Античный чароплёт. Том 2 (СИ)

Ждать пришлось долго: минут тридцать. Оно и понятно. сначала стражник разыскивал в городе кого-то более высокопоставленного (точнее, разыскивал тот, кого послал начальник караула, когда лично со мной поговорил). Потом нужного человека надо было ещё ввести в курс дела. Дальше этот кто-то должен был найти какого-нибудь представителя Храма, после чего только они бы пришли к воротам, где ждал я. Удивительно не то, что ожидание длилось целых тридцать минут. Удивительно, что оно длилось ВСЕГО тридцать минут. За это время я успел расстелить недалеко от ворот дерюгу и усесться на ней в тенёчке. Стража косилась иногда, но ничего не говорила. На дороге особо никого не было. Через ворота лишь единожды выехал какой-то мужчина на пустой телеге без бортиков, да куда-то убежала детвора с корзинками. Даже не знаю, куда куче малышни могло потребоваться резко уйти из города. Речь может идти как о сборе каких-нибудь диких фруктов в лесу, так и о рыбалке, благо рыбу в корзинах очень даже таскают.

Наконец из города прискакали четверо всадников. Двое были хорошо одеты. Судя по ауре, один из них маг уровня примерно сатьяна. Храмовник. Ещё двое держались чуть позади. Одежда простая, но на поясах висят топоры. Телохранители? Снаряжение дрянное. Хотя… А на кой кому-то в маленьком провинциальном городке, где от одной стены до другой в самом широком месте километр максимум, могут быть нужны доспешные воины при оружии? У этих ребят функция простая — добавлять внушительности, да если что, то набить кому-нибудь морду. Для всего остального есть уже полноценная стража. И да, я почти уверен, что второй хорошо одетый мужчина является градоначальником.

— Это?.. — он повернулся к сатьяну, когда увидел меня. Разумеется, я встал, убрав дерюгу в инвентарь. Храмовник же водил перед собой руками, явно пытаясь ощупать что-то исходящее от меня. Ощущает ауры тактильно? Интересно. Редко с таким сталкивался.

— Это однозначно чародей. И сильный. И на его груди… — он замялся.

— Один из семи Даров Шивы, — спокойно киваю я, приподнимая за цепочку амулет с Шивкамути, чтобы показать его этим двоим. Тихонечко откуда-то с неба спикировал дух-связной от Храма. Он уселся на подставленную сатьяном руку и посмотрел ему в глаза.

— Этот человек тот, за кого себя выдаёт, — кивнул храмовник.

— Чудесно. Мудрый Тиглат, я Шифран. И я рад вас приветствовать в Ниджанге, которой управляю от имени и по велению нашего великого Раджи. Мы ждали вас только через два дня, поэтому простите за эти неудобства, — он слегка склонил голову. Я приподнял бровь. Весьма неоднозначная ситуация, ведь чиновник так и не удосужился слезть со своего коня, разговаривая со мной сверху. Словато вежливые. Без издёвки, но чисто психологически должного уважения он мне не оказал. Не сказать, что мне не плевать, но я всё-таки посланник Раджи, а с недавних пор ещё и ученик Огненной Кобры. И показывать слабость или пропустить мимо себя, закрыть глаза на такую ситуацию я не могу. На самом деле — ничего вопиющего не случилось, но подавать себя теперь нужно не как чужака и чужеземца, а как важную персону. Статус поднявшийся обязывает. Я теперь не просто маг на побегушках у правителя: таким “принеси-подайкам” одно из величайших сокровищ Индии не доверяют. Блин, как же мне лень заниматься ещё и такими вещами…

— Хорошо, — спокойно киваю. — Мне нужна новая одежда. Еда. Я желаю помыться и отдохнуть с дороги, — активировав заклятие левитации, поднимаюсь в воздух. — Надеюсь и дальше говорить около ворот у вас в планах нет? Мы можем уже идти? — Так, уже лучше. Теперь мы говорим с психологически равных позиций. Он в седле, я в воздухе напротив. Гм… Нет. Всё же висящий непринуждённо в воздухе человек выглядит… Круче. Да, круче. Даже если на нём грязноватое тряпьё.

— М-мы м-могли бы выделить лошадь… — даже запнулся от моего демарша резко добавивший в голос почтительных ноток чиновник. Храмовник с интересом наблюдал за развитием ситуации.

— Не стоит, — слегка морщусь. — Терпеть их не могу. С последней ещё как-то уживался, но её в дороге разорвали на части… Я лучше сам.

— А… Да, конечно, — кстати, стоит описать Шифрана. Он выглядел человеком средних лет, но с уже начинающей проклёвываться сединой. Небольшой живот, который слабо скрывала свободная одежда, не добавлял внешней привлекательности. Впрочем, для мужчины этого времени внешность — не самое главное. Черты лица довольно грубые, подбородок массивный, а скулы сильно выделяются. Глаза глубоко посажены. Но главное — кожа. Очень светлая. Даже светлее, чем у многих шумеров или подданых фараонов.

Они повернули коней, отправившись обратно в город. Я последовал за ними, после чего поравнялся с градоначальником и полетел с ним наравне. Телохранители следовали за нами. Явно было видно, что самому Шифрану такое моё сопровождение непривычно. Но сам виноват. Кто ему мешал слезть с коня, когда говорил со мной? И с самого начала предложить лошадь, конечно. Никаких прописанных правил этикета на этот счёт нет. Каждый ведёт себя во что горазд. И неудивительно, что начальник местечкового провинциального города в не самом могущественном на мировой арене царстве не смог сразу сообразить и просчитать все нюансы ситуации.

Люди, кстати, сторонились с узких улочек, пропуская нашу процессию. И в всю глазели на меня. Скоро слухов пойдёт… Так и не представившийся храмовник молчал и не старался обратить на себя внимание. Мы довольно быстро продвигались через небольшой город.

На самом деле, то ещё местечко. Улицы никогда не знали не только хоть какого-то каменного покрытия, но даже и гравия, которым посыпают в самых развитых странах некоторые важные зоны в городах. Мы ехали по ссохшейся грязи и дерьму. Канализации или хотя бы сточных канав здесь тоже не было. Я так понял, парашу, содержимое ночного горшка, выливали прямо под стены огороженной территории. А то и из окон бедных домов, не имевших собственных двориков. Это я молчу уже про то, что в Ниджанге, как и во многих небольших городах, нормальным считается, вероятно, сходить в туалет там, где особо никто не видит. Завернуть за угол какого-нибудь дома или типа того. Это всё дополнялось ароматом навоза, который оставляли после себя некоторые животные. На улице к тому же было множество мух.

Не сказал бы, что картина приятная, но привычная: во многих городах этого времени можно встретить что-то похожее. Однако в том же Бхопаларе не так грязно. Да и Рокануджар — настоящий образец чистоты. Вавилон, опять же… Похалай. Но то — либо вообще не людские города, либо столицы развитых государств. Разумеется, там поддерживается чистота. Стали бы те же маги жить по уши в дерьме и навозе? Мы, конечно, не сильно прихотливый народ, но не настолько же. Тем не менее, я внезапно так понял, что последнее время я совершенно отвык от таких мест. Живу я в основном либо в столицах, либо в деревеньках, в которых редко останавливаюсь и в которых такая картина не особо заметна, либо вообще на природе. Да и до этого я проводил время в том же Вороме, который находился в отдалении от городов и в котором поддерживалась чистота. Старый Халай не любил запахи дерьма и мочи. Куса была развитым крупным торговым городом, где имелась какая-никакая канализация. В частности — были дерьмовые колодцы, куда люди сливали парашу. Либо она закапывалась рабами в выгребных ямах во дворах. Ямы эти время от времени рыли заново, а старые зарывали. Просто выплёскивать всякую дрянь на улицу было запрещено. А вот в Ниджанге мне предстоит провести не один день. Вероятно, речь идёт о неделе и больше. И что-то мне всё это перестаёт нравиться потихоньку.

Впрочем, кое-что меня вскоре всё-таки обрадовало. Стоило нам подъехать к центру городка, в котором стояли административные здания, здание стражи и подворья богатых жителей, как сразу стало чуть-чуть получше с запахом. Вскоре даже стало ясно, почему. Тут имелась одна канава, в которую, судя по всему, сливали все нечистоты. По дну бежал небольшой ручеёк. И змеилось это чудо инженерной мысли вдоль какой-то второстепенной улочки, на которую не выходило окон домов. А в основном её вообще образовывали стены внутренних двориков. Неплохо придумали. Наверняка есть пара рабов, которые всё это место чистят и следят, чтобы ничего не забивалось.

— Мудрый Тиглат…

— Можно просто по имени. Я не принадлежу Храму, — говорю ему.

— Как скажете. Тиглат, я хотел бы вас пригласить в свой дом гостем на время, пока вы останетесь в Ниджанге.

— Вот как? Я с удовольствием буду вашим гостем, Шифран, — киваю.

— Прекрасно. В таком случае, добро пожаловать в мой дом, — кивнул он на открытые ворота очередного богатого подворья, где дежурил один чернокожий лысый раб, голый по пояс.

— Благодарю, — лошади пошли медленным шагом, я опустился на землю. Она носила следы характерные для метлы или веника. Судя по всему, перед воротами этого двора убирают и метут довольно часто.

У лугаля Кусы было и места побольше, и дом покрупнее, но жаловаться и придираться не вижу смысла. Здесь дом градоначальника — самое шикарное, что мне вообще могут предложить. Касательно же остального, то огороженная территория не была особо большой, но всё же содержала несколько построек помимо, собственно, дома. И даже было два растущих рядышком дерева, между которыми стоял небольшой алтарь.

— Это кому? — с интересом спрашиваю, кивая в сторону алтаря.

— Шиве, вестимо. Кому же ещё? — пожал плечами спрыгнувший с коня Шифран. Скакуна он сразу же отдал подбежавшему мальчишке слуге. — В Ниджанге почитают Шиву и Брахму. Ещё тысячу, которую они возглавляют. Но святилище Тысячи в городе есть. И там же стоит большой алтарь великого Брахмы. А домашние алтари обычно в нашем городе ставят Шиве многоликому.

— Ясно, — к нам приблизилась какая-то девушка. Судя по простой одежде и символической верёвке на шее — рабыня.

— Господин Шифран, — однако, как низко кланяется. Едва ли не лбом землю бьёт. Если бы не коротко и небрежно обрезанные волосы, то точно бы ими песок почистила бы с хозяйского двора.

— Она проводит вас в вашу комнату, Тиглат, — не обращая внимания на девушку, сказал он мне. — Она же поможет омыть тело и отдохнуть с дороги. Если вам что-то понадобится, то она в полном вашем распоряжении. Ближе к закату мне бы хотелось поговорить с вами. И Тарджи тоже будет, — кивнул градоначальник на сатьяна. Так вот, как его зовут?.. — Надеюсь, этого времени вам хватит, чтобы привести себя в порядок?

— Я… Гм… — честно говоря, хотелось ляпнуть что-то вроде “мне достаточно помыться и одежду сменить”, но потом я вдруг подумал, что дорога и вправду меня утомила. Я привык бродить много и отдыхать мало. Этому способствовал весь ритм жизни с тех пор, как я сбежал от Гази. Но вообще, возможно, мне действительно стоит слегка расслабиться? Время терпит. В конце концов, прошедший бой и так меня изрядно утомил. Я, конечно, уже восстановился, но хотя бы вздремнуть несколько часов после жаркой душной и пыльной дороги? В конце концов, я человек или голем? Почему бы и нет? — Да, пожалуй, так будет лучше всего, — киваю я. — Вы позаботитесь об одежде?

— Разумеется. Я мог бы подарить вам что-то из запасов моего старшего сына. Вы примерно одинакового роста. Недавно торговец по его заказу привёз несколько новых нарядов прямиком из Бхопалара. К сожалению, заказать и сшить прямо для вас не получится быстро…

— Не нужно, Шифран. Мне нужны простые штаны из грубой ткани, безрукавка. И белый светлый платок, чтобы повязывать на голову. Думаю, такой наряд найти будет несложно, — хмыкаю.

— Но как же…

— Я люблю именно такую одежду. Она проста и удобна для долгих путешествий. Я к ней привык, — поясняю, направляясь в сторону дома вместе с хозяином. Сатьян пошёл к алтарю. Хочет какую-то жертву принести? Или помолиться?

— Я… Думаю, такие пожелания выполнить будет несложно, — кивнул он.

— Вот и прекрасно.

Отправившись вслед за рабыней, которой, кстати, на вид было лет четырнадцать-пятнадцать, я прошёл в дальнюю часть дома, где имелась добротно обставленная комната. Кровать, застеленная несколькими шкурами и тканью сверху, стол, стул. Неплохо. Очень неплохо. Особенно — стул. Впрочем, чему я удивляюсь. Дом градоначальника. Разумеется, у него есть стулья! Ещё имелась лавка около небольшого окна. Глиняное блюдце, измазанное сажей. Аккуратная коробочка с множеством длинных толстых щепок и сучков. Заполнена под завязку. Типа — зажигать огонь на блюдце? Читать-писать вечером, когда стемнеет и тусклого оконного света вообще не станет? Или греться? Я что-то давно такого не видел. Подобные приспособления есть и в Шумере, и в Элладе, и в Та Кемет, и в Бхопаларе, но я редко их замечаю: всё же пользуюсь светляками. Маг какой-никакой, ха-ха…

— Господин, хозяин приказал принести вам воду… — раздался голос за спиной. Обернувшись, я заприметил недавнюю девочку-девушку, которая стояла рядом с большущей лоханью. И когда только успела притащить? Рядом стояли ещё и два ведра с водой. Небольшие такие… — Я сейчас натаскаю ещё, — неверно истолковала она мой взгляд. — Это…

— Это лишнее, — перебиваю её. — Воду таскать не надо, — в подтверждение своих слов, я собрал в руке горсть тёплой воды, преобразованной из маны, плеснул её в лохань. — Иди, я сам в состоянии себя омыть. Воду потом выплеснуть в окно? — киваю на оное. Рядом с ним, кстати, стояла деревянная заслонка, которая весьма неплохо была подогнана по размеру, чтобы играть роль ставень.

— Я-я з-заберу…

— Ты меня ничем не оскорбила и не сделала ничего неправильного, — правильно истолковал я её испуганный вид. — Я просто желаю побыть один. Найди мне пока что пару каких-нибудь фруктов, чтобы поесть. После омовения я планирую поспать. Ты должна будешь меня разбудить, когда твой хозяин позовёт меня вечером. поняла?

— Да, — кивает головой.

— Иди, — зайдя в лохань, начинаю неспешно собирать с тела пыль и грязь, пользуясь той водой, которую принесла выделенная рабыня. Как её зовут-то хоть? А не всё ли равно?..

Вскоре помывка была закончена. Помимо того, что притащила девушка, пришлось наколдовать ещё воды. Гидрокинез позволял вполне спокойно мыться малым количеством влаги, но половина лохани набралась. Самыми проблемными оказались волосы: они за время пути стали крайне жирными. В Бхопаларе для этого использовали золу одного деревца. Ну, во дворце использовали. Так-то — понятно, что беднякам не до золы для мытья. Тем не менее, в инвентаре у меня лежало почти полкило этого чудного средства. Так себе, конечно, она отмывает. Но сама по себе достаточно едкая и неплохо обезжиривает поверхности. Не вином же голову поливать в самом деле? Слабенькая жиденькая светло-серая пена с песчинками песка с головы смывалась охотно. Полностью отмыть голову было не так-то просто, но благо у меня был на это дело план. Магия — разносторонняя штука. Так что я в ту же лохань смыл не только грязь, но и обрезанные волосы, и даже часть бороды, которую тоже слегка укоротил, а то уже обрастать начал. Не люблю длинную бороду и волосы. Не люблю.

Завалился спать я, совершенно забыв о поручении найти пару фруктов. Девушка разбудила меня по ощущениям часа через четыре. Судя по системным часам, но проспал я и вовсе все шесть. Прекрасно отдохнув, я переоделся в принесённую ей одежду и, буркнув что-то на извинения за задержку с фруктами и за то, что не успел поесть перед сном, отправился на выход. Потом вспомнил, что дом совершенно не знаю, но за дверью (и да, двери в этом доме тоже были, что для большинства обычных домов этой местности является редкостью) обнаружился сам Шифран.

— Вижу, вещи пришлись вам в пору, — странно посмотрел он на меня. Ну да: такой важный человек, а разгуливает в таком дешёвом наряде…

— Да. Не знаю, кто подбирал, но у этого человека зоркий глаз и хороший глазомер.

— Благодарю. Подбирал лично я, — кивнул он.

— Вот как? Тогда спасибо. Я так понял, вы хотите сейчас обсудить наши планы?

— Да. Прошу за мной. Тарджи уже нас ждёт. Он только что прибыл.

— Хорошо.

По пути в обеденную комнату нам встретился ребёнок лет четырёх. Девочка, держащая в руках довольно неплохо выполненную куклу.

— Это моя младшая дочь — Чию, — представил Шифран мне свою семью. Интересная девочка. И разрез глаз у неё непривычный. Узкий. Такой, как я помню по прошлой жизни, у монголоидной расы. Китайцы, японцы, корейцы и прочие азиаты.

— Необычное имя. Что оно означает? — не смог я сразу подобрать никаких ассоциаций. И в бхопаларском диалекте индийскоготакого слова не было.

— Желанный ребёнок, если я правильно помню, — улыбнулся Шифран. — Я позволил её матери дать ей имя. Она моя наложница. Не из этих мест.

— О, вот как?.. — киваю. Мне никак не давало покоя что-то в облике девочки. Именно поэтому я акцентировал разговор на ней, пытаясь подольше задержать на ребёнке внимание. Что-то мне в ней не нравилось. Кстати, четырёхлетняя малышка меня явно стеснялась, опуская глаза в пол и краснея. — Извини, — я присел на одно колено. — Ты не могла бы дать мне… — я киваю вперёд, указывая подбородком на куклу, которую она к себе прижимала. Шифран явно удивился такому поступку. Его дочь, бросив неуверенный взгляд на отца, передала мне своё сокровище, которое я стал придирчиво и вдумчиво вертеть в руках и осматривать. Обычная такая деревянная кукла. Есть глиняные детали. И всё бы ничего, если бы не одно “но”.

— Я могу узнать, мудрый Тиглат, чем вас так взволновала кукла моей дочери? — попытался хоть немного прояснить для себя совершенно неясную ему ситуацию Шифран.

— Можете. Можете меня даже ударить, если я сейчас ошибусь и напрасно расстрою вашу дочь, но… — Я резким движением сломал куклу пополам, ускорив предварительно поток праны настолько, насколько мог, увеличив тем самым свою физическую силу.

— Что вы делаете?! — возмутился хозяин дома. Маленькая Чию вообще смотрела в шоке на несколько щепок, упавших на пол. Думаю, для неё это было было чем-то вроде крови её любимицы.

— … Но я не ошибаюсь, — с поджатыми губами рассматриваю содержимое куклы. А тельце куклы оказалось полым. И на стенках внутри тела были вырезаны руны. Очень-очень тонко вырезаны. При этом здесь была какая-то совершенно незнакомая мне вязь странных иероглифов, перетекающих один в другой. Не знаю я таких, гм… — Посмотрите сами, — я показал Шифрану внутренность куклы.

— Это что?.. — недоумённо стал он рассматривать полость.

— Не так давно в Шумере в городе Куса происходили странные события. Так уж вышло, что мне довелось в них участвовать.Там много всего замешалось. Новая, никому неизвестная нечисть, интересы влиятельных людей, старая месть некоторых чародеев и прочее. В том числе был там и эпизод с проклятым домом. Проклятие было не на доме, а на вот такой вот кукле. Точно такой же. Почти. Та немного отличалась. Та ещё тварь. Одержимая каким-то мерзким духом, она убила нескольких стражников. И имела в тот день шанс прикончить и меня самого. Я не был уверен, вижу ли я перед собой работу того же мастера, но теперь почти уверен, что эту куклу и ту сделал один и тот же человек. Самое же любопытное, что эта не ощущается чем-то необычным или плохим. Я вообще ощущал её самой обычной куклой, но, как видите, внутри у неё не совсем обычная начинка, — кривлюсь.

— Это работа кукольника Руши, — ошеломлённо заговорил Шифран. — Поселился в нашем городе лет пятнадцать назад… Безобидный старик. Его куклы многие покупают детям. Он просит недорого. Кое-кто из торговцев их закупает иногда и везёт в другие города. Крестьяне из деревень, когда бывают в городе, покупают одну-две…

— Чувствую, весёлые у нас будут дни, — вздыхаю. — Гм… — снова присаживаюсь на одно колено. Ребёнок аж отошёл от меня на шаг. Вряд ли она слишком много поняла из разговора. Вероятно в голове у неё что-то типа: “Кукла была плохой. А сейчас он ещё что-нибудь заберёт, сломает и скажет, что тоже плохим было.” М-да… Напугал девочку. Теперь от меня дети шарахаются. — Извини, что я твою куклу сломал, хорошо? — вздыхаю. Показываю девочке пустую ладонь. Миг — и на неё образуется серебряный сикль. — Возьми. Я же сломал твою куклу? А это мой подарок взамен. Будет тебе кольцо. Тебе же нравятся кольца? — сикли — колечки маленькие. Как раз пойдёт ей за кольцо. На большой палец. Слегка великоватое. — Ну же — бери, фыркаю. Ребёнок недоверчиво протянул руку. Подхватил с ладони колечко. Напялив его на мизинец, Чию поняла, что пальчик пока что не дорос (надеюсь, сосиской, на которую можно надеть сикль вровень, её мизинец никогда не станет. Шумерские деньги — это маленькие колечки. Но не настолько), начала искать на своих руках какой-нибудь достаточно толстый для моего подарка. Вот уже ребёнок увлечённо играется с новым приобретением.

— Спасибо, мудрый Тиглат, — шепнул Шифран.

— Пустое… — машу рукой.

— Я отдам вам…

— Забудьте, — фыркаю. — Это один из нескольких ненастоящих сиклей, которые я с собой таскаю.

— Ненастоящих?.. — недоумённо уточнил градоначальник.

— Да. Это алхимическое серебро. Выглядит и ощущается так же, но это не серебро. Нечисть не убивает и не ранит, в магии не используется.

— Удивительные силы подвластны чародеям, — покачал головой он.

— Иначе мы бы не были чародеями, не так ли?.. — хмыкаю, проходя вместе с ним в просторную комнату, большую часть которого занимал стол и вытянутые лавки со спинками. На них лежали подушечки, а спинки были обёрнуты тканью. Гм… Интересная затея. Лет через много-много эта штука эвлолюционирует в нормальный диван. Здесь нас уже и ужин дожидается? Совсем прекрасно!.. — Но про эти куклы нам тоже нужно поговорить. Это серьёзно.

— Разумеется.

— Вы сказали, что Тарджи нас уже ждёт?

— Он сейчас подойдёт, — Шифран начал накладывать себе на тарелку из общей миски куски хорошо прожаренного мяса. Кто это? Я не настолько хорошо чувствую ауры, но, кажется, свинина.

— Кто он, кстати? Сатьян? Аколит?

— Сатьян. Он родился в нашем городе. И обучался за счёт города. А взамен обязался служить здесь в составе городского правления.

— Это новый для меня орган власти, раньше не слышал? — приподнимаю бровь. Взяв пару кувшинов, стоявших на столе, я определил по запаху, что там вино и пиво. Налил вина до половины бокала. Пока Шифран смотрел куда-то в открытое окно, долил до края созданной водой. Нет у меня желания пьянеть. Совсем. После НЕВЕРОЯТНО удачного вызова Асамота я просто боюсь напиваться.

— Городское правление есть только у Ниджанги, Индрахутары и, конечно, Бхопалара. Может быть у других городов, но я не помню такого. Везде подразумеваются разное. В Бхопаларе это чиновники, назначаемые Раджой, представители Храма Тысячи и несколько самых богатых людей города. В Индрахутаре это представители самых древних и влиятельных родов. Здесь, в Ниджанге это я, глава стражи, он же — командир гарнизона. Несколько торговцев и Тарджи. Ещё — жрец святилища Тысячи, а также один из чиновников, которого назначает лично наш великий Раджа.

— Что-то многовато для небольшого городка, — приподнимаю брови, отпивая из бокала.

— Так вы не знаете? Ниджанга — очень важный город. Мы управляем не только городской территорией, но и многими окрестными деревнями. А также следим за торговым трактом. На пять дней пути к северу и на десять — к югу. Мы следим, чтобы не плодилось разбойников и чтобы дорогу не размывало весной и осенью. Следим за сохранностью двух мостов. И через наш город идут многие торговые караваны. Крупных больших дорог с севера на юг есть только две. И одна из них ведёт через наш город.

— Вот как? — удивился я. Неслабо так удивился. Но, если подумать, то Шифран прав. Крупных путей во всём царстве всего два. Один идёт из Индрахутары, а другой — из Бхопалара. Кроме того большая дорога связывает эти два мощных и богатых города. Ещё есть серьёзный тракт, но он идёт из Бхопалара на северо-восток, разделяется на две ветки. Одна идёт через центральный перевал в Похалай. Другая — примерно в те же земли, но обходит горы с востока. Центральным путём пользовались раньше, но теперь его точно заблокировали драгоглазые. Заодно они перестали контролировать горные племена и дэвов, сильно осложнив Храму связь со своими людьми в Похалае. А путь с севера на юг, который начинается в Бхопаларе проходит через Ниджангу. И этот город, несмотря на размер, является этаким административным центром, который следит за сохранностью и порядком важной торговой артерии, сам продаёт активно свои товары, помогает останавливаться и получить пищу, кров и припасы крупным караванам, да ещё и осуществляет местечковую перепродажу и местную торговлю с окрестными деревнями, заодно занимаясь и их управлением. Наверняка же эти ребята и сбором налогов заведуют. И могут позволить себе содержать неплохую стражу, хорошие, пусть и низкие стены… Да они неплохо устроились. И, я так понимаю, территория их административного влияния длится аж на пять дней пути к северу. То есть едва ли не до самых окрестностей столицы. Теперь понятно, почему меня направили именно сюда и именно к этим людям. А теперь они, если справятся с расселением беженцев и поддержанием порядка, превратятся из местечкового центра в новую Индрахутару. Той-то теперь точно ничего не светит в ближайшее будущее, когда из окрестностей города на много миль больше половины населения уйдёт. Там теперь если и будет какая-то сила и влияние, то только из-за старых магических родов. М-да… Ну Таджбалахасар и замутил воду во внутренней политике на гребне волны от войны! То-то Шифран так обходительно и вежливо себя со мной ведёт. Явно хочет произвести хорошее впечатление и какую-то максимальную выгоду во всём этом деле от моего участия выгадать. Ведь он наиболее заинтересован помимо остальных власть имущих Ниджанги в успешном выполнении приказов Раджи.

Мы молчали, думая о своём. Поглощали пищу. Я был чертовски голоден: организм восстановился чуть больше чем полностью. И именно поэтому я зверски хотел есть. Особенно после шестичасового сна. В окно, которое выходило на северо-западную сторону города, пробивались непрямые лучи солнца. Оно уже готовилось к закату, из-за чего обеденная комната окрашивалась в оранжевые и красные оттенки. Хотя это и не было пока особо заметно. Вскоре, спустя несколько минут, в дверном проёме (который закрывался отнюдь не дверьми, а плотной шторой) показался храмовник.

— Тарджи, рад тебя видеть! — улыбнулся Шифран. Сатьян кивнул и прошёл к градоначальнику. Сел в метре от него. Получилось, что мы образовали этакий треугольник, никто не был напрямую напротив друг друга. Приятная обстановка для разговора. Лучше, чем могло бы быть.

— Меня задержала твоя младшая дочка. Хотела отдать Шиве какое-то колечко и попросила помочь принести жертву, — я чуть не поперхнулся.

— Оно же из алхимического серебра! — морщусь.

— Так вот, кто такой “страшный гость”, — хмыкнул он. Подколол? Проверяет границы дозволенного в общении? Почти наверняка — да. Что же… Такое позволить можно.

— Я не хотел её пугать, — миролюбиво развожу руками.

— Пустое. Касательно многоликого, то далеко не всем его ликам важен сам дар. Важна искренность. А какие-то из его воплощений наоборот предпочитают лишь дорогие дары. До меня дошла весть о том, что Огненная Кобра Абтармахан взял себе в ученики чужеземца. Он не рассказывал этого? — интерес в голосе слышен. Издёвка — нет. Надо нейтрально отреагировать.

— Нет. Не рассказывал. Он учил меня взаимодействовать с духом-спутником, а также — управлять своей праной. На большее у нас не было времени.

— Вот как? Но тем не менее Шивкамути доверили именно тебе… — неопределённо покрутил рукой около головы Тарджи. — Да и силу я ощущаю. Брахман? Не брахман… Сатьян? Пожалуй — да. Слухи о чужеземце-чародее, который поступил на службу к Радже Бхопалара доходили до меня и раньше. Но не будем об этом. Судя по твоему недавнему виду, на тебя напали в дороге?

— Да. Я уже отослал весть в Храм, — я точно знаю, что дух-связной всё видел и всё показал в Бхопаларе кому надо.

— Хорошо. Тогда стоит поговорить о наших дальнейших планах, — задумался Тарджи. Он явно был по этому делу главный. Оно и не удивительно: вряд ли Шифран сильно понимает в мистических искусствах. А Тарджи он доверяет. Скорее всего именно храмовник будет заниматься технической стороной вопроса, а градоначальник — организационной. — Ты немало пользовался силой дара Шивы, не так ли? Приказ Раджи довольно расплывчат и вместе с тем конкретен. Принять беженцев. Расселить их. С помощью силы Шивкамути обеспечить большие урожаи, чтобы в царстве не было голода посреди войны. Что может Шивкамути? Не хочется ориентироваться на легенды и предания.

— Многое, — пожимаю плечами. — Самый простой способ, насколько я понимаю, — закопать её где-нибудь. Она и сама быстро начнёт повышать плодородие этих мест. Несколько лет — и урожаи вырастут вдвое.

— Но нескольких лет у нас нет. Что ещё?

— Она содержит немалый запас силы. Я мог бы призвать с её помощью дожди. Кроме того — Шивкамути обладает особой властью над живой природой. Она может благословлять землю. Думаю, мы могли бы обеспечить таким образом большой урожай. Но для благословления требуется сила. Много силы. Либо можно наложить этот эффект не на все окрестные земли, а вокруг деревень и мест, где будут новые деревни. Я изрядно израсходовал запас сил Шивкамути во время боя. Так что нужно подождать ещё несколько дней, прежде, чем она их восполнит. По моим примерным прикидкам — это около двух-трёх суток. Полностью она свой запас сил восполняет примерно за пять-шесть дней.

— То есть сейчас там половина? — задумался Тарджи. — А наши силы использовать? — я был готов к такому вопросу.

— Мы с тобой вместе едва ли четверть её резерва собрать сможем. Жемчужина — это инструмент в первую очередь. Использовать её можно и на чуждой силе, но наши возможности довольно скромны.

— Ясно, — Тарджи задумался. — Ты будешь помогать нам только в наложении благословлений от Шивкамути?

— Я буду помогать вам во всём, что не противоречит воле Раджи, пока не получу нового задания из Бхопалара, — медленно говорю, задумчиво сплетя пальцы в замок.

— Хорошо. Я полагаю, нам следует вместе накладывать благословления, используя только наши силы, там, где сейчас уже располагаются деревни. Мощи жемчужины хватит, чтобы принести благодать на земли окрест… десяти дней пешего хода отсюда?

— Нет, — сразу же припечатал я. — Только если её закопать и подождать лет десять. Тогда эффект ляжет на такую большую территорию. Я бы рассчитывал на… день пешего хода. При полном резерве Шивкамути.

— Очень мало. Тогда будем использовать эту силу там, где деревни располагаются достаточно близко друг к другу. И там же станем селить беженцев. Кроме того — надо благословить саму Ниджангу и окрестности. Я поработаю с картой и подберу нужные места. Помимо прочего, думаю, будет нелишним пролить на поля сразу после благословления несколько дождей. Раз ты это умеешь, то следует этим и заняться.

— Я распоряжусь, чтобы с вами отправился писарь. Он отметит новые деревни и их названия, а также места, где они будут располагаться. Дальше мы посмотрим, какие рядом имеются леса, реки и глиняные места, часть из них заранее определим и разрешим приезжающим шудрам использовать их для строительства жилья. Городская стража соберёт несколько патрульных отрядов и повяжет банды, которые орудуют южнее. Сделаем их рабами и отправим в уже существующие деревни. Пусть шурвы хоть заморят их до смерти, но распашут новые поля рядом с местами, где будут строиться новые деревни. Беженцы смогут помочь в их обработке и сборе урожая. Те, кто будет их пахать с самого начала с помощью рабов, получат право на треть урожая.

— Лучше — четверть, — хмыкнул Тарджи. — И ещё четверть мы заберём в качестве платы за рабов и чары. Городу не помешает бесплатное зерно. Северяне обойдутся и половиной урожая. Особенно если не брать с них налог в первый год.

— Как это — не брать налог?! — возмутился Шифран.

— А у них будет, что взять? — фыркнул храмовник. — Всё, что они привезут, им потребуется для работы. Если брать с них налог, то они попросту не сумеют пахать поля. А то ещё и перемрут с голоду. Надо нам такое?

— Ты прав, — поморщился Шифран. — А что думает наш гость? — приподнял он брови и посмотрел прямым взглядом на меня.

— Беженцы — это много разбойников. Много разбойников — это много дармовой рабочей силы, — пожимаю плечами. — Ещё более дешёвой, чем шурвы. Рабы… Я бы увеличил численность стражи, чтобы было легче поддерживать порядок. И уже сейчас начал бы учить и вооружать новичков.

— Да, это будет не лишним, — сосредоточенно кивнул Тарджи. — Ещё что-то?

— Пока более дельных мыслей у меня нет. Разве что — построить за городской стеной несколько больших домов типа казарм для стражи. И селить туда приезжих перед тем, как отправить на новое место жительства. И делать всё это побыстрее. Поток беженцев скоро хлынет громадный. Я подозреваю, что речь идёт о сотне тысяч человек.

— Думаю, вы преувеличиваете цифры… — поморщился Шифран.

— Думаю, нет. Когда я был на совещании у Раджи, речь шла обо всех деревнях и многих мелких городках. Кстати, многие люди не захотят ехать жить в деревни. Они горожане. Пусть от городов там одно название. Я так понял, что ваша стража контролирует десять дней пути на юг от разбойников?

— Это так. Но чем дальше, тем больше их становится, — Шивфран словно лимон съел. — Это быдло пользуется тем, что мы далеко. И сидит там.

— А к югу была река, да? — задумываюсь.

— Шиджи. Небольшая речка. Локтей двадцать-тридцать в ширину. Но глубокая, — кивнул Шифран.

— Возможно, стоило бы поставить там небольшой укреплённый лагерь для стражи? Человек на сто. Они могли бы оттуда легче ловить и уничтожать банды. Тех же, кто не захочет жить в деревнях, можно отправить селиться туда.

— А рядом с сотней стражников удастся сохранить какой-никакой порядок, — начал понимать мою затею градоначальник. — Ремесленников оставлять здесь, в Ниджанге. А тех, кто похуже, да ещё рыбаков и охотников отправить туда. Это вполне возможная идея. Но на всё это нужны деньги…

— Разве Бхопалар не освободил на этот год Ниджангу от налогов? — приподнял я брови.

— Это деньги города.

— Это деньги Раджи, которые он вам таким образом дал. И если вы ими грамотно распорядитесь, то город от этого сильно выиграет.

— Боюсь, распоряжаться ими придётся не только мне, — криво усмехнулся Шифран.

— Это уже ваше дело, — пожимаю плечами. Я тут градоначальник или он?..

— Хорошо, — поняв мою позицию, Шифран слегка раздражённо поджал губы. Ну да: по-хорошему получается, что я тут выдумал проект, а ему его выполнять. Сказать всегда проще, чем сделать. Но и припахать меня к этому он не может. Точнее, может, но только выдав конкретную задачу. Реализовывать же всё придётся именно ему. При этом в условиях недостатка времени, ресурсов и при противодействии всяких местечковых идиотов. Но и отказаться от этой идеи он уже тоже не может. Бедный. — Теперь нужно обсудить куклу.

— Куклу? — Тарджи недоумённо глянул сначала на Шифрана, а потом на меня.

— Куклу, — кивнул градоначальник. — наш гость отнял у Чие куклу и сломал её. Внутри обнаружились странные письмена. Полагаю, он лучше меня расскажет.

— Да, — киваю. — В Шумере, на моей родине, есть… был такой город. Куса. Я ещё успел застать времена перед его уничтожением. Можно сказать, что он пал буквально у меня на глазах, затопленной нечистью и тварями, пришедшими из мира по другую сторону отражений.

— По другую сторону? Как царство теней? — тут же подобрался Тарджи.

— Эм… Да, как теневики. Только отражения, — кивнул я. — Те ещё твари. Перед этим в городе происходило много странных событий. Пропадали дети. В основном — дети бедняков. Кроме них — старики, женщины. Много чего случалось. В том числе был один эпизод. В одном доме завелась какая-то тварь. Она убила нескольких стражей, пока внутрь не вошли я и мои товарищи. Это были странные существа, они контролировали людей или трупы людей, я так и не разобрался. Но кроме того — кукла. Всё началось именно с одержимой куклы.

— Как может быть одержим кусок деревяшки? — приподнял скептически одну бровь храмовник.

— А как Шак’чи сидит у меня в посохе? — фыркнул я, демонстрируя оный. Даже как-то странно. Я владею им всего несколько дней, а уже таскаю, словно имею сильно въевшуюся привычку. И даже не в инвентаре, как свой гильдейский жезл, а именно с собой. В руках. Навершие из обезьянки сверкнуло огненными глазами, как бы показывая, что мои слова — не пустой звук. — Так вот. Та кукла, она очень похожа была по стилю на ту, которую я забрал у Чие. То был дом какого-то торговца, я не уверен. Главное, что я, кажется, почти уверен, где ту штуку изготовили и откуда привезли. Вся эта история произошла несколько лет назад, — Тарджи задумчиво крутил в руках какой-то фрукт. На манго похож, только более жёлтый и водянистый. Забыл, как местные его называют

— Кроме вас двоих и Чие никто не в курсе?

— Никто, — подтвердил Шифран.

— Хорошо. Тогда завтра я навещу старого Ашока. Куплю у него куклу. А там посмотрим, что он внутрь вкладывает. Что же до тебя, — сатьян посмотрел в мою сторону. — Не трогай его пока. Вообще не занимайся этим делом. Будет слишком странно и подозрительно, если в этом деле вообще что-то плохое есть, что посланник Раджи, выспавшись и отдохнув после прибытия в город, сразу же пошёл навещать местного кукольника. Ашок, конечно, известен, но не настолько.

— Логично, — спокойно киваю.

— Разумеется, — мрачновато кивнул Тарджи, погружённый в какие-то свои мысли. — Солнце скоро сядет. Не дело отправляться спать с тяжестью на сердце. Давайте что ли на этом закончим, — слегка неловко предложил он.

— Согласен, — хмыкаю, пододвигая к себе блюдо с орехами.— Предлагаю оценить в полной мере вкус блюд. И поговорить, разумеется, о чём-нибудь отвлечённом. Расскажите мне что ли про этот город: интересно, что тут да как?..

Утро следующего дня встретило меня лёгкой прохладцей от щелей между краями окна и заслонкой. Через них пробивались несколько острых лучиков солнца, которые, к счастью, падали куда ниже, чем лежала моя голова. Ничего не имею против могучего Шамаша, но предпочту, чтобы его взгляд меня по утрам не тревожил. Вчера мы ещё не меньше часа сидели за столом и обсуждали какие-то не особо важные темы, стараясь ещё хоть немного отдохнуть перед тяжёлой работой.

Вечером давнишняя рабыня попыталась влезть в постель. Не сказал бы, что был против, только вот хотя бы лет трёх ей всё-таки не хватало. Сначала была мысль просто поспать с ней. Мысль, кстати, неплохая. После расставания с Абхилашей я стал замечать, что мне не хватает кого-нибудь под боком. Только вот на шее у меня висит Шивкамути. И убирать её в инвентарь будет плохой идеей. Жемчужине надо восстанавливать энергетический запас. Так что ну эту рабыню. Мало ли что ей ещё в голову взбредёт. Это не та ситуация, когда можно проявить безответственность.

В изголовье кровати поставил посох с Шак’чи. На ночь накачал его собственной маной под завязку, заодно добавив и пару капель праны. После такого отключился я почти мгновенно. Благо, ужин был сытным, а орехами я, кажется, забил какой-то второй желудок: вообще не представляю, как для них место в первом отыскалось. Так или иначе, но я смог выспаться и восстановиться. Удручённо посмотрев на показатели маны и праны, я увидел жалкие семьсот девяносто пять единиц и четыре тысячи шестьсот тридцать пять соответственно. Прана потихоньку (очень потихоньку!) росла. Мана… Тоже, в общем-то. Но естественный порог ощущался крайне явно.

Для мага одно из самых важных начал — это ноус. В нём располагаются все инструменты, которыми мы, чародеи, пользуемся. Если речь идёт о чистых магах, а не извращенцев вроде храмовников или ещё ком-то вроде них. В ноусе те самые духовные линии, по которым течёт наша сила. В ноусе же располагаются и чакры. Они что-то вроде органов магического тела человека.

Наиболее мощных чакр ровно семь. Они располагаются примерно вдоль позвоночника. Это именно через них маги пропускают горячий эфир, чтобы повысить его реальность. Ведь что такое мана? Это высокореальный ускоренный эфир. Вообще, звучит уже как какое-то извращение. Эфир — штука по определению имеющая низкую реальность. Но не важно. Чаще всего маги берут уже ускоренный быстрый эфир и просто пропускают через основные семь чакр, увеличивая показатель реальности этой субстанции. Получается мана. Есть и другие способы колдовать. Наиболее безумный — с помощью праны. Она есть мягкий равнозаряженный эфир, который служит прослойкой между второй оболочкой и физическим телом. Жизненная энергия, питающая каждую живую клетку и составляющую само понятие жизни. Без праны живым быть не может ничего. Буквально. Там, где нет праны, нет и жизни. Если что-то является живым, но не имеет праны, то это нежить, какой бы внешне живой она не казалась. Иногда в особенно отчаянных ситуациях маги направляют через чакры свою прану. Её частично ускоряют и скачком повышают реальность. У эфира есть своё понятие элементарной частицы: капля. Этакий магический электрон, который может быть заряжен. Вот как раз прана — это равномерно заряженный однополярный эфир, если просто и примитивно объяснять.

Когда прану пропускают через чакры и ускоряют, получают подобие маны, имеющее схожие свойства. Маной такую штуку назвать в принципе можно, ведь мана по определению имеет довольно размытое определение. Тем не менее, такая ускоренная высокореальная прана всё же является маной очень специфической. Многие тонкие чары вообще не предполагают такого издевательства над собой. Тем не менее, колдовать на пране таким образом можно. Разумеется, заранее будучи готовым к тому, что давление праны упадёт, что резко начнёт убивать организм.

Помимо мощного столба чародея, как называют в Элладе семь основных чакр (правда там было множество своих теорий по поводу тонкостей мистических практик), в ноусе имеются и другие органы.

Вообще, магия — штука противоестественная для человека. Это джинны колдуют с рождения. Другие магические виды. Мы же, люди, используем свой ноус при колдовстве не по назначению. Наш ноус не предназначен для этого. У него другие функции. Разумеется, мы обладаем каким-то запасом маны от природы, как и прочностью духовных линий. В конце концов, наши чакры сами по себе могут вырабатывать ману, что, кстати, и является естественной их функцией. Придумка же магов насильно пропускать через них ускоренный эфир, во много раз увеличивая манопоток, настолько же нормальна, как и использование задницы для секса. Вроде бы и можно, но вообще-то говоря природа её немного для другого придумала.

Но, помимо основных семи чакр, имеются в ноусе и другие. Более мелкие, более слабые. Они предназначены для множества тонких операций с маной, естественной выработкой которой занимаются основные семь. Честно говоря, я слабо представляю, что именно они проделывают с естественной маной. Результатом их деятельности являются, к примеру, сны, действие интуиции… Но я совершенно не представляю, как и что там происходит. Да и мало кто в Шумере вообще это представляет. Но важно не это. Важно то, что и тут маги извратились. Ведь именно эти второстепенные чакры отвечают за магическую мощь. Если проводить ману через них, то они начинают развиваться. Как и основные семь, составляющие столб чародея. Развитие это мало нормально, ведь оно предполагает многочисленные микроповреждения, которые позже восстанавливаются, наращивая силу этих второстепенных чакр. Это как микротравмы в мышцах при интенсивных тренировках. Мышечную массу позволяет увеличить, но вообще говоря — довольно сомнительный способ самосовершенствования.

Однако же что происходит дальше? А дальше происходит простой процесс. побочные чакры (да и основные тоже) растут. Помимо их естественных функций появляется ресурс для выполнения других задач. Именно так и появляется маг. Точнее, у мага именно так и возникает возможность дополнительной неестественной манипуляции маной. Что и является процессом сотворения чар, либо выполнения любых других магических действий.

Именно эту побочную “магическую мускулатуру” высасывали в своё время старые наши враги — гасители света. Поганые твари, обладавшие возможностью предвидения на несколько секунд вперёд, невероятными навыками скрытности и с лёгкостью забиравшие у магов силу, стоило лишь им подобраться со спины. Эти звери наводили ужас на всю Гильдию, из-за чего их истребили, не жалея сил и средств. По слухам, учитель Халай убил последнего из них. Правда, Креол как-то обмолвился, что именно они с Шамшудином завалили эту тварь, пока она спала, переваривая ноус Джи Беш. Вроде бы аура тогда его показывала, что не врёт. Гм… Но не важно. Смысл в том, что, лишившись нарощенных побочных чакр, человек едва ли может нормально жить. Они же выполняют множество естественных функций. Но тем не менее, это возможно. Примерно как лишиться половины печени. Жить почти нереально, но… Но даже половина может выполнять соответствующие функции. И рано или поздно даже, чисто теоретически, восстановиться. Опять же, если отрезать от кого-то кусок мышц, то чисто технически их можно восстановить. Чисто практически… Ну, я сильно сомневаюсь, что такой калека-маг сможет заново развить нашим варварским способом свои побочные чакры. Однако у меня слегка другая ситуация.

От рождения у каждого человека есть свой заведомо определённый предел. Он заключается в мощности и плотности основных семи чакр, которые составляют столб чародея. Ещё — в плотности ауры. Точнее, сама плотность как раз легко меняется в процессе росте индивида как мага. Но плотность ауры при рождении — то немногое, что позволяет косвенно судить о магическом потенциале ребёнка. Впрочем, там слишком тонкие и эфемерные результаты с большой погрешностью. Серьёзно этот вопрос мало кто исследовал. Так вот, как ни крутись, но после определённого предела увеличивать и дальше мощь вторичных чакр не получится. Этот как родиться с потенциалом определённого роста. Да, можно, если хорошо питаться и тренироваться, вырасти на десяток сантиметров больше. Но выше двух метров не вымахаешь, правильно? И сколько ни тренируйся, но мышцы тоже наращивать бесконечно не получится. Рано или поздно наступит порог. Предел.

Именно в этом и состоит проблема большинства магов. И именно её многие, очень многие пытались решить. Наработки какие-то были, насколько мне известно. Но они заключались не в решении проблемы естественного предела, как такового, а в получении той или иной информации. В частности, одним из достижений в этой теме был практически подтверждённый результат, вывод, который гласил, что после смерти и перерождения человек имеет более высокий магический порог, чем раньше. Точнее, не так. Маг, который развивался всю жизнь, после перерождения имеет более высокий магический порог. То есть магическая сила не сохраняется, конечно. Но вот достигнув звания мастера и добравшись до потолка, в следующей жизни можно попробовать пробиться через него. Скорее всего выше мастера всё равно не получится прыгнуть. Но мастером будешь уже более сильным. Это помимо вклада родителей. Нет, конечно, подтверждений, что череда предков-чародеев за спиной помогает в магическом развитии, но наблюдения говорят, что дети магистров и архимагов куда чаще становятся магистрами и архимагами, нежели дети дворян или купцов.

Только всё это бесполезно. Мало кто может переродиться, сохранив хотя бы воспоминания. А уж накопленную силу, мощь, могущество, которыми придётся пожертвовать… Это если не учитывать тот факт, что родиться ты можешь, к примеру, рабом. Вряд ли кто-то возьмётся обучать магии сына или дочь рабов, да и точных наблюдений крайне мало, ведь отследить душу после перерождения практически невозможно. А магов вообще почти и нет, чтобы ставить над ними эксперименты. К счастью, проблема магического естественного порога столь древняя, что, несмотря на все сложности, некоторые наблюдения таки есть, ведь они ведутся уже тысячи лет только лишь в одном Шумере.

Но, возвращаясь к ноусу. Магический порог — это естественное ограничение роста размера и мощи вторичных и, в меньшей, наверное, мере, первичных чакр, ограничение роста толщины и прочности духовных линий, ограничение роста резерва мага. В общем-то — это важнейшие из накладываемых ограничений. При этом сложно сказать, что хуже. Резерв — это ещё не самая большая проблема. Накопители никто не отменял. Я недавно вон какое шоу устроил, используя Шивкамути. Но ведь и мощь заклинаний страдает! Огненная стрела в исполнении архимага и подмастерья — это два разных заклинания! А всё из-за разной мощности чакр, разного развития “магической мускулатуры”. И я почти уверен — эта проблема нигде так и не решена. Нигде из известных мне мест.

У меня решение есть. Частичное. Мана в ноусе распределена в меньшей мере по духовным линиям, в большей — в столбе чародея. А основная часть находится в специальных прослойках-резервуарах. Я слабо понимаю этот момент, но примерно так это всё описывалось в некоторых гильдейских трактатах. В Шумере раньше, да и, наверное, сейчас, занимались препарированием разных существ на духовном плане. Мы “разбирали на запчасти” и джинов, и магов других стран, и обычных людей, и людоящеров, и демонов… Кого мы, маги Гильдии только не вскрывали! Так вот. Системная мана располагается не в отдельном нарощенном в теле резервуаре, как я раньше думал. Мне не так давно удалось точно это определить и понять. Фактически, система просто дополнительно проращивает мне небольшой вторичный резерв, самую малость увеличивая плотность ноуса, что позволяет магическому телу держать больше маны, чем раньше. Этакая погрешность в большую сторону, к которой тело постепенно привыкает и перестраивается. За одно очко — совершенно незначительно. Но это-то как раз и позволяло мне получить дополнительную ману. Из плюсов данного метода — это решение проблемы роста маны. Фактически — система сдвигает мой естественный предел по мане. Но в том-то и проблема, что только по мане. На чакры такое извращение никак не влияет. Из минусов — способ крайне тонкий и находится абсолютно на ином уровне качества работы с ноусом, чем то, которое доступно даже признанным гениям этого дела шумерской магической Гильдии. Повторить искусственно невозможно.

Выводы. В отличие от своих коллег по Гильдии, я могу не опасаться естественного предела по мане. Вполне в моих силах его сдвигать. Но могучим магом меня это не сделает. Хоть десять резервов архимага себе закачаю, а Длань Шамаша, выполненная в одиночку, меня прикончит, как ни крути.

В задумчивости, я открыл системный поиск. Большое светло-зелёное прямоугольное окно, пытающееся подстроиться под мои воспоминания о компьютерных экранах далёкого будущего. Эх, будет же время! Ни тебе войн с полудемонами, ни демонических теней, который желают убить меня каждое новолуние… Но до этого времени я вряд ли доживу. Слишком оно далеко. Тысячи лет.

Задумавшись, я вбил в системное окно основные характеристики поиска.

Регион: в пределах мира пребывания => 7 очков

Количество результатов: 100 (45%+) => 4 очка

Формула запроса: “Методика тренировки вторичных чакр”

…

Подумав и посмотрев ещё и дополнительные пункты поиска, решил свернуть окно, так и не отдав команды “искать”. Почему? Да потому что очки — штука крайне ценная, а тратить их на всякое баловство… К счастью, в системе имелась справка по каждому параметру. В самом начале я не особо понимал, что там к чему, но быстро разобрался.

Система осуществляет поиск в ноосфере. Хранилище земных знаний и информации. Соответственно, она может искать в информационном поле конкретного региона планеты, может — в информационном поле мира. Чисто теоретически можно подключаться к соседним мирам, но такая возможность будет доступна только при достижении двухсотого уровня. Но, я так понял, выйдет такое подключение невероятно дорого.

Однако и это ещё не всё. Дальше нужно установить постоянную связь с источником информации, иначе его придётся искать заново. За это и отвечает параметр “количество результатов”. Каждые пятьдесят стоят одно очко. То есть, система находит источник с соответствующей информацией, после чего устанавливает с ним связь. Полсотни связей — одно очко. А уже дальше я могу по этой связи “скачать” соответствующую информацию, заплатив дополнительные очки, либо не трогать её.

Разумеется, всё не так просто. Есть у связей и ещё один параметр. Соответствие. Своеобразный информационный вес связи. В процентах. Он определяется соответствием моему запросу, а также — другими параметрами вроде удалённости от меня источника информации, его давности. Ведь источником информации может быть и человек, который умер лет сто назад. В таком случае это — тоже источник. Только старый. И связь с ним будет слабая, ведь в ноосфере огромное количество наслоений. Есть и другие параметры поиска. Соответственно, чем слабее связь, тем труднее её удерживать. В таком случае такие связи будут стоить дороже. Уже не одно очко за полсотни, а как минимум два. Имеются и другие параметры поиска, которые могут уточнить временную, смысловую и другие зоны поиска за дополнительные очки. А дальше… А дальше система тупо находит первые попавшиеся пятьдесят/сто/двести или сколько там ей установить запросов, которые подходят под указанные параметры. И всё. Условно, если ей первыми на мой запрос попадутся сотня связей с силой в 50-60%, то она дальше искать не будет. Даже если где-то там ещё есть более мощные источники информации. Именно поэтому лучше устанавливать большой процент соответствия, меньшую зону поиска, как можно чётче формулировать запрос. Ах да. Отыскав какой-либо источник и не забрав из него информацию, я, возможно, не смогу отыскать его вновь. Разве что крайне чётко сформулирую запрос. Ведь система находит практически случайные первые соответствующие источники.

Что ещё важного? Ну… Источник может быть защищён от подобного поиска. Мысли магов, например, точно защищены. Правда, магические знания всё равно найти можно. Они хранятся в свитках, они озвучивались магами. Они просачиваются в ноосферу при сотворении заклинаний… Но вот если что-то родилось в голове у мага и ни разу не выходило за пределы этой головы, то очень сомнительно, что это что-то получится оттуда достать. К примеру, почти невозможно выцепить планы на завтрашний день или ещё что-то такое. Тот же человек-скорпион действует примерно так же. От него можно многое закрыть. И от системы можно многое закрыть. Половина магических книг шумера, к примеру, скрыта. Помнится, что происходит в Кусе этот демон тоже особо не видел. Тратить же кучу очков на бесполезный поиск того, чего скорее всего и нет, довольно глупо.

Наступление естественного порога близко. Скоро увеличивать резерв маны можно будет только системным уплотнением ноуса. А мощь чар и вовсе практически прекратит расти. И тогда что? Лет через пять-десять я примерно дорасту до магистра. А дальше? Оставаться магистром всю жизнь? О да! Я стану могучим магистром! Выйду на уровень монстров вроде Халай Джи Беша! Годам к девяноста-ста. А дальше-то что? Архимагом мне не стать при всём желании. Впрочем, ещё не вечер. Я из деликатеса для демонов и живой страницы в демонической книге смог дорасти до “того парня, который сможет стать магистром Империи”. Думаю, что что-то сделать можно. Главное, не сдохнуть в надвигающейся войне или в одной из следующих заварушек.

Собственно, позавтракал я в одиночестве. Шифран куда-то ушёл. Тарджи должен был заняться тем странным кукольником, который внутри своих изделий пишет целые манускрипты. Я же… Проверив уровень резерва Шивкамути, я занялся экспериментом, который давно хотел провести.

Для живого существа важно даже не количество праны или скорость её циркуляции, а давление этой самой праны. В Шумере маги огня, кажется, пытались в своё время придумать какой-то способ обрести бессмертие путём изменений в ноусе. Они даже пафосное название придумали своему изобретению: “внутренний огонь”. Какое-то очень тонкое и мощное внутреннее заклинание, которое каким-то образом заставляло ноус влиять на второе начало и на прану. В ауре выглядело всё так, будто в человеке появлялся этакий пламень. Он постоянно ускорял прану, препятствуя и даже обращая вспять процессы её замедления, связанные со старением. Это тогда планировалось как большой успех Гильдии, но горе-экспериментаторы сгорели заживо А кое-кто, кто выжил, говорят, взорвался и сжёг кучу народу, стоявшего рядом. С тех пор никто этим заниматься не пробует.

Но я отвлёкся. Давление праны определяется количеством этой самой праны и скоростью её циркуляции. Можно хоть половину потратить, но, если увеличить скорость в разы, то последствий не будет. Правда, это принципиально почти невозможно. Ну, я так раньше думал. В Храме вон знают и практикуют. Хотя даются им эти практики ой как непросто. Фактически, они доводят себя до порога между жизнью и смертью, чтобы выйти на новый уровень сил. Но неважно. Увеличение резерва праны заключается в использовании простого свойства организма: он всё время старается, в случае, если давление упало, довести его до приемлемого. Есть, конечно, свои нюансы. К примеру, увеличением тонуса физического тела и обычными тренировками уровень праны тоже можно повысить. Но смысл не в этом. Смысл в том, что Храмовые методы предполагают трату праны, из-за чего падает давление. И организм наращивает количество жизненной силы. А заодно слегка раскачивает резерв, увеличивая запас этой самой силы. Всё это сочетается с техниками ускорения течения праны. То есть можно, научившись её ускорять, использовать свою жизненную энергию, ускорив оставшуюся. Таким образом вреда самому себе не наносится. Это основа храмовых практик, на которую наслаиваются другие базовые техники. К примеру выделение части праны, которая не должна использоваться организмом. После эту долю можно использовать самому. Так делают частично джунуюдха, к примеру. Только у них всё происходит куда более грубо.

И мне недавно пришло в голову. А что, если не ускорять прану, а замедлять её? Ведь тогда давление тоже упадёт! А это эффект, аналогичный потере части жизненных сил. Только метод более безопасный, ведь в случае чего, даже если я потеряю сознание, поток самостоятельно вернётся в норму, не нанеся мне никакого фатального урона. Правда, оставался важный момент. Я вряд ли один-единственный такой гениальный. Уж в своей сфере храмовники не могли до такого не додуматься. Но, вероятно, Абтармахан мне просто не успел рассказать про этот метод. Наверняка там есть и свои нюансы… Но попробовать можно. Если аккуратно. В конце концов, у меня повышенное количество жизненной энергии, поэтому я могу себе позволить слегка поиздеваться над организмом.

Сказано — сделано. Улёгшись на кровать обратно, я закрыл глаза и погрузился в лёгкую медитацию. Ток праны ощущался крайне явно. Я уже научился чувствовать его. Медленно-медленно я стал замедлять бегущую жизненную силу. Сначала показалось, что ничего не происходит. Но, решив, что на первый раз достаточно и выйдя из медитации, я не смог пошевелиться. Вообще. На тело словно бы навалилась скала, сковав каждую мышцу… Не так. Каждую клеточку моего организма! Я попросту не мог даже глаза открыть. Лишь спустя двадцать минут, когда мои рассчёты начали оправдываться, ток праны стал приходить в норму. Поняв, что лучше не лезть кривыми руками в то, что работает без меня куда лучше, чем со мной, я решил не ускорять поток жизненной силы искусственно и не мешать ему восстанавливаться самостоятельно. Когда удалось подняться и сесть, голова звенела и наливалась кровью, слегка кружилась. М-да… Лучше потом спросить у Абтармахана, что это за ерунда такая. Не стоит и дальше заниматься самостоятельными экспериментами. Из результатов можно отметить только то, что замедлять прану куда проще, чем ускорять. Ещё — что эффект замедления праны вовсе не аналогичен эффекту её потери. Что, впрочем, если подумать, не удивительно. Я ведь только что повторил некоторые процессы, сопутствующие старению. Остановка праны — смерть. Лишение праны — смерть. Старение предполагает и то, и другое. Сначала идёт очень медленная потеря праны на фоне куда более быстрого замедления её тока. А затем человек умирает. Оставшаяся прана в теле просто останавливается и теряет свою структуру, рассеиваясь в качестве эфира. Если собрать её после этого и прогнать через чакры, то получится то, что можно было бы назвать эталонной маной смерти.

Все эксперименты заняли у меня немало времени. Но, наконец, вернулся Тарджи. Да и Шифран. После замедления праны, я думал немного поспать, но эти двое не дали. Следовало поскорее разобраться с кукольником, после чего приступить к благословению хотя бы существующих деревень. Благо ещё, что небольшие отряды стражи уже отправились объезжать те места, которые чисто гипотетически пока что предполагалось выделить под новые деревни. Вскоре они станут возвращаться и принесут хоть какую-то фактическую информацию про то, что пока что является только точками на не самого лучшего качества карте. А дальше нас ждёт много работы. Очень много.