Цикл Венга. А было ли убийство? 331 год

Глава 1

Вступление

На просторах галактики есть много очень разных планет: открытых и закрытых, демократичных и не очень... "Радикальный матриархат, не рекомендуется к посещению", так написано в межгалактической энциклопедии про Венгу.

Но на самом деле Венга не просто матриархальная планета, это планета с устоявшимся фемдомным обществом. Мужчины тут проходят под категорией «разумная собственность». Иногда «породистая», иногда не очень.

Но, независимо от пола, возраста, менталитета и социального устройства общества, каждый человек способен на подвиг, предательство и преступление. А значит, даже на Венге, существуют преступники и те, кто их ловит.

Глава 1

С самого утра у Ойли было предчувствие чего-то нехорошего. Причем объяснить точно, с чего вдруг — он бы не смог. Просто накопилось, наверное.

После окончания Джордана прошло уже три месяца, но его до сих пор не отдали никому в мужья. А ведь еще два-три года, и он никому нужен не будет! Даже с учетом того, что он не простую школу для наложников закончил, а элитное мужское учебное заведение, единственное на всю планету!

Нет, дома жилось хорошо, мать его баловала, он ее практически боготворил, но… временами хотелось чего-то такого, странного. Того, о чем вечерами перешептывались знакомые мальчишки, иногда делясь скупыми подробностями, иногда преподнося как страшилку перед сном, иногда заставляя сердце биться сильнее…

Само собой, все уже было испытано и довольно давно. Собственноручно и во время обучения. Но это же не то… Не то!.. Нужна госпожа, настоящая, своя…

Страшилки, конечно, отпугивали. Вдруг не повезет? Но Ойли хотел верить в лучшее, надеяться, мечтать, предвкушать…

Мечтать и надеяться он научился очень хорошо. Даже прекрасно зная, что их семья находится за чертой бедности. Не за аристократической, когда в гареме пять наложников вместо пятидесяти, а за самой настоящей чертой. Когда порой нечем поужинать, а то и пообедать.

Обучение в Джордане оплачивала мать его отца, старая властная госпожа. Она приезжала раз или два в год, пила чай на маленькой кухне, презрительно щурилась, разглядывая скудную обстановку. Практически игнорировала присутствие матери Ойли и общалась исключительно только с его отцом.

После ее отъезда в доме некоторое время было много еды, иногда даже появлялась новая одежда, книги… Но потом мать пропадала на несколько дней, и после ее возвращения они начинали жить так же, как раньше. Отец сидел за бумагами, а мама грустила, что-то напевая или рисуя.

И вот полгода назад отца не стало…

Ойли даже позволили съездить домой, чтобы поддержать мать, зареванную, растерянную, напуганную. Никогда раньше он не видел эту спокойную и немного грустную женщину в таком удручающем состоянии. Даже уезжать обратно не хотелось — было страшно оставлять ее одну. Но пришлось — вот-вот выпускные экзамены, все оплачено, долг за обучение им точно никогда не отдать…

Ойли был уверен, что едва он вернется домой из Джордана, как мать отца сразу заявится, чтобы решить его судьбу. Не просто же так в него было вложено столько денег?

Но время шло, никто за ним не приезжал. Его собственная мать вновь была такой же, как и прежде. Грустила и при этом напевала или рисовала…

Ойли тоже потихоньку привыкал к этому странному режиму ничегонеделания.

Стол, за которым отец работал, исчез вместе с бумагами. И все остальные его вещи тоже. Словно отца никогда и не было. Как будто они всегда жили вдвоем. Ойли и мама.

Все было хорошо и ничто не предвещало неприятностей. Но юноша привык доверять своей интуиции…

***

Днем, внезапно, приехала так долго ожидаемая мать отца, госпожа Кайврайдос. Айнджэйриона Кайврайдос. И по этому случаю Ойли заперли в его комнате.

Не просто приказали сидеть и не выходить, нет! Его заперли на ключ, словно не доверяя или оберегая от соблазна.

Юноша честно пытался не обращать внимания на женские голоса, звучащие с кухни. Но через тонкие стены иногда долетали отдельные слова, а то и целые фразы. Как Ойли ни старался не прислушиваться, но суть разговора понял. Его собирались наконец-то отдать в мужья!

Причем мать была категорически против, а госпожа Кайврайдос настаивала, угрожала, запугивала и под конец пообещала много денег. Тут уверенность матери заметно поколебалась, это было слышно по ее голосу. И госпожа Кайврайдос надавила, удвоив сумму.

Ойли уже был уверен, что сделка, в которой решалась его судьба, вот-вот состоится, как вдруг мать резко отказала:

— Нет! Мой мальчик не достанется этой вашей… знакомой. Я не хочу ему той же судьбы, что и Пейри.

— Жену-алкоголичку? Поверь мне, я тоже не желала своему мальчику такой госпожи, как ты! Пейри сам выбрал и тебя, и свою судьбу, и способ зарабатывать деньги. Которые ты, моя дорогая, успешно пропивала!

— Он выбрал меня, потому что любил! — в голосе младшей из собеседниц зазвучал надрыв, означающий, что она вот-вот сорвется и заплачет.

Внутри у Ойли проснулось странное желание выломать дверь и кинуться к матери, чтобы успокоить, защитить…

Мать всегда была для него олицетворением чего-то такого… воздушного. Были обычные женщины, сильные, решительные… Те, чье предназначение — решать проблемы, заботиться о своих мужчинах… И была мама… Ее песни, ее картины, ее взгляд. Она часто обнимала Ойли, целовала, шептала ласковые слова, рассказывала ему, какой он замечательный мальчик.

А еще мама знала много-много сказок, странных и удивительных, про героических мужчин и их битвы с драконами, про магов, про воинов... про прекрасных принцесс, которые сидят в башне и ждут, чтобы их спасли.

Это все настолько противоречило окружающей действительности, что, даже заслушавшись и погрузившись в волшебный мир маминых фантазий, потом вынырнув оттуда, Ойли очень много размышлял над странным и непонятным поведением этих самых принцесс. У них у всех были мамины лица и мамины голоса, потому что больше ни одна женщина не подходила на роль такой вот удивительной сказочной героини. Той, которая просто сидит в башне и ждет своего принца. Женщина, которая сидит и ждет, когда ее спасет мужчина…

Глава 2

Не то чтобы судьба была к Рейсту несправедлива, скорее наоборот — он прожил вполне счастливые тридцать лет. Его, еще мальчишкой, приобрели для довольно старой госпожи, живущей в небольшом домике на окраине Венгсити. В обязанности Рейста входило все — закупки, приготовление еды, уход за садом, финансовые вопросы, еженедельные отчеты родственникам госпожи… Потом к этому прибавилось еще и чтение вслух, потому что госпожа стала плохо видеть.

Кроме книг, госпожа очень любила настольные игры: шахматы, шашки, нарды, карты… Раз в неделю она выезжала в центр Венгсити, в казино, чтобы проиграть там строго определенную сумму и не галларом больше. Правда, если честно, проигрывать госпожа начинала только тогда, когда окончательно уставала выигрывать.

Как ее постоянный сопровождающий, основы игры в рулетку Рейст освоил очень рано, карточные игры — тоже. С автоматами у него долго не складывалось, но и тут была своя, сложная система, которую он, в конце концов, выучил. Соотношения рисков, зависимость размера ставок от выигрыша, разные настройки… Сначала определение наиболее подходящей стратегии, а потом — вперед, возвращаем проигранное и начинаем выигрывать.

«Нет ничего сложного для человека с интеллектом» — эту фразу Рейст слышал от своей госпожи довольно часто. Это была очень правильная мысль, цитата из какого-то древнего континентального фильма.

Когда его госпожа умерла, а он сам оказался в приюте, парень не запаниковал, как многие. Не впал в депрессию. Нет, он выяснил новые правила, досконально, дотошно, до мелочей. Подсчитал соотношение рисков, прикинул возможный выигрыш и… пошел устраиваться на новую работу.

Да, очень хотелось сидеть на кровати и жалеть себя. Более десяти лет в его жизни не было никаких перемен, все было стабильно, надежно… спокойно. Но все закончилось.

Его не усыпили — это здорово, спасибо новым законам! Его выкинули в приют — это плохо, но с другой стороны, зачем он молодым родственницам его госпожи? Теперь у него есть выбор — это непривычно, но если абстрагироваться… представить, что это не настоящая жизнь, а игра. В игре всегда есть выбор, и он привык его делать. Так что просто надо посмотреть на случившееся под правильным углом. «Нет ничего сложного для человека с интеллектом».

***

Ойли было страшно… Нет, даже не так. Он просто был в ужасе.

Прижавшись к холодной каменной стене, он мог только молча переводить взгляд с одного мужчины на другого. Вначале, пока еще были силы бороться, мальчишка даже попробовал позвать на помощь, но голос внезапно пропал и вышел какой-то жалкий то ли хрип, то ли писк. Никогда раньше его не пытались взять силой. Никогда! Наказывали — да, обучали — да, проверяли усвоенное — да… Госпожи… Женщины!

Если бы Ойли вырос в гареме, возможно, у него уже был бы опыт. Но он был «домашним».

В Джордане с этим было строго — только тайком и по большой любви. Любви не случилось, так что…

— Красавчик, расслабься! Тебе понравится! — один из мужчин, все же слегка озадаченный таким активным сопротивлением, попробовал успокоить мальчишку.

Ойли трясло, зубы выстукивали барабанную дробь, игнорируя желание хозяина. А главное — голос… Даже жалкое: «Не надо!» пролепетать не получалось.

— С чего вдруг такой миленький нежный цветочек бродит среди ночи по улицам столицы? Разве твой папочка не рассказывал тебе про злых госпожей, похищающих таких красивых зайчиков? — второй из мужчин наклонился к Ойли совсем близко и дыхнул в лицо чем-то сладким, до тошноты. Живот свело от спазма, а влажные пальцы, и так крепко сжатые в кулаки, напряглись еще больше. Такое впечатление, что разжать их обратно уже никогда не получится.

— Тебе повезло, малыш, что наткнулся всего лишь на нас… Мы немного развлечемся и отпустим тебя на все четыре стороны.

Тут в животе у Ойли заурчало, и первый мужчина решил тоже пошутить:

— А еще мы тебя покормим! Тебе понравится, — повторил он уже не раз сказанную фразу.

— Прочь, мерзкие вонючие зверушки! — прозвучал откуда-то слева довольно молодой, сердитый и, вроде бы женский, голос. — Совсем обнаглели! Прочь, пока я не вызвала сюда гвардеек, чтобы выяснить, чья вы собственность. Ваши госпожи вас не похвалят, когда им придется платить штраф, выкупая вас из участка. Зверьки обнаглевшие!

Упоминание о госпожах резко протрезвило двух несостоявшихся насильников, и они быстро растворились в темноте. А Ойли остался, словно пророс пятками в землю, практически парализованный от страха. Способность говорить к нему так и не вернулась, зубы стучать не перестали, кулаки не разжимались. Так что он стоял, застывший, прижавшийся к стенке, и лишь испуганно моргал, глядя на слишком ярко одетую и очень вызывающе накрашенную госпожу.

— Тебе что, особое приглашение надо? — спокойно поинтересовалась она своим низким, приятным голосом. — Ноги в руки и мотай к своей хозяйке!

Ойли тихо всхлипнул от накопившейся жалости к себе, переживаний, волнения за маму, голода… А еще — от практически животного ужаса, что сейчас госпожа уйдет, а он останется один на один со всем этим, и некому будет о нем позаботиться.

— Тебя проводить? — в голосе госпожи послышались… не заботливые, а усталые нотки. Словно она хотела дать понять, что такой обузы, как Ойли, ей даром не надо, но при этом, как порядочной женщине, приходится проявить заботу о чужой собственности, попавшей в затруднительное положение.

Мальчишка отчаянно закивал. Потом, наконец-то, у него получилось упасть на колени, чтобы поблагодарить за спасение и предложение помощи.

***

Мать не пришла ни на следующий день, ни через день. Вся еда в доме закончилась. И Ойли до самого вечера сидел и смотрел в окно, искренне жалея, что у них вокруг дома растут только цветы и ни одного кустика с ягодами. У соседей были яблоки, только они еще не созрели, а от зеленых животу легче не станет…

Когда первое из трех солнц почти скрылось, мальчишку вдруг осенило не очень здоровой идеей. Ойли решил пойти навестить мамину знакомую. Обращаться за помощью к госпоже Кайврайдос почему-то было ужасно страшно. Хотя умом Ойли понимал, что именно она о нем позаботится. Отдаст в мужья в хороший дом, где он будет всегда сыт, обут, одет… Исполнится его заветная мечта о госпоже…

Глава 3

Хотя Ойли и был немного удивлен поведением странной госпожи, это не помешало ему спокойно идти позади и почти не прислушиваться к тому, что происходит вокруг. Один печальный опыт еще мало чему может научить, к сожалению.

Но у госпожи опыта было больше. Буквально перед самым входом во двор она настороженно замерла и огляделась. А потом обернулась, резко дернула мальчишку за руку и затащила за калитку.

— Ключи, — прошипела она сквозь зубы, и сейчас в ее голосе было очень мало женского…

— Сейчас, сейчас… — Ойли испуганно шарил по всем карманам.

Руки у него почему-то снова затряслись, и зубы начали постукивать.

К счастью, окончательно впасть в панику парнишка не успел — ключи нашлись, и он быстро протянул их странной госпоже. Но легче не стало — почему-то очень захотелось поскорее оказаться дома и запереться на все засовы. Какое-то неприятное предчувствие… ощущение угрозы.

— Эойлиз Найрэйдж? — яркий луч света от фонарика прорезал темноту, заставив Ойли испуганно вскрикнуть и зажмуриться.

— Твою мать так зовут? — шепотом уточнила странная госпожа, быстро открывая дверь дома. Мальчишка едва заметно кивнул, прижавшись спиной к стене.

— Я ее знакомая, в чем дело? — госпожа резко развернулась, одновременно делая несколько шагов в сторону. Луч света последовал за ней, словно нарочно пытаясь ослепить.

— Мы хотели бы поговорить с ней. Позовите ее.

Внятно пояснить, почему от довольно приятного женского голоса было страшно до озноба, Ойли не смог бы. Может быть, ему просто передавалось напряжение, излучаемое стоящей рядом с ним госпожой. А может, это впадала в панику наконец-то проснувшаяся интуиция.

— Ее сейчас здесь нет. Приходите завтра.

Да, наверное, все дело в излучаемом его спутницей напряжении. Сжатые кулаки и перекатывающиеся желваки на скулах… и… наверное, в темноте показалось… просто шарфик на шее госпожи размотался, приоткрывая ее шею, а там…

Ойли испуганно сжался, осознавая весь ужас их положения. Настойчивая ночная посетительница заявилась сюда явно не с мирными намерениями. Приличные госпожи по ночам в гости не ходят!

— В дом, живо, — процедила… странная…. Кто?!

Мальчишка тут же выполнил приказ, а странная госпожа влетела следом за ним.

— Матерь… надо же было так вляпаться… чтобы я еще раз… тля… — реализовав мечту Ойли и заперев дверь на все замки, женщина тихо материлась, одновременно разглядывая узенький коридор. Стены с кое-где облезшей краской. Выцветший половичок. Гвоздики вместо вешалки... В доме всегда царила бедность, но сейчас, после смерти отца, это стало еще более заметно.

В дверь настойчиво постучали. Ойли сжался, ссохся, словно втянул самого себя в какое-то внутреннее подпространство. Ладони вспотели, дыхание перехватило, даже сердце словно остановилось от страха.

— Открой!! Открой сейчас же! Открой, а не то окно вышибу…

— А я гвардейцев вызову! — громко огрызнулась госпожа. Она стояла спиной к двери, словно подпирая ее. Даже руками уперлась, готовая удерживать настойчивую ночную посетительницу. — Спокойной ночи, гэйвэйрэйтэ! Приходите завтра!

Замерев от ужаса, Ойли просто весь превратился в слух. Ему казалось, что он слышит тихие шаги по дорожке… до ближайшего окна… в отцовский кабинет!

Но тут на улице послышался еще один женский голос, властный и какой-то… успокаивающий?.. Надежный!

— Что вы делаете на частной территории, гэйвэйрэйтэ? Покиньте чужой участок, немедленно!

— Я хочу поговорить со своей подругой, госпожа капитан!

— Судя по тому, что вам не открывают, ваша подруга не отвечает вам взаимностью.

Дышать стало легче, а сердце снова забилось, причем часто-часто. Ойли расслабился и вытер со лба капельки пота.

Только госпожа у двери стояла по-прежнему напряженная и озабоченная.

И тут снова постучали.

— Капитан гвардии Дайрина Эльмейдос. Откройте, нам надо поговорить.

Странная госпожа продолжала стоять и не двигаться. Даже глаза закрыла и что-то опять шептала про себя. Похоже, снова ругалась.

Наконец, глубоко вздохнув, все же развернулась и распахнула дверь.

Гвардейка вошла в дом, небрежно отодвинув госпожу плечом, и уставилась на Ойли:

— У тебя все в порядке?

— Да, госпожа, — растерянно прошептал мальчишка, совершенно не ожидавший такого заботливого и участливого голоса от такой суровой с виду женщины.

— Собирайся, я отвезу тебя к твоей бабушке.

И тут на Ойли вновь накатил приступ паники пополам с отчаянием. Столько всего пережить, чтобы не оказаться под опекой госпожи Кайврайдос, и в итоге… Дар речи снова где-то потерялся, и юноша смог лишь отрицательно замотать головой, а затем, всхлипнув, опуститься на колени, чтобы так и застыть.

— У твоей матери серьезные проблемы, она не сможет присматривать за тобой какое-то время.

В ответ Ойли только еще раз всхлипнул… потом еще… еще… Даже сил спросить, насколько все плохо с мамой, и что, вообще, с ней случилось, не было. Одному оставаться — страшно. Госпожа Кайврайдос о нем позаботится… Может быть, отдаст в мужья в хороший дом. Он больше никогда не будет голодать… и не услышит, как мама напевает, когда рисует. И…

В хороший дом к незнакомой госпоже… А как же сказки?! Мамины сказки! Принцесса, дракон, башня… Его, Ойли, принцесса?.. Глупости, конечно. На Венге совсем другие принцессы, да и из Ойли защитник никогда не получится, его самого пришлось защищать. Хорошо, что рядом проходила эта странная госпожа, а так бы…

— Если позволите… — упомянутая госпожа произнесла эту фразу как-то странно, немного другим голосом, — …за мальчиком могут присмотреть какое-то время в приюте. Пока его мать не решит свои проблемы.

— У мальчика есть родственница, которая изъявила желание взять его под опеку, — рыкнула капитан на странную госпожу, даже не взглянув в ее сторону. — А с тобой мы поговорим потом, в участке.

— Но мальчик не хочет… Смотрите, как он напуган! В связи с новыми законами, разве вы не должны разобраться, почему он настолько сильно боится своей родственницы?

Глава 4

Капитан буквально одним движением развернула Рейста, ткнула его лицом в стену, заломила руки за спину и резко дернула за запястья вниз, заставляя упасть на колени. На стене осталась грязная полоса от косметики…

— Я собрался госпожа… — Ойли вылетел в коридор, прижимая к себе зайку, и испуганно замер, недоумевающе глядя на происходящее.

— Надеюсь, теперь ты, наконец-то, все понял правильно? — уточнила капитан, ногой придавливая Рейста к стене и удерживая его за волосы. За настоящие волосы, потому что парик она сдернула и отшвырнула в сторону.

— Да, госпожа, — выдохнул мужчина, старательно сжимая зубы, чтобы больше ничего не ляпнуть. Довыступался уже. Хватит.

— Нормальная одежда у тебя все в том же заброшенном доме? — уже спокойным голосом поинтересовалась Дайрина, недовольно нахмурившись.

Все же она слегка перестаралась. Не только косметику размазала, но и лицо у слишком наглого раба ободрала о деревянную стену.

— Сходи умойся и парик подбери…

Мужчина безропотно пошел выполнять, что приказано, даже не заикнувшись о порче, наверное, очень дорогой вещи.

Оглядев сжавшегося в дверях своей комнаты Ойли, Дайрина негромко хмыкнула. Если бы не расследование, достаточно уже затянувшееся, к слову, ни за что не вписалась бы во все это. Но теперь придется побыть нянькой. Парень прав — за этим запуганным ребенком надо присмотреть повнимательнее. А в приюте это будет делать удобнее, никто не станет вмешиваться, учить мальчишку, что можно говорить, а что нельзя.

Хотя как раз этот хитрозадый наглец может… Но осадить мужчину гораздо проще, чем поставить на место аристократку, в своем собственном доме воспитывающую своего собственного внука.

Так что приют — это, пожалуй, действительно хорошее решение. Правильное.

— Мать ничего не говорила, прежде чем уйти? — поинтересовалась Дайрина, внимательно изучая плюшевую игрушку, торчащую из тряпочного рюкзака, который мальчик крепко прижимал к груди.

— Нет, госпожа, — пролепетал Ойли, судорожно стискивая беднягу-Гойчика пальцами. — Она поговорила с госпожой Кайврайдос и ушла… очень-очень быстро.

Юноша не стал упоминать, что мать ушла настолько быстро, что даже забыла его выпустить. Это никого не касается, кроме них двоих. Конечно, мама потом извинится…

Дайрина нахмурилась и задумалась. Она занималась уголовными преступлениями, пересекающимися с внешней политикой и инопланетниками. Ей много раз предлагали пойти на повышение, но она упорно не соглашалась. Политические интриги она не любила, шпионские страсти ее не интересовали тем более.

Два года назад Дайрину повысили, сделав капитаном, и перевели в отдел, постоянно пересекающийся с ДИСом. Представителей этого департамента в уголовке не любили. Выскочки, озабоченные тем, что о Венге подумают в Галлосоюзе. Триста лет этот Союз никому был не нужен, и вот надо же…

Дайрина Эльмейдос была одной из немногих офицеров, которые могли не просто сквозь зубы разговаривать, но и сотрудничать с представителями этого ДИСа, чтоб его к праотцам… Но лезть еще глубже в эту клоаку — вот уж не дождетесь!

И вот, в итоге, все указывает на то, что ее довольно простое расследование вот-вот упрется в контакты с ДИСом, причем с теневой его частью, курируемой госпожой Альцейкан.

— Я готов, госпожа, — без косметики и со своими настоящими темно-русыми волосами Рейст выглядел намного привлекательнее… как мужчина, конечно. Вот только женская одежда все портила.

— Надо же было до такого додуматься, — фыркнула Дайрина, искоса поглядывая на разодранную щеку парня. — Переодеться госпожой!

Рейст умудрился и в этот раз старательно промолчать. Много говорить вредно… и для здоровья, и для бюджета. Завтра придется новый парик покупать, а это немалые деньги. В банке не очень обрадуются, ведь у него и так вклад чуть превышал минимальный.

Первое время приходилось честно заработанные галлары буквально под подушкой хранить. Мало того, что никаких процентов, так еще и в вечном напряжении, чтобы не экспроприировал никто. И вот… Тля! Все по новой, потому что вклад его заставят аннулировать. Наверняка уйдет в минус от минимально разрешенной суммы. Тля, тля, и еще раз… тля! И ведь даже не ругнешься вслух…

— Ладно, пошли, — капитан гордо прошествовала первой, за ней следом Рейст кивком головы отправил Ойли, все еще очень плохо понимающего, что происходит. А сам вышел последним, захлопнув дверь и убедившись, что замок сработал.

— Не переживай, с завтрашнего утра дом будет взят под наблюдение, — небрежным тоном успокоила его Дайрина.

Рейст на это лишь пожал плечами. Привычка. Уходя из дома, надо выключать весь свет и проверять замки. Своего дома уже давно нет, а привычка до сих пор осталась.

До заброшенного здания, в котором Рейст устроил свою тайную гардеробную, дошли молча. Каждый думал о своем. Ойли — о маме. О том, что же с ней случилось, и как хочется, чтобы она поскорее нашлась. Капитан, шагающая самой первой, думала о головной боли, которую она поимеет от этого расследования, причем как от сотрудничества с ДИСом, так и от этих двоих… Ясное же дело, что со старшим мужчиной тоже придется еще не раз пересекаться, раз уж он взял мальчишку под опеку. У гаремных на этом бзик. Вообще, все аристократы с придурью — и женщины, и мужчины.

А Рейст сначала прикидывал, сколько примерно будет стоить новый парик, потом обнаружил, что одежда тоже вся испачкалась, чулки порвались… ну чулки — ладно, мелочь, а вот расшатавшийся каблук у туфли — это серьезней. На его размер найти приличную женскую обувь — проблема, причем дорогая. Полез делать доброе дело, называется… Тля!

Быстро вбежав в дом и переодевшись, Рейст еще раз с тоской оценил ущерб, нанесенный внезапно пробудившимися добрыми чувствами. Парик. Чулки. Туфли. Платье, к счастью, не пострадало. Завтра надо будет только постирать и все. Кстати, если с париком повозиться какое-то время, то тоже можно попробовать спасти. Конечно, вновь такую красивую сложную прическу уже не сделать, но яркие золотисто-рыжеватые длинные волосы всяко красивее его тусклых серых паклей. То есть, в итоге, только туфли… А их можно отдать в мастерскую, сделав вид, что принадлежат госпоже. И прическу на парике могут сделать в парикмахерской.

Глава 5

Уснуть после того, как Ойли привел себя в порядок перед сном, все равно не получилось. Живот у мальчишки принялся выводить такие рулады, что Рейсту пришлось срочно вытаскивать заначку с едой.

Парнишка старался есть аккуратно, но было видно, что проголодался он сильно. А Рейст, в очередной раз широко зевнув, вновь про себя выдал забористую матерную фразу. Спать хотелось примерно так же сильно, как этому спасенышу — есть. Но оставить пацана сидеть в одиночестве на полу коридора и уничтожать содержимое мешка с запасами не позволяла даже не жадность и, что характерно, не совесть. А здравая прагматичная логика.

Если это непутевое чудо сейчас во что-то вляпается, проблемы будут у кого? У Рейста, само собой. Так что лучше подождать еще десять минут и пойти спать вместе.

— Спасибо большое, было очень вкусно. Я сейчас только снова зубы почищу…

Мужчина на это заявление лишь тихо зарычал, но вновь проводил Ойли до общего санузла, подождал, пока мальчишка ополоснет рот, помоет лицо и руки…

Рейсту казалось, что он вырубится сразу, едва его голова коснется подушки — так нестерпимо хотелось спать. Но малек уже давно сладко посапывал, закутавшись в тонкое одеяло, а у его спасителя сон внезапно как рукой сняло… женской. Кожа на щеке еще помнила болезненное прикосновение мази и… нежных пальцев. Тля! Вот ведь…

Раньше Рейст как только не выкручивался — и под родственниц госпожи подлезал, и к соседкам «по делам» бегал, благо его госпожа на такое закрывала глаза и старательно ничего не замечала. И вот больше полугода воздержания, безо всяких шансов что-либо изменить.

Независимость оказалась не такой страшной, но к ней прилагалось одиночество. Многие парни в приюте обживались настолько, что заводили себе пару, как в гаремах. Но в том-то и дело, что Рейст был не гаремный. И отношения между мужчинами его не привлекали, ни в какой позиции.

Но вот женщины… женщины, как сегодня выяснилось, очень не хватало. И ведь вроде вчера еще ничего не беспокоило, а сегодня так вот резко раз и… накрыло.

— Не скрипите, тля! — рыкнул сосед с верхней койки. — Вот не спится людям!

Утром Рейст проснулся злым, не выспавшимся, и… тихо ненавидящим все живое. Особенно соседей по комнате, столпившихся вокруг его кровати и бурно обсуждающих пополнение в их составе.

Конечно, здоровые жлобы не смогли промолчать и посоревновались в остротах по поводу плюшевого зайки в руках у Зайки. Потом начали строить предположения, где Рейст подобрал это чудо. Два чуда. И наконец, к большому Зайке начали тянуть руки. Пришлось открыть глаза и гаркнуть. А то забыли уже, что кто тянет к чужому руки, тот может протянуть и ноги.

— Да ладно, не убудет с него, — фыркнул самый задиристый из мужиков. — Матерь велела делиться.

Рейст тяжко вздохнул, потянулся и… заехал задире ногой в живот. Молча. И тут же спрыгнул на пол, чтобы оказаться с соперником лицом к лицу.

— Да пошел ты… — выдал тот, развернулся, а потом резко повернулся обратно, попытавшись заехать Рейсту в челюсть. Но парень успел блокировать удар рукой, а потом нанести ответный — локтем между лопаток.

Дальнейшего развлечения не получилось, потому что наиболее ответственные растащили дерущихся в разные стороны.

— Хотите на улице оказаться, придурки?! — мужчина, уже сильно за тридцать, Трей, негласный лидер не только этой комнаты, но и всего этажа, оглядел двух взъерошенных бойцов и потом кивнул в сторону испуганного Ойли, слившегося со стенкой и смотрящего на происходящее огромными широко распахнутыми глазищами. — Малек под опекой Рейста, раз ему даже койку разрешили рядом поставить.

Задира презрительно фыркнул, но Трей так на него зыркнул, что парень предпочел промолчать. Драки в приюте не одобрялись и наказывались почти по гаремным правилам — хорошей поркой. Конечно, можно было стоять на смерть и доказывать, что никакой драки не было, а разбитая морда — это потому что сослепу на спинку стула налетел или о второй ярус кровати стукнулся, лбом, раз пять… Здесь, в отличие от гарема, такое иногда прокатывало. Но это если все соседи заодно, а сейчас все были на стороне Рейста. Да и мальчишку этого зашуганного даром было не надо, разве что из принципа, конечно.

Когда Ойли понял, что все страшное временно закончилось, он отклеился от холодной стенки, вытер вспотевшие ладони о штаны и быстро застелил свою кровать. Старательно расправил колючее старое покрывало, служившее одновременно и одеялом. Немного подумал, исподволь поглядывая по сторонам и краснея от ответных оценивающих взглядов. Наконец, решился застелить кровать и Рейсту тоже.

То, что его спаситель оказался мужчиной, ничего не меняло в самом факте спасения. Сказка, правда, портилась… Потому что та госпожа, которая потом пришла и спасла их двоих, оказалась совсем не такой. Обычная, не яркая, не сказочная…

Ойли зажмурился, вспоминая, как поблескивали рыжим золотом волосы странной госпожи. И подведенные жирным черным карандашом глаза привлекали взгляд. Не оторваться! И платье… сочно-синее с золотом… И после всего этого обычная русоволосая женщина, да еще и с короткой стрижкой?.. В зелено-коричневой гвардейской форме?..

Ойли горестно вздохнул, искоса посмотрев на своего спасителя. Сейчас в мужчине не было ничего от ночной сказочной красавицы. Разве что глаза… Глаза остались прежними, темно-темно серыми. А так…

— Завтракать пошли, — мужчина, даже не поблагодарив за убранную кровать, кивнул головой в сторону коридора.

— А умыться? — вскинулся Ойли.

— По пути умоемся, — фыркнул Рейст. И принялся быстро выпинывать мальчишку из комнаты.

Если успеть к пересменке, то можно не стоять в очереди, быстро поесть и потом рвануть в город чинить туфли и приводить в порядок прическу на парике. Иначе навалит толпа в двести человек — вместительность столовой — и толкайся среди них, ищи место, где пристроиться… или жди, пока запустят следующую смену.

***

— Вкусно ка-а-ак, — мальчишка счастливо улыбнулся, сыто зажмурившись, как кот госпожи, когда ему удавалось тайком вылакать целую миску сметаны.

Глава 6

Поужинав, Ойли снова улегся на кровати и принялся читать дальше. Но тут над ухом прозвучало:

— Значит так, малек, бери с собой свою книжку и пойдем.

Тяжко вздохнув, парнишка оторвался от интересной истории, поглядел в окно, нахмурился… Но понуро добрел следом за Рейстом до лифта, и только когда они остались наедине, поинтересовался:

— А куда мы пойдем так поздно? Разве нам можно?

Пока его спаситель днем отсутствовал, Ойли внятно и четко объяснили, что для всех здесь живущих он — парень Рейста. Мальчишка сначала хотел объяснить, что все не так. Но потом оглядел окруживших его мужчин, вспомнил свое ночное приключение и быстро закивал головой, соглашаясь. Даже страшно почти не было от оценивающе-липких взглядов. Потому что все очень быстро закончилось, и Ойли смог снова улечься на кровать читать книгу. Рейста явно уважали. Значит, считаться его парнем удобно и спокойно.

Именно поэтому при всех возражать своему спасителю мальчик не стал, но и брести за ним куда-то поздно вечером не собирался. Здесь тепло, хорошо, кормят вкусно, госпожа капитан опять же знает, что он тут…

Мама найдется и придет за ним. А вечером и ночью на улицах Венгсити опасно. Он там вчера был и вновь на приключения что-то не тянет. Даже ради матери уже не тянет. Хотя…

— Как ты думаешь, та женщина, что искала мою маму, она опасная?

Рейст еще обдумывал цензурно-правильный ответ на первый вопрос пацана, а тот его взял и огорошил следующим.

— Нам можно, если предупредим, — почти не соврал мужчина.

Можно было только за определенную плату, но уж лучше заплатить за вход и выход дополнительные пару галларов, чем крутиться как уж на сковородке, переживая, что с этим заморышем. Трахнуть его ребята не должны. Но о женщине, от которой их так удачно спасло явление капитана гвардии, Рейст сам размышлял последние минут сорок.

— Я тебя спрячу на время, пока работать буду. Мне так спокойнее. С твоей матерью темная история какая-то, одного тебя здесь оставлять не хочу. И предупреждать всех, что тебя надо охранять и оберегать — тоже. Может, все не так страшно, как я придумал.

Ну не понравилась Рейсту та настойчивая госпожа, пытающаяся проникнуть в дом. Вот не понравилась, и все тут! И если бы не вовремя появившаяся капитан, неизвестно, остались бы они с пацаном живы, или кого-то из них бы прибили, как лишнего свидетеля.

Нет, если с точки зрения безопасности малька ситуацию оценивать, то на работу сегодня выходить, вообще, не стоит. Опять же капитана предупредить было бы неплохо, но тогда получится, словно Рейст специально этой красивой госпоже навязываться собрался. Причем через пацана… Вот уж никогда ничем подобным не занимался и начинать нечего.

Пройдя по первому этажу до «пожарного» выхода из здания, мужчина молча положил в протянутую руку охранника нужное число галларов и быстро вытолкал своего спутника во двор.

Младшее красное солнце уже задевало боком край горизонта, старшее держалось рядом, вплотную. А золотистое сверкающее солнце-госпожа дожидалось, пока скроются оба ее мужа. Словно убеждалось, что кругом все спокойно и можно уходить спать.

«Бдит, как капитан гвардии», — фыркнул про себя Рейст и едва слышно вздохнул. Внезапно стало стыдно, что красивая госпожа видела его в женской одежде и явно разочаровалась. Конечно, она же к послушным привыкла, а он по грани законности, между красным и черным… его жизнь — рулетка с несбалансированным колесом…

«Тля, разнылся!» — тут же осадил себя Рейст. Схватив растерянно крутящего головой мальчишку за руку, дотащил до второго охранника, у ворот приюта, выдал и тому положенную сумму, сразу за вход и за выход, на всякий случай.

— Не трясись, еще вечер. Мы ничего не нарушаем. Я тебя сейчас к одной своей знакомой госпоже отведу, ты у нее посидишь. Она со странностями, конечно, но зато вопросов никогда не задает. А главное — госпожа. Так что и отшить кое-кого сможет, и палкой по голове… Но этого, надеюсь, не понадобится.

Говоря все это, мужчина уверенно шагал через площадь, даже не глядя по сторонам. Дорогу он знал настолько хорошо, что и с закрытыми глазами нашел бы нужную лавочку. Мясная, винная, сувениры, «товары для госпожей и их любимцев», салон красоты Зуйлии, ювелирный… снова сувениры…

Чем ближе к рынку, тем больше сувенирных лавок, потому что тут постоянно крутятся инопланетники. И цены, соответственно, растут в геометрической прогрессии. Как ставки у начинающего игрока.

— Значит так, — Рейст остановился возле очередной, не сильно выделяющейся лавки с глиняными поделками. Ручной труд за бешеные деньги. А на самом деле, барахло, слепленное учениками, а вот работ их учителя здесь не выставлено. Вернее, выставлено… но…

Искусные подделки под старину, даже не догадаешься. Нет, конечно, никто не утверждает, что это действительно тринадцатый век, на ценнике даже честно написано — «подражание» такому-то, творившему там-то и там-то… А ниже «19-20 век, неизвестный мастер».

Как же! Известный…

— Рейст, засранец! Каким ветром?! Понадобилось что-то от старой больной женщины?

Бойкая старушка, как по волшебству возникшая в дверях магазинчика, пристально оглядела и мужчину, и испуганно спрятавшегося за его спину мальчишку, успевшего пролепетать: «Здравствуйте, госпожа».

У Ойли, при виде пожилой хозяйки лавки, резко вспотели руки, и в голове все помутилось от волнения. Действительно, со странностями госпожа… И как себя с нею вести? На колени опускаться? Просто поклониться? Вообще молчать и не высовываться?

— Да, госпожа Джайнэйли, понадобилось.

Рейст вытолкнул вперед Ойли, и старушка, внимательно оглядев мальчика, скептически поджала губы, а потом вопросительно посмотрела на мужчину.

— Присмотрите за ним, пока я работаю? А то у него небольшие проблемы…

— Говорила я твоей матери, что драть тебя надо больше. Но ей так нравилась эта твоя идиотская привычка спасать всех бездомных животных. И что теперь? Принялся подбирать бездомных мальчишек на улицах Венгсити?

Глава 7

Пристроив Ойли в хорошие и, главное, надежные руки, Рейст отправился обратно, через площадь, потом по улице, мимо домов, среди которых спряталась и развалюха, в которой он переодевался.

Чулки, туфли, платье, парик, макияж… Больше всего раздражало именно последнее, но без косметики в нем не было почти ничего от госпожи, а вот если подвести губы, накрасить ресницы и чуть гуще, чем на самом деле хочется, положить тени… получалась яркая вульгарная красотка. Самому противно! Теперь еще парфюм… терпкий аромат, который подойдет как мускулистому гаремному котику, так и госпоже вызывающего поведения. Эдакой раскрепощенной и авантюрной, готовой на все… Даже закрутить роман с капитаном гвардии… Тля!

Закончив с переодеванием, Рейст полюбовался в старое потрескавшееся зеркало, которое он нашел на свалке и притащил сюда. Подмигнул своему недовольному отражению и быстро пошагал в сторону казино.

Относительно быстро. На каблуках очень резво не поскачешь, походка должна хотя бы условно напоминать женскую, причем не гвардейцев на праздничном марше в честь Первоснейжейна… Тля!

Злясь на кружащие роем мысли о красивой госпоже, Рейст сначала даже не обратил внимания на знакомый домик. Но потом развернулся и тихо прокрался обратно, на цыпочках, вдоль забора, матерясь сквозь зубы на себя и на то, что в каждую же бочку… в каждую, тля, бочку… зачем-то надо влезть, идиоту!

Охрану они приставят... как же! Где эта охрана? Нет ее!

А вот шныряющие по саду подозрительные личности есть! И что теперь делать? На работу спокойно идти?

И тут одна шныряющая личность наткнулась на две другие, и Рейст просто слился с забором, стараясь совместить почти несовместимое — чтобы ему было видно и слышно все, а он был не виден и не слышен никому.

Он уже почти решил вмешаться, непонятно зачем. Но наконец-то появились гвардейцы охраны правопорядка и задержали подозрительную парочку. А вот мелкая неизвестная личность успела метнуться через кусты, перелететь через забор, чуть не уронить Рейста и скрыться…

— Что вы делаете здесь в такое позднее время, гэйвэйрэйтэ?

Еще одна гвардеец возникла из темноты в тот момент, когда мужчина уже почти обрадовался, что удалось слинять от опасного места без проблем.

— На работу опаздываю! — немного вызывающе, но и не грубо, ответил Рейст, жмурясь от неприятного яркого света фонарика, направленного ему прямо в лицо.

— Работа ночью в таком виде? Думаю, вы ничего не потеряете, если проследуете за мной в участок.

— Я потеряю работу…

Рейсту очень хотелось самому побиться головой об забор. Может, это отучит его влезать в неприятности?

Уволить за один прогул — не уволят, тем более он же не по своей вине, а по прихоти гвардейцев не явится. Но ведь придется опять объяснять, кто он, откуда, почему переоделся госпожой… Платье снова испачкают, туфли могут повредить, парик… Тля!

— Оставь… ее… пусть идет, — раздался неподалеку знакомый голос.

Мужчина облегченно выдохнул и почти побежал в сторону казино. Не оглядываясь и не задерживаясь.

Едва оказавшись в привычной родной обстановке, Рейст выдохнул, расслабился и целиком погрузился в работу. Его труд требовал полного сосредоточения. Никаких капитанов гвардии и разных странных личностей, шляющихся по саду спасенного им пацана.

* * *

Ойли в это время развлекал старую госпожу тем, что внимательно слушал ее воспоминания о молодости. Нет, сначала она попыталась разговорить мальчишку и вытащить из него побольше информации о том, кто он и откуда. Но Ойли с детства привык скрывать почти все связанное с семьей. Он уже даже не помнил, сам до этого додумался, или отец научил, но если общеизвестное — где живешь, фамилию, имя матери и бабушки — мальчик мог рассказать чуть ли не первому встречному, то все остальное касалось только их троих… теперь уже двоих. Его и мамы.

Старушка все же аккуратно вытянула из юноши кое-какие мелочи и поняла, что ее гость предпочитает пассивную роль слушателя. Очень важное достоинство для мужчины. Ведь им самой Матерью в разговорах обычно отведена роль молчаливых украшений, сидящих в ногах своих госпожей.

По комнате витал запах сушеной травы, пыли и аромата вкусного чая. Ойли было тепло, сыто, уютно… Старая госпожа ласково ворковала рядом, и ее истории хоть и отличались от маминых сказок, но тоже были очень захватывающими. Про молодых женщин, разыскивающих по всей галактике различные ценности, чтобы потом на родной планете создать такие же и поделиться ими с людьми.

Ойли умел слушать очень внимательно. Вскоре он понял, что героиня всех историй одна, хотя госпожа и пыталась сделать вид, что рассказывает про разных женщин. Ну а потом сообразил, что это — воспоминания о молодости его гостеприимной хозяйки. Даже позавидовал — столько приключений, столько интересных путешествий… Не то что у него…

Заметив, что мальчик задремал, старушка накрыла его пледом, улыбнулась своим мыслям и нахмурилась, посмотрев на часы. Рейст очень сильно задерживался.

* * *

Аромат духов, алкоголя, вспотевших от волнения тел… гвалт женских голосов… крутящиеся по залу молодые мальчишки, привычно улыбающиеся на пошловато-грубые комплименты, похлопывания и пощипывания за задницу. Даже если потом на теле останется огромный синяк — надо всем кокетливо улыбаться и целомудренно стрелять глазками, соблазнительно крутя при этом пострадавшей частью тела.

Рейст сочувственно проводил взглядом очередную, едва слышно ойкнувшую жертву женского внимания. Какое счастье, что он сам уже слишком стар для всего этого… И для того, чтобы просто вилять задом, отвлекая внимание, и для того, чтобы мелькать по залам с подносом, на котором балансируют фужеры, стопки, бокалы и совсем немного закуски.

И какое счастье, что здесь пресекают попытки аристократок начать развлекаться так, словно они в борделе или на вечеринке у подруги, а не в казино. За одно это Рейст очень уважал владелицу заведения.

Ходили слухи, что она сама была откуда-то из низов, поэтому все эти аристократические увеселения и не любила, а к высокородным прожигательницам денег и жизни относилась с хорошо скрываемым презрением. Что не мешало ей содержать еще два казино — в Космопорте и где-то в пригороде Венгсити.

Глава 8

Рейст успел переодеться, выйти из дома и почти дойти до площади, когда на него налетели патрульные гвардейцы, злющие и не желающие слушать никаких оправданий.

— В участке разберемся!

Мужчина почти сразу сообразил, что это — облава, охота на крупную дичь. Но так, как никто точно не знает, как эта дичь выглядит, хватают всех, и грызунов, и хищников.

Осталось лишь порадоваться, что не в рабочем наряде схватили.

Отделений по борьбе с городской преступностью в столице было одиннадцать. Десять обычных, на три-четыре улицы, и одно центральное, на площади.

Рейста притащили в ближайшее, шестое.

Внутри оказалось довольно многолюдно. Похоже, зачистку устроили по всему Венгсити.

Мужчина уже тут был, когда оформлялся на работу. Заполнил кучу бумаг, потом дождался, когда их где-то на другом конце города отсмотрит и одобрит представительница приюта. Затем получил на руки документ, удостоверяющий, что он не абы кто, а работающий член общества, под ответственностью какой-то неизвестной ему госпожи.

Теперь, наверное, гвардейцы должны будут связаться с этой госпожой… Тля!

Но он же не виноват, что вляпался во все это? Просто с работы шел… Да, слегка позже, чем разрешено, но просто так уж сложились обстоятельства.

В полночь начинался основной приток клиенток. Глупо уходить в это время… Вот в два ночи уже нормально, но Рейст редко до этого времени засиживался. Вылетал из казино ровно в час, чтобы можно было поныть, что задержался внезапно, если вдруг встретится патруль.

Вот и госпоже этой неизвестной надо будет такую же лапшу на уши повесить. А, может, до этого и не дойдет? Документ у него есть. Разрешение есть. Вдруг с утра просто отпустят, и все?

За Ойли Рейст был спокоен, — пацана на улицу не выкинут, накормят, спать уложат. Единственный человек, за которого он действительно волновался, была… капитан гвардии.

Конечно, она — гвардеец, у нее не первое дело, пистолет опять же… Но здравые мысли никак не отгоняли нелогичное беспокойство.

И уснуть никак не получалось. Даже задремать нормально не удавалось.

Шумно, конечно. Двери постоянно хлопают. Парни между собой разговаривают, выясняя, кто откуда и почему здесь оказался. Мужик вон какой-то в углу, весь на нервах, бегает по кругу, как загнанный зверь. Конечно, потом можно будет выспаться в приюте. Не проблема. Но просто чем здесь еще заниматься-то? Общаться ни с кем не хочется — действительно знающих, что происходит, тут нет. А просто так языком трепать Рейст не любил.

* * *

Дайрина была чудовищна зла. Она пару часов бегала по Венгсити, и, в итоге, этот хмырь от нее сбежал! А она даже стрелять на поражение не имела права — вдруг это чья-то собственность? Тем более обвинить убегающего можно было только в нарушении ночного режима, и все. К праотцам это дело! Вот как чувствовала… Подозрительное поведение женщины, потом ее исчезновение, потом странные подробности ее жизни и смерти ее мужа… И с каждым днем это дело становится все туманнее и туманнее.

Две задержанных в саду дамочки оказались действительно знакомыми Эойлиз Найрэйдж, которым та иногда давала денег на выпивку. Взамен она просила их о небольшой услуге… Противозаконной небольшой услуге — поставить свою подпись на поддельном документе о взятии под опеку на пару дней одного или двух инопланетников. «Два-три дня, кэп! Чего они смогут натворить за такое время?».

Главное, эти безмозглые кундейки даже не требовали показать им мужчин, которых они якобы берут под свою опеку. Просто подписывались, и все. Все! Как можно было спиться до такого состояния, что тебе плевать, кого пускаешь на родную планету?! Плевать, что тебя могут призвать к ответу за кого-то, кого ты в глаза даже не видела?!

И единственное, что их волновало, — деньги закончились, выпивку купить не на что. Вот и караулили Эойлиз вторые сутки. «Душа горела!».

Таких надо принудительно лечить, чтобы не позорили Венгу. Женщины, называется… Тряпки!

А вот тот, кто сумел скрыться от гвардейцев уже два раза, явно не денег на выпивку хотел. Мало того, он знал, где найти парня из приюта, и был уверен, что тот появится в развалюхе один. Значит, их что-то связывает.

Поэтому, набегавшись, капитан направилась в приют. Дежурный охранник чуть ли не на заветах Матери поклялся, что ни мужчина, ни мальчишка сегодня не возвращались. И что же делать?

Вернувшись в участок, Дайрина плюхнулась за свой стол и принялась с хмурым лицом наблюдать за творящимся беспределом.

Отодвинув надоевшие документы в сторону, женщина проводила взглядом очередного пойманного в ночи мужчину, скрывшегося вместе с сопровождающей его гвардейцем в полутьме коридора.

Что ж… имеет смысл проверить. Вряд ли этого наглого красавца упекли в центральное, но осмотреть лучше все. Чем черт не шутит?

* * *

Рейст уже почти смог заставить себя задремать, как дверь камеры в очередной раз открылась.

— Эй, проваливай, за тобой пришли! — объявила пожилая гвардейка, в упор глядя на мужчину. Но тот все равно покрутил головой, не уверенный, что эта фраза относится к нему.

— Пошевеливайся! Долго тебя ждать?

Осознав, что все же пришли именно за ним, Рейст выскочил в коридор и буквально налетел на капитана гвардии.

— Простите, госпожа!

Осмотрев парня с ног до головы, женщина хмыкнула и, не оглядываясь, пошла в сторону выхода. Рейст, почему-то едва сдерживаясь, чтобы не начать неприлично улыбаться, направился следом. То, что происходит два раза подряд, может считаться традицией, ритуалом, правилом… Объединяющим фактором. Объединяющим… Мечтать не вредно, но гораздо важнее уметь правильно ставить цели и их добиваться. Вчера капитан была далека, как звезда в созвездии Матери, а сегодня… сейчас… он уже знает, как именно она выражает приказ следовать за ней.

— Ты знал того, кто ждал тебя в доме? — женщина обернулась уже на улице, еще раз внимательно осмотрев Рейста.

— Нет, госпожа, но мне показалось, что это тот же, кто крутился в саду у пацана…

Глава 9

Сразу здесь и сейчас не получилось — приобняв Рейста за талию, капитан довела его до кровати, по пути шепча ему на ухо ласковые глупости, от которых у мужчины все плыло перед глазами.

Но это не помешало ему с восторгом полюбоваться на красивое женское тело, которое до этого скрывали то форма, то махровый халат… Поджарый живот с четко прорисованными мышцами, высоко поднятая грудь с большими розовыми ареолами, к которым так и тянет прикоснуться губами. Тонкая талия с переходом в довольно широкие бедра…. Их Рейст оценил, еще когда капитан была в форме… Сложно удержаться и не погладить их ладонями. И…

— Не бойся, я не люблю спать с бревном в постели.

Мужчина расценил эту фразу как разрешение к действию. Значит, можно… и прикоснуться к нежной коже ладонями, и поцеловать розовые бусинки сосков, обвести вокруг них подушечкой большого пальца… А потом удерживать сидящую сверху женщину за талию, чувствуя, как каждое ее движение бедрами усиливает тяжесть в паху. Как кровь пульсирует, концентрируясь в висках и в члене. Как сердце начинает стучать в груди, словно молот в наковальню. Как…

Потрясающее, ни с чем несравнимое чувство — ощущать и видеть женский оргазм… Ее тело вздрагивает в твоих руках, ее мышцы со всей силы сжимают твой член, ее губы что-то шепчут… И вот она укладывается рядом.

Довольная… удовлетворенная… пусть на пару-тройку минут — вся твоя… близкая, родная… госпожа…

— Рейст, ты чудо…

Дайрина, сладко выгнувшись сытой кошкой, зевнула... Потом закинула руку и ногу на лежащего рядом мужчину, подтягивая его под себя.

— Спокойной ночи.

С одной стороны, Рейст привык после такого тихо собираться и выметаться вон, из чужого дома и чужой жизни. Но тут вроде как намекнули, что он может остаться.

Поерзав на удобной мягкой кровати, послушав спокойное ровное дыхание рядом, вдохнув витавший по комнате запах секса… мужчина понял, что идти никуда не хочется. Не сейчас… По крайней мере, часик или два можно поспать. Даже нужно. Часик… Два…

Проснувшись, Рейст даже не сразу понял, сколько сейчас времени. Потом подскочил, быстро рванул по коридору на кухню, за одеждой, схватил, ринулся в ванную, прижимая скомканные штаны и рубаху к груди…

— Прекрати носиться по дому, словно тебя шершень укусил. Мойся спокойно, и пойдем завтракать.

Уф…Услышав женский голос, Рейст сразу успокоился. За много лет уже выработалась стойкая привычка сваливать сразу после использования, чтобы не напоминать, не намекать и, вообще, не создавать госпожам проблем. И это при том, что он тогда был «хозный», а сейчас его присутствие, вообще, могут расценить, как попытку остаться и прижиться. Конечно, он был бы не против остаться… но инициатива должна идти от госпожи. И он не настолько низко пал, чтобы из-за одной приятной ночи начать намекать и взывать к моральным принципам. Сказок не бывает, но помечтать иногда не вредно, конечно. Только, скорее всего, мечты так и останутся мечтами…

Приведя себя в порядок, умудрившись ополоснуть рот зубной пастой и пригладив волосы мокрой ладонью, Рейст вышел и тут же оказался прижатым к стене Дайриной. Халат она не стала завязывать, поэтому и грудь, и живот, и… золотисто-светлый треугольник волос…

— Да не смущайся ты так, словно впервые меня голой увидел! — рассмеялась капитан и быстро чмокнула мужчину в щеку. — Прибери пока на кухне, мешки для мусора где-то на полках… вроде на второй верхней.

Радостный оттого, что снова может принести пользу, Рейст ринулся наводить порядок. Помыл посуду, расставил все по местам, собрал мусор в пакет, стер со стола…

Красота, прямо хоть не уходи… Тля!

Потерев тыльной стороной ладони неожиданно зачесавшийся глаз… оба глаза… Рейст еще раз внимательно оглядел помещение.

— Какой ты молодец! — капитан подкралась сзади, обняла чуть выше талии, притягивая к себе, поцеловала в шею… — Пошли завтракать….

Завтракали они в той же столовой, в которой брали ужин. Взяв подносы с едой, парочка устроилась за одним из двойных столов. Рейст — за нижним, почти на полу, в ногах своей спутницы. И каждый входящий в столовую мог подумать, будто это — его госпожа… Хотя лучше бы они так не думали — стыд-то какой, когда госпожа вынуждена питаться в такой вот забегаловке, вместо того чтобы кушать дома. Если бы это была действительно его госпожа, он бы уж позаботился, чтобы, вместо тайшу и бутербродов, она с утра съела что-нибудь полезное. Кашу или яичницу хотя бы. Бутерброды можно с собой собрать, чтобы было чем перекусить до обеда. А обед бы… Иех…

— Да ты не съел ничего! Ну-ка лопай давай быстро, завтрак в приюте уже прошел, а до обеда еще далеко.

После упоминания о приюте, женщина, сидевшая за соседним столиком, обернулась и посмотрела на них как-то странно. Рейст, вздохнув, принялся давиться бутербродом, запивая его апельсиновым соком.

Нехорошо заставлять госпожу ждать… И уж тем более позволять другим смотреть на них с презрительной жалостью.

Выйдя из столовой, Дайрина вопросительно уставилась на Рейста:

— Куда ты спрятал мальчишку? Мне надо у него уточнить кое-что…

Мужчина опустил взгляд в землю и явно смутился. Но это не помешало ему уверенным тоном выдать:

— Я приведу пацана к вам в отделение, госпожа. В то, где меня держали?

— То есть выдавать, где ты его прячешь, ты мне не готов? — поинтересовалась капитан, нахмурившись.

Рейст, сжав зубы, отрицательно помотал головой:

— Если я заявлюсь с вами, пацана мне не отдадут. Гвардейцев там не любят… Простите, госпожа.

Мужчина уже ожидал, что его или ударят, или отругают. Или просто спокойно прикажут отвести к лавочке госпожи Джайнэйли.

Но капитан лишь понимающе усмехнулась:

— В центральное веди. На входе скажешь, что к капитану Дайрине Эльмейдос.

— Да, госпожа! Спасибо… Я мигом!

Рейст чуть ли не побежал через площадь, иногда оглядываясь, чтобы убедиться — за ним действительно никто не следит. Конечно, у госпожи Джайнэйли проблем с гвардией не было, но не любила она их очень сильно. И могла разозлиться… и обидеться.

Глава 10

Память у Ойли была отличная, только все равно целостной картинки никак не получалось.

На данный момент в наличии имелась куча людей, вроде бы связанных между собой, но совершенно не понятно — как.

Выслушав мальчика и задав кучу уточняющих вопросов, чтобы убедиться — все, что ему известно, Ойли уже рассказал, Дайрина отпустила этих двоих в приют, а сама зарылась в бумаги.

Несколько дней назад госпожа Айнджэйриона Кайврайдос попросила расследовать обстоятельства смерти своего сына, Пейжэйринури Найрэйджа, и понаблюдать за своей невесткой.

Дело яйца выеденного не стоило, до тех пор, пока не выяснилось сразу две момента, — Пейри никто не видел мертвым, а Эойлиз, едва расследование начало набирать обороты, ушла из дома и пропала. Пропала, оставив находящегося под ее опекой сына.

Тогда-то дело и передали Дайрине. На Венге иногда пропадали мужчины, но вот женщины… женщины бесследно исчезали довольно редко, и обычно это было связано с каким-нибудь преступлением.

Сначала капитан нашла документы о смерти Пейри и навестила нотариуса, засвидетельствовавшего смерть. Точнее, попыталась навестить, но у нее ничего не вышло, как и у гвардейки, начавшей это расследование.

Такого человека не существовало. Юридическая контора, в которой он якобы работал, была, а вот нотариуса с таким именем и фамилией — не было. Была однофамилица, но она не регистрировала смерть Найрэйджа.

Итак, несколько месяцев назад Эойлиз принесла в свое отделение нотариально заверенные документы, среди которых было медицинское заключение о смерти. Проверять никто ничего, естественно, не стал — кому оно надо, если все законно оформлено? Жалоб от соседей на ссоры и избиение не поступало, поводов сомневаться в компетентности нотариуса не было, родственников все устраивало… До поры.

То есть вопрос первый — умер ли Пейжэйринури Найрэйдж? И если нет, то куда он делся?

Вопрос второй — куда, спустя примерно четыре месяца после этого, пропала его жена? И вопрос третий — почему мать Пейри заволновалась именно сейчас? Понятно, если бы это случилось после исчезновения невестки. Но она заволновалась ДО этого, а потом еще и приехала к ней поговорить… И Эойлиз ушла куда-то после этого разговора, во время которого она обвинила свою свекровь в убийстве: «Его убили вы и ваша работа», «Вы куда-то влезли, а мой муж просто пытался вас спасти»…

А теперь добавляем к этому информацию о том, что госпожа Айнджэйриона Кайврайдос занимается поиском компромата, да еще и пытается его фабриковать на заказ, за деньги. А как еще можно понять ее разговор с владелицей казино? Только так…

Плохо, что Рейст крутится в таком опасном месте…

Вспомнив о парне, Дайрина почему-то улыбнулась, а потом ощутила легкий укол волнения. Дошла ли эта парочка до приюта?

* * *

Парочка до приюта дошла, даже успела пообедать. Затем Рейст улегся на кровать обдумывать все, что услышал, сидя в ногах капитана гвардии. А Ойли пошел искать, у кого бы занять книгу.

В приюте была библиотека, но очень маленькая и одна на все здания. Мальчишка первым делом облазил ее вдоль и поперек, но не нашел ничего новенького. Там даже того, чего бы хотелось перечитать, не оказалось.

Поэтому, воспользовавшись советом соседей по комнате, Ойли принялся планомерно заглядывать ко всем и спрашивать, нет ли у кого книжки с приключениями «на обмен».

Наконец, ему повезло, и он, прижимая к сердцу добычу и ужасно нервничая об оставленной в чужих руках собственной любимице, вернулся к себе, тоже устроился на кровати и полностью погрузился в чужие фантазии.

Рейст, конечно, не знал и половины того, что знала о деле Дайрина. Но он умел делать выводы из услышанного. Во-первых, он уяснил, что поругавшаяся с владелицей казино госпожа Кайврайдос — бабушка пацана. Также он уже знал, что злоключения малька начались после того, как эта госпожа заглянула в дом его матери, Эойлиз Найрэйдж, и что-то не то сказала. Или не сказала? А мать мальчишки обвинила свою свекровь в смерти мужа… Или, возможно, она просто так ляпнула, для красного словца?

«Его убили вы и ваша работа» — эту фразу не обязательно же понимать буквально, особенно когда говорят две госпожи, одна из которых недовольна другой. Госпожа Кайврайдос даже первой начала эту игру, выдав: «Его убила жизнь в нищете вместе с тобой».

Так что все эти обвинения могут не стоить и полгаллара, а вот фразочка: «Вы куда-то влезли, а Пейри просто пытался вас спасти», звучит более многообещающе. Особенно учитывая то, что он знает кое-какие места, в которые пыталась влезть госпожа Кайврайдос. И если та, и правда, занималась шантажом, то вполне вероятно, кому-то это не понравилось, и они превентивно убили отца парнишки. Или не убили…

Мертвым-то мужика никто не видел. Значит, отца парня могли выкрасть, для подстраховки.

Конечно, на Венге замять смерть мужчины — плевое дело. Дать кому надо, причем не так уж и много. Только пацан твердил, что у них на еду иногда денег не было, а уж на взятку тем более.

Вот как можно жить в нищете, если у них родственница — аристократка? И как сын этой аристократки стал мужем бедной горожанки? И… куда они все деньги девали?

Нет, прям аж чешется все, сколько непонятного в этой истории. Интересно, что надо проделать, чтобы капитан с ним поделилась тем, что знает?

Иех… Размечтался!..

Нет, попрощалась госпожа с ними вежливо, но даже никакого намека не сделала… никакого, тля, намека!.. Может, она уже больше и не захочет с ним встретиться? Все, поимела и забыла. И мальчишку вон допросила, и…

— Пойдем ужинать? — Ойли оторвался от своей книги и посмотрел на лежащего на соседней кровати мужчину: губы поджал, нахмурился, взгляд отсутствующий… Думает о чем-то.

Наверное, о госпоже Дайрине. Она, конечно, не красавица, но строгая и добрая. Может, Рейсту такая и нужна? В участке он с нее глаз не сводил, и она все время улыбалась, когда на него смотрела. И еще он так уверенно у ее ног устроился, словно его уже признали своим.

Глава 11

Госпожу Джайнэйли сильно уговаривать не пришлось. Побурчала для приличия, даже подзатыльник залепила, так чтобы Ойли не видел. Но потом увела пацана к себе, а Рейст помчался в свою развалюху, переодеваться.

Только развязывая запах рубахи, мужчина каким-то особым встроенным в позвоночник чутьем ощутил опасность. Резко развернувшись, он отпрыгнул в сторону и схватил первую попавшуюся в руки доску. Юркий невысокий парнишка, стоящий у стены, тут же поднял вверх обе руки, демонстрируя, что у него нет оружия.

— Я ищу сына Эойлиз, — произнес он неожиданно высоким и совсем не мальчишечьим голосом.

* * *

Поужинав в столовой, Дайрина отправилась домой. Посидела какое-то время на кровати, бездумно глядя на стену. Конечно, можно было снова встретить Рейста с работы и опять привести сюда. Только было во всем этом что-то не очень порядочное по отношению к парню. Конечно, он не будет против, но вот нужны ли ему такие отношения, без обязательств? Ведь, и правда, хозяйственный, приличный мужчина. Домашний. Отцом, наверняка, будет заботливым — вон как мальчишку опекает. Так может, и ей уже пора задуматься о семье, детях?..

Конечно, мать разозлится — не о таком муже для любимой девочки она мечтала. Специально копит на дорогого молоденького выпускника из Джордана. Хорошо хоть больше не пытается купить и подарить, хватило одного шумного скандала. А, к праотцам!.. Пусть злится… Потом получит внучку и успокоится.

* * *

Закончив работать и выйдя в холл, Рейст сразу понял, что сегодня он популярен, как никогда. За окнами казино он заметил девчонку… назвать ее госпожой язык не поворачивался. Обычная хуторская девчонка, Зойльда. Дальняя родственница Ойли, которой было поручено тайком забрать пацана и вывести его из города.

Не то чтобы Рейст ей сразу поверил и обрадовался, что сможет спихнуть проблему на чужие плечи. Но ее история вносила некоторую ясность в происходящее в семье малька. Да и, вообще, нарочно такого не придумаешь, а значит, девушка говорила правду.

А на диване, листая очередной журнал, сидела капитан… тля! Приятно, конечно, но как теперь выкручиваться-то? Сдать Зойльду и расслабиться?

Дайрина заметила растерянность на лице мужчины. Это могло означать все, что угодно, конечно. Но у Рейста безвыходная ситуация, и он может хвататься за любую соломинку. А вот ей спешить некуда и подбирать первого встречного только потому, что он ей приглянулся, совсем не обязательно.

Именно этим ее отвращала покупка наложника на рынке. В доме будет жить раб, делающий вид, что почитает свою хозяйку, потому что должен. Зачем ей такая радость?

Даже браки по расчету или по договоренности честнее. Ты хоть не кота в мешке приобретаешь, а сына знакомой, за которым можно поухаживать, присмотреться, приручить…

За Рейстом тоже можно поухаживать, для начала. Понять, что именно он к ней испытывает и хочет ли он именно ее или просто мечтает вырваться из приюта, все равно к какой госпоже.

Да и выяснить о его прошлом побольше не помешает.

— Госпожа… — едва за ними захлопнулись двери казино, как мужчина резко вспомнил о приличиях.

— Ты опять оставил Ойли в секретном месте, куда нельзя появляться с гвардейцами?

— Да, госпожа. Я опасаюсь оставлять его одного, пока все не прояснилось.

— Правильно, — капитан хмыкнула, скрывая, как ей неприятно недоверие Рейста.

Очень хотелось надавить, из принципа. И из принципа же давить не стоило. Просто отметить для себя, что раз он не готов поделиться с нею…

— Я могу вам сказать, у кого его оставляю, — Рейст оценил то, что у капитана вчера хватило чувства такта не выпытывать у Ойли, где он провел ночь. А ведь могла просто спросить между делом, и пацан тут же бы проболтался. Но не стала… Хотя ей было любопытно. — Только ходить за ним со мной не надо.

Тля… по-хорошему бы надо рассказать, что малька хочет забрать его родня по матери. Но вот только как бы аккуратнее подойти к этой теме? Ведь капитан именно Зойльду вчера преследовала, так что может быть зла на девчонку.

— Я сегодня общалась с госпожой Кайврайдос, договорилась с ней встретиться завтра утром. Она согласилась ответить на возникшие в ходе следствия вопросы, но попросила привезти ей ее внука.

— Это плохая идея, госпожа, — Рейст чуть не поперхнулся.

— Тебя не спросила, — фыркнула Дайрина, но потом задумчиво посмотрела на мужчину: — Я тоже так считаю, только выбора у меня нет… Она его ближайшая родственница.

Рейст понимающе кивнул и едва слышно вздохнул. Получается, он все сделал правильно. Только этим поступком спустил в унитаз все планы на нормальную жизнь, но иначе под угрозой была жизнь пацана, просто жизнь… А это важнее.

Тля… Сейчас самое время посоветоваться с капитаном. Рассказать…

— Пошли, заберешь мальчишку, потом я провожу тебя в приют, а Ойли у меня переночует.

Рейст, уже почти решивший поделиться новыми сведениями, глубоко вдохнул и замолчал. Значит, в приют… Все, наигрались…Ну и отлично. Получается, что в любом бы случае послали. Зато будет что вспомнить — лежал под капитаном гвардии.

Так что теперь делать? Наступить пяткой на гордость и сдать Зойльду?

Тля! А началось все с того, что он не дал двум жлобам поиметь малька. И, в результате, у него самого теперь такой секс… в голову… Врагу не пожелаешь!

Оставив капитана неподалеку от лавки госпожи Джайнэйли, Рейст сделал несколько лишних петель, скидывая с хвоста девчонку. Для обычной хуторянки она уж слишком верткой и юркой, но и у него детство не на лавочке у дома проходило.

Так что, только убедившись, что за ним никто не следит, мужчина прошмыгнул в лавку.

Он тут уже успел побывать сегодня, сбежав на полчаса с работы. Тогда тоже пришлось покружить, чтобы убедиться в отсутствии слежки. А потом честно признаться хозяйке лавки:

— У меня проблемы.

Вот уж с кем он мог себе позволить поделиться своими сомнениями, так это с госпожой Джайнэйли. Конечно, у нее сейчас вполне законный и мирный бизнес, но раньше это была одна из самых рисковых контрабандисток Венги.

Глава 12

Из приюта парочка вышла молча. Как обычно — капитан впереди, Рейст на пару шагов сзади. И до дома Дайрины дошли тоже молча. Женщина была не в настроении общаться, а мужчина, вообще, плохо понимал, что происходит, и помалкивал.

Войдя в дом и разувшись, так же молча, оба прошли на кухню. Капитан уселась на стул, положив ногу на ногу, а Рейст остался стоять. В ногах устраиваться — права нет, на стул напротив усесться — нагло слишком, после всего того, что произошло.

Женщина какое-то время, ничего не говоря, изучала стоящего в дверном проходе парня, а тот старательно любовался на угол стены, чувствуя, как краснеет все сильнее и сильнее. И на лбу опять капельки пота выступили от напряжения.

— Значит, своих не выдаешь и мне не доверяешь? — хмуро уточнила Дайрина.

— Простите, госпожа… Хороший секс — не повод… — Рейст оборвал себя на полуслове, мысленно залепив подзатыльник.

Опять ведь почти специально нарывается зачем-то. Даже в Джордане из него эту вольницу не вышибли. Да он тогда и повода не давал, понимая, что если выкинут за плохое поведение, идти будет некуда.

Вот мать и бабушка со своими подругами ему все прощали. Хотя меру чувствовать все равно надо было — после материнского подзатыльника звездочки перед глазами так и мелькали.

А прежняя госпожа могла и по спине палкой отходить, если что… Но редко. И за дело.

Капитан на высказывание Рейста фыркнула, странно как-то. Словно ей действительно смешно.

— А хорошее отношение? Ты понимаешь, что подставил меня перед начальством?

Мужчина рвано выдохнул, еще полминуты любовался на угол и не выдержал. Упал на колени, подполз к капитану и уткнулся лицом ей в ноги:

— Простите…

О том, что у капитана из-за его спасительной операции действительно могут быть серьезные проблемы, Рейст даже не задумывался. О себе думал, о пацане, о госпоже Джайнэйли. А вот о капитане — нет. Тля! Думал… о том, что она его бросит, и о том, сможет она или нет навредить госпоже Джайнэйли. А вот о том, что он подставил своим поведением женщину…

— Ну, и что я должна завтра сказать госпоже Кайврайдос? Что у меня из-под носа выкрали ее внука, потому что я доверила его постороннему мужчине? Вместо того чтобы сразу вернуть мальчишку ближайшей родственнице?

— Вы меня забрали, чтобы ей отдать? — внезапно пришедшая мысль ударила в голову Рейсту с такой силой, что и так красные щеки запылали, и перед глазами все поплыло.

Возьмут и отдадут его завтра этой госпоже, чтобы та на нем свою злость сорвала…

— Зря я тебя забрала… — грустно усмехнулась каким-то своим собственным мыслям Дайрина.

— Простите. Я глупость сморозил, — признался Рейт, заглядывая снизу вверх в глаза женщине. — А можно ей сказать, что вы не можете вернуть ей свидетеля, потому что она сама подозреваемая?

— А она — подозреваемая? — капитан едва заметно улыбнулась.

Неприятный осадок сильно мешал. Но если оценивать поведение мужчины отстраненно, то понять его можно. Обидно, конечно, что он посмел подумать о ней подобное. Еще обиднее, что обманул, использовал… А главное, предпочел получить помощь от другой.

В конце концов, может, он сам замешан в этом деле и появился рядом с мальчишкой очень вовремя не из-за совпадения, а потому что… К праотцам! Так можно невесть до чего додуматься.

— Улик у меня против нее нет, только твои слова, а они в суде веса иметь не будут.

— А если владелица казино сама расскажет про разговор? И имена назовет тех, кого заказывали? — Рейста просто распирало от желания помочь.

Днем интерес был больше теоретический — зудело, но не так сильно. Сейчас он был готов на все, только бы загладить свою вину перед капитаном.

— Если расскажет, тогда…

— Вы подождите, я быстро… Казино же еще работает.

— Ага, размечтался! Быстро он… Сбежишь туда же, куда спрятал мальчишку, и ищи потом вас двоих.

— Не сбегу! И я его не прятал! — искренне возмутился Рейст. — Я действительно не знаю, где он. Но точно не у своих родственников, — вновь проговорился мужчина, даже не заметив этого.

— Значит так… — женщина выпрямилась на стуле, запустила пальцы в волосы Рейста и потянула вверх, заставляя приподнять голову. — Сейчас мы идем в казино. Полюбуюсь, есть ли от тебя какая-то польза. И потом все расследование будешь со мной рядом, на коротком поводке. А когда все выяснится, вернешь мне мальчишку, понял?

Очень хотелось высказаться по поводу того, что она ему тоже не доверяет. Поэтому еще и строгий ошейник наденет… и… И, если мальчишку не вернут, у одной старой перечницы, решившей поиграть с капитаном гвардии, возникнут глобальные проблемы с ДИСом — раз в жизни воспользоваться служебным положением можно.

Только говорить все это Дайрина не стала.

Рейст поступил эгоистично, но у него сработала мужская солидарность. Он взял на себя ответственность за мальчишку, и эта новоявленная хуторская родня, естественно, его напугала. А потом еще и сама Дайрина сообщила о том, что Ойли хочет видеть его бабушка. «Видеть»… Понятно, что увезти парня обратно из дома госпожи Кайврайдос им бы не позволили. Скандалить с аристократками, не имея на руках никаких козырей, — бесполезно. И угрожать им бессмысленно — выкрутятся.

А вот Рейст и без угроз отчаянно закивал, по мере возможности. Ведь женщина по-прежнему с силой тянула его за волосы вверх, заставляя вытягивать шею и морщиться от боли.

— Да, госпожа! Конечно… Как только жизни пацана ничего не будет угрожать — его вернут.

Мужчине показалось, что он понял, зачем его забрали из приюта. Ведь он был связующим звеном между теми, у кого сейчас прячется Ойли, и капитаном. Так что логично, что его собираются держать поблизости. Хорошо хоть не в камере, но, может, тут тоже подвал какой-нибудь есть?

Но Рейсту почти сразу стало стыдно за свои мысли. Если бы госпожа хотела его запереть в подвале, он бы уже давно там сидел. А не на кухне… на которой, кстати, неплохо бы убраться.