Абсолютная Власть

Глава 9 Патрули и засады

Возле поместья Градовых

Удар вражеского лучемёта насквозь прошил два дерева. Обречённо заскрипев, они повалились в разные стороны. Моргун с напарником едва успели отбежать.

— Стреляй! — приказал Добрынин.

Он и остальные дружинники дали залп из арбалетов. Магические болты сверкнули в воздухе и взорвались перед позициями противников. Почти незаметные в ночи коричневые вспышки тут же обратились картечью из острых каменных осколков.

Никита увидел, как засверкал воздух перед окопами. Часть снарядов приняла на себя защита — муратовские сразу после начала атаки активировали сферогенератор. Но кое-кого, судя по воплям, камни всё же зацепили.

Воевода взглянул вперёд, в темноту. Владимир и остальные уже должны были уйти достаточно далеко.

— Отступаем! — приказал он.

Моргун сорвал с пояса горн и протрубил условный сигнал. Через мгновение сидящие за куполом бойцы дали слаженный залп из трёх лучемётов. Два своих и один трофейный, каждый настроен на семь лучей.

Веер лиловых потоков накрыл позиции противников. Несколько из них пробили защитную сферу, и криков добавилось.

Добрынин добежал до купола и встал у него, дожидаясь, когда все дружинники доберутся до безопасного места.

Мимо, пыхтя, пронёсся Трояк, который нёс на одном плече свой молот, а на другом — раненого дружинника с двумя стрелами в плече. Выживет, но крови потерял немало. Моргун, поддерживая хромающего товарища, бросил на ходу:

— Все ушли, воевода!

— Вижу, — кивнул Никита, вложил саблю в ножны и последним вошёл под защиту Очага.

За его спиной взорвались очередные магические стрелы, и огонь пролился на купол. Он горел яростно, но недолго.

Трояк опустил раненого на землю, и тот прохрипел:

— Спасибо, брат.

— Не за что, — верзила потрепал его по голове. — Баба Маша тебя подлатает, супчиком накормит, будешь как новенький.

— Конечно. Не впервой…

— Всё получилось, воевода? — Моргун оттянул повязку на глазу и вытер под ней пот. — Владимир Александрович смог уйти?

— Смог, — кивнул Никита. — Уверен, к утру они уже будут во Владивостоке.

— Это хорошо, — прогудел Трояк, опираясь на молот. — Только вот как они обратно попадут? Мы же не с полными дебилами сражаемся. Да и во Владике наверняка шпионов пруд пруди.

— Ты прав, — согласился воевода. — Но у господина есть план. Готовьтесь, бойцы — придётся как следует потрудиться.

— И что надо делать? — спросил кто-то.

Никита улыбнулся:

— Придётся много копать.

Недалеко от поместья Градовых

Чуть ранее

Охваченный сражением блокпост Муратовых остался позади. Мы отдалились уже достаточно, и я поднял руку, приказывая замедлиться. Загонять лошадей смысла не было — впереди долгий путь, на котором тоже предстояло немало опасностей.

Лошади постепенно перешли с галопа на рысь. Секач молча указал на одного из дружинников и затем ткнул пальцем вперёд — мол, давай на разведку. Дружинник кивнул и оторвался от нас, скоро исчезнув в ночи. Ещё один солдат, наоборот, отстал, чтобы убедиться, что за нами не отправили погоню.

Со мной ехало четверо бойцов, вооружённых винтовками, и ещё Артём. Я взял его с определённой целью, о которой пока что знали только мы двое.

Мы ехали грунтовой дороге, которая шла через лес и контролировалась гораздо слабее, чем основные трассы. По обе стороны вздымались сосны, которые в темноте казались сплошной чёрной стеной.

Ночник уже который раз обернулся, чтобы взглянуть на вспышки артефактов и магических стрел, что щедро украшали ночь всеми красками. Эти вспышки отражались в его тёмных глазах, но что ещё в них таилось — я не мог разглядеть.

— Волнуешься за наших? — предположил я.

Смуглый дружинник молча помотал головой, а затем шёпотом спросил:

— Знаете, как мы себя называли, пока одни там сидели?

Я вопросительно повёл подбородком.

— Одинокая дружина, — сказал Ночник. — Сами по себе, никому не нужные. А теперь вот нужны стали. Непривычно.

— Тебя это расстраивает?

— Что вы, Владимир Александрович. Наоборот. Наконец-то полезным себя чувствую. Просто… непривычно. Что дальше-то будет?

Теперь понятно. Находиться в осаде было неприятно, но дружинники всё равно к этому привыкли. А тут появился я, и всё завертелось слишком быстро.

— А дальше, Ночник, будет только хорошее, — сказал я. — В этом не сомневайся.

— Я и не сомневаюсь, — прошептал он в ответ. — Хуже-то всё равно некуда, значит, вы правы. Дальше только хорошее, — философски изрёк он и посмотрел вперёд.

Мы продолжили ехать, когда спереди вдруг раздался условный свист. Посланный вперёд дружинник кого-то заметил. Свист повторился, и это значило — впереди враги.

— Патруль муратовских, скорее всего, — сказал Секач. — Странно, что они на блокпост не поспешили.

Он оглянулся туда, где ещё видны были вспышки. Они сверкали уже реже. Всё по плану — главный отряд под командованием Никиты завязал бой и дал нам возможность уйти незамеченными, а теперь отходил сам.

— Значит, у них приказ контролировать дорогу, — сказал я. — Вряд ли среди командиров Муратова одни идиоты. Они наверняка предполагали, что я могу отправиться во Владивосток.

— Ага, и не только они, — буркнул Артём, озираясь.

Я ничего не ответил, но мы с ним оба знали, кто ещё может разыскивать меня в округе.

Головной разведчик вернулся почти бесшумно, ведя лошадь шагом, чтобы не выдать себя стуком копыт. Второй, который ехал в хвосте, заметил, что мы остановились, и приблизился, продолжая оглядываться.

— Патруль, — сказал разведчик приблизившись. — Трое всадников, будут здесь минут через пять.

Я кивнул. Встреча с одним из вражеских отрядов была почти неизбежна. По копиям приказов, которые захватил Никита, было известно, что со вчерашнего дня плотность патрулей была значительно усилена.

План действий у меня был, и очень простой. Но прятаться я не собирался — если бы хотел достичь Владивостока с минимальным риском, то отправился бы один и пешком. У меня же в приоритете была скорость.

— Приготовьте сабли, — приказал я. — Двоим спешиться и засесть по обе стороны дороги. Возьмите винтовки, но не стреляйте без приказа.

— Есть, — прошептал Ночник, вылезая из седла вместе с ещё одним дружинником. Они сняли защитные амулеты и взяли винтовки — приходилось лишаться магической защиты, чтобы пользоваться огнестрелом.

Бойцы приготовили оружие. Артём нервно перебирал рукоять боевого топора, который ему выдали. Секач тоже спешился и обнажил оба своих тесака. Ночник и второй солдат исчезли в кустах, не издав ни звука.

Враги появились через несколько минут. Сначала из-за поворота выплыл синий свет их кристального фонаря, а затем уже показались сами патрульные. Трое в серых плащах с капюшонами ехали, не спеша, о чём-то переговариваясь.

Впереди ехал тот, что освещал путь. Свет лился холодными волнами, выхватывая из мрака корни, камни на дороге, лица самих патрульных.

Я прищурился. Воздух вокруг всадников чуть подрагивал, словно над раскалённым железом. У них тоже защитные амулеты. Значит, вчерашний налёт стал для людей Муратова наукой.

Кроме того, как минимум у одного из них должен быть при себе сигнальный артефакт. Дружинники рассказали мне, что у каждого патруля такой есть, чтобы в случае чего быстро позвать подмогу.

Противники были вооружены луками, которые предусмотрительно держали в руках, а на поясах висели длинные кавалерийские сабли.

Отряд замедлился, их лидер поднял фонарь выше. Мы стояли неподвижно, а луна была затянута тучами, так что разглядеть нас издалека было сложно. Но теперь, когда между нами осталось меньше пятидесяти метров, враги нас наконец-то заметили.

— Добрый вечер, — сказал я. — Вы под прицелом винтовок. Если хотите жить, не советую подавать сигнал.

Подтверждая мои слова, Ночник и второй боец показались по бокам дороги, лязгая затворами. Защитные амулеты врагов, возможно, были способны выдержать одну или две пули, но не с такого расстояния. А их аура была слишком слаба, чтобы заставить оружие в чужих руках дать осечку.

Всадники вздрогнули. Двое выхватили стрелы и наложили их, наполовину натянув тетивы. Наконечники стрел были тупыми и еле заметно мерцали оранжевым. Магические.

Лидер отряда, коренастый мужчина с квадратной челюстью, выехал чуть вперёд и спросил хмурясь:

— Кто вы такие?

— Меня зовут Владимир Градов, — представился я.

— Градов? Самолично? Во дела.

— Невежливо спрашивать моё имя и не называться самому, — заметил я.

— Сержант Андрей Корнилов, — сказал дружинник.

Рука, которой он держал фонарь, была тверда. Но вторая, которой он сжимал рукоять сабли, чуть подрагивала. Он понимал, что их застали врасплох, и наверняка уже чувствовал дыхание смерти за спиной.

— Сдавайтесь, Андрей, — сказал я. — Не хочу проливать лишнюю кровь. Ваши люди на блокпосту разбиты, подмога не придёт быстро. Пока сюда съедутся другие патрули, вы будете уже мертвы.

— А может, мне плевать, ваше благородие, — оскалился сержант. — Может, я хочу рискнуть и выполнить свой долг.

— Я отнесусь к вашему решению с уважением, — ответил я. — Но в этом случае придётся убить вас и ваших людей, а мне бы искренне не хотелось этого делать.

— Да ладно? Вчера вы очень искренне перебили всех наших на заставе, — процедил Корнилов.

— Идёт война, хотя многие об этом забыли. Но не каждый обязан на ней умирать. У вас есть шанс выжить. Даю тридцать секунд на раздумья, — я взвёл курок револьвера, но не стал его поднимать.

Сержант покосился влево и вправо, на моих бойцов с винтовками. Посмотрел на остальных, готовых сорваться в рукопашную. И в последнюю очередь обернулся на своих. Патрульные смотрели на него не иначе как с надеждой.

— Отдаёмся на вашу милость, господин Градов, — глухо произнёс Корнилов и убрал руку с сабли, а затем приказал своим: — Бросьте оружие и амулеты.

После этого он первым снял защитный амулет с шеи и швырнул его на дорогу. Серебряный ромб блеснул в звёздном свете, как слеза.

Сигнальный кулон и фонарь разбили. Оружие, защитные амулеты и коней забрали себе. Связывать патрульных не стали, а лишь заставили их снять сапоги — пешком, да ещё и босые, они не быстро доберутся до блокпоста, а вызвать подмогу теперь не могут.

— Вам не обязательно признаваться командирам, что вы сдались, — посоветовал я напоследок. — В этих краях бродит немало мародёров, не так ли? Возможно, одни из них напали на вас из леса и застали врасплох.

Сержант еле заметно пожал плечами и ничего не ответил. Но у него хотя бы появилась пища для размышлений.

Мы двинулись дальше. Первая встреча прошла хорошо — но ночь только начиналась.

— Внимание, бойцы, — сказал я. — Кроме патрулей вражеских родов, у нас есть ещё один противник. Наёмники под руководством некоего Зубра. Кто-нибудь слышал о таком?

— Ещё бы, — прошептал Ночник. — Мразь редкая.

— Полный отморозок, — пробурчал Секач и сплюнул. — Его что, за вашей головой отправили?

— Да, — кивнул я.

— Плохо дело, — посетовал Ночник.

— Зубр уже пытался меня убить, но у него не получилось. Я думаю, что он со своими людьми где-то поблизости. И будет действовать гораздо осторожнее и коварнее, чем дворянская дружина, — я махнул рукой назад. — Если бы вы хотели организовать засаду, где бы вы это сделали?

— Здесь дальше речка протекает, нам придётся перейти её вброд, — сказал Секач. — На другом берегу холмы. Идеальное место для засады.

— Объехать можно?

— Если только через лес, другой дороги здесь нет.

— Через лес не поедем. И я в любом случае хочу взглянуть в глаза этому Зубру и посмотреть, что он из себя представляет, — произнёс я.

Неподалёку, за рекой Чёрная

В то же время

Луна пряталась за рваными тучами, бросая на округу мертвенно-бледные пятна. Зубр сидел на земле, скрестив ноги, и не спеша протирал тряпкой стволы Громовержца. Ему нравилось до блеска начищать оружие перед боем.

Внизу еле слышно шептала вода, струясь чёрным маслом и переливаясь там, где лунный свет цеплялся за пену. Камни на отмели торчали, как гнилые зубы.

Идеальное место. Слишком идеальное, чтобы Градов его проигнорировал. Николай уже понял — этот дворянчик отнюдь не дурак, так что можно ожидать сюрпризов.

Тоша, примостившийся рядом на корточках, нервно грыз ногти. Его маленькие глазки блестели, как у крысы.

— Боишься? — усмехнулся Зубр.

— А чего мне бояться, нас тут много, а они одни, — Антон выдавил щербатую улыбку. — Перемочим их всех! — слишком громко добавил он.

— Заткнись, — буркнул Зубр, на миг перестав протирать двустволку. — Или я тебя самого замочу.

Тоша поспешно опустил взгляд и продолжил наслаждаться своими ногтями. А Зубарев продолжил начищать ружьё.

Слева раздался шорох листвы, и таким же шорохом прозвучал шёпот дозорного:

— Едут. Семь или восемь коней. Походу, Паук считать не умеет.

— Разницы нет. Подавай сигнал, — приказал Зубр, откладывая тряпку.

Дозорный кивнул. Подняв голову к небу, он сложил руки рупором и издал волчий вой. Его он идеально умел имитировать, поэтому и носил кличку Волк. Это было забавно, учитывая, что у наёмника была заячья губа.

В ответ с другой стороны дороги дважды ухнул филин. Сигнал принят. Всё вот-вот начнётся.

Николай улёгся поудобнее. Ласково похлопал Громовержца по резному прикладу — мол, не подведи меня, дружок.

Первым показался тёмно-гнедой конь, с белой звёздочкой на лбу. Всадник ехал прямо, плечи расправлены, голова высоко. Неужто сам Градов? Сразу видно дворянскую выправку. Самодовольный ублюдок.

Зубр прицелился точно ему в грудь и облизал обветренные губы. Палец застыл на спуске.

Пока что рано… Как только перейдут реку, тогда можно будет стрелять.

Коней оказалось девять, так что это у Волка были проблемы со счётом. Но всадников было шестеро. Взяли запасных? Вот и молодцы. Хорошо бы часть скакунов осталась жива, пригодятся. Но даже если нет — на ужин будет конина.

Речка была неглубокой, вода едва доходила коням до колен. Отряд уже почти добрался до противоположного берега, когда один из них вдруг вырвался вперёд и заорал:

— Не стреляйте!

Он пустил коня галопом, мокрая галька полетела из-под копыт, блестя, как драгоценные камни.

— Зубр, это я, Артём! — продолжал вопить всадник. — Не стреляйте!

Тоша выругался сквозь зубы и быстро прошептал:

— Командир, это подстава какая-то, зуб даю…

— Опять? — покосился на него Николай. — Хватит с меня твоих гнилых зубов.

Хотя это и правда смахивало на подставу. Как рыжий узнал, что они здесь? Догадаться можно было, но тем не менее.

Всё это дурно пахло. А Зубр привык доверять своему нюху. И тем не менее ему хотелось послушать, что скажет предатель — тем более, отряд Градова всё равно был у них на прицеле.

Помедлив секунду, он проревел:

— Не стреляйте пока! Держите их на прицеле!

Градов и его люди пересекли реку и остановились, выстроившись в линию. В руках у каждого были луки, воздух вокруг них подрагивал. Амулетами озаботились, кто бы сомневался.

Но без Артёма их было всего пятеро, а Зубр собрал здесь почти всех своих людей. Тридцать семь стволов — это не шутки. Никакие амулетики не помогут.

Николай поднялся, расправляя широкие плечи, и встретился взглядом с Градовым. Тот смотрел прямо на него с любопытством, будто видел перед собой диковинного зверя. Зубр вздохнул, раздувая ноздри, тараня дворянчика ответным взглядом. Не глядя, одной рукой поднял двустволку, целясь в Артёма, и только затем повернулся:

— Стой.

— Стою, — рыжий послушно натянул поводья, а затем поднял ладони. — Я без оружия.

— С лошади слезь.

— Конечно, — Артём послушно спрыгнул на землю. — Привет, Тоша. Конфетку хочешь? — он вытащил из кармана круглую карамельку.

— Для тебя Антон Иванович, сука! — Тоша презрительно сплюнул. — Предатель! Из-за тебя Борю с Васей грохнули! Командир, отдай его мне, я…

— Заткнись, — велел Зубр.

— Там не так всё было, — сказал Артём. — Дворянчик магом оказался, обманули нас, что он калечный. Борю с Васей прикончил, а меня силой заставил в поместье его отвезти. Держал меня там. Половником бил, — парень потёр рыжую голову.

— Половником? — Зубарев приподнял бровь.

— Э-э… да неважно. Короче, Зубр, я услышал, что у него сокровища есть! — Артём шагнул вперёд. — Здесь недалеко закопаны. Родовой тайник. Понял?

— За дурака меня держишь? — процедил Николай.

Большие глаза Артёма блестели от страха, улыбка на лице подрагивала. Он боялся. Но под всем этим как будто скрывалась стальная жилка. Врёт? Скорее всего. Но зачем? Неужто Градов надеется, что Зубр отпустит его взамен на обещания каких-то сокровищ?

— Командир, — прошипел на ухо Тоша. — Дай я ему глотку перережу, и закончим с этим цирком.

— Я не вру, честно! — воскликнул Артём. — У меня карта есть, смотрите!

Его руки нырнули в карманы куртки, а через мгновение вынырнули. Рыжий держал две круглые чёрные гранаты — стальные яблоки смерти. Предохранительные кольца звякнули и упали в траву.

— Никому не двигаться! — завопил, срываясь, Артём. — Или я приготовлю рагу из Зубра!

Он истерично расхохотался, а затем вокруг воцарилась тишина. Только трава шелестела под ногами Тоши, пока он медленно пятился.

Зубарев впервые за долгое время ощутил, как по спине пробежал холодок. Даже если он грохнет рыжего — убежать вряд ли успеет. Между ними всего пять шагов. Осколками точно нашпигует, как пить дать.

Подыхать не хотелось. Ходить с осколками в заднице тоже.

Он почувствовал на себе взгляд Градова и тоже посмотрел на него. Дворянчик оставался серьёзен, однако в его глазах играла улыбка.

— Ну ты и сука, рыжий, — усмехнулся Зубр.

— Ты, это… На месте стой! — заверещал Артём. — Сейчас Владимир Александрович говорить с тобой будет. Прикажи никому не стрелять!

— Иначе что? — Зубр сделал шаг вперёд. Грязь хлюпнула под сапогом. — У тебя кишка тонка. Не сможешь. Или хочешь вместе со мной подохнуть?

— Да мне как-то по фигу. Либо с тобой, либо твои маньяки меня расстреляют, — Артём слизнул пот с верхней губы и улыбнулся. — С тобой интереснее.

— Ты смешной, — ухмыльнулся Николай. — Жаль, что предатель. Учти, я с тобой ещё разберусь. Эй, ватага! Убрать стволы. Я буду говорить с Градовым.

«Я буду говорить с Градовым», надо же. Наёмник произнёс это так, будто его пригласили на приём в императорский дворец. Похоже, он весьма высокого о себе мнения.

Я медленно направил коня к Зубру, наблюдая, как наёмники выползают из своих укрытий. Такие разные люди, но в то же время все как на подбор — глядя на их лица, сразу можно было понять, что они зарабатывают насилием.

Зубр стоял, закинув на плечо блестящую двустволку. Ветер слегка шевелил полы его длинного кожаного плаща и мех на воротнике. Глядя на меня, наёмник, не спеша, почёсывал неровную бороду и слегка ухмылялся. Глаза впивались в меня, как два ледяных клинка.

— Здравствуй, Зубр. Прости, не знаю твоего настоящего имени, — начал я. — Благодарить за засаду не буду, но предложу сделку. Пропустите нас и останетесь живы.

Он фыркнул и сказал:

— Николай меня зовут. Ты оглядись получше, Градов. У вас всего четыре лука, а у нас…

— Четыре лука и две гранаты, — кивнул я на Артёма. Рыжий стоял, не шевелясь, держа гранаты на полувытянутых руках. — Конечно, если начнётся пальба, мы вряд ли выиграем. Но ты всё равно этого уже не увидишь. Твои люди получат награду вместо тебя, отряд распадётся, и твоё грозное имя будет забыто.

Наёмник нахмурился. Я знал, что зацепил его за живое. Я довольно долго расспрашивал Артёма о личности Зубра и много успел выяснить.

— Предлагаю разойтись, Николай, — продолжил я. — А лучше вообще откажись от идеи убить меня. Кстати, кто заплатил тебе за мою смерть?

Зубр коротко рассмеялся и сказал:

— Я не сдаю заказчиков. Кодекс чести.

— Похвально. Наши представления о чести вряд ли совпадают, но не буду настаивать, — сказал я. — Лишь советую отказаться от заказа. Или можно не отказываться, а просто подождать, когда граф Муратов умрёт.

— Кто сказал, что это граф Муратов? — наёмник чуть склонил голову набок. — В любом случае я всегда выполняю заказы.

— Так тоже велит кодекс чести?

— Нет. Просто я профессионал. Так что лучше сразу меня пристрели, ведь я не отстану.

— Обстановка неподходящая, — ответил я. — Если ты согласишься нас пропустить, мы тоже не станем стрелять. Так будет справедливо, не находишь? Артём, отдай гранаты вон тому тощему, — я кивнул на наёмника, который трясся за спиной Зубра.

— Иди сюда, Тоша, — рыжий махнул головой. — Давай-давай.

Щуплый наёмник, сглотнув, приблизился, и парень поочерёдно вручил ему обе гранаты.

— Держи крепко, — напутствовал его Артём. — И не чихай — а то рванёт.

Тоша замер, его колени ходили ходуном, а глаза вылезли из орбит. Зубы выбивали быструю дробь, а взгляд то и дело метался к Зубру, который хмуро взирал на своего подчинённого.

— В седло! — скомандовал я, и рыжий тут же поспешил к лошади. — До встречи, Николай.

Я махнул своим и дал коню шпор, пуская его галопом с места. Отряд последовал за мной.

— Увидимся, Градов! — крикнул Зубр вслед. — Приготовь гроб заранее!

Едва мы отъехали, как за спиной почти одновременно раздались два взрыва и следом испуганный крик, похожий на собачий скулёж. Затем — резкие возгласы, явно приказы Зубра отправиться в погоню. Но мы уже успели отойти на достаточное расстояние и скрылись в ночи — чтобы нас догнать, наёмникам придётся сильно постараться.

Мы мчались, не останавливаясь, около часа. Секач повёл нас по заброшенной дороге через сожжённую деревню, где мы не встретили ни одного патруля. В этой деревне мы и остановились. Здесь остался колодец, так что мы позволили напиться лошадям и напились сами.

Рассвет уже робко золотил край неба, и первые птицы запели в кустах. Артём от восторга подпрыгивал на месте и смеялся:

— Вы видели его рожу? Нет, вы видели⁈ Могучий Зубр чуть в штаны не наделал!

— По-моему, он хорошо держался, — прошептал Ночник. — А тот щуплый рядом с ним точно обделался.

— Ты отлично справился, — я хлопнул рыжего по плечу. — Спасибо.

— Пожалуйста, — широко улыбнулся тот. — Ну что, теперь-то возьмёте меня на настоящую службу?

— Хочешь стать дружинником? — уточнил я.

— Ну-у, не особо. Можно мне какую-нибудь более мирную работу?

— Разберёмся, куда применить твои таланты, — кивнул я и повернулся к Секачу. — Сколько до города?

— Больше половины проехали, — ответил тот, умывая лицо ледяной водой. — К полудню будем на месте.

Дальше снова поехали рысью. Солнце окончательно поднялось из-за горизонта и расплавило остатки ночи. Владения Градовых остались позади, вражеских патрулей можно было не опасаться. Дорога петляла между заросших тайгой гор, а чем ближе к городу, тем больше становилось полей и деревень, принадлежащих владивостокским дворянам. К полудню, как и говорил Секач, впереди замаячил пригород Владивостока.

— Добрались, — улыбнулся Артём.

— Добрались, — кивнул я. — Но самое интересное ещё впереди.

г. Находка

Поместье графини Карцевой

Графиня Эмилия Романовна Карцева полулежала на бархатном диване и смотрела на себя в зеркало. Она наслаждалась тем, как новое платье облегало её фигуру, как лиф с кружевным узором подчёркивал грудь.

Проникающий в окна солнечный свет играл на чёрных, распущенных по плечам волосах Эмилии. Она приподняла ногу, глядя на то, как шёлк струится по ней, обнажая гладкую кожу.

В дверь раздался осторожный стук. Графиня, не спеша, опустила ногу и сказала:

— Войдите.

В комнату с поклоном вошёл слуга и, не поднимая глаз, произнёс:

— Ваше сиятельство, вы хотели видеть рядового Климова.

— Кого?

— Того дружинника, который выжил на блокпосте у поместья Градовых.

— Ах да, — Эмилия изящно шевельнула рукой с чёрным маникюром. — Ведите.

Через минуту в комнату, хромая, вошёл солдат. Он смотрел в пол, прижимая к груди фуражку. Выйдя на середину комнаты, осторожно опустился на одно колено.

— Оба, рядовой, — скучающим тоном сказала графиня.

— Ваше сиятельство? — тот приподнял взгляд, но так и не решился посмотреть на неё.

— Встань на оба колена.

— Но… — дружинник дотронулся до перебинтованной ноги. Как докладывали, он был ранен из арбалета. — Хорошо, ваше сиятельство.

Стиснув зубы, он встал на оба колена. Эмилия даже не убедилась, выполнил ли он приказ, снова обратившись к зеркалу.

— Взгляни на меня. Как тебе это платье, рядовой?

Она повернулась к Климову и встретилась с ним глазами. Дружинник сглотнул и ответил:

— Вам очень идёт, госпожа.

— Я выгляжу в нём соблазнительно?

— Не смею ответить, ваше…

— Ответь, — голос Эмилии прозвучал, как удар плети. — Я выгляжу соблазнительно? Тебе нравится то, что ты видишь?

Растерянный солдат кивнул, скользя взглядом по её фигуре и густо краснея.

— Да, госпожа. Вы великолепно выглядите.

Губы графини тронула лёгкая улыбка. Она взяла со столика хрустальный бокал с вином и сделала маленький глоток, а затем сказала:

— Ну, а теперь рассказывай. Как ты, герой, упустил наш блокпост?

— Ваше сиятельство… Они напали посреди ночи. Неожиданно подкрались, ударили из лучемёта. Остальные были на патрулировании…

— И сразу же приехали, когда услышали тревогу, — перебила Эмилия. — Они отдали жизни в бою, исполнили свой долг. А ты сбежал. Почему?

— Потому что на тот момент я остался один, — Климов судорожно облизнул губы. — Если бы я не ускакал, то погиб.

— Так ты и должен был поступить, рядовой, — Эмилия глотнула ещё вина и медленно повторила: — Так ты и должен был поступить.

Она плавно встала и подошла к дружиннику. Цокот каблуков раздавался в тишине комнаты, как удары молотка.

Графиня наклонилась и велела:

— Посмотри на меня.

Климов поднял взгляд. На миг он скользнул в вырез платья. Солдат снова покраснел, а Эмилия улыбнулась.

— Я не хочу, чтобы мне служили трусы, — прошептала она, проводя ногтем по его щеке. — Скажи, что мне сделать? С позором выгнать тебя из дружины или, может быть, казнить за нарушение присяги?

— Это не повторится, госпожа, — сдавленно проговорил дружинник. — Как только рана заживёт, я вернусь в строй, и больше никогда так не поступлю.

Графиня наигранно надула алые губы и спросила:

— Ты правда хочешь искупить вину?

— Конечно, ваше сиятельство!

— Хорошо. На первый раз прощаю. Как только твои раны заживут, вернёшься в строй.

— Но… у меня только одна рана…

— Это пока, — Эмилия резко выпрямилась и хлопнула в ладоши. Двери гостиной тут же распахнулись, и внутрь вошли телохранители.

Климов посмотрел на них с ужасом. В личной охране графини Карцевой служили не простые солдаты. Для неё отбирали самых высоких и сильных, а затем проводили над ними какие-то магические ритуалы, поили специальными зельями и тренировали с утра до ночи.

Из десяти человек, начавших обучение, только трое или четверо доходили до конца. Остальные умирали.

Глаза одного из охранников были красными как кровь. У второго на лбу был вырезан какой-то магический символ. Нижнюю часть лиц обоих скрывали кожаные маски, напоминающие намордники.

— Избейте его, — приказала Эмилия, возвращаясь на диван. — Уделите внимание ноге. Даже обеим ногам, чтобы он больше никогда не думал о бегстве.

Телохранители молча двинулись вперёд.

— Госпожа, не надо! — рядовой подскочил, скривившись от боли в бедре. — Я…

Кулак врезался ему в лицо, как наковальня. Климов рухнул, и на него посыпались безжалостные удары.

Графиня не смотрела. Приняв прежнюю позу, она сделала глоток вина и продолжала разглядывать себя в зеркало.

— Довольно, — приказала она через минуту. — Вышвырните его отсюда. И скажите, пусть уберут кровь.

Телохранители, так и не издав ни звука, выволокли бессознательного дружинника. Через несколько секунд появилась служанка с ведром и тряпкой, которая быстро стёрла кровь с паркета и, поклонившись, вышла.

Графиня потянулась за кувшином, чтобы подлить себе ещё вина, когда в комнату без спроса вошёл воевода. Пожалуй, единственный мужчина в поместье, кто смел разговаривать с ней на равных.

Он одновременно вызывал в ней уважение и жутко раздражал. Особенно эти его седые бакенбарды, торчащие во все стороны… Как два мотка старой шерсти, приклеенные к лицу.

— Ваше сиятельство, — поклонился воевода. — Вижу, вы уже побеседовали с рядовым Климовым.

— Только не говорите, что не согласны с моим наказанием, — цокнув языком, проговорила Эмилия.

— Жестокость ни к чему, если хотите знать моё мнение. Климов ещё мальчишка, не справился. Наказать следовало, но не так. Ваш отец не стал бы поступать подобным образом.

— Мой отец мёртв, — графиня резко повернулась к воеводе и поморщилась, глядя на его бакенбарды. — Погиб от руки Михаила Градова.

— Знаю, госпожа. Я был там.

Эмилия подлила себе вина и спросила:

— Зачем вы пришли?

— Хотел уточнить кое-что. Граф Муратов, как лидер альянса, требует усилить гарнизоны вокруг поместья Градовых. Он считает, что война может возобновиться.

Эмилия закатила глаза, поправляя кружевной лиф:

— Муратову пора понять, что мы не его вассалы. Мой отец и брат уже погибли из-за его амбиций. Подумать только, я — глава рода Карцевых! Какой кошмар, не правда ли?

— Вы прекрасно справляетесь с обязанностями, госпожа, — сдержанно ответил воевода.

— Ох, перестань. Я отвратительно с ними справляюсь, но выбора нет. Что касается Муратова — пусть воюет сам, если хочет.

— Но Владимир Градов…

— Владимир, — губы графини тронула улыбка. — Интересный зверёк. Только вернулся, а уже навёл столько шороху. А ведь считали, что он совсем никчёмный, — пальцы Эмилии пробежали по ножке бокала. — Я хочу посмотреть, как далеко он зайдёт.

— Что вы имеете в виду, госпожа? — нахмурился воевода.

— То, что мы будем наблюдать. Война давно закончилась, мы победили. Что Градов может сделать? А если всё-таки может… это должно быть впечатляюще. Я не хочу ему мешать. Создайте видимость усиления, не более того, — приказала графиня. — Установите слежку за Градовым и докладывайте обо всём, что будет происходить. Мы вмешаемся только тогда, когда это будет нам выгодно…