Адреналиновый голод

Глава 5

Сергей Иванович встретил меня в аэропорту «Орли». Я думал, что у меня будет время посмотреть Париж, посетить основные достопримечательности. Ошибся. С первого же дня свободного времени у меня не было. Сергей Иванович, повез меня в Форт — де — Ножаре — вербовочный центр иностранного легиона, где в частной клинике мне устроили тотальную проверку состояния организма. Исследовали меня очень скрупулезно, я даже удивился, не в космонавты ли меня будут готовить. После пятидневных мучений я получил на руки документы, в которых черным по-французски указано, что Алекс Лунквист полностью здоров.

Затем проводили разностороннюю проверку физической подготовки. Пробежать восемь стандартных кругов по четыреста метров каждый за двенадцать минут это вам не шутка. Мне довелось бегать в обычных ботинках, я не догадался взять с собой кроссовки. Только благодаря моим скрытым способностям, я показал нужное время.

Также проверяли интеллектуальные и психологические особенности соискателя по двадцатибальной системе. С этим у меня проблем никогда не было, еще в институте насобачился работать с тестами. Уверенно набрал восемнадцать балов. Особенно тщательно работали со мной психологи, хотели в точности выяснить, что меня побудило вступить в ряды легиона. Удовлетворившись ответами, и убедившись у меня нет маниакально-депрессивного синдрома, психолог отстал. Надо отметить, что каждый день форт покидали кандидаты не прошедшие тесты. Что поделать, не у всех такое железное здоровье, как у меня, и не такой высокий уровень интеллекта. Это я так себе льстил. Три недели настоящего кошмара закончились. Я признан достойным кандидатом.

Затем был перелет в Марсель. Разместили на территории промежуточного вербовочного депо. Относительно небольшое здание, больше походило на тюрьму. Обнесено высоким забором. Посреди двора в небо тянулась вышка, на которой нес дежурство человек с оружием, но почему-то в гражданской одежде.

У меня снова проверили знание французского языка. Поскольку я им владел хорошо, усадили за изучение законов, инструкций и наставлений. Как сказал мне Серей Иванович, перед отлетом, пока я буду знакомиться с бумагами, соответствующие службы осуществят проверку моей личности. Кандидаты, имеющие судимость за убийство, изнасилование и торговлю наркотиками, безжалостно изгоняются. Примерно через неделю в Марселе соберется вся группа будущих легионеров и только потом нас переправят в тренировочный лагерь. О местонахождении лагеря Швец ничего не сказал. Из разговоров в форте я понял, что основной тренировочный лагерь легиона находиться вблизи города Кастельнодари на юго-востоке Франции. Но я прекрасно помню рассказ друга Витьки. Он говорил, что его готовили в Алжире и Марокко. Какая-то нестыковка получается. Где Марсель, где Кастельнодари и где Марокко с Алжиром?

Ожидание затянулось на десять дней. Покидать расположение депо, с кем-либо общаться, кроме обслуживающего персонала и звонить было запрещено. Телефон у меня изъяли. Оставалось одно, учить документы и смотреть телевизионные программы, компьютером пользоваться также нельзя.

В транспортный самолет С-130 грузились поздно ночью. Грузовой отсек был заполнен до отказа контейнерами и тюками. Для двадцати пяти человек нашлось место на железных откидных сидениях. Неудобная штука я вам скажу, жесткие и холодные. Куда и как долго нам лететь никто не объяснял, а посмотреть нет возможности, в транспортном самолете иллюминаторы не предусмотрены. Я, устроившись поудобней, погрузился в сон, а что, нормально, никому не мешаю и ко мне никто с вопросами не пристает. Посмотрев на своих будущих сослуживцев, я решил воздержаться от сближения, у некоторых были откровенно бандитские лица, или мне просто так показалось.

Проснулся от толчка и рева двигателей, переключенных на реверс. Значит, прибыли, скоро узнаю, куда меня занесло. То, что мы приземлились в местности со знойным климатом, я понял после открытия створок фюзеляжа самолета. В грузовой отсек полетел песок вместе с разгоряченным воздухом. Прикольно. Если такая жара стоит ночью, то, что ожидает меня днем? И это точно не юго-восток Франции.

Взлетную полосу мы покинули в кузове грузовика с опущенным тентом. Опять же ничего толком не рассмотрел, кроме посадочных огней вдоль полосы и невысокой диспетчерской вышки, обозначенной красными огоньками.

Ехали около трех часов, грузовик потряхивало неслабо. Попытался снова пообщаться с товарищем Морфеем, но потерпел неудачу. Была опасность оказаться на полу кузова грузовика, ремни безопасности в нем не были предусмотрены.

Закрыв глаза, я старался вспомнить информацию о легионе, я кое-что читал о нем ранее. В Марселе, к сожалению, мне никто и ничего не рассказывал. Да и друг Витька повествуя о своих приключениях, рассказывал больше о конкретных операциях.

Если углубиться в историю, то можно узнать, что французский иностранный легион был создан еще в 1831 году королем Франции Луи-Филиппом.

Франция планировала захватить Алжир, а для этой цели ей нужны были значительные войска. В то время Франция, а в особенности Париж был наводнен иностранцами, которые не всегда были законопослушными.

Король издал указ о формировании иностранного легиона, который можно использовать только за пределами континентальной Франции. Король хотел побыстрее получить необходимые войска и заодно избавиться от ненужных в стране людей. Офицеры для легиона набирались из бывшей армии Наполеона, а солдат вербовали по всей Европе. В обязательном порядке в легион отправлялись французы, имеющие проблемы с законом. Именно тогда была заложена традиция — не интересоваться именем рекрута-легионера.

Почти восемнадцать лет Франция пыталась взять под полный контроль земли Алжира. Местное население естественно противилось. Например, восстание Абд аль-Кадира длилось почти до конца XIX века. Абд аль-Кадир — арабский эмир, полководец, богослов-ученый, смог организовать разношерстные арабские и берберские племена. Провозгласил себя эмиром, создав эмират со столицей в Маскаре. Умело сочетая религиозную, политическую и военную власть эмир достиг многого. Война была жестокой и кровопролитной. Несмотря на хорошее вооружение и обученость солдат, французы потерпели ряд серьезных поражений, поэтому поспешили заключить с Абд аль-Кадиром мир в 1834 году. Спустя год сами же французы нарушили мирный договор, начав боевые действия против эмирата. Фортуна снова отвернулась от французов, они были разбиты, и в 1837 году был заключен очередной мирный договор.

Абд аль-Кадир помня о подлости французов, развивал свой эмират, в особенности военную промышленность. Появились сабельные, ружейные, пушечные и пороховые заводы. На основе отрядов ополчения эмир сформировал регулярную армию. Помимо военного направления Абд аль-Кадир проводил административную и экономическую реформы. Одно время эмират выпускал собственную валюту.

В очередной раз французы нарушили мирный договор. Но нарушили его со знанием дела. Оснастили войска современным оружием, повысили выучку личного состава. Но самое главное, провели вдумчивую работу с окружением Абд аль-Кадира. Многие крупные арабские феодалы поверили французам, и предали своего эмира, что позволило захватить большую часть территории эмирата. В 1843 году войска Абд аль-Кадира были разбиты и он вынужден укрыться в Марокко, власти которого продолжали войну с французскими войсками. Однако марокканцы тоже потерпели неудачу.

В 1845 году в Алжире вновь вспыхнуло восстание против французских властей, и его возглавил Абд аль-Кадир. Малочисленные арабские отряды не могли оказать серьезного сопротивления хорошо обученным французским войскам. Повстанцы были разбиты, а Абд аль-Кадир попал в плен.

Отметился легион и у нас в России во время Крымской войны. Эта «Иностранная бригада», состоящая из двух полков легиона под командованием генерала Карбучия, понесла первые потери еще до прибытия в Крым. Вспышка холеры унесла жизни ста семидесяти пяти солдат и сержантов, пяти офицеров и генерал не уберегся, преставился.

Затем полки легиона основательно потрепали в битве при Альме. В битве под Инкерманом не повезло французам здорово. Русским войскам удалось мнимым отступлением заманить противника под губительный огонь артиллерии. Потеряв более двух третий личного состава, легиону до конца компании не удалось восстановить полную боеспособность, легионеры вошли в состав пятой французской дивизии.

В итоге, за время Крымской кампании, легион потерял больше людей, чем за двадцать три года непрерывных войн в Алжире.

Потом легион участвовал во многих сражениях на разных континентах. В первой и второй мировых войнах легионеры отважно сражались с германскими войсками.

Наибольшее поражение легион потерпел в марте-мае 1954 года во время первой Индокитайской войны в битве при Дьенбьенфу. Убитыми и ранеными потеряли более восьми тысяч солдат, примерно двенадцать тысяч попали в плен к вьетнамцам.

Среди знаменитых легионеров встречаются русские фамилии, например, Радион Малиновский — маршал Советского Союза.

В Первую мировую войну он служил в 1-й бригаде экспедиционного корпуса Русской армии во Франции. Был серьезно ранен в руку в ходе наступления в районе форта Бримон. По счастливой случайности, английский хирург провел сложнейшую операцию, что позволило избежать ампутации. Летом 1917 года военнослужащие русского экспедиционного корпуса подняли бунт, требуя их возвращения в Россию. Причиной бунта послужило отвратительное снабжение корпуса всеми видами довольствия. В сентябре бунт был с большим трудом подавлен, корпус расформирован. Малиновский записался в иностранный легион, где проходил службу на должности нижнего чина в знаменитом «Русском Легионе Чести», входящем в состав Марокканской дивизии. В 1918 году за прорыв линии Гинденбурга, французы наградили Малиновского Военным крестом с серебряной звездочкой.

Похоже, закалка, полученная в легионе, позволила Малиновскому достичь значительных высот в Красной армии.

Служили в легионе и другие выходцы из России.

Будущий французский легионер и друг президента Франции Шарля де Голля, Зиновий Свердлов родился в 1884 году в семье еврея-ремесленника в Нижнем Новгороде. Оттуда был родом и Максим Горький, который был хорошо знаком с семьей Свердловых, а юного Зиновия, любознательного, с горящими глазами, любил особенно.

В 1902 году Зиновий принял православие, а крестным отцом его стал Горький. Для того, чтобы еврейскому юноше дали право жить в Москве и путешествовать, писатель дал ему свою (настоящую) фамилию — Пешков. После этого родная семья отреклась от Зиновия.

Канада, США, Новая Зеландия… За границей Пешков работал грузчиком на кирпичном заводе, на меховой фабрике, в типографии. Пытался заниматься коммерцией, но прогорел. Относительно успешной оказалась работа в русском издательстве в США. Потом судьба занесла его во Францию, где и застала Первая мировая война.

В отличие от оставшихся в России знакомых революционеров, он не желал поражения России и ее союзникам. Не раздумывая, Зиновий бросился на призывной пункт. Иностранцы не могли вступить во французскую армию, так пасынок Максима Горького и оказался в Иностранном легионе.

В 1915 году в атаке под Аррасом Пешков был сильно ранен в руку. Санитары сочли его безнадежным и хотели оставить на поле боя. На эвакуации раненого настоял… лейтенант Шарль де Голль. Зиновия отправили в Американский госпиталь в Нейи.

Руку пришлось ампутировать, но пациент проявил огромное упорство и научился прекрасно обходиться одной рукой, его восстановили на службе. В том же году в Доме Инвалидов, согласно приказу маршала Жоффра, русского легионера наградили Военным крестом с пальмовой ветвью. А со спасителем де Голлем они станут друзьями.

По некоторым данным под флагом Иностранного легиона в разное время отслужило около шестисот тысяч человек, тридцать шесть тысяч погибли.

На сегодняшний день Иностранный легион используют там, где Франция защищает свои интересы в рамках Европейского союза или где подвергаются опасности французские граждане. Также легион тесно взаимодействует с НАТО.

На рассвете мы прибыли на место, и получив команду, стали покидать кузов грузовика.

Как я понял мы прибыли в тренировочный лагерь, и он явно находится не во Франции.

Интересное местечко для обустройства тренировочного лагеря выбрано. Куда ни глянь — сплошные пески, ни одного растения поблизости не наблюдается. Солнце только-только начинало отрываться от земли, а жара уже чувствовалась. Пустыня, однако.

Выстроившись в колонну по двое, направились к воротам лагеря. Высокие, примерно пять метров в высоту бетонные стены окрашены под цвет окружающих песков. Проходя ворота, отметил, что толщина стен достигает двух метров. Такую преграду не каждое орудие, наверное, возьмет. От кого спрашивается нас нужно защищать? Или начальство выстроило такие высокие и прочные стены, чтобы легионеры не разбежались? Собственно чего гадать, придет время, все узнаю.

После прохода ворот, в своеобразной загородке из толстых прутьев встречающий лейтенант продержал нас минут двадцать, пока проверял список. Формальности закончены и ворота гостеприимно распахнуты.

Ожидал увидеть ровные ряды выгоревших под палящим солнцем палаток, марширующих на плацу с полной выкладкой вспотевших солдат. Ничего этого не было. Большой плац имелся, а также ровные ряды аккуратных одинаковых одноэтажных панельных домиков, украшенных спутниковыми антеннами, кондиционерами и солнечными панелями. Между домиками проложены пешеходные дорожки из мелкого щебня. В дальнем углу, примерно трехсотметрового периметра лагеря возвышалась водонапорная башня, значит, проблем с питьевой водой не будет и с помывкой в том числе.

Нашу группу разбили по пять человек и определи в отдельные домики. Не скажу, что мы устроились шикарно, но вполне нормально. В домике была одна большая комната, пять кроватей, такое же количество прикроватных тумбочек. В прихожей располагались пять объемных платяных шкафов. Обширная душевая на три кабинки. Туалетная комната, правда, с одним унитазом. Кухня-столовая приличных размеров обеспечена столом и стульями. Имелась двухкомфорная электроплита и микроволновка. Это мы что, сами себе пищу готовить должны? После тренировок мы ноги еле волочить будем, о пище помыслить не сможем.

Только бросили вещи на выбранные кровати, прибежал в домик местный капрал и довольно бесцеремонно отправил нас на склад получать положенное обмундирование. Не буду утомлять перечислением, скажу так, от туалетной бумаги до автомата «клерон», согласно нормам положенности, получил все. Возвращался в домик, нагруженный подобно ослику, только противно не орал во все горло.

Отведенные на подгонку обмундирования два часа пролетели мгновенно. Кое-как привели форму в соответствие. В десять часов на плацу общий сбор, капрал приказал быть без опозданий.

— Ну, что, придурки, я рад вас приветствовать в учебном центре 2-го иностранного мотопехотного полка, — громко объявил рослый майор с трибуны. — Я не оговорился, вы точно придурки, поскольку решили связать жизнь с легионом. Меня зовут майор Жак, прошу всех это запомнить на всю жизнь. Уверен, что после шести месяцев, проведенных здесь, вы меня точно не забудете. Вас здесь собралось двести безголовых желудков, которые не видели и не знают жизни. Мы вместе с офицерами и младшими командирами будем делать из вас настоящих и непобедимых легионеров. Никто не должен жаловаться на здоровье, вы прошли медицинское освидетельствование, больных ублюдков отсеяли еще в Париже, значит, вы все способны переносить нагрузки. Программа подготовки сложная и насыщенная, вам некогда будет отвлекаться на разные глупости, поверьте, сил на это у вас не будет. Предупреждаю, бежать отсюда бессмысленно. Двести километров до ближайшего источника воды пройти по пустыне невозможно. Учтите, кто решится бежать, пусть сразу пишет завещание родным, никто никого искать не станет. Может, спустя некоторое время в пустыне наткнемся на обглоданные кости такого бегуна, но вероятность довольно мала.

Если вы возомнили себя легионерами, то это не так. Вы просто куча мяса, из которой мы общими усилиями сделаем настоящих людей. Вы заключили шестимесячный временный контракт. За это время мы поймем кто и на что способен. Каждую неделю, по субботам, будет проводиться тестирование. По его результатам мы определимся, кто продолжит дальнейшее обучение, а кто поедет домой к мамочке.

Хочу сказать, что в легионе уделяется особое внимание дисциплине. Если кто-то рискнет нарушать установленные порядки, то он очень пожалеет об этом.

Сегодня занятий не будет. Подгоняйте форму и снаряжение под себя. Готовьтесь. На этом все.

— Командирам приступить к формированию взводов, — отдал приказ майор.

Нашим взводом из тридцати человек, командовать поставили лейтенанта Ульриха, крупного, высокого и широкоплечего лося. Он представил нам своего заместителя сержанта Поля, и трёх капралов — они будут командирами отделений по десять человек в каждом. Моим непосредственным командиром стал капрал Теодор. Настоящее это имя или вымышленное не суть важно, главное капрал ознакомил с существующими в лагере порядками и распорядком дня. Теодор развеял мои сомнения по приготовлению пищи. Оказалось, на всех легионеров готовится завтрак, обед и ужин централизованно. В каждый домик пища доставляется в специальных термосах, строго по расписанию. На прием пищи отводится сорок минут. Посуду мыть не доведется, поскольку используется одноразовая. Капрал показал, как правильно укладывать вещи в ранец и как пользоваться всеми элементами обмундирования. Особенно отметил, что от правильной укладки ранца зависит многое, например, результат завтрашнего забега на пять километров.

Когда капрал ушел, мы смогли нормально познакомиться. Моими соседями оказались: Франсуа и Жиль — французы, Эрик — немец, Златан — серб, я естественно тоже представился, как Алекс — швед. В завязавшейся беседе, тему предстоящей службы не затрагивали, в основном обсуждали погоду, а именно жару. Правда Эрик отметил, что наш лагерь хорошо охраняется, на четырех вышках, установленных по периметру лагеря, несут службу легионеры. Каждая вышка снабжена крупнокалиберным пулеметом. Жиль, беззаботно махнул рукой и сказал, что начальство просто хочет нагнать на нас больше страху, нападать на нас некому.

Пока точили лясы, я успел пришить все эмблемы и знаки различия на форму, проверил надежность своих усилий. Затем занялся укладкой ранца, выполнив все рекомендации Теодора. Приготовил комплект формы, указанный капралом.

Что сказать о форме? У меня только положительные эмоции. Камуфляж пустынной раскраски изготовлен из натуральной добротной ткани. Под мышками имеются сетчатые вставки, улучшающие циркуляцию воздуха вокруг тела. Нижнее белье состоит из трусов и футболки такой же расцветки. Если верить надписи, то они изготовлены из стопроцентного хлопка. Примечательно, что каждому легионеру выдали по три комплекта формы, похоже, за эти шесть месяцев форма придет в полную негодность, ведь вокруг сплошной песок, а он, как я знаю отличный образив.

А вот с обувью я немного подвис. Высокие кожаные ботинки песочного цвета хороши, легкие, крепкие и удобные. А вот бегать в них не совсем удобно, вернее не в ботинках, а в носках. Я точно знаю, что на первой же сотне метров, ноги вспотеют, носки начнут сползать, сбиваться в комки, а потом натрут на ногах кровавые мозоли. Предлагаемые к пробегу пять километров, станут пыткой для будущих легионеров. Я на подобное постараюсь не попадаться. Из мягкой ткани, полученной на складе, более похожей на байку, изготовил нормальные портянки. Попробовал их правильно намотать на ноги, и обуть ботинки. Прошелся по комнате, нигде ни терло и не давило, а значит, ноги не пострадают. Златан, посмотрев на мои манипуляции с портянками, ухмыльнулся и заметил, что время портянок безвозвратно ушло в прошлое, сейчас есть более современные материалы, из которых изготавливаются носки. Спорить не стал, завтра посмотрим, кто прав.

Ранний подъем, завтрак, и пожалуйте на пробежку с полной выкладкой. Первый километр пробегаю, даже не запыхавшись. Ранец удобно устроился на спине, в процессе бега, его содержимое равномерно распределилось и заняло положенные места. Повертел головой, взвод пока бежит единым строем, никто не отстал. Капрал Теодор бежит рядом с нами, тоже с ранцем за спиной, и он не пустой однозначно. Так, надо отвлечься, и не сосредотачивать внимание на беготне, в ритм я вошел, и до финиша ускоряться не собираюсь. Бегущий рядом со мной Златан начал, время от времени спотыкаться, рот широко раскрыт. Серб жадно хватал ртом уже порядком нагретый воздух. Похоже, сербу бегать не очень нравится, начинает выдыхаться, а пробежали по моим прикидкам, только половину дистанции. Вероятней всего Златан свалится. Помочь ему? Интересно он примет мою помощь и как ее расценит капрал. Не говоря ни слова, срываю с шеи Златана «клерон», и вешаю на себя. Парень не в силах даже высказать благодарность, просто кивнул головой. Оглядываюсь назад, и вижу, что наш взвод вырос в размерах, вернее растянулся. Мои знакомые французы — Франсуа и Жиль, бегут последними с трудом удерживают темп. Еще немного, и они завалятся в песок. Поискал глазами Эрика. Немец бежал в голове взвода, с ним все нормально. Притормозил. Подождал французов. Избавил их от оружия, и схватив за ремни амуниции, подобно морскому буксиру потащил к Златану. Французы что-то мычали, но я не обращал на это никакого внимания.

На финише нас поджидал лейтенант Ульрих с секундомером в руках. Когда мимо него пробежал последний легионер, то я заметил на лице лейтенанта кислое выражение. Видно он недоволен общим результатом. После финиша, большинство бойцов взвода свалились на песок. Из нашей пятерки на ногах остались мы с Эриком.

— Легионер, — позвал меня капрал, — подойди ко мне.

— Господин капрал, легионер Алекс по вашему приказанию прибыл, — спокойно представился я.

— Ты где это сколько автоматов собрал? — спросил капрал, ткнув пальцем мне за спину.

— Это оружие моих товарищей.

— Они его бросили?

— Никак нет. Я сам вызвался им помочь.

— Они тебя просили это сделать?

— Нет, господин капрал, это моя личная инициатива.

— Тебе не тяжело было нести их оружие?

— Тяжело.

— Так зачем нес?

— Если бы я этого не сделал, то взвод не уложился бы в положенное время.

— Ты хочешь сказать, что заботишься о взводе?

— Сначала о своих товарищах, а потом о взводе в целом.

— Алекс, пойми, здесь не детский сад, и твои товарищи не младенцы, а мужики с большими яйцами. Они знали куда шли. Если они не способны пробежать самостоятельно каких-то пять километров, то им не место в легионе.

— Господин капрал, они со временем смогут нормально бегать, просто жара сильно мешает.

— Славянин еще может и побежит чуть позже, а французики сдохнут, не видно у них особого желания. Не трать на них силы. Ладно, иди, раздай оружие товарищам, и больше так не делай, пусть каждый показывает те результаты, на которые он способен. Пока объявляю тебе замечание.

— Есть замечание, господин капрал.

Дав легионерам немного прийти в себя, взвод построили в три шеренги. Лейтенант толкнул короткую речь, отметил, что ожидал от нас худшего результата, но и удивить его мы не смогли. Общее время, затраченное взводом на преодоление пяти километров, превышает установленный норматив, а значит, будем тренироваться.

В лагерь возвращались походным шагом. Было заметно, что многие легионеры на забег потратили много сил. Я себя чувствовал нормально. Приятная легкая усталость в мышцах и не более. Если потребуется, могу спокойно пробежать еще десяток километров. Все же хорошо меня приложило электротоком, мобилизовав скрытые резервы организма. Что-то мне подсказывает, это не последние сюрпризы организма.

После приведения себя в порядок, нас отправили в учебную палатку, где сержант Поль, вбивал в наши головы информацию о вооружении пехотных частей, начиная со стрелкового оружия и заканчивая средствами усиления. По большому счету, мне эта информация была известна, я хорошо учился на военной кафедре. Вооружение армий стран НАТО мы проходили.

Потом у нас была строевая подготовка. Как сказал наш сержант, мы должны почувствовать локоть товарища, поэтому шагали под палящим солнцем около трех часов. Не всем легко дались эти занятия. Пару человек даже сознание потеряли. Доктор опасался, что они получили солнечный или тепловой удар, но все обошлось, к вечеру кандидаты в легионеры заняли свои места в строю. Надо отметить, что строевой подготовкой довелось заниматься ежедневно и по нескольку часов кряду. Был случай, когда начальник учебного центра поставил наш взвод по стойке смирно, и ушел в штаб, забыв о нас, как мне вначале показалось. Так мы простояли до обеда. Покидать строй было категорически запрещено, ведь велась видеосъемка. Спустя пару дней лейтенант Ульрих нам объяснил, что таким образом мы проходили очередное психологическое тестирование, и он очень рад, что никто не нарушил порядок.

Вот с тактикой французской пехоты мне сталкиваться ранее не приходилось. В современном бою в основном используются три основных способа ведения наступления пехотой.

Первый — полицейские действия. Перед началом наступления авиация, артиллерия всех видов и систем, а также танки, сосредоточенным огнем подавляют силы противника на определенную ширину и глубину обороны. Пехота, следуя за огненным валом, подавляет уцелевшие силы обороняющегося противника, занимая господствующие высоты и строения, удобные для ведения боевых действий.

Второй — просачивание. Суть просачивания состоит в том, чтобы мелкими группами проникнуть в расположение противника, закрепиться на выгодных позициях. С началом общего наступления, просочившаяся пехота наносит удары по огневым позициям обороняющихся войск, по командным пунктам и штабам, вносят дезорганизацию в управление войсками.

Третий — прорыв обороны. Все виды артиллерии и авиации наносят продолжительные по времени массированные удары по обороне противника, старясь уничтожить или вывести из строя обнаруженные накануне системы вооружения. Пехота доставляется к предполагаемому месту прорыва с помощью бронетранспортеров, чтобы по возможности избежать значительных потерь. Спешившись, пехота занимается уничтожением уцелевших сил и средств противника, обеспечивая второму эшелону наступающих беспрепятственное преодоление захваченной полосы обороны.

Это я так, в общих чертах рассказал о тактике, чтобы глубоко не вникать в эту тему. Все умные мысли наших инструкторов мы конспектировали и заучивали.

Для наработки практических навыков, в пяти километрах от нашего лагеря имелась большая заброшенная деревня, говорят, там когда-то жили осевшие бедуины. Там мы учились грамотно «зачищать» дома и улицы, ходить в атаку и организовывать оборону. Думал, хоть здесь не буду похож на землеройную машину, и правда, на землеройную не походил, стал пескоройной. Приходилось организовывать узлы обороны отделения, взвода. Подготовка огневых позиций для минометов, систем залпового огня и капониров для танков, выматывала основательно. Выдаваемые на неделю перчатки «сгорали» за пару дней, а дальше изволь сжимать лопатку своими холеными ладонями.

Через месяц взвод покинули Франсуа и Жиль, прав оказался капрал, не выдержали они нагрузки. Всего набралось двадцать человек неудачников. Их отправят во Францию в ближайшее время. Примечательно, что за месяц им жалование никто платить не станет, оно уйдет на оплату перелета. Так вот.

В принципе во взводе все устоялось. Бегаем мы теперь нормально, науку постигаем в полном объеме, на стрельбище показываем неплохие результаты. И с дисциплиной в принципе неплохо, правда пару раз в неделю взвод пробегает лишние пять километров. Всему причиной Мишка Север, он не может найти общий язык с капралом, пререкается. Теодор лечит от этого марш-бросками. Сослуживцы уже стали косо поглядывать на Мишку, еще немного, и терпение кончится. Я решил поговорить с земляком, слышал от него не совсем нормальную русскую речь. Естественно, говорить о своем российском гражданстве не собираюсь, просто попытаюсь ему объяснить серьезность ситуации.

— Север, давай отойдем в сторону, поговорить надо, — коснувшись руки Мишки, на французском языке предложил я.

— Слышишь скандинав, мне базарить недосуг, до начала занятий есть двадцать минут, я хотел их употребить на сон, — проворчал Мишка. — А ты лезешь ко мне с разговором.

— Ну, я не лезу, а просто хочу предупредить, что если ты и дальше будешь конфликтовать с капралом, то твои сослуживцы могут возмутиться, и очень сильно. Вплоть до нанесения тебе телесных повреждений.

— И кто попробует? — с вызовом посмотрел на меня Мишка, добавив несколько нецензурных слов.

— Ты чё баран совсем берега потерял? Не понял, где находишься? Это тебе не российская армия, где ты сержантов ни во что не ставил, а имея приличные кулаки, запугивал их? — ответил я Мишке на русском языке.

— Откуда русский знаешь?

— Я многими языками владею. Хочу заметить, что наш капрал поднялся с самых низов, он был таким же как мы, и прослужив положенное время смог получить чин. Ты пытаешься его задеть, но Теодор пока ограничивается наказанием всего взвода, но учти, его терпение не безгранично. Посовещаются капралы, сержант и лейтенант, и отправят тебя в холодную Россию. Ты этого хочешь?

— Я хочу заработать денег. Купить квартиру и жениться.

— Так какого черта ты выделываешься? Будь как все, или лучше. Хочешь показать, что ты знатный воин, показывай это на занятиях и тренировках. С капралом грызню прекращай, это может закончиться твоей госпитализацией.

— И кто меня на койку отправит? Ты что ли?

— Я могу отправить на тот свет или в инвалидное кресло, если сильно меня достать.

— Угрожаешь?

— Нет. Пытаюсь вразумить, и предотвратить непоправимое. Надеюсь, ты меня понял.

Не знаю, какие выводы из беседы сделал Север, но капрала перестал доставать, зато стал искать со мной встречи в спарринге, во время отработки приемов рукопашного боя. У Мишки хорошая базовая подготовка российского десантника. Да и сам Север выглядел довольно внушительно. Рост у него примерно метр восемьдесят, вес в норме. Тело основательно прокачано, и он регулярно таскает тяжести в тренажерном домике, поддерживает мышцы в тонусе. Правда, ему невдомек, что сильно прокачанные мышцы не всегда залог успеха на ковре, но я естественно со своими советами к нему не лезу. Один раз поговорил, и этого достаточно.

Уже месяц отрабатываем тактику ведения боя в населенных пунктах с использованием пейнтбольного вооружения. Командование учебного центра решило не тратить деньги на дорогостоящие электронные «прибамбасы» для наших автоматов, а используют то, что подешевле, и проверено временем.

Первое время я получал несколько, некритичных попаданий, а уже две недели в меня попасть невозможно, я стал двигаться несколько быстрее своих сослуживцев. Не знаю, это результат тренировок, или очередная приятная плюшка от организма. Пусть даже так, но все мне на пользу.

В заброшенной деревне сержант Поль обычно выбирает какое-нибудь строение и садит в оборону три-пять человек. Мы работаем тройками. Наша задача уничтожить засевших в доме противников и сохранить свои жизни. Да, нам каждому выдают гранаты-имитаторы, начиненные краской. Не совсем удобная штука, но если ее закинуть в проем окна, то при удачном подрыве, краской окатит всех, находящихся в доме легионеров. Я несколько дней тренировался попадать в меленькие окна бедуинских домиков, бросая камни разных размеров и веса. Теперь с уверенностью с тридцати метров попадал в окошко размером не более полуметра.

Я, Златан и Эрик вышли на исходную позицию, укрывшись за дувалом. Товарищи передали мне свои гранаты, надеясь, что я смогу их удачно забросить в домик.

Изучаем обстановку перед началом атаки. Сломя голову мы бежать не намерены. Пусть пейнтбольное оружие и не убивает, но отметины на форме оставляет. Тяжесть «ранения» зависит от места попадания шарика, нам не хочется в начале атаки оказаться «трупами». Наши оппоненты заняли оборону. Один легионер улегся на плоской крыше, это позволит ему контролировать подходы к дому со двора. Я больше чем уверен, что со стороны глухой стены дома тоже выставлен боец, прикрывая это направление. Остальные, полагаю, заняли оборону в доме, сколько точно обороняющихся мы не знаем, сержант часто усложняет задачу.

Посовещавшись с Эриком и Златаном, решаю первым накрыть гранатой бойца, расположившегося на крыше, он на начальном этапе самый опасный. Вторую гранату закину за дом, надеюсь, отскочив от стены, она взорвется как надо, задев пока еще не видимого нам легионера. Третью, последнюю гранату приберегу для штурма комнат домика. Все, кого мы подстрелим, должны молча выйти из боя и не мешать ни нападающим, ни обороняющимся.

Получилось два удачных броска, и не менее удачных попадания. Замечательно, два бойца выбыли. Прикрывая друг друга, преодолеваем невысокий дувал. Из крайнего окошка по нам открыли огонь, правда, не прицельно, несколько красных клякс появляется в паре метров от Эрика. Надо пугнуть оборону. Бросаю в окошко обыкновенный камень. Крик «граната» и топот ног в доме, свидетельствует о том, что противника мы напугали здорово. Я прекрасно помню расположение комнат почти всех домов в поселке, и знаю, где от взрыва гранаты укроются бойцы. Поэтому тихо отворяю входную дверь и бросаю в комнату очередной камень. Снова предупреждение — «граната», и четверо легионеров перебегают в маленькую комнату. Вот в эту комнату я запускаю «настоящую» гранату, и все вместе открываем огонь на поражение. «Живых» в доме не осталось, наша тройка задачу выполнила.

Лейтенант Ульрих в присутствии сержанта и капралов, провел подробнейший разбор наших действий. Мне погрозил пальцем, сказал, что я не вправе отбирать гранаты у других легионеров. Мою обманку с камнями одобрил, отметил, что удивить противника мне удалось.