Крымский цугцванг-1

Глава 33

Романов проснулся, поначалу не понимая, где находится. Ровно гудели моторы, тело немного одеревенело от неподвижного полулежания в кресле. Он тряхнул головой, вспомнил, что летит по Сибири, фактически сбегая от надоедливых западных политиков.

Кстати, его все равно достали. Премьер-министр Италии в первый день поездки настоятельно попросился соединить его с господином президентом. Секретарь обещал связаться и сообщить.

Что сделаешь? Открытый отказ ухудшит и без того непростые отношения. Романов нехотя кивнул.

Премьер Джулиане Компано, энергичный и экспансивный, как и все остальные итальянцы, принялся эмоционально убеждать Романова приехать на саммит. Видимо, приехавший Каргузов уже информировал господ политиков об отсутствии президента России.

Романов прослушал десять минут итальяно — русский монолог премьера и переводчика и когда фонтан красноречия немного утих, сухо поблагодарил и сообщил, что «к сожалению, важные проблемы региональной жизни не позволяют ему заняться вопросами европейской политики». А когда премьер попытался заметить, что рассматриваемые темы крайне важны для России, Романов возразил, что они важны только для Европы. Россия в это содружество не входит.

Тем самым президент России оборвал все нити рассуждений итальянца. Россия, выброшенная из европейского содружества, не собиралась таскать для нее каштаны из огня.

Они вполне дружелюбно распрощались и Романов даже принял приглашение посетить Италию этой осенью, хотя знал, что в этом году он не поедет за границу. И, скорее всего, на будущий тоже. С тем и распрощались.

Романов еще немного покрутил этот разговор, но затем он отошел на второй план, когда региональные власти и просто население — бизнесмены, ученые, рабочие и крестьяне стали демонстрировать свои достижения и рассказывать о грядущих задачах.

Немного Урала, а затем Сибирь — глубинные регионы, полные экономических возможностей и планов, охватили его полностью. Оборудование, технологии, танки, хлеб, дети, гигиенические салфетки, пьянство — к президенту несли все, как к Богу (прости, Господи).

Он глубокомысленно кивал, давал указания очередному местному губернатору или руководителю своей администрации. В России с незапамятных времен существовала необходимость (а порою привычка) действовать по принципу — «вот приедет барин, барин нас рассудит». Приходилось терпеть. В конце — концов, будь он простым смертным, он тоже бы высунулся при приезде президента в институт.

Но среди жалоб и просьб были и интересные предложения, и встречи. К исходу второго дня (и к середине поездки) Дмитрий Сергеевич убедился, несмотря ни на что, у европейской России имеется мощный азиатский тыл. Им бы сюда людей и средств. И тогда Урал и Сибирь завалят страну и мир промышленной и сельскохозяйственной продукцией. Промышленный потенциал был большой, земли много. Мешала немного суровая природа, но только чуть-чуть. И все.

Романов смотрел в окно самолета на бескрайние просторы Сибири и представлял, как вместо части лесов располагаются возделанные поля. Вырубить всю Сибирь у него не было ни намерения, ни возможностей. Сибирские лес с их уникальной экосистемой и деловой древесиной были драгоценностью России. Но потесниться ему все-таки придется. Сибирь в состоянии накормить и себя, и полмира картофелем, овощами, мясом и молоком. Единственно, может не стоит сеять здесь много зерновых. Но это пусть на местах решают.

Романов подумал, что деньги он сюда даст. Финансы, техника, удобрения найдутся.

Люди нужны, пресловутые рабочие руки, которые не выкуешь на заводе за три смены усиленного труда.

Необходимо по всей стране по-прежнему решать демографический вопрос. Со времен Путина и Медведева населения в России прибавилось. Сто семьдесят пять миллионов это не сто тридцать пять первой четвери века. Но этого мало. Очень мало. Россия способно прокормить по самым минимальным подсчетам пятьсот миллионов человек. Максимум же полтора — два миллиарда. А для того, чтобы она оставалась дееспособной державой необходимо миллионов двести пятьдесят человек.

Для этого необходимо, чтобы в средней семье в России было не менее даже не двух, а трех детей. Надо усилить финансирование деторождения. Не жалеть денег. Деньги уходят и приходят, а люди рождаются и составляют основу государства и общества.

Дмитрий Сергеевич озабоченно подумал, что и ему необходимо иметь собственный имидж семьянина. А то жениться-то он женился, а детей нет. И как после этого он будет агитировать население. Да первая же женщина в лицо ему рассмеется.

Он зажмурился и представил двухлетнего сына, лезущего ему на колени. И так ему захотелось такого карапуза, что он даже почувствовал запах ребенка. Так, как могут пахнуть только малолетние дети. А если рядом будет еще гулькать годовалая дочь…

Самолет тряхнуло на воздушной яме. Романов пришел в себя и озабоченно оглянулся вокруг — не видел ли кто, как он по-идиотски улыбался?

Нет, все были заняты своими делами. В отличие от обычных пассажиров, отдыхающих в полете, здесь люди работали — подводили итоги предыдущих встреч президента и готовились к новым.

Дмитрий Сергеевич вздохнул, вернувшись к «нашим баранам». Рождаемость надо повышать, но при этом не забывая и других возможностей увеличения населения страны. Пускать в Россию кого ни попадя, как это делают США, пожалуй, не стоит. Но, вместе с тем, славян, и в первую очередь русских, надо пускать и давать российское гражданство автоматически. Подал человек заявление — через неделю паспорт ему в руки. Таким же образом пускать всех представителей коренных национальностей России, волею судеб оказавшихся за границей. Ничего страшного не будет.

А то, к сожалению, пока при выдаче гражданства происходят такие тягомотина и бюрократизм. Совершенно непонятные. Кто и что с этого имеет?

А вот бесконтрольное переселение жителей СНГ надо прекращать. Все равно жители Закавказья и Средней Азии в большинстве случаев ничего не производят, а паразитируют перепродажами.

И надо направлять эти миграционные потоки. Переселенцам, а еще лучше сразу целым семьям переселенцев предоставлять благоустроенные дома в сельской местности, квартиры в поселках и городах. Дом, хорошая, высокооплачиваемая работа, нормальная обстановка — чего еще надо людям.

И сейчас необходимо наполнять Сибирь, в меньшей степени Урал. Хватит позволять жителям Закавказья оседать в Подмосковье.

Если удастся сдвинуть демографические процессы, это скажется на развитии экономики уже в ближайшие годы.

А развивать ее надо. Вопрос жизни и смерти. Еще несколько лет его проекты будут питаться имеющимися финансовыми резервами. А потом все больше придется переключаться на текущие доходы. И они должны быть большими.

Самолет начал спускаться, прорываясь сквозь рваное одеяло облаков. Они прибыли в очередной по графику поездки пункт.

Москва встретила его мартовской оттепелью. Кажется, было уже третье число. Он пригляделся к нижнему углу экрана фона. Четвертое! Это его озаботило. Вот если он пропустит таким образом восьмое марта, вот будет скандал! Маша даром что воспитана в европейских традициях, к эмансипации относится умеренно на уровне равной зарплаты и равенства в предоставлении работы. В остальном же она сугубый противник равенства, считая, что женщина — существо высшее и не ровня мужчинам. И требует соблюдения всех своих прав — цветы и шоколад не только в праздники, но и хотя бы по выходным (в идеале каждый день), обязательное восхищение ее красотой на протяжении дня по несколько раз и т.д.

Дмитрий Сергеевич в этом отношении полностью был ней согласен. Правда, относительно высших существ он бы местами возражал… но не настойчиво и не часто.

Женщина… настоящая женщина, при виде которой хочется лезть на стенку, а не ледяная мумия в юбке, должна быть всегда выше мужчины. Ну хотя бы для того, чтобы лучше видеть ее ножки.

Президентом, как и любым значимым лицом, быть хорошо. Он только невнятно произнес, занятый другими проблемами, как у его дома его уже ждал сотрудник аппарата с роскошным букетом алых роз. Или может это произошло уже без его просьб. В бытовой жизни Романов был очень предсказуем, поскольку обладал консервативным характером.

Ожидавшая его Маша благосклонно приняла цветы и отправила мыть руки перед обедом.

Она так и не вернулась обратно в Лондон после новогоднего турне в Россию.

— Не подлежало жене находится от мужа в другой стране, — процитировала она откуда-то цитату. И, засмеявшись, добавила, — я и так ехала к тебе навсегда. Ты что, думаешь, меня отпустили в Москву? Руководитель отдела отказал совершенно. И я уволилась.

Она счастливо засмеялась, как женщина, у которой появилась цель в личной жизни.

Романов наивно полагал, что она будет выполнять роль домохозяйки. Президенту страны не приходилось задумываться о хлебе насущном.

Маша немедленно оспорила его предложение, собираясь выбрать любимую работу. Они слегка поругались в первый раз.

И, естественно, он победил. Ну, как же, мужчина, президент страны… Тут даже говорить не о чем.

— Я, — сказал он солидно, подразумевая, что спорить дальше бесполезно, — никогда не понимал, когда жена сидит дома, не работая и не нося никакой пользы в развитие страны. Конечно же, Машенька, работай. И там, где тебе интересно. Слава Богу, задумываться о деньгах нам не приходится.

И теперь Мария Романова (они, разумеется, стали мужем и женой сначала перед Богом, а потом перед государством) работала в институте всеобщей истории РАН. Как-то не догадался Дмитрий Сергеевич хоть раз спросить до свадьбы дражайшую половину о наличии образования и профессии, хотя хотел как-то.

А Мария Ивановна тоже окончила истфак, только в Англии и имела степени доктора наук. Правда, на западный манер, а потому в России приравниваемой не выше кандидата наук, но тем не менее.

Он домыл руки, закончил размышлять об их семейном прошлом и отправился в столовую обедать.

Салат, жаркое с картофелем, чай — Маша так и не смогла вернуться к трапезам своих предков, и потому первое в ее обедах присутствовало очень редко.

— Как всегда, прекрасно, — одобрил он ее обед.

А она сидела и смотрела на него, притихшая и какая-то озаренная внутренним светом.

Дмитрий Сергеевич поговорил еще о каких-то пустяках и замолчал, не до конца понимая, почему она такая изменившаяся.

То есть не то, что не понял, когда тебе за сорок, то думать начинаешь головой, а не гормонами. Но он боялся спугнуть свое счастье.

— Дима, — она счастливо улыбнулась. — Я была в больнице и тесты показали, что я беременна. Ты как на это посмотришь?

— Я посмотрю очень хорошо, — серьезно ответил Дмитрий Сергеевич, но не удержался и широко улыбнулся. — Девочка моя, как я рад за нас тобой!

И он осторожно, но крепко обнял ее, забыв о чае и даже о президентской демографической программе.