40k способов подохнуть. Том 3

Глава 70

Время шло, а ситуация становилась всё более странной. Пока варп сходил с ума, наш фронт остановился, укрепился и… продолжал стоять. Мы продолжали рыть траншеи, укрепляли позиции ещё лучше, но вот уже прошла неделя и никакого учебного боя, никакого приказа занимать новые позиции. Казалось, что учения действительно остановились, по крайней мере у нас уж точно.

Одним за другим капитаны рот отправлялись к Крайзеру, запрашивая новый приказ, но получали один и тот же ответ, который передавали уже сержантам:

— Удерживайте позицию, — повторил сержант нашего отделения в очередной раз.

И мы её удерживали только вот… заняться было совершенно нечем, а волнения в варпе, странные слухи и собственные мысли деть было теперь некуда. А всем известно, что безделье — суть ереси. Как только ты ничем не занят, то сразу же свой ход делают силы Хаоса. И вот уже наши сержанты просили провести практическое разминирование или минирование, начать рыть следующие эшелоны обороны, ведь в конце-концов кадеты обязаны тренироваться. Но приказ был повторён.

— Удерживайте позицию, — через ещё неделю повторил сержант.

После этого донимать Крайзера никто не смел. И в свою очередь на мне безделье начало сказывать в самом начале. Я делал то, что не должен был и думал-думал-думал. Понимали ли командиры, что думать начнут и другие кадеты? Пусть даже чуть-чуть. Да, понимали. Заняли ли они чем-то нас? Нет. Почему? Некомпетентность? Исключено. Рациональная причина? Да. Какая? Какая может причина не давать кадетам тренироваться, когда они должны это делать? Они должны быть полны сил и находится в полной боеготовности. Для чего?

И вот тут уже начинался простор фантазии.

— Что прикажете делать? — спросил Криворукий у сержанта, который сам находился в некотором смятении, ведь жизнь без приказа казалась… смертью. — Нет, я могу стоять и смотреть на горизонт хоть вечность, но… это разве искупит вину нашего мира?

— Не твоего ума дела, что искупит нашу вину, а что нет, — тут же сержант жёстко оборвал Криворукого. — Я сам знаю не больше вашего, сказано удерживать позиции, значит удерживаем.

— Готовьтесь к новой битве, в которой никто не выживет, — буркнул я, но достаточно громко, чтобы быть услышанным ближайшими кадетами. — Скоро нас бросят в пекло.

— Слишком много инициативы для даже не гвардейца, — рыкнул сержант, подойдя ко мне.

Как иронично, ведь он тоже не был гвардейцем. Однако я всё же заткнулся, ведь требовалось уделить время своим мыслям, что лились неостановимым потоком. Снова начала просыпаться паранойя, в каждом действии казалось сверкало радужное оперение демонов Тзинча.

Криг являлся стратегически важным миром, который стоил сотни других миров. Его полки были вечной костью в горле Хаоса, ксеносов и предателей. В варпе что-то началось, что уже начало влиять на всю галактику, в этом сомнений у меня уже не было. А что мешало врагу попробовать нанести удар по Кригу? Да, звучит как сущее безумие, нападать на подобный мир. Но… врагов у Империума много и многие из этих врагов не станут нападать в лобовую. И оставалось надеяться, что Криг был столь же несокрушим для врага внутри, как и для врага извне.

В этот же момент действовать начал сам Крайзер, который знал немного больше, но в целом также был в смятении. Его чутьё вопило без остановки, а те сведения, что уже доносились с других миров… Это было началом конца, а внезапные проблемы внутри Крига смогли даже испугать матёрого полковника.

Крайзер даже покинул штаб и лично начал проходить по траншеям, устраивал неожиданные встречи с личным составом, внимательно изучал каждого кадета. Он знал наизусть личные дела каждого, кто выделялся больше нужного. И вот уже своей тихой походкой, в сопровождении пяти телохранителей и комиссара, он начал идти по нашей траншеи. Подобное не было особой редкостью, ведь любой криговец был когда-то рядовым и поэтому пропасть между командованием и рядовыми отсутствовала.

Стоит также заметить, что этот комиссар, как и любой, не входил в иерархию Имперской Гвардии и подчинялся напрямую Комиссариату Департаменто Муниторум. То есть комиссар не был криговцем и его присутствие здесь уже могло многое значить. Очень многое, как и его невероятно напряжённое лицо.

— Кадет Юртен, — рявкнул Крайзер, остановившись рядом со мной и обращаясь ко мне по имени.

— Я!

— За что ты сражаешься⁈

— За Императора! За Человечество! За право встать подле Трона Его! За возможность смертью заслужить прощение! За почётный долг сложить голову во имя тех, кому ещё есть на что надеяться!

Я прямо чувствовал взгляд Крайзера, полковник будто бы смотрел прямо в мою душу. Наверняка он сейчас анализировал каждое слово, а также в каком порядке были сказаны эти слова. Ему не нравилось абсолютно всё и всё же спустя паузу он повернулся на комиссара.

Тот в свою очередь никак не отреагировал, ему нечего было сказать. И недовольно захрипел Крайзер снова повернулся ко мне и задал крайне неожиданный вопрос:

— Почему вы здесь, кадет Юртен⁈

— Потому что нам приказано удерживать позиции!

— Не помню, чтобы в нашей учебной программе был уход от ответа, Юртен! Почему, вы, здесь⁈

Крайзер едва ли видел даже мои глаза через свой и мой противогазы, однако он будто бы чувствовал каждую мою эмоцию. Или же это был просто блеф, попытка вывести очередного кадета из себя, но так или иначе Крайзер обладал слишком мощной аурой и его приказу было невозможно не подчиниться. Поэтому уже в следующую секунду я выложил все своё предположение, успокоив себя тем, что это же так или иначе прямой приказ высшего командования:

— Потому что на нашей планете проблема для устранения которой может понадобится наш корпус! Мы не тратим силы на рытьё траншей, значит нас перебросят на другой участок, где уже подготовлена оборона или же нам будет приказано нападать!

В этот момент я уже готов был поклясться, что Крайзер задаст следующий вопрос, к которому мой ответ идеально подходил. Однако подумав две секунды, Крайзер развернулся и пошёл дальше по траншее, прервав допрос столь же неожиданно, как и его начал.

— Даже кадеты уже всё понимают, комиссар Рант, — недовольно говорил Крайзер, двигаясь к следующей цели.

— Само ваше подразумеваемое предположение может стать причиной казни на месте, полковник, — отвечал Рант, но скорее не споря, а подсказывая Крайзеру, удерживая его мысли от опасного пути. — Неужели вы думаете найти ответ здесь, среди ваших кадетов?

— Нет, комиссар Рант, я всем сердцем желаю его не найти. Однако если существует хоть малейшая вероятность… я лично проверю всех, кто так или иначе попал под мой взор. Каждого.

— И чем же привлёк ваше внимание этот кадет? Если не секрет, не подумайте, я не пытаюсь совать нос в дела Крига. Просто… любопытство, — произнёс Рант, который должен был просто проверить очередной идеальный полк Корпуса Смерти и оказать содействие его командованию в дальнейших битвах, но вдруг тут началось всё это безумие, где высшие эшелоны хранили мрачное молчание.

— Юртен? — Крайзер издал странный хрип, будто бы хмыкнул под своим противогазом, заменившим ему лицо ещё сорок пять лет назад. — Этот мальчик был той ещё занозой с первого дня своего обучения. Так слёзно умоляла его мать, пытаясь достучаться до тех, кто отказался от своих сердец. Однако всё же что-то заставило взять мальчика в кадеты, чтобы он получить право заслужить сражаться за Императора и умереть до двадцатилетия. Она хотела всего лучшего для своего ребёнка, как и любая мать.

От таких слов Ранту стало слегка не по себе. Криг всегда был мрачным местом, но многие даже не представляли насколько. Даже среди матёрых комиссар, что одним своим видом могли заставить встать бегущих юнцов в глухую оборону, ходили такие слухи, которые пугали их самих. Воистину тёмные времена наступили, раз Империум стал нуждаться в подобной силе.

С дисциплиной у Крига не было никаких проблем, они никогда не бежали и от того приставленные к ним комиссары с ужасом понимали, что им приходится выполнять совсем иную роль. Им приходилось сдерживать детей этих мёртвого мира, ведь в своей ярости и ненависти к врагу, в стремлении победить и заслужить право вернуть имя, они отказывались отступать даже когда этого требовала стратегия. Пока комиссары других полков вставали за спины гвардейцев и не давали тем бежать, комиссарам определённым в Корпус Смерти приходилось вставать перед гвардейцами Крига, чтобы те не пошли в штыковую на легион титанов.

Из-за этой причины в высшем командовании всей Имперской Гвардии практически не было выходцев с Крига. Мало того что даже высшие офицеры Корпусов Смерти порой могли идти в атаку с рядовыми из-за чего смертность зашкаливала даже среди них, так ещё и в случае выживание, при огромном стаже, этот офицер оставался попросту непригодным для командования силами Имперской Гвардии в галактическом масштабе.

Ему можно было доверить полк, может быть целый корпус, но давать ему командование объединённых сил или делать советником при очередном крестовом походе для покорения зазнавшегося вольного торговца… нет, даже высшее командование Крига как правило попадало в распоряжение более сдержанных командиров. Впрочем, самих криговцев это вообще не волновало. Более того, некоторых это даже радовало, ведь даже командир целого корпуса мечтал однажды умереть в бою с доблестью и честью, а не стать какой-то штабной крысой или, Боже Император упаси, членом совета лордов Терры, если уж заглядывать так далеко.

Всё дело в фанатизме. И поэтому Ранта откровенно пугали наводящие предположения Крайзера. Его намёки можно было подтянуть под обвинение части высших офицеров в предательстве. Предательство на Криге! Даже думать о таком было нельзя, а уж говорить вслух… подобные слова могут и Императора заставить упасть с Золотого Трона. Однако некоторые факты оставались неизменными, как и Крайзер не был сумасшедшим. Рант уже хорошо узнал его и лично сделал запрос, чтобы именно полковник Крайзер возглавил новый полк и отправился к исчезнувшим звёздам. В конце-концов он это заслужил.

И всё же, сколь бы Крайзер не был близок к правде, его руки были связаны высшим командованием и всё что он мог — обезопасить то, что находилось в его власти. Так собирался поступить и Рант, который хоть и не был криговцем, но в преданности Человечеству и Императору он тоже не знал границ.

Хоть и границы эти были совсем другие, как и у всех кто служил на благо Империума.

Криг, одна из секретных лабораторий под одним из подземных городов.

Пока на поверхности гремели непрекращающиеся учения, а по подземным туннелям бегали кадеты, ловя крыс-мутантов для тренировки своей ловкости и желудков, где-то на засекреченном объекте ситуация вышла из-под контроля. Никто так и не смог понять как именно случилось ужасное, однако едва об этом стало известно высшим чинам, то они тут же бросили лучшие силы на изоляцию объекта, а также начали подготовку к тотальной зачистке.

В это же время расположенные гарнизоны в числе пятнадцати тысяч гвардейцев выигрывали время, но с каждой секундой всё лучше понимали, что не могут даже в теории справиться с задачей. Время ценой своих жизней было — единственное, что они могли дать Кригу.

Криговцев не выращивали в пробирках, как и никакого клонирования на Криге не практиковали. Всё это лишь грязная ложь еретиков и предателей. А также глупцов и дилетантов, которые неумышленно вредят распространением подобных теорий. Как вообще можно предполагать подобное? Этого высшее командование Крига никогда не понимало, ведь были куда лучшие способы увеличить количество людского ресурса.

О масштабности генных исследований Крига говорить можно было невообразимо много и долго. Суровый мёртвый мир, кругом отравленная вода, ужасного качества воздух… нормальный человек не выжил бы даже в этих подземных городах. Его иммунитет бы сдался, он бы болел без остановки, испытывал дефицит чистого воздуха и просто существовать для него было бы невообразимо сложно.

С чувством вины и верой в искупление пять веков население планеты несло тяжкое бремя. Они быстро начали меняться, это требовал мир. В свою очередь изменения были хаотичными и порой больше вредили, чем помогали. Сначала была селекция, грубая и жестокая, даже по меркам Империума, что ненавидел мутантов. Отклонения формы черепа на миллиметр уже становилось причиной либо для утилизации и переработки в питательную биомассу, либо добровольно-принудительной отправкой на смертельно опасные производства.

И в те ужасные времена, когда на двух солдат порой была лишь один лазган, почти все производства были смертельно опасными. Некогда было думать о технике безопасности, для продолжения дела полковника Юртена нужно невообразимо много вооружения.

Однако такая система не была эффективной и постепенно начали внедрять более продвинутые способы. Повлиять на ребёнка можно было ещё до зачатия, через его мать. Также процесс контролировался во время всей беременности. Это помогало как сохранить жизнь матери даже в случае тяжёлых родов, так и сделать ребёнка куда более сильным, повысив его шансы на выживание. И всё это было дешевле и эффективнее какого-то там клонирования.

И всё же идея клонов всё равно жила внутри Крига. Отбирались лучшие гены, они изучались и порой учёные дерзко и нагло вклинивались в шедевр дарованный природой. Вырезать одно звено, заменить другим… звучит просто, но и сами учёные знали, что это не так. Никто точно не знал, как и на что повлияет добавление даже малого гена. Знали и делали, ведь цель оправдывала средства. Чёртовы прагматики.

Всё усложнял тот факт, что делалось это в тайне от Империума, который прекрасно знал чем подобное может закончиться. Генетика штука сложная, речь даже не о создании подобия астартес, генетика просто очень сложна и требует огромного количества интеллектуального ресурса, технологий и оборудования. Но Криг пытался и шёл к своей цели, а в какой-то момент видимо зашёл за рамку… или нет… трудно сказать, ведь никто толком ещё не понимал, что случилось.

Одно дело когда вдруг один из кадетов становился слишком буйным. Такое бывало, даже здоровый человек рождённый без вмешательства извне, может в один день сойти с ума. Или стать апатичным. Таких устраняли, делали выводы, вносили коррективы. Масштабы таких экспериментов были малы, ни в коем случае не допускалось, чтобы один из таких экспериментов покинул Криг. За каждым следили.

А тут с ума сошла целая лаборатория, из которой хлынул поток буйных. В довесок к этому охрана продемонстрировала крайне низкую эффективность, как и гарнизоны просто выигрывали время. Хотя всё проектировалось таким образом, чтобы гарнизон мог уничтожить всё быстро. На крайний случай имелся даже ядерный заряд, но тут недалеко был город и детонация будет вызвана только при условии невозможности взять ситуацию под контроль.

Что-то было не так и держащий оборону сержант со своим взводом не мог понять что именно. Как вдруг на его позиции обрушился шквальный огонь и стал слышен крик. Через считанные мгновения был открыт ответный огонь и начался лютая бойня. Противник стремился сблизиться и это были явно не безумные солдаты, которые порой не могли пользоваться оружием. Это были…

Внезапное осознание снизошло на сержанта. Прямо на его позиции на перекрёстке подземного коридора бежали другие криговцы.

— СТОЯТЬ!!! ПРЕКРАТИТЬ ОГОНЬ!!! — вдруг неожиданно даже для самого себя проревел сержант. — СТОЯТЬ!!!

Но бой не остановился и началась штыковая мясорубка. Криговцы убивали друг друга, они сражались как равные, что ещё сильнее убедило сержанта в неправильности происходящего. И вдруг на него словно снизошло благословление самого Императора, а если быть точнее то он вспомнил одну из историй, что рассказывал идеолог. История из гражданской войны, когда Архивраг стравил товарищей, убедив обе стороны в том, что их предали те, кому они подставляли ранее спину.

Бой был невероятно жестоким и всё же сержанту удалось удержать позицию. Правда он остался один, истекающий кровью и сжимающий свою саблю. Один из врагов ещё дышал, к нему и подошёл сержант, склонившись над ним:

— Что вам сказали? Вам сказали, что мы предатели? — тихо спросил сержант, который мог бы стать и капитаном, благодаря сохранённой способности мыслить самостоятельно.

— Что? — со странным хлюпаньем из-за пробитого лёгкого спросил солдат и начал хрипеть, затем откашливать кровь. — Часть буйных захватила оружейную, взяла форму… вы не…

— Эх, какая досада… — вдруг из тени раздался голос и прямо будто из воздуха появился неизвестный, уже вскинувший свой лазпистолет. — И всё же любой просчёт это ещё больший простор для возможностей.

Два точных выстрела добили и павшего, и сержанта. А через считанные мгновения облик неизвестного начал меняться, затем он прочистил горло и озвучил свой новый голос, внимательно изучил отражение на лезвии подобранной сабли. Оставалось лишь забрать форму сержанта и встретить вовремя прибывшее подкрепление, после чего уведомить их о выполнение поставленной задачи.

Операция провалилась, всё же Криг сделал очень много выводов после гражданской войны. Впрочем, выводы сделал и неизвестный, быстро адаптируясь к стремительно меняющейся ситуации, из которой он обязан был выжать максимум.