Золотой Стриж

Глава 12

Тирс настороженно наблюдала за общением двух сородичей. Она не знала, о чём именно они беседуют. Не нравился ей этот тип, и всё тут! И как только подобная зеленоватая лужа может излучать столько самодовольства и надменности? Даже без телепатии можно легко почувствовать этакое неприкрытое высокомерие, буквально бьющее по глазам. С каким удовольствием она влепила бы полный заряд из станера, чтобы стереть спесь пусть не с физиономии, так с того места, что у этого типа вместо головы. Палец дарлокианки, находящийся на курке, рефлекторно напрягся, но Тирс в самый последний момент удержалась от соблазна выстрелить. Вряд ли Мимиру понравится, если его соплеменник послужит мишенью для стрельбы. И ещё...

- А ведь он боится! - девушка ощутила волны страха, прикрываемые надменностью.

- Кто? Мимир? - Сайнар приоткрыл тяжёлые веки. Он находился сейчас в столь измученном состоянии, что даже просто сидеть, прислонившись спиной к мягкой светящейся поросли на стене, казалось хитрецу наивысшим удовольствием. Усталость в какой-то момент смогла одержать верх над неунывающим плутом, но всего пять минут блаженного "ничегонеделанья", и интерес к происходящему вокруг начал возвращаться.

- Нет, второй, отведавший твоего станера. Рей, ты понимаешь, о чём они говорят?

- Увы, - юноша с сожалением покачал головой. - Слишком быстро. Могу всего лишь выхватить некоторые образы, но они мало что проясняют, разве что соплеменник Мимира ужасно сердит и высказывает нашему приятелю претензии.

- Твоё Величество, я и без телепатии могу сказать - такую самодовольную до противности зелёную лужу первый раз в жизни вижу, клянусь хромой ногой Йорзигуна. Тирс, как ты считаешь, а не пройтись ли мне так невзначай по пещере, выразительно помахивая станером? Глядишь, и к общему мнению быстрее придут?

- Подожди, - остановил Рей уже поднявшегося на ноги Сайнара. - У меня есть идея получше, - в зелёных глазах принца прыгали смешинки. Он принялся вытаскивать из карманов сухой паёк военного образца. Серый брикет, не очень аппетитный с виду и ещё более неаппетитный на вкус, обязательно входил в комплект костюма первопроходца. Этот сухой паёк служил источником неисчислимых фантазий вояк на тему "из чего именно изготовлен сей кулинарный шедевр". Причём каждый раз они умудрялись подбирать всё более отвратительные эпитеты, хотя, при всех нареканиях, штука действительно была питательная и лёгкая.

- Гм, - хитрец задумчиво почесал затылок, - Твоё Величество, ты уверен, что собеседника Мимира можно приманить на подобное г..., - и, спохватившись, оглянулся на Тирс.

- Не беспокойся, - хмыкнула девушка, старательно пряча в уголках губ улыбку, - я пробовала - действительно это самое слово. Впрочем, самодовольная лужа об этом ещё не ведает, вполне может и купиться.

- У меня есть ещё один аргумент, - и вслед за брикетом сухого пайка Рей извлёк из кармана металлическую ложку. - Помня аппетит нашего друга, захватил на всякий случай.

- Твоё Величество, а у тебя, оказывается, есть кое-какие задатки для того, чтобы стать вольным торговцем, - Сайнар склонил голову набок и ехидно посмотрел на Рея. Жестом фокусника он извлёк из кармана точно такую же ложку. - Помнится, знаменитый алмаз "Лакарах", являвшийся украшением короны правителя системы Минос, был выменян на пригоршню бус и десяток зеркал у аборигенов. Вот и я подумал, чем Йорзигун не шутит? Возможно, и я смогу поменять обычную ложку на что-нибудь этакое...

- Проклятия не боишься? На "Лакарах" перешло проклятье. Каждый его владелец очень быстро погибал. В принципе поэтому камень и стал знаменитым. Ну и, конечно, история его таинственного исчезновения, - Рей задумался на мгновение, припоминая старинные хроники. - Правильно, камень пропал перед самым началом Последней Галактической войны, причём вместе с головой его владельца. Так он и остался ненайденным.

Мимиру стало тоскливо. Что толку разговаривать, если тебя не слышат? И не столько не слышат, сколько не желают этого делать. Всё те замечательно-необычные вещи, которые он открыл вместе с командой "Золотого Стрижа" за сегодняшний такой насыщенный приключениями день, всё это оказалось никому не нужным. Старшим проще и удобнее считать всё бредом и галлюцинациями, чем проверить истинность его слов. Вот и самовлюблённого болвана Кзара прислали. Он уже минут десять вещает о том, какой он великий разведчик, раз сумел выследить меня, опасного пожирателя наркотического мха. Мимир отчётливо понял, что своим соплеменникам он также чужд, как тот же котрол или Блуждающее озеро. Возможно, всё дело в чётном числе ядер в клетках, возможно, в его "дурном характере", как утверждают Старшие, но он больше не собирается терпеть общество Кзара ни секунды.

- Ты куда? - Кзар прервал свою речь, тщательно подготовленную за целый день сидения в пещере в ожидании строптивого Мимира.

- Я не намерен больше с тобой общаться. Ты мне неинтересен.

От злости и негодования по телу Кзара пробежали волны, нарушая устойчивую оболочку тела йиа, в котором тот сейчас находился. Это считалось сильнейшим из оскорблений, наравне с "пожирателем светящегося мха". Такого от всегда покладистого и спокойного Мимира, осознающего свою "неполноценность" и безропотно внимающего своим "более совершенным" сородичам, Кзар не ожидал.

- Я должен передать приказание Старших! Тебе приказано явиться немедленно вниз! - завопил он вслед уходящему Мимиру.

- Не хочу, - отмахнулся тот.

- Э?! Как? Что значит "не хочу"!? - растерявшийся Кзар рванулся следом за Мимиром, пытаясь его остановить. - Это приказ! Слышишь, ты, глупый пожиратель светящегося мха! Ты добровольно пойдешь со мной, или я тебя заставлю! - Кзар, размахивая жвалами во все стороны, так, что напоминал старинную ветряную мельницу, оставшуюся на Иззаре со времён чуть ли не первых поселенцев, ухватил Мимира за хвост и потянул на себя.

- Ты заставишь?! - Мимир резко обернулся и, подняв своё длинное тело на три метра вверх, завис зубастой пастью над Кзаром. Воинственный пыл последнего мигом улетучился. Мимиру стало смешно и ... грустно. И как он раньше мечтал произвести впечатление на такое трусливое ничтожество?

Рядом с метаморфом мгновенно оказались Рей и Тирс, держа на прицеле бластера растерявшегося Кзара. Тот никогда раньше не видел подобных штук, но угрозу, исходящую от них, сразу почувствовал. Знакомство с парализующим станером не прошло бесследно.

- Мимир, друг мой, сдвинься чуток вправо, а то кто-то из здесь присутствующих соскучился по заряду станера, - Сайнар уверенно держал в руках любимое оружие, зная, что пусть он не обладает такой скоростью и реакцией в ближнем бою как Рей и Тирс, но стреляет всегда быстро и точно.

- Так я что? Я ничего! И вообще это не я, а Старшие. Они сказали - я пришёл, - без перевода понял угрозу Кзар. - Мимир! Скажи, что это не я! - страх буквально обездвижил надменного сноба посильнее любого станера. Тело йиа как-то сразу опало, быстро расплываясь в зеленоватую лужу. Кзар всегда был трусоват. Он считал своим призванием демонстрировать идеальное сочетание ядер в клетках, а не бродить по опасным местам, изучая новых хищников. Это удел таких простаков, как Мимир. В тоже время, ему очень хотелось получить звание "Лучший разведчик" как признание личных заслуг. В глубине души Кзар надеялся, что, приведя Мимира в лабиринты пещер, где обитает раса метаморфов, он вполне может претендовать на увековечивание собственных заслуг, а соответственно, и присвоение почётного звания.

Тонкий, раздирающий душу визг раздался у входа в пещеру и мгновенно оборвался, словно орущему отхватили голову. Эхо подхватило визг как брошенный мяч и принялось гонять звук под потолком пещеры, пока не рассыпало его на мелкие нотки.

Кзар и сам не понял, как он очутился не только за спиной Мимира, но и за спинами людей. Опомнился он только тогда, когда безуспешно попытался забиться в щель между стеной и спиной Сайнара, в пространство, узкое даже для метаморфа.

- Видать, кто-то сегодня ночью хорошо поужинает, - философски заметил Сайнар. - Мимир, успокой своего приятеля. Если он продолжит истерику, то успокою его уже я при помощи станера.

- Мимир, сколько выходов из пещеры? - дарлокианка старалась определить, ждать ли гостей, а если и ждать, то с какой именно стороны

- Выход один, тот, через который мы сюда попали. В пещере достаточно безопасно, насколько это может быть безопасно ночью в период Жизни. Проход узкий, так что я его обычно камнями перегораживаю, несколько неудобно, зато надёжно.

- Предлагаю и сейчас поступить точно также, - Рей сделал шаг вперёд по направлению к выходу, - часовых выставим обязательно, но уж очень тяжёлый выдался сегодня день, всем просто необходимо отдохнуть.

- Эх, нет справедливости в этом мире, как камни ворочать - так Сайнар, а как отдыхать на нагретом им месте - так невоспитанная зелёная лужа, - хитрец встал, оставив "поле боя" за обладание местом возле уютной стены за Кзаром, всё-таки умудрившимся большую часть своего тела втиснуть в узкую щель. Метаморф остался один, и никакие силы не могли бы заставить его отправиться туда, откуда доносился страшный предсмертный визг.

- Это не трусость, а благоразумие и осторожность. Мои клетки являются идеалом! Я должен беречь и заботиться об их сохранности, в конце концов, это мой первейший долг, - с каждым пришедшим в голову доводом Кзар чувствовал себя всё увереннее. Ещё через три минуты сноб полностью восстановил своё душевное равновесие и начал размышлять о медлительности и неповоротливости Мимира, так долго возящегося с исполнением его, мудрого Кзара, чётких и ясных указаний - перекрыть доступ в пещеру хищникам.

Метаморф принялся неторопливо размышлять, какую форму ему лучше принять, чтобы выглядеть солиднее, а то этот глупый пожиратель светящегося мха слишком вольно себя ведёт. Даже Мимировы галлюцинации, и то позволяют себе угрожать ему, самому Кзарристорону Зур-а-Нагриус Рок-о-три!

Легкое покалывание в клетках раздражало и мешало Кзару наслаждаться собственным величием, и не давало изобретать новые доводы, способные поставить на место зарвавшегося Мимира. Подобное покалывание всегда происходило, если рядом находился металл, но Кзар абсолютно точно знал, что никакого металла рядом быть не может. Ещё бы! Он сам, лично, первым делом проверил "место уединения" этого недотёпы на наличие драгоценных металлов. Увы, к великой досаде Кзара, не имелось даже крупинки!

- Чтоб тебя поглотило Блуждающее озеро, мерзкий пожиратель светящегося мха! Всё из-за тебя! Мало того, что твои галлюцинации стали моими, так ещё и собственные чувства подводят! - Кзар втайне гордился своей способностью обнаруживать металлы, впрочем, подобный "нюх" на необходимые элементы встречался среди метаморфов довольно часто. Метаморф сосредоточился, стараясь определить источник столь знакомых покалываний. - Нет здесь ничего, и неоткуда ему взяться! - в сердцах бросил он, пытаясь призвать свои клетки к доводам рассудка, но тело, словно обретя собственную волю, осторожно двигалось вперёд, туда, куда направлял его инстинкт. - Я же знаю, что там ничего..., - Кзар не договорил, потому что среди россыпи мелких камней, там, где сидела "галлюцинация Мимира", лежал продолговатый предмет. Он замер перед манящей вещью, не в силах заставить себя прикоснуться к ней, и в тоже время не смея отвести жадных глаз.

Звук приближающихся шагов вывел Кзара из оцепенения. Подхватив забытую Сайнаром ложку, метаморф вернулся на прежнее место возле стены. В данный момент Кзара больше ничего не интересовало, он принял форму шара и стал наслаждаться поглощением благословенного металла.

- Вот это по-нашему! Ты, значит, добрый дядя Сайнар, вместо меня камни таскай, а я вместо тебя спать буду, - хитрец хлопнул ладонью по зеленоватому шару диаметром около метра, но Кзар не счёл нужным отреагировать на подобное обращение.

- Да ладно, оставь его. Он к нам не лезет, и то хорошо. Давай лучше перекусим, чем бог послал, точнее не бог, а военное ведомство, - предложил Рей, прислонившись к стене, поросшей мягким мхом, и вытянув гудевшие от усталости ноги. Возражать никто не стал. Уставшее тело просило пищи, пусть и довольно противной на вкус.

Тирс, разломив свой брикет пополам, протянула одну из половинок Мимиру.

- На, друг, подкрепись. Это, конечно, не мороженое, но силы восстанавливает. Лично я, при всей его питательности, никогда не могла осилить больше половины сего "шедевра" кулинарии, - девушка откусила маленький кусочек и принялась запивать его остатками воды из фляжки.

Мимир осторожно попробовал предложенное угощение.

- Да, это действительно не мороженое, - тяжело вздохнул метаморф, вспоминая о самой вкусной вещи на свете. - Удивительно, вроде бы в этой странной пище имеются все необходимые вещества для поддержания клеток в рабочем состоянии, все соли и минералы, но почему же у неё такой отвратительный вкус? Даже у скальной породы и то лучше. Тем не менее, предложенный Тирс сухой брикет метаморф всё же съел, металлы металлами, а отхваченную Блуждающим озером часть необходимо восстановить именно белком.

Девушка чуть прикрыла глаза, стараясь сосредоточиться на вдохе-выдохе, изгоняя усталость и расслабляя мышцы. На такой опасной планете никогда не знаешь, сколько времени продлится отдых, поэтому выдавшиеся спокойные минуты надо использовать с толком. Уголки губ сами собой раздвинулись в улыбку, Тирс попыталась понять, отчего ей сейчас так хорошо. Ноги гудят от усталости, губы в болезненных трещинах после путешествия по песчаному дну Блуждающего озера, вместо нормальной пищи - белковый концентрат, от которого во рту остался мерзкий привкус, вроде бы никаких особых причин для радости нет. Однако девушка продолжала улыбаться, даже шуршание Сайнара в камнях, сбивающего сосредоточенность на дыхательном упражнении, не раздражало, а скорее вызывало любопытство.

- Ты чего там потерял? - Тирс открыла глаза и с интересом стала наблюдать за хитрецом, старательно обшаривающим их место ночлега. - Только не заявляй, что ищешь второй алмаз "Лакарах", чтобы в системе Минос все удавились от зависти.

- Вообще-то я искал ложку, - Сайнар потёр лоб, пытаясь вспомнить, куда её дел. Его взгляд ещё раз обшарил место стоянки и натолкнулся на Кзара. - И, кажется, уже нашёл! Клянусь Йорзигуном, сумевшим спереть трон из-под задницы короля, этот зелёный паршивец, пока я там камни ворочал, сожрал мою ложку, а сейчас преспокойно дрыхнет!

- Сайнар, не расстраивайся, - Мимир был смущён поведением своего соплеменника, - хочешь, отдам тебе свою ложку? Я её только чуть-чуть растворил.

- Спасибо, друг, но мне нужна не столько ложка, сколько сатисфакция нанесённого оскорбления! - Хитрец пытался достучаться до грабителя, но Кзар ушёл в глухую оборону, никак не реагируя на возмущённые вопли ограбленного. - Рей, а ты чего молчишь? Ты ведь у нас иззарец, специалист по переговорам, так переговори с этим типом, пусть вернёт ложку. И дело здесь не в ценности похищенного, а в принципе!

- Открою тебе великую тайну Иззарского королевского дома - мы берёмся не за все поступившие к нам предложения о посредничестве, - Рей сделал скорбную физиономию, отчаянно пытаясь при этом не расхохотаться в голос. - Существуют случаи, перед которыми наши способности бессильны. Вот это и есть тот самый случай.

- Ладно, пусть подавится, - в конце концов Сайнар махнул рукой на несознательного метаморфа. - Надеюсь, его понос прохватит.

- Ты обещал рассказать о Йорзигуне, - напомнила Тирс ограбленному плуту, - никогда не слышала, чтобы богов в кости выигрывали.

Сайнар задумался. Он мало кому рассказывал эту историю. Да если честно признаться, то кроме ныне покойного Феруза никто её и не слышал. Хитрец с легкостью мог сочинить любую небылицу. А так как обладал изрядным актёрским талантом и красноречием, то слушатели всегда оставались довольны, искренне веря услышанным россказням. И про Йорзигуна у него в запасе имелось с десяток разных сказок, можно выбрать любую, однако в этот раз захотелось рассказать правду.

***

Худенький мальчишка изо всех сил бежал по улице. Он перепрыгивал ямы и колдобины, срезал дорогу через проходные дворы, пару раз перелазил через забор, а один раз проще вышло забраться на крышу приземистого домика и спрыгнуть с неё, рискуя сломать шею, чем обходить целый квартал. В другой раз Сайнар не стал бы так рисковать, но у отца имелась фора - минут сорок, а за сорок минут вполне реально просадить в баре все деньги, так нужные сейчас больной матери.

На мгновение вспомнилась совсем другая жизнь, прошло около пяти лет с тех пор, когда всё было по-другому. Тогда имелся богатый дом с взметнувшимися ввысь белыми колоннами, построенный известным архитектором. Не существовало постоянного чувства голода. Мама была здорова, а отец любил смеяться и на дух не переносил спиртного. Мальчишка остановился, тяжело переводя дыхание. Он встряхнул коротко стриженой головой, стараясь отогнать видения прошлой жизни. Этого уже давно нет! Прошлое разбилось на мелкие осколки, пожалуй, от него остался только друг Феруз, чью семью постигла такая же участь.

Беженцы с Итеры оказались нигде не нужны, если у них нет денег. Деньги первоначально были, но привычка жить на широкую ногу, не задумываясь о завтрашнем дне, к сожалению, осталась. Вскоре, как печальный, но закономерный итог семья бывшего сенатора очутилась в этих трущобах на одной из планет системы Медеи, в жалкой надежде найти большой солнечный камень в бескрайних песчаных дюнах и вернуть хоть часть былого величия. Эта же призрачная мечта привела сюда и других старателей. В результате, на планетах Медеи образовался своеобразный конклав из бедняков, накопивших денег на билет до этой отдалённой системы, разорившихся богачей, надеющихся, что удача вернётся, и один, только один найденный камень может поправить их дела, авантюристов и мошенников всех мастей. А также просто желающих не столько искать солнечные камни, сколько отобрать их у нашедших. Еще следует прибавить к этому смешение всех галактических рас и возможность существования поселений лишь на полюсах, где не так жарко и имелись источники воды.

Сайнар вновь перешёл на бег, осталось совсем немного. Выглянув из-за угла старого, покосившегося на бок, но всё равно упрямо цеплявшегося за жизнь дома, мальчишка внимательно изучал лежащий перед ним перекрёсток. Улица пустынна. В самый полдень, когда солнце начинает припекать, мало желающих выходить из дома, а старатели уходят на промысел перед рассветом. Только обры-падальщики рылись в куче мусора в надежде отыскать поживу, а если повезёт, то и свежий труп. Приземистые криволапые создания, очень напоминающие ящериц-переростков, хотя и имели мощные челюсти, легко разгрызающие берцовые кости человека, были трусоваты и неопасны. За исключением того момента, когда они, с периодичностью в двести местных суток, собирались в огромные стаи. Тогда словно безумие вселялось в этих существ, и они начинали охоту на старателей в пустыне.

- Пожалуй, мне повезло, хоть в этом мне сегодня повезло, - Сайнар сделал три шага вперёд и только сейчас заметил сидящего в открытом дверном проёме светловолосого худющего мальчишку, тренирующего пальцы двумя металлическими шарами. - Чтобы обры выдрали твои кишки, прихвостень Бурка! - в сердцах выругался Сайнар, добавив витиеватое ругательство. Мысли скакали галопом. - Марк-Заморыш сам в драку не полезет, станет беречь руки, пальцы для карманника - это всё. Значит, побежит за остальной компанией, если постараться, то вполне можно успеть добежать до дверей бара. Туда они не сунутся, а если буду возвращаться с отцом, то и не подойдут.

Взгляды двух противников скрестились. Обоим примерно по одиннадцать лет. Оба прекрасно знали, что такое голод и лишения, вот только у Марка, прозванным за страшную худобу Заморышем, никогда не существовало другой жизни, кроме как лагеря старателей на пятой планете системы Медея. Он и родился здесь у матери-проститутки, даже забывшей, от кого, собственно, она родила, да и зачем. Именно прошлого - богатую сытую жизнь, и не могли простить Марк и остальные мальчишки - уроженцы Медеи-пять, Сайнару и ему подобным. Светловолосый злорадно улыбнулся одним уголком рта, поспешно скрываясь в доме. Сайнар бросился вперёд со всех ног, так, что закололо в боку, а лёгкие, казалось, разорвутся от недостатка кислорода в жарком воздухе. Сзади послышался свист, но мальчишка успел и уже протянул руку, чтобы открыть спасительную дверь бара, как она распахнулась сама.

На пороге появился низкий, но очень плотный человек. Короткая вылинявшая безрукавка не прикрывала ни огромный живот, сплошь поросший густыми черными волосами, ни массивные руки, бугрящиеся мышцами. Маленькие глазки зажглись злорадством. Бурк-старший размахнулся, чтобы дать пинка сопляку, путающемуся под ногами. К его великой досаде, на прежнем месте проворного мальчишки не оказалось, он успел спрятаться за открытой настежь дверью бара. Этого крепыш не заметил, зато увидел буквально в трёх метрах от себя своего балбеса-сына в компании других таких же сопляков-бездельников. Глаза пьянчуги налились кровью. Сжав тяжелые кулаки, он вознамерился заняться воспитанием своего придурка. Единственное, чего на свете боялся как огня Бурк-младший, так это кулаков своего отца и вся компания бросилась врассыпную, сопровождаемая пьяной бранью.

Улучив благоприятный момент, Сайнар юркнул в бар. Едкий запах вонючего дешёвого пойла, перегара, сладковатый дым наркотиков, дешёвых духов и давно немытых тел ударил в нос, заставив выступить слезы на глазах. Отец сидел за барной стойкой и, прихлёбывая из стакана местную брагу, обладающую жутким вкусом, но имеющую неоспоримое достоинство - крепость, втолковывал своему не менее пьяному собеседнику о достоинствах вин ценой тысячу кредитов за бутылку.

- Отец, - слово резануло по-сердцу мальчишки, так как этот опустившийся человек, думающий только о себе, не мог, просто не мог иметь ничего общего с его любимым папой. Сайнар тронул за рукав этого, уже давно чужого для него человека. - Маме очень плохо, нужны деньги на лекарство.

- Вот, посмотри, - отец обратился к своему собеседнику и, ухватив пятернёй за рубашку сына, подтянул его к себе поближе. - Вот посмотри! Мой сын, наследник, так сказать, вместо того, чтобы лучше работать, требует деньги с несчастного отца.

- Я заработал вчера десять кредитов на лекарство маме, где они?

- Ан нету, - хихикнул отец, повернув к Сайнару красную обрюзгшую физиономию. - Мне мать сама их отдала, она у меня чуткая, не то что сыно-ок, - мужчина икнул на последнем слове и пустил пьяную слезу. - Она понимает, насколько мне тяжело, а значит, надо выпить, душа горит!

- Настолько понимает, что готова умереть, лишь бы ты вылакал ещё одну бутылку? - голос мальчишки дрожал, а губы сами собой сложились в насмешливую ухмылку.

- Язвишь? - хмыкнул пьянчуга. - А вот я тебя сейчас выпорю, чтобы знал, как язвить родному отцу! И посмотрим, кто тогда будет смеяться последним, - он сильно встряхнул сына за грудки, ветхая ткань рубашки не выдержала и расползлась, оставив клок материи в руках пьяницы.

Сайнар не стал дожидаться, пока отец, тупо смотрящий на кусок рубашки в своих руках, сообразит, куда делся сын. Мальчишка сделал два шага назад и спрятался за столб, поддерживающий крышу бара, хотя в наполненном дымом полутёмном зале такие предосторожности казались излишними. В двух шагах буквально ничего нельзя было разглядеть. Владельцу бара это абсолютно не мешало знать, что творится в его заведении и отправлять толстую официантку точно к тому столику, где заканчивалась выпивка. Если у посетителей вдруг возникало желание выяснить отношения, то бармен появлялся перед ними, едва только подобная мысль посещала нетрезвые головы. Крепкая фигура, а ещё больше - два пудовых кулака, как бы невзначай опускавшиеся на столешницу, прекращали споры в зародыше. Ещё бы! Удара правой боялся даже сам Бурк-старший, известный любитель "почесать кулаки". Бармен не был против драки как таковой, он был против драки в своём заведении.

Отец Сайнара уже потерял интерес к своему отпрыску. Он достал два последних кредита и широким жестом протянул их стоящему за стойкой человеку.

- На, налей по полной. Горе у меня, моя милая жёнушка заболела, ах какое горе, аж душа болит, - забрав стакан, он отхлебнул, скривился и вернулся к прерванной занимательной беседе о достоинствах вин по тысяче кредитов за бутылку.

Слезы брызнули из глаз мальчишки, наблюдавшего за этой сценой. Размазав их по лицу ладошкой, Сайнар до боли закусил губу. Сейчас нет времени предаваться отчаянью, срочно нужно найти деньги. Ещё входя в бар, он приметил за дальним столиком в углу тощего высокого человека. Этот тип вот уже полгода, как появился на планете. Всегда, даже в самое пекло, он ходил в длинном балахоне, когда-то белоснежного цвета, а сейчас похожем на вылинявшую половую тряпку. Капюшон постоянно, даже в помещении, прикрывал голову, пряча лицо незнакомца в глубокой тени. Никто и не знал, как он, собственно, выглядит, да никто этим и не интересовался, мало ли разных чудиков появлялось в городе старателей.

Сейчас этот человек спал, откинув голову на закопченную стену, и тихо похрапывал во сне. Перед ним стояли две пустые литровые бутылки из-под местной браги. Осилить одному, да за раз, два литра этой гадости, тут можно не только уснуть, но и отдать богу душу.