли сундуки со дна и... Об остальном нетрудно догадаться — нашли там бриллианты, изумруды, золотые украшения... разумеется, в несметном количестве. А к чему наступать на горло собственной мечте?! Ха-ха! (Издевательски хохочет, будто бы потешаясь над самим собой.)

Хиггинс (с выражением крайней заинтересованности). Ну-ну, и что же дальше?

Нэт. Они начали понемногу терять рассудок — от голода, жажды и всего прочего, — а вслед за этим забывать. О, они о многом позабыли, к счастью для себя, наверное. Но отец, осознав, как он сказал мне, что с ними творится, настоял, чтобы, пока они еще понимают, что творят, они... Ну угадайте-ка еще разок, доктор! Ха-ха!

Хиггинс. Зарыли сокровище?

Нэт (иронически). В точку! Проще пареной репы, да? Ха-ха! И тогда они нарисовали карту — как видите, все здесь, как во сне, — при помощи головешки и отдали ее отцу на хранение. Вскоре после этого их подобрали, совершенно обезумевших, как я уже говорил, какие-то малайцы. (Неожиданно оставляет свой иронический тон и вновь начинает говорить тихо и вкрадчиво.) Однако эта карта, доктор, существует не только во сне. Вернемся к фактам. (Запускает руку в карман и вытаскивает смятый клочок бумаги.) Вот. (Разглаживает бумагу на столе.)

Хиггинс (вытягивая шею). Черт подери! Это любопытно. По-моему, сокровище спрятано...

Нэт. Там, где крест на карте.

Хиггинс. Ага, вот тут и подписано. А это что за закорючка?

Нэт. Это Джимми-Гавайца. Он писать не умеет.

Хиггинс. А здесь, внизу? Это ведь ваша подпись?

Нэт. Да, я же посвящен в эту тайну. Мы все поставили свои подписи в то утро, когда «Мэри Эллен», та самая шхуна, под которую мой отец заложил дом, была снаряжена за сокровищем. Ха-ха!

Хиггинс. Это та самая посудина, которую разыскивает ваш отец? Та, что сгинула года три назад?

Нэт. Да, «Мэри Эллен». Остальные трое отплыли на ней. Только отцу и старпому было известно приблизительное местонахождение острова — и мне, как наследнику. Это... (Замялся, нахмурившись.) А, не имеет значения. Уж не стану я выдавать этой безумной тайны. Отец намеревался отправиться с ними, но тогда помирала матушка. Я тоже не посмел покинуть ее.

Хиггинс. Так вы собирались плыть? Значит, вы верили в существование этих сокровищ?

Нэт. Разумеется. Ха-ха! Могли я не поверить? Я верил до того самого дня, когда умерла мать. А потом он совершенно потерял рассудок. Он выстроил эту каюту... чтобы ждать здесь. Он предвидел, что со временем мои сомнения будут расти. Наконец, чтобы окончательно убедить меня, он дал мне одну вещицу, которую ото всех прятал, — образчик богатейшего из сокровищ. Ха-ха! Держите.

Хиггинс (берет браслет с любопытством, как будто бы вопреки своей воле). Настоящие камни?

Нэт. Ха-ха! И вы попались на эту удочку. Нет... стекляшки. Малайское украшение.

Хиггинс. Вы хорошенько его осмотрели?

Нэт. Да, как последний болван. (Кладет браслет обратно в карман и качает головой, будто пытаясь стряхнуть наваждение.) Ну вот, теперь вы знаете причину его помешательства... как он ждал эту шхуну... и почему в результате нам пришлось попросить вас забрать его туда, где он будет в безопасности. А закладная на дом в качестве уплаты за шхуну должна быть ликвидирована. И нам с сестрой придется уехать. Мы не сможем забрать его с собой. Она скоро выходит замуж. Возможно, вдали от моря он...

Хиггинс (поспешно). Будем надеяться на лучшее. И я глубоко ценю вашу позицию. (Встает, улыбаясь.) Благодарю вас за интересный рассказ. Теперь-то я знаю, как его ободрить, если он снова примется бредить о сокровищах.

Нэт (печально). Он всегда очень тихий... даже чересчур. Только бродит туда-сюда, высматривает...

Хиггинс. Что ж, я, пожалуй, пойду. Так вы думаете, лучше забрать его прямо сегодня вечером?

Нэт (настойчиво). Да, доктор. Соседи, конечно, — черт с ними, но ради моей сестры... Понимаете?

Хиггинс. Ясно. Должно быть, ей тяжело — такие вещи. Что ж... (Идет к двери, которую Нэт открывает для него.) Я скоро вернусь. ( Спускается.)

Нэт (настойчиво). Не подведите, доктор. И как явитесь — прямиком наверх. Он будет здесь.

Сью (останавливается и бросает укоризненный взгляд на брата). Это всего лишь я. А что тебя так напугало?

Нэт (отводит глаза и тяжело падает на стул). Ничего. Я не знал... Я думал, ты у себя.

Сью (подходит к столу). Я читала. Потом услышала, как кто-то спустился и вышел. Кто это был? (С внезапным ужасом.)

Нэт. Один человек. Я его знаю.

Сью. Что за человек? Кто он такой? Ты что-то не договариваешь. Скажи мне.

Нэт (вызывающе глядя на нее). Один врач.

Сью (настороженно). О! (Внезапно осененная.) Ты привел его сюда втайне от меня?

Нэт (угрюмо). Нет. Я привел его сюда, чтобы разузнать у него, что же происходит с отцом.

Сью (словно напуганная предстоящим ответом). Он что, один из этих, из дома умалишенных? О Нэт, ты ведь не...

Нэт (перебивая ее, хрипло). Нет, нет! Успокойся.

Сью. Это было бы ужасно.

Нэт (мрачно). Почему же? Ты всегда так говоришь. А что может быть ужаснее нынешнего положения вещей? Я уверен, было бы лучше для него, если бы он побыл где-нибудь в отдалении от моря. Он там забудет это безумное ожидание погибшей шхуны и сокровища, которого у него никогда не было. (Словно пытаясь убедить самого себя — яростно.) Я просто уверен!

Сью (укоряюще). Нет, Нэт, ты сам в это не веришь. Ты прекрасно знаешь, что вдали от моря он умрет.

Нэт (с горечью). А известно ли тебе, что старик Смит больше не желает откладывать уплату за дом? Это разве пустяк? Мы не в состоянии оплатить закладную. Вчера он приходил поговорить со мной. Он прекрасно знает, что мы у него в руках. Он говорил со мной так, будто мы — его жильцы, будь он проклят! И побожился, что немедленно сократит срок уплаты, если только мы не...

Сью (нетерпеливо). Что?

Нэт (тупо). Если мы не... отдадим отца в приют.

Сью (со стоном). Как? Но почему, почему? На что ему сдался отец?

Нэт. Все дело в нашем доме — он принадлежит Смиту. Соседи нас боятся. С наступлением темноты, возвращаясь домой с ферм, они обходят наш дом стороной. Они видят, как он бродит, туда-сюда там, наверху, воздев руки к небу. Они боятся. Написали жалобу. Говорят, что ради его же собственного блага нужно забрать его отсюда. Поговаривают даже, что наш дом кишит призраками. Старик Смит опасается за свое имущество. Он думает, что он может в один прекрасный день поджечь дом и вообще сделать все, что угодно...

Сью (в отчаянии). Но ведь ты сказал ему, что все это вздор, правда? Что отец мухи не обидит, да?

Нэт. Да что толку в пустой болтовне, когда все уверены в обратном, когда все нас боятся? (Сью закрывает лицо руками. Пауза. Нэт — хриплым шепотом.) Временами я и сам боюсь.

Сью. Чего, Нэт, чего?

Нэт (яростно). Его и этого моря, которое он призывает на свою голову! Этого чертова моря, которое он навязал мне, когда я был еще совсем мальчишкой, этого моря, отобравшего у меня руку и сделавшего меня калекой!

Сью (умоляюще). Ты не должен обвинять отца в своих несчастьях.

Нэт. Ведь это он забрал меня из школы и заставил пойти на шхуну. Кем бы я был сейчас, если бы все не случилось так, как случилось? Никому не нужным моряком? Нет. И это то море, которое, как ты говоришь, ни в чем не виновато — море, которое переплюнуло даже его, отобрав у меня руку и вышвырнув на берег, как очередную жертву кораблекрушения?!

Сью (всхлипывая). Ты слишком суров, Нэт. Это было так давно. Почему бы не забыть об этом?

Нэт (с горечью). Забыть? Как ты можешь! Вот вернется из плаванья Том, и вы поженитесь, и тогда ты узнаешь, что это за тяжкий крест — быть женой капитана дальнего плавания, как твоя мать. Удачи тебе.

Сью (умоляюще). Я заберу к себе и тебя, Нэт, и отца, и тогда...

Нэт. И что, ты посадишь на шею своему молодому супругу умалишенного и калеку? (Разъяряясь.) Нет уж, уволь. Только не меня! (Мстительно.) И не его! (С неожиданной многозначительностью, выговаривая каждое слово.) Я останусь здесь. Моя книга на три четверти уже написана, моя книга, которая сделает меня свободным человеком. А я знаю наверняка, я просто всеми потрохами чувствую, что я должен закончить ее здесь. Я не смог бы сделать этого, будучи вдали от дома, где я родился. (Пристально уставившись на нее.) Так что я останусь, провались оно все пропадом! (Сью отчаянно всхлипывает. Помолчав, он продолжает.) Старик Смит сказал мне, что я смогу остаться здесь сколько захочу, бесплатно... как сторож... если...

Сью (испуганно, словно эхо). Если?

Нэт (не сводя с нее глаз, твердо). Если я отправлю его... туда, где он больше не причинит вреда... ни себе, ни другим.

Сью (в ужасе). Нэт, не делай этого! Ради покойной матушки!

Нэт (сопротивляясь). Разве я сказал, что уже сделал это? Что ты смотришь на меня так?

Сью. Нэт, Нэт! Ради нашей матушки!

Нэт (с исказившимся лицом). Перестань! Перестань! Она умерла... и покоится с миром. Ты что, хочешь снова потревожить ее успокоившуюся душу, вернуть ее к побоям и увечьям?

Сью. Нэт!

Нэт (с клокотанием в горле, будто бы пытаясь сдержать что-то внутри себя, хрипло). Сью! Будь милосердной! (Сестра смотрит на него застывшим от ужаса взглядом. Нэт с усилием сдерживается и упрямо продолжает.) Смит сказал, что он даст нам две тысячи наличными, если я продам ему этот дом... и разрешит мне остаться, бесплатно, присматривать за домом.

Сью (с презрением). Две тысячи! Ведь пожизненное владение домом стоит гораздо дороже...

Нэт. Да не в этом дело — дороже, дешевле. Сколько мы можем получить... наличными... Этого как раз мне хватит закончить книгу... и получить свободу!

Сью. Так вот почему он хочет упрятать отца, негодяй! Значит, ему известно все о завещании...

Нэт. Что я унаследую дом. Да, он знает. Я ему сказал.

Сью (тускло). Как подлы люди!

Нэт (настойчиво). Если бы так все и вышло... как я сказал, половина досталась бы тебе в приданое. Честное слово!

Сью (в ужасе). Проклятые деньги! Неужели ты думаешь, я прикоснусь к ним?!

Нэт (убеждая ее). Тогда все вышло бы по-честному. Я тебе бы их отдал.

Сью. Господи, Нэт, ты что, пытаешься подкупить меня?!

Нэт. Да нет. Это и в самом деле твоя доля. (Криво усмехается.) Ты забываешь, что я к тому же наследник сокровища и могу позволить себе быть щедрым. Ха-ха!

Сью (встревоженно). Нэт! Ты так странно себя ведешь! Ты не в себе, Нэт. Будь ты самим собой, ты не говорил бы так. О Господи, мы должны покинуть этот дом — и ты, и отец, и я! Пусть Смит уничтожает закладную. Уж что-нибудь да и останется от продажи дома. И мы сможем, дай-то бог, переехать в какой-нибудь маленький домик... у моря, чтобы отец...

Нэт (в ярости). Смог продолжать это безумное издевательство надо мной... нашептывать свои полоумные сны мне на ухо... тыкать пальцем в море... потешаться надо мной, что он и делает сейчас! (Вытаскивает из кармана браслет. Это зрелище еще более разъяряет его, и он швыряет вещицу в угол, выкрикивая ужасным голосом.) Нет! Ни за что! Уже слишком поздно для снов. Слишком поздно! Нынче вечером я с этим покончу навсегда!

Сью (смотрит на него и внезапно понимает, что сбылось то, чего она опасалась. С протяжным стоном роняет голову на распростертые руки). Так все уже решено! Ты продал отца! О Нэт, будь ты проклят!

Нэт (в ужасе смотрит наверх). Ш-шш! Что ты говоришь? Вдали от моря ему будет лучше.

Сью (тускло). Ты продал его.

Нэт (неистово). Нет, нет! (Достает из кармана карту.) Послушай, Сью! Ради всего святого, послушай меня! Гляди, это карта того острова. (Расправляет карту на столе.) А вот здесь — сокровище, там, где крест. (Сглатывает и как бы выдавливает из себя.) Долгие годы я таскаю это с собой. И это, по-твоему, чушь? Тебе не понять, что это для меня значит. Это встало между мною и моей книгой. Это стояло между мною и всей моей жизнью, и это сводит меня с ума! Он учил меня ждать и надеяться, день за днем. Он заронил во мне сомнения и заставил поверить в невозможное... когда надежда уже умерла... когда я знал, что все это — лишь сон... Но я не мог избавиться от этого наваждения! (Глаза его вылезают из орбит.) Я все еще верю, что Бог мне простит! А это все — чистое безумие, безумие, смешанное...

Сью (глядя на него в ужасе). И поэтому ты... ненавидишь его?

Нэт. Нет, я не... (С внезапным бешенством.) Да! Да, я ненавижу его! Он похитил мой разум! Я должен освободиться, неужели ты этого не понимаешь — освободиться от него и его безумия!

Сью (испуганно, умоляюще). Нэт! Не надо! Ты говоришь, как будто...

Нэт (с безумным смехом). Как будто я сошел с ума? Ты права. Но я больше не позволю себе быть безумным! Смотри! (Открывает заслонку фонаря и подносит карту к горящему фитилю. Когда он захлопывает заслонку, фонарь гаснет. Сью зачарованно смотрит, как пламя пожирает карту, а Нэт тем временем говорит.) Смотри же, это я даю себе свободу и снова обретаю здравый ум. А теперь снова вернемся к фактам. Я тебе солгал. Тот человек — врач в доме умалишенных. Смотри, как горит! Все это нужно уничтожить — весь этот яд безумия. Да, я солгал тебе... Гляди-ка, совсем сгорело... дотла... А оставшаяся другая копия пошла на дно вместе с Силасом Хорном. (Роняет сгоревший лист на пол и давит каблуком.) С этим покончено! Наконец-то я свободен от этого! (Он очень бледен, но говорит тихо, словно успокоившись.) Да, я продал его, если тебе угодно... чтобы спасти свою душу. Скоро за ним придут из приюта, чтобы забрать... (Тишину неожиданно нарушает громкий рев, доносящийся сверху, напоминающий что-то вроде «Вижу судно!», а затем он обрывается. В комнату врывается порыв ветра. Нэт и Сью вскакивают и застывают на месте, словно парализованные. По трапу спускается капитан Бартлет.)

Нэт (содрогаясь). Боже! Неужели он слышал? Сью. Тише!

Бартлет (в состоянии безумного возбуждения приближается к сыну и обвиняюще указывает на него пальцем. Нэт отступает на шаг). Так ты считаешь, я ополоумел? Три года, значит, уверен в этом, с тех пор, как подонок Слокум запустил эту чертову байку о том, что «Мэри Эллен» затонула?

Нэт (нервно сглатывая). Нет... Отец... я...

Бартлет. Не лги мне, щенок! Я сделал тебя своим наследником, а ты хочешь убрать меня с дороги! Хочешь упрятать меня за решетку, к безумцам!

Сью. Отец! Нет!

Бартлет (делая ей знак рукой, чтобы она замолчала). Нет, не ты, девочка, не ты! Ты — как твоя мать.

Нэт (очень бледный). Отец... Ты думаешь, я...

Бартлет (резко). Твои глаза лгут! Я все вижу! Будь ты проклят! Сью. Отец! Не надо!

Бартлет. Не мешай мне, девочка! Он ведь собирался? Он ведь предал меня... насмехался надо мной, говорил, что все это ложь... Он и над собой насмехался, за то, что имел глупость поверить в бредни, как он их называет.

Нэт (примирительно). Ты ошибаешься, отец. Я верю в это.

Бартлет (торжествующе). Ишь ты, веришь?! А кто ж не поверит собственным глазам?!

Нэт (завороженно). Глазам?

Бартлет. Так ты не видел ее? Ты не слышал, как я переговаривался с ними, на шхуне?

Нэт (сбитый с толку). Переговаривался? Я слышал крик... Но... С кем ты переговаривался? Что ты видел?

Бартлет (угрюмо). Вот тебе наказание по заслугам, Иуда. (Внезапно, как взорвавшись.) «Мэри Эллен» вернулась, как я и говорил!

Сью (пытаясь его успокоить). Отец! Успокойся. Все обойдется. Бартлет (словно не замечая ее, не сводя глаз с сына). Ставлю пинту пива, что через полчаса они будут здесь. Что «Мэри Эллен» с трюмами, груженными золотом, со всеми шлюпками на борту, без единой пробоины, вошла в порт, парень, как я и говорил... Но для тебя, парень, уже слишком поздно, для предателей слишком поздно! Когда я окликал шхуну, они как раз бросали якорь.

Нэт (с остановившимся взглядом, не сводя глаз с отца). «Мэри Эллен»! Но откуда ты знаешь?

Бартлет. Чтоб я да не узнал собственного судна?! Да ты с ума сошел!

Нэт. Но ведь ночь... Ты мог обознаться...

Бартлет. Не мог, я сказал! Это была «Мэри Эллен», светила яркая луна. Ты помнишь, какой сигнал должен был подать Силас Хорн, если ночью будет причаливать?

Нэт (медленно). Красный, потом зеленый сигнал на грот-мачте.

Бартлет (торжествующе). Ну тогда выгляни, если посмеешь! (Подходит к переднему иллюминатору.) Отсюда прекрасно видно. (Повелительно.) Веришь ли ты своим глазам? Смотри — и можешь называть меня безумцем сколько угодно. (Нэт припадает к иллюминатору, потом отходит и оборачивается. На его лице застыло выражение остолбенения.)

Нэт (медленно). Красный и зеленый на грот-мачте. Да, ясно, как божий день.

Сью (обеспокоенно глядя на него). Дай я посмотрю. (Подходит к иллюминатору.)

Бартлет (обращаясь к сыну с выражением яростного удовлетворения). Ну что, видал? Ясно, как день, ты опоздал. (Нэт уставился на него, словно пораженный внезапной немотой.) Оттуда, сверху, при лунном свете я отчетливо рассмотрел Хорна, Кейтса и Джимми-Гавайца. Они стояли на палубе и смотрели на меня. Пойдем!

Сью (потерянно). Он очень плох нынче, Нэт. Хорошо, что ты попытался его подбодрить. Это — самое удачное, что ты мог сделать.

Нэт (свирепо). Подбодрить? Черт возьми, что ты имеешь в виду?

Сью (указывая на иллюминатор). Но ведь там ничего не видно, Нэт. Гавань пуста — ни одного судна.

Нэт. Либо ты дура, либо ослепла! Там «Мэри Эллен». Ясно, как божий день. И сигнальные огни — красный и зеленый. А эти идиоты врали, что она затонула. И сам я свалял дурака.

Сью. Нэт, но ведь там ничего нет! (Вновь подходит к иллюминатору.) Никакой шхуны. Взгляни.

Нэт. Я видел, говорю же тебе! Сверху отлично видно.

Сью. Нэт! Ты не должен оставить все это так... Ты взволнован и весь дрожишь, Нэт. (Пытается успокоить его, положив руку ему на лоб.)

Нэт (грубо отталкивая ее руку). Ты ослепла, дура!

Бартлет. Они спустили шлюпку... эти трое... Хорн, Кейтс и Джимми-Гаваец. Они гребут к берегу. Я слышу скрип уключин. Слушай! (Пауза.)

Нэт (взволнованно). Слышу!

Сью (присев на стул неподалеку от Нэта, предостерегающим шепотом). Ты слышишь ветер и шум моря, Нэт! Пожалуйста!

Бартлет (неожиданно). Ага! Они причалили! Они снова на суше, как я и говорил. А теперь они подымаются по лестнице.

Нэт (хватая сестру заруку, с трудом произносит). Ты только погляди, как меняется освещение. Зелень с золотом! (Вздрагивает.) Как в морской пучине. Я знаю: много лет подряд ныряльщиком... (Истерически.) Спаси меня! Спаси меня!

Сью (успокаивающе поглаживает его поруке). Нэт, это всего лишь лунный свет. Ничего не изменилось. Успокойся, родной, все хорошо. (Зеленый свет сгущается все сильнее и сильнее.)

Бартлет (проникновенно, монотонно). Они двигаются очень медленно. Эти сундуки — уж я-то знаю — неподъемные. Ага! Вот они уже здесь, внизу, у двери. Слышишь?

Нэт (вскакивая со стула). Слышу! Я оставил дверь незапертой.

Бартлет. Для них?

Нэт. Для них.

Сью (вздрагивая). Тише! (Снизу слышится, как сильно хлопает дверь.) Нэт (обращаясь к сестре, взволнованно). Ты слышишь? Там, внизу? Сью. Ставни хлопают от ветра.

Нэт. Но ведь ветра-то нет.

Бартлет. Они подымаются наверх! Наверх, молодцы мои! Они из плоти и крови, настоящие! (С нижнего этажа доносится шлепанье босых ног, громче и громче, словно кто-то подымается по лестнице.)

Нэт. Теперь слышишь? Это они.

Сью. Это крысы шныряют по дому. Тебе послышалось, Нэт.

Бартлет (бросается к двери и рывком ее распахивает). Входите, ребята, входите, будьте как дома!

Нэт (делам шаг навстречу). Гляди-ка! (Приветливо.) С возвращением, ребята!

Сью (хватая его за руку). Сядь, Нэт. Тебе почудилось. Здесь никого нет. И ты, отец, сядь, прошу тебя.

Бартлет (ухмыляясь и глядя на вошедших, приложив палец к губам). Не здесь, ребята, только не здесь, не при нем. (Указывает на сына.) Он уже не имеет никакого на это права. Пойдемте. Сокровища принадлежат только нам. Мы заберем сундуки и уйдем. Пойдемте. (Идет к трапу. Все трое следуют за ним. Подойдя к трапу, Хорн кладет пульсирующую руку на плечо Бартлета, а другой рукой протягивает ему клочок бумаги. Бартлет берет бумагу, язвительно хихикая.) Это справедливо, это по-честному! (Подымается наверх. Силуэты, покачиваясь, следуют за ним.)

Нэт (неистово). Погодите! (Бросается к трапу.)

Сью (пытаясь задержать его). Нэт, не надо! Отец, вернись!

Нэт. Отец!

Сью (бежит к двери в глубине сцены, истерически). На помощь! На помощь!

Хиггинс (взволнованно). Минуточку, мисс. Что происходит?

Сью (ахнув). Там... наверху — отец.

Хиггинс. Ничего не видать. Куда запропастилось мое огниво? Нашел.

Эй, Бартлет. Давайте-ка я попробую.

Нэт (спускается, тупо глядя на доктора). Они там заперлись. Я не могу попасть наверх.

Хиггинс (глядя наверх, ошеломленно). Да вы что, Бартлет? Все распахнуто настежь. (Подымается.)

Нэт (предостерегающе). Смотрите в оба! Будьте с ними начеку!

Хиггинс (сверху). С кем «с ними»? Здесь никого нет. (Внезапно кричит, словно чем-то сильно напуган.) Подымайтесь сюда! Подсобите. Он потерял сознание.

Хиггинс. Ну вот, здесь уже полегче. (Опускают тело на койку, что в глубине сцены. Сью ставит фонарь в изголовье. Хиггинс наклоняется над Бартлетом и слушает сердце. Выпрямляется, качая головой.) Мне очень жаль...

Сью (тупо). Мертв?

Хиггинс (кивая). Насколько я могу судить, не выдержало сердце. (Пытается изобразить сочувствие.) Наверное, ему так будет лучше, а то...

Нэт (словно во сне). Хорн что-то отдал ему. Вы видели?

Сью (заламывая руки). Нэт, прошу тебя, замолчи! Ведь он умер. (Обращаясь к Хиггинсу, с мольбой.) Пожалуйста, уходите... Уходите.

Хиггинс. Я могу вам чем-нибудь помочь?

Сью. Уходите... Прошу вас... (Хиггинс тихонько кланяется и выходит. Нэт медленно идет к телу отца, как зачарованный.)

Нэт. Ты видела? Хорн что-то ему отдал.

Сью (всхлипывая). Нэт! Нэт! Отойди! Не трогай его! Отойди.

Нэт (торжествующе размахивая обрывком бумажки над головой, с победным криком). Карта острова! Смотри! В конце концов для меня ничего не потеряно! У меня есть шанс — мой шанс! (С безумной, торжественной решимостью.) Когда дом будет продан, я отправлюсь туда, и найду это золото! Гляди! Здесь написано: «Сокровище зарыто там, где крест на карте».

Сью (закрыв лицо руками, сломленно). О Господи! Помоги мне! Уйди, Нэт, уйди!