Звезда Искушения

Глава 5 Красивые, но опасные

Не буду врать, поход к Русалочьей Лагуне оказался намного сложнее, чем мне представилось, после описания «немного трудный» от Триппа. Я никогда не считала себя неуклюжим человеком, но по сравнению с Питером и Потерянными Мальчиками, я была неуклюжим беспорядком.

Трипп был так терпелив со мной. В то время как другие парни шли впереди, он оставался рядом и ни слова не сказал о том, что я такая медленная.

— Спасибо за помощь, Трипп. Не уверена, что смогла бы спуститься без тебя.

— Всё хорошо. Мне нравится твоя компания. И остальные слишком далеко, чтобы могли помешать нам, — он искренне улыбнулся. У него была лучшая улыбка, которую я когда-либо видела — пухлые губы и идеально белые зубы. Она осветила всё его лицо, превратив его из красивого в потрясающего.

— Мне жаль слышать, что твоя сестра больна.

— Спасибо, она уже давно болеет, но она боец, поэтому если кто и сможет победить, так это она, — казалось, я повторяла эти слова каждый раз, когда кто-либо спрашивал о Мик, и я сбилась со счёта, как часто мне приходилось это говорить. Люди всегда интересовались её состоянием, но их беспокойство никогда не было искренним. Они просто ставили галочку в своём списке по социальному этикету, хотя на самом деле им было плевать. Я напомнила себе, что Трипп пытался быть вежливым. Он кивнул в ответ, но не стал расспрашивать дальше.

— А ты? Расскажи о себе. Ты давно в Неверленде? — я обрушила на него поток вопросов, желая сменить тему. В конце концов, их истории казались гораздо более захватывающими, чем моя, такая грустная и обыденная.

Он ухмыльнулся.

— Это длинная история, и детали в лучшем случае неясны после столь долгого пребывания в Неверленде. Но вкратце, у меня был дерьмовый отец, — он сделал паузу, и я забеспокоилась, что это всё, что я смогу от него добиться, но он продолжил:

— Он бросил нас, оставив мою маму ни с чем. Я не мог смотреть, как она тяжело работает, чтобы содержать меня. Подумал, что ей будет лучше без меня. Поэтому я ушёл, — он рассказывал эту историю так, как будто говорил о ком-то другом, без намёка на эмоции из детства, которое, должно быть, было ужасным.

— Как ты оказался в Неверленде?

— Некоторое время я жил на улице. В то время жизнь в таких условиях, была тяжёлой. Но потом Питер нашёл меня и предложил другой вариант. С тех пор я здесь, — при упоминании имени Питера, в его голосе звучало бесконечное уважение. Было очевидно, что Трипп многим ему обязан. Интересно, что он имел в виду, когда сказал «тогда»?

— Как долго ты здесь с Питером? — я не могла подавить своё любопытство.

— Время — забавная штука, особенно здесь, в Неверленде, — его не ответ был расплывчатым и похожим на загадку, и только вызвал ещё больше вопросов. Мне всё ещё было интересно, как время, проведённое здесь, может повлиять на воспоминания. Идея забыть свою жизнь казалась эгоистично заманчивой, но мне не хотелось забывать Мик. Я не настаивала на продолжении рассказа. Было такое чувство, словно мне попались несколько частей головоломки «Потерянные Мальчики». Я сделала мысленную пометку узнать больше по пути.

Мы погрузились в дружеское молчание. С Триппом было комфортно просто находиться рядом, не разбавляя тишину разговорами, словно мы были старыми друзьями.

Пока мы спускались к Лагуне, я с любопытством наблюдала, как ребята один за другим исчезли за краем утёса, который внезапно оборвал наш путь. Я нерешительно подошла к краю и обнаружила обрыв высотой более десяти футов[10]. Тропа продолжалась внизу. Все парни без проблем справились со скалой и выжидающе смотрели на нас.

— Как нам спуститься? — спросила я, надеясь, что есть другой вариант, кроме прыжка.

— Спрыгнем. На самом деле это не так страшно, как кажется. Мы делаем это всё время, — небрежно сказал Трипп. Я схватила его руку, моя ладонь вспотела от мысли, что мне придётся прыгать. Неужели было слишком много просить о пологой, идеально асфальтированной дороге?

— Разве мы не можем просто полететь вниз? — спросила я Триппа, вспомнив Питера, который ранее слетел с лестницы на землю в лагере. Я не могла поверить, что говорю о полёте, как о чём-то крайне обыденном, но мне показалось, что это лучше, чем спрыгнуть с такой высоты.

— Ну, учитывая, что ты вывела Лилл из себя, я сомневаюсь, что она прилетит по первому зову, чтобы пополнить наши запасы волшебной пыли. Так что стоит придержать остатки на случай чрезвычайных ситуаций.

Ох, неужели не было конца вторжению Лиллибелл в мой идеальный Неверленд?

— Мне жаль. Я не пробыла здесь и дня, а из-за меня возникают проблемы, — извинилась я, меньше всего мне хотелось причинять им неудобство.

— Не волнуйся, раньше мы обходились совсем без волшебной пыли, когда Пэн был в её списке «дерьма», — заверил он меня. — Давай. Я пойду первым, а потом поймаю тебя. Всё будет хорошо, поверь мне, — затем он направился к выступу утёса, как будто всё это не имело большого значения.

После всего, через что мне пришлось пройти, особенно недавно с Джейми, у меня возникли серьёзные проблемы с доверием. Но разве мне не хотелось стать бесстрашной и свободной, пока была здесь, в Неверленде? Я могла бы просто думать об этом как о «падении на доверие»[11]. Здесь было не очень высоко, и я понимала, что мой страх скорее надуман, чем реален. Мне пришлось рано повзрослеть, и было ясно, что я разучилась отрываться и плыть по течению. Но, несмотря на позитивное мышление, мысль о прыжке вызывала исключительно беспокойство. Мне нужно было откинуть страх и смириться с этим. Я кивнула Триппу, и он спрыгнул с края, изящно приземлившись внизу. В его исполнении это выглядело очень легко.

— Хорошо, Гвен, теперь ты, — позвал он меня. — Ты можешь это сделать, просто сядь на выступ и соскользни, — я поняла, что моя нерешительность, должно быть, была написана на моём лице.

Все парни окликнули меня ободряющими словами. Все, кроме Эбена, который ждал дальше по тропинке со скучающим выражением на лице. Я не позволила себе думать об этом. Мои мысли могли стать моим злейшим врагом, и я чувствовала странную потребность доказать Эбену, что я могу с этим справиться. Я сделала именно так, как сказал Трипп. Сидя на усыпанном гравием выступе, я закрыла глаза и оттолкнулась, позволив себе довериться ему.

На мгновение я почувствовал, как падаю, моё сердце в панике колотилось. Что, если Трипп меня не поймает? Что, если я выставлю себя дурой? Что, если я засвечу своей голой задницей, ведь на мне до сих пор нет никаких чёртовых трусиков?

Но затем руки Триппа обвили меня и поймали. Одна его рука скользнула вверх по моему бедру под импровизированное платье. Он без особых усилий перехватил меня так, что я оказалась в его объятиях, словно в люльке, а он глядел на меня, улыбаясь.

— Говорил же, что поймаю, — его голос был дразнящим и горделивым. Я могла только фыркнуть в ответ, и он рассмеялся.

— Тебе никогда не придётся бояться, когда я рядом. Обещаю, что всегда буду защищать тебя, — на этот раз он был совершенно серьёзен и искренен. Его заявление меня почти уничтожило. Он не мог осознавать, какое влияние оказали на меня эти слова. Я так долго заботилась о Мик, взвалив всё на себя. На меня нахлынуло облегчение, груз ответственности спал с моих плеч, наконец-то появился кто-то, кто присматривал за мной.

Затем он поставил меня на землю и обхватил руками за талию, чтобы я не упала. Я всё ещё чувствовала прикосновение его рук к моему обнажённому бедру.

***

К тому времени как мы достигли воды, я вся вспотела. Я пару раз упала, расцарапав колени, и изо всех сил цеплялась за Триппа от усталости. Только отдышавшись, мне удалось рассмотреть красоту Лагуны. Я стояла на небольшом пляже в форме полумесяца, расположенном на опушке леса. Песок под ногами был белоснежным и гладким, как шёлк. Скалистые камни опоясывали пляж и переходили в остроконечные хребты, покрытые тёмно-зелёной растительностью. Маленькая бухта была защищена от непогоды, но лёгкий ветерок шевелил мои волосы и охлаждал перегретую кожу.

Вода была насыщенного бирюзового оттенка. Поверхность воды мерцала, как солнце, отражающееся от граней драгоценного камня. Брызги прибоя, разбивающиеся о скалы, наполняли воздух солёным запахом океана, и в тумане отражались радуги. Это было одно из самых безмятежных мест, которые я когда-либо видела.

Питер подошёл ко мне сзади и наклонился, чтобы сказать мне на ухо:

— Ты видишь их, Гвен? Посмотри туда, на Скалу Марунера.

Я посмотрела, куда он указывал. Из воды выступал большой камень, часть которого была совершенно плоской. Я увидела трёх русалок, сидящих, купающихся в лучах солнца. Двое из них сидели, поджав под себя хвосты и расчёсывали спутанные волосы. Другая лежала на животе и играла с водорослями в приливной луже.

У них были миниатюрные лица с высокими скулами и маленькими, слегка вздёрнутыми носами, а влажные длинные волосы прикрывали обнажённую грудь. Их кожа была настолько бледной, что под ней можно было различить нежные голубые прожилки. Хвосты русалок различались по цвету от бёдер до тонких кончиков плавников, как у бойцовой рыбки.

— Они такие красивые! — восхищённо вздохнула я, очарованная видом русалок во плоти.

— Да, красивые, но определённо опасные. Всё прекрасное в Неверленде не всегда то, чем кажется, — предупредил Трипп. Питер встал передо мной и поприветствовал их. Русалки оживились и посмотрели на Питера, взволнованно помахав ему рукой.

— Привет, Питер! — позвали все трое в унисон. Их голоса были самым прекрасным звуком, который я когда-либо слышала, похожим на зов сирены.

Они заметили меня позади Питера, и их радостное приветствие внезапно угасло, уступив место ненавистным хмурым взглядам. Кажется, я даже услышала шипение. Они тут же вернулись в воду с преувеличенным всплеском, их яркие хвосты с явным раздражением шлёпали по воде. Неужели не было конца влиянию Питера на любое существо женского пола?

— Хочешь поплавать, Цыплёнок? — Райдер посмотрел на меня с озорным выражением лица. Прежде чем я успела ответить, он стянул через голову рубашку и начал расстёгивать штаны. Мускулистая грудь, шесть кубиков и сексуальный V-образный пояс Аполлона — мне потребовалось собрать всю свою волю, чтобы заставить себя закрыть рот, потому что при виде него у меня отвисла челюсть. Я посмотрела на других парней и поняла, что они тоже раздеваются.

— Я… э-э… у меня нет купальника, — запуталась я в своём ответе. Моё лицо густо покраснело, когда Райдер сбросил с себя остальную одежду и встал передо мной обнажённый.

— Зачем тебе купальник? Ты никогда не купалась нагишом? — я попыталась отвести взгляд от его тела, но все мои попытки с треском провалились. Там стоял золотой Адонис, и размер его члена заставил мои глаза округлиться. На лице Райдера сияла широкая самодовольная ухмылка. Он многозначительно поднял брови, этот нахальный ублюдок.

— Перестань смотреть на неё, как на кусок мяса, Райдер, — прервал его Питер, сдерживая раздражение.

— Вот, можешь надеть мою рубашку, если хочешь, — Трипп, как джентльмен, протянул мне рубашку. Учитывая мои манеры, я могла удерживать взгляд только на его лице. Но, та моя сторона, которую уже разъедало любопытство, была готова сожрать его взглядом.

— Но безопасно ли плавать с русалками? Я не думаю, что они были слишком рады меня видеть.

— Я уже говорил, тебе не о чем беспокоиться, когда мы рядом, — произнёс Трипп, и в этот момент я почувствовала, что у меня закончились отговорки.

— Кто первым доберётся до воды, тот получит поцелуй от Гвен! — Райдер подмигнул мне, и все четверо бросились к воде, следом за ними полетел песок. Мне открывался потрясающий вид на их упругие задницы, пока они бежали. Неверленд воплощала в жизнь фантазию каждой девушки.

Потребовалось время, чтобы я смогла прийти в себя, и пока они были отвлечены безумной попыткой завоевать поцелуй, я выскользнула из своего импровизированного наряда и надела рубашку Триппа. Она была без рукавов и доходила мне до середины бедра. Это было лучше, чем ничего, но, к моему большому огорчению, рубашка оказалась белой. Трипп поступил хитрее, чем мне показалось. Я закатила глаза.

Ты можешь сделать это!

— Когда я окажусь под поверхностью воды, они ничего не смогут увидеть, — уверяла я себя.

— Давай, Гвен. Вода идеальна, и никто никогда не выглядел так сногсшибательно в моей рубашке, — крикнул мне Трипп.

Я медленно подошла к кромке воды. Это была именно правильная температура: не слишком холодная, но всё же освежающая. Я вошла и почувствовала, как рубашка прилипла к каждому дюйму моего тела. Что я делала? Мик никогда бы не поверила, что я купалась в бухте русалок с четырьмя великолепными обнажёнными мужчинами. Я и сама с трудом верила в реальность происходящего.

— Так кто выиграл пари? — спросила я, пытаясь отвлечься на непринуждённую беседу.

— Эбен! — застонал Райдер. — Я должен был знать, что этот ублюдок слишком быстр, и у него был серьёзный стимул.

Я не ожидала, что Эбен победит. Он казался таким отстранённым. Остальные парни были крайне внимательны, пока он держался на расстоянии. Зачем ему было стремиться выиграть пари? Я вспомнила его упрёк, когда убежала из лагеря. Я не могла понять его отношение ко мне.

— Ты не обязана меня целовать, я ничего от тебя не ждал. Я не мог позволить Райдеру победить, иначе нам пришлось бы безостановочно слушать его самодовольную болтовню, — это была самая длинная речь, что я слышала от Эбена. И, казалось, что он волновался, когда говорил это. Несмотря на то, что мы только что встретились, его холодность и отстранённость ранили сильнее, чем мне хотелось признать.

Он просто пытается быть вежливым, — подумала я с надеждой, — или он действительно не был заинтересован в моём поцелуе?

— Не будь придурком! — парировал Райдер и плеснул на Эбена водой. В мгновение ока он схватил Райдера в захват, и они оба перевернулись, обрызгав остальных, пока боролись в воде.

— Не волнуйся, они просто дурачатся, — сказал Питер. Видимо, выражение беспокойства на моём лице было более очевидным, чем я предполагала.

— Они придут в себя, как только выпустят пар. За то короткое время, что ты здесь, ты произвела настоящий фурор.

— Я? Что я сделала?

— Скажем так, мы не часто проводим время с красивыми девушками из мира людей, поэтому нам может потребоваться время, чтобы взять под контроль наши животные инстинкты.

Я покраснела. Мне казалось, что я постоянно краснею рядом с этими парнями. Всё в них создавало плотское, сексуальное напряжение, которое заставляло меня дрожать, а моё либидо требовало удовлетворения.

Как и предсказывал Питер, они оба подплыли к нам, смеясь и споря, кто же выиграл «битву».