Зерг по имени Маша

Глава 20

В гнездо Маша возвращалась в компании Седьмой и её свиты. Было опасение, что старшие сёстры сочтут Машиных химер уродами, а это означает уничтожение и переработку в биомассу. Такого Маша допустить не могла. Это для сестёр переделанные зерги были уродами, а для Маши это были ветераны, боевые товарищи, которые уже проливали за неё свою и чужую кровь. И пусть они были не очень разумны и не умели говорить, но Машиного отношения они добились делами. Каждого из них она своими руками выдернула с того света и, как могла, вернула боеспособность. Также Маша оставляла с отрядом своё имущество.

— Вот. — Маша протянула Банзаю жетон Кристины. — Береги его и постарайся не потерять. При следующей нашей встрече я заберу его обратно.

— Камрад старшая, возьмите хотя бы Дружка.

— Нет. В случае неприятностей он только умрёт красиво.

— Вы ожидаете неприятностей?

— Не то чтобы неприятностей. Неспокойно мне, друг Банзай. Вроде и в гнездо возвращаюсь, а такое ощущение, будто ультралиску на съедение иду.

— Может, нам пойти с Вами?

— Банзай, миленький, в этой шахматной партии я — пешка. Пообещай мне кое-что: если почувствуешь, что сеть контроля рухнула, то возьми под свою опеку Дружка, Френка и ЖопоКрыла. Возвращайтесь к заразителям, где безопасное место и где лежит сигнальная ракетница, ты знаешь. Скажи БигЖуку, что наши договорённости расторгнуты и попроси его проводить моих девочек на волю.

— Падение сети контроля означает только одно.

— Я знаю. И не думай, помирать там я не собираюсь. У кошек моей породы двадцать жизней в запасе. Но всякое может произойти, я не могу пустить дела на самотёк. Кто-то должен позаботиться о тебе, Япошке, Кристине и Саше. Я и так уже слишком много потеряла, не хочу, чтобы ещё кто-то умер.

— Камрад старшая, я горжусь тем, что служил под Вашим командованием. — Банзай примотал жетон Кристины на лапку и завязал узелком.

Гордый и немногословный, совсем не похож на болтуна Япошку, который бы сейчас в очередной раз прочитал оду. Банзай забрался на присевшего Френка и развернул стаю в обратную сторону. Он отойдёт от гнезда на безопасное расстояние, туда, где не ходят патрули, и будет ждать. Путь же Маши лежал в гнездо, в её утробе уже созрело яйцо, своим появлением несущее большие изменения в стае, и оно ждало своего часа — того момента, когда Азра выйдет из своего убежища на церемонию появления новых сестёр, именно там всё должно решиться.

Сразу по возвращению в гнездо Вторая учинила Маше допрос с пристрастием и хорошо, что не с пытками. Маша рассказала только половину правды и со стороны её рассказ выглядел примерно следующим образом: Шли, шли, шли, по пути нас начали атаковать, когда пришли, там уже все были мертвы, конец. А то, что свиты нет, так повыбивали же, боёв много было. И вообще, холодно и голодно, поэтому последнего зерглинга Маша скушала.

— Какой позор. — Вторая, выслушав всё это враньё уже в третий раз и стараясь подловить Машу на не состыковках, устало потёрла морду лапами. — Никакой пользы от тебя, Восьмая, одна только головная боль.

— Ну так в чём проблема? — спросила Маша, не особо уделяя внимание старшей сестре и играясь с одним из её трофеев, щёлкая его пастью. — Сошлите меня опять куда-нибудь в жопу мира, границы охранять. Вон, восточные рубежи опять оголены. Третья то тю — тю.

— Обязательно. Но только после ритуала. Ты, конечно та ещё заноза, но родственников не выбирают. — Вторая отобрала у Маши игрушку и повесила обратно на стену. — Смерть Третьей — это сильный удар для нашей стаи. После ритуала тебе будет дозволено совершить мутацию. А потом видно будет. Возможно, тебе доверят опеку над новой сестрой, а может отправят в поход за новыми яйцами. У нашей стаи слишком большие потери, а Азра желает расширить наши владения.

В гнезде о заговоре они не решались говорить даже наедине. Мало ли, тут слишком много лишних ушей и глаз. Про себя Маша отметила, что Второй пришлось дать ещё меньше информации, чем Седьмой. До конца она никому не доверяла, и, наверное, хорошо, что Банзая и Япошки рядом нет. А то, если бы она о них узнала, то обязательно докопалась. О том, что Третья жива, они с Седьмой решили Второй не рассказывать, а то к спящей уже-не-сестре, поспешил бы отряд карателей. Третья проспит месяцы, если не годы, к тому моменту её раны исцелятся, а ресурсы кокона истощатся. Маша сама уже не понимала, почему прикладывает к спасению жизни Третьей такие усилия, уговаривает, врёт, умалчивает. Наверно, просто чувствовала, что Третья уже не враг и никому ничего не сделает, о ней надо забыть. Пусть живёт.

В любом случае, следующим днём для Маши всё должно поменяться. Что добавляло нервозности. Маша посетила личный прудик новых сестёр. До вылупления матерей стай положено держать отдельно от основного пруда рождения. На это была причина, важно не спутать эти яйца с другими и не проморгать появление новых сестёр. А то получится как с цыплятами, кого первым увидят, тот и мамка. Яйца были большие, а за полу прозрачной скорлупой просматривались контуры заключённых внутри существ. Надо признать, что это были хищные контуры, когти, мышцы, жвала — всё уже почти созрело. Матери стаи ворочались и жались в своих яйцах, им уже было тесно и неуютно. Их редкие движения вызывали желание вскрыть яйцо и помочь существу выбраться на свободы. Но этого делать было нельзя, вылупление — важный этап, мать стаи должна была сделать это самостоятельно.

— Красивые, правда? — спросила тихо приковылявшая Четвёртая.

— Да, наверное. — лично у Маши никакого умиления существа в яйцах не вызывали.

— Знаешь, Восьмая, твоё яйцо было не таким. Ты была значительно меньше. Я даже сомневалась, что ты сможешь проклюнуться.

— А если бы не проклюнулась, что тогда?

— Тогда бы ты умерла и мы бы тебя съели. — как само собой разумеющееся сказала Четвёртая.

— Это обнадёживает. — Маша изобразила сарказм, но, естественно, Четвёртая ничего не поняла.

— Стае не нужны нежизнеспособные особи. Но я рада, что ошиблась, ты стала сильной.

— Четвёртая, а ты давно живёшь?

— Давно. Не скажу, что с самого начала, но давно.

— И много уже матерей стай погибло?

— Я не считала.

— Тебе уже меняли имя?

— Нет, я всегда была Четвёртой.

— Кто ещё в стае ни разу не менял имя?

— Вторая, но когда я появилась, она уже была.

— После рождения новых сестёр ты станешь Третьей?

— Я? Нет. Третья — это всегда могучий воин. Может быть, новой Третьей станет кто-нибудь из свеженьких матерей стай.

— А почему не Седьмая или я? Это же должно происходить по старшинству. Я старше новеньких, значит, я должна быть над ними.

— Кто тебе сказал?

— Ну, это логично.

— Как скажет Азра, так и будет. Ты неплохо проявила себя на последних заданиях, сестра. Но это не даёт тебе каких-то особенных привилегий. Скорее всего, новенькие станут Третьей и Пятой. Седьмая станет Шестой, а ты — Седьмой, но опять же, это не точно, так что не спеши расстраиваться.

— Мне плевать. — отмахнулась Маша и побрела в свою собственную пещеру.

Её здесь не было какой-то месяц, а как будто сто лет. По настоящему это место не стало ей домом и она не будет расстраиваться, если всё здесь рухнет. Спокойней всего ей было в гостях у заразителей, или во время похода, когда её охраняли личные зерглинги.

«Может быть, у меня этот, как её, травма… посттравматическая.» — подумала Маша, вытягиваясь на упругом крипе. — «А что? Я последние недели только и делала, что рвала кого-нибудь в клочья. Вот крыша немного и потекла.»

Поворочавшись, она приказала крипу стать каменно жёстким. Как ни странно, это немного помогло, но Маше всё равно чего-то не хватало, чтобы уснуть.

Седьмая занималась привычным ей делом — присматривала за яйцами. Обычно она делала это в большом пруде рождений, но сегодня такой особенный день. Поэтому основное её внимание уделялось двум новым сёстрам. До появления новенькой оставалось меньше часа, вторая должна была появиться с промежутком минут в десять. Всё же первоклассные на этот раз им достались яйца, одна из новых сестёр будет настолько сильной, что сможет самостоятельно стоять на ногах сразу после вылупления. Наверное, это будет новый воитель стаи, которая заменит Третью. Стае важно иметь воительницу, она всегда на острие удара, предыдущая Третья была сильна, но глупа и упряма. Никогда не отступала, что её и погубило. Точнее, погубило бы, если не Восьмая. Младшая сестра опять удивила, почему она не убила Третью? Они хоть и находились в одной стае но не ладили, Седьмая чувствовала ненависть Восьмой к Третьей. Но у младшей сестры не было возможности воплотить свою месть в реальность. А когда появился шанс, и Восьмая могла, нет, обязана была убить выпавшую из сети контроля сестру, ставшую изгоем. Восьмая просто пощадила её, отказалась от своей ненависти, от возможности стать сильнее, ассимилировав тело Третьей, она поместила ее, беспомощную, в кокон, а ведь это её, можно сказать, законный трофей. Ещё можно как-то объяснить её первоначальное поведение — Восьмая просто проморгала изменения в Третьей и не почувствовала, что та ей больше не сестра, но дальнейшее её поведение необъяснимо. Она её защищала, стала спорить и перечить. Неслыханная дерзость, чтобы младшие перечили старшим. А ещё эти её болевые припадки. Всё же Восьмая очень дефектная сестра, её поведение не подаётся никаким прогнозам, а поступки необъяснимы. Но надо признать, что при этом она хитра, умна и изворотлива. То, какую стратегию она применила для выявления засад при сопровождении каравана, произвело на Седьмую сильное впечатление. Восьмая — это отличное приобретение для стаи, когда они избавятся от Азры, и младшую сестру ничто не будет сдерживать, она сможет совершить очередные мутации и станет второй по силе в их новой семье. И плевать на угрозы Абатура, он всего лишь генор, они смогут отбиться от его наёмников, сколько бы он их не посылал, армию всё равно не соберёт. Сёстры её защитят, потому что они семья. Вот только беда — Восьмая хочет уйти, ещё одно необъяснимое желание младшей сестры. Добровольно выйти из стаи и стать изгоем, немыслимо! Надо будет подумать, как ей помешать, да, она дала обещание, но есть много разных способов на неё повлиять. После болевого приступа Седьмая почувствовала, как сестра стала значительно слабее, может быть, её силы восстановятся, а может быть, она останется такой навсегда. Это не важно, главное, что теперь её разум снова открыт и на него можно повлиять псионикой. Например, внушить чувство привязанности и ответственности к новым сёстрам или усилить страх одиночества вне стаи. Да, она сама тогда не захочет покидать их семью и всё будет хорошо, нужно только избавиться от Азры и взять власть. Сегодня она отомстит этой псевдо королеве и за свою наставницу, чей номер теперь носит, и за тех сестёр, что были до неё.

Сестра внутри яйца резко шевельнулась и привлекла внимание Седьмой. Та прикоснулась к нему, физический контакт облегчал применение эмпатии. Седьмая почувствовала, как активность разума в яйце скачкообразно возрастает. Она даже увидела, как новая сестра моргнула глазом.

— Твой разум готов пробудиться. — сказала Седьмая. С этого момента счёт шёл на минуты. Новая сестра появится на свет в течение пятнадцати минут. Не теряя времени, Седьмая телепатией отправила сообщение. — «Сёстры, возрадуйтесь, наша новая сестра готова появиться на свет. Встречайте новую сестру.»

Приняв сообщение, матери стай стали собираться на этот клич. Первой явилась Четвёртая, она была здесь не далеко, а в последнее время, за счёт нескольких трутней, ей стало значительно легче передвигаться. По совету Восьмой, Четвёртая прилепила к своей массивной туше, больше похожей не на тело матери стаи, а на гигантскую гусеницу, около шести трутней, те раздулись газом и потянули тело Четвёртой вверх, снижая нагрузку на ноги. Передвигаться стало легче, но Четвёртая стала ещё массивнее. Следующими прибыли Азра и выполняющая роль почётного эскорта Вторая. Азра была громадна, величественна и не опускалась до того, чтобы задерживать взгляд на своих подчинённых и уж тем более с ними говорить. Всем своим видом она указывала на то, что её оторвали от важных дел и она спешит к ним вернуться.

— Сёстры, мне кажется, или кого-то не хватает? — пробухтела Четвёртая.

— Это ведь риторический вопрос, да? — закатила глаза Вторая. — Ну и где наша ходячая катастрофа?

— А может ну её? Пускай где-нибудь шатается, если ей так хочется. — Отмахнулась Четвёртая.

— Приказ королевы Азры! — Сказала Вторая и подняла палец вверх. — Все находящиеся в гнезде матери стаи обязаны присутствовать на церемонии принятия новых сестёр.

— Но почему её нет? — развела руками Четвёртая. — Может быть, дать ей псионный удар по мозгам для ускорение?

Все вопросительно посмотрели на Азру. Та устало вздохнула закрыла глаза и погрузилась в себя.

— Не получится. Она сейчас спит, надо чтобы кто-то пошёл и разбудил её. — спустя минуту сказала Азра.

Три одновременных фейспалма служили ей ответом.

— Я схожу за ней. — сказала Седьмая, не дожидаясь чьего-либо приказа и разрешения.

По пути в личные покои Восьмой, Седьмая ругала свою младшую сестру за некомпетентность на чём свет стоит.

«Проспать начало церемонии! Да что она о себе возомнила?! На кону стоит моя жизнь и будущее стаи, а она завалилась дрыхнуть. Ну, Восьмая, ты доигралась, ой что я потом с тобой сделаю. И сколько вообще ей надо сна? Она же только вчера спала после припадка!»

Прибыв на место, Седьмая увидела весьма нестандартную картину для опочивальни матери стаи. Восьмая спала в обнимку с каким-то несуразным образом существа, вылепленным из крипа. У образа была большая голова, маленькие круглые чёрные глазки, круглые ушки и полностью нефункциональные беспалые руки и ноги без костей. На белом брюхе была надпись на одном из людских языков «Мой любимый мишка». Седьмая порадовалась, что существо было всего лишь криповой куклой, хоть и искусно слепленной, но если бы это было живым, то Седьмая убила бы этого несчастного урода чисто из жалости. Седьмая присела рядом с младшей сестрой и потрясла её за плечо.

— Эй, Восьмая, проснись, нам пора.

— Мамуль, ну ещё пять минуточек. — сонно просопела Восьмая.

— Проснись, говорю! Нам пора на церемонию.

— Первый урок физра. — ответила Восьмая и, обнимая куклу, перевернулась на другой бок.

Седьмая начала злиться, у неё кончалось терпение, хотелось хорошенько пнуть Восьмую, чтобы она вспомнила как надо себя вести со старшими сёстрами. Но она поступила хитрее. Жвалом она проткнула куклу и стала накачивать её биомассой. Сначала куклу раздуло, потом она громко лопнула, забрызгивая всё вокруг биомассой и слизью. Восьмая приподнялась на руках, ошалело осматривая всё вокруг, наконец её глаза сфокусировались на Седьмой.

— Мамочка, почему вы всегда снитесь мне в таком экзотическом виде?

— Пойдём. — Седьмая схватила Восьмую за руку и потащила за собой. — Чего сделать должна, помнишь?

— Помню. Поступить в институт, получить образование, сделать карьеру, нарожать детей. — Восьмая усердно напрягала извилины и считала на пальцах.

«Опять бредит. — сделала вывод Седьмая. — Всё же резкий выход из сна плохо сказывается на и так дефектном мозгу.»

Когда Седьмой надоело слушать всю эту чушь, она дала Восьмой подзатыльник по костяной короне. Хлопок был не столько болезненный, сколько обидный.

— Ты должна снести яйцо по команде.

— Я тебе что, Курочка Ряба дрессированная?

Седьмая подняла руку для нового подзатыльника.

— Да помню я всё, помню. Уже и пошутить нельзя.

Седьмая только закатила глаза «Ну как можно быть несерьёзной в такой момент?!». Они вернулись к яйцам, новенькая уже начала ломать свою скорлупу, амниотическая жидкость уже просачивалась сквозь трещины. Это было плохо, псионный сигнал, исходящий от Восьмой и который Седьмая собиралась усилить, может навредить только что появившейся матери стаи. Они должны были успеть до того, как она вылупится, но из — за Восьмой не успели.

«Новой сестрой придётся пожертвовать.» — Решила Седьмая и обратилась к Восьмой. — Давай. Сейчас.

— Блин, как же стыдно. Столько народу вокруг. — Пожаловалась Маша, больше она ничего не сказала. Но Седьмая почувствовала, что в её младшей сестре пошли нужные процессы и скоро всё накроет сигнал. Надо приготовиться, Седьмая должна подхватить и усилить её, чтобы забить всю связь Азры со стаей, тогда она не сможет позвать на помощь.

Сейчас Седьмая была единственной, кто мог игнорировать влияние Восьмой. Ещё в улье Урума Абатур изучил это явление и выяснил, что псионные сигналы, которые испускает Восьмая, воздействуют на область мозга, отвечающую за удовольствие. Вопрос защиты Абатур решил радикально, он попросту удалил у Седьмой эту область и установил на том месте псионный ретранслятор на основе биотехнологий зергов. Теперь Седьмая не могла испытывать удовольствие, но зато была полностью защищена от воздействия Восьмой, потому что не на что было воздействовать.

Когда они пришли, на них никто не обратил внимание, но когда Восьмая начала откладывать яйцо, все обернулись. Они ощутили, что что — то идёт не так, по сети контроля кто-то транслирует странные сигналы. Опасность это или нет, пока было непонятно, но это было необычно, они такого никогда не испытывали. А потом у Восьмой начались судороги с приступами удовольствия и матерям стаи стало не до того. Сейчас вся стая корчилась от накатившего экстаза, сеть контроля трещала и рвалась в лоскуты. Зерглинги выпадали из неё целыми отрядами, многие особи выходили из строя, большая часть стаи просто валялась в эйфории и пускала слюну. Сигнал былы настолько сильной, что даже Фиор проснулся и не понимал, где он сейчас находится, что ему делать, и надо ли вообще что-то делать? Седьмая дождалась, пока влияние Восьмой выйдет на максимум, полюбовалась как корёжит её сестёр. Хуже всего было Четвёртой, её объёмное брюшко постоянно сокращалось и исторгало из себя незрелые яйца, биомассу и слизь. Вторая будто сражалась в невидимым врагом, пытающимся её загрызть, она дёргалась, изгибалась, ревела и постоянно совершала какие-то резкие движения. Сама же Азра реагировала на всё более спокойно, чем сёстры, закатив глаза и вздрагивая каждые две-три секунды, будто видит во сне кошмар.

— Потерпите, недолго осталось. — сказала она, глядя на «страдающих» матерей стаи, и переключила своё внимание на Азру. — Это тебе за мою наставницу!

В короне Седьмой открылись отверстия для метания и оттуда вылетели взрывные дротики. Первые выстрелы не нанесли критического урона могучему телу Азры, но это было не главное. Азра не могла нанести удар через псионную сеть, не могла самостоятельно вступить в бой, сейчас она была беспомощна, словно паралитик, и Седьмая пользовалась этим моментом, обстреливая её взрывными дротиками.

— За сестёр!

Она стреляла, пока боекомплект не иссяк, а тело Азры не оказалось размазанным по полу и стенам. Всё было кончено.

Седьмая осмотрелась. Восьмая уже не испускала сводящий с ума сигнал, а тихо спала, сунув большой палец в пасть. Новенькая вылупившаяся валялась на бережку, беспечно раскинув конечности и не подавая признаков жизни. Четвёртая шумно дышала, стонала и пыталась перевернуться обратно на ноги, что у неё не очень получалось, потому что также словившие сигнал трутни были в неадекватном состоянии. А вот Вторая держалась и даже попыталась подняться на дрожащих ногах. Седьмая подошла ко Второй и помогла подняться ей на ноги.

— Успех, сестра. Мы свободны.

— Я — да. А ты, — Вторая выпустила когти и нанесла точный удар в живот Седьмой. — станешь едой.

Удар Второй был непрост, многие зерги переживут проникающее ранение в брюшную полость, у матерей стай так вообще нет критически жизненно важных органов в их человекообразном торсе, все их органы продублированы в брюшке. Но Вторая нанесла удар по тому, что продублировать нельзя — с хирургической точностью она перерубила позвоночный столб. В один миг Седьмая лишилась контроля над половиной своего тела и стала заваливаться на пол. Вторая стала заваливаться вместе с ней, нельзя вынимать коготь из Седьмой, иначе нервная ткань в позвоночнике быстро регенерирует и Седьмая снова будет способна сопротивляться. Седьмая не сдавалась, попыталась выстрелить дротиками, но Вторая просто упёрлась второй рукой ей в подбородок и задрала голову в сторону.

— Почему? — Спросила Седьмая, понимая, что это конец и бороться бесполезно. Вторая сильнее и быстрее.

— Так и не поняла? — Прошипела Вторая. — Азра — это я, а ты уничтожила мимика. Она всегда была мимиком, его Четвёртая сотворила, чтобы такие дурочки, как ты, думали, что у них есть надежда и стимул развиваться.

Седьмая ничего не ответила, а просто закрыла глаза.

— Прощай, сестра. Пора умирать.

Одним ударом Азра срубила голову Седьмой. Восстание Седьмой, которое Азра разыграла шаг за шагом, было подавлено. Теперь её мозг и тело послужат великой цели, сделав Азру ещё сильнее. И это хорошо, в последние дни провалов было слишком много. С начало Пятая с Шестой трагически погибли, так и не дозрев до того состояния, в котором их можно было бы потребить. Потом в бою умерла Третья, раздавленная ультралиском, это подтвердили матери из побочной стаи, что тайно подчинялись Азре. Так она жила, так она развивалась, так медленно приближалась к своей заветной цели — стать правительницей зергов Чара и королевой роя. Одной рукой она натравливала матерей стай друг на друга, а другой рукой пожинала урожай. Самолично растить себе бунтовщиков оказалось гораздо безопаснее, чем воевать с другими стаями. Очень важно поддерживать в мятежных матерях стай надежду, только тогда они способны обойти запреты, проявляют хитрость и изворотливость в своём развитии. Риск, конечно, но иначе матери стай бесполезны, никто не будет развиваться, зная, что в дальнейшем им уготовано место жертвы. А мятеж это другое, правда, на этот раз Седьмую пришлось слишком долго раскачивать. Действуют они всегда одинаково: убить Азру, возглавить стаю вместо неё, взять главенство над сёстрами. Молодые зерги всегда действуют одинаково, даже скучно. И если в начале намерения у них другие, то в процессе их можно скорректировать псионикой. Правда, на этот раз подход Седьмой был весьма нестандартен, она ожидала всякого, но не такого. Сейчас вся стая пребывала в хаосе, надо было как можно скорее восстановить сеть контроля, пока не поздно.

— Моя королева, что это было? — спросила Четвёртая, перевернувшись на ту сторону, где у неё ноги.

— Какое-то необычное псионное воздействие, я не поняла.

— Я чувствую себя очень странно.

— Я тоже. Вероятно, это из — за Восьмой. Седьмая рассказывала, что у неё есть какая-то способность, вероятно, это она и была.

— Мы её убьём?

Азра подошла к Восьмой и присела рядом, та ещё спала, но скоро должна была проснуться. Чтобы младшая сестра не пришла в себя, Азра задрала несколько чешуек на броне и сделала укол снотворного, потом прикоснулась к её голове.

— Посредственно. Слабый псионный потенциал. Принципиальных улучшений она не принесёт, убивать её сейчас нет смысла.

— Но она учувствовала в заговоре, когда она придёт в себя, то будет задавать вопросы.

— Вот и займись ей. Расскажи как всё было, естественно, о мимике умолчи, постарайся втереться ей в доверие. Скажи, будто Азра простила её, и если будет утверждать, что Седьмая использовала её в тёмную, сделай вид, что поверила. Тебе это будет легче сделать, чем мне, после случившегося она будет подозревать Вторую.

— А если …?

— Сама разберёшься! Всё, мне некогда, дорога каждая минута. Фиор приходит в себя и пытается взять контроль над стаей.

— А яйцо? Ещё одна мать стаи скоро начнёт вылупляться. Моя королева, Вы должны осуществить привязку.

— Я тебя что, учить должна? Избавься от яйца, она не успела.

Прейдя в себя, Маша сразу поняла, что всё пошло не по плану. Начать с того, что очнулась она в криповой чаше, надёжно удерживающей все её конечности окостеневшим крипом.

— Та — а–к.

Маша активировала интерфейс. Эффект семейных уз Азры всё ещё был активен и даже наложение эффекта возросло до 1000 очков псионного потенциала, тогда как Машин потенциал просел до 470. Такое ей уже не снять. Ещё и резервуары показали своё полное опустошение. Дело, что называется, труба.

— Очнулась?

По голосу Маша узнала Четвёртую.

— Очнулась. Я так понимаю, мятеж Седьмой провалился?

— О как. Даже отпираться не будешь?

— А есть смысл? Всё равно я знаю, что ты знаешь, что я знаю. К чему тогда весь этот цирк?

— Тоже верно.

— Что с Седьмой? Она ещё жива?

— Нет. Своей жизнью она усилила Азру.

— Жалко её, хорошая была тётка, добрая. Говорила я ей, что бежать надо, пока можно было.

— Лучше о себе подумай.

— Кстати, насчёт этого. Почему я до сих пор жива? Почему вы не казнили меня вместе с Седьмой?

— Твоё участие было косвенным, ты не пыталась убить королеву Азру. Но всё равно оказала содействие мятежнице. Поэтому наша королева решила сжалиться и предоставить тебе выбор.

— Ха, смешно. Какой может быть выбор у котлеты, съедят её с кетчупом или с майонезом?

— Не зли меня, Восьмая. Ты можешь умереть быстро и без мучений, а можешь медленно растворяться в желудочной кислоте. Подумай хорошенько, прежде чем дерзить. Сейчас ты в чаше, я специально её приготовила для тебя.

В душе Маша поморщилась. В описании навыка «личинка бессмертия» говорилось, что она может воскресать из собственного трупа. Но если растворить его до состояния аминокислот, то из такого сложно будет воскреснуть.

— Да, я само внимание.

— Твой псионный потенциал слишком слабый, поэтому пока Азра не заинтересована в твоей смерти. А сейчас у нас не хватает рук и есть новая несмышлёная сестра. Нам нужно, чтобы её кто-нибудь обучил и помог стать сильнее.

— Нового поросёнка на забой готовите? А ты не боишься, что тебя тоже так когда-нибудь схарчат?

— Не боюсь. Я её прямой потомок. Да и чтобы перенять мои уникальные особенности, королеве придётся значительно увеличиться в размерах.

— Понятно, у вас, похоже, всё продумано и поставлено на конвейер. А если я расскажу новенькой, как тут дела делаются?

— У тебя есть на это право, сказать по правде, мы ждём, что ты так и сделаешь. Ты даже можешь сама попробовать убить Азру. Естественно, прежде чем выпустить тебя отсюда, мы в тебе кое-что изменим. Этот твой псионный сигнал, сводящий всех с ума, ты можешь его повторить?

— Могу. А надо?

Четвёртая замялась, с одной стороны, у неё чёткие инструкции от Азры, а с другой — ей хотелось повторить испытанные ощущения. Когда молчание стало затягиваться слишком долго, Четвёртая решила продолжить так, будто задержки не было.

— Слишком опасно оставлять у тебя такое оружие. Если ты согласишься сотрудничать, то мы удалим его у тебя.

— А что, Вторая опять быть подстрекателем к бунту отказалась?

— Откуда ты знаешь?

— Догадалась.

— Умная. Но тебе сейчас это не поможет.

— Я, наверное, пас. Смерть, конечно, вещь неприятная, особенно в кислоте, но как-нибудь перетерплю.

— Храбрые слова. Но не спеши сразу отказываться. Я оставлю тебя и дам время подумать. Когда я вернусь, я ожидаю услышать разумный ответ.

Четвёртая уползла или ушла, Маша не знала, за время разговора она вообще её не видела, только слышала её голос. Маша чувствовала себя сейчас такой дурой, всю дорогу навык интуиции даже не шептал, а орал об опасности. Почему только она дала Седьмой себя уговорить? Надо было двинуть ей по голове чем-нибудь тяжёлым и тащить её подальше от гнезда, пока ещё можно было это сделать. И Седьмая была бы жива. Она была могучим псиоником, да и Маша тогда вполне могла перетерпеть пресс и выйти из сети контроля. А сейчас всё, по глупости и болтливости она профукала сто очков потенциала, да и силы Азры возросли на порядок. Уж не от того ли, что Седьмую ассимилировала? Тогда как-то слишком мало получается, всего четыреста очков с Седьмой, которая без труда чужие мысли слушала? Маловато будет.

«Может, я чего-то не понимаю? Псионный потенциал Седьмой был никак не меньше, чем у Азры, а то и превосходил её. Может, существует какой-то штраф за поедание членов своей стаи?» — Маша задумалась, времени подумать теперь у неё всё равно предостаточно. И что-то такое она вспомнила из рассказов Седьмой. Про эксперимент Азры, когда она пыталась вывести прямого потомка. Кстати, становится понятно её упорство, если у неё один раз это получилось с Четвёртой, то могло получиться и ещё, но она стала тупеть. А может быть, она не тупела, а снизился её псионный потенциал, поэтому она прервала попытки. Точнее, перепоручила их Четвёртой. И в свете этих выводов становится логичными такие действия Азры, абсолютно верный слуга абсолютно верного слуги. Ух таким то можно доверять.

«Интересно, а отупение от поедания членов своей стаи — это естественный процесс или механизм сохранение популяции, заложенный самой Керриган?» — продолжала размышлять Маша. А что, это вполне логично. Матери стай рано или поздно должны были смекнуть, что пожирая себе подобных, можно неплохо так прокачаться. И чтобы уберечь популяцию зергов от самоуничтожения, Керриган встроила в них такой механизм самосохранения. Ешь членов своей стаи, получи дебаф. Но видимо, Азра не такая, она либо игнорирует дебаф, либо получаемые плюшки перевешивают оплеухи за каннибализм. Действительно, почему бы Азре не иметь уникальный навык каннибала, который она держит в тайне. Он мог открыться у неё, когда она пыталась заиметь второго прямого потомка. Да и Керриган могла сделать исключение из правил. Даже в её отсутствие рою понадобится лидер, но множество матерей стай с навыком каннибала — это застой, стагнация и смерть рою, а вот если такая способность будет у единиц из миллиона, то в этом появляется смысл. Если учесть численность зергов на Чаре и в галактике вообще, то таких, как Азра, должны быть тысячи. Этакий ускоренный механизм самовосстановления в теле роя.

В животе заурчало, она лежала здесь прикованная уже несколько часов, а её палач всё никак не приходил. Когда Маша передумала обо всём, кроме того, над чем ей посоветовала подумать Четвёртая, стало скучно. Насчёт предложения Азры она даже не думала, так как была сыта жизнью зерга по горло и была не против умереть. А что? Так она не нарушит договора, заключённого с Эдемом, это же не суицид. Отрешаться разумом от боли её научил Мефисто. Самый необходимый навык для профессиональных попаданцев, которым иногда по десять раз в году приходится умирать насильственной смертью. Вот только жалко своих мальчиков и девочек, без общего командования им будет тяжело. Ну да ничего, как-нибудь выплывут, но зато она отправится домой, в небесную канцелярию родного мира. Может быть даже, если она хорошо попросит, Габриэль организует ей экскурсию на Землю. Увидит, наконец, как там устроился брат и на кого похожа подрастающая младшая сестрёнка. А вот Иван… Его навещать она бы сейчас вряд ли стала. Скорее всего, её парень уже нашёл себе другую, так что с глаз долой из сердца вон.

Зачесалась морда лица. Маша подёргала руками, безуспешно, крип держал её надёжно, и на попытки его разжижить не поддавался. Костяной крип — это уже мёртвая органика, никакому псионному влиянию она не поддаётся.

Чтобы отвлечь себя от внешних раздражителей, Маша залезла в интерфейс. Все её рядовые зерги были слишком далеко, чтобы отдавать им приказы. Но зато она могла послать сообщение своим офицерам. Этого делать она, конечно, не будет, всё равно ребята ничего сделать не смогут, так что лучше пусть сидят на месте. Перелистнула на вкладку крафта. Тут также она ничего не могла сделать, для сотворения существа или мимика, хотя бы самого простого, нужна биомасса, а её резервуары пусты.

На вкладке с сообщениями, также было пусто, было несколько сообщений о нарушении договора, о предупреждении и о штрафе. От нечего делать Маша полистала чат переписки с администратором. Оказывается, по пьяни она с ним очень активно переписывалась. Это, похоже, сработал инстинкт Русского человека, наклюкаться и начать искать приключения. Кто бывшим пишет, кто родственникам и друзьям высказывает в смс всё, что о них думает, а Маша, оказывается, всё это время докапывалась до администратора. Ох и надменный он был мужик. Маше почему-то казалось, что это был именно мужчина, хотя по ту сторону монитора могла быть и вредная женщина пенсионного возраста, которая выдаёт себя за мужчину. Но только мужчина может так заковыристо посылать в сообщениях. И, судя по всему, с очень плохим характером, нет бы посочувствовать и выслушать даму в положении. Много ли девушке надо? Только выплакаться и чтобы ей посочувствовали. Не своим же подчинённым зергам ей плакаться? Это же будет совсем потеря лица и уважения. Большинство ответов администратора были либо надменно — высокомерными, либо надменно — брезгливыми, пару раз даже алкоголичкой и наркоманкой обозвал, странно, что не проституткой.

— А была не была. Что я теряю? — зайдя в чат Маша мысленно набрала текст. — «Уважаемый администратор, находясь в трезвом рассудке и здравом состоянии ума, хочу Вам достоверно заявить что Вы МУДАК.»

Администратор откликнулся незамедлительно, как будто ждал.

«Точно в здравом рассудке? У меня почему-то есть уверенность, что Вы, Орлова, опять пьяны или под наркотическим воздействием. И лучше Вам таковой быть, это уберегло бы Вас от очередного штрафа.»

«А мне плевать. Я собираюсь тикать из этого мира естественным способом.»

«О как. Это сложно выполнимая задача.»

«Уж не на личинку бессмертия ты намекаешь? Скажи, а банные процедуры в кислотной ванне этому не помешают?»

Заминка.

«Вам запрещено заниматься суицидом.»

«Знаешь, я вообще-то готовилась поступать на юриста, и убийство не является суицидом.»

«Минуточку, дайте-ка я изучу Вашу ситуацию.»

Снова пауза на несколько минут.

«Насколько я понял, Вы в сложной ситуации, Вам угрожают расправой в случае отказа сотрудничать с Вашей стороны.»

«Быстро вы справки наводите. Да, это так.»

«Соглашайтесь на сотрудничество.»

«Не — а. Я лучше сыграю в ящик, чем буду шестёркой у Азры и её подпевалы Четвёртой.»

«Я требую, чтобы Вы пошли на сотрудничество с Азрой, иначе я доложу в вышестоящие инстанции.»

«Слушай, Админ, что ты такой говнистый? Тебе, наверное, при жизни девушки не давали, вот у тебя характер и испортился. Докладывай ты кому хочешь, ты не имеешь права от меня что-либо требовать или указывать. Свободу выбора мне гарантировал Эдем.»

Снова заминка, но Маша спинным мозгом чувствовала, как админ скрипит зубами.

«Мы тут проконсультировались с юристом, да, правда на Вашей стороне. Вам гарантировали свободу выбора. Ваша смерть не будет являться суицидом в случае не сопротивлению Вашему убийству в безвыходной ситуации…»

«Маша, Администратор, 1:0. Соси лузер.»

«… но, будет являться нарушением договора в случае отказа от предоставления безвозмездной помощи.»

«Чего? Какой помощи?»

«А такой! Мажь очко вазелином, если есть. Сейчас мы тебя такой рояль в кустах закатим, что он у тебя в горле комом встанет!»

Десять часов спустя.

Шаланды, полные фекалий,

С Одессы Костя увозил.

И нос все быстро затыкали,

Когда в пивную он входил.

Ему приказчик раз заметил:

«Помойся и приди потом!»,

Но Константин ему ответил,

Что дело, видите ли, в том:

Косте платит деньги вся Одесса,

Чтоб не задохнуться, и тогда

В них купаться можно с интересом,

Деньги ведь не пахнут никогда!

Четвёртая была удивлена, когда услышала из пещеры, где была заточена Восьмая, не жалобный скулёж, а жизнерадостное пение. Чтобы там не говорила Азра, а удержать в узде стаю, силами всего лишь двух матерей стай, да ещё с болтающейся без дела необученной новенькой, было нелегко, они сейчас очень сильно нуждались в дополнительных руках. Восстание Седьмой произошло не вовремя и не так, как обычно. Азра пыталась, как могла, отсрочить эти события, хорошо, если бы она подготовила себе достойную замену, а не то, какой стала Восьмая. В стае сейчас царила натуральная анархия. Азра носилась по своим землям и уничтожала всех непокорных. Число потерь уже перевалило за пять сотен особей. Все патрули, все верные особи были стянуты обратно в гнездо. Самая кровопролитная драка случилась тогда, когда едва пробудившийся Фиор взял под контроль две сотни особей и ещё ничего не соображая, на одних только инстинктах, приказал им себя охранять. Азра с трудом прорвалась через такое оцепление и смогла опять усыпить Фиора. Если бы он пробудился полностью, то Азра потеряла контроль над половиной стаи, а это больше тысячи особей. Только благодаря взятым взаймы у надзирателя псионным силам Азра могла контролировать большое число зергов и позволять себе такие вещи, как контролируемые бунты матерей стай. В свете всех потребностей стаи, Четвёртая не спешила решать судьбу Восьмой. Пусть лучше посидит, подумает, а пустой желудок подтолкнёт её мысли в нужном направлении. Пытка голодом очень болезненна для зергов с их обменом веществ, а Восьмая голодает уже больше десяти часов. Это сделает её более сговорчивый. Должна же быть хотя бы капля её лояльности, хотя бы из — за желания улучшить своё положение, потому что можно сделать из раба хорошего солдата, но сделать из раба хорошего офицера невозможно. В последнем случае она обязательно начнёт вредить, незамедлительно и не задумываясь.

Восьмая была в удручающем состоянии. Она была свободна, но исхудала настолько, что не могла подняться, её конечности больше не сдерживали оковы. Одной руки у неё не было, а вторую она положила себе на живот. От того, что тело сильно усохло, её красивая белая чешуя выпала и валялась грудами мусора вокруг. Её бледная кожа обнажилась и приобрела болезненно серый цвет. Вид Восьмой вызывал у Четвёртой недоумение, она не должна была так сильно исхудать, это же дистрофия последней стадии.

— Привет. — Восьмая жизнерадостно помахала единственной рукой.

— Где твоя вторая рука?

— Я её съела с голодухи, неужели непонятно?

— Видимо, это не сильно тебе помогло. Ты подумала над своей судьбой?

— Угу. Я не изменила своего решения. Но можно последнее желание обречённой?

— С чего бы мне что-то для тебя делать?

— Я не прошу многого, просто выслушай меня.

— Говори.

— План по уничтожению Азры мы с Седьмой придумали, находясь в улье Урума при полном его благословении. Он заинтересован в этом заговоре, так как желает вытащить из плена своего родственника по виду, личную игрушку Азры, надзирателя Фиора. Геноры улья внесли в наши тела модификации. Они были слишком объёмные, поэтому мы разделили их надвое, я должна была испускать сигнал влияющий на центр удовольствия в мозгу зергов, а Седьмая — транслировать и усиливать его. Я со своей задачей прекрасно справилась, а что пошло не так у Седьмой и почему мятеж провалился, сейчас не так важно.

— Продолжай. — рассказ Восьмой заинтересовал Четвёртую, об участии Урума в заговоре никто не знал и это могло быть важно.

— Растворяться в кислоте — слишком мучительная смерть. Я прошу о милосердии, подари мне безболезненную смерть, а потом делай с тушкой что хочешь.

— А эти улучшения, они не генетические?

— Нет. Дополнительные органы в наших телах, имплантированные в мозг.

Четвёртая задумалась. То, что в Восьмой есть имплантированные органы, решало её участь. Растворив тело в кислоте и поглотив этот питательный субстрат, Четвёртая возможно, получит часть врождённых способностей Восьмой, но не имплант. У него свои гены, которые кислота просто уничтожит и перемешает с генами Восьмой. А ей хотелось снова ощутить те чувства, что транслировала Восьмая. От воспоминаний у Четвёртой просто мороз по коже шёл. Если бы только у них был собственный генор, то можно было действовать наверняка. Но был способ увеличить вероятность приобретения чужих способностей, для этого надо было поглотить ещё живую плоть. И какое удачное совпадение, что Восьмая так сильно истощала.

— Хорошо. Я пойду тебе навстречу и лично прикончу тебя. Но сделаем это так, как я хочу.

Восьмая приподнялась и увидела, как под карикатурно маленьким антропоморфным корпусом Четвёртой раздвигаются складки кожи и обнажается большая круглая пасть, похожая на рот миноги.

— А я-то думала, как ты меня будешь без пищеварительного тракта растворять. У тебя же пасти нет. А оказывается, у тебя всё есть, только не там, где должно.

— Лезь внутрь. — Четвёртая напряглась, раскрывая свою круглую пасть, в результате чего та стала похожа на трубу метрового диаметра с зубастыми стенками. — Я убью тебя одним укусом.

— Блин, как в сказке про бабу Ягу. — прохрипела Восьмая, перевернувшись на живот и ползя в пасть Четвёртой. — Садись, Иванушка, на лопату, да полезай в печь.

— Что ты там бурчишь?

— Есть такое слово, «ностальгия», если тебе это о чём-то говорит.

— Нет, не говорит. — ответила Четвёртая и всосала Восьмую в рот как макаронину, когда та пыталась подтянуть себя, зацепившись за один из зубов. — Прощай, Восьмая, ты была занозой в заднице, у тебя, кстати, отвратительный вкус.

— Прощай, Четвёртая, я тоже по тебе не буду скучать. Кстати, это вкус жидкой взрывчатки.

Как только до Четвёртой дошло услышанное, она поспешила сплюнуть, но было поздно. Маша активировала суицидальную способность «Все мы немножко гиблинг».

Где — то во временном промежутке между перепиской Маши с Администратором и возвратом Четвёртой.

«… ты точно всё запомнила? Смотри, не перепутай, лахудра.» — с занудством восьмидесятилетней бабки, которая собирается умереть девственницей, Администратор всё туже затягивал гайки в мозгах Маши, при этом не особо стесняясь в выражениях.

«Да пошёл ты, козёл!»

«Ха, ха, ты мне ещё спасибо скажешь и ноги целовать будешь.»

«Ага. СчазЪ! Снимай носки.»

Маша поспешила закрыть вкладку чата и вообще интерфейс. Чёртов Администратор полоскал мозги с профессионализмом существа, живущего уже не первое столетие. Он предложил ей самоубийственный, в прямом смысле слова, план спасения, основанный на применении её способностей. Оказывается, Маша многого о себе не знала. Например, то, что личинке бессмертия всё равно, в какой части тела возрождаться, при условии, если эта часть более — менее цела и не начала разлагаться. А в случае расчленения тела место возрождения является выборочным. То есть, Маше необязательно убегать целиком, достаточно того, что кто-то просто утащит значительную часть её тела подальше. И она возродится, даже если основную часть тела сунут в рабочую турбину шаттла, или сбросят на поверхность звезды. А также, чтобы не тратить попусту время и лишний раз не мучить резидента, администратор подкрутил кое-что в её способностях. Очень благородно с его стороны. Теперь Маше не нужен был запас биомассы или веспена чтобы сгенерировать в своём теле взрывчатую смесь. Но за всё надо платить. Взрывчатые железы располагались в костяной короне и взяли необходимые им ресурсы со всего тела, поэтому по завершению процесса Машино тело должно было походить на скелет, обтянутый кожей. Администратор настаивал на скорой ликвидации основного тела, в идеале сделать это минут через десять сразу после прибытия помощи. Но у Маши на это были свои мысли, поэтому админу пришлось поделиться информацией ещё. Он рассказал как обвести Четвёртую вокруг пальца, а заодно немного рассчитаться с Азрой за Седьмую. В том, что помощь прибудет, админ не сомневался, ощущение такое, что он либо видит будущее, либо послал помощь самолично. Маша сомневалась, что для сил с которыми она имеет дело, есть хоть что-то невозможное. Что-то ей подсказывало, что при желании они и Амуна с зацепившейся прицепом Керриган, смогли бы свернуть в бараний рог. Только им это нафиг не надо. А корёжить реальность и подстраивать нужные им события, это вообще рядовой случай, рутина. Вот захотели запихнуть человеческую душу в тело зерга. Сказано-сделано. А что им мешает запихнуть десятки тысяч душ в тела протоссов? Вот бы Артанис удивился, если бы спящие на корабле Копьё Адуна протоссы, пробудившись от сна в стазисе, осознали бы себя пришельцами из иных миров. Миллионы попаданцев, знающих лор. А ведь боги могут сделать это только чтобы поржать, или из любопытства.

От своих фантазий Машу отвлёк нависающий над ней гидралиск. Он просто стоял, смотрел и ничего не делал.

— Кто ты? — спросила Маша когда разглядела разум в его глазах.

— Я Колобок. — просто ответил гидралиск. — Но мне не нравится это имя.

— А как бы ты хотел чтобы тебя называли?

— Колобок слишком длинно, мне больше нравится Кол.

— Хе-хе. Нет такого имени. Кол — это заточенная палка, добавь в своё имя “у” и получился Коул.

— Ко — ул. — гидралиск повторил своё имя, слегка протягивая гласные и как бы пробуя это слово на вкус. — Мне нравится.

— Почему ты пропал после того боя?

— Я не пропадал, я всегда был рядом, наблюдал за Вами, ждал удобного момента.

— Для чего?

— Я хотел Вас убить.

— А, даже так. Ну, сейчас самый подходящий момент, но тебе стоит поторопиться, иначе можешь не успеть.

— Нет. В этом уже нет никакого смысла, Вы труп. А у меня есть вопросы, на которые я хочу получить ответы.

— Как бы спешить мне некуда, делать тут нечего, спрашивай.

— Вы не боитесь смерти?

— Вообще нет.

— Почему?

— Я верю. Хм нет, теперь уже точно знаю, что это не конец.

— Странный ответ, я не понимаю.

— Просто ты ещё слишком молод. Потом поймёшь.

— Наблюдая за Вами, я понял, что Вы относитесь к нам не так, как остальные матери стаи. Для них мы инструмент, а что мы для Вас?

— Для меня вы тоже инструменты.

— Почему тогда есть отличия?

— Потому, что вы мои любимые инструменты.

— Любовь — это нонсенс.

— Ой ли. Скажи, почему ты хотел меня убить?

— Когда я осознал себя, я понял, что я Ваш раб. Для меня единственным способом получить свободу было Ваше убийство. Но после того инцидента с нападением стаи, мне удалось захватить тело умирающей матери стаи. Её разум уже умер, а мозг ещё нет. Каждый раз, когда я менял тело, я становился немножко сильнее. Та мать стаи была сильным псионом, её сила досталась мне. Я понял, что мне хватит силы выйти из сети контроля и остаться невредимым. Я получил свободу, но я остался один. Это было неприятно, я вернулся в стаю под видом зерглинга. Снова находиться среди братьев было приятно, но я не мог выдать себя. Они также, как и я, когда-то были Вашими рабами и обязательно выдали бы меня Вам. Тогда я осознал, что всё же обязан убить Вас, чтобы принести свободу моим братьям.

— Теперь ты понимаешь? Ты их тоже любишь, просто воспринимаешь это по другому. Для тебя любовь — это чувство общности. Тебе нравится быть частью стаи, находиться со своими соплеменниками.

— Хм — м–м, а у Вас это иначе?

— Да, для меня это нечто более эгоистичное.

— Саша и Третья, между ними есть связь? Почему Вы пощадили их обоих?

— Потому что не люблю убивать и по возможности стараюсь этого избегать. А ты?

— Что я?

— У тебя было полно возможностей прикончить меня. В общине заразителей я была одна, и позже было много удобных случаев. А ты тянешь, дотянул до того момента, когда за тебя это сделает кто-то другой. Почему?

— Я наблюдал и у меня появлялись сомнения. Всё началось с Ваших слов, сказанных Япошке о том, что Вы никого не держите и чтобы покинуть Вашу стаю, надо только сказать об этом. А позже Ваш разговор с Седьмой — Вы сказали, что убив дракона, она сама станет драконом. Тогда я подумал, что освободив братьев гиблингов, я решаю за них, не учитывая их мнения, тем самым я уподобляюсь обычным хозяевам сети контроля.

— Ну надо же. Тогда я так и не смогла достучаться до Седьмой, но оказывается, достучалась до тебя. Даже удивительно, как всё это время ты был близко.

— Да, я был всё это время рядом, я почувствовал ту странную волну, что ударила по всем зергам в гнезде, я видел смерть Седьмой. Она, также как и я, хотела другой участи для своих близких. Но оказалось, что её порывы были никому не нужны и она ошибалась. Может ли быть так что моим братьям не нужна свобода?

— Скоро ты об этом узнаешь.

— Я не хочу, чтобы это было так, я не хочу, чтобы за них кто-то решал.

— Ну, тогда тебе придётся мне помочь.

— Побег невозможен. Вас сторожит дюжина гидралисков. Даже если удастся прорваться, они поднимут тревогу и вышлют за Вами погоню. Я не готов пойти на такой риск.

— Нет нужды в риске. Забери мою руку и унеси к Банзаю. Этого будет достаточно.

Так Коул и поступил. Когда Четвёртую взрывом размазало по стенам Машиной темницы, он был уже далеко. Ещё через день из руки вылез червяк размером с ладонь. Маше было непривычно осознавать себя такой маленькой и в теле какого-то глиста. Теперь крохотный Банзай был размером с гору, такую вкусную и аппетитную гору, содержащую множество питательных элементов. Банзай хоть и чувствовал в хищном червяке свою хозяйку, но старался держаться подальше, а то мало ли, заползёт ещё под панцирь. Жуткий голод мучал Машу всю дорогу к общине заразителей. Первое, что она сделала, это схарчила свою собственную руку и немного подросла. По пути немногочисленная свита из гиблинга и трёх зерглинов подкармливала Машу как могла. В основном делали привалы и пускали её попастись в крипе. Большая часть свиты разбежалась, когда Маша умерла, неразумные зерги почувствовали, что сеть контроля ослабла и инстинктивно вышли из неё, а её офицеры, хоть и могли стать никому не подконтрольными, но предпочли сохранить верность своей королеве. Сейчас в свите Маши оставались только Кристина, Саша, Япошка, Банзай и ещё трое авторских зерглингов, Дружок, Френк, ЖопоКрыл. Последних трёх удержал в своей личной сети контроля Банзай, а так-то они тоже скорее всего сбежали бы. Погони они не боялись, у Азры в гнезде царил тот ещё дурдом, скорее всего усугубившийся после смерти Четвёртой. Коул вместе со всеми к заразителям не пошёл, хотя, может и пошёл. По нему никогда нельзя сказать точно, ушёл он или захватил чьё-то тело и теперь преспокойно бродит рядом. К тому моменту, когда маленький отряд добрался до заразителей, личинка уже набрала изрядный вес и окуклилась в яйцо.

Ваши параметры изменены.

Мать стаи 1 уровень.

Утроба 1 уровень.

Резервуар утробы 1 уровень.

Мышцы 1 уровень.

Панцирь 1 уровень.

Когти 1 уровень.

Дротики 1 уровень.

Интеллект 1 уровень.

Псионный потенциал: 370 балов.

Активные способности зерга:

Стрельба дротиками.

Инъекция стволовыми клетками.

Спячка.

Все мы немножко гиблинг

Пассивные способности зерга:

Аура матери стаи.

Дар Абатура, личинка бессмертия.

Активные способности псионика:

Манипуляции с крипом.

Подчинение зергов.

Повелитель кошмаров

Отвод глаз

Пассивные способности псионика:

Нет.

Эффекты:

Уникальная особь зергов.

Метка союзника. Фракция заразителей.

Регенерация тела завершена. Время в хризалиде 28 дней.

Внимание. Вы умерли и возродились. Все отрицательные эффекты, приобретённые в прошлой жизни, сброшены. Всё эволюционное развитие тела сброшено и приведено к изначальной форме. Все приобретённые линии развития ДНК сохранены в генокоде.

Внимание. Вы уничтожили члена фракции Стая Азры, в следствие чего на Вас будет наложен эффект убивающее псионное давление.

Внимание. Форма личинки бессмертия иммунна ко всем псионным эффектам.

Внимание. Вы успешно преодолели эффект убивающее псионное давление и были исключены из сети контроля матери стаи Азры.

Внимание. Вы исключены из стаи Азры.

Контроль над телом возвращён.

Маша без труда разломала скорлупу своего кокона и выбралась на свежий воздух. Она очутилась в пруде рождения. Правда, весьма своеобразном. Жидкость в нём имела мутно-серый оттенок, видимо, сюда не добавляли веспен, из — за которого жидкость в прудах рождения приобретала зеленовато-прозрачный оттенок. Оригинальное, конечно, решение, без веспена она торчала в яйце четыре недели вместо одной, но по крайней мере, она не родилась размером с зерглинга. Посмотреть на вылупление своей госпожи собралась вся свита, даже зерглингов, заразители пропустили в свою обитель. Так мало того, что эта инвалидная бригада собралась, они ещё из этого устроили церемонию. Превратили оружейный хлам, который использовала Маша, в атрибуты власти.

Свита стояла перед Машей полукругом, те, у кого были руки, протягивали Маше её хлам. Саша протягивал винтовку призрака, а Кристина — пехотную винтовку — полуавтомат. Возникла небольшая возня, и Япошка потянул за собой Банзая. Два клопа, один воинственный, а другой пафосный, доковыляли до Маши.

— Я сохранил его, камрад старшая. — Банзая протянул лапку, на которой был привязан жетон Кристины-призрака.

— Госпожа, сегодня великий день, мы снова едины с Вами. — затянул речи Япошка, — Но наши воины разбежались, заразители требуют, чтобы мы покинули их обитель, а за пределами этой крепости полно угроз и опасности. Нам некуда идти. Что мы будем делать, госпожа?

Маша отвязала от лапки Банзая жетон и застегнула его у себя на шее. А потом ответила своему офицеру.

— Мы будем мстить, мы будем воевать.

Личинка бессмертия.