Зеркало

Глава 3

Я брел через кусты и сугробы в бледном свете неполной луны. Под голыми пятками хрустел снег и сучья. Они кололи меня, но боли я не замечал, а может её и не было. Меня тянула к земле усталость, какой я не чувствовал никогда прежде. Казалось, я не спал уже много лет. Но я был уверен, что если лягу и усну сейчас, то уже никогда не проснусь.

Раны кровоточили, пусть и не так сильно, как в камере. Не спать, не спать — всё, что угодно, только не спать.

Как ни странно боли в теле я почти не ощущал. Немного ныл и покалывал лишь срез на плече, там, где раньше была правая рука. Ровная поверхность стала выпуклой, почти шаровидной. Я подозревал, что это из-за воспаления на месте ожога.

Казалось, я чувствовал близость смерти. Почти слышал поступь костлявых ног за спиной.

Ни часов, ни телефона. Я брел по лесу, абсолютно голый и потерянный, пока небо не загорелось первыми предрассветными отблесками. И тогда я не выдержал.

Вернее, не выдержало моё тело. Мне виделось, что я всё ещё иду — но уже ничком лежал лицом в снегу. Остатка сил мне хватило лишь на то, чтобы перевалиться на спину.

Мне показалось, что я уснул. Тело рухнуло на землю, но сам я продолжал падать, проваливаясь вниз, в толщу земли. Перед глазами струились переплетающиеся корни деревьев, слои прелых листьев, ветвей, земли, песка. Я скользил сквозь грибницы и кротовьи ходы. Я попытался остановиться, боясь провалиться так глубоко, что уже не смогу выбраться назад. И тогда я начал грести руками и отталкиваться ногами, словно пытаясь подняться со дна моря на поверхность.

Вернулся в тело, но не до конца. Мне казалось, что я плаваю рядом с собственным остовом, но не могу с ним соединиться. То же чувство, что и с моей призрачной рукой, только теперь призрачным был я весь целиком.

Интересно. Тело моё, неподвижно лежавшее на земле, немного вибрировало. Всё вокруг было как в тумане, но я попытался сфокусировать зрение.

Это была не дрожь. Я присмотрелся и увидел десятки — если не сотни и тысячи — собственных тел. Они наслаивались друг на друга, пересекаясь и не пересекаясь в одной по сути точке. Мои отражения в разных измерениях, я понял это скорее на подсознательном уровне. Почувствовал даже. На короткий миг я влился во все эти сотни тел разом, на долю секунды оказавшись в сотне измерений одновременно. Каждое из них тянуло из меня жизненные силы, опустошало.

Я оглянулся. В нескольких метрах от меня на ветке дуба сидел филин. Он вращал головой в поисках добычи и не обращал на меня ни малейшего внимания. Его же я видел так же хорошо, как и самого себя. И в отличие от меня он присутствовал лишь в двух реальностях.

Внезапно птица взмахнула крыльями и бесшумно устремилась к земле, туда, где бежала мышь. У крошечного зверька тоже было лишь два отражения. Стремительный удар когтей — и отражение осталось лишь одно.

Я снова посмотрел на себя. Все эти сотни слоёв не были нормой. Они вытягивали из меня жизнь. Я понял, что если это будет продолжаться, меня хватит лишь на пару часов. А потом я умру, так и не придя в сознание.

Контролировать все тела разом не было никакой возможности — они были бесполезны, по крайней мере так мне казалось. Я должен был как-то разорвать с ними связь.

Попытался сосредоточиться на всех разом, как в тот первый миг — но ничего не получилось. Тогда я попробовал усилием воли соединить себя хотя бы с одним из них. Прошло несколько долгих минут, прежде чем я с трудом уцепился за самое яркое. Словно склеившиеся страницы или пряжа, они переплелись между собой и мне стоило огромных усилий подцепить его и отсоединить так, чтобы не навредить самому себе. Получилось.

Настало время для тяжелой кропотливой чистки. Часы тикали, минуты моей жизни убегали в вечность. Я принялся за работу, надеясь, что успею вовремя.

Был уже полдень, когда я вернулся в своё тело. Уставший, но невероятно довольный собой, я раскрыл глаза и впервые по-новому взглянул на мир вокруг. После тьмы междумирья залитая солнцем чаща казалась невероятно живым и насыщенным местом. Я будто бы впервые вдыхал лесной воздух, запах мха, хвои, прелой листвы, пыльцы деревьев. На миг я задумался. Разве зимой бывает так много запахов. Огляделся и обнаружил, что сижу в центре круглой прогалины двух метров радиусом. Снег здесь растаял, а земля прогрелась. Кое-где сквозь сухую листву пробивались первые зеленые травинки. Занятно.

Из блаженного полузабытья меня вывело оглушительное, почти громоподобное урчание в животе. Нужно было позавтракать.

Я сел и первым делом осмотрел себя. Моё тело сплошь покрывали полосы засохшей крови, всюду виднелись багровые корки. Но раны затягивались — я это чувствовал. Они заживали очень быстро, гораздо быстрее чем должны были бы. Но я уже почти перестал чему-то удивляться.

Что меня действительно застало врасплох, так это срез на месте правой руки. Бугорок за ночь вытянулся на десять сантиметров. Рука отрастала заново.

Минут десять я с интересом разглядывал обрубок, размышляя о том, будет ли новая рука лучше прежней, как коренные зубы лучше молочных. Или может будет наоборот — как когда меняешь заводскую деталь в приборе на аналог. Продолжив обдумывать ситуацию в этом ключе я отправился искать еду.

Первым делом я осмотрел кусты и деревья в поисках плодов. Ничего съедобного — только шишки и желуди. Закинул одну в рот — прожевать её удалось до странности легко. Всегда думал, что они гораздо тверже. Ну да ладно, вкуса никакого. Отплевавшись смолой, я подумал, что мне не помешает построить укрытие из веток. Я проспал всю ночь голышом и не замерз, но собственное жилье придало бы мне солидности в глазах местных женщин. Посмеиваясь над собственными шутками я отправился дальше на поиски еды и воды.

Выживать в лесу не так легко, как может показаться некоторым. За весь день я не нашел ни единой зверушки. Я почти отчаялся в своих поисках и собирался забросить это дело до следующего дня, когда набрел наконец на заросли каких-то лесных ягод. Я парень городской, но думаю, что это была малина. Замороженные и сморщившиеся они висели на голых ветвях.

Возможно виной всему был голод, но таких сладких и душистых ягод я никогда не пробовал. А может в те дни я просто ощущал жизнь намного острее, лишившись себя прежнего и полностью разрушив устоявшееся с годами мироощущение.

Я собирал крошечные ягодки, срывая их вместе с сухими листьями и горстями закидывал в рот. Чудесное лесное пиршество.

А потом меня нашел медведь.

Килограммов в пятьсот весом — совсем не такой большой даже по меркам нашего мира. Но мне он показался просто гигантским. Зверюга была не слишком агрессивная, однако попыталась цапнуть меня за ногу. Я, разумеется, пнул косолапого в морду.

Он встал на задние лапы, намереваясь задавить меня авторитетом. Однако я читал много книг по социализации и меня было не так-то легко сломать морально. Особенно с учётом всего пережитого.

— Послушай-ка ты, — сказал ему я, — Я первый нашел эту поляну. Вали отсюда.

И замахал руками.

У него был выбор и он его сделал. Косолапый бросился на меня. Портал срезал медведю голову.

Из неё я и сделал себе шапку, оторвав нижнюю челюсть и отделив основание черепа. Шкура снималась плохо — портал оказался очень острым, но не очень точным инструментом. Мне нужен был настоящий нож. Нарезав на тонкие полосы близлежащий валун я легко получил хрупкие, но бритвенно острые лезвия. Чтобы отделить мясо от шкуры я затупил лишь три из них.

Напялив на себя мокрую от крови шкуру и поправив шапку я весело зашагал на поиски воды. Мяса у меня теперь было предостаточно, хотя сырое было не таким вкусным, как я рассчитывал.

Две недели назад от всего происходящего я бы возможно обезумел, то теперь мне своё поведение казалось нормальным и вполне адекватным. Я задумчиво жевал сырую медвежатину, которая казалась мне мягкой как колбаса — и еще не представлял, насколько сильно контакт с другими измерениями повлиял на мой разум. Впрочем, изменения в собственном теле уже ощущал прекрасно.

Я ловил рыбу в реке, когда услышал стрекот вертолетных двигателей. Раньше мне не особо нравилось рыбачить. Слишком долго и скучно. Сидишь с удочкой и ждёшь, когда рыба схватит приманку. Или не схватит. Как игральный автомат, только медленный. Можно, конечно, ставить ловушки или бродить по мелководью с сетью — но такое тоже не для меня. Однако сейчас рыбалка доставляла мне огромное удовольствие.

Возле берега на мелководье подо льдом гудел водоворот. Портал втягивал в себя тонны воды, которая извергалась водопадом из второго, на берегу. Стоя возле потока, я пропускал его через корзину, собственноручно сплетенную из веток. У меня ушел на это весь день, но корзина получилась потрясающей.

Когда вертолет показался из-за деревьев у меня и в мыслях не было прятаться. Наоборот, я обрадовался, что меня спасут. Вертолет завис над рекой в паре сотен метров от меня. Опознавательные знаки на бортах отлично читались, государственный флаг на весь борт. Я решил, что это точно не могли быть люди “Кассиопеи” или “Ориона” или как их там. Боковая дверь открылась и с сиденья на меня уставился упитанный человек лет пятидесяти в костюме и галстуке. Я помахал ему. Человек что-то сказал пилоту и помахал мне в ответ. После чего достал винтовку с оптическим прицелом.

Других намеков мне не понадобилось. Я бросился к деревьям. Прогремел первый выстрел, пуля ударила в ствол совсем рядом от меня. Нырнув в подлесок, я на мгновение замер, после чего вскочил на ноги и снова побежал. Вертолет кружил где-то сверху. Им меня точно было не видно, однако выстрелы продолжали греметь один за другим.

— Остановитесь! — заорал я, — Я не медведь! Это просто комбез такой! Я его сам сде…

Пуля выбила крошку из камня у меня под ногами. Я снова бросился бежать, на этот раз зигзагами. Стрелок каким-то образом видел меня сквозь ветви и еловые кроны.

— Я не медведь! — орал я во всё горло.

Я правда надеялся, что меня услышат. Путь пошел вверх по склону холма, скользкому и заснеженному, и бежать стало труднее. Не знаю, что на меня нашло тогда — мной овладел животный страх. Жизнь в лесу не прошла даром — я сам стал животным. Меня пугал рокот вертолетных двигателей, пугали выстрелы. Всё, чего я хотел — это сбежать подальше, забиться в какую-нибудь нору и не вылезать оттуда до полуночи.

Вскарабкавшись на вершину холма я, к своему ужасу, понял, что деревьев здесь куда меньше, чем внизу. Я стал делать еще больше зигзагов, особенно на прогалинах, где я был легкой мишенью.

Я держал портал открытым над головой, но он был совсем крошечным и не прикрывал меня полностью и я совершенно не представлял себе, куда может лечь следующая пуля.

Добравшись до противоположного склона холма я сиганул вниз и покатился с горки. Подхватив пару камней я запустил их через портал. Падение усилило бросок и камни точно из пращи полетели вверх. Не знаю, попал ли я, но сбить вертолет булыжником я едва ли надеялся.

— Я не медведь! — прокричал я во всё горло, вставая на ноги, и вновь устремился вперед.

Вдали показалась маковка маленького Волгин-центра. Так я впервые и понял, где нахожусь. Культ первого председателя Конфедерации распространен лишь в Сибири. Но откуда церквушке взяться посреди лесной чащи?

Я решил подумать об этом позже и что было сил устремился в сторону покосившейся хибары. Сто метров. Пятьдесят. Я подумал, что будет обидно, если меня пристрелят в нескольких шагах от церкви. Обидно, но очень кинематографично.

С разгону вышиб двери и растянулся на досчатом полу, подняв облако пыли. Алтарь уставленный сгнившими фруктами, поделками из шишек, бумажными журавликами и фотографиями печальных изможденных людей разного возраста, казался давно заброшенным. Подсвечники стояли пустыми и лишь светлый лик Белобрового казался свежим и незапятнанным. Выставив большой палец и мизинец, я осенил себя знамением Первого и мысленно попросил Председателя о помощи. Вообще я не слишком верующий человек, к тому же в европейской части страны религия у нас более… традиционна. Но оказавшись в роли загнанного зверя я был готов принять помощь от кого угодно.

Вертолет завис где-то над маковкой центра, но снайпер больше не стрелял. Я осторожно выглянул из дверей и посмотрел на небо. Тотчас же грянул залп.

Пуля нырнула в портал над моей головой, вынырнула из другого и с визгом разбила стекло кабины вертолета. Винтокрылая машина накренилась и заваливаясь на правый бок быстро начала уходить в сторону.

— Хвала Белобровому! — прокричал я, точно фанатик из рекламного ролика Центра.

И тут же ринулся в лес, в противоположную от вертолета сторону.

Следующие несколько часов — а по моим ощущениям и дней — я провел под корягой в замерзшей болотистой низине. Я жалел о том, что бросил всю выловленную рыбу на берегу и не смог найти обратную дорогу к ней. Впрочем, лягушки и ящерицы, которых я выскребал из-подо льда и замерзшей земли, оказались совсем неплохими на вкус.

Наевшись я вылез из-под упавшего дерева и гордо зашагал в случайно выбранном направлении. Мои рассуждения в тот момент были простыми — если здесь есть река и церквушка, то и город должен быть недалеко. Ну или поселок.

Не прошло и получаса как я учуял в воздухе легкий запах жженого табака. Устремившись навстречу ветру я вскоре достиг расползшейся дороги с глубокими следами автомобильных шин. Рядом с дорогой стоял вахтовый ЗИЛ, а возле зила — двое мужчин в ярких комбинезонах. Оба курили и о чём-то разговаривали. Один из них заметил меня, выронил сигарету и хлопнул по плечу второго, привлекая внимание.

— Ну, здорово, — сказал первый, обращаясь ко мне.

Я так много времени провел в лесу, что почти позабыл человеческий язык. Я решил жестами объяснить ему всё.

— Чего он хочет? — спросил второй.

Первый внимательно следил за взмахами моих рук. Не скажу, что владею языком глухонемых, но я старался передавать мысли максимально понятно и экспрессивно.

— Говорит, что заблудился. Хочет есть, спать и ему нужна наша машина… А нет — хочет, чтобы мы подвезли его. Куда тебе нужно?… Он не знает, куда.

— Ну залезай, устраивайся, — сказал второй, — Сейчас докурим и поедем.

Двое мужчин по всей видимости были батраками и направлялись в ближайшую деревню. Почему я решил именно это — даже не спрашивайте. Даже сейчас, оглядываясь назад, я не до конца понимаю ход своих мыслей тогда.

Я согласился поехать с ними.

Поселок оказался совсем не таким большим, как я ожидал — здесь жило человек сто, не более. Большая часть жителей были батраками. Каждые восемь часов треть из них грузилась в ЗИЛы и уезжала качать черную кровь земли.

Я очень быстро доказал им свою силу и ловкость, заслужив титул вождя. Крестьяне поселили меня в самом большом из зданий деревни. В нём было тепло и там же располагалось хранилище еды. Вдобавок к дому и запасам мне полагался собственный гарем.

Каждый день я закатывал пиры для всей деревни. Женщины готовили, а я стоял на почетном месте и наполнял чаши приходящих гостей похлебкой, мясом и прочими яствами. Те, естественно, благодарили меня.

Хотя по ночам женщины уходили и я оставался в доме совсем один. Вероятно, меня считали божеством, прикасаться к которому смертные не имеют права под страхом казни.

Впрочем, по ночам мне было не до плотских утех. Когда солнце садилось и деревня погружалась во тьму в лесу просыпались хищники, способные навредить жителям. К счастью, я всегда стоял на страже их покоя. Убитых зверей я каждое утро отдавал своим женам. Те прятали туши животных в зеленый саркофаг позади моего дворца, чтобы те не испортились. Туда же они постоянно норовили засунуть и мой медвежий доспех — но я каждый раз возвращал своё сокровище и вновь в него облачался.

Один раз крестьяне даже предложили мне поехать с ними и поработать. Я конечно согласился. Они показали мне, где они выкачивают кровь из земли и каким трудом достаётся им хлеб. В тот день я вдоволь накрутился вентилей и настолько в этом преуспел, что тамошний феодал отпустил меня домой раньше всех остальных. И разрешил больше никогда у него не работать.

Словом жилось мне в деревне неплохо и очень скоро я почти позабыл о том, что за беда привела меня к ним. Впрочем, жизнь поспешила мне напомнить обо всём.

В тот день меня разбудили рано — задолго до полудня. Всю прошлую ночь я охотился, а потому не сразу сообразил, что дело назревает важное.

Зевая и протирая глаза спросонья я вышел во двор. Суета охватила всё село. Батраки бегали туда сюда, начищали свои разноцветные каски и оправляли рукава выстиранных и выглаженных комбинезонов. Я остановил одного из них, моего знакомого, того, который привез меня в деревню, и жестами спросил у него что происходит.

— Ой, Потапыч, только ты сейчас под ногами не мешайся. А то забуду что-нибудь с тобой.

К нам приблизился деревенский шаман и гневно уставился на меня. Усатый старикан в белоснежной каске невзлюбил меня с первого дня, он злился, что из-за меня утратил власть над деревней.

— Этого придурочного надо спрятать куда-нибудь. Не дай, взять, бог его начальство увидит.

Мой друг жестами объяснил, что от меня требовалось. Шаман, очевидно, ждал какого-то подвоха от гостей. Мне нужно было сидеть в засаде и следить за тем, чтобы переговоры — а судя по всему именно о них шла речь — не оказались под угрозой. Я понимающе кивнул и сказал другу, что буду охранять их покой и не позволю ни одному убийце покуситься на жизни шамана или гостей. Друг по обыкновению закатил глаза, после чего отвел меня в сарай, где я и должен был ждать начала встречи.

Устроившись в углу между лопатами для уборки снега и чугунными ломами я вскоре задремал.

Мне снился мой первый день в школе. Мама одела меня в накрахмаленную белую рубашку и идеально выглаженные брючки. Мои ботинки сверкали и я бежал к школе, неся в руках огромный букет. Не видя ничего перед собой я натолкнулся на высокого незнакомца. К моему удивлению это оказалась Лиза. Девушка забрала у меня букет и заорала в ухо: "Олег, где ты? Почему ты не берёшь телефон?". Она грозно смотрела на меня, вращая букет в руке. Тот крутился всё быстрее и быстрее, со свистом рассекая воздух. Свист превратился в стрекотание вертолета.

Я тотчас же проснулся. Вскочив на ноги я как снаряд вылетел из будки.

— Поверить не могу, — переговаривались батраки, — А в новостях говорили, что он в столице. Может и телевидение к нам приедет?

Вертолет садился на площадку в центре деревни. Я узнал его — тот аппарат, что гонял меня по лесу. Дверь отъехала в сторону и на бетонированную платформу спрыгнул тот самый человек, что стрелял в меня. Он вышел из-под лопастей и встал в полный рост, довольно оглядывая толпу рабочих. Шаман и местный феодал уже шли к нему, протягивая руку, когда наши с человеком в пиджаке взгляды встретились. Его лицо исказила гримаса гнева и ужаса — потому что он тоже узнал меня и потому что я уже бежал к нему, размахивая над головой ломом, прихваченным из дворницкой.

Человек вскочил обратно в вертолет и замахал руками, приказывая пилоту взлетать. В его руках вновь появилось ружьё. Рабочие завопили и бросились в разные стороны. Вертолет резко взмыл вверх и вперед, но я не собирался давать ему второго шанса. Я вспомнил, как разогнал камни, швыряя их в железное чудовище. Но теперь у меня было оружие посерьезнее.

Я подбросил лом вверх и позволил ему упасть в портал на земле. В ту же секунду он появился из портала сверху и вновь устремился ко второму окну. Так он падал снова и снова, непрерывно ускоряясь в свободном падении. Когда я решил, что скорости хватит, я развернул один из порталов и направил его в сторону заходящей на меня винтокрылой машины. Лом вылетел, точно гарпун из пушки. Одним ударом он пробил двигатель вертолета насквозь и исчез где-то за горизонтом. В клубах черного дыма вертолет завертелся, резко пошел в сторону и упал на землю, быстро укрывшись языками пламени.

Прямо передо мной раскрылся огромный, диаметром в пару метров, портал. Из него мне навстречу вышла Лиза и ухватила меня за руку.

— Где ты шляешься? Ты с тех пор как из камеры выбрался три дня трубку не берешь! Я тебе звонила — ты что не слышал? Не видел телефона?… Что вообще на тебе надето?… И что тут происходит?

Девушка растерянно огляделась по сторонам.

Жители деревни с воплями бегали вокруг, кто-то уже спешил с огнетушителями к вертолету. Тот горел всё ярче.

— Идем, — сказала она мне, протягивая руку.

Я взялся за неё и следом за Лизой вышел в очередное окно, не зная, что ждет по другую сторону.

˙ʁɐdʞ оɹоʞɔņоɯǝнхdǝʚ ɐdоɯɐнdǝƍʎɹ oıɐʚиƍʎ ʁ ņоdоɯоʞ ʚ ˙3 ɐʚɐvɹ

Рамблер. Чань

— Макрон призвал включить Россию в будущую архитектуру безопасности в Европе

— Northrop Grumman представила малозаметный бомбардировщик B-21 Raider ВВС США

— На губернатора Верхнетойского края напал медведь (смотреть видео)