Античная наркомафия-7

6. Бразил

– Так сколько, говоришь, высота вон того бугорка? – я ткнул пальцем в сторону пика, одиноко господствовавшего над окружающей местностью.

– Моро-ду-Пико? В наше время он будет около трёхсот двадцати, – припомнил Серёга, – На фотки, вроде, похож, так что большие обвалы маловероятны – скорее всего, и сейчас столько же.

– Триста двадцать? – переспросил Володя, – Точно? Не, ну каменюка, конечно, внушительная, но что-то не выглядит она настолько.

– Так не от подножия же, а над уровнем моря, – пояснил геолог, – И мы с вами и сами сейчас существенно выше того уровня, и до подножия скалы есть ещё подъёмы.

– Ага, эдакое неровное плато, – согласился я, – Триста двадцать, значит?

– У нас альпинистской снаряги нет, – подгребнул меня спецназер.

– Высоцкий я тебе, что ли? На хрен, на хрен, мне и в трубу его неплохо видно! А сколько у нас, кстати, та Эйфелева железяка? Ну, в смысле, будет у лягушатников.

– Со шпилем – триста двадцать пять, и это от подножия, но антенна вешалась, конечно, не на шпиль, а пониже, так что по ней – метров триста, – Серёга таки просёк мою мыслю на предмет радиосвязи с метрополией и другими колониями – в светлом будущем, конечно, потому как в этот раз – катастрофически не до того.

– То бишь, по высоте у нас с теми лягушатниками где-то то на то и выходит?

– Если вешать антенну со стороны моря, то да – там скала обрывается круто к самому берегу, так что как раз все эти триста метров с копейками там наберутся.

– Ага, лучшего места для радиостанции дальней связи один хрен не найти. А что от деревни далековато, так и дело ведь не каждодневное, и сама станция появится не сей секунд, да и ретранслятор на ней можно будет потом замутить – ну, когда дойдут руки уже до ума всё это хозяйство довести. Млять, нескоро ещё дойдут! – я сплюнул от досады.

– Точно! А пока – только пейзажем любоваться, – поддержал меня спецназер, – В общем, никакого поселения там пока – бережём место под будущую радиостанцию.

Пик в самом деле примечательный – виден даже со стороны бухты, выбранной нами под гавань будущего порта, то бишь с противоположной стороны острова. Ну, не с самого пляжа, конечно, оттуда обрывом всё закрыто, а вот с возвышенности, где строится деревня, он уже виден отчётливо. Соответственно, с задуманной нами радиостанцией на нём, когда она будет готова, легко свяжется и маломощная в самой деревне, а когда будет и ретранслятор – будет у неё и дальняя связь.

В принципе-то есть гавань и на той стороне острова и поблизости от того пика, даже глубже нашей, и я вовсе не исключаю, что когда-нибудь, когда подрастут тоннаж и осадка наших судов, придётся из-за этого основной порт размещать там. А пока-что наши суда – просто большие баркасы по современным меркам, и осадка у них соответствующая, так что им в качестве портовой подходит бухта и помельче. Наша оптимальна по целому ряду факторов. Остров ведь не так уж и мал, да и местность – не плоская равнина, чтобы шастать по нему туда-сюда на своих двоих по любому каждодневному делу. А значит, нам нужно, чтобы вся основная деятельность колонистов, в том числе портовая, происходила недалеко от места их проживания, то бишь порт должен быть рядом с деревней, и где для неё оптимальное место, там и бухты ближайшие надо сравнивать и оценивать на предмет обустройства будущего порта.

Для деревни же какие факторы ключевые? Во-первых, местность желательна относительно ровная как для самого поселения, так и для его полей с огородами, потому как террасы городить вроде гималайских или андских при наличии выбора нормальный человек не станет. Делать ему, что ли, больше нехрен? Во-вторых, сама та земля должна быть поплодороднее и для обработки поудобнее – особенно с учётом того, что тягловая сила в дефиците. Много ли накорчуешь и напашешь на шести ишаках? В-третьих – вода, потому как без воды и не туды, и не сюды. Пресная, естественно. Это сейчас дождливый сезон, и ручьи текут повсюду, а весь остров покрыт радующей глаз буйной зеленью, но он закончится, и следующие полгода будет сухой сезон, в который о большей части всех этих ручьёв будут напоминать лишь их пересохшие русла, а окрестный пейзаж станет гораздо унылее. На той же современной рекламно-туристической карте острова, которой вместе с фотками пейзажей и достопримечательностей хвастался перед Серёгой в прежней жизни его офисный босс, было показано лишь одно единственное небольшое озеро и лишь один единственный впадающий в него приличный ручей. На деле всё оказалось не так хреново – и само озеро метров около ста в поперечнике, хоть и заросло водорослями до состояния почти болота, и ручей этот весьма нехилый, а помимо него ещё и несколько поменьше, и ещё парочка маленьких озерец на острове нашлась, наполняемых своими собственными ручьями, но кто знает, как будет обстоять дело в сухой сезон? С одной стороны, наличие леса позволяет рассчитывать, что гораздо лучше, чем на пустынных Горгадах, не говоря уже о недавно виденном нами Рокасе. Но с другой ведь и принципа "надейся на лучшее, но готовься к худшему" тоже никто не отменял. Учитывая, что курортный сезон – сухой, рекламная карта наверняка рисовалась с него, и если нарисовано на ней только одно озеро и один ручей, так только их и считаем постоянными, то бишь сохраняющимися и в сухой сезон тоже, а значит – только из них и исходим. Где есть вода в течение всего года, а не только сезона дождей, там и место деревне с её полями и огородами, а если с водой вдруг окажется получше, чем мы рассчитываем – колонисты будут радоваться, а не горевать.

Из бухт же, ближайших к тому озеру – только две и есть, к югу и к востоку от него. К обеим спускаться надо с возвышенности, но зато в обеих и песчаные пляжи есть, где и купаться хорошо, и черепахи водятся. К южной спуск более пологий, и пляж у неё подлиннее, но защищена она от штормовых волн гораздо хуже восточной, так что тут и башку ломать было не над чем – будущий порт намечаем в восточной бухте, а в южной пущай купаются, да черепах промышляют.

После стоянки на Горгадах перед броском через океан здесь колонистов радуют и зелень, и песок пляжей нормального и привычного им по Испании желтоватого цвета. На Горгадах-то они в шоке были от тамошнего чёрного, как и Софониба давеча на Азорах. Нас же с Володей тутошний светлый песок удивил – ожидали ведь, что на вулканический остров попадём с чёрным базальтовым песком. Серёга, хоть и видел этот песок на фотках босса, значения этому тогда не придал, но когда мы вопрос озвучили, то и сам озадачился. В конце концов он, поразмышляв, пришёл к выводу, что раз явный вулканический конус и кратер на острове не наблюдаются, то и вулканическим он считается условно, поскольку есть всё-таки на нём и лавовые породы, а реально тут был, скорее, тектонический подъём подводной горной цепи, а не извержение, так что накопленные ранее осадочные породы так и остались сверху, а не скрылись под лавовыми. Ну, он у нас геолог, и ему-то уж всяко виднее, а для нас хорошо уже то, что извержение внезапное острову не грозит, потому как нечему на нём извергаться. Ну и людям заодно привычный песок на пляжах приятнее.

Чтобы народ сам себе сдуру не создал экологических проблем, мы зачитали ему целую лекцию на экологическую тему, состоящую аж из трёх частей. Первая из них была о местах обитания и размножения промысловой живности и зависимости её численности от означенных мест – ага, на примере наиболее актуальных для колонии морских черепах. Вторая была посвящена влиянию леса на сохранение влаги в почве и на водосбор ручьёв и рек, то бишь на их полноводность и на связанный с ней уровень грунтовых вод. В смысле, если не хочешь остаться без воды в сухой сезон – не своди лесов в зоне водосбора текучей воды и лучше вообще не трогай их ни вокруг ключей, ни на окружающих их склонах. Да, древесина нужна и на дома, и на хозяйственные постройки, и на лодки, и на топливо, и на многое другое, но есть места, где добывать её – это самим себе наступать на яйца. Третья часть касалась почвосбережения – как в плане нежелательности сплошных вырубок в тех местах, где древесина всё-же заготавливается, дабы в дождливый сезон почвенный слой не размывался и не уносился потоками в море, так и в плане поддержания её плодородия через севооборот и внесение удобрений – тех же водорослей и ила из озера, той же золы от очагов и печей гончара и кузнеца и тех же пережжённых костей – рыбьих, птичьих и черепашьих. В своё время ещё для Горгад Наташка написала нам методичку по ведению сельского хозяйства в тропиках, взяв за образец для творческого подражания ещё и самим его автором не дописанный, но имевшийся у Юльки на нормальном человеческом языке трактат Катона Того Самого "О земледелии", но с поправками на тропический климат как из собственных шпаргалок, так и из присланного моим тестем не сохранившегося в нашем реале для современных историков и известного лишь по римским цитатам карфагенского трактата знаменитого Магона Агронома. Хоть и не столь всё это важно, пока народу мало, и земли хватает на всех с большим избытком, но лучше приучить людей к порядку сразу, дабы следующие партии колонистов принимали устоявшийся ОБЩЕПРИНЯТЫЙ уклад.

Тем более, что и времени-то особо нет – и нам поскорее тут всё спланировать и наладить, да и на Кубу поспешать, и им тут за месяц все первоочередные планы в жизнь воплотить, потому как через месяц заканчивается дождливый сезон и начинается сухой. Первым делом – построиться хоть как-то, дабы от непогоды укрытие иметь. Вторым – под поля и огороды участки разметить и начать их расчистку. Третьим – мелиорацию эдакую небольшую произвести, соорудив на ручьях запруды с калитками простейших шлюзов и вырыв оросительные арыки с колодцами. Четвёртым – распланировать уже расчищенные участки по посевным культурам с учётом предстоящего севооборота. Пятым – наладить прибрежную рыбалку и промысел черепах в бухтах хотя бы с примитивных плотов – нет времени строить нормальные лодки. Шестым – отсеяться и посадить плодовые культуры, затем – технические, включая хлопок, абиссинский банан и африканский бамбук. Если к концу дождливого сезона всё это успеют – будет хорошо. Улучшить жилища, выстроить причалы и верфь в бухте, а на ней – уже нормальную промысловую флотилию, не поздно будет и в сухой сезон. Тогда же и сооружённую наспех мелиорацию до ума уже доведут. Большего им, собственно, имеющимися силами в первый год и не успеть.

Пока, конечно, первоочередные задачи только в самых начальных стадиях. Ну, предварительно-то деревня отстроилась, хоть и весьма убого даже по сравнению с теми же лузитанскими деревнями у нас. Я имею в виду, конечно, не те, что уже обустроены по турдетанскому образцу, а те, что были там до операции "Ублюдок", и те, что остались ещё не охваченными турдетанским кудьтурным влиянием – сохранились ещё и такие в северной части нашей лузитанской Турдетанщины. Но и они ведь не сразу строились, а тут – что можно было успеть за четыре дня? Вот что можно было, то и успели. Подход у людей тут в основном двоякий – кто-то кровлю сразу нормальную сооружает из дощечек вместо отсутствующей пока-что керамической черепицы, а стенами довольствуется пока плетёными из прутьев на каркасе из подпирающих крышу столбов, а кто-то – наоборот, с капитального каменного цоколя начал и довёл его где-то по колено высотой, а выше – те же столбы и сразу крыша, крытая ветками и сухой травой вместо привычной по Испании соломы. С виду, если того каменного цоколя не разглядел, то шалаш шалашом. Если на материке у гойкомитичей их хижины даже посолиднее окажутся, то я этому нисколько не удивлюсь. На серьёзную работу и время нужно серьёзное, а где ж его выкроить, то время? От дождя ведь защищает же и так? Ну и достаточно пока, потому как полгода ещё сухого сезона впереди, за который всё можно будет спокойно и вдумчиво достроить подобротнее, а сейчас и посрочнее дела есть. Орошение не подготовлено, морской промысел даже не начат, поля с огородами не вскопаны, гончарная мастерская всё ещё без печи, а кузница – без горна. А ещё ведь и сажать, и сеять, и куча ещё всяких дел по мелочи…

Остров мы ещё в Оссонобе решили Бразилом обозвать. Фернанду-ди-Норонья – это даже для нас длинно, а хроноаборигенам и вовсе натощак не выговорить, ну так и чего ж мы будем сами мучиться и людей мучить? Тем более, что после "открытия" Бразилии и её ведь надо будет обозвать, так в честь острова как раз и обзовём. В реале эпоху Великих Географических открытий оно так и делалось, разве только острова были не настоящими, а легендарными и намалёванными средневековыми картографами по наслышке от балды. Антильский архипелаг, например, в честь несуществующей мифической Антилии назван, а Бразилия, которую первооткрыватели тоже за большой остров приняли – в честь такого же легендарного Бразила. Ну а мы ведь разве против традиций исторического реала, если нам это не трудно? Мы даже добросовестнее будем, потому как у нас наш Бразил – хоть и маленький, но зато вполне реальный, а не высосанный из пальца. А Бразилия – это страна такая возле Бразила, по сравнению с пересечённым океаном – рукой подать.

Деревню же эту, которой со временем предстоит разрастись в какой-никакой, а всё-таки городишко, решили обозвать Каурой. По многочисленным просьбам трудящихся, абсолютное большинство которых в количестве аж семнадцати семей оказалось из Кауры – той, что в Бетике, неподалёку от миликоновского Дахау. Собственно, это тоже в рамках реальных исторических традиций. Есть Бирмингем аглицкий, и есть американский – не Новый, а просто Бирмингем. Есть в Штатах и несколько городков Москва, и даже парочка Санкт-Петербургов. И не только в Штатах так повелось, но и у латиносов испаноязычных тоже. Колумбийские Медкельина и Картахена в честь испанских обозваны, мексиканская Гвадалахара тоже город-тёзку в метрополии имела, и это же только то, что сходу в памяти всплывает, а сколько ещё подобных примеров мы не знали, да ещё и забыли? Так что всё нормально, и если хочется бывшим каурчанам снова жить в Кауре, так они имеют на это полное и неоспоримое право. Могут даже и горожанами на этом основании себя считать, потому как в Испании любую большую деревню хотя бы уж частоколом с парой башенок обнеси – уже городом считаться будет, а та испанская Каура эту трансформацию пройти успела – там как раз заканчивали башенки по бокам главных ворот возводить, когда наш вербовщик к ним заявился.

Главным хлебным злаком на Бразиле будет, естественно, кукуруза. Я ведь уже упоминал, что влажных тропиков пшеница и ячмень не любят? Ещё эдемские финики на этом обломились, а мы, зная об их опыте, в Тарквинее даже и не пытались, а сразу ставку сделали на мексиканскую кукурузу. Рис ещё подошёл бы на хорошо орошаемых полях, но где ж его взять, тот рис? С ним – такая же хрень, как и со всеми прочими южноазиатскими ништяками восточнее Тапробаны, то бишь Цейлона – агентура тестя там уже бессильна, и пока мы сами в обход Африки в те места не сплаваем – только и можем, что облизываться на всплывающие в памяти красивые и аппетитные картинки. В нашем реале конкистадоры на Эспаньоле и Кубе давились горчащими лепёшками из аравакской маниоки, от которой многие из них болели, а кукурузу кубинские араваки ели только в печёном виде, обгрызая прямо с початков и даже не догадываясь вылущить зерно, смолоть и испечь лепёшки. Вот когда уже Кортес в Мексике с тамошними кукурузными тортильями ознакомился, тогда только и решилась у вест-индских испанцев проблема с местным хлебным злаком.

Нам – благодаря послезнанию и уже имеющейся кукурузе – в качестве хлебной культуры клубневые не нужны, так что без непривычной средиземноморским желудкам горькой и ядовитой при неправильном приготовлении маниоки мы прекрасно обойдёмся. По прямому же клубневому назначению есть батат, у которого урожайность не хуже. Ещё через год нехватку хлеба здесь частично компенсируют печёные плоды кубинской папайи, семена которой мы привезли с Горгад, где её удалось акклиматизировать на Сант-Антане в наиболее влажных местах. По идее, тут она должна прижиться ещё лучше. Проблемнее всего с масличной пальмой, любящей регулярные осадки, так что и здесь хитрожопить с ней приходится, подыскивая водопады или сооружая их кое-где искусственно в верховьях главного ручья и его притоков. Но это культура не столько пищевая, сколько техническая, нужная больше на светлое будущее, а для пропитания колонистов важнее, конечно, чисто пищевые батат с папайей, хотя основным "вторым хлебом" на Бразиле станут всё-же не они, а бананы. Не очень-то легко было доставить через океан ростки-отводки обоих его пищевых сортов – фруктового и овощного, но дело того стоило. Хорошо известный нам фруктовый банан и свежий хорош, и сушёный, причём сушёный можно и в муку молоть, выпекая подобие хлеба. А овощной в варёном, жареном или печёном виде – чем не гарнир вместо отсутствующего у нас картофана? Он и на вкус его напоминает, так что пока через красножопых правильный настоящий не раздобудем – будем довольствоваться вот этим неправильным из овощных бананов.

Жаль, конечно, что оба его пищевых сорта абсолютно без семян, которые было бы в сотню раз легче перевозить. То ли дело абиссинский банан, костлявый настолько, что есть его – занятие для мазохиста? Зато и размножается семенами, которые можно отвезти без малейших проблем куда угодно, а нужен он нам в качестве технической текстильной культуры, волокна которой по качеству практически не уступают знаменитой малайской абаке. Ну, такая костлявость, как у него, пищевым сортам, конечно, противопоказана, но пара-тройка семян на плод была бы вполне приемлема, а распространение его облегчила бы нам многократно. Увы, как и пригодные в пищу культурные ананасы, пищевые бананы – виды гибридные и бессеменные, размножающиеся только вегетативно, вот и приходится с этими пищевыми бананами и ананасами мучиться, осторожно перевозя и поливая всю дорогу их посаженные в горшки боковые побеги-отводки. А куда от этого деваться?

Как отводок отделяется от основного растения и сажается в горшок, народу на Горгадах показывали – специально для этого водили их всех сперва на банановую, потом на ананасную плантацию, где у них на глазах как раз и готовились все эти привезённые сюда саженцы. Так что как вымахают, да заплодоносят – колонисты знают уже, что надо с ними делать после сбора урожая. Пока же мы вот эти первые саженцы высаживали сами – в полном соответствии с наташкиными инструкциями и с горгадским опытом – и каждый чих народу объясняя, потому как повторение – мать учения. И генерал-гауляйтер колонии не просто стоял, а вместе с нами их сажал – давно и не нами замечено, что чем важнее и авторитетнее для обучаемых те, кто их учит, тем лучше усваивается учебный материал. С давно уж состоявшимися взрослыми людьми, привыкшими к тому, что учат только малых детей, этот приём – далеко не лишний. Заодно и уход надлежащий маленьким плантациям теперь обеспечен – разве ж позволит генерал-гауляйтер загубить то, в создании чего САМ участвовал? Пока-что плантации, конечно, общественные, но когда разведут побольше, то хватит уже и для частных посадок – лиха беда начало, как говорится.

Сажаются, конечно, и нормальные плодовые деревья с кустарниками. Сапота чёрная, она же – шоколадная хурма, сам шоколад, то бишь какава, гуайява, и яблоня эта колумбийская с её чешуйчатыми яблоками, вылетело из башки, как она дразнится. Само собой, посадили и кубинский "морской виноград" – как возле деревни, так и на морском берегу. Наибольшие опасения внушали семена кофе – с одной стороны эфиопский предок знаменитой "арабики", раздобытый тестем, к сухим сезонам привычен, но с другой – он любит предгорья, а где на Бразиле найти такие высоты? Посадили поэтому и поблизости от Кауры, и на холмах – будем надеяться, что хоть где-то, да приживётся. Сажаем везде, где приглянётся место, и персиковую пальму – как ради плодов, так и ради древесины, из которой материковые гойкомитичи делают свои луки. А то ведь хрен их знает, какие тут местные деревья и на что они годятся. На местах вырубок, сведённых ради строительной древесины, но не предназначенных под посадки, сажаем и семена африканского тика из Керны, одного из самых быстрорастущих среди хороших тропических пород и в принципе пригодного для замены настоящему тику – индийскому. Сажаем, конечно, и африканский бамбук, который должен дать хороший выхлоп уже и в этом году. Ну и поторапливаем, естественно, народец и с высадкой на огородах паслёновых – помидоров и мексиканского перца, а отдельно, но на таких же площадях – и мексиканской фасоли. Во-первых, и сами по себе хороши, а во-вторых – нужны для севооборота.

С мясом, конечно, пока не размножится скот, будут проблемы. Ведь сколько мы привезли того скота? Шесть ишаков, два десятка овец, полтора десятка свинтусов, да кур где-то с полсотни – с гулькин хрен, короче. О том, чтобы на мясо забивать, не может быть и речи – исключительно на расплод. На следующий год людей привезут поменьше, семей двадцать, дабы новички были в ощутимом меньшинстве и охотнее учились у старожилов, и это позволит привезти вместе с ними больше живности, но тоже мизер. А посему, вся надежда колонистов – на промысел, причём, исключительно морской. Оба местных вида чисто сухопутных пернатых относятся к воробьиным, и размеры у них соответствующие, так что об их промысловом значении говорить не приходится. Кого реально до хрена, так это всевозможных чаек, включая и крупных. Хоть и сильно на любителя они, но выбора нет – будут, конечно, охотиться и на них, как охотились и наши азорские поселенцы в те первые трудные годы.

Гораздо соблазнительнее их в гастрономическом плане, естественно, морские черепахи. Они на острове встречаются двух видов – самая обычная зелёная и оливковая. Зелёная крупнее и многочисленнее, но плавает в основном поодиночке, так что ловить её надо специальным большим сачком. Острогой-то ведь её гарпунить бесполезно при её-то панцире. Ну, со временем, когда обживутся, то самые заядлые черепахоловы, надо думать, обзаведутся и рыбами-прилипалами, которых давно используют в этих целях кубинские чингачгуки, потому как способ эффективный – ну, в зависимости от размеров добычи. С небольшими он прокатывает неизменно, потому как усилие до тридцати кило прилипала держит. На крупную, конечно, пара-тройка их желательна, что усложняет задачу, ну так это и добыча не для одиночного рыбака на маленькой лодчонке, а для группы на посудине побольше, на которой и несколько прилипал в садке вполне уместны. Короче, как-нибудь разберутся. Оливковая – помельче зелёной и не так многочисленна, как та, зато на отдыхе после кормёжки любит кучковаться группой, да ещё и плотненько, потому как для неё это способ борьбы с переохлаждением в воде. И вот в такой момент, если правильно и чётко сработать, можно всю их группу в обыкновенную рыбацкую сеть поймать. Понятно, что нечасто такое будет удаваться, но ведь и народец-то со временем приноровится. Пожалуй, надо бы поговорить с людьми, чтоб знали меру и завязывали с подобным браконьерским ловом при заметном сокращении численности черепах. Ну и яйца чтоб не слишком жадно собирали, а оставляли достаточно, а как вылупятся мелкие, да поползут к воде, так чтоб не ленились чаек от них отгонять с крупными крабами и прочими любителями халявы. Ведь потери черепашьего молодняка на пути от родного гнезда до кромки прибоя – чуть ли не наибольшие, и если уж ты промышляешь их, так заботься и об их сбережении.

Основным же источником животных белков будет, конечно, рыба. Хвала богам, при античных способах рыбной ловли серьёзный урон её запасам не грозит, а тунец тот же самый, например, по пищевой ценности близок к тому же мясу. Он, конечно, мигрирует, и его то густо, то пусто, но немало ценной промысловой рыбы и помимо него. Есть макрель, родственная нашей хорошо известной скумбрии и во многом на неё похожая, и водится она в тёплых морях практически повсюду, и даже если вдруг и не сезон для неё сбиваться в большие косяки, удобные для ловли сетью, то уж поодиночке её полно – хоть острогой бей, хоть уди, и если скумбрия ловится даже на голую блесну, то и макрель в этом плане едва ли далеко от неё ушла.

Там, само собой, будет не одна только рыба. Будут, естественно, и осьминоги, и крабы, и омары с лангустами, и съедобные моллюски – мидии, по крайней мере, нашлись. Чего не обнаружили, так это устриц, и Серёга считает, что в следующий раз и с Горгад их обязательно завезти следует, и кубинскую, которую, как с Кубы собираться будем, так и надо бы тоже прихватить для последующей доставки сюда. Она, правда, в Вест-Индии мангры предпочитает, за что и прозвана мангровой, а на Бразиле их не наблюдается, но предпочитает – это когда они есть, а если нет, то и обойдётся без них, как все нормальные устрицы обходятся. Кто ж её спрашивать-то будет? Так что и с устрицами в ближайшие годы вопрос решится, а мидиевые садки можно хоть сейчас устраивать. Ну, не прямо сей секунд, конечно, сейчас посрочнее дела есть, которые за остаток дождливого сезона надо успеть, а вот в сухой, когда не будет уже такой суеты, как раз и наступит для этого самое время. Нашлись и жемчужницы, но того ли вида, который самый ценный жемчуг даёт – тут и Серёга не копенгаген, но уже и на том спасибо, что опознал – я-то ведь в них не то, что не копенгаген, а даже и не стокгольм, гы-гы! Как дойдут руки – будем пробовать, а если тутошние неправильными окажутся, так правильных тогда привезём – ну, панамских вон хотя бы, которые в числе самых правильных считаются, если мне склероз не изменяет. Опознал геолог и местную пинну – из этих "волосатых", что тому средиземноморскому виссоновому моллюску родственны. Тутошний, правда, не впечатлил – и размер не тот, и "волосня" коротковата, но во-первых, мы ж не знаем, до какого размера он окончательно вымахивает и какую "волосню" при этом отращивает, а во-вторых, тут как и с жемчугом, эксперимент – наше всё. Попробуем, проверим, сравним результаты и выберем уже по ним лучший вариант. Тем более, что все эти задумки – на светлое будущее, а пока не до жиру, пока основное жизнеобеспечение колонии наладить надо.

Жизнеобеспечение – это далеко не одна только жратва. Не зря ведь сказано, что не хлебом единым жив человек. Без жратвы, случалось, и по месяцу люди жили, а вот без питья едва ли протянешь дольше нескольких дней. Но питьё питью рознь. Как я не раз уже упоминал, на югах вода обычно хреновенькая, так что слабоалкогольные напитки там – не баловство, а необходимость. Но вот с виноградом во влажных тропиках – настоящая беда. Нормальный, то бишь средиземноморский, приживаться и нормально плодоносить в них наотрез отказывается, мы даже дикий лесной на Кубу завозили, но капризничает даже он, а местные дикие виды, хоть их и хватает, либо несъедобны, либо сок у них не особо-то сладкий – есть-то их можно, но для виноделия не годятся. Когда-нибудь в будущем может и удастся провести их селекцию на более сладкий сок, и пробовать это дело, естественно, надо, но то, что введение этих американских видов в культуру началось в реале только в наши современные времена, невольно настораживает в плане результативности. Серёга говорит, что и в нашем реале у испанских колонистов с акклиматизацией винограда на Вест-Индских островах дело не заладилось, что и привело к широкомасштабному выгону рома из тростниковой патоки. Но нам-то ведь не спаивать людей надо, особенно детвору, а надо просто, чтоб не дристал народ от хреновой воды, так что вино нам нужно, а не ром. Чисто на удачу – ну а вдруг прокатит – посадили испанский лесной виноград и тут, но на успех, конечно, не рассчитываем, так что вся надежда в основном на "морской виноград". Образцы местного дикого винограда, которого и на Бразиле хватает, мы собрали, конечно, и в Оссонобу постараемся отвезти – мы-то сами в них абсолютно не копенгаген, но мало ли, вдруг Наташка какой перспективный для селекции среди них опознает, на который в реале просто внимания никто веками не обращал. Пока же они разве только на подвой культурных сортов годятся, что в реале и пробовали, но кто из наших поселенцев этим заморачиваться станет? Не магоны они ни разу и даже не катоны, так что им бы попроще чего, без этих хитрых извратов. Ну, арбузы ещё, конечно, тоже посадили, как-никак они второй источник сладкой патоки в античном Средиземноморье после того же винограда, но получится ли из арбузного сока более-менее вменяемое вино, мы можем только гадать. В Средиземноморье, во всяком случае, арбузы известны, но виноград в винодельческой отрасли хозяйства они как-то даже слегка не потеснили…

Самое смешное, и куда больше для переселенцев, чем для нас, что вот торопим мы их к сухому сезону готовиться, а на дворе – дождливый. Наверное, хрен убедили бы, если бы не достаточно свежие воспоминания об унылых засушливых Горгадах, стоянка на которых пришлась как раз на тамошний сухой сезон, и старожилы показали им множество сухих вади шириной по нескольку метров, по дну которых не текло теперь даже совсем тоненьких струек воды. Впечатлён народ этим зрелищем был капитально, и лишь за счёт этого никто не скандалит, а только смеются, когда мокнут под дождём, стоя по лодыжку, а местами и по колено в ручье, при выполнении работ, направленных на водосбережение. Особенно бабы озорничают – промокнут так, что всё их верхнее богатство проступает, ну и рисуются, как бы не замечая этого, а то и вовсе окатить друг дружку норовят, чтоб уж до нитки промочить. Купаться ведь в такую погоду в море никому и в башку не придёт, так они нашли способ подразнить мужиков и типа одетыми по всем правилам приличия. А на пляже мы просто хренеем от впадающих в бухту будущего порта трёх ручьёв, бурных и заметно размывающих песок, а главное – Серёга не мог припомнить, чтобы на карте босса они были обозначены хотя бы намёком. Вообще если прикинуть их общий сток в океан, абсолютно бесполезный, так впору за башку хвататься от такого транжирства.

А учитывая сезонность этой халявы, обидно делается вдвойне. Это колонисты наши малограмотные, глядя на эти ручьи, видят в них только стекающую в океан воду, а мы – ещё энергетические мощи. Будь эти потоки постоянными, то на каждый из них так и напрашивалась бы мини-ГЭС, особенно на их бурных крутых участках, где они на пляж с возвышенности стекают. Кое-где и не по одной даже разместилось бы, а по две каскадами, и как прикинешь, сколько таких ручьёв по всему острову – млять, это же электрификация всего Бразила! Ага, в теории, потому как кому она на хрен нужна, такая электрификация, которая по полгода не работает? Из-за этого, когда дойдут наконец руки, придётся другие мощи на электрификацию задействовать – те же, что и для Горгад планируем. Это ручьи на островах с сезонным увлажнением тоже в основном сезонные, а океанский прибой – постоянный, и не использовать его было бы глупо. Но на прибойных волнах либо система сложнее получается, либо сооружать надо эдакие накопители воды от захлестывающих на высоту океанских волн, а уж на стоке из них обычного типа мини-ГЭС ставить. Тут нам мозговать ещё над этим и мозговать, и всё из-за чего? Из-за этой грёбаной сезонности. А поселенцам что? Им поблизости от деревни и полей с огородами и садами воду на сухой сезон из ближайших ручьёв сберечь, а по всему остальному острову – "текёт, ну и пусть текёт, и никаких проблем". Не слыхали они ни о каком таком электричестве и прекрасно до сих пор без него обходились, и все наши мысленные потуги в этом направлении для них – бесконечно далеки от простых и понятных им насущных жизненных проблем. Мало ли, как там живут и чем заморачиваются чужаки в ихних чужих параллельных мирах? Ну, каждому своё, как говорится, но млять, скорее бы уж наш молодняк доучивался, да к делу подключался! Катастрофически не хватает рук с образованными мозгами!

В принципе-то и хрен бы с ним, с этим прогрессорством конкретно на Бразиле. Нужен-то он ведь нам для чего? Порт с ремонтной верфью, где корабли могут по мелочи починиться, да жратвой и свежей водой пополниться, таверна с борделем, где мореманы с них могут оторваться перед следующим долгим переходом через океан, да крестьяне, чтоб жратвой и себя, и обслугу порта, и мореманов обеспечить. Собственно, античного уровня развития для этого достаточно, а ни о каком большем эти вчерашние выходцы из Бетики и не слыхали, и не помышляют, и если из этой программы-минимум исходить, так и хватит им за глаза. Но хочется-то ведь не программы-минимум, а потолковее. Связь та же самая, например, для которой мы тот пик под опору антенны присматриваем, нужна? А как эту связь без той электрификации наладишь? Пока наш колонизаторский зуд касался только Азор, нас устраивала для экстренной связи Оссонобы с Нетонисом и голубиная почта. Я ведь упоминал уже о выведении 'дальнобойной' породы почтовых голубей специально для связи с Азорами? Сутки, допустим, туда, столько же обратно – это же десятикратный выигрыш во времени получается по сравнению с почтовым судном, которому десять дней в один конец только плыть. Хватило бы голубиной почты и для связи с Горгадами, но до кубинской Тарквинеи нашим голубям даже с Азор не добить, а ещё дальнобойнее породу выводить – ну, вывели в конце концов в реале породу, способную всю Атлантику между Штатами и Европой пересечь, но на это века ушли, за которые и нормальная телефонная и радиосвязь подоспела, так что это рекордное достижение селекционеров-голубятников так и осталось чисто спортивным. У нас же дальняя радиосвязь веков не потребует, так что и смысла в межконтинентальной голубиной почте нет ни малейшего. Но радиостанция – это же не только аппаратура, это же ещё и как минимум один грамотный человек, способный и сам на ней работать, и подчинённый персонал этой работе обучить. И где ж взять этого грамотного человека, если не из выпуска нашего молодняка? А это значит, что получает выпускник распределение на точку и тащит там службу не один год – ага, вместе с семьёй там проживая, которая у него тоже ну никак не с кем попало заведена. Так одно дело, если точка в Нетонисе или даже в Тарквинее, там они уж всяко не одни посреди деревенщины окажутся, так что свой приличный микросоциум у них там будет, а если вот сюда, на этот Бразил распределят? А кого-то ведь точно придётся распределять, и что ему тут тогда с семьёй, выть на луну с тоски? Уже хотя бы из-за этого надо нам и здесь прогрессорскую инфраструктуру заводить, чтоб не одна семья сюда распределялась, а хотя бы несколько, дабы поддерживать свой приличный микросоциум, а не дичать в этой глуши…

Глушь – оттого, что на отшибе, потому как на данный момент Бразил – крайний южный форпост нашей с Тарквиниями колониальной экспансии. А так-то ведь места тут шикарные, и когда Серёга говорит, что Фернанду-ди-Норонья – один из самых элитных бразильских курортов, нам с Володей не нужно теперь разжёвывать, почему. Мы и сами не слепые и прекрасно видим всё собственными глазами. Уж по сравнению с Горгадами – тропический рай! Ну, почти. Идеальную картину портит разве что отсутствие кокосовых пальм и фруктовых деревьев, но это как раз со временем поправимо. Хуже то, что водные ресурсы острова нестабильны – сейчас густо, а следующие полгода хоть и не пусто, но и ни разу не изобилие, скажем так. Вот если решить ещё и этот вопрос, что хоть и нелегко, но всё-таки возможно, то станет Бразил практически не хуже Кубы, а кое в чём будет даже и лучше её – нет этих болот, без которых и сам климат здоровее, и комары с москитами не докучают. Хоть и не завезена ещё в Новый Свет настоящая малярия, но и в этой жёлтой лихорадке, которая заменяет её в Америке, тоже приятного мало. Тоже болотная и тоже, кстати, от комаров, так что в плане отсутствия тех болот с теми комарами Бразил здорово выигрывает у материка и Больших Антил. С полезными ископаемыми – да, подкачал, как и все вулканические острова, но с климатом островитянам определённо повезло.

Вполне возможно, что в разгар сухого сезона всё вот это теперешнее зелёное великолепие сильно поблекнет, и Серёга вероятность подобной перспективы оценивает как высокую, но сам факт наличия на острове леса и вообще многолетней растительности нормального типа, а не вроде мексиканских кактусов, что означает? Что сезонные засухи здесь не столь уж катастрофичны. В принципе-то это, как нам со спецназером объяснил наш геолог, бразильский так называемый атлантический лес, зона которого тянется как раз от угла напротив нашего острова и далее вдоль побережья до самого юга страны. Ну, видовой состав на острове, конечно, беднее, потому как кто мог на него семена лесной растительности занести? Только вот эти два вида лесных пичуг воробьиного типа и не слишком далеко ушедших от того воробья по размерам и грузоподъёмности. Поэтому и нет злесь растительности с крупными семенами, а есть только с такими, которые могли перенести те пичуги между своими перьями или в желудках. На материке атлантические леса по видовому богатству мало уступают знаменитой амазонской сельве, по влажности климата разница тоже не слишком велика, поскольку пассаты-то ведь дуют с Атлантики и несут влагу, которую и выливают в виде дождей на склонах Бразильского нагорья. Беда в том, что на "нашем" углу южноамериканский материк наиболее широк, отчего воздух в его внутренних районах суше, и материковый муссон, проходя над безлесной саванной, не успевает увлажниться. От этого и на самом материке в интересующем нас его углу полоса атлантических лесов узенькая, всего десятки километров, и сам лес суше, и остров наш по причине малой удалённости от материка тоже находится в зоне действия всё ещё сухого материкового муссона. К счастью, его действие хоть и не компенсируется полностью, но всё-же несколько смягчается ежедневным морским бризом. Зона же бразильского угла и острова напротив его – пограничная между субэкваториальной и тропической, что тоже не способствует его климатической стабильности. Вот этими факторами в целом, собственно, и определяется сезонность климата Фернанды-ди-Нороньи, к которой нашим колонистам придётся приспосабливаться.

Естественно, надо ещё и подбирать таких, которые в состоянии приспособиться к палящему тропическому солнцу, которое в сухой сезон не закрыто никакими облаками. Тех же лузитан с веттонами взять, из которых добрая половина наших рабов – разные они. Есть смуглые и чернявые, вылитые средиземноморцы, но немало среди них и кельтского типа – бледных блондинистых, которые и обгорают под солнцем моментально, и загар к ним пристаёт хреновенько, и желудки у них к качеству воды гораздо требовательнее, чем у смуглых южан. В нашем реале викинги Сицилию удержать не могли, хоть и захватили её с налёта успешно и в чистом поле всем оппонентам наглядно продемонстрировали всю глубину их неправоты. Но то, чего не осилили сами сицилийцы, через считанные дни за них сделали сицилийские солнце и вода – обгоревших и обдриставшихся беспомощных сынов Одина резали как баранов те, кто шугливо бегал от них при их высадке. Будь у них тогда время для адаптации, как было оно у новичков в варяжской дружине византийских императоров, они бы приноровились, как и старослужащие, но кто ж им дал на Сицилии то время? Так то было Средиземноморье, которое северянам ещё подходит, если время на адаптацию есть. У нас Азоры в той же климатической зоне, вода не стоячая, а из бурных горных источников, а блондинистые лузитаны с веттонами – свои, испанские, к климату Средиземноморья привыкавшие не одно поколение, так что на Азорах у них проблем не возникает, а вот настоящие тропики – тут уже возможны и трудности. Поэтому бледных и блондинистых мы ни на Горгады стараемся не направлять, ни на Кубу, а сюда и вовсе не рабов привезли, а сразу турдетанские семьи из Бетики – типичных смуглых и чернявых иберов-средиземноморцев. В условиях наплыва людей из голодающей Бетики это проще оказалось, чем рабов перетасовывать, подбирая южный типаж, которому проще вынести климат тропиков. Вода, конечно, остаётся проблемой, если горных источников не хватит, из-за чего мы и привезли для них опреснители – лучше уж морскую воду опреснять, чем дристать от медленно текущей, стоячей или грунтовой колодезной, пока вина своего нет, потому как горячие травяные отвары, да под тропическим солнцем – это на любителя.

Если же все эти условия соответствия климату и прочим природным условиям соблюсти – и по генотипам людей, и по здоровому питью, а в будущем и по культурному развитию этой колонии и её связи с остальными центрами нашей океанской цивилизации, то Бразил будет в состоянии занять в ней вполне достойное место, а уж для близлежащих земель на материке, когда дойдут руки и до их колонизации – и вовсе основного местного культурного центра и шикарного курорта, на который будут рваться в отпуск с материка. Всё ведь, хоть и нелегко и не сей секунд, но решаемо. Это сейчас – для первого раза – мы привезли сюда ништяки с той же Кубы "из Москвы в Киев через Владивосток", то бишь сперва они попали на Азоры, оттуда на Горгады – что-то напрямую, а что-то и транзитом через Испанию, и лишь с Горгад – уже сюда. Но вот отправимся мы скоро отсюда на Кубу и при этом разведаем путь, пригодный для её прямого сообщения с Бразилом, потому как он будет практически каботажным вдоль бразильского побережья и Антил, а под косыми латинами не один ли хрен, в какую сторону мореманам лавировать, используя дневные и ночные бризы? И те же кокосы, допустим, когда мы до них доберёмся, в первую очередь Куба, скорее всего, заполучит, но только теперь уже Бразилу не придётся ждать, пока на Горгадах дадут урожай выращенные из доставленных через Азоры орехов пальмы – на нём свои уже урожай дадут, потому как выращены будут не позднее горгадских – орехи напрямую с Кубы придут. И я даже не уверен, что и металлические изделия из Испании сюда все будут идти – не исключаю, что с Кубы окажется проще и ближе, а с метрополии через Горгады будет идти транзитом азорский хайтек, производимый только там. Много чего здесь со временем можно будет сделать по уму, и тогда глухая дыра превратится в шикарнейшее место, службой или отдыхом в котором будут хвастаться перед бывшими одноклассниками и однокурсниками. Ведь остров-то – того стоит.

Конечно, по-настоящему оживлённым местечком он станет ещё очень нескоро. Это уже после следующего броска наметится – когда образуется колония на юге Африки, плавания в которую пойдут транзитом через Бразил, а обратно из неё – уже вдоль берегов самой Африки по тамошним ветрам и течениям с основанием по пути торговых факторий и доходами от африканских ништяков. Финики из Керны редко плавают южнее Сенегала, так что формально наше проникновение в Гвинейский залив даже не будет вторжением в их монопольную торговую зону и не даст им повода для обоснованных претензий к нам – прошляпили, не застолбили своевременно, так сами теперь и виноваты. Источник доходов – постоянный, так что и плавания по южноатлантическому маршруту наметятся вполне регулярные, в чём не могу ручаться за броски из Южной Африки в Индийский океан – очень уж далеко и надолго каждый такой бросок получается, да и не рассматриваем мы регулярную торговлю с Южной Азией среди целей обозримой перспективы, а замышляем просто раздобыть в единичных экспедициях посевной материал для выращивания всех тамошних ништяков у себя под боком, то бишь в Америке. Тем более, что и единичные экспедиции туда – дело нескорое. Пока ещё южноафриканская колония в полноценную базу развернётся – уж всяко не ранее тутошней Кауры, пока следующая база где-нибудь на Маврикии хоть как-то обустроится, пока с цейлонскими дравидами, бенгальскими индусами и малайцами контакты установятся и устаканятся – много ещё воды утечёт, как говорится. Так что в развитии Кауры не на тот южноазиатский маршрут рассчитываем, а прежде всего на кубинский, затем – на южноафриканский. Так-то оно реалистичнее.

Там, примерно в центре Гвинейского залива, тоже острова есть. Названий их, хоть Серёга и просвещал нас, я не запомнил ни одного окромя Фернандо-По, потому как нескоро еещё станет актуально, а это название мне с детства ещё запомнилось из какой-то детской книжки. В качестве оптимального для базы наш геолог, правда, не его называл, а какой-то другой, их там несколько, но вот чего не запомнил, того не запомнил. Да и хрен с ним, с названием, главное ведь – суть. А суть там в том, что удалены острова от материка примерно так же, как и Бразил от южноамериканского, так что черномазые на них весьма маловероятны – на всех, по крайней мере. Климат же влажнее здешнего – сухой сезон там существует лишь как условное понятие, когда дождей меньше, так что практически все ручьи там – постоянные. А рельеф на островах – гористый, и в верховьях течение всех тамошних ручьёв и речушек – весьма бурное и порожистое, что решает не одну, а сразу две проблемы – и снабжения колонии чистой питьевой водой, и её электрификации за счёт нормальных и простых речных мини-ГЭС. Экваториальный пояс! Млять, да будь такой же остров в экваториальном поясе напротив устья Амазонки и на таком же удалении от него, чтоб никаких чингачгуков на нём не было – неужто мы бы его не колонизовали? Да мы бы первым делом тогда им занялись, а этой Фернанду-ди-Нороньей – уже во вторую очередь и с него. Но – увы, не побаловала нас природа такой халявой, так что радуемся тому, что есть, и за неимением гербовой пишем на простой. Населения на тех африканских островах по словам Серёги на наш двадцать первый век – сотни тысяч, и учитывая их в основном сельскохозяйственную специализацию, условно можно считать, что они там хотя бы уж самих себя прокормить в состоянии. Ну, если свои плантации экспортных коммерческих культур на собственные нужды перепрофилируют, то тогда точно прокормятся. Вот что значит тропический климат со стабильным увлажнением! У нас в метрополии – во много раз более обширной – столько народу пока ещё нет. Точной цифири последней переписи населения не помню, но двухсот тысяч оно у нас на Турдетанщине ещё не превысило, а тут – жалкие клочки посреди океана. Это, конечно, было без учёта последнего наплыва из голодной Бетики, но порядок-то цифири при этом не меняется.

На современной Фернанду-ди-Норонье, Серёга говорил, постоянного населения не было и трёх тысяч, хотя две с половиной были точно. Конечно, это обусловлено ещё и тем, что две трети острова – национальный парк, но округляем до трёх тысяч и утраиваем, раз они на одной трети только живут и хозяйствуют – девять тысяч получается, и не факт ещё, что и те три тысячи кормят себя сами, а не зависят от материкового подвоза. Вот она, сезонность увлажнения! Нам, впрочем, и такого-то населения здесь не нужно. Полутора тысяч Бразилу хватит за глаза, а достаточно для обслуживания транзитных экспедиций и одной тысячи, то бишь семей двести крестьян с рыбаками и докерами, десяток семей на прочих портовых сервисах, не считая бордельных шлюх, которым семейная жизнь в силу их профессии противопоказана да пара-тройка десятков семей служащих. Куда ж больше? Это в нашем реале наводнённая размножившимися сверх меры черномазыми Бразилия стала эдаким заокеанским филиалом Африки, как и Вест-Индия по той же самой причине, но тут-то у нас совсеи другой реал выстраивается, а принцип "меньше народу – больше кислороду" нам разжёвывать не нужно. Мы и по прежней жизни его прекрасно знаем, а здесь – наблюдаем означенный кислород собственными глазами и понимаем, что и нашим потомкам приятнее будет наблюдать его, а не толпы вытоптавших всё человекообразных.

У нас рядом с Кубой буквально через пролив – Гаити, напротив – Ямайка, а за Гаити – Пуэрто-Рико, и одних только этих Больших Антил хватит надолго, на очереди за ними – остальная Антилия, то бишь Малые Антилы – и с Бразила Вест-Индия излишек населения примет, и из метрополии добавки ещё попросит, а как встанет на повестку дня вопрос об экспансии на материк, так это уже не десятки людей нужны будут, и не мирные крестьянские семьи высадятся там первыми, а вояки, вооружённые до зубов и стоящие в бою трёх ополченцев-крестьян каждый, и понадобятся их сразу сотни, дабы чингачгуки сходу просекли, что ребята, давайте лучше жить дружно. Дикари – они ведь только силу всерьёз воспринимают. Несколько мест для такой экспансии напрашиваются – ольмекские земли в Мексике, то бишь современные Веракрус и Табаско, Панама в районе будущего канала, где мы уже побывали в прошлый раз, устье Амазонки, ну и вот этот бразильский выступ неподалёку. С какого из них начинать, то уже ближе к делу виднее будет, и даже если последний, то один хрен разве накопишь нужное для этого войско на Бразиле? От силы половину, присланную из метрополии, а вторая с Антилии прибыть должна будет, и её Бразил в лучшем случае лишь на несколько дней только принять сможет – передохнуть воякам, да поразвлечься перед десантной операцией, в которой долго потом будет не до расслабона – с гойкомитичами под боком, пока крепкий форт не выстроишь и не засядешь в нём, разве расслабишься? Если бы не вот этот остров, удаленный от материка и дикарей, долго бы мы ещё собирались с силами для обзаведения хоть какой-то южноамериканской базой в этом весьма интересующем нас районе…