Забрать ее душу

2 Рэй

Было что-то волшебное в том, чтобы вернуться в место, куда я не ступала ногой с детства. Те ранние воспоминания казались туманными, как лихорадочный сон, совершенно другим миром, чем тот, к которому я привыкла в Оушенсайд. Курить косяки и пить Модело на пляже в мой подростковой период, но в детстве? Моим миром были густые зеленые леса, которые, казалось, тянулись вечно, полные фей и единорогов, мой маленький детский мозг был переполнен таким количеством воображения, что отец думал, мне никогда не удастся спуститься на землю и просто существовать в реальном мире.

Он не ошибся. Реальный мир был скучным и включал в себя офисную работу, блузки с натянутым воротничками и слишком много неудобной обуви. А также переезд на пенсию в Испанию — вот почему я возвращаюсь в дом своего детства, в то время как мои родители завершают процесс продажи дома в Южной Калифорнии, чтобы роскошно уединиться на испанском побережье.

Конечно, я могла бы поехать с ними. Но решение остаться и закончить свой последний год в колледже было ответственным и очень зрелым, как сказал бы мой папа, и мне нужно было начать вести себя зрелой, учитывая, что я была на грани того, чтобы остаться без диплома.

Это была долгая поездка на север. У меня болела задница и спина, а мой пухлый котенок Чизкейк был в ярости оттого, что второй день подряд возвращался в машину. Даже картошка фри, которую я постоянно бросала ему из своего пакета для фастфуда, больше не успокаивала его. Я ехала по миру, утопающему во влажных серых тонах и промокшей темной зелени, пока, наконец, не проехала мимо приветственного знака города Абелаум с населением 6.223 человек — или 6.224 теперь, когда я здесь. Ливень превратился в морось, и акварельный мир углубил свои тона, пока не обрел очертания леса: высокие сосны, окруженные густым подлеском из папоротников и молодых деревьев, с бледными и призрачными шляпками грибов, прорастающих среди их корней.

Мне следовало остаться дома, чтобы распаковать вещи. Вместо этого, поспешно перетащив свои коробки в гостиную и убедившись, что Чизкейк получил свою еду и воду, я вернулась в свою машину и поехала в центр город. Прямо в магазине на углу трехэтажного кирпичного здания я встретила свою лучшую подругу почти пятнадцати лет, Инайю, в «Книги Золотого Часа». В её магазине.

Моя лучшая подруга воплотила свою мечту в реальность и стала гордой владелицей самого симпатичного книжного магазина, который я когда-либо видела.

— Почти закончила, — сказала она, её пальцы порхали по клавишам ноутбука. Ее руки были украшены изящными золотыми кольцами, которые ярко сияли на фоне её темно-коричневой кожи, кольца были украшены маленькими пчелками и цветами, которые соответствовали милым цветочным нашивкам на её розовом жакете. Она была самым ярким лучом солнца, который я видела с тех пор, как покинула Сан-Франциско, и мне стало теплее просто в ее присутствии.

— Не спеши, девочка, не торопись.

Изначально мы договорились встретиться позже тем же вечером, но мне слишком не терпелось увидеть ее, и я слишком стремилась уклониться от утомительной задачи распаковки всей моей жизни из картонных коробок, чтобы ждать. Теперь я чувствовала себя виноватой за то, что заскочила к ней, когда она была в разгаре внесения в каталог такой большой новой партии книг.

Я подняла одну из стопок, которые она закончила вводить, и осторожно прижала их к груди.

— Мне отнести это в подсобку?

— Эта стопка размером с тебя!

Она рассмеялась.

— Тебе не нужно ничего делать.

Я не могла точно разглядеть её из-за стопки книг, а мои очки сползли с носа. Но я настояла.

— В подсобку?

— Да, там сзади стоит желтая тележка, — сказала она. — Спасибо!

К сожалению, у нас с гравитацией всегда были натянутые отношения — на самом деле довольно токсичные. Из-за развязавшихся шнурков на ботинках, сползающих очков и слишком большой стопки книг я споткнулась о собственные ноги на полпути к задней части и отправила книги в полет.

— Всё в порядке! — крикнула я, когда Инайя громко расхохоталась. Я ползла на четвереньках, чтобы собрать книги, пока мои пальцы не наткнулись на потрескавшуюся кожаную обложку небольшого тома, и я в шоке отпрянула назад. Книга была холодной.

Я с любопытством перевернула её. Надпись и филигранный узор на лицевой стороне выглядели так, словно были выжжены на коже, а слова были мне незнакомы: латынь, если предположить. Я достала свой телефон и посмотрела перевод.

Надпись была на латыни и гласила: «Магическая работа и колдовство».

— Нашла что-то интересное? — Голос Инайи заставил меня подпрыгнуть. В ушах у меня стоял звук, похожий на отдаленный рокот волн в длинном туннеле, а в животе было пусто, как при падении.

— Да, зацени. Эта выглядит очень древней.

Я передала ей книгу, и когда она покинула мои пальцы, я почувствовала дрожь: крошечный прилив страха, который заставил меня захотеть выхватить ее обратно. Инайя открыла её, нахмурившись.

— Ого.

Её глаза расширились, когда её пальцы благоговейно прошлись по странице.

— Это не печатная книга. Она написана от руки.

Я поднялась на ноги и прислонилась к ее плечу, чтобы лучше видеть. Она открыла книгу в центре. На одной странице был набросок странной мутировавшей собаки-зомби, разодранной и похожей на скелет. Другая страница была покрыта рядами аккуратного латинского текста. Это напомнило мне дневник исследователя, что-то вроде того, что Чарльз Дарвин носил бы с собой, когда исследовал Галапагосские острова — если бы Галапагосские острова были полны монстров и магии.

— Думаю, это гримуар, — тихо сказала я. Она посмотрела на меня в замешательстве, и я объяснила: — Книга заклинаний и ритуалов, вроде Ключа Соломона. Такой оригинал встречается редко. Очень, очень редко.

Инайя покачала головой, осторожно закрывая книгу, с кривой усмешкой на лице.

— Похоже, тебе она подходит. Хочешь её?

— Инайя, эта вещь, должно быть, бесценна! Я должна тебе заплатить…

Она проигнорировала меня, когда поднесла книгу к стойке.

— Считай это частью подарка твоей подружки невесты, — сказала она. Двигаясь с предельной осторожностью, она вытащила из-под прилавка рулон коричневой бумаги и завернула книгу, закрепив ее кусочком скотча и бантиком из ленточки.

— Все эти книги были пожертвованы Историческим обществом Абелаума, так что не беспокойся о деньгах. Эти тома просто лежали на складе.

Она протянула её мне, и я осторожно взяла её в руки, как будто она подарила мне святую реликвию.

— Жуткая книга для моей любимой жуткой девочки. А теперь, я думаю, нам обеим не помешал бы перерыв. Что скажешь насчет чашечки кофе?

— Она просто бросила тебя? За неделю до твоего переезда, она типа: «Всего доброго, удачи, пока»? — Инайя покачала головой, раздраженно постукивая розовыми ногтями по кофейной кружке. — У тебя действительно есть склонность встречаться с идиотами, Рэй.

Я кивнула с тяжелым вздохом. Боль от того, что Рейчел бросила меня из-за того, что я решила уехать из штата, всё ещё была сильной, вонзаясь в мой бок, как шип. Я точно не думала, что мы будем вместе вечно, но наш общий интерес к паранормальным явлениям и исследованию городов сумел замаскировать наши более глубокие проблемы за те шесть месяцев, что мы встречались.

Инайя быстро добавила:

— Хотя мне нравится прическа после расставания! Так модно. Типа 60-е годы. Тебе идёт.

Я провела рукой по волосам, широко улыбаясь в ответ на комплимент. Они были намного короче и темнее, чем в последний раз, когда она видела меня — я покрасила свои естественные рыжевато-каштановые волосы в чёрный цвет и подстригла их в блант боб в ту же ночь, когда рассталась с Рейчел. Это было приятно. Освежающе. С чистого листа.

— Я чувствую, что теперь могу называть себя Библиотечным готом, — пошутила я, надвигая очки в черной оправе чуть выше на нос. Инайя скептически подняла бровь. — Может быть, ботаник-гот?

— Ты всегда будешь моя Девочка-Призрак-Гот, милая, что бы ты ни делала со своими волосами, — сказала она со смешком, и мы несколько мгновений сидели в тишине, потягивая кофе. Лавка, в которой мы сидели, La Petite Baie, находилась по соседству с «Книгами Золотого Часа». Обстановка представляла собой приятную атмосферу смешанных стилей работ местных художников, причудливых бронзовых скульптур, множества мягких стульев и столов на колесиках. Мы с Инайей заняли два места у окна, откуда могли смотреть на лес, вплотную подступающий к противоположной стороне улицы.

— Как тебе снова вернуться в хижину? — спросила Инайя, делая глоток своего латте. — Ты уже видела своего старого призрака? Как мы его раньше называли? — она на мгновение задумалась. — О точно, Ночной Ковбой!

Я улыбнулась прозвищу, которое мы дали призраку моего детства. Я не думала об этом уже много лет.

— Я его ещё не видела, но посмотрим, как пройдет первая ночь.

Я задумчиво постучала себя по подбородку. — Может быть, я установлю несколько тепловизионных камер и посмотрю, смогу ли я, наконец, заснять видение всего тела.

— Кстати, как там дела? Призрачный видеоблог?

Я хихикнула над метким описанием Инайей моего «призрачного видеоблога», хотя этот вопрос заставил меня внутренне поморщиться.

— О, ты знаешь. Канал развивается.

— Ты поймала что-нибудь крупное в последнее время? Привидения, или…

— Уловила несколько бестелесных голосов. Сферы.

— Оу. Круто.

Круто. Да, этот неутешительный ответ был именно тем, что вскоре должно произойти и с моими подписчиками. Интернет просто не был местом для настоящих паранормальных расследований; не тогда, когда все другие «паранормальные» каналы притворялись, что вызывают Полуночного Человека, и использовали спецэффекты и посредственную актерскую игру, чтобы привлечь аудиторию, ищущую мгновенного удовлетворения. По сравнению с этим мои длинные записи и расплывчатые записи электронных голосовых феноменов были скучными.

Мне нужно было что-то большое. Что-то шокирующее.

Мне нужно было что-то настоящее.

Но проведения приходили в своё время, а не в моё, и постоянно уходить от моих исследований призрачных мест, не имея ничего, что можно было бы показать, было неприятно. Время и усилия, которые я тратила на свою страсть, вскоре должны были пойти на то, чтобы найти себе «настоящую» работу. Доходов от рекламы на канале было недостаточно, чтобы я могла жить самостоятельно, особенно после того, как мои родители продали хижину, в которой они дали мне год пожить, пока я не закончу учёбу.

— Я уверена, что ты сможете найти здесь несколько хороших мест для записи, — сказала Инайя, вырывая меня из моей мысленной ямы отчаяния. — Все легенды этого города… Детка, для тебя это, должно быть, настоящая сокровищница.

Я кивнула. Расти в Абелауме было всё равно, что расти в окружении призраков; не обязательно настоящих, но призраков прошлого. Некогда один из самых прибыльных шахтерских городов Тихоокеанского Северо-запада, в окружающих Абелаум лесах до сих пор можно найти заколоченные шахты. Десятки его первоначальных зданий все еще стояли, тщательно отреставрированные и поддерживаемые страстно преданным делу местным историческим обществом.

Здесь можно было найти много истории, а вместе с историей пришла и трагедия.

— О черт, ты уже видела миссис Кэти? Она все еще живет чуть дальше по улице от твоего дома, — сказала Инайя. — Помнишь, как разозлился твой отец, когда она рассказала нам о трагедии 99-го года?

— Детка, эта история пристрастила меня к ужасам, конечно, я помню! Хотя, честно говоря, кто пойдет и расскажет подобную историю первоклассникам?

Я изобразила свою лучшую имитацию нашей бывшей учительницы, сделав свой голос высоким, когда я погрозила пальцем воображаемой комнате, полной детей.

— О, дети! Вы хотите услышать о шахтерах, которые оказались в ловушке в затопленной шахте и ели друг друга, чтобы выжить? Если каннибализм не вызывает у вас, сопляков, кошмаров, что, если я расскажу вам о монстре, который тоже живет там, внизу?

— Древний Бог.

Инайя помахала пальцами в воздухе, качая головой.

— Но она в это верила. Миссис Кэти была сумасшедшей.

— Она не…

— Э-э, да, она верила. Разве ты не помнишь все те рыбьи кости и серебряные ложки, которые она развесила по всему дому? Она сказала моей маме, что это защищает от сглаза или еще какой-то хрени, — Инайя пожала плечами, допивая остатки своего латте. — Я люблю этот город, но люди могут быть реально странными, когда слишком долго живут в лесу. Миссис Кэти была не единственной, кто верил в эти древние легенды.

— Кстати, о легендах…

Я постучала пальцами по своей чашке, пытаясь выглядеть невинной.

— Эта старая церковь все еще там? Рядом с шахтой, из которой они вытащили последних трёх шахтеров?

— Святой Таддеус? По-моему да, — Инайя нахмурилась. — Я сомневаюсь, что мистер Хэдли позволил бы им снести её. Он действительно защищает эти исторические места.

Заметив моё замешательство, она сказала:

— Кент Хэдли — глава Исторического общества. Очень милый, очень богатый. Я учусь в одной группе с его дочерью, Викторией. Я познакомлю вас в понедельник.

Я одними губами произнесла «о» в ответ на её объяснение, мой мозг всегда есть был сосредоточен на фантастическом потенциале столетней заброшенной церкви с трагической предысторией. Она не упустила этого из виду и прищурилась.

— Между прочим, — невозмутимо произнесла она. — Церковь запечатана. Типа, небезопасно заходить внутрь.

— О, конечно, конечно, — я быстро кивнула. — Старая, вероятно, заброшенная церковь с привидениями? Даже не подумала бы зайти в туда.

Инайя вздохнула.

— Ты сумасшедшая, детка. В один прекрасный день у тебя будут настоящие неприятности.

Я приложила руку к сердцу в притворной обиде.

— У меня? Неприятности? Никогда.