40к способов подохнуть. Том 7

Глава 299

— Вот эта техноересь изобретена тёмными механикусами. Взята буквально с боем у Индевора. Вот вы можете себе представить больное воображение техножреца, который вот это создал? — примерно нечто подобное говорил техножрец в штабе Ризы.

А я продолжал клепать однотипные и весьма уродливые, но зато какие полезные машины. И никакой техноересь здесь не было, я даже демонов никуда не запихивал и не использовал ИИ. Бралась ходовая Леман Русса, на неё ставилась дополнительная силовая установка вместо башни, после добавлялись ковши, которые копали землю, а затем девять таких машин запускались чисто вперёд к врагу.

Словно черви они рыли вполне себе неплохие траншеи. С учётом что ковши крутились, то увеличивалась скорость копания, а также в лоб подбить машину было нельзя. Угол из-за этих ковшей для стрельбы становился слишком высоким. Сами же ковши оставались весьма толстыми, прочными и легко заменяемыми.

Стрелять навесом из арты как бы можно, но мы поставили экраны в виде мангалов, на которых налепили иконы Бога-Императора. В результате снаряды что разрывались над поверхностью не особо пробивали эти экраны, прямое попадание ты ещё поди сделай, а даже если сделаешь это творение больного воображения стоит два с половиной трупного батончика. Главное только прометия много не наливать, а то сгорит всё.

В остальном же объективных минусов было лишь два: водитель не был защищён вообще никак, поэтому если что-то пробивало экран, то водитель умирал. С учётом того, что надо было ехать просто вперёд… вскоре мы вообще перестали использовать водителей. Также зачастую если машина и останавливалась из-за повреждений, то полевой ремонт не занимал много времени. Все детали были простыми, общедоступными, а то, что было запарно чинить — имело дополнительную защиту.

И в конечном итоге в сторону Ризы каждый день ехали сотни таких машин, оставляя полосы, по которым уже могли проходить солдаты. Также солдаты попутно рыл уже более меньшие туннели, норы и свои пути, заканчивая траншейную сеть, а также устанавливая в ямах зенитное вооружение. Но самый сок начался уже потом, когда мы начали прокладывать рельсы.

Металлолома кругом была куча. Одних только обломков Риза Секундус валялось сколько, переплавляй хоть всю жизнь. И мы переплавляли, после чего пускали вслед за этими роющими машинами уже вторые, которые несли на себе рельсы и шпалы. Новые детали привозились уже по этим рельсам, а затем мы пускали по ним уже составы.

С учётом ширины в пять метров, что как бы довольно немного, составы наши были весьма скромными. Кроме того вся суть была в том, чтобы сама траншея как бы защищала всё, что внутри неё двигается. И хоть наши машины скидывали лишнюю почву вдоль траншеи сверху, добавляя ей защитных свойств, но всё же высота была не достаточной, для прикрытия большинства техники.

Поэтому что? Поэтому все ходовые снимались и тоже ставились уже на рельсы. В результате самоходные зенитки резко уменьшались, и спокойно себе вели огонь прямо из траншей. И постепенно мы двигались вперёд. Первыми ещё до ЖД запускалась пехота с переносными зенитными пулемётами и миномётами, как только хоть как-то удавалось погасить сверхактивность авиации врага, то уже подгоняли экземпляры побольше. А там уже и основные силы подтягивались, начиная уже строить целые комплексы.

И в целом такой подход оказался куда более эффективным, чем когда вперёд выезжают просто танки с ковшами, прямо под огнём пытаясь рыть для себя ямы, в которых они могут закопаться. Да, траншеи обваливались от обстрелов, постоянно их засыпало, с учётом концентрации огня то и дело разрывались даже толстые рельсы. Но сколько снарядов уходило на то, чтобы уничтожить хотя бы эту копающую технику? После чего её можно было и на месте починить, и лебёдкой оттащить?

Я точно не знал, но был уверен, что мы тратим меньше человекоресурсов на эту авантюру, чем техножрецы, которые клепают снаряды. А с учётом того, что Риза находится в изоляции… рано или поздно ресурсы у неё кончатся. Да, вероятно там этих ресурсов выше крыши запасено, но они же не бесконечные. Плюс на других участках фронта тоже идут бои и вряд ли стратегосы рассчитывали объём запасов с учётом того, что придётся тратить по тысяче снарядов на жестяную банку, которая просто идёт вперёд и копает.

Но то, что началось после, когда мы уже относительно малой кровью разрыли свою сеть траншей и подобрались к траншеям врага, который усложнил дальнейшее рытьё на таком расстоянии… это уже была действительно прорывная стратегия, способна изменить всю войну в галактике. Мы начали использовать тараканов.

Тараканами я называл наземных дронов на гусеницах, задача которых была такой же тривиальной — ехать вперёд и взрываться рядом с врагом. И вот представьте лицо гвардейца, который выглядывает из траншеи и видит маленький танк, к которому цепью привязана икона. Какой это деморализующий эффект! И ведь не стрелять нельзя, взорвётся гадина.

А вместе с тем я нашёл применения своим Перьям. Перья были аналогом полков Имперской Гвардии. Разве что после реформ мы сделали их поменьше размером. Девять тысяч девятьсот девяносто девять бойцов. Этакая небольшая дивизия. Их роль была проста — массовка пехоты. Однако с учётом размаха сражений, где сражались десятки миллионов и ещё в разы больше ждали своей очереди в резервах… численность моих Перьев несколько удручала. Они не могли на что-то повлиять.

Следовательно надо было сделать так, чтобы они смогли это сделать. И вопрос решился быстро, прямо среди полей сражений, в зоне высадки, я начал массово обучать снайперские роты. Пока всякие Кор Фаэрон с высоты своего стратегического гения смотрели на всю войну целиком, я не был обременён управлением гигантскими армадами и мог позволить себе точечно решать мелкие проблемы.

В результате всякий гвардеец, который решал что может стрелять по медленно едущим к нему наземным дронам, рисковал получить пулю промеж глаз. Каждый труп на поле боя, каждая воронка, каждый подбитый танк — всё это было укрытием снайпера. Они были везде и могли лежать в засадах сутками, и каждый из них убивал за свою жизнь десятки других гвардейцев, прежде чем артиллерии наконец-то удавалось их накрыть.

Тогда на моём участке начался сущий кошмар. Пока демоны Кхорна по старинке напирали своей массой, делая войну максимально простой, у нас тут образовывалась аура тлена. Лоялисты не видели нас, не понимали откуда придётся следующий удар и жили в постоянном напряжении, боясь высунуться лишний раз из траншеи. Штурмовые атаки были редкими, но точными и из-за всего этого упор делался именно на деморализующий эффект, который выматывал даже гвардейцев с самыми стальными нервами.

— Владыка Видар, на наши позиции бросили полки Крига.

— Да чтоб тебя!

Ожидаемо, в конечном итоге всё пришло к тому, что против нас поставили тех, кому на наши фокусы глубоко плевать. Но даже так каждый полк Крига, который брошен против нас, означал то, что его не будет на других участках. А значит берсерки Кхорна могут где-то наступать не боясь, что на них бросится психопат увешенный плазменными гранатами. Мы же при этом тоже особо слишком активных действий вести не собирались, в результате чего брошенные против нас силы по большей части также молча сидели и несли потери.

Однако такой расклад меня не устраивал и потому был запущен очередной гениальный план. План, который был реализован во многом благодаря тому, что криговцам дали очень много снарядов, что сделало их обстрелы более интенсивными. И каждую секунду этих обстрелов мы уже копали подземные ходы к врагу, пользуясь шумом.

А когда всё было готов и к нам подогнали пять танковых рот, то в безумной атаке вперёд были брошены культисты. С криками они мчались атаку, пока криговцы уже вовсю под градом осколков выбирались из укрытий и становились на позиции, чтобы начать отражать наш штурм. Во все стороны разлеталась куски руки и ног, но культисты хоть и умирали массово, но решали главную проблему — расчищали минные поля для танков.

И когда был дан сигнал на финальную прямую поехали наши буры, вслед за которым уже выстроились легко перешедшие на мою сторону хемо-псы, сжавшие свои траншейные ружья и цепные топоры. Под их лохмотьями скрывалась трофейная броня, у них имелась и мельта, и плазма, и силовые панцири, но до тех пор пока ты не выстрелишь в хемо-пса, ты не узнаешь какая у него броня.

Очередной залп артиллерии поднял ядовитую завесу. И не дрогнули криговцы, привыкшие к сражениям в условиях и похуже, но видимость упала, что развязало руки для нашей вылазки. А как только завязались бои в траншеях, то вперёд рванули танки, перемалывая тела павших. Огромные машины легко преодолевали путь усеянный глубочайшими воронками.

Со стороны их громадные гусеницы казались неуместными, как и высота тех же Леман Руссов и других трофейных танков вводила в ступор. Это же идеальная мишень! По ней легко попасть! Но на деле НЛД всегда была скрыта перепаханным снарядами полем боя, где воронки от некоторых снарядов могли быть больше самого Леман Русса. А высота позволяла этим танкам заезжать в воронку и вести стрельбу из-за холмов и таких ям. Как и для несения тяжеленого плазменного орудия требовалась крайне мощная ходовая.

Так что вовсе не из-за чьей-то глупости танки Империума были именно такими и не из-за умственно отсталости Адептус Механикус. Просто такие танки лучше всего отвечали реалиям боёв на миллионах миров Империума, где танк обязан быть одинаково эффективным и в тундре, и в пустыне, и в джунглях, и на чернозёме агарного мира. Как и бои всегда были массовыми, а не позиционными.

И ехал Леман Русс вперёд всегда, даже когда залп делал титан, оставляя яму размером с дом, даже когда температура падал ниже минус ста, и когда требовалось взобраться на дюну Талларана. Там где любой другой танк встанет, застрянет, заглохнет из-за того, что в него льют самогон, а не чистейший прометий — Леман Русс на лоб примет куммулятивную струю под смех керамита и пластали.

Прямо в затяжной бой въехали танковые роты, пока хемо-псы вгрызались в глотки огрызающихся смертью криговцев. Подавлены были позиции и следом хлынули основные силы, занимая позиции, от которых враг только-только отвёл рыцарей и сверхтяжёлую бронетехнику, решив что у меня кишка тонка на криговцев лезть. И чтобы штурм точно удался, я лично явился на поддержку, обрушив ещё и магию на головы врагов.

Содрогнулись укрепления и амбразуры бункеров ударил ветер перемен. Ещё несколько километров фронта сдвинулись столь неожиданно, что ни враги, ни противники толком не понимали как это происходит. А я же продолжал стремительно менять свою тактику и стратегию от одной ситуации к другой. И перестраивались мои формирования куда быстрее, показывая невероятную гибкость как в нападении, так и в производстве.

— Неплохо-неплохо, но этого мало. С такими темпами всё равно слишком долго провозимся, — произнёс Перевёртыш, явившись на очередной мой совет.

— Так может пусть Кор Фаэрон что-то делать начнёт? Ну или наконец-то одобрит мне передачу хотя бы одного титана класса «Гончая»?

— М-м-м, нет. Благодари его хотя бы за то, что тебе выделили целых пятых танковых рот и шесть сот тысяч культистов.

— Вау, да, массовка из немытых бомжей, которым даже лазганов не дали и пять танковых рот, которые тут же уехали… это прям щедрая помощью от нашего главнокомандующего.

— Ты тзинчит, он тебе ничего лишнего никогда не даст. И так уж рыцаря получил. А знаешь, что может сделать рыцарь в нужное время в нужном месте? Завалить титана. А оно Кор Фаэрону надо?

— Разве я хоть раз дал основания мне не доверять?

— М-м-м… напомнить тебе сколько раз ты киданул Несущих Слово?

— Так это было давно, я уже столько раз успел измениться.

— В этом и проблема, — кивнул Перевёртыш. — Но не переживай, я кое-что придумал. Помнишь Багровую Резню? У них есть в целом весьма прогрессивный кузнец варпа. А у тебя есть Эпсилон и технология хрусталя. Представляешь, что можно сделать, если договориться с ними о передаче парочки экземпляров их демонических машин для некоторого улучшения?

— О-о-о, хочешь Кхорна до инфаркта довести объединением его машин с магией Тзинча? Классно придумал.

— Если эти машины станут проливать больше крови, то думаю Кхорн только рад будет. Да и за спрос в нос не бьют.

— Ну да, кхорниты за спрос не бьют. Они бьют просто потому что невменяемые и причины им для этого в целом не нужны, — вздохнув произнёс я, но тем не менее Перевёртыш был прав.

В одиночку я мало чего сделаю даже проявив всю свою гибкость. Как и с кем-нибудь объединиться тоже важно, хотя бы на время. А то репутация у меня не самая лучшая и её надо выправлять, доказав что сотрудничать со мной в первую очередь выгодно, во вторую очередь опасно.