Защитник

Глава 28

Спустя неизвестно сколько километров, намотанных по катакомбам, мой энтузиазм тоже как-то поугас. Время под землей отслеживать не получалось, но Кера утверждала, что мы бродим по подземельям уже больше суток. У фонарей, так выручавших нас вначале, давно закончилось топливо, и теперь для освещения приходилось использовать факелы из подручных материалов, благо в катакомбах в них недостатка не было. В основном, конечно, благодаря захоронениям разной степени древности. Теперь я даже не мог сказать, на каком мы нынче «этаже», да и нет этих этажей. Есть система тоннелей и пещер, прорытых в разное время и разными людьми, связанных между собой иногда рукотворными проходами, а иногда благодаря старым обвалам или промоинам. Проблема в том, что, спустившись ниже уровня канализации, мы так больше не нашли прохода обратно. Можно было бы вернуться к тому, которым мы воспользовались вначале путешествия, но теперь это невозможно. Прорываясь через особенно густую стаю обитателей подземелий, я устроил за спиной обвал — иначе мы рисковали быть просто погребены под тушами химер.

Нас, к слову, оставили в покое. В какой-то момент я заметил, что стаи желающих полакомиться обитателями поверхности поредели, а теперь и вовсе исчезли. Время от времени мы все еще замечаем какую-нибудь причудливую тварь, но чаще всего они даже не пытаются нападать. Возможно сообразили, что нас лучше оставить в покое, но скорее мы просто ушли слишком далеко от области, занятой чистыми и добрались до тех тоннелей обитатели которых еще не ощутили на себе уменьшение ареала обитания и потерю жизненных пространств.

Нам бы этому факту радоваться, да вот, не получается. Проход, по которому мы идем последний час, окончательно потерял привлекательность в моих глазах. Вначале, когда мы только повернули в этот отнорок, казалось, что он таки выведет нас наверх. Тонкая кишка, как будто не прорубленная, а выгрызенная кем-то, — настолько неаккуратно был обработан камень, — явно шла вверх, да еще и расширялась. Вот только через несколько сотен футов я вдруг обнаружил, что идти стало легче — потому что под горку. Потолок постепенно становится ниже, так что теперь идти приходится, пригибая голову, чтобы не пересчитывать макушкой неровности.

— Я слышала, что бывают такие подземные нелюди, которые вообще на поверхность не выходят. Живут себе под землей, пробивают там всякие штольни и шахты, города даже строят. — Вдруг поделилась сокровенным знанием Акко. До этого мы шли в молчании — я берегу силы, потому что в отличие от своих спутниц уже изрядно вымотался. Кера усталости не знает, мормоликам я еще несколько часов назад выделил по глотку крови, отчего они резко взбодрились, а вот для меня провизии как-то не нашлось, поэтому к разговорам я не очень расположен.

— У них даже название есть — гномы. — Продолжала тем временем Акко. — У нас таких раньше не было, а теперь, наверное, будут. Только не гномы, а подземные мормолики. Будем тут жить, питаться кровью пойманных тварей, станем добывать всякое…

— Чтобы называться народом нужно больше трех особей, — напомнил я.

— Ха! Ты же не думаешь, что они размножаются так же, как вы, люди? — Кера не замедлила поучаствовать в разговоре. — Думаю, твоей крови им хватит, чтобы наделать десяток мелких кровососов!

— Да, и дети получатся сильными, — радостно покивала Фанесса. — Твою кровь, великая, мы бы тоже могли использовать.

— Вот уж спасибо, не желаю, чтобы по миру бегали кровопийцы с моим лицом. — Отмахнулась богиня. — Все равно они будут лишь моим жалким подобием!

А я надолго замолчал, борясь с шоком. Как-то не задумывался до этого, что не только не видел, но даже и не слышал о мормоликах — мальчиках. Я трижды менял прогоревшие факелы прежде, чем смог перестать думать о случившемся. Я бы еще долго не успокоился, но тут Фанесса решила шокировать меня еще раз. Вдруг заметил, что она достала из сумки какую-то склизскую белесую дрянь, с которой еще и капало бледно-розовым, и рассматривает ее с таким довольным видом, будто это кусок торта.

— Как думаете, на сколько потянет? — спросила она у подруг.

— Грамма на два, если не больше. Если найдем выход, получится неплохая прибавка к заработанному. Да и можно будет вернуться потом, попробовать еще заработать. Хотя без патрона и великой это будет слишком опасно.

— Вы о чем вообще говорите? — не выдержал я. — И что это за дрянь такая?

— Это не дрянь, это глаз химеры. — Обиженно поправила меня Акко. — Мы такими все сумки набили, пока через стаю пробивались. Помнишь, те, которые на чешуйчатых сов похожи, только вместо клюва — хоботок? Они еще плевались едким соком?

Еще бы я не помнил! Это был самый неприятный момент подземного путешествия. Слава богам эти твари, несмотря на схожесть с совами не летали, а только довольно шустро бегали по полу и стенам и плевались какой-то сильной кислотой. Не очень часто, видимо запас был ограничен, но сильно метко и далеко, так что несмотря на все усилия мы все обзавелись неприятными прорехами на одежде и очень болезненными язвами на теле. Собственно, мы теперь с мормоликами чем-то похожи, только они такими язвами обладают от природы. Получается, пока мы с богиней мучительно крушили стаю, мормолики успели собрать трофеи. Замечательно!

— Ну и зачем вам эти глаза? Пока они были живые, то хоть блестели как серебряные, а сейчас выглядят откровенно тошнотворно!

— Не важно, как выглядят, — снисходительно объяснила Акко. — Важно, что серебро из них никуда не делось. Из одного такого глазика можно выделить до трех граммов чистого серебра. А у нас таких глаз штук по тридцать. Вполне приличный заработок! И это еще мы не стали забирать кислотную железу, она тоже приличных денег стоит. Раньше, когда в подземельях было поспокойнее, из местных обитателей много всякого добывалось. Когда чистые начали свое «Большое очищение большой клоаки», даже несколько фабрикантов едва не разорились. Какие-то катализаторы для чего-то там только отсюда и добывались, так что пришлось им срочно искать альтернативу, а это всегда сильно дороже и не так эффективно. Так что имей ввиду. Если с деньгами станет туго, ты всегда можешь их заработать здесь — с вашими с великой способностями канализация, как видишь не смертельна. Только про нас не забудь, когда сюда соберешься. И мы, похоже, куда-то пришли.

То, что мы именно «пришли» стало понятно не сразу. Сначала изменился ход — пол стал ровным, будто выглаженным, да и стены с потолком слегка раздвинулись и приняли более благородный вид. Затем в свете факела стали заметны рисунки, точнее настоящие фрески, написанные когда-то очень давно, это было заметно по манере изображения. В этом мире не случилось падения цивилизации, не было и средневековья. Те же рисунки, которыми были испещрены стены, напоминали мне именно творчество средневековых художников. Нарушенные пропорции и некоторая примитивность очень бросались в глаза. Сюжеты, впрочем, тоже удивляли. Преобладали батальные сцены, но не только.

— Удивительно, — вдруг подала голос Кера, которая довольно долго шла, молча рассматривая рисунки. — Такое ощущение, что тот, кто это рисовал, видел Титаномахию своими глазами.

Точно. Я как раз рассматривал чудовище, душащее своими многочисленными конечностями вполне человеческого персонажа. Это, получается, один из гекатонхейров, которых я поминаю к месту и не к месту. Не удивительно, что я не понял сразу — я-то представлял этих чудовищ, более похожими на людей, а здесь скорее многоножка, пусть и с человеческим лицом. И, судя рисунку, гигантская.

— Чему ты удивляешься? — спросил я.

— Тому, что вы смертные, тогда еще ходили в шкурах, не знали даже огня и колеса, а самым большим вашим страхом был тигр с большими длинными зубами. Сомневаюсь, что тем смертным, кто был свидетелем войны, хватило бы сил и ума, чтобы выкопать такой тоннель и нарисовать такие картинки.

— Да, странно, — кивнул я. — Но это не обязательно был кто-то из свидетелей битвы. Художнику мог описать картину и участник событий, разве нет?

— Мы не любим вспоминать ту войну, — поморщилась Кера. — Никто из бессмертных не стал бы лишний раз вспоминать. Хотя плевать, не важно. Лучше пойдемте быстрее, посмотрим, что там дальше. Мне уже интересно.

Шагов через триста мы уперлись в дверь. Ну хотя называть это произведение искусства дверью как-то даже неловко: камень был покрыт затейливой резьбой, которую хотелось рассматривать. Даже несмотря на усталость и голод хотелось остановиться и хорошенько полюбоваться красотой абстрактных узоров. Но мы, конечно, не стали — богиню обуяла жажда деятельности, и она тут же попыталась дверь распахнуть. Конечно, не получилось, но Кера, когда ей это нужно, очень настойчива, а сил у нее много. Тем не менее все попытки оставались тщетны, даже когда богиня окончательно разозлилась и пнула несчастную плиту, применив изрядную долю своих божественных сил. Это я понял по мормоликам, которые сбледнули и подрастеряли свой цветущий вид.

С потолка перестали сыпаться пыль и камешки, а Кера, наконец, успокоилась и посмотрев на нас с мормоликами пояснила:

— Что? Чистый нас тут все равно не почувствует, а мне уже надоело здесь бродить! Если уж даже я не чувствую здесь присутствия этой твари, то ему и подавно нас не найти! Даже если я ударю в полную силу! И, к слову, я именно так и сделаю. Ну не может же быть, что дверь толще, чем стены, которые ее окружают! А если здесь все обвалится, то плевать, я смогу вас защитить.

Я подошел поближе, и внимательнее присмотрелся к стыкам. Ну точно, мои догадки похоже подтвердились:

— Попробуй сдвинуть ее в сторону, — попросил я богиню. — Мне кажется, она и не должна открываться. Вот смотри, тут даже выемки удобные, чтобы именно двигать, а не распахивать.

Кера попробовала. У Керы получилось. Наверное, сил все равно пришлось приложить немало, и, например, у меня не получилось бы эту плиту даже сдвинуть, но в любом случае неизмеримо меньше, чем когда она пыталась дверь вышибить. Богиня уперлась, слегка поднатужилась, внутри стены что-то хрустнуло и просыпалось, и плита, наконец, заскользила.

— Кажется, там был какой-то механизм. Нужно было поискать, наверняка тут есть рычаг или кнопка.

— Плевать, — рыкнула Кера. — Еще я загадки не разгадывала, придуманные какими-то давно мертвыми смертными!

Отвечать не стал — очень любопытно было увидеть, что находится за дверью, так что я проскользнул мимо богини осветил внутренние помещения. В первый момент был разочарован. Там был точно такой же коридор, тихий, пустой и темный. Проход тянулся куда-то в темноту, куда не доставал свет факела. Но потом стали заметны отличия. По сторонам коридора были двери — через каждые пятьдесят футов примерно. Заглянув в первое помещение, я увидел обычную жилую комнату с нишей для лежанки, каменным столом и проходом в следующую, совсем небольшую комнатку, которая, вероятно, служила для приготовления пищи — там была плита с очагом, дымоход от которого тянулся куда-то вверх. Посветив внутрь факелом ничего не увидел, но свежим воздухом оттуда ощутимо тянуло.

Жилище когда-то было обитаемым, причем очень и очень долго — каменный порожек перед входом был стоптан поколениями жильцов. Правда, других свидетельств человеческого жилья не нашлось. Ни мусора, ни обрывков ткани, ни предметов быта. Такое ощущение, что уходили отсюда, тщательно прибрав за собой, так, чтобы никаких следов не осталось. Впрочем, таковые нашлись в дальнейшем — мы еще полсуток бродили по подземному городу. Нашли колодцы, которые были пробиты куда-то очень глубоко. Вода в них была холодная и очень чистая, и достать ее оказалось совсем не сложно. Деревянные ведра нашлись в трех из девяти, и к одному из этих ведер была привязана веревка, которая выдержала один подъем с глубины. Под конец, правда, все равно порвалась, но Кера успела подхватить грозящее улететь в глубины ведро, так что жажду мы утолили.

Судя по тому, что через эти колодцы в город не пробрались обитатели остальной системы катакомб и канализации, с ними они связаны не были. Воздух в городе был довольно чист и сух, так что можно было не сомневаться, что где-то есть и воздуховоды, ведущие на поверхность, но мы таких не нашли. Зато обнаружились хлева и конюшни, пекарни, прессы для отжима винограда и масла, небольшая водяная мельница и даже вполне приличная, хоть и архаичная кузница с запасом угля. Куда при этом должен отводиться дым я так и не разобрался, но строили город не дураки, так что как-то это все работало. Самое удивительное, что все оказалось либо в рабочем состоянии, либо требовало минимального ремонта. В городе вообще был очень сухой воздух, отчего на стенах не появилось ни мха, ни плесени, не говоря уже о прочей живности и насекомых.

Для чего и когда он был построен мы так и не выяснили. Собственно, мы не смогли даже осмотреть его весь — настолько он велик. Я был уверен, что мы выбрались на самый нижний его ярус до тех пор, пока мы не нашли проход вниз. Посмотреть, что там было бы очень любопытно, но я откровенно рвался к поверхности, так что это решили оставить на потом, а пока искали проходы наверх.

— Ну не может же быть так, что попасть сюда можно только тем путем, что мы пришли? — с надеждой спрашивали то меня то Керу мормолики каждый раз, когда оказывалось что очередной подъем ведет не на поверхность, а на еще один уровень подземелий. Всего мы насчитали их восемь — это с тем, который на уровень ниже, чем мы вошли.

Мы еще очень долго бродили по пустым залам и коридорам. Один раз попали в огромный зал, изукрашенный фресками и скульптурами, с жертвенником в центре.

— Храм Кроноса, — уверенно опознала Кера. — Чувствую отголоски его силы. Не удивительно, что это место так хорошо сохранилось — кто-кто, а этот пожиратель собственных детей умел сохранить то, что ему дорого.

Хотелось бы мне задержаться и осмотреть культовое сооружение, но еще больше хотелось, наконец, выбраться на поверхность, так что мы двинули дальше. Только на последнем, восьмом уровне подземелий, появились признаки, что поверхность близко. Ну, то есть для нас он восьмой, а вообще-то первый, конечно же. И очень косвенные признаки. Немного пыли и мусора возле вентиляционных отверстий, чуть более свежий воздух, да тот факт, что все встреченные проходы на поверхность были завалены землей вперемешку с камнем. Когда такой завал встретился впервые никто не расстроился, но на третьем и четвертом оптимизм начал подводить. Только Кера продолжала упорно что-то вынюхивать — остальные уже просто тащились за ней, уставившись в пол. Не знаю, как мормолики, а на меня с новой силой навалились усталость и голод. Мысленные уговоры, что вот сейчас мы убедимся в отсутствии прохода, отдохнем и выспимся, а потом вернемся в тот проход, через который попали в город и попробуем снова бодрящего эффекта не оказывали. Каменные своды над головой давили так, будто лежали у меня на плечах, и близость поверхности только усиливала это ощущение.

— Дерьмом пахнет, — задумчиво протянула Кера на третий час поисков. Я был уже в каком-то сомнамбулическом состоянии, поэтому не понял сразу, какая это сулящая надежду новость.

Источник запаха нашелся после недолгих поисков — небольшой тайный проход, который выводил на винтовую лестницу. Кера, к слову, хотела и здесь просто выломать дверь, но я вовремя заметил выступающий камень в стене, нажатие на который привело к открытию узкого прохода. Из открывшегося зева шибануло так, что глаза заслезились, но это никого не остановило. Несколько витков по винтовой лестнице привели к еще одной двери, открыть которую оказалось несколько сложнее — вот где действительно пригодились бы силы богини, но здесь она уже не рисковала их применять.

— Чистый почувствует, — односложно ответила она, и взмахом руки пригласила остальных поучаствовать. Мормоликам еще как-то удалось протиснуться, а мне в той компании места уже не нашлось — слишком узкий проход. Даже своим манном не пытался помочь, опасаясь что-нибудь испортить. Впрочем, прекрасные дамы справились самостоятельно. Немного усилий, пара ругательств, и вот, плита, скрипнув, отодвинулась сантиметров на двадцать. Дальше дело пошло легче и еще через несколько секунд проход, достаточный для того, чтобы протиснуться, был открыт. В хлев, как я уже успел догадаться, причем в тот угол, куда естественным образом стекает свинский навоз.