40к способов подохнуть. Том 7

Глава 294

Мрак накрыл тысячи миров, целые сектора из-за бури варпа терялись не только связь с внешним миром, но и даже связь с реальностью. Вся мощь Лоргара, что не показывал себя и даже не пожелал лично возглавить Крестовый Поход, обрушилась на Ризу и близлежащие территории. Он использовал все свои знания и всю силу, дарованную Хаосом и в момент финала своего обряда он был сродни… сродни самому Богу, что возвысился и усмехнувшись посмотрел через всю Галактику на Отца.

Отца, который унизил его, растоптал труд всего его жизни и отрёкся от него из-за… из-за того, что сын слишком сильно Его любил. И какова же была ироничная Судьба восседающего на Золотом Троне Императора. В этот день, когда щупальца разошлись от разлома и буквально вырвали миры из ослабших рук изнеможённого постоянной борьбой с Четвёркой Повелителя Человечества.

Он был слаб и никто не мог помочь Ему. И в тот момент когда обряд достиг своего пика и флот Робаута Жиллимана окончательно затерялся во мраке, слабый стон услышали кустодес. В миг генерал-капитан пал на колено, почувствовав что его сердце едва не взорвалось. Необычайный ужас сковал души каждого из этих идеальнейших воинов, что защищали покой Императора. Они испугались… испугались этого звука, что был сродни предсмертному хрипу.

— Надеюсь ты получил то, чего так желал, Отец, — произнёс Лоргар, являясь в этот проклятый миг к своему Отцу.

Но Император ничего не ответил, лишь с последним усилием воли оттолкнул павшего невероятно низко сына и собрав все остатки своей сил с вздохом за раз поглотили десятки тысяч душ. С безмолвными криками попадали многочисленные участники астропатического хора и на мгновение погас сам Астрономикон. Лишь одно мгновение, что стало чудовищно катастрофой для каждого корабля, находящего в варпе.

Загудел сам Золотой Трон, что и так отживал последние тысячелетия, а теперь… теперь подоспевший Велизарий Коул с уверенностью мог сказать, что дни этого могучего артефакта сочтены.

— Что происходит? — спросили кустодес, что ожидали от Велизария ответов.

Но что мог он сделать? Все его мысли были заняты лишь приказом Робаута Жиллимана по созданию путей ведущих в Тёмный Империум. Путей, что не будут столь опасны, как ныне существующие. А починить Золотой Трон… над этим трудился весь Марс, что также разводил в незнании руки. Технологии использовавшиеся в этом артефакте были настолько сложны и уникальны, что даже для замены одной детали уходили века, а некоторые детали были принципиально непознаваемыми.

На фоне тех, кто создал этот артефакт, лучшие умы Марса выглядели как люди из пещер на фоне варп-двигателя.

— Император… он не справляется… — прошептал с трепетом генерал-капитан, впервые за всю жизнь не зная, что ему делать.

— Нет, — произнёс Велизарий, подключаясь к сети когитаторов, что занимались обработкой миллиарда дата-блоков, в которых была скрыты миллионы крупиц знаний: крупиц, одну из которых обычный человеческий мозг не мог воспринять даже за век своей жизни. — Это Золотой Трон не справляется с Его силой.

И глядя на финальное подтверждение слов, Велизарий склонил свою голову. Не Император нуждался в Золотом Троне. А Золотой Трон нуждался в Императоре, как и вся галактика, замершая на краю погибели.

— Неужели Лоргар превзошёл даже само Магнуса? — удивился я, чувствуя как нечто огромное и величественное сжало свою хватку вокруг Святой Терры. — Значит слухи о том, что Лоргар овладел всем словарём Энунции были не слухами. Теперь понятно, почему Император уничтожил словарь. Эта сила может уничтожить саму галактику, нарушив привычные законы материи и энергии.

Но очень быстро моё внимание переключилось на более прозаичные вещи. Наш флот чудом успел прибыть в систему Ризы, которая оказалась отрезана от всего мира. Вместе с этим все силы Несущих Слово прибыли сюда и закончились приготовления к первой высадке. В скором времени активные боевые действия накроют этот мир. И учитывая количество приведённых варбанд и возросшей численности Несущих Слово… Нет, это не затмит битву на Истваане или осаду Терры, но когда сюда прибудет Ангрон… вслед за ним вполне могут явиться и кто-то ещё.

Вне сомнений, именно вокруг Ризы сплотилась большая часть прислужников Хаоса. И даже Аббадон Разоритель не смел перейти к активным действиям, пока не падёт восточный бастион. Он терпеливо ждал развязки второго по важности удара после уничтожения Кадии. И пока лучшие предсказатели Империума раскладывали своё таро, раз за разом получая один и тот же раскладе, наши корабли занимали позиции на левом фланге от станции планетоида.

Риза Секундус, сама Риза не имела спутника, на котором можно было создать эффективную оборону для защиты орбиты. И потому Адептус Механикус в своей наглости уподобились Богам, создав себе луну самостоятельно. Это была первая линия серьёзной обороны Ризы. Именно из-за неё флот Хаоса до сих пор не мог начать эффективную бомбардировки, дрейфуя рядом и обмениваясь нерезультативными залпами с флотом рядом с этой крепость.

И для понимания размаха этого шедевра надо понимать лишь одно, обычный грузовой отсек, где судна просто разгружались, обязан быть такого размера, что трое имперских рыцарей могли свободно там пройти одновременно. Для всего Сегментума Ультима именно эта станция была надёжным оплотом, где могли починить любой корабль Империума, даже легендарные суда примархов класса «Глориан» могли здесь пристыковываться.

Именно поэтому никакой спешки даже в штурме первой, но далеко не последней линии обороны не было. Сначала Ангрон посеял Хаос в тылах, пройдясь безумной волной неудержимого насилия и нарушив всё снабжение. Затем Лоргар явил всю мощь Тёмных Богов и накрыл сектора пеленой, не давая лоялистам перегруппироваться и как-то ответить на столь дерзкий шаг Пожирателей Миров. И только когда сам Алый Король явился со своим планетоидом.

Отмщение Тизки, планетоид был вылитой пирамидой с Сожжённого Просперо. Этот флагман Магнуса уже ужаснул Империум однажды и явился для того, чтобы сокрушить уже Ризу. Мгновенно завязался бой, одним за другим корабли начали совершать короткие варп-прыжки, сближаясь быстро и неожиданно, порой идя на безумный таран. Дерзко воевали отчаянные капитаны авангарда, стремясь дать оперативный простор союзникам и не позволить Хаосу загнать их в глухую оборону.

— Самое время? — поинтересовался явившийся прямо на мостик Мордред.

— Нет, — ответил я, занеся руку над последним приказом, после которого адмирал-солар будет обезглавлен, а большая часть флота явит флаг абсолютной свободы.

Я ждал, понимая что всё ещё только начинается, хотя казалось, что измениться чему-то уже не суждено. И я был абсолютно прав, ведь сам Повелитель Перемен внимательно следил за происходящим, а значит ситуация была неоднозначная даже для Бога. Потому любая спешка была ошибочна. Надо было выждать ещё нескольких ходов, только потом начинать действовать.

И чутьё меня не подвело. Ведь едва ход сделал Магнус Красный, поставив под угрозу Риза Секундус, как сразу же из ниоткуда появились Белые Шрамы. Как уже было известно, лучшие навигаторы имелись среди их орденов, сами астартес становились этими мутантами и позволяли Белым Шрамам делать практически невозможное. А теперь, когда Джагатай Хан вернулся, то он объединил вокруг себя своих сыновей.

В неистовом желании мести за все лишения, он мог только мечтать о том, чтобы отомстить ксеносам. Однако сейчас Риза нуждалась в нём. И так как Чогорис был довольно близко к Ризе, то Джагатай сразу же положил руку на свой ятаган, ожидая лучшего момента для атаки.

Стремительно и жестоко его флот вонзился в построения хаоситов. Очень быстро попытка окружения Ризы превратилась в окружение уже флотской группировки Магнуса Красного и его флагмана. Одним за другим суда космодесанта сходились в абордажных боях и неистового гремели барабаны войны Кхорна. Ангрон ещё был в пути, но уже слышал эту битву, спеша к ней и зазывая за собой ещё восьмерых демон-принцев.

— Лев Эль Джонсон прямо сейчас сражается с Мортарионом. Его нападения можно не ждать, — шепнула мне Птичка, которая знала очень много и залетала порой даже на мостик Кор Фаэрона. — Может пора?

— Рано, — ответил я, пока адмирал-солар и все наши силы ждали приказа выйти из резерва.

Нет, надо было ждать, ждать пока станет понятно, где мы нужнее всего. Бои только начались и лучше всего будет вернуться к Сиберусу, что прямо сейчас разрывался, стоя на перепутье.

— Нет, нет-нет-нет, — шептал он, рвя собственную душу и вырывая из неё куски самого себя, дабы остановить собственные мысли.

— Сиберус! — рявкнул я, подходя к нему. — Посмотри что происходит! Что ты видишь⁈

— Я не буду тебя слушать, — отрицая реальность, говорил он.

— Это борьба не света и тьмы, это борьба идеологий. Рассказать тебе, что было во времена Великого Крестового Похода⁈ Я лично был там, сражался в составе Рыцарского Копья. Я знал примарха, которого подло вырвали из истории, знал к чему стремились те, кто считается ныне пропавшими без вести, — говорил я, не давая Сиберусу ни одного мгновения тишины. — Хорус восстал против отца, дабы остановить Его тиранию! Он испугался того будущего, что ему показали Тёмные Боги! Того будущего, к которому он своей Ересью и привёл Империум! Догмы, религия, невежество и тьма в душах! Этого он боялся, но это случилось! Разве ты не должен против этого бороться⁈

— Я не стану слугой Хаоса!

— Я не предлагаю тебе стать слугой Хаоса! Я даю тебе возможность прикоснуться к той Истине, что неслась Великим Крестовым Походом, посмотреть на идею, что создавалась бесконечно тяжким трудом триллионов людей начиная с летописцев и заканчивая Императором! Мир, где Человек встанет во главе Галактики и взгляд его разрубит саму Вселенную, не зная никаких преград! Скажи мне Сиберус, способен ли Империум сделать это⁈ Сильно ли он лучше погрязших в своих пороках последователей Хаоса⁈

Сиберус уже схватился за голову, пытаясь снять с лица кожу, но ничто не могло заглушить моего голоса и трещала по швам его душа, терзаемая внутренней борьбой, где слепая верность сталкивалась с образами из жизни Мордреда. Не осталось от мечты Императора ничего в этом проклятом мире. И сам Император с безмолвным криком мог лишь наблюдать за тем, как поклявшиеся в бесконечной любви и верности к нему люди гробят всё то, чего он так хотел избежать.

— Не Хаос, испоганил Империум, — произнёс я и ни капли не врал. — И даже если в одно мгновение Архивраг исчезнет, то в следующую же секунду лишившийся главного внешнего врага Империум развалиться равно также как развалилась цивилизация людей в прошлом. История циклична, Сиберус, это повторялось великое множество раз. Даже Он не справился с этим, так как ты хочешь спасти Человечество, если не можешь посмотреть в глаза правды, боясь увидеть там собственное уродливое лицо?

И перестав дрожать, опустив руки медленно Сиберус поднял свой взгляд. Он посмотрел прямо в мои глаза, где сверкали отблески других душ. Он увидел бескрайний опыт человека, заставшего расцвет Империума и лучшее его время, перед глазами его маячил путь того, чей орден смог пронести частику Имперской Истины сквозь все ужасы тёмного будущего. Там же была слабая надежда наёмника на то, что когда-нибудь всё дерьмо смоет волна света, и рядом с ней стояла бескрайняя и слепая вера, ввергнувшая даже инквизитора в ересь. Он видел последствия каждой ошибки в холодном бесчувственном блеске стёкол противогаза и даже незавидная судьба эльдар была там, демонстрируя что даже высшая раса не справилась с теми же проблемами, с которыми сталкивался теперь Империум.

Всё это вместе взывало в нём к переменам. К переменам, без которых у Человечества не будет альтернативы колоссу на глиняных ногах.

— Изменения пугают, особенно когда к тебе привязаны нити Тёмного Бога, — произнёс я, протягивая руку. — Но суть жизни и заключается в изменениях. Весь мир постоянно меняется, твои враги меняются и ты должен меняться, становясь лучше. Да, я понимаю твоё отвращение, как и сам понимаю, что чем дальше захожу, тем сильнее отдаляюсь от понимания того, что значит быть человеком и в чём действительно нуждается Человечество…

Говорил я прямо и искренне, не допуская даже тени обмана или недоговорок, как и вся моя душа была открыта. Я позволял Сиберусу увидеть даже те безумства, что творились в погоне за новыми знаниями. Как приносились в жертву невинные и как цель всё сильнее норовила оправдать ещё более безумные средства по её достижению. Ведь нет ничего опаснее, чем барьер между моей душой и моим отголоском. Это даже хуже, чем врать самому себе.

И потом был ему виден даже мой страх, которого я всё ещё стыдился, стараясь не акцентировать на этом внимания. Я показывал ему всё, ведь нуждался в его помощи, а вместе с тем пытался объяснить и ему, почему ему нужен я. Ведь как не крути моя протянутая рука давала и ему новые возможности, возможно даже куда большие, чем когда он был известнейшим комиссаром Империума.

Оставалось лишь задать последний вопрос.

— Так может быть вместе у нас получится сделать нечто большее, чем мы делали до этого?