40к способов подохнуть. Том 5

Глава 151

Когда-то я бы даже не подумал, что смогу подписать кому-то смертный приговор, так ещё и исполнить его лично. Ладно обычное убийство, но смерть через сожжение… эти люди испытывали адские муки в последние мгновения своей жизни. Но я с удивительным спокойствием смотрел на них, привязанных к столбам на главной площади. Ничего не ёкало в моём сердце, когда лились реки их слёз, внимания на их родственников я также не обращал никакого внимания.

Да, они были виновны. Виновны как минимум в том, что вместо служения народу и Терре, предались грехам и порокам. Роскошь и власть затмили их умы, но была ли такая кара правомерна? Соизмеримо ли сожжение заживо с коррупцией в особо крупном размере?

Признаться такие вопросы я себе даже не задавал. Как-то ещё в прошлых жизнях «хорошо» и «плохо» начали исчезать из моего обихода. Я сжигал их не из-за садистских желаний Торквемады, который получал истинное наслаждение лицезрения результат того, что он называл правосудием. Не из-за презрения к тем, кто предал дворянский долг, который на самом деле чтил Мордред, хоть и сам не был порядочным правителем большую часть своей жизни.

Просто этот мир забыл кое-что важное. И я напомнил это с помощью огня. Пламя костров вздымалось к небесам и теперь каждый дворянин знал, что дамоклов меч вот-вот упадёт. Каждый гражданин понимал, что самоуправству пришёл конец. Ведь свет Терры пришёл вместе с этим огнём и с хрипом инквизитора было донесено до мира воля Его. И воля Его заключалась в том, что Крестовому Походу Габриэля нужны корабли, лазганы, танки, солдаты и прочие ресурсы.

И те кто не делает всё ради блага Империума — познают гнев Его Гончих, что были из того же золота, как и Его Трон.

— Что ты думаешь об этом, Алор? — спросил я, сидя на троне, построенном в центре площади, вокруг которой горели костры и разносили хоровое пение праведники.

— Империум всю свою историю сражается с многочисленными врагами. Космодесант способен сделать многое, но иногда… иногда нужна жестокая и беспощадная рука Экклезиархии и Святой Инквизиции. Я не могу одобрить этих действий, но я понимаю почему это надо было сделать.

— А ты, Мордред? — подставив под щеку кулак, я опёрся на него и меланхоличным взором окинул новую колонну виновных.

— Ну сожгли и сожгли, чё бубнеть-то, — пожав плечами ответил Мордред, который в целом любил посещать сожжения ведьм и тех, кто подозревался в колдовстве. — Одним больше, одним меньше. Если на благо государства, то любой грех прощается заочно.

Юртен промолчал, Лекс бродил где-то на задворках души вместе с безымянной тенью и не принимал активного участия в происходящем, а что думал инквизитор Торквемада и так все знали. Что же думал я на этот счёт? В целом всё тоже самое, хотя больше меня терзали мысли о другом. О том, что в Галактике теперь бродило нечто демоническое, что пафосно прозвали Отчаянием.

Ульрих конечно прослыл Преследователем и его даже так прозвали, но надо было внести и свою лепту. Если бы тут справились без меня, то Тзинч и Император не стали бы так запариваться и посылать меня сюда. От меня что-то требовалось, а значит мне нужна была сила и знание, которые являются клинками одного меча.

Знание я уже получал из книг, но их не хватало. Силой я овладевал, когда развивал свои способности и обрастал свитой с подчинёнными, но много ли толку будет горстки астартес, когда с нами соперничают Дети Императора? А кто ещё из легионов предателей присоединится к охоте на то, что не должно было пробудиться? Фулгрим хочет поглотить конкурента, если он победит, то проблем станет только больше. Так что нам не просто нужно остановить слуг Слаанеш, что хотят возродить её короля, но и не дать другим воспользоваться ситуацией.

Также меня напрягали Тёмные Ангелы. Я так и не понял, о чём говорил Император со своим сыном, но… судя по известно мне информации… Лев не нашёл общего языка с Габриэлем и просто отступил. Галактика конечно же большая и даже Тёмный Империум огромен. Так что если Лев захочет, то мы никогда не пересечёмся. Вероятно так он и поступит, если прямо сильно не прижмёт. Однако в такой борьбе хотелось иметь Тёмных Ангелов в союзниках.

Но эти религиозные предрассудки Льву очень не понравились. Он слишком хорошо помнил свет Истины, что вела его молодой и строптивый нрав во время Великого Крестового Похода. И всё происходящее он считал ошибкой, как и его брат Робаут Жиллиман. Но обоим примархам хватило мудрости не начинать гражданскую войну, а смириться с тем, что так или иначе спасло Империум от полного исчезновения после трагичной Ереси Хоруса. Всё же работы хватало по обе стороны от Великого Разлома.

— Стрельба в двух километрах восточнее, — тихо прошептал мне Оливер, склонившись справа над ухом. — Рекомендую покинуть площадь.

— Покинуть площадь? — подняв бровь, хрипло спросил я. — Я тебя услышал, Оливер.

Оливер был не очень умным, хотя в целом с точки зрения тактики к нему претензий к удивлению не было. Да, он зачастую безрассудно влетал в самое пекло, но как он это делал! В самый нужный момент, идеально просчитав обстановку, проанализировав все позиции врагов и зажав спусковой крючок дробовика, вынося вперёд ногами целые отряды в спину. Он был без сомнения талантлив.

И в целом сейчас он тоже говорил всё верно, но покидать площадь было нельзя. Тут куча людей, все они пришли смотреть на сожжения еретиков. Если я сейчас решу уйти, то это будет воспринято как бегство. А инквизиция никогда не бежит. Поэтому я продолжал сидеть, пока стрельба продолжалась.

Но пробиться отряды наёмников аристократов так и не смогли. Полковник Алистер зажал всех в огневой коробке и судя по хлопкам не постеснялся использовать даже крупные калибры: танки или артиллерию. Конечно, все инквизиторы использовали разные тактики ведения своей борьбы против врагов Человечества. Кто-то действовал тайно, другие использовали демонхостов, ну а я работал открыто, прекрасно понимая, что количество покушений на меня будет зашкаливать.

Весь мир должен видеть меня, моё тщеславие и возможно даже мою гордыню. Здесь я был словно Бог, в котором нельзя сомневаться. Одно моё присутствие должно было внушать чувство защищённости праведникам и неудержимый страх еретикам. Такой же стратегии в целом придерживался и Торквемада, правда порой его заносило на поворотах и страх зачастую испытывали все без исключения.

— Инквизитор Торквемада, — к подножию моего величественного трона подошёл седой мужчина, что тут же встал на колено и глубоко опустил голову.

— Епископ Иоанн, — тут же произнёс я, поднимаясь со своего трона. — Вам не стоит кланяться. Встаньте…

Я подошёл к епископу Иоанну, личность которого я изучил полностью. Он был одним из немногих праведников, кто посвятил всю душу и всю плоть служению Императору. У него не было имущества и его собор никогда не взымал платы за религиозные обряды будь то похороны или освящение новых домов. Все делалось бесплатно, а сам собор существовал только за счёт пожертвований.

Иоанна не любили дворяне, ведь он несколько раз публично отказался принимать грязные деньги от тех, кто хотел отбелить свою репутацию. Его даже трижды пытались убить, но к счастью неудачно. Эридия также хорошо отозвалась о нём и на него я сделал свою ставку.

Рано или поздно я покину этот мир, но разрушив ересь, я обязан возвести нечто новое на этих руинах. Ну или дать начало этому возведению. Поэтому встав наравне с Иоанном я помог ему подняться и после начал идти в сторону его собора, пешком, хоть и в колонне из тысячи защитников. И это те, кто сопровождал меня постоянно, а сколько ещё вокруг было рассредоточено сил…

— Вы хорошо послужили этому миру, Иоанн, — произнёс я, оглядывая толпу, что стояла вдоль ограждений и скрещивала руки в аквилле, попутно протягивая младенцев над плечами гвардейцев, чтобы кто-то из святых благословил ребёнка. — Чем я могу вам помочь? Какие ещё проблемы есть у мира?

— Благодарю, — слабо ответил очень старый епископ, чья морщинистая и дряхлая кожа напоминала шарпея. — Мне помощь не нужна, но она действительно нужна миру. Как вы уже знаете у нас продовольственный кризис. Миры до сих пор разобщены и пока одни горят в огне войны из-за вторжений демонов, другие загибаются из-за разрушенной логистики.

— Да, эта проблема серьёзная. Но я уже веду переговоры с контрабандистами и пиратами. Они хоть и преступники, но… их отчаянные капитаны без страха бороздят океаны варпа и делают это весьма успешно. Я слышал, некоторые из них даже знают ходы в Великого Разломе… узкие и маленькие, но через которые достаточно умелый навигатор может провести судно. Если конечно экипажу хватит стойкости пережить тот ад, что встретит его.

— Преступники… все они подлецы, но не будут отрицать, что благодаря их помощи многие выжили. Хотя это и не отменяет того факта, что из-за них также многие погибли.

— Согласен с вами. Но когда я закончу переговоры и они привезут еду… часть грехов вы должны будете им простить.

— Если они искренне покаются.

— Я передам ваши условия. Что ещё мне следует знать об этом мире?

— Не думаю, что знаю больше вашего. Люди здесь трудолюбивые, ищущие лишь покоя. Уставшие… преступность довольно высокая, но думаю после ваших чисток всё уляжется.

— А еретики?

— Ересь тоже осталась. Прошлые инквизиторы обезглавили их, но недобитки… они затаились, никуда не исчезли. Готовят свою месть. Наверняка воспользуются ситуацией, которую вы уже создали.

— Об этом я знаю, но можете не переживать, если они высунуться, то их сразу же будет ждать кара.

— Не сомневаюсь, инквизитор, не сомневаюсь.

Вместе с Иоанном мы дошли до его собора, после чего внутри ещё немного поговорили о совместных делах. Мне нужны были паломники и праведники, что отправятся вместе со мной дальше. Всё же поддержания веры в Императора во многом уже основа защиты от Архиврага. Это действительно работало, а значит этим надо было пользоваться. Ну и наличие праведников на борту является также базой противодействия появлению культов.

Человек без веры — потенциальный еретик. Ему надо помочь уверовать в Императора, иначе он уверует в Тёмных Богов. Поэтому помощь Иоанна мне была нужна и в целом контакт был налажен.

— Тут очень спокойно, — прошептала Эридия, стоя напротив статуи одного из величайших защитников Империума.

— Святой Рогал Дорн, — произнёся я, становясь рядом с ней и разглядывая суровое лицо примарха, что ещё три тысячи лет защищал Империум после Ереси Хоруса. — Пал в неравной битве против неисчислимых полчищ врагов, когда Абаддон Разоритель вёл свой первый поход на Терру. Никто и подумать не мог, что сделанный из камня Рогал Дорн проиграет. А затем и другие сыновья Его покинули нас… падение Кадии… Великий Разлом… возвращение королей демонов…

От слов тени в соборе начали вести себя иначе, но стоило лишь моему вниманию лечь на них, как огненной стрелой вся тьма была разрезана. Они не имели здесь власти… по крайне мере пока что.

— Но час мести настал спустя десять тысяч лет нескончаемой войны. Он умер, но волею Его был возвращён из Тьмы. Вслед за ним о себе дал знать и Лев Эль Джонсон, чей рёв услышала вся галактика и весь варп, — внезапно спокойствие исчезло из взгляда Эридии и глаза её наполнились стальной решимостью. — И никто не скроется от кары. Они ответят за всё. За каждую каплю пролитой крови.

Сверкнув огнём в глазах Эридия повернулась ко мне. На ней были новые печати чистоты, свой силовой доспех она наконец-то починила и покрыла его новыми именами сестёр и братьев, что полегли в неравных битвах с последователями Нургла. Каждый её враг будет видеть тех, кто уже не держит меча, но стоит за её спиной и благодаря которым именно она продолжает нести это бремя, не прося о скорой смерти.

— Какой следующий приказ, инквизитор?

И следующий приказ не заставил себя ждать, ведь уже к вечеру моя разведка вскрыла готовящееся восстание в добывающем районе, в тысяче километрах от столицы. Мятежные дворяне объединились для общей мести, дети встали на места отцов и деды возглавили рода, после смерти преемников. На свою сторону они призвали и весь сброд вроде пиратов и контрабандистов, а также просто преступников.

Они тоже хотели войны и жаждали мести, но по факту лишь собрались в одном месте для того, чтобы я раздавил их всех разом.