40к способов подохнуть. Том 7

Глава 291

Все земля содрогалась от залпов флота Багровой Резни. В своём намерении не оставить ничего от этого мира, они использовали всю огневую мощь. А любой болезненный выпад делал магистра ещё более безумным. После того как я его обхитрил, Кранон Непримиримый лишился всякой даже теоретической возможности отступить. Он решил, что теперь любой ценой сделает то, что планировал на зло лично мне.

И всё меньше сил оставалось у защитников мира-крепости, всё меньше вестей приходило о кораблях, что мчались через варп, но не могли достичь этого мира вовремя из-за магии Предавших Слово, чей обряд спутал все пути в варпе. А вместе с тем и Ангрон вёл свою армаду из-за чего океаны крови проливались прямо сейчас, вынуждая резервные силы мчаться не к этому, а к ещё более важным мирам.

Всё шло к тому, что Риза вот-вот будет окружена. Два примарха теперь следовали примерно одной цели и потому защитники могли лишь молиться о том, чтобы Робаут Жиллиман, верный сын Императора, лично явился сюда с флотом и пылающим клинком разрубил смыкающееся окружение и блокаду Ризы. Только Его вмешательство могло спасти положение, но где Он был когда Кадия пала?

Императору не было дела до мира Ризы, до Кадии, хотя возможность повлиять на судьбу у него была, что он доказал уже множество раз вырвав из лап самой смерти душу Робаута Жиллимана. Именно Он одним усилием воли сжёг Сады Нургла, продемонстрировав могущество, способное соперничать с одним из Узурпаторов. Так почему же Он молча? Почему он никак не помогал людям?

Ответ был прост и одна только мысль об этом ввергала в ужас защитников. Ему не было дела до них, всё сказанное было ложью и лишь мои последователи хоть как-то были защищены от этого понимания. Ведь они уже знали, что Он желал не защитить всех лично, Он желал, чтобы мы научились защищать себя сами. И потому вместо молитв женщины подносили снаряды к тяжёлым САУ, которые мы закапывали и которые стреляли лишь в одну сторону. А дети в это же время носили мешки с гильзами от ЛБС до наших фабрик.

Мы использовали всё, что у нас было и без устали я ковал новые детали, придавая жуткие облики машинам, что вскоре начинали шагать и двигаться в сторону врага. Раненые получали вторую жизнь, становясь сервиторами и гудели вырванные из лап мертвецов плазменные пушки, окрашивая в лазурный цвет ночь.

Не было страха перед врагами Человечества, от которых Император даже не планировал нас защитить. Был страх умереть слабым и никчёмным, неспособным дать боя одной из миллиарда угроз нашей тёмной галактики.

— Если этот мир не может остаться в лоне Империума… то пусть он сгорит дотла не доставшись никому, — сурово произнёс губернатор, получив одобрение от инквизитора.

И были сняты печати с древних хранилищ, после чего всё величие атома явилось и этому миру. Одним за другим грибы возникали за полтора километра от земли, поражая всё и вся. Ударные волны пытались снести стены домов, за которыми закрывая уши и открыв рты сидели защитники, не думая о том, что они получают смертельную дозу радиации. Ведь куда раньше их убьёт цепной топор кровавого воителя Кхорна.

Без противогазов, лишь с намоченной в грязи тряпкой, перемазанные в саже и пепле, одним за другим отряды уходили на боевые задачи, ведя активную оборону и не возвращаясь обратно. Никто не думал о том как победить, единственной целью стало нанесение максимально вреда. Ведь какой смысл от победы, до которой никто не доживёт?

Тогда же Кранон Непримиримый использовал своё главное орудие и подавил пустотный щит первого кольца. Потухли барьеры и десятки тысяч ракет, лучей и снарядов рванули вниз, оставляя воронки и складывая целые небоскрёбы. Но сколько бы не стачивалась оборона этого мира, всё равно под руинами оставалось ещё больше цехов производящих оружие, выше которых находился слой из защитников, которым некуда было больше бежать.

И поэтому бои стали ещё ожесточённее, а когда сам Кранон вступил в бой, сорвавшись с небес с яростным дождём из десантных капсул, то завыли святые в осознании ужаса, который явил орден отступников. Бои начали вестись везде и несмотря на потери драгоценных воинов, Кранон вёл вперёд свою армаду и с наслаждением разрывал панцири лояльных астартес, после чего их геносемя забиралось хаоситами, для последующего осквернения и создания новых адептов Багровой Резни.

— ЗАБЕРИТЕ ВСЁ!!! — ревел Кранон, идя в первой волне, гордо и ужасающее шествуя среди своих воинов. — ОСТАВЬТЕ ТОЛЬКО ТРУПЫ!!!

И в руках его был некогда прекрасный и изысканный Императорский Клинок, легендарное оружие, которое после столь долго нахождения в варпе изменилось даже разительнее, чем это сделали души некогда верного ордена Империума. Вся кровь жертв поглощалась этим оружием, а затем и души становились частью силы клинка, что стал ещё опаснее с каждой убитой жертвой.

Оружие это являлось гордостью Кранона и носило теперь имя Клинок Непримиримого. Одного взгляда на столь жуткое оружие хватало, чтобы понять — даже истинный демон может быть не только ранен, но и возможно разорвав в клочья, потеряв самосознание и слившись с варпом также, как он в нём родился. И последние, что мне хотелось, сражаться со столь опасным врагом.

Под залпы тяжёлой демонической техники Багровой Резни обрушились своды рыцарского бастиона. Но не устрашились пилоты боевых машин и заревели их плазменные сердца, после чего сервоприводы понесли воплощение ярости войны в бой, прямо сквозь обрушающиеся колонны и стены. На ходу они открыли огонь, давая неравный бой многочисленной технике врага и не только ей…

Ведь вместе с космодесантом с орбиты прибыл и странствующий рыцарь, вооруженный Гибельной Звездой Маннона. Когда-то Маннон был магистром-библиарием Багровых Сабель, но обманутый варпом и затем обведённый вокруг пальца Повелителем Перемен Тзакс’Лан-Таром он… от него даже не осталось праха. Варп забрал у глупца всё и осталась лишь его Звезда, которая могла даровать носителю способность увидеть будущее.

Артефакт этот был невероятно могучим и благодаря нему рыцарь, что поклялся в верности Кранону, руководил целым боевым отрядом и направлял судьбы других отступников, направляя их в сторону ещё большего насилия. А взамен он становился всё более безумным, как и дух самого Рыцаря осквернялся, поглощая пилота и создавая нечто невероятно ужасное в момент слияния Гибельной Звезды, души пилота и духа рыцаря.

— Именем Императора, — грохоча своим силовым доспехом, грозно на поле боя вслед за Рыцарями шествовал сам инквизитор, обвиняемый народом в ужасных злодеяний, но готовый выйти против самого магистра Багровых Сабель вместо всех тех, кто продолжал прятаться за стенами и могучими спинами. — Предатели из Багровых Сабель, я выношу вам приговор и приговор этот смерть.

Спокойно говорил инквизитор, не боясь ни смерти, ни куда более страшной участи, которую ему готовил Хаос. За его спиной шли немногочисленные, но лояльные астартес. Его фланги прикрывала собранная за полтора века тяжкой работы свита, полк Крига встал рядом с ними и готов был вступить в ближний бой хоть с самим Алчущим Крови. Не было среди обеих сторон слабаков или трусов, и от того ещё больше кровавых слёз будет пролито, а сражение сильнейших когда-нибудь не оставит от галактики ничего.

Но не ужаснулся, а лишь рассмеялся Кронан. А вслед за ним Пророк Голосов запел свою нечленораздельную мессу. Сам Хаос выбрал одного из астартес, превратив его в уродливого и жуткого монстра, что вопил и направлял полчища мутировавших воинов в безумную атаку, позволяя сохранившим разум отступникам выбрать более выгодный момент для атаки.

И прямо под ноги сражающихся рыцарей хлынула орда, а Кранон хоть и пустил орду демонов вперёд, но всё ещё был одним из первых. Разогнавшись до безумной скорости он мчался словно танк и грохотало его Демоническое Сердце, доспех внутри которого кузнец варпа Трентукус заковал могущественного демона, чья нечистивая энергия давала ещё большую силу и без того могучему Кранону. Он сделал высшего демона своим рабом и от одного взгляда на стеклянистую поверхности брони хватало, чтобы сойти с ума.

На голове же Кронана находились Рога Забойщика, пропитанный варпом шлем, который наполнял Кранона неудержимым гневом, а голос его становился настолько оглушительным, что лишал боеспособности гвардейцев и оставлял их ползать по земле с контузией. Сам же он на полной скорости и вовсе пробил рогами одного из астартес, пронзив панцирь насквозь и поразив сразу оба сердца.

А в следующее мгновение Непримиримым Клинком он разрубил ещё одного лоялиста, демонстрируя то, что даже без возвышения до демон-принца он являлся невероятно опасным врагом, который пугал даже больше, чем Люций. Это было само воплощение войны, безграничный боевой опыт и невероятная сила воли слилась с дарами Хаоса и родила монстра, которого могли сразить лишь лучшие из лучших магистров лояльных астартес.

И вот первый рыцарь оказался насквозь пробит осквернённым плазменным копьём. Остальные подавлялись залпами тяжёлой техники, а орды прорывались всё дальше и дальше через позиции лоялистов. Казалось никакая оборона не может удержать натиска Багровой Резни, а как только был посеян Хаос в первом кольце, то и второе начало сдавать позиции. Не Кранон оказался в окружении, а его враги.

Он продвигался всё дальше и дальше, бой уже гремел на верхнем уровне, где пылали зенитные комплексы. Прямо здесь была святая площадь и фонтан, у которого собирались прихожане. Последней линией обороны стал собор, где лучшие силы пытались давать отпор, дабы не пустить врага в главный туннель, через который можно попасть в производственные цеха.

Я же выждал момента, когда лучшие силы во главе с инквизитором сойдутся с Краноном, после чего подгадал момент и хотел закончить всё одним ударом. Однако я не учёл того, насколько могущественным был магистр Багровой Резни, как и о его артефактах почти ничего не знал. Осквернённый рыцарь передал видение дарованное Гибельной Звездой и хоть ни одного порыва ветра не было почувствовано, а мироздание находилось в тишине, но в последний момент Кранон развернулся и посмотрел прямо в меня, скрытого Плащом Изменений.

Он видел меня и клинок его со свистом рассёк пространство. Я же не успевал уклониться и с криком упал на окровавленные мраморные плиты. Он отрубил мне руку, единственную. Мой взгляд же наполнился ужасом, в упор я смог разглядеть как много душ уже вопят внутри клинка.

Но даже в этот миг отчаяния я не посмел сдаться и быстро вскочил, вместе с тем выстреливая своим гарпуном в лицо Кранона. И когда тот уже отбил клинком гарпун, то я успел создать из сияющего слабым золотистым светом хрусталя руки. Парные мечи были воплощены, но первый же удар разбил их вдребезги. Я даже представить себе не мог, что магистр может обладать такой мощью.

— Второй раз тзинчит не обведёт меня вокруг пальца, — прорычал Кранон, нанося один ударом за другим и заставляя меня отступать всё дальше и дальше.

Вокруг же воцарилась тишина, все смотрели за тем, как какой-то безумец появился из ниоткуда и решил дать бой магистру ордена отступников. Хаоситы наблюдали за невероятным мастерством и с предвкушением ждали моего падения. Они видели как истекают мои силы, а Гибельная Звезда и владеющий ей рыцарь уже видели, чем всё закончится. Стремительным ударом и падением.

И в попытке изменить судьбу я использовал всю свою силу. Золотая вспышка озарила поле боя и даже с третьего кольца можно было увидеть эту аномалию. Как багровые потоки неистово наседают на мою ауру и Кранон лишь ухмыляется, в очередной раз нанося удар. Вновь вспышка и вот я лечу назад, почти к самому краю.

Я даже не заметил этой атаки. Левый бок был вырвав в клочья колющим ударом. Еле поднявшись на ноги, я смотрел на то, как он Кранон спокойно сокращает дистанцию и разрубает все магические потоки одним своим присутствием.

— Смотри, Сиберус, смотри почему ты ошибаешься, — произнёс я, слегка спутав мысли Кранона, который не мог понять о чём я говорю.

И раскинув хрустальные руки в стороны я дождался пока Кранон подойдёт ко мне в упор. Высокий и грозный, он возвышался надо мной и являлся воплощением конца воинского пути. Словно гора он был невероятно стойким и могучим, но в то же время оставался гибким, даже спустя столько времени учась чему-то новому.

Сначала раздался хлопок, только потом я увидел движение. Атака была неуловимой для моего тела. Но вот резко дёрнулся рыцарь, поняв что будущее увиденное им было лишь одним из бессчётного числа возможных. Вместо моего тела на ноги Кранона упал Плащ Изменений. В удивлении он подошёл к краю, чтобы посмотреть на моё тело.

Как вдруг его же меч ужалил его в руку, спрашивая где добыча и почему владелец не смог убить какого-то тзинчита? Но Кранон и сам не понимал этого, а тем временем свет где-то внизу стал сильнее и начал увеличиваться. Будто бы что-то неслось вверх.

Подхваченный Птичкой, что стала моими золотистыми крыльями, я поднимался всё выше и выше, отдавая всю магию не на создание молний способных плавить броню, а на создание света, который был настолько ярким, что его можно было увидеть даже с орбиты, где ещё шли космические бои. Сам адмирал потрёпанных сил, пытавшихся как-то отвлечь на себя армаду, застыл в изумлении от странного чувства, родившегося внутри его души.

— Смотри же, Сиберус, как я верну в их сердца надежду, — произнёс я вырывая из варпа протянутый Меч Переменчивого Совершенства.

— Святой во плоти… — тихо прошептал имперский офицер, глядя через бойницу бастиона и видя лишь то, во что желал всем сердцем верить. — Император защищает…

— Я жду, Кранон, — произнёс я, глядя сверху вниз и на магистра, и на рыцарей, и на сотни астартес. — Или ты слишком приземлён для этого сражения?