Ясная ночь

11

Наша машина мчалась по дороге так, будто грозовая туча гналась именно за нами. Некоторое время я сидела, вцепившись в ремень безопасности, невольно пригнувшись - в полной уверенности, что, если не сейчас, то вот-вот на нас обрушится вся дождевая мощь этой низкой тяжёлой тучи, которая неумолимо летела за нами по пятам, полыхая серебристо-голубыми молниями под своим набрякшим, распластанным над землёй брюхом. Вокруг становилось темно, как в самый ненастный вечер. Свет фар нёсся впереди нас двумя тёплыми полосами... Потом пришлось, грея, сжать себе плечи. Ветер, безнаказанно врывавшийся в разбитые окна, был не просто прохладным, но и влажно пронизывающим.

Андрей за рулём выглядел спокойным, как будто мы возвращались с простой прогулки в магазин. Его так успокоил мой ответ, что уходить не буду? Зато у меня, посидевшей в безопасности и собравшейся с мыслями, душа не на месте. Ну ладно, его успокоило моё обещание не уходить. А что будет со мной, когда он... ну, переспит со мной? Мне-то он никаких обязательств не давал. Совсем!.. Кажется, родители воспитали меня слишком старомодной.

Машинальный взгляд на его руки. Странно, что я до сих пор не замечала. Костяшки разбиты в кровь. Она подсохла, и образованная сухая коричневая корка, наверное, здорово напоминает о себе, когда он шевелит пальцами. Я сразу вспомнила мгновение, когда первый громила жуликовато, исподтишка ударил его, как второй... У меня сердце вздрогнуло, когда перед глазами снова возникло видение: Андрей откатился в сторону из-под следующего удара, вскочил на ноги, сбил с ног первого, который слишком близко, самоуверенный, подошёл к нему; ногой достал второго, но обошедшие сзади трое уже ни секунды не сомневались ударить его в спину, как не сомневались и потом, забивая ногами лежащего. Праздный, но греющий душу вопрос: случись иначе, выдюжил бы Андрей против двоих? Что-то мне кажется - легко. Но пятеро...

Не сразу я поняла, что форд, уже ближе к редколесной опушке холма, затормозил.

- Посиди здесь, - бесстрастно сказал Андрей.

Так бесстрастно, что я мгновенно перепугалась. Что опять происходит?! Нас догоняет со своими громилами Валентин? Решил поквитаться сразу и за меня, и за Игоря?

Но дорога вниз, за нами, пустынна. И Андрей встал на обочине и просто стоял, словно пытаясь что-то высмотреть на дороге к деревне. Или пытаясь кого-то дождаться? Ничего не понимая, я послушно ждала. Он стоял, наверное, минуты три, после чего вернулся в машину, и мы снова поехали.

Ещё редкие, но крупные капли дождя глухо и смачно падали на крышу форда, когда мы уже проехали к дому.

- Зоя, ты иди, а я пока машину поставлю. Меня не жди. Я к себе сбегаю.

- Зачем? - вырвалось у меня.

- Переоденусь, - улыбнулся Андрей и захлопнул дверцы машины.

Только когда он проехал за угол дома, я вдруг вспомнила, как он ответил мне. Сонно. Нет, не сонно. Устало, утомлённо. Ради того чтобы вернуть меня, он воздвиг такие горы!.. Я не знаю, что именно ему пришлось использовать, какие силы отдать, но... Я вздохнула. Конкретный вопрос остаётся открытым: ради чего он это сделал? Ради меня самой? Ради овладения моей силой?

Пока стояла на крыльце, темнота вдруг быстро и подвижно сгустилась - и редкие крупные капли пропали в глухом ливне, рухнувшем на землю. Из-за мгновенной тьмы я ослепла, словно наступила полночь. И если бы ещё ливень падал ровно!.. Ветер рванул так, что в мгновение ока превратился в бушующий шквал! Ошарашенная, промокшая до нитки, я немедленно - в два шага по кипящей на полу крыльца воде - нашарила входную дверь, влетела в холл, чуть не наткнувшись в темноте на Барона. Пёс отпрянул от меня еле различимой тенью, зарычал было, но быстро замолк. Узнал, наверное. Да и рычание его почти не слышалось в грохоте, от которого трясся дом, хоть я и плотно закрыла дверь.

Зверь быстро подошёл ко мне и встал так, что боком напирал на ногу - то ли успокаивая меня, то ли успокаивая себя. Вроде как - вдвоём-то не так страшно. Я запустила в его жёсткую, зато сухую и тёплую шерсть пальцы, мокрые, быстро замёрзшие в холодной буре, пусть она и коснулась меня только слегка. Барон не возражал.

Передёрнула плечами. Влажная одежда, внезапно похолодавший воздух... В холле ещё ничего, тёпло летнего дня устоялось.

... Обычно я не в ладах с определением времени... Но вдруг подумалось: на крыльце я простояла всего ничего - минуты две. Андрей уехал за угол дома сразу и больше не появлялся. А ведь в свою лачугу он должен пройти мимо дома. Он остался на время дождя в гараже? А если... нет?

Сердце больно подскочило... А если он снова ослабел от усталости? Если вышел - и ливень сбил его? Если лежит где-нибудь за домом? Воображение тут же набросало парочку картинок, которые требовали от меня немедленного выхода на улицу в поисках хозяина дома. Например, он без сознания, и сильные струи вбивают его в землю, на которую он упал... Я засуетилась, лихорадочно размышляя, где бы достать одежду, под которой, как под накидкой, можно спрятаться от ливневого потопа - зонт мне вряд ли найти. Одежду не от воды: я и так промокшая - лишь бы не било слишком сильно.

Ничего не придумав, бросилась в комнату Жени. Если у неё там всё временное, значит, хотя бы плащом она должна запастись! Шкаф у неё, помню, там высился довольно вместительный - даже внешне.

Дверь в комнату Женя и не подумала запереть. Но и я не воровка! Быстро пораспахивала дверцы шкафа, перебрала вешалки. Вот! Довольно плотный, хоть и лёгкий плащ. Сдёрнула его с плечиков и побежала снова в холл. Сбросила с ног босоножки - эта обувка меня точно не спасёт, так лучше босиком... Плащ надевать не стала - так и накинула на голову, только схватила рукава прибрать на груди, чтобы не спадало. Снова передёрнула плечами: Господи, ну и замёрзла!..

- Сиди здесь, - ненужно сказала Барону, который неотступно следовал за мной по пятам. Сказала, лишь бы услышать собственный голос в грохоте ливня.

Поколебалась немного, перед тем как выйти, и потянула дверь на себя. Её у меня чуть не выдернуло сквозным ветром. Кажется, где-то в доме открыто окно... Еле успела проскочить в проём. На крыльце ещё ничего, но шаг с него - и ссутулилась под холодным грузом, колотящим по плечам и в спину. Несколько шагов сделала по инерции - под напором бьющего ветра, но до угла дома дошла благополучно. И здесь-то меня развернуло назад рванувшим из-за угла шквалом - почти штормовой волной. Босые ноги поехали по траве - шла-то, стараясь держаться ближе к дому, и меня легко отбросило назад - еле успела схватиться за стену, чтобы не свалиться.

Упрямо нагнувшись, почти набычившись, я упорно шагала к углу, приготовившись к тому, что меня сейчас отбросит. Господи, как хорошо я придумала с плащом! Хоть дышать можно! Теперь бы только удержаться на ногах. Ну... Я вдохнула побольше воздуху, будто это должно помочь мне в преодолении угла здания, и шагнула вперёд.

Мне повезло! Успела обогнуть угол в момент затишья!

Машина стояла не в подземном гараже, как я предполагала, а неподалёку от него. Я добежала-доскользила до неё и сразу вцепилась в край окна со стороны водителя. Андрей навалился на руль - застывший, не отвечающий, когда я робко потрясла его за плечо. Без сознания. Я мысленно зарычала... Судя по мощи лупящих по земле струй, ливень не намерен слишком быстро заканчиваться. Андрей, мокрый, неподвижный, не защищённый от холодной воды, не заболел бы воспалением лёгких! Ладно. Главное - затащить его в дом. А там раздену и, хоть переодеть в сухое не удастся, укрою его одеялами. Заставлю выпить чего-нибудь горячего. Дома всё равно согреть можно.

Я открыла дверцу. Андрею придётся потерпеть, пока я тащу его по земле. На себе мне такую тяжесть не дотащить. Задом придержав норовившую закрыться дверцу, я выволокла Андрея с места и сразу накинула на его голову часть плаща, чтобы мог дышать под ливнем. Ухватив его за подмышки, я потащила безвольное тело по воде, которая уже не столько ручьями бушевала здесь, на асфальтовом пятачке возле гаража, сколько яростно кипела, пока я шлёпала по ней, проклиная намокшие джинсы.

Протащить смогла лишь до того самого угла, где ветер особенно рьяно превращается в шквалистый. Согрелась от работы!.. Зато опять чуть не улетела. Помогло, что вцепилась в Андрея, хоть руки и скользили. Чтобы сократить путь, решила затащить его на траву у стены дома. Да и с ужасом смотрела до сих пор, как его босые ноги едут по асфальту. Не поранился бы. А на траве ему всё-таки легче. Но не мне, конечно.

Ледяной ветер рванул в очередной раз, прижав мокрую до бегущих ручьёв на спине блузку к коже. Холодно... Я втянула воздух сквозь зубы, не чувствуя, как плачу. То ли села быстро, то ли свалилась передохнуть немного... Отдышалась - снова начала подниматься и идти...

- Не... торопись...

Я только увидела, как дрогнули его губы. Глазам не поверила. Он что - очнулся? И почему - "не торопись"? Соберётся с силами - сам встанет?

Если и очнулся, то не до конца. Но попытался снова что-то сказать. Я не услышала - он словно вложил мне в голову: "Лечь..." Прямо под ливень?! Дошло через секунды: он хочет полежать на траве, чтобы снова восстановиться, как тогда, возведя насыпь перед машинами Валентина. Я осторожно опустила его на траву, но голову - себе на колени: замёрзнет! Да и наклонилась над ним, натягивая край плаща, чтобы на светло-русую голову не падала вода. Вроде всё. Но Андрей мучительно тяжело шевельнул руками, и я поспешно помогла ему развести руки крестом. И только тогда он обмяк...

Что с ним случилось? Почему он вдруг ослабел? Слишком много всего навалилось, поэтому я не сразу соображаю. Догадка пришла, как озарение! Эти три его минуты неподвижного стояния на обочине! Не знаю, конечно, только догадываюсь... Но, мне кажется, он убирал те груды земли от вызванного им земляного цунами. Наверное, он всегда убирает последствия своих... не знаю, как это назвать. Чародейских штучек? Поэтому приехавшая полиция ничему из того, что он сделал, и не удивилась, и не ругалась из-за них... Привыкли, наверное... Свои же, деревенские...

Андрей лежал неподвижно. Только теперь я разглядела, что пальцы его раскинутых рук полусогнуты и будто упираются в траву... Он-то не шевелится, а вот меня опять начала бить дрожь. Я уже не двигалась, не напрягалась, и холод легко начал входить в меня. Приподняв плечи и сжавшись в тщетной попытке согреться, я принялась было раскачиваться, чтобы согреться хоть таким движением. Но мешал плащ. Он уже пропитался водой настолько, что она не бежала по нему, а начала просачиваться насквозь. Пришлось ладонями убирать воду над лицом Андрея...

Потом стало всё равно. Я закрыла глаза, как молитву повторяя только одно: "Андрей, побыстрей бы, а? Я замёрзла..." Потом моя мысленная просьба куда-то уехала... Потом вдруг оказалось, что я взлетела и прижалась к чему-то горячему, что было гораздо уютнее батарей, потому что обнимало меня... Потом исчез ливень, чьё ревущее погромыхивание осталось где-то за чёрной стеной, а я оказалась в тёплом коконе, среди свободного от воды воздуха. Он был не очень тёплым, но по сравнению с тем, что я испытала недавно...

Словно во сне. Или в дремоте...

Полностью я очнулась оттого, что меня поставили на ноги, придерживая за руки, и на меня снова рванула вода, но - тёплая и даже приятно горячая. Проморгавшись, я обнаружила, что стою в огромной ванне, под душем, а встревоженный Андрей, полуголый, в одних джинсах, пытается расстегнуть на мне блузку. Ошеломлённая, я вцепилась в его руки.

- Всё нормально, - быстро сказал Андрей. - Я только сниму твою рубашку.

- Сама, - выговорила неповоротливым ртом и толстыми от холода, тяжёлыми пальцами стала искать пуговицы - и тихонько заплакала от странного бессилия, вспомнив, что надо ещё стянуть налипшие на ноги джинсы...

И мгновенно пришла в себя, когда одновременно с тонким стеклянным позвякиванием в ванной комнате сгустилась непроглядная тьма.

- Что... случилось?

- Очередная лампочка лопнула, - задумчиво сказал где-то рядом Андрей.

Даже в темноте я услышала его движение и затаила дыхание, поняв, что он шагнул ко мне, в ванну. Его руки скользнули по моим плечам, по груди, помогли расстегнуть последние пуговицы на блузке. Потом я услышала мокрый шлепок в сторону. А его руки очутились на моём поясе. Я дёрнулась.

- Тихо-тихо, - сказал он над моей головой. - Я только штаны твои сниму. Не бойся - белья не трону.

В другой ситуации я бы перепугалась ещё больше, но сейчас стояла, стараясь не вздрагивать, пока он опускался передо мной на корточки, пока его пальцы скользили по моим ногам, стягивая джинсы. Только мурашки по телу...

- Спину разотру, а то заболеешь, - сказал он, отшвырнув джинсы опять куда-то в сторону. - Тебя не трону. Зоя, ты слышишь?

- Ага, - тоненько просипела я.

Он шагнул ко мне впритык. Мягкие горячие ладони коснулись моей спины. Я стояла напряжённо, боясь и... ожидая. Будто обнял. Одно плечо мне придержал и начал растирать под горячей водой сверху мне спину. Я некоторое время напряжённо стояла под ласковыми ладонями, а потом с облегчением ткнулась щекой ему в грудь.

- Что... - начал он - и замолчал.

Ладонь застыла на моей спине. Я почувствовала, как он наклонился ко мне. Губы коснулись моей макушки, осторожно съехали по виску. Остановились... Только дыхание через бегущую горячую воду. Ладонь, лежавшая на моём плече, медленно, ласкающе сползла по руке. Его пальцы переплелись с моими - медвежья лапа с кошачьей... Я уже и так с трудом сдерживала дыхание, поэтому просто запрокинула голову, зная, что в темноте он меня не видит, но чувствует. Как чувствую я его. Запрокинула так, чтобы его рот коснулся приоткрытого моего. И снова затаилась, нерешительно держась за его пояс.

Его поцелуй начался тоже нерешительно. Первое же движение его языка, обводящее мой рот, - и у меня чуть не подломились ноги от его пронизавшей всё тело ласки... Но он всё ещё будто сомневался, стоит ли вообще целовать. Тогда я сама прильнула к его рту, и Андрей, словно получив разрешение, тепло выдохнул и приник к моим губам. Пальцы так и остались переплетёнными, а правой рукой он обнимал мои плечи. Горячие струйки лились над нами, мы порой задыхались в них, порой смеялись от неожиданности, когда приходилось прерывать поцелуй, чтобы отфыркаться от воды, но почему-то оба не подумали, что можно отключить воду. Как мне понравилось гладить его по спине, разбивая ручьи, падающие сверху!.. Никогда не думала, что это такое простое и ошеломляющее удовольствие, в котором можно утонуть - и радоваться этому погружению, когда он со стоном выгибал спину!

Но наступил момент, когда Андрей вдруг отпрянул от меня - со всхлипом, тяжело дыша. Протестующе замычав, я сжала пальцы, переплетённые с его, стараясь не потерять его в темноте. Боясь потерять...

- Не сейчас, - выдохнул он. - Зоя, не сейчас!

И, не давая мне опомниться, быстро вышел из ванны, выхватил меня из неё (я только успела пискнуть от неожиданности и обхватить его шею - с перепугу всё казалось, что он меня вот-вот уронит) и, словно ребёнка, быстро ворочая прямо на руках, обмотал меня - как он его нашёл в темноте?! - огромнейшим махровым полотенцем. А после на меня напал смех. Я безостановочно хихикала, представляя себя громадным младенцем, а он открыл-таки дверь в ванную - хоть для какого-то освещения, выключил воду - всё это, не отпуская меня с рук! - и понёс меня куда-то. За нами немедленно пошёл и Барон - почётным эскортом. По дороге в это куда-то я рассеянно обхлопывала Андрея концом полотенца, высушивая его грудь и плечи, а потом оглядела комнату, в которую он меня принёс, и удивилась:

- Андрей, это же моя комната!

- Теперь не только твоя, - пробормотал он, откидывая покрывало и одеяло.

Он осторожно положил меня на кровать, ближе к стене, и, пока я хлопала глазами, пытаясь сообразить, что он задумал, с медвежьим ворчанием стянул с себя мокрые джинсы, развернул меня из полотенца и лёг рядом. С облегчением вздохнув, я повернулась к нему. И неудержимо заулыбалась: уснул! Как только - так сразу!

Ветер рвал с другой стороны дома, поэтому за моей спиной струи ливня только неслись по стеклу. Но я смотрела только на спящего Андрея. И улыбалась - не могла остановиться. Теперь мне уже не страшно было, что на мне влажное бельё: он полыхал - и явно не температурой - так, что, вспомнив его высказывание насчёт электричества и лопнувшую в ванной комнате лампочку, я сама приникла к нему, как к печке, и уснула.

... Проснулась разнеженной и первым делом попыталась вспомнить, какое время суток сейчас "на дворе". С закрытыми глазами попыталась вспомнить, ибо веки сонные и открывать не хочется. И мысли вразброд... Так. Поехали в деревню после позднего завтрака... Приехали к обеду. Андрей голодный, наверное... Интересно я как-то лежу, как на лежанке: подо мной чуть не батарея, над спиной прохладно так, но комфортно... Я разлепила ресницы. Хорошо ещё - заставила себя не дёргаться: я лежала на груди Андрея - точнее, головой на груди у него и полностью на нём самом, вытянувшись по всей длине его тела. Его рука расслабленно лежала на моей спине, будто не пуская дальше, на край кровати, с которого могла свалиться на пол. И - он спал так хорошо, что, когда я втихаря всё-таки съехала с него встать на ноги, он только тяжело вздохнул, коротко бормотнул что-то, но глаз не открыл.

По его размеренному дыханию я поняла, что он будет спать ещё некоторое время. Я наклонилась над ним, прикусив губу: поцеловать бы этот самолюбивый рот, запустить бы пальцы в эти взъерошенные светло-русые волосы... Снова невольно улыбнулась. Но с сожалением отступила, лишь осторожно, чтобы не разбудить, укрыла его одеялом. И, перешагнув его сброшенные джинсы, а потом, забрав их, на цыпочках вышла.

В холле в первую очередь посмотрела на часы. Ничего себе - всего лишь четвёртый час. Ливень прекратился. С крыши только капает до сих пор. Наверное, дождь закончился недавно. Солнечно и всё сияет и сверкает зеленью и золотом - уже здорово. Пора заняться делами. В первую очередь - накормить Барона, который тенью следует за мной. Кстати, походка довольно бодрая. Значит ли это, что его плечо заживает наконец-то? Утром я повязку сняла, раны почти не видно.

На кухне я вынула кастрюльку с костями от холодца и выложила содержимое в законную миску Барона. Не знаю, что будет с нами - с Бароном и мною - далее, но пока Барон обзаводится хозяйством.

Оставив пса потрескивать довольно мягкими косточками, я помчалась в ванную комнату, у входа подобрав ещё и плащ Жени. На пороге в ванную я остановилась. Проблема. Света нет. Недолго думая, сбегала в одну из незанятых комнат и выкрутила там рабочую лампочку. Если Андрей знает о себе такое, может, в следующий раз позаботится показать мне, где тут у них новые лампочки лежат? Наверняка должен быть целый склад.

С лампочкой в руках снова подойдя к ванной, я в задумчивости встала. В машине Валентина много чего барахлило, когда я распсиховалась. Андрей-то не очень психовал, но лампочка лопнула. Это что? Он сильней? Или мне только показалось, что он быстро успокоился, а на деле... Каких-то несколько часов... Я облизала губы, пытаясь вспомнить вкус его рта... Сумасшествие... Но мне понравилось. Интересно, что бы он сказал, если бы проснулся со мной на себе?

Ввернув лампочку, я рассмотрела плащ Жени и ужаснулась. Потом вздохнула. Грязный, с впитавшимися в ткань разводами разной степени пятнистости. Как бы узнать, сколько такой стоит? Хватит ли моих денег на такой? Или всё-таки попробовать замочить его и до приезда хозяйки отстирать?

Через полчаса я уже вовсю готовила ужин, а Барон посапывал у двери. Именно поэтому я сразу была предупреждена о том, что сейчас дверь откроется: Барон открыл глаза, прислушался и медленно перешёл чуть в сторону.

Дверь открылась спокойно. Вошёл Андрей, мгновенно обежал глазами помещение, увидел меня и успокоенно улыбнулся. Я помахала ему половником:

- Привет! Выспался? Обедать будешь?

Он быстро оказался рядом, поцеловал меня в щёку. Я расцвела.

- Привет. Почему не разбудила сразу?

- Да вроде не к спеху? - весело сказала я и незаметно вздохнула: жаль, что на мне чинёное платье, а не джинсы. Иначе бы прыгнула на него, прижалась к нему, обняла бы... Обернулась с забытой от воображаемой картинки улыбкой. Он сидел за столом, где его уже ждал салат, тоже смотрел на меня, но задумчиво.

- Зоя, Женя звонила, и я договорился с ней, чтобы она тут покомандовала без тебя - ну, на кухне. Ребят она покормит и так далее. А мы, как ты всё сготовишь, съездим в гости к одному человеку.

- К Дарье?

- К ней мы завернём после гостей. Отдадим банку, заодно возьмём свою.

- А к кому мы поедем? - И, видя, как он собирается что-то сказать, предупредила: - Андрей, для меня умолчаний за эти два дня - уже перебор. Может, хоть это скажешь?

- Извини - привычка. У нас тут, в деревне, пока ещё не слишком всё в порядке. На знание будущего часто бывает сглаз. Поэтому и... - Он пожал плечами.

Так что последнее слово осталось за мужчиной. Мне пришлось только хмыкнуть и с нетерпением дожидаться мига, когда узнаю, к кому же нас пригласили в гости.