Альтерверс

Глава 4б.

— Хорошо, Игорь Сергеевич, — согласился оперативник, — но только потому, что вы попросили.

— Ишь какой, — Кашалотову не понравилась расстановка акцентов в ответе Матвея. — Ладно, ситуация правда несуразная. Сочтёмся. Тем более что в восемнадцатой ты никогда не был. Там… своеобразно, может, тебе даже понравится.

— А вы-то там часто бываете? — саркастично спросил Матвей.

Кашалотов от такой наглости не сразу нашёлся, что ответить.

— Так, гуляй отсюда, — беззлобным тоном сказал он. — Тебе наберут, скажут, куда подъехать и когда.

— Надеюсь, всё пройдёт по сценарию.

— Ага, надейся. — Кашалотов сделал глубокую затяжку. — Всё, потеряйся.

Матвей вышел из кабинета руководителя отдела аналитики и разработки сценариев, закрыл дверь и от души расхохотался. Он готовился к тяжёлым, сложным, выматывающим заданиям службы, особенно после К7-217, но сейчас оперативник увидел, что за всей серьёзностью организации скрывается в том числе обычное, вынужденное панибратство. Кашалотов — заложник ситуации, как среднестатистический оперативник или аналитик, только ему приходится при всём этом циркачестве держать серьёзное лицо.

Не успел Матвей дойти до турникетов контрольно-пропускного пункта НИИ, как позвонила женщина с приятным, поставленным голосом и представилась Надеждой.

— Вы Матвей Фёдоров, верно? — спросила она.

— Да, — ответил Матвей.

— Я личный секретарь Михаила Александровича. Игорь Сергеевич сказал, что я могу обратиться к вам по поводу командировки Михаила Александровича напрямую. Вы персональный гид?

— Конечно, — еле сдерживая смех, ответил Матвей.

Наивная секретарша уверена, что её начальник отправляется в очередной тур.

— Наша компания уже давно на рынке, а Михаил Александрович — наш самый почётный клиент.

— Замечательно, замечательно. Я правильно понимаю, что вы будете сопровождать его в путешествии?

— Совершенно верно.

— Ладно, послушайте, — голос Надежды стал более серьёзным, в нём проявились учительские нотки, — не будем ломать комедию. Я пятнадцать лет работаю у Михаила Александровича. Ваши эти поездочки… ох! Конечно, он возвращается отдохнувшим, но за ним необходимо вести пристальное наблюдение. У моего руководителя высокое давление, сахарный диабет, лишний вес и проблемы с сердцем. Я очень прошу вас не позволять ему совершать… всякие глупости. Я могу вам доверять?

— Конечно, Надежда, — ответил оперативник. — Не волнуйтесь, прошу вас. Вернём вам Михаила Александровича в лучшем виде.

— Хорошо.

В динамике смартфона Матвея послышались короткие гудки.

***

Элина чистила зубы электрической щёткой в ванной квартире на Ленинском проспекте. Привычный для большинства утренний ритуал вызывал у девушки детский восторг — до Перехода она не задумывалась об окружающих обывателя процессах. Как чистая, не пахнущая железом вода попадает в кран и, не нуждаясь в дополнительном генераторе, льётся горячей или тёплой — в зависимости от поворота ручки смесителя? Как из полиуретана, полиэтиленовой сетки и нейлона получается губка для душа — мягкая, скользящая по телу, придающая ощущение чистоты? Каким образом смесь абразивных веществ, пенообразователей и фторидов образует зубную пасту, оставляющую в полости рта приятный мятный привкус? Элину волновали вопросы, которые не интересуют большинство, потому что она была лишена данных привилегий. В Просветлении нагреть воду занимало несколько часов, вместо губок использовались разорванные тряпки, зубы чистили распотрошёнными веточками ивы, вымоченными в соли, золе и остатках соды. Новый мир, куда резко нырнула девушка, удивлял, порой вводил в недоумение, порой пугал. В те редкие моменты, когда чувство страха распространялось от грудной клетки по телу, Эля напоминала себе, что Переход вслед за любимым — осознанный поступок, имеющий основания, и всё, что необходимо ей сейчас, — время на адаптацию.

Необъяснимым чудом девушке казалась возможность запечатлеть яркий момент происходящего с помощью небольшого аппарата. Смартфон. Нажатие одной кнопки — и то, что она видела перед собой через пятидюймовый экран, оставалось не только в памяти Элины, но и внутри смартфона в виде картинки. Матвей на свадьбу подарил ей последнюю модель одного из лучших производителей девайсов. Она смотрела фильмы, видео на хостингах, читала в интернете интересные статьи, слушала подкасты и музыку, но самым значимым функционалом в объёме возможностей для Эли оставалась фотосъёмка. В перерывах между занятиями она любила пересматривать фотографии, вспоминать событие, связанное с каждым конкретным снимком.

Обернувшись в полотенце после душа, Эля прошла на небольшую кухню, насыпала в пиалу гранолу, заправила смесь из злаков и сухофруктов греческим йогуртом. Смартфон поставила перед собой, прислонив к стеклянной вазе со свежими тюльпанами. Её пальцы скользили по экрану в поисках нужной папки с фотографиями — свадебное путешествие в Париж. Поцелуй с Матвеем у Эйфелевой башни, ужин в Тур д’Ажан, прогулки по многочисленным старым улочкам. Девушка нахмурилась, пролистала фотографии ещё раз, посмотрела общую папку.

— Где же они? — прожёвывая гранолу, спросила Эля вслух.

Отсутствовали несколько фотографий из аэропорта. Перелёт для Элины стал грандиозным событием. Оказаться в самолёте, над облаками, наблюдать при взлёте и посадке крошечные домики городов... Страх тогда граничил с восторгом, весь полёт Эля крепко держала Матвея за руку, не отрывая взгляда от иллюминатора.

Матвей снова забыл отправить ей фотографии из аэропорта. Она улыбнулась, ей захотелось обнять мужа, прижать к себе, почувствовать его дыхание на коже.

Она открыла мессенджер, написала, что думает о нём, и напомнила о снимках. Матвей отправил извинения с фотографиями через несколько минут и виноватый смайлик. В ответ Элина прислала ему эмодзи в виде сердечка.

Почему-то мессенджер расположил фотографии от последней к первой, пришлось непривычно перелистывать изображения на экране справа налево. Три фото, где они дурачатся в VIP-зоне Внуково, одна, где пьют молочные коктейли, одна — с поцелуем перед входом в самолёт, и одна… Пожилой мужчина с удивлённым и немного испуганным взглядом смотрел точно в камеру. Седые волосы неаккуратно подстрижены, лицо усыпано сеточками морщин. Губы и подбородок скрывали усы и борода, доходившая до груди.

Эля зажмурила глаза от удивления, посмотрела на экран ещё раз. Не могла фотография её биологического отца попасть на телефон Матвея, но Старший смотрел на неё, захватывая девушку в водоворот воспоминаний о прошлой жизни, детстве, друзьях, маме. Слёзы хлынули сами — Эля не понимала, почему, ведь она счастлива здесь, в новом мире, с любимым человеком.

Вина.

Она оставила их там. В мире, где нет той роскоши, которая есть здесь у Элины. Она предала их всех, эгоистично покинув родное поселение, чтобы жить в дивном новом мире.

Предала.

Маму, друзей, память Старшего. Она не заслужила счастья.

Те, кто остались в Просветлении, те, у кого не было выбора, как у Эли, живут переплетением страха и надежды. Что убьёт их раньше: медленно пожирающий тела изнутри радиационный фон или мутная, грязная, безальтернативная, отравленная вода? Сумасшедшие, не знающие эмпатии мародёры или обезумевшие от поиска человечины мутанты?

Плач девушки перешёл в отчаянный стон. Она испытала чувство, которое Матвей, Евгений Николаевич, Лиза, группа обучения, психолог старались заглушить всё то время, пока она живёт в чужом, непонятном мире.

Одиночество.

Элина опёрлась спиной о стену и спустилась на пол. Внутри, в самом сердце, она почувствовала детский, непреодолимый, необъяснимый страх. Вытирая слёзы, Эля набрала Матвею.

— Милый, — простонала она в телефон.

Он сразу понял. Возненавидел себя за оплошность.

— Я еду. Родная, я еду!

***

— Я предала их! — кричала она. — Я предала их, понимаешь?

— Эля, — успокаивал жену Матвей, — ты не предала их. Тебя отпустили. Мама обрадовалась тогда, помнишь? Ты выбрала другую жизнь. Ты имела на это право.

— Нет, не имела! Они умирают там, Матвей, а я тут учусь! Ем роллы с лососем и чизбургеры! Золотая девочка! Им плохо! Я предала их!

Матвей обнимал Элю, нежно поглаживая кончиками пальцев по спине. Слова утешения не помогали, девушка рыдала уже больше двух часов. В какой-то момент он испугался за неё настолько, что вызвал скорую.

Врачи приехали быстро, проверили девушку, вкололи успокоительное, сказали, что жизни ничего не угрожает, однако неплохо было бы проконсультироваться с психиатром. Конечно, обращаться к обычному нельзя — её упекут в лечебницу, если она начнёт рассказывать про параллельные миры. Штатный психолог службы предупреждал о возможных срывах, но кроме медикаментозной седации и прогулок на свежем воздухе ничего не предложил. Пить таблетки Элина наотрез отказалась.

Через несколько дней Матвею отправляться в К18-27. Отказаться от задания оперативник не мог, подводить Кашалотова нельзя, особенно после отказа от задания с пактом. Оставлять Элю под присмотром отца с Лизой тоже не вариант — девушке нужен он.

Она сидела в гостиной напротив телевизора, включённого на музыкальный канал. Звук отключён. Матвей зашёл в комнату с двумя чашками какао, одну поставил на журнальный столик, вторую передал Эле.

— Как ты, малыш?

— Прости, Матвей, — спокойно ответила девушка, — я не знаю, что на меня нашло.

— Родная, тебе не за что извиняться. Это ты прости меня, я не подумал…

— Ты не виноват, — перебила она. — Как его фото оказалось у тебя?

— Те преступники, которых мы ловили, показывали смартфон в действии. Я должен был…

— Ты ни в чём не виноват, — настояла девушка. — Я не узнала себя сегодня. И я себе такой не нравлюсь. Я сошла с ума?

— Ну конечно нет, что ты такое говоришь? — Матвей сел ближе к Эле, обнял одной рукой, второй гладил бедро. — Ты испытала сильный стресс, это нормальная реакция организма. Расскажи об этом психологу, может, он посоветует что-то кроме…

— Знаешь, — улыбнулась девушка, — я ведь раньше представить не могла, что есть такая профессия — разговаривать с людьми, чтобы им стало легче. Не говоря уже о том, что сама буду разговаривать с таким человеком.

— О, да. Они, обычно, ещё и берут кругленькую сумму за свои услуги.

— Потрясающе, — засмеялась Эля. — Просто потрясающе. Как в вашем мире всё крутится вокруг денег, — она небрежно высморкалась в бумажный платок и с полной серьёзностью заявила: — Да, милый, я не схожу с ума. И стресс этот твой… какая-то дурацкая отмазка. Мне стало стыдно, потому что я их оставила. Всё будет в порядке. Перебравшись сюда, я отвлеклась от своего прошлого. Забыла о нём. Но забывать прошлое нельзя, иначе оно напомнит о себе сильным ударом. Я правда в порядке, родной. Не переживай.

— Как же я могу не переживать? — удивился Матвей. — Ведь ты — самое дорогое, что у меня есть. И так будет всегда.

Девушка уткнулась носом мужу в плечо.

— Слушай, — Матвея неожиданно осенила гениальная, как ему показалось, идея. — Моё задание всего на несколько дней. Мне нужно сопроводить одного дядьку в другой объект, чтобы он нагулялся, и вернуть его живым и здоровым. Поехали со мной?

Глаза девушки округлились.

— Ты серьёзно? — спросила она.

— А что такого? Прикольный объект. Получишь новые позитивные эмоции.

— Тебе разрешат?

— Куда денутся? Ну, что скажешь?

Эля закивала головой в знак согласия, поцеловала мужа в губы, дав понять, что ей нужна разрядка. Матвей намёк понял моментально.

***

То, что Кашалотов откажет, было понятно сразу, потому Матвей даже не пытался просить руководителя отдела аналитики и разработки сценариев разрешить взять жену в К18-27. Промелькнула мысль попросить о помощи отца, но он и так выполнил достаточно сложную просьбу сына, и благодаря давлению Евгения Николаевича на руководство службы Матвей счастливо женат. Задание не виделось сложным: сводить чиновника в пару-тройку злачных мест, не дать захлебнуться рвотной массой во сне и следить, чтобы тот не переел сладкого. Присутствие дамы может даже заставить Михаила Александровича вести себя прилично. Осталось только понять, каким образом переправить Элину на объект и обратно.

Утром следующего дня Матвей решил, что нужно спросить человека, у которого однозначно есть опыт в подобных делах. Первым делом, когда Матвей вышел из дома на работу, он позвонил Егору Марченко.

— Что тебе от меня нужно? — сонным голосом спросил тот.

— Проснись и пой, ленивая задница, солнце светит, птички поют, — саркастично сказал Матвей.

— А не шёл бы ты, дорогой, на хер.

— Вопрос есть. Нужно проконсультироваться.

— По телефону можешь?

— Нет, давай лучше я с тобой покурить схожу, когда в офисе будешь.

Марченко не ответил, из трубки послышался раскатистый храп. Матвей окончил звонок, надеясь, что его бывший напарник запомнил хотя бы половину разговора.

В НИИ на Профсоюзной улице Матвей, сидя за своим столом, изучал особенности К18-27 в ожидании обеда, к которому, скорее всего, нарисуется Марченко. Восемнадцатая классификация считалась в организации единственной парадоксальной, так как изначально образовалась не из-за разлома вселенной, а, наоборот, из-за слияния двух. Аналитики давно спорят между собой, когда произошло данное явление, но большинство сходятся на стародавних временах. Множество объектов классификации заселены существами мифического характера. Некоторые специалисты предполагают, что фольклорные произведения разных народов произошли из восемнадцатой, подпитанные явлениями, не основанными на научных законах, типа магии, которой в классификации, естественно, нет.

В Москве 2018-го проживают около двадцати миллионов жителей. Сорок процентов составляют люди, двадцать пять процентов — эльфы, схожие внешне с людьми, высокие и худощавые, с отличительной чертой в виде заострённых ушей, пятнадцать — дворфы, коренастые, крепкие, не более полутора метров ростом существа, также похожие на людей. Оставшиеся двадцать процентов занимают немногочисленные представители других рас — от сатиров до великанов. Подобное смешение является стандартным во многих мегаполисах объекта. Москва К18-27 — перенаселённый город, где представители разных рас ходят на работу, в университеты, школы, сады, открывают бизнесы, занимаются волонтёрством, стараясь при этом не терять идентичности, чтить традиции и не допускать расизма, что, к сожалению, удаётся не всегда. С начала девяностых стабильно рос процент межрасовых браков, что вызывает противоположные реакции общества. Классовое неравенство в Москве объекта К18-27 имеет чёткие очертания. Люди в этой иерархической цепочке оказались далеко не на первом месте, что злит их. Однако острые углы удаётся сглаживать во многом благодаря тому, что Московская городская дума — первый управленческий орган, в который входят представители разных рас. Хотя президентом страны, конечно же, остаётся человек.

Матвей, зачитывая про себя особенности этого странного, непонятного и далёкого объекта, захотел скорее туда отправиться. В детстве он много читал, его любимые авторы писали о приключениях разных существ, не похожих на людей, но по-своему прекрасных. Может, эти авторы черпали вдохновение, увидев каким-то образом объекты восемнадцатой классификации?

Марченко подошёл к столу Матвея и постучал по задней стенке монитора.

— Отвлекись, что ли, — недовольно пробубнил он.

— Да, привет! Я тут изучаю… В общем, задание прилетело.

— Слыхал. Как и все. Нянькой поедешь в восемнадцатую?

— Нянькой. Точно, — грустным голосом согласился Матвей. — Как раз об этом хочу с тобой поговорить. С меня обед.

По Профсоюзной они дошли до торгового центра близ станции метро «Новые Черёмушки». Фудкорт на последнем этаже пестрел разнообразием брендов быстрого питания. Затерявшись среди офисных работников со всех бизнес-центров в округе, за маленьким круглым столом оперативники наслаждались бургерами и картофелем фри.

— Ты о чём поговорить-то хотел?

— Вчера у Эльки случился нервный срыв, — Матвей виновато выдохнул. — Я случайно отправил ей фотку Старшего. Сам дурак, конечно.

— Откуда у тебя фотка Старшего? — спросил Егор, отвлекаясь от картошки.

— Скинул с телефона одного из бандюганов Люция. Хотел оставить что-то на память о первом задании.

— А ты, типа, не оставил? — Рот Марченко растянулся в саркастичной улыбке.

— Это ещё до было, я ж не знал, что оно вот так всё обернётся. В общем, она увидела фото — и всё. Накрыло так, что скорую вызывали. Сейчас она в порядке, но я всё равно переживаю. Не могу оставить её одну.

— Ещё бы. А батя твой чего?

— А чего он? Сам мотается хер знает куда. Да и не могут они с Лизой всё время по первому зову приезжать, а к ним Элька не хочет.

— Соскочи с задания. О другом договорись.

— Я бы соскочил, Кашалот лично попросил. Неудобно. Другое можно взять, но там К6-01 — большая радость задницу морозить. Да и вроде на поиски Берзина кого-то уже отправили.

Матвей наклонился над столом.

— Я думаю, её с собой взять.

— Куда? На задание? Тебя Кашалот пошлёт на три весёлых буквы раньше, чем ты успеешь объяснить, что к чему.

— Потому и думаю, может, как-то Элю ко мне переправить? Без палева.

— Матвей, — Марченко устало выдохнул, — мне кажется, ты забыл, где мы работаем. В обход это сделать практически невозможно, а если об этом узнают, то выговором или штрафом можешь не отделаться. Непростая ситуация, понимаю, но ты ставишь на кон карьеру оперативника. В архиве хочешь до пенсии торчать, если всё пойдёт по одному месту?

— Нет, конечно, но и оставить её не могу. Один раз оставил — сам видел. Я ей нужен, Егор.

Матвей смотрел на уплетающего бургер Марченко, потирал указательный палец правой руки.

— Может, ты знаешь кого-то… кто мог бы помочь? Ходят слухи, что ты периодически мотаешься в другой объект… в обход.

Егор положил бургер на тарелку, вытер салфеткой руки, сделал глоток колы из поллитрового бумажного стакана.

— Кто тебе сказал такую глупость?

— Слухи, — Матвей пожал плечами и закинул в рот картофельную палочку.

— Слухи, — Марченко пристально посмотрел на младшего товарища, затем улыбнулся. — Ну, хорошо. Я знаю человека. Только имя я тебе назову при одном условии: ты проанализируешь все вероятности последствий пребывания твоей жены в объекте.

— Я ж не аналитик. У меня месяцы уйдут, чтобы просчитать все возможные варианты.

— Аналитика дам. Хобби у него такое. Ты его знаешь.

— Кто?

— Сеня Сапрыкин. На удалёнке сидит, за матерью ухаживает. Контакт с ним никто не отследит, а он за хорошую плату прикинет, что к чему. Скажет: безопасно — не вопрос, я договорюсь с кем нужно. Если будет хотя бы три негативных сценария — прости. Риск на себя не возьму.

— Спасибо, Егор. Дашь его номер?

— Доесть-то можно? — ухмыльнулся Марченко и откусил смачный кусок бургера.

***

Карьера подающего большие надежды аналитика Арсения Сапрыкина вынужденно встала на паузу около года назад — мать молодого человека сломил тяжёлый недуг, он решил отказаться от постоянной сиделки и ухаживать за ней самостоятельно. На службе к решению Арсения отнеслись уважительно, перевели на удалённый формат работы, предоставив всю необходимую технику, программное обеспечение и доступы.

Звонок Матвея застал Сапрыкина за рабочим столом с четырьмя широкими мониторами в маленькой комнатке его двухкомнатной квартиры на севере Москвы. Пока оперативник излагал суть аналитического расчёта, Арсений молчал, чтобы в случае проверки отдела внутренних расследований отказаться, однако к концу длинного монолога Матвея страх быть раскрытым улетучился, и аналитик согласился просчитать все возможные вероятности. Аванс пришёл на карту Сапрыкина спустя две минуты после разговора.

Работа аналитика казалась Сапрыкину скучноватой, но по чьей-то злой шутке он в ней преуспевал. В школе молодого человека тянуло к точным наукам, спрогнозировать вероятность того или иного события на основе имеющихся данных не составляло для него труда. Заварив кофе покрепче и открыв пачку крекеров, он погрузился в мир вычислений и просчётов вариантов. Утром следующего дня Арсений предоставил Матвею девять различных вариантов развития событий, из которых негативным он обозначил один.

За флешкой с расчётами Матвей приехал лично. Отличная возможность наладить полезный контакт. Арсения оперативник сразу узнал — они встретились тогда у массивной двери в кабинет Кашалотова перед отправлением Матвея в К7-217. Арсений вышел из подъезда в домашних штанах, белой футболке на два размера больше и резиновых шлёпанцах. Вымотанный, но явно довольный скоростью проделанной работы.

— Должен признаться, когда вы мне позвонили, я удивился, — сказал он вместо приветствия.

— Почему?

— Мой второй номер есть далеко не у каждого.

— Спасибо, что согласились помочь, — Матвей передал Арсению конверт с оставшейся суммой.

— С удовольствием. От однотипных анализов мылится глаз.

— Арсений, вы простите, но я вынужден снова напомнить вам о конфиденциальности моей просьбы.

— Не волнуйтесь, в нашей организации много желающих совместить приятное с полезным. Молчание — гарант хорошей репутации.

Повисла неловкая пауза. Матвей чувствовал, что должен что-то сказать, но по факту сказать было нечего, а разворачиваться и уходить выглядело бы некрасиво.

— Поедете отдохнуть? — зачем-то спросил Сапрыкин.

— Не совсем. Не могу оставить жену.

— Девушка из другого мира. Ей наверняка непросто социализироваться.

— Она неплохо справляется, но отчасти и поэтому.

— Я вас прекрасно понимаю. Беспокойство — неотъемлемая часть любви, поэтому работаю удалённо, — Арсений опустил голову. — Здорово, что у вас есть возможность взять её с собой.

— То, что делаете вы, Арсений, вызывает огромное уважение. А карьера от вас никуда не денется. Вы ещё наверстаете своё.

— Хочется верить, спасибо. Но, кажется, лучший шанс в моей карьере уже упущен. Я должен был работать с Эдермессером, представляете? Главный специалист по десятой классификации лично выбрал меня в ассистенты, — Арсений на несколько секунд замолчал. — Не сложилось.

— Не отчаивайтесь, — искренне посочувствовал Матвей. — Может, оно к лучшему.

— Может, — повторил Арсений, — может. Спасибо, Матвей. Успехов.

— Вам спасибо, — оперативник пожал руку Сапрыкину и направился к ожидающему его такси.

***

Егор внимательно изучил файлы Сапрыкина в тот же вечер. Небольшое сомнение, несмотря на восемь позитивных вариантов развития событий из девяти, залезло в голову опытного оперативника. Он ходил по комнате, служившей ему спальней, гостиной, столовой и рабочим кабинетом, курил одну за другой самокрутки, прокручивал в голове, что будет говорить, если Матвея раскроют. Фёдоров-младший позвонил ближе к полуночи.

— Привет.

— Привет, Егор, прости, что отвлекаю. Завтра переход. Ну что, удалось посмотреть?

— Да.

Казалось, даже воздух затаил дыхание.

— Что скажешь?

— Скажу, что мне эта идея не нравится, Матвей.

— Блин, мужик, один негативный вариант. Один.

— Знаю. Потому дам контакты.

Матвей почувствовал, как камень волнения в груди расщепился в пыль.

— Но учти: если тебя раскроют — я не в курсе. И буду отнекиваться до последнего.

— Егор, если что-то пойдёт не так, я не сдам ни тебя, ни твоих людей. Скажу, что договорился с командой того же Люция из альтернативной реальности.

— Ты и это продумал? Благородно.

— Сымпровизировал.

— Хорошо. Завтра на работе всё расскажу.

— Спасибо.

— Не за что, дорогой. Эльке привет передавай.

— Передам.

Матвей окончил вызов и зашёл в подъезд своего дома, поднялся на последний этаж, расправил букет ромашек и нажал кнопку дверного звонка. Эля встретила его в лёгком полупрозрачном шёлковом халате без нижнего белья. Она восторженно улыбнулась цветам, обняла Матвея за шею и, не отрывая своих губ от его, потащила мужа в спальню.

***

Утром, возле здания НИИ, Матвей встретился с Егором. Марченко не изменял своему стилю — бежевый костюм с тонким галстуком, белоснежная сорочка, плащ, шляпа.

— Привет, — поздоровался Матвей. — Спасибо тебе ещё...

Марченко прислонил указательный палец к губам, повернулся в сторону улицы, осмотрелся.

— Пойдём прогуляемся.

Они перешли Профсоюзную, обогнули торговый центр «Калужский», медленным шагом вышли на улицу Обручева.

— Запиши, — Марченко показал экран смартфона с телефонным номером. — Тимур. Позвонишь, скажешь от меня. Он договорился с начальником бригады, которая должна была вас отправлять, поменяться сменами, так что проблем не будет. Отправят сначала вас, а когда поймут, что остались только свои, — твою ненаглядную. Рассчитывай, что она перейдёт часа через два. За Элей домой заедет один из Тиминых техников, привезёт к точке перехода. Обратно наоборот — сначала она, потом вы.

— Спасибо, Егор.

— Ребята её проинструктируют, но ты тоже объясни, что к чему.

— Обязательно.

— Ну и главное, — Егор открыл калькулятор на смартфоне, вбил шестизначную цифру и показал товарищу. — Половину переведёшь сейчас по его номеру телефона, половину — когда вернётесь.

— Ого, — протянул Матвей.

— А ты как хотел? — улыбнулся Марченко.

— Спасибо, я у тебя в долгу.

— Ты главное осторожно, — Марченко пожал руку Матвею и ушёл в сторону «Калужской».

***

Точку перехода назначили на 18:00 в неприметном уголке парка культуры и отдыха в Кузьминках. В такси по дороге к месту Матвей думал, как объяснить Михаилу Александровичу присутствие Элины. Правду, наверное, говорить не стоило, хотя с высокой долей вероятности чиновнику будет начхать, что с ними кто-то ещё. Оперативник решил представить жену помощницей, заодно понадеялся, что в компании девушки Михаил Александрович не будет пускаться во все тяжкие и поумерит пыл.

Квантовый туннельный переход установили в роще на берегу Верхнего Кузьминского пруда. Техническая бригада с взволнованным, предвкушающим путешествие чиновником спрятались от гулящих зевак среди деревьев. Михаил Александрович переминался с ноги на ногу, ходил туда-сюда, отвлекал техников неуместными вопросами, изрядно действуя им на нервы. Матвей подошёл к точке перехода, опоздав на десять минут.

— Почему так долго? — возмущался тучный чиновник с круглым, как дыня, лицом.

— Прошу прощения, пробки, — извинился Матвей.

Оперативник нашёл взглядом Тимура, кивнул в знак приветствия, мужчина в ответ показал большой палец вверх.

— Мы готовы? — спросил Матвей команду техников.

— Да готовы-готовы, — поторапливал Михаил Александрович. — Сколько можно-то? Я, между прочим, оплачиваю каждую минуту вашего времени!

— Понимаю, — ответил Матвей. — Простите за задержку. Отправляемся.

Сотрудник бригады Тимура ввёл нужные координаты в ноутбук и громко хлопнул по клавише «Ввод». Ворота квантового туннельного перехода наполнились голубым неоном. Чиновник, словно мальчик, который ждёт разрешения, чтобы пойти поиграть во двор, ёрзал на одном месте, притоптав под собой траву. Матвей подошёл ближе, пот чиновника ударил неприятным запахом в нос. За дорогим костюмом и сорочкой скрывался обычный, полностью поглощённый плотскими желаниями человечек, которому не терпелось воплотить эти желания в реальность. Матвей сделал первый шаг, показал Михаилу Александровичу, что можно, и тот, словно сорвавшись с цепи, побежал за ним. Как только они оказались по ту сторону перехода, чиновник остановился и сделал глубокий вдох.

— Наконец-то! — радостно воскликнул он. — Ты не представляешь… Как тебя?

— Матвей.

— Ты не представляешь, Матвей, как долго я ждал отпуска! Нельзя терять ни минуты! Я знаю одно местечко в центре! С меня тебе первое угощение, так сказать.

Чиновник рассмеялся, напомнив чем-то квакающую жабу.

Через парк они вышли к стоянке ярко-зелёных автомобилей такси. Михаил Александрович забрался в свободное, поторапливая Матвея садиться быстрее.

— В «Портупею», что на Садовом, — скомандовал чиновник.

— Будет исполнено, — ответил дворф-таксист и включил счётчик с навигатором на непонятном Матвею языке.

Москва объекта К18-27 сильно похожа на родную Москву оперативника, только вывески над магазинами, барами и прочими учреждениями дублировались на эльфийском языке и рунах дворфов. Бросались в глаза представители других рас. Как ни в чём не бывало эльфы, дворфы и существа, которых Матвей до этого дня не видел, гуляли по вечерней Москве, жили столичной жизнью, о чём-то болтали, пили кофе из бумажных стаканов и вино на летних верандах.

Таксист подвёз гостей ко главному входу игорного дворца «Портупея». Крупнейшее казино и бордель столицы, закрытый клуб с дорогущим членским взносом, оазис роскоши и разврата в центре Москвы. Михаил Александрович порыскал во внутреннем кармане пиджака, достал несколько купюр, которые, видимо по традиции, назывались монетами, и протянул водителю. Матвей прикинул, что служба неплохо наварилась на невыгодном курсе для чиновника при обмене, если он вообще есть. Таксист поблагодарил выходящих пассажиров, пока те вылезали из машины, после скрылся, встраиваясь в автомобильный поток.

— Бывал тут раньше? — спросил чиновник, убирая галстук в карман.

— Не доводилось, — ответил Матвей.

— Ох, парень, я тебе завидую. Первое впечатление навсегда изменит твоё отношение к этому миру.

Двери распахнулись, их озарило золотым сиянием. Великан около трёх метров ростом проверил мужчин на наличие оружия, попросил Матвея сдать пистолет в камеру хранения и пропустил ко вторым дверям, покрытым сусальным золотом. В огромном зале стоял шум, на сцене вдалеке очаровательная эльфийка в откровенном серебристом платье исполняла незатейливую песню под аккомпанемент небольшого оркестра. Повсюду стояли игральные автоматы, столы для блэк-джека, несколько столов с рулеткой. Между ними, словно паря над полом, курсировали официантки и официанты с полностью обнажённым торсом, предлагая бесплатные напитки гостям и еле успевая прятать в золотые стринги чаевые. На долю секунды Матвей забыл, зачем он здесь. Атмосфера праздника и радости с налётом разврата очаровала его, и он понял причину спешной суеты Михаила Александровича.

К ним подошла высокая стройная смуглая девушка в красном полупрозрачном платье, расшитом чёрным замысловатым орнаментом. Длинные чёрные волосы полностью закрывали спину, зрачки глаз сияли бронзовым оттенком.

— Михаил Александрович, — обратилась она к чиновнику, — мы вас очень ждали.

— Спасибо, моя хорошая, спасибо! Ну, что у тебя для меня есть?

— О, дорогой мой, — широко улыбнулась она, — для вас я приберегла самое лучшее из своей коллекции. Пойдёмте со мной.

Она взяла его под руку, отвела немного в сторону и обернулась к Матвею, оглядев его с ног до головы оценивающим взглядом.

— Это ваш сопровождающий? — спросила девушка.

— Да, отличный парень. Наверное. Ты о нём позаботься.

— Всенепременно, — ответила она и жестом велела нескольким куртизанкам подойти к оперативнику.

— Михаил Александрович, — обратился Матвей, — вы не будете против, если я пока прогуляюсь по городу?

— Ты серьёзно? — искренне удивился чиновник. — Ну… хорошо.

— Я буду через пару часов, проверю, как тут дела.

— Давай-давай.

Чиновнику было уже всё равно, он растаял в своих порочных желаниях. Матвей улыбнулся подоспевшим девушкам, немного наклонился в знак приветствия и вышел из «Портупеи». До перехода Элины оставалось не более часа.

***

На заднем сиденье такси Матвей поймал лёгкую тревожность. Он верил Марченко, вряд ли Егор рекомендовал бы некомпетентных людей, но микроскопическая толика сомнения разрослась в солнечном сплетении и стучала по вискам. Наверняка Тимур и его бригада кому-то отстёгивает процент за фривольное использование технологии квантового туннельного перехода, старая-добрая коррупция в стенах родной службы. Оперативник успокоил себя тем, что в данном случае коррупция сыграла ему на руку, и в успехе Элиного незаметного перехода должны быть заинтересованы все причастные.

Автомобиль притормозил у входа в «Коломенское». Оперативник попросил водителя-эльфа не останавливать счётчик, дождаться, пока Матвей вернётся вместе со спутницей. Подбегая к берегу озера, он заметил неоновое свечение среди деревьев. Оно исчезло так же неожиданно, как появилось. Он бежал в его сторону, пока не увидел растерянную Элю, смотревшую по сторонам в поисках мужа. Получилось.

— Как же мне было не по себе, родной, — рассказывала девушка по дороге в «Портупею». — Пришли двое парней, вроде всё как ты говорил, но в мою голову начали лезть самые страшные мысли. Умею я всё-таки себя накрутить! Подумала, что всё, сейчас меня бросят где-нибудь или отправят не туда.

— Да что ты, — ответил Матвей, — это же свои. Каждый зарабатывает как может. Вот и они халтурят. Тем более за такие деньги сделать работу плохо просто опасно. Ты же знаешь, я ради тебя сделаю всё.

— Знаю, — она опустила глаза, — спасибо. Звонил твой отец, я сказала, что встречаюсь с представителями фондов всю неделю. Если он позвонит, а я не отвечу?

— Не переживай. Зная своего отца, он вряд ли позвонит.

Таксист притормозил метров за двадцать до входа в «Портупею».

— Простите, — сказал эльф с сильным акцентом, — вы позволите мне не подъезжать ко главному входу? Там, похоже, какая-то разборка, а мне только выдали новую машину.

— Конечно.

Матвей потянулся во внутренний карман куртки, чтобы достать наличку и расплатиться, но среди криков толпы у входа услышал знакомый голос. Он моментально бросил водителю несколько купюр, схватил супругу за руку и вылетел из машины. Голос принадлежал Михаилу Александровичу.

— Да я вообще ничего не делал! — кричал он. — Этот мелкий сам начал!

— Сейчас посмотришь, как этот «мелкий» тебя уделает, — грозно ответил дворф в дорогом костюме. — Давай, жиробас, покажи, на что способен!

Постояльцы казино собрались полукругом вокруг воинственно настроенных чиновника и дворфа, Эля с Матвеем подбежали к наблюдавшей за действием толпе.

— Что случилось? — спросила девушка.

— Не поделили прекрасную Авадантель, — сказал невысокий молодой человек, от которого разило алкоголем. — Можно понять! У неё график приёма расписан на квартал вперёд!

— Серьёзно? — удивился Матвей и повернулся к жене: — Подожди здесь, ладно?

Оперативник осторожно протиснулся сквозь собравшихся, оценил габариты дворфа, затем чиновника, схватка предстояла неравная. Он втиснулся между ними, широко расставив руки.

— Прошу вас, господа, — обратился Матвей. — Зачем доводить до рукоприкладства?

— Этот увалень считает, что если у него есть деньги, — он может наплевать на других! — воскликнул дворф. — Я десять недель ждал, когда Авадантель назначит мне свидание! Готовился! А тут появляется этот, выпихивает меня, ещё и что-то там вякает!

— Ты ждал десять недель, а я почти год, — ответил подвыпивший чиновник. — Что ты кипишуешь-то? Я ж предложил выкупить твоё время!

— Да пошёл ты! — взревел дворф и бросился в обход Матвея на Михаила Александровича.

Матвей попытался сдержать нападавшего, дворф с лёгкостью оттолкнул оперативника метра на полтора, подпрыгнул, схватил Михаила Александровича за воротник рубашки, потянув за собой вниз. Чиновник, уворачиваясь от ударов, вцепился дворфу в бороду, отклоняя голову назад. Элина обошла собравшихся с другой стороны, посмотрела на возящихся неодобрительным взглядом и скрестила руки на груди.

— Хватит! — громко приказала девушка. — Прекратите!

Балагуры замерли. Оба ошарашенными глазами посмотрели на Элину.

— Как вас зовут? — вежливо спросила она, наклонившись к дворфу.

— Тарморин, — ответил неохотно, отпуская чиновника.

— Господин Тарморин, произошло недоразумение, — спокойным, ласковым голосом произнесла Элина. — Понимаете, этот человек — нездешний. Раз в год вырывается в отпуск, потому и старается получить от отдыха всё и сразу. Не сочтите его выходку за неуважение, прошу вас. Мы все живые существа, правда? Может, этот господин смог бы загладить свою вину крепким напитком?

Дворф пригладил растрёпанную бороду, посмотрел на запыхавшегося чиновника.

— Ай, ладно, — гаркнул он. — Будь неладен! Да и время с Авадантель подошло к концу. Рядом отличный бар с очень дорогим элем.

Матвей облегчённо выдохнул. Тарморин издал звук, похожий на рык, и, проходя мимо оперативника, вполсилы треснул ему по бедру. Молодой человек не стал высказывать негодование, потёр место удара и повернулся к подбежавшей жене.

— Не хочешь у нас устроиться? У тебя талант.

— Нет уж, дорогой, давай оперативной работой в нашей семье будешь заниматься ты.

Элина улыбнулась, взяла Матвея за руку и повела за пылающим жаром от злости Тарморином и виновато плетущимся чиновником.

***

Бар оказался действительно неплохим. Современный дизайн, светлые тона декора, дорогие элитные напитки с лёгкими закусками. На каждое предложение выпить с Тарморином и Михаилом Александровичем Матвей отвечал вежливым отказом, потягивал колу с лимоном и льдом. Эля весь вечер наслаждалась бокалом белого полусухого вина под сервированную нарезку итальянских сыров. Тарморин, забыв о гневе на чиновника, рассказал о работе трейдером в одном из крупнейших столичных банков, постоянно сетуя на высокий подоходный налог. Расслабившись от трёх сливовых настоек и четырёх кружек эля, он обмолвился о красавице-жене и четырёх детишках, старший из которых уже в следующем году будет поступать в ГИТИС.

Ближе к полуночи дворф попрощался с новыми знакомыми и поехал домой. Михаил Александрович выпил ещё две настойки, почувствовал навалившуюся тяжесть век и, улыбнувшись пьяной кривой улыбкой, уронил голову на деревянный стол. Матвей тут же подхватил чиновника, виновато посмотрел на пару эльфов за соседним столиком и попросил Элину вызвать такси в «Империал». В одной из лучших гостиниц Москвы Михаил Александрович оплатил два полу-люкса с видом на белоснежные стены Кремля.

По дороге чиновник периодически приходил в себя, что-то невнятно мямлил и отключался до следующего резкого торможения на светофоре или ямки на дороге. Погрузив тучного мужчину на кровать, Матвей зашёл в свой номер, где на кровати королевского размера полуобнажённая Элина намазывала руки увлажняющим кремом, любезно предоставленным гостиницей. Промелькнула мальчишеская мысль, но стоило оперативнику положить голову на подушку, как он оказался в крепких объятиях глубокого сна. Эля ласково провела рукой по волосам мужа, мягко коснулась губами его щеки и, как всегда, уютно устроилась, прижавшись носом к его плечу. Через мгновение её дыхание стало ровным и спокойным.

***

Громкий стук вырвал Матвея с Элей из сна в начале девятого. Оперативник резко открыл глаза, на мгновение теряясь между сном и реальностью, пытаясь понять, где он находится и что происходит.

— Подъём, боец! У меня времени в обрез, — послышался голос Михаила Александровича из коридора.

Матвей, небрежно обвязав полотенце вокруг бёдер, нехотя поплёлся открывать дверь. Перед ним стоял свежий, сияющий бодростью чиновник, без единого признака похмелья после вчерашнего вечера, в отутюженных брюках, сорочке и жилете от костюма.

— Хорош спать, а? У меня так весь отпуск пройдёт мимо, — улыбнувшись кривыми зубами, заявил Михаил Александрович. — Давайте завтракать! Сегодня нас ждёт особое мероприятие.

Матвей посмотрел на Элину — девушка безмятежно спала, укрытая мягким светом утреннего солнца.

— Нам нужно минут десять.

— Это не вопрос, — подмигнул чиновник. — Ты где такую красотку вчера откопал? Она ж в баре с нами была? Ни хера не помню.

— Да, не успел вас представить. Элина, моя помощница. Мы вместе.

— Ты со своим самоваром припёрся? — искренне удивился Михаил Александрович. — Сюда? Ну ты даёшь!

— Долго рассказывать. Мы быстро. Давайте встретимся в ресторане внизу?

— Давайте-давайте, нам ещё нужно заехать в «Портупею». Ты-то порцию радости всегда можешь получить, а я вчера план недовыполнил. Так что шустрей!

Матвей улыбнулся и закрыл дверь. Эля сладко потянулась, вытянула руки, давая понять, что её срочно необходимо обнять. Глядя на жену, Матвей почувствовал в центре груди очаг тепла, растекающийся эйфорией к кончикам пальцев рук и ног. Они нашли свою маленькую сказку, непривычное взгляду место с дивными созданиями, вдали от забот и невзгод. Матвей тихо скользнул к Элине, едва касаясь губами её кожи. Он нежно целовал её живот, медленно поднимаясь выше — к груди, к ключицам, к тёплой линии шеи.

— Зачем он приходил? — сонным голосом спросила девушка.

— Пора работать, милая, — ответил оперативник.

— Прям вот сейчас пора, да?

— Ну, — Матвей выдержал короткую паузу, — может, минут через десять.

***

Когда они спустились, Михаил Александрович доедал омлет из двух страусиных яиц, запивая его огромной кружкой фильтр-кофе.

— Что так долго? — искренне негодовал чиновник. — Сейчас ещё ждать, пока вы поедите…

— Мы быстро, — сказала Элина, — спасибо вам.

— За что? — удивился Михаил Александрович.

— За то, что заботитесь о своих сотрудниках. Любой другой на вашем месте подгонял бы нас и наверняка не дал бы нормально поесть.

Неприкрытая лесть отлично сработала.

— Да нет, ну как же иначе-то? — Михаил Александрович расправил плечи, упиваясь собственной значимостью. — Завтрак — самый важный приём пищи за день. Так что ешьте, пейте, вам понадобится много сил сегодня. И энергии!

— Какой у нас план, босс? — спросил Матвей.

— Ха! Быстренько заезжаем в «Портупею», а то у меня ощущение неоконченного дела. Перекусим где-нибудь и потом, ребятки, готовьте печень! Я везу вас в «Бурлящий котёл»!

Ни Матвей, ни Элина понятия не имели, что это за место, потому их выражение лиц явно не соответствовало ожиданию чиновника.

— Блин, вы серьёзно? Ладно она, но ты ж оперативник! Можешь сюда мотаться хоть каждый день!

— Да вы знаете, времени как-то не было. Я ж оперативник.

— А-ай… «Бурлящий котёл» — заведение недалеко от центра. Открывается раз в три месяца. Я специально отпуск подгадывал, чтобы туда попасть. Кормят экзотическими блюдами, женщины красивее и развратнее, чем в «Портупею», но самое главное — это «Слеза орка».

Михаил Александрович многозначительно поднял вверх указательный палец.

— Что за «Слеза орка»? — спросила Элина.

— Самый мощный в мире абсент. Во всех мирах! Говорят, что этот напиток выбирает тебя, а не ты его. Он может убить, может придать здоровья лет на сто вперёд. Рецепт случайно открыли тролли ещё до начала времён, и он передавался от поколения к поколению. Тролли, которые варят этот абсент сейчас, словно цирковая труппа колесят с собственной барной картой и развлечениями по миру, и вот они приехали в «Бурлящий котёл» всего на три дня!

— И вы, конечно же, хотите попробовать эту «Слезу орка»?

— Что за вопросы, красавица? Я должен!

— А вы не боитесь, что эта… субстанция вас убьёт? — настороженно спросил Матвей. — Вы поймите, я здесь, чтобы следить за вашим здоровьем, пробовать напитки, которые неизвестно как на вас подействуют, не самая мудрая идея.

— Да что ты за ссыкло такое? — обиделся чиновник. — Всё будет отлично. Не переживай. Так, давайте в темпе, а? Время!

Желание как можно скорее оказаться в «Портупею» и наверстать вчерашний вечер, пусть и не с прекрасной Авадантель, настолько сильно охватило Михаила Александровича, что он заранее вызвал машину бизнес-класса, которая уже двадцать минут ожидала чиновника и его спутников у главного входа. Он не соврал, в престижном борделе чиновник пробыл пятнадцать минут, насладился вдоволь белокурой эльфийкой, слегка уставшей от бессонной ночи, но выполнившей свой долг, и вышел новым, отдохнувшим человеком.

Днём чиновник согласился прогуляться по Москве, перекусить, затем уже направиться в «Бурлящий котёл». Он был бесшумной тенью Матвея и Элины, которые наслаждались видами со смотровых площадок, в какой-то момент оперативнику даже показалось, что чиновник скучает по дому. Правда, когда подошло время отправляться в нестандартный бар на нестандартную программу, Михаил Александрович оживился и поторапливал супругов настойчивее, чем с утра.

Над неприметной дверью висел огромный, в метр диаметром, котёл, из которого валил зелёный дым. Когда котёл начинал «варить», ко входу в бар сбегались жаждущие. Народу было больше, чем обычно, вход в заведение стоил в три раза дороже, далеко не каждый мог позволить себе пройти внутрь. Люди в надежде, что их пропустят за меньшую стоимость, окружили бар, разместились на лавках в соседних парках, некоторые спрашивали прохожих, не подкинут ли те пару монет.

Михаил Александрович своим тучным телом, словно ледокол, рассекал толпу, окружившую «Бурлящий котёл», за ним, как две маленькие сопровождающие лодки, плелись Матвей и Элина. Стоящий на входе охранник, атлетичного телосложения эльф в обтягивающей футболке и с длинными чёрными волосами, заплетёнными в косу, холодно отрезал:

— Пока не пускаем!

Михаил Александрович к такого рода вызовам привык и без лишних слов достал толстую пачку денег. Глаза эльфа увеличились в полтора раза. Он моментально открыл им дверь, приглашая пройти внутрь.

«Бурлящий котёл» выполнен в лучших традициях старых славянских таверн. Стены покрыты каменной кладкой и небрежным бетоном серого цвета, деревянные полы вытерты в местах прохода официантов, вся мебель в стиле старой хаты. Ядовитая зелёная подсветка барной стойки и лампы над столами создавали впечатление, что посетители пришли на шабаш ведьм. Суета мегаполиса оставалась за дверями заведения, а здесь, внутри, балом правили разврат и алкоголь. На нескольких мини-сценах изгибались очаровывающие, полуобнажённые танцовщицы, провести десять минут с которыми наедине могли себе позволить только самые богатые гости заведения. Танцоры в обтягивающих трико исполняли страстные танцы на большой сцене, но до них, как и до их коллег, никому не было дела. Сегодня посетители «Котла» пришли пробовать «Слезу орка».

Небольшого роста тролль с гигантским носом и ушами разливал напитки за барной стойкой. Самый главный, манивший к себе зелёным переливающимся цветом, он выставил на всеобщее обозрение, но пока не предлагал. Несмотря на короткие тролличьи руки, его мастерству в скорости разлива позавидовал бы самый расторопный бармен. Когда чиновник со своими сопровождающими подошёл к стойке, тролль встретил их широченной улыбкой от уха до уха.

— Шпашибо, што пришли, — прошепелявил он. — Добро пошаловать!

— Можно ли мне «Слезу»? — спросил Михаил Александрович.

— О! Шильный мушшина хошет шильный напиток! Шпашибо и за это! Но пока рано.

— В смысле — рано? — возмутился чиновник. — Сколько?

— Ха! — тролль явно получал удовольствие от беседы. — Вот вы люди забавные!

— Он наклонился к Михаилу Александровичу и прошептал ему в ухо: «Шлеза» бешплатная! Только тш-ш-ш-ш!

— Как это? А сколько ждать?

— Вшему швоё время!

Тролль громко рассмеялся и убежал по барной стойке обслужить клиента на другом конце.

— Не, вы видели, а? — продолжал возмущаться чиновник. — Я ему денег, а он…

— Видимо, не всё можно купить за деньги, — сказала Элина.

— Ага, — саркастично согласился чиновник. — Это красивая история для бедных. Деньги — вещь прекрасная. Поверь, дорогуша, чем их больше, тем лучше.

Элина закатила глаза и заказала имбирный эль. Матвей отошёл от чиновника вслед за женой, не спуская с него глаз. Меньше чем за час Михаил Александрович выпил три стопки сливовой водки, два полулитровых стакана тёмного эля и небольшой стакан гоголь-моголя — видимо, для лучшего усвоения.

Спустя минут пятнадцать заиграла громкая праздничная музыка, все присутствующие встретили её овацией и столпились у барной стойки. Тролль, который обслуживал гостей весь вечер, встал на середину стойки и очень громко начал свою речь:

— Дорогие гошти! Добро пошаловать! Я — Калу, шын Тишко. Мой род — один из древнейших и берёт швоё нашало ешо до нашала времён! Я путешествую по миру, штобы дарить радошть людям и радовать их швоими напитками, но один из них… ошобенный! — Он не старался выглядеть серьёзно с учётом всех обстоятельств и особенностей его речи. — «Шлеза Орка»! Шамый древний решепт из шушештвуюших!

Оперативник слушал рекламную речь тролля без особого энтузиазма. В его голове крутилась мысль о том, что сейчас Михаил Александрович выпьет эту бодягу, и его придётся везти в больницу. Потом будет необходимо объяснять Кашалотову, почему не уберёг чиновника от явной глупости. Скорее всего, ему влепят выговор и оштрафуют на пару окладов.

Матвей повернулся к жене, искренне восхищаясь, с каким неподдельным энтузиазмом девушка слушала речь тролля. Он улыбнулся, мысленно поблагодарил судьбу за предоставленную возможность помочь отцу с делом Егорова, ведь кто знает, как повернулась бы его жизнь, откажи он ему тогда?

— Кто ришкнёт шделать первый глоток? — громко спросил тролль.

— Я! — крикнул чиновник и чуть ли не сам залез на стойку. — Я!

— О! Вы шмелый шеловек! Похвально. Приготовьтесь! Шейчаш вы либо шгинете навсегда, либо штанете крепше во што раз!

Публика поддержала чиновника криками и аплодисментами. В маленькую прозрачную кружечку, граммов на двадцать, тролль аккуратно налил абсент. Запах полыни тут же разлетелся по «Бурлящему котлу». Чиновник поднёс кружечку к носу и отклонился, но не выпить он уже не мог. Внутри его забурлила гордыня. Как может он не сделать того, ради чего сюда пришёл? Единым глотком Михаил Александрович выпил «Слезу орка» и сморщил круглое лицо.

— Шмотрите! — крикнул тролль. — Шмотрите на этого шумашедшего! Он будет жить вешно!

Зал зашумел громче прежнего, чиновник поднял руки вверх в знак победы. Радостный, он подошёл к столику в углу бара, где за его успехом наблюдали Элина и Матвей.

— Вы видели? — спросил он. — Видели?

— Все видели, — заметил Матвей.

— Я чувствую, как мне хорошо. Словно переродился. Не знаю, что там добавляет этот коротышка, но это нечто! Вы должны попробовать. Хотя нет! Не нужно. Я покрепче вас буду, вдруг вы помрёте? Так, — глазами чиновник нашёл официантку и поднял руку. — Красотка, милая, неси сливовой, да побольше!

Через полчаса Михаил Александрович с трудом стоял на ногах. Матвей с Элиной, пока их подопечный отлучился по нужде, выпили по стопке настойки за надежду, что сегодня им удастся положить спать чиновника раньше и какое-то время провести вдвоём. Однако тот оказался крепок.

— Не понимаю… ик… Вот я уже… ик… тринадцать лет на службе у… ик… ик… президента… Знаю его как… ик… себя… А сейчас он мне кажется другим… ик… Это что? Старость, что ли…

— О чём вы? — спросил Матвей.

— Ну, как ты не понимаешь!.. ик… Я же тебе говорю! Его словно подменили… ик…

— Кого подменили?

— Егорова!.. ик… Президента нашего… ик… Вот был он, а стал не он… ик!

Эля с Матвеем переглянулись.

Музыка потихоньку стихала, некоторые посетители стали расходиться. Михаил Александрович, опершись на стол локтем, задремал. Мимо столика прошмыгнула маленького роста тень, оперативник, заметив её, позвал главного бармена.

— Калу! Калу, простите.

— Да? — Тролль остановился и судорожно начал поправлять рубаху, во внутренний карман он спрятал выручку за вечер.

— Скажите, Калу, а ваш абсент действительно работает?

— Всенепременно! — гордо ответил тот.

— Странно. Вы неожиданно перестали шепелявить!

Тролль занервничал, потом достал небольшую стопку налички.

— Послушайте, мне не нужны проблемы. Вот, держите.

— Дело не в деньгах, — улыбнулся Матвей, — я даже не из этого мира. Праздный интерес. Что в «Слезе орка»?

— Шипучка на основе тархуна и пять граммов спирта, — тролль еле сдерживал смех, — не сдавайте меня! Прошу!

— Не буду. А как же всё остальное?

— Маркетинг, друг мой. Качественный, хороший маркетинг.

Калу быстренько выбежал из заведения, пока его не хватились, чтобы задать дурацкие вопросы. Семейная пара проводила тролля взглядом и расхохоталась в голос.

***

Матвей с Элиной, держась за руки, спустились в ресторан «Империала» к восьми тридцати. Привычный ажиотаж посетителей гостиницы спал. За столом в углу наслаждался чёрной икрой с маслом и багетом темнокожий дворф в древнем национальном костюме. Напротив пожилая пара людей что-то тихо обсуждала, наклонившись друг к другу, изредка посмеиваясь. Возле широкого окна женщина, не старше тридцати, пила кофе с круассаном.

Пара села за один из многих свободных столов. Официант — высокий молодой человек с волосами, зализанными на пробор посередине, — тут же принёс уже выученное наизусть меню. Михаил Александрович появился четверть часа спустя.

— Ну, что вы тут? — спросил он, присаживаясь к супругам.

— Доброе утро, — поздоровалась Эля.

— Какой план на сегодня? — поинтересовался оперативник.

— Не знаю, — грустно выдохнул чиновник.

— Может, сходить в какой-нибудь музей?

— Ага, конечно, — рассмеялся Михаил Александрович. — Эленька, в музей я и дома схожу. Нет-нет. Сегодня последняя ночь, надо что-то прям ух!

— «Портупея»?

Чиновник недовольно выдохнул. Официант принёс три порции омлета с авокадо и ломтиками сельдерея.

— Бордель шикарный, но нет. Ночью поймал себя на мысли, что за три года отпусков я в других-то и не был особо. Есть у меня идейка.

— Почему у меня ощущение, что она мне не понравится? — Матвей улыбнулся уголком рта.

— Да ну, брось. «Кентавр»!

— Михаил Александрович, я не осуждаю, но вам не кажется, что это слишком?

— Ты дурак, что ли? — искренне обиделся чиновник. — «Кентавр» — это заведение. Нечто среднее между борделем, стриптиз-баром и чёрным рынком.

— Простите? — удивлённо спросила Эля.

— Место классное, но опасное. С виду — обычная проститутошная, только там, ребята, не лощёные куртизанки и люксовое обслуживание. Там роскошь другая. Говорят, что держит местная ОПГ во главе с эльфийским аналогом дона Корлеоне, а его верные работницы — суккубы.

— Может, всё-таки «Портупея»?

— Да что с тобой не так, Матвей? Ты меня не слышишь, что ли? Суккубы!

— А кто такие эти ваши суккубы? — спросила Элина.

Чиновник расплылся в улыбке.

— Суккубы — существа уникальные. Тело женщины, ноги парнокопытного, очаровательный хвост.

— Сомнительная сексуальность, при всём моём уважении.

Элина хихикнула на комментарий мужа.

— Суккубы не занимаются сексом с людьми, умник. Они работают с подсознанием, проникая в спрятанные похотливые уголки человеческого мозга. Показывают во сне то, что ты действительно хочешь, что тебя влечёт. Посещение суккуба — опыт, меняющий представление о плотских утехах раз и навсегда. Некоторые говорят, что после ночи с суккубом обычный секс неинтересен.

— Как такое возможно?

— Суккубы обладают уникальной частотой голоса, которая вводит тебя в транс, сродни гипнозу. Расслабляют. Их шёпот действует на лимбическую систему мозга, отвечающую за эмоции и желания. Лёгким касанием активизируются нейронные пути, связанные с удовольствием и снами. Суккубы выделяют особые феромоны, которые влияют на эрогенные зоны мозга, и появляются яркие эротические сны.

— Ого, — удивился Матвей, — вы неплохо осведомлены.

— Я давно хочу попробовать, если честно. Никак не мог созреть.

— Почему?

— Это незаконно, — подмигнул чиновник. — Потому «Кентавр». Единственное место в Москве, где работают суккубы.

— Подождите-подождите, — Матвей отложил вилку с ножом и уставился на чиновника, — что, если вас арестуют? Что, если вы пострадаете?

— Не ссы, боец. «Кентавр» — место уважаемое. Если я и пострадаю, то только от того, что ты не дашь мне нормально отдохнуть в ночь перед отправлением!

— Послушайте, я не могу позволить вам…

— Так, — перебил Михаил Александрович. — Давай-ка без вот этой херни. Я бабла вашим за что отвалил? Уж точно не за нравоучения. Вечером — в «Кентавр». Точка.

***

«Кентавр» располагался в одноэтажном особняке на Новокузнецкой улице. Скромная, по московским меркам, вывеска изображала силуэт кентавра в боевой стойке, указывающего в неизвестном направлении. Средних размеров холл с гардеробной плавно перетекал интерьером в ресторанный зал со сценой и барной стойкой. В разные стороны уходили коридоры с двумя десятками спален, в одну из которых стремился попасть Михаил Александрович. Тёмный свет помещений создавал атмосферу напряжённости вместо расслабления. Элина, усевшись за свободный стол, взяла Матвея за руку и прошептала:

— Может, пойдём отсюда?

— Я бы и рад, да мне нужно, — Матвей кивнул головой в сторону удаляющегося к барной стойке чиновника.

— Понимаю, просто, — девушка повернулась в сторону шумной компании нетрезвых дворфов, — они пялятся на нас. Жутко.

Половина столиков зала была занята, существа разных рас заказывали напитки, общались. На сцене меланхолично пела девушка, немногим старше Элины.

— Ты прекрасно выглядишь, дорогая, — улыбнулся оперативник, — вот они и любуются. Ни о чём не волнуйся. Я с тобой.

На всякий случай Матвей проверил кобуру с пистолетом под курткой. Наличие оружия при входе у него не проверили.

— Спасибо, родной, сама не знаю, — Эля замолчала, глаза девушки округлились от удивления. — Смотри. Вон там.

— Что? — Матвей повернул голову назад. — Где?

— Видишь, за тем столиком? Трое мужчин в компании местных дам. Посмотри внимательно на крайнюю справа, — Элина рассмеялась, прикрывая рот ладонью.

Куртизанки, подсевшие к посетителям, сильно навеселе, вливали в себя шампанское, вульгарно хохотали, их руки бродили по телам мужчин. Матвей вгляделся в одну из женщин, увидел в ней что-то очень знакомое. Он наверняка видел её прежде, но не мог вспомнить где. А потом электрический разряд пробежал по всему телу. С одним из отдыхающих сидела стройная, спортивного телосложения девушка с длинными прямыми волосами и ярким макияжем. Он не встречал эту девушку раньше — она была его дубликатом. Оперативник резко повернулся к жене, которая уже открыто смеялась в голос, вытирая слёзы.

— Как такое вообще возможно?

— А что? — сквозь смех спросила Эля. — Ты очень даже ничего!

В зал «Кентавра» вошли трое. Двое мужчин и девушка прошли к барной стойке, что-то спросили у бармена, сунули ему в руку пачку денег. Тот показал на дверь в коридоре, за которой Михаил Александрович уединился с суккубом. Высокая, стройная женщина, лицо которой оперативник не мог разглядеть в полумраке, кивнула бармену в знак благодарности. Трое направились в коридор к нужной двери. Матвей вскочил с места, направился за ними. Кто они и зачем решили помешать чиновнику? Михаил Александрович — человек сложного характера, он мог с лёгкостью обзавестись врагами в этом мире. Женщина жестом приказала мужчинам оставаться у двери, посмотрела в глубь коридора и бесцеремонно зашла в спальню. Матвей практически дошёл до входа в коридор, когда услышал голос жены:

— Матвей! — крикнула девушка. — Матвей!

Оперативник обернулся, увидел, как к Элине за стол подсел дворф в кожаной куртке. Он что-то говорил девушке, мерзко обнажая зубы в садистской улыбке. Эля попыталась отсесть, дворф приобнял её за плечи, продолжая шептать на ухо. Матвей подошёл к нему вплотную, тот не обратил на оперативника внимания. Тогда Матвей приставил к его шее пистолет.

— Отошёл.

— Эй-эй, — дворф поднял руки вверх и отклонился от девушки. — Спокойно! Я просто хотел познакомиться. Извини!

Моментально он пересел за свой стол и стал обнимать одну из куртизанок.

— Ты в порядке? — спросил Матвей, но не успел услышать ответа.

Раздался громкий хлопок и звук разбитого стекла.

Охранявшие дверь напряглись, один заглянул внутрь спальни, тут же показал напарнику жестом, что надо уходить. Меланхоличная песня в исполнении девушки продолжала звучать со сцены. Двое быстрым шагом направились к выходу из «Кентавра». Матвей не обратил на них внимания — был поглощён мыслью, что перед ним предстанет труп Михаила Александровича. Следом в голову ударила мысль, что исполняется единственный негативный сценарий. Руки похолодели, стали липкими от пота. Прикрытая дверь спальни распахнулась перед ним. Покрытый брызгами крови и шмотками мозгов, полностью обнажённый чиновник смотрел на оперативника широко раскрытыми от ужаса глазами. Позади, на полу, в луже крови лежала женщина. Суккуб оттолкнула Михаила Александровича и побежала вглубь по коридору.

— Какого хера? — спросил чиновник. — Где ты был?

— Что случилось?

— Я толком понять не успел. Вломилась вот эта, — чиновник показал рукой на труп, — сказала, что ничего личного, и наставила на меня ствол. Я в отключке был, сообразить толком не успел, очухался от выстрела. Её кто-то из снайперки снял.

— Одевайтесь, я пока всё разрулю с хостесс. Деньги?

— Вот, — дрожащей рукой Михаил Александрович передал Матвею пачку купюр.

— Давайте живо.

***

Хостесс приняла внушительную сумму денег за предоставленные неудобства с благодарностью. Матвей попросил, чтобы их имена и описания по приезде полиции не упоминались, на что получил снисходительную улыбку. Полиции не будет.

В гостинице Матвей попросил Элину собрать вещи, сам в номере у Михаила Александровича расспрашивал чиновника о подробностях инцидента.

— Я тебе уже всё сказал, — злился чиновник. — У меня нет здесь врагов, меня никто не знает. Ты мне скажи лучше, где был ты? Как ты их не заметил?

— Тёрлись какие-то черти у бара, откуда я мог знать? Подошли к бармену, спросили про вас, понимаете? Им нужны были вы. Зачем?

— Да почём я знаю? Ты оперативник — вот и разберись. Хер ли ты от меня-то хочешь? Я тебя ещё раз спрашиваю, где был ты?

— За столом.

— За столом, блин. А должен был пулей ко мне!

— Слушайте, началась заваруха, какие-то бухие дворфы докопались до Эльки. Всё слишком быстро произошло.

— И что, разрулил с ними?

— Да.

— Молодец. А я из-за твоей девахи чуть не подох.

— Не называйте её так, она моя жена.

— Да мне по херам, веришь, нет?

— Что я мог ещё сделать?

— Ручки в ножки и спасать мою задницу! — крикнул чиновник.

— Послушайте, я понимаю ваше негодование, но я сделал всё, что мог сделать в той ситуации. Вы в порядке — это главное. Но убить хотели вас. Вас, понимаете.

— Ага. А твоя работа — меня охранять, и ты с ней ни хера не справился! А всё потому, что вместо того, чтобы думать о работе, ты думал о своей ненаглядной жёнушке.

— Михаил Александрович, это не так. Это какая-то нелепая случайность. Я составлял сценарии на это задание. Ни мне, ни аналитикам не пришло в голову, что на вас будет совершено покушение. И уж точно никто не мог предположить, что вас спасут. Кто это был? Может, есть предположения?

— Да по херу. Главное — я живой. С остальным уже будем разбираться по приезде. А теперь иди отсюда, ты действуешь мне на нервы.

— Михаил Александрович…

— Я что, не по-русски говорю? Иди отсюда. И чтоб до перехода я тебя не видел!

— Михаил Александрович…

— Вон! — крикнул чиновник и бросил в сторону Матвея стеклянный стакан. Он ударился об стену справа от оперативника и разлетелся на множество осколков.

Матвей вышел из номера.

Ситуация укладывалась в голове с трудом. Кто-то знал, что чиновник будет в «Кентавре». Возможно, их подслушали. Возможно, проследили. Перед глазами всплыл образ женщины, пьющей кофе с утра в ресторане гостиницы «Империал». Нападавшие напомнили кого-то Матвею, по своему поведению они чем-то походили на сотрудников службы, хотя, может, это дорисовало воображение оперативника. Одним выстрелом нападавшей женщине снесло полчерепной коробки, Матвей не успел разглядеть её лица. Стрелявший знал о покушении на чиновника и спас его.

***

Эля совершила переход двумя часами ранее, Матвей прекрасно понимал, что его афера раскроется, как только они окажутся в родном объекте. Михаил Александрович не шёл на контакт. По дороге к точке перехода чиновник с каменным лицом прокручивал в голове сложившуюся ситуацию, при взгляде на Матвея его глаза наливались яростью.

Совершив переход, Михаил Александрович приказал встречающим его сотрудникам службы следовать за ним и прихватить с собой Матвея. Они отправились прямиком в здание НИИ на Профсоюзной улице, где Раскалову и Кашалотову сообщили о произошедшем.

Матвей сидел на неудобном стуле возле кабинета директора СКАР, прислушиваясь, что они обсуждают. Только иногда Михаил Александрович переходил на крик, заявляя, что это возмутительно и выглядит как саботаж. Через час он вышел весь взмыленный, сжав кулаки. Матвея чиновник даже не заметил. Следом вышел Кашалотов и пригласил оперативника войти.

Матвей переступил порог кабинета Анатолия Эдуардовича Раскалова впервые, помещение показалось молодому человеку на удивление скромным. Нежно-бежевые стены вместо привычных верхушке власти дубовых панелей, стол и кресло из магазина-производителя ширпотреба вместо мебели из резного дерева и кожи, ни единого портрета правящих, следящих за выполнением государственно важных задач. Огромная электронная карта на стене напротив окон привлекла внимание множеством красных и оранжевых огоньков.

Раскалов выглядел уставшим. Высокий, статный мужчина, на вид шестидесяти лет, сидел в кресле, сложив руки. Кашалотов громко выдохнул и сел возле Раскалова по другую сторону стола.

— Сядь, — скомандовал он. — Ты нарушил четыре статьи, Матвей.

— Игорь Сергеевич, я могу всё объяснить. Это не просто происшествие. За ним охотились, кто-то знал, что он будет в К18-27. Скорее всего, за нами следили. Нам нужно понять, кто и зачем…

— Матвей Евгеньевич, — перебил Раскалов, — вы поставили личное дело в противовес работе. Организация слишком много раз шла вам навстречу, однако вместо благодарности и верной службы вы решили, что СКАР — золотая рыбка, исполняющая любое ваше желание. Мы больше не нуждаемся в вашей оперативной деятельности.

— Как это понимать? Я что, попаду в аварию? — Матвей слегка повысил голос. — Или меня найдут с пулевым отверстием в виске и предсмертной запиской? Утону? Знаю я, как у нас всё устроено.

Раскалов и Кашалотов удивлённо переглянулись между собой.

— Фёдоров, ты совсем обалдел? — крикнул Кашалотов.

— Анатолий Эдуардович, позвольте загладить вину. Для меня честь работать здесь. Я готов исправить ситуацию и очистить репутацию. Вернуть ваше расположение. И ваше, Игорь Сергеевич, — оперативник сделал паузу. — Как угодно. Позвольте мне расследовать это дело. Установить, кто пытался убить Михаила Александровича. Прошу вас, дайте мне шанс.

— Даже из глубокого уважения к вашему отцу я не могу этого сделать, — ответил Раскалов. — Тем более мы и так знаем, что произошло. Вы никак не могли повлиять на ход событий, на Михаила Александровича всё равно было бы совершено покушение.

— Что? Как?

— Мы пока не нашли исполнителей, но точно знаем, что цель этой операции — подрыв деятельности нашей организации. Однако к вам это больше отношения не имеет.

Матвей почёсывал указательный палец правой руки.

— Михаил Александрович требует вашего увольнения. Я подключил Евгения Николаевича, он убедил Михаила Александровича, что увольнение — не выход. Нами был достигнут компромисс, — Раскалов поднялся с кресла, Матвей тут же встал следом. — Вы переводитесь в архив, Фёдоров. С этого дня вам запрещено заниматься оперативной деятельностью. Приступаете через месяц. Вы свободны.

Кашалотов затянулся сигаретным дымом, наблюдая за реакцией ошарашенного Матвея. Оспаривать, взывать к милосердию, обещать что-либо, чтобы исправить ситуацию, не имело смысла — решение удовлетворяло все стороны. День за днём, месяц за месяцем, год за годом, сидя в подвальном помещении службы, среди покрытых толстым слоем пыли документов, книг и жёстких дисков, Матвей будет вспоминать те немногочисленные объекты, которые ему удалось посетить.

***

Эля проснулась с первыми лучами солнца. Сладко потянувшись, она провела рукой по стороне кровати Матвея, не обнаружив мужа рядом, открыла один глаз и оглядела номер отеля «Мариотт» в самом сердце Парижа. С небольшого балкона с видом на Эйфелеву башню доносились два голоса — Матвей разговаривал по видеосвязи с отцом.

— Я всё понимаю, — говорил Матвей, — но я не мог поступить иначе.

— Видимо, не мог, — прерываясь, отвечал Евгений Николаевич. — Ты поступил так, как счёл нужным. Это важно. Возможно, я поступил бы так же, оказавшись на твоём месте.

— Ты бы никогда не взял с собой маму.

— Не кори себя. Это был твой выбор, как и взяться за это дело. На тот момент он казался тебе верным.

— Да, но был ли этот выбор правильным?

— Нет такого понятия, как правильный или неправильный выбор, Матвей, есть только тот, что в момент времени кажется нам единственно верным. Понимание этого факта приходит с годами. После остаются только последствия.

— Меня ждёт успешная карьера, — рассмеялся Матвей.

— Архив — отличное решение. Ты останешься внутри конторы, сможешь дышать её воздухом, не ввязываясь в дурацкие истории. Заработанных денег хватит твоим внукам, попробуй жить дальше и наслаждаться моментами.

— Не знаю, смогу ли я. Это зависимость. Побывав в другом мире раз, хочется ещё и ещё.

— Ломка будет. Сильная, но и она пройдёт. Увидишь. Люблю тебя. Передавай привет жене.

Матвей улыбнулся и нажал на красный кругляшок окончания вызова. Элина на цыпочках подошла к мужу, обняла его со спины. От её прикосновения по телу пошли мурашки, он повернулся к ней.

— Прости, Матвей, это я во всём виновата.

— Эленька, ты ни в чём не виновата.

— Из-за меня ты лишился любимой работы.

— Прекрати. Прошу. Может, так и должно было произойти. Может, вся эта чёртова служба дана мне, чтобы найти тебя. Я счастлив, что ты рядом. Впереди у нас целая жизнь. Со взлётами, падениями. И мы отлично с ней справимся, вот увидишь! Веришь мне?

— Верю, — девушка потянулась поцеловать Матвея. — И мы всегда будем вместе?

— Всегда, — прошептал он.

После нежного поцелуя Эля немного отклонилась, посмотрела Матвею в глаза и спросила:

— Если бы ты знал, что всё закончится вот так, согласился бы на задание Кашалотова?

Матвей едва заметно улыбнулся и поцеловал жену снова.

КОНЕЦ