Адмирал Империи – 38

Глава 6

Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».

Национальное название: «Ладога» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется Черноморским космическим флотом.

Точка пространства: орбита планеты Санкт-Петербург-3.

Борт флагманского линкора «Москва».

Дата: 2 июля 2215 года.

В то время, как Демид Зубов покинув борт линкора «Москва», отбыл на планету Санкт-Петербург-3 и направился во главе своего штурмового отряда разбираться с диктатором, командующие дивизиями все еще оставались на борту его флагмана. В просторной кают-компании, обставленной с имперским шиком и роскошью, адмиралы продолжали горячо обсуждать случившееся. Собравшись вокруг богато украшенного овального стола из красного дерева, они то и дело вскакивали со своих мест, размахивая руками и перебивая друг друга.

Многие из них, особенно командиры гвардейских и «резервных» дивизий, не скрывали ликования и радостных улыбок. От былой напряженности и тревоги за будущее Империи не осталось и следа. В их глазах светились надежда и воодушевление.

— Друзья, наконец-то у нас появился достойный и целеустремленный лидер — контр-адмирал Зубов! С ним мы непременно добьемся победы! — горячо воскликнул один из гвардейских офицеров, поднимая бокал с игристым вином.

— Верно! И как мудро с его стороны пообещать нам повышения в званиях и должностях за верность и поддержку, — поддержал тост другой офицер, удовлетворенно потирая руки. На его губах играла хитрая усмешка.

— Господа, вы можете говорить, что подобные вещи не так уж важны для настоящего служаки, но положа руку на сердце — кто из нас откажется от лишней звезды на погонах? — рассмеялся третий, обводя сообщников откровенным взглядом.

— Главное, мы больше не будем безмолвными исполнителями капризов зажравшегося и ни во что нас не ставившего командующего Черноморским флотом! — подхватил еще один адмирал из «резервных», презрительно скривив губы. — Под началом Зубова наши идеи и таланты наконец-то оценят по достоинству.

Один из немногих, кто не разделял всеобщего энтузиазма, вице-адмирал Красовский сидел чуть в стороне, мрачно потягивая крепкий бренди из тяжелого хрустального стакана. Все это время он молчал, лишь качая седой головой и удивляясь наивности своих бывших товарищей. Но тут не выдержал.

— Глупцы! Неужели не видите, что Зубов попросту использует вас в своей игре? Ловко навешал лапши на уши, наобещав с три короба, а вы и рады стараться! — язвительно процедил Александр Михайлович, сверкнув на офицеров колючим взглядом своих черных глаз. — Он обвел вас вокруг пальца, как мальчишек! Все эти россказни — лишь способ захватить власть и стать новым диктатором, вот и все…

— Что же в этом дурного? Уж лучше доблестный Зубов встанет у руля Российской Империи, чем продолжит править этот пьяница и бездельник Самсонов! — вскочили со своих мест новые союзники контр-адмирала из числа командиров «резервных» дивизий. Их лица раскраснелись то ли от выпитого, то ли от праведного гнева.

— Ах вы, простофили! А кто же признает полномочия вашего Зубова кроме горстки перебежчиков? — продолжал ехидно вопрошать Красовский, наслаждаясь замешательством на лицах спорщиков. — Кто поддержит самозваного диктатора? Ваши жалкие недобитки, разгромленные Птолемеем, да необстрелянные юнцы из резерва? Не смешите меня!

Один из горячо поддержавших мятеж Демида Зубова — вице-адмирал Карпухин, командующий одной из гарнизонных групп, грохнул кулаком по столу так, что жалобно звякнули бокалы и графины. Его глаза лихорадочно блестели, а усы воинственно топорщились.

— Да, и этого вполне достаточно для начала пути по восхождению на вершину, — ответил на усмешки Красовского, вице-адмирала Карпухин — командующий одной из недавно сформированных из сводных гарнизонных групп «резервных» дивизий. — А позже, и сам император Иван Константинович подпишет указ о назначении контр-адмирал Зубова на новую должность, тем самым признав в нем опору и его главного защитника Российской Империи.

— Вы в этом уверены, уважаемый? Кто сказал, что император, пусть и маленький, будет плясать под дудку в прошлом простого полковника гвардии, к тому же убившего его отца? — снова засмеялся Александр Михайлович, под одобрение остальных офицеров и адмиралов «черноморцев», стоявших за его спиной. Несколько мрачных фигур в черной с серебром форме придвинулись ближе к нему, всем своим видом показывая свою поддержку. Они обменялись понимающими взглядами, некоторые усмехались, другие согласно кивали головой.

— Ох, господа, очень скоро все вы поймете, что у Зубова за душой нет ничего, кроме авторитета отважного командира гвардейской штурмовой пехоты, коим он по сей день и остается, несмотря на его последние, якобы великие, удачи в секторе сражений, — продолжал Красовский, обводя насмешливым взглядом собравшихся офицеров. В его глазах плясали ехидные огоньки. — Только благодаря адмиралу Самсонову, которого этот предатель Демид Зубов сейчас отправился подло свергать, он и сумел так возвыситься. Только благодаря мудрым советам и поддержке Ивана Федоровича наш выскочка-гвардеец одержал свои громкие победы… Но, поверьте моему слову, как только контр-адмирал останется один, без своего покровителя, вы очень быстро поймете, что у него нет ни стратегического дара, ни должного опыта для командования такими огромными соединениями, как наш доблестный флот…

Среди гвардейцев пробежал ропот недовольства. Некоторые хмурились, явно раздумывая над словами вице-адмирала, другие неуверенно переглядывались. Стало очевидно, что часть из них втайне разделяет озвученные Красовским опасения насчет истинных талантов и возможностей Зубова.

Почувствовав, что посеянные им зерна сомнений дали первые всходы, Александр Михайлович встал с кресла и продолжил свою страстную обличительную речь, повысив голос:

— Максимум, на что способен Зубов — это быть средней руки дивизионным адмиралом да лихо сражаться в дуэлях на кораблях. Но одно дело — показывать чудеса храбрости в бою, лично вести в атаку абордажные партии, а совсем другое — мудро руководить сотнями боевых кораблей, управлять экономикой и жизнью сотен звездных систем! Тут нужен государственный ум, стратегическое мышление, а не безрассудная лихость…

Вице-адмирал прекрасно понимал — если сейчас не сумеет заронить в души бывших соратников серьезные сомнения, не переманит их на свою сторону, то очень скоро, придя к власти, мстительный Зубов попросту отстранит его, как впрочем, и других «черноморцев» от командования, заменив своими сторонниками. Эта мысль жгла Красовского, который был плоть от плоти — карьерист, каленым железом.

— Демид Александрович в два счета развалит к чертям всю систему управления Империей! — с жаром продолжал он, раскрасневшись от волнения. — Будет раздавать идиотские приказы министерствам, словно командует ротами штурмовиков… Да, надо признать, что Иван Федорович в последнее время действительно подзапустил дела флота, и его выходки и невнимание, как вы помните, не раз бесили нас всех. Но, по крайней мере, Самсонов умеет дергать за нужные ниточки, чтобы бюрократическая машина не стопорилась. А что может ваш контр-адмирал-выскочка? Только храбро погибнуть в первых рядах атакующих, как подобает простому абордажнику… Вот только, сам героически сложив буйну голову, он потянет за собой и всех вас… Попомните мое слово!

Вице-адмирал Карпухин, один из самых яростных сторонников Зубова, к тому же рассчитывающий при новом диктаторе на возвышение, тут же вскочил с места. Его лицо перекосило от гнева, пышные усы грозно топорщились, глаза метали молнии.

— Довольно молоть вздор, Александр Михайлович! Не пытайся пустыми измышлениями посеять меж нами рознь и усобицу, — грозно пророкотал он. — В тебе говорит лишь черная зависть к талантам Демида Александровича да уязвленное самолюбие! Но, как ни старайся, ты по-прежнему одинок в своих жалких домыслах…

Карпухин выразительно обвел взглядом зал, где собрались офицеры высшего командного состава.

— Поверь, почти никто здесь уже не разделяет твоих взглядов! Мы не с тобой! Так что признай свое поражение, смирись и лучше помалкивай, пока не наговорил глупостей, о которых после пожалеешь…

— Зависть⁈ — переспросил Красовский, усмехнувшись и подняв брови.

— Именно зависть, и ничего более, — презрительно хмыкнул, вице-адмирал Карпухин, как и многие из здесь присутствующих прекрасно знавший Александра Михайловича и его отношение к любому фавориту судьбы, который в какой-то момент начинал затмевать своим светом самого Красовского. — Ты пытаешься внести смуту в умы собравшихся здесь, но по-прежнему одинок в своих мыслях… Мы не с тобой, Александр Михайлович, смирись и лучше замолчи.

— А вот тут вы не угадали, господин хороший, — ехидно хмыкнул Красовский, небрежным жестом указывая себе за спину. В его глазах вспыхнули торжествующие огоньки, а губы тронула змеиная усмешка. — В этой тесной от количества присутствующих кают-компании найдутся люди, которые всецело разделяют мою точку зрения и думают в точности, как я…

С этими словами Александр Михайлович величественно простер руку в сторону своих верных боевых товарищей, до того хранивших напряженное молчание. Повинуясь безмолвному приказу, мрачные фигуры в иссиня-черной форме сомкнулись вокруг него плотным полукольцом, демонстрируя безоговорочную поддержку. Это были командующие прославленными дивизиями доблестного Черноморского флота — адмиралы Дамир Хиляев, Аркадий Гуль и молодой Елизарий Орлов, совсем недавно получивший заслуженные адмиральские погоны из рук самого Самсонова и ныне временно исполняющий обязанности командира 9-ой «линейной» дивизии, подразделения погибшего в битве с османами вице-адмирала Козлова.

Четверо закаленных в боях офицеров застыли плечом к плечу в единой шеренге, являя собой внушительное зрелище. Исполненные достоинства осанки и суровые, точеные черты лиц ясно говорили — эти люди в данный момент пойдут друг за друга в огонь, воду и космический вакуум. Далее за их спинами встали еще с пару десятков капитанов кораблей из состава дивизий Черноморского космического флота.

— Надо же, как занятно! — презрительно расхохотался Карпухин, обводя ядовитым взглядом сомкнувшийся строй адмиралов и офицеров-черноморцев. — Значит, верные цепные псы Самсонова по-прежнему лижут руку своему хозяину, в то время как он пинками гонит их прочь от кормушки? И это несмотря на то, что зарвавшийся диктатор-регент давно уже ни во что не ставит своих некогда любимых холопов…

Издевательски цокая языком, он продолжил:

— Мы, конечно, чтим славные традиции кастового братства внутри Черноморского космофлота, это похвально! Но пора уже выйти за тесные рамки, господа! Хватит цепляться за обветшалые понятия и мыслить узко, в духе прошлых столетий! На дворе двадцать третий век, эпоха перемен, а вы упрямо держитесь за своего одиозного лидера Ивана Самсонова, лишь потому, что когда-то служили под его началом. Это же анекдот, ей-Богу! Право, даже смешно…

Выслушав надменную тираду, «черноморцы» синхронно расправили плечи и вскинули подбородки, сверкнув очами. Их мужественные лица приняли высокомерное выражение, будто перед ними был какой-то назойливый мошкара, недостойный серьезного внимания. Даже наш опасливый Аркадий Эдуардович Гуль смотрелся сейчас очень сурово. Настолько был напряженный момент в кают-компании и «черноморцы» понимал, что сейчас на планете под ними решается в том числе и их судьба, от чего не желали молча наблюдать за падением своего лидера и собственным…

— Да хоть лопните со смеху, нам это до одного места! — со звенящим пафосом выкрикнул молодой контр-адмирал Орлов. Его зычный бас подхватили остальные адмиралы, создавая гулкое эхо под сводами кают-компании:

— Плевать мы хотели на ваши дешевые подначки, Карпухин! Зато в верности своему слову нас не уличите. Мы принесли священную клятву в верности адмиралу Самсонову и не посрамим ее, будьте покойны! Уж такой у нас «черноморцев» обычай…

— «Клятву Самсонову», вот так номер! Я часом не ослышался⁈ — картинно всплеснул руками вице-адмирал Карпухин. Голос его сочился желчной издевкой. — А как же ваша присяга на верность Российской Империи и ее законному государю-императору? Запамятовали, господа адмиралы кому вы обещали служить верой и правдой?

Посеревший от ярости Красовский резко шагнул вперед, вперив в оппонента испепеляющий взор и положив руку на эфес своей сабли. Казалось, мрачное пламя, пылающее в зрачках, способно прожечь дыру в обшивке космического корабля, а не то что в Карпухине.

— Вот именно! — зло процедил он сквозь стиснутые до скрежета зубы. — Как один, мы клялись в верности юному императору Ивану Константиновичу, наследнику императора, убитого тем, кого вы сейчас возвышаете! Императору, который изволил назначить диктатором-регентом и оплотом трона не кого-нибудь, а достойнейшего из достойных — Ивана Федоровича Самсонова! И на этом точка, господин адмирал!

Тут в спор, готовый через секунду перерасти в полноценное сражение и череду поединков, неожиданно вмешался молчавший до сих пор Дамир Хиляев. Шагнув меж разгоряченных спорщиков, он воздел руки в миротворческом жесте.

— Господа, не гоже нам, боевым командирам, собачиться меж собой как дворовым кобелям через ветхий забор! — сказал он с укоризной смотря на обоих адмиралов, которых в этом момент их товарищи удерживали за плечи, чтобы те набросились друг на друга. — Оставим споры, не время для того! Одумайтесь! Господа, мы все находимся на одной стороне, и я не хочу, чтобы между нами возникла какая-либо вражда. Давайте лучше успокоимся, сядем в шаттлы и возвратимся в расположение своих дивизий…

— Никак невозможно, Дамир Ринатович! Вы что, забыли? Командующий Зубов запретил нам покидать его флагман, — напомнил Карпухин всем присутствующим офицерам, находящимся сейчас в кают-компании линкора «Москва».

— Зубов давным-давно находится во Дворце императора и скорее всего уже привел свой коварный план в исполнение, — мрачно произнес на это вице-адмирал Хиляев, тяжело опираясь руками о край овального стола. Свет ламп, тревожно пульсируя, отбрасывал на его обветренное лицо причудливые багровые блики, придавая чертам зловещую резкость. — Даже если кто-либо из нас, движимый верностью присяге, и хотел бы предупредить диктатора-регента Самсонова о грозящей ему смертельной опасности, то он, в любом случае, уже безнадежно опоздал. Увы, но факт остается фактом… С другой стороны мы полностью выполнили указания этого контр-адмирала Зубова и теперь можем со спокойной совестью покинут его, лично мне уже сильно надоевший флагман.

Он перевел взгляд на остальных адмиралов и офицеров, безмолвно застывших вокруг стола точно каменные изваяния.

— Право слово, господа адмиралы, наше пребывание здесь и без того непозволительно затянулось, — продолжал Хиляев, горестно качая головой. — Вы только подумайте, что станут говорить о нас наши собственные подчиненные, когда узнают, что все это время мы торчали на «Москве», точно стадо кротких овец, покорно внимая приказам какого-то там контр-адмирала… Вам самим-то не противно от всего этого унизительного фарса?

Собравшиеся переглянулись и дружно закивали, безмолвно соглашаясь с разумностью доводов адмирала Хиляева. На их лицах явственно читались растерянность и смятение. Большинство из присутствующих и в самом деле начинали понимать — слишком долгое отсутствие на своих боевых постах может пагубно сказаться на их репутации и подорвать авторитет в глазах личного состава.

— Все, с меня довольно! Хватит этих идиотских игрищ! — пропищал со своего места контр-адмирал Гуль, до того хранивший угрюмое молчание. — Нам нечего более здесь ошиваться, точно шайке придворных лизоблюдов! Немедленно разлетаемся по своим кораблям… Да поживее, господа!

Аркадий Эдуардович понял задумку Хиляева и сейчас ему очень театрально подыгрывал. В результате, невзирая на яростные протесты Карпухина и нескольких его наиболее фанатичных сторонников, большая часть высшего командного состава космофлота все же единодушно решила без промедления покинуть душную кают-компанию и разлететься каждый к своему флотскому соединению.

Офицеры команды линкора «Москва», несмотря на имевшийся у них недвусмысленный приказ командира — ни под каким предлогом не выпускать никого из адмиралов с борта флагмана, все же не решились открыто воспрепятствовать отбытию командующих дивизиями и их капитанов. Они прекрасно сознавали, что перед ними сейчас собралась, без преувеличения, чуть ли не весь комсостав флота, и любая попытка удерживать столь высокопоставленных чинов в качестве заложников неизбежно повлечет за собой крайне опасные, непредсказуемые последствия…

В то время как офицеры флота, поддержавшие государственный переворот Демида Зубова, в лихорадочной спешке готовили свои подразделения к срочной переброске на орбиту Санкт-Петербурга-3, дабы оказать триумфатору всемерную поддержку, четверо адмиралов-«черноморцев» продолжали в глубокой тайне совещаться, используя зашифрованный канал связи с многоуровневой системой защиты от прослушивания.

Потрясенные роковой вестью о вероломном убийстве законного регента произошедшего несколькими минутами ранее во дворцовом комплексе, адмиралы с прискорбием осознали, что уже слишком поздно мчаться на выручку погибшему Самсонову. В этот миг, объятые праведным гневом, они единодушно решили — ни за что не склонят голов перед наглым самозванцем Зубовым и немедленно уведут свои корабли из общей эскадры. Дабы в будущем неизбежно поквитаться с цареубийцей, а теперь еще и убийцей их командующего…

Адмиралы и командиры остальных соединений объединенного космофлота были сперва ошеломлены, а затем до глубины души возмущены, увидев на мониторах и тактических картах своих флагманов, как четыре внушительные армады стремительно покидают прежде единый боевой строй. Маневрируя с отточенной точностью, «черноморцы» перестроились в идеальные походные порядки, вышли в открытый космос, активировали мощнейшие генераторы и один за другим, в ореоле ослепительно голубых вспышек, начали исчезать в зевах гигантских пространственных тоннелей.

— Прощайте, недальновидные глупцы! — напоследок зло процедил вице-адмирал Александр Красовский, когда корабли его 10-ой «линейной» дивизии, последними приготовились к прыжку прочь из «Ладоги». — Но ничего, не переживайте… Мы с вами еще непременно свидимся — в открытом и честном бою, лицом к лицу! И тогда уж ничто вам не поможет!

Александр Михайлович решительно вскинув подбородок, презрительно глядел на своих бывших соратников с экрана.

— Знайте, что мы, космоморяки-«черноморцы», до последнего вздоха останемся непреклонно верны своему священному долгу и трагически погибшему командиру — величайшему из адмиралов, Ивану Федоровичу Самсонову! А также нашему юному государю, императору Ивану Константиновичу! Так и передайте своему самозваному диктатору, когда будете целовать его руки, выпрашивая для себя новые должности…

Красовский гордо расправил плечи, лицо его приняло торжественное выражение.

— И вот еще что, господа отступники… Если кто-либо из вас, утратив последние крохи разума, вздумает сей же час броситься за нами в погоню и атаковать без объявления войны — то пусть пеняет на себя! Пожалеете, что вообще на свет родились… Ну что же, до скорой встречи! И удачи вам там… в ближайшем будущем! Ох, как она вам понадобится…