Я все еще царь. Книга XXXI

Глава 4 Погоня продолжается

Поселок Ступкино.

Недалеко от Москвы.

Странное сочетание хлеба с маслом и сахаром для Антона было в новинку. Он не понимал, как Толстой, Дункан и даже Онегин, который, на минуточку, правая рука Павла Романова, мог с таким упоением уплетать это странное… Да даже не блюдо. Сомнительного характера бутерброд…

Они находились в небольшом поселке, куда сдали машину на ремонт. Оказалось, что с этими прыжками от машины к машине, Федор что-то повредил в двигателе. Никто из них как следует не разбирался в автомобилях, поэтому они решили заехать в ближайший поселок, сдать машину в ремонт и продолжить движение.

Остановились они в частном домике у одинокой старушки.

— Чего нос воротишь? — ухмыльнулась она, глядя на Антона. — Смотри, как твои товарищи с аппетитом уплетают!

— Да, но я уже наелся, — попытался оправдаться Антон, показывая на тарелку с котлетами, жаркое, суп и холодец.

Остальные посмотрели на Антона с легким укором.

— Эх, — вздохнула Зинаида Васильевна, именно так звали хозяйку дома. — А бабушка готовила, старалась…

Она грустно вздохнула и пошла на кухню.

Все уже посмотрели на Антона не с легким укором.

— Ты че творишь, Есенин? — шикнула на него Дункан.

— П-Простите! Я все же передумал, не могли бы вы мне дать еще добавки? Уж больно вкусно! — спохватился он.

Бабушка резво повернулась. На лице сияла милая улыбка.

— Разумеется! — и упорхнула за добавкой.

Антон же вздохнул и засунул странный бутерброд себе в рот. Запил чаем и начал использовать энергию для быстрого переваривания.

— Итак, господа, — наклонился к столу Онегин. — Куда мы движемся?

— Я связался со своим княжеством… — начал Толстой. — Ну и теперь оно временно отошло под управление моего губернатора и принадлежит Кремлю.

— И что же теперь будет? — спросил Федор.

— Да ничего, — пожал плечами Толстой. — У меня губернатор молодец! Отличный мужик! Часто с ним на рыбалку ходили! Вот таких карасей ловил! — и развел руками, показывая размеры рыбы.

— И все же? — настаивал Онегин.

— Надо ехать к Кузнецову, — ответил Толстой.

— Нет, — ответил Есенин. — Я не поеду.

Толстой посмотрел на своего ученика и со вдохом скрестил руки на груди.

— Иногда стоит отпустить личные мотивы ради того, чтобы остальные не пострадали.

Но Антон молчал. Он не знал что ответить, но и не мог согласиться с Толстым. Миша, с его точки зрения, стал вести себя очень высокомерно. Постоянно где-то пропадал, с кем-то сражался. При этом не сообщив ничего ему, решил, что Саша вполне может погибнуть, и настаивал на этом.

— Да ты, собственно, можешь и не ехать, — хмыкнул Федор. — Нафига ты там нужен? Про тебя в новостях ничего не говорили.

— Да? — приподнял бровь Антон и холодным тоном ответил: — А кто будет вам все покупать и контактировать с окружающими? Напомнить, чьи фотографии уже висят на въезде в этот поселок?

— Ох, каким же ты мудаком становишься, — улыбнулся мужчина, облокотившись на спинку стула.

— А повторить сможешь? — сжав кулаки, Антон попытался встать, но в комнату вошла Зинаида Васильевна.

— Мальчики и очаровательная красавица, — улыбнулась она. — Я тут расстегай испекла, как-то не рассчитала… Угощайтесь.

Несколько минут все сидели молча. Только звон приборов и тиканье часов.

— Я прошу прощения, — неожиданно сказал Антон. — Веду себя, как малолетка…

— Верно, — ухмыльнулся Федор и тот же получил тычок в бок от дочери.

— Думаю, стоит двигаться к Широково. В Московском поместье сейчас небезопасно. Я про Кузнецова, — добавил Антон. — К тому же там близко Дикая Зона, и мы можем уйти через нее.

— А парень шарит, — вздохнул Онегин.

— Зинаида Васильевна, — произнес Федор. — Давненько я не ел такого вкусного расстегая. Помню, моя бабка готовила что-то подобное… Но она уже давно в земле.

— Ну так у каждого есть свои рецепты, которые передаются от соседей и друзей, — пояснила она. — Может, твоя бабка когда-то знала мою бабку, и так и пошло…

В дверь постучались, и все замерли.

— Ой, может новые постояльцы? — всплеснула руками старушка и пошла к двери.

Остальные остались сидеть за столом, но каждый посмотрел, где стоит его оружие. За исключением Федора. Он благополучно поглощал пирог и даже не пытался понять, кто пришел.

Все прекрасно слышали, как дверь открылась. Это были трое мужчин.

— Извините, — голос звучал вежливо, но настойчиво. — Вы не видели вот этих мужчин?

— Кажется, у них есть фотки, — с набитым ртом произнес Федор.

Остальные же тихо встали и без лишних слов вытащили свое оружие. Если Зинаида Васильевна узнает нас, то…

— Простите, никогда их не видела.

— Вы уверены?

— Конечно, милок. А кто это?

— Это преступники. Разве вы не смотрите новости? — удивился мужчина.

— А зачем? Я женщина старенькая, мне лишние переживания не нужны.

— Извините.

Как только дверь закрылась из кухни вышли все, кроме Федора.

— Простите, — поинтересовался Толстой. — Почему вы не сказали им правду?

— А зачем? Или вы, Лев Николаевич, все же виновны? — хитро улыбнулась она.

— Так вы все знали с самого начала?

— Ну знала, — уперла она руки в боки. — Но это же не моя тайна. Вы гости моего двора. И я ко всем отношусь одинаково.

— А кто это был? — спросил Онегин. — Как они выглядели?

— Не жандармы, — кивнула бабушка. — Я не разбираюсь в форме, но она на них была.

Антон успел выглянуть в окно и увидел знакомые одежды.

— Это люди отца, — ответил он.

— Уверен? — Толстой тоже выглянул.

— Разумеется.

Зинаида Васильевна же села на диван и взяла пряжу. С ней рядом села Дункан.

— Почему вы им ничего не сказали? — тоже спросила девушка. — Не поверю, что это из-за того, что вы знаете Льва Николаевича.

— Ох, а вдруг бы это были жандармы или люди из Кремля? Там сейчас такой бардак происходит, мама не горюй! К тому же я когда была маленькой, все бабки рассказывали, а им свои бабки, что когда правил Петр Первый, было все очень плохо. Казни. Репрессии. Убивали всех неугодных. Черное было время. И я запомнила это. И когда пришли эти люди, я подумала, что если у трона злодей, то вы автоматически хорошие. Да и плохой человек не будет с таким аппетитом есть мои блюда, — улыбнулась она. — Можете оставаться тут сколько угодно.

— Это вряд ли, — вздохнул Онегин. — Если они ищут Антона и нас, то рано или поздно кто-то нас сдаст. Те же работяги из мастерской. Вопрос времени.

— Получается, мне тоже на улицу лучше не выходить? — сказал Антон.

— Я сейчас позвоню ребятам и спрошу, готова ли ваша машина, — Зинаида Васильевна вскочила и подошла к телефону.

Быстро набрав номер, она спросила про авто и положила трубку.

— Сказали, что к вечеру.

Федор довольный вышел из кухни.

— Так давайте подождем тут, — сказал он. — Это же не агенты и не кремлевские ребята. А всего лишь частники от Князя. Не в обиду, парень.

— Зачем обижаться на того, кто ест, как свинья, — пожал плечами Антон.

Федор же только рассмеялся, вот только глазами он продолжал смотреть на Есенина.

Они вернулись к столу, где продолжили пить чай.

Свернув с трассы на какую-то полузаснеженную колею, мы проехали около двадцати километров и выехали к небольшой деревне. По навигатору она называлась Грязевка.

— Развернись и постой минут двадцать, — попросил я Данилу.

Он без лишних слов сделал, что я просил. После Болванчик вылетел из кольца и разлетелся над всей деревней.

Зачем ездить по узким улочкам на такой махине, пугать людей, если мой питомец сделает все быстро и незаметно.

— Тут есть несколько магов. Слабеньких. Но никакого присутствия мощной энергии я не наблюдаю, — сказала Лора. — Тут вообще человек пятьсот живет.

— Ладно, сворачиваемся, — кивнул я, и детальки начали возвращаться в машину.

Мы начали возвращаться к трассе.

— Слушай, начальник, — начал Данила. — А что там за история с татуировками какими-то… Как у рыцарей?

— А что с ними?

— Ну… Можно мне такую же? — улыбнулся он.

— Боюсь, его болевой порог слишком слабенький, — предупредила Лора, заранее просканировав водителя.

— Мне кажется, тебе это не надо. Да и будет очень больно. Представь, что на тебя медленно выливают раскаленное масло? Представил?

— Фу, — поморщился Данила, — надеюсь, нерафинированное?

— Так вот, это будет в несколько раз больнее и дольше, — напустив жути, сказал я.

— Тогда лучше не стоит.

Мы выехали на трассу и поехали к следующей точке на карте. До нее было минут десять ходу.

Заезжая к следующей деревне под названием Верхние Мулы мы увидели перед въездом несколько машин с символикой Кремля.

— Попробуем твою нычку, — вздохнул я.

Данила нажал кнопку, и мое кресло опустилось вниз, под днище автомобиля. Сверху захлопнулась металлическая плита.

— А что, уютненько, — произнесла Лора, оказавшись лежа на мне. — Сейчас картинку покажу, и можно вообще отсюда не вылезать.

— Да уж нет. Я бы вылез.

Лежать, словно в гробу, мне не улыбалось.

Болванчик же был снаружи. Он разлетелся по округе, проверяя и сканируя все дома.

— Покажи еще, что происходит в кремлевских машинах, — попросил Лору.

Автомобили оказались пусты. Кроме одного. Все солдаты ходили по деревне. Людей тут жило больше, чем в предыдущей.

— Есть несколько небольших всплесков энергии, — сказала Лора и несколько деталек подлетели к этим зонам.

Там как раз мы и увидели людей Кремля. Они стучались в дома и интересовались, не видели ли они тут никого подозрительного. Так же показывали фотографии.

— Тут определенно их нет, — ответила она.

— Следи за этими ребятами, — приказал я.

Нам повезло, потому что солдаты закончили обходить дома и постепенно возвращались.

Мы подъехали слишком близко, и из машины Кремля вылез солдат. Он перегородил нам дорогу и подошел к водителю.

— Прошу прощения, — вежливо поздоровался он. — Скажите, вы местный?

Данила уже знал, что примерно отвечать.

— Нет, — рассеянно улыбнулся он. — Признаюсь, я заблудился. Еду с рыбалки. Мужики порекомендовали новое озеро, и не там свернул. Навигатор ничерта не работает.

Лора поторопилась создать на экране помехи.

Заглянув внутрь салона, солдат пробежался глазами по приборной доске, увидел, что она не работает и сказал:

— Разворачивайтесь, доезжаете до ближайшего перекрестка, и там направо. Трассу вы увидите.

— Ах, направо… — хлопнул себя по лбу Данила. — А я, дурак, налево повернул. Спасибо.

— И вам.

Машина практически развернулась, и я приготовился выезжать, как этот же солдат вновь постучался по стеклу.

— Да? — удивился Данила.

— На какую удочку ловили?

— «Томагавк», — быстро ответил мой водитель. — Но скажу честно, херня, а не удочка. Лучше бы брать «Шепард» или «Акара».

— Что-то поймали? — прищурился он.

— Я же говорю, херня, а не удочка, — всплеснул руками Данила. — Мало того, что не поймал ничего, так еще и заблудился. Кстати, а вы, собственно, кто?

— Я кремлевская гвардия, — гордо произнес он. — И хотел бы проверить вашу маши…

Но тут вернулись его товарищи.

— Э, Семен! — окликнул один из солдат. — Сворачиваем. Тут никого! Иди сюда!

— Ладно, езжай, — хмыкнул мужчина и пошел к своим

Данила выдохнул и аккуратно тронулся с места. Я же продолжал слушать, что они будут говорить.

— Итак, уже третья деревня, — произнес один из кремлевских.

— А ты что, рассчитывал, что мы их так быстро найдем?

— Нет, но Гоголю нужны отчеты. Сам знаешь, что он сейчас может в любой момент сорваться.

— Да… Не хотелось бы почувствовать на себе его гнев, — вздохнул еще один.

— Так, что там у нас дальше…

У одного из них прозвенел телефон, и Лора тут же взяла его под свой контроль.

— Слушаю? — ответил солдат.

— Только что был анонимный звонок из Ступкино. Говорят, там видели солдат из рода Есениных.

— И что? Там уже сообщили, что, скорее всего, князь будет пытаться вернуть своего сына, пока о нем не стали говорить в новостях. Имидж и вот это вот все.

— Ага, только с этим анонимным звонком еще сообщили, что наши клиенты в этой деревне.

— Понял вас. Выезжаем.

Я, тем временем, вылез из этого подпольного саркофага и немного размял плечи.

— Ну и куда едем? — спросил Данила. — У вас, начальник, такое лицо, как будто вы что-то знаете.

— Да, знаю, — улыбнулся я. — Давай в поселок Ступкино.

Заодно попросил Лору придержать этих кремлевских господ. С чем Лора отлично справилась, повредив им электронику. Все же, если пустить побольше энергии от кристалла по проводам, то она просто сгорает. И никто не подумает, что это было сделано специально.

Так что они провозятся еще около часа, как минимум.

Я же показал Даниле новый маршрут, и он, вдавив педаль в пол, помчался до нужного места.

Ехали мы еще минут тридцать.

Поселок Ступкино.

Зинаида Васильевна поднялась на второй этаж, в библиотеку. Она спокойно читала книгу у окна, иногда поглядывая на дорогу.

— Кого-то ждете? — раздался голос у нее за спиной.

Бабушка подскочила от удивления. Обернулась и увидела Федора. Он облокотился на дверной косяк и с интересом рассматривал помещение.

— Ой, милок, напугал.

— Напугал? — его широкий рот начал медленно растягиваться в улыбке. — Ну да… Напугал…

— А где остальные? — поинтересовалась она.

— О, они внизу. Болтают. Хотят пораньше уйти.

— Зачем это? — удивилась старушка. — На улице холодно. Да и ваша машинка будет только к вечеру.

Федор зашел в комнату и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Зинаида Васильевна взволнованно посмотрела в окно.

— Зачем ты закрываешь дверь, милок? Сквозняка же нет, — улыбнулась она.

— Привычка, — пожал тот плечами, продолжая сверлить старушку взглядом. — Так что, вы кого-то ждете?

— Ну… Всегда могут приехать новые постояльцы, — пожала она плечами.

— Забавная вещь, — продолжил Федор, медленно подходя к старушке. — Ты говорила, что позвонила в мастерскую и там сказали, что ремонт будет закончен к вечеру. Верно?

— Конечно… — она взяла себя в руки и нахмурилась. — И почему это ты мне тыкаешь, молодой человек? Я тебе в матери гожусь.

Он подошел вплотную и навис над ней, словно фонарный столб.

— В матери? — его рот стал еще шире. — О, как ты ошибаешся. По сравнению со мной. Ты младенец.

— Что ты такое говоришь?

— Пока вы мило болтали в гостиной, я с удовольствием доедал пирог, — продолжил Федор. — Но видишь ли, у меня слишком широкий рот и привычка быстро есть осталась еще с детства. Как раз с того времени, когда твои бабки тебе рассказывали про Петра Первого.

— Я не понимаю…

— Ой, ты очень умная для младенца… — Федор погладил длинными пальцами ее по голове. — Вот только не стоило хранить в одном месте ориентировки с нашими вознаграждениями и долговые расписки.

— Так ты что такое говоришь? — опять попыталась разозлиться старушка. — Я же сказала, что слышала про вас!

— Ой, точно, — хлопнул себя по лбу мужчина. — Это не самое подозрительное. Вот только кому ты звонила по выключенному телефону? Я сам перерезал провод, когда уходил в туалет.

— Я не… Что ты такое…

— Когда ты успела сообщить про нас? — вплотную наклонился Федор. — Говори, или я откушу тебе лицо.

— Я не… Мне очень нужны деньги… У меня дочь…

Федор втянул носом воздух и отошел на пару шагов назад.

— Молодец. Очень хорошо, — он похлопал в ладоши. — Настоящая актриса. Такая глупая, но уже пытаюсь врать, как взрослая! Наверное, остальные в деревне даже не догадываются, кто ты на самом деле? Верно?

— Моя дочка… Она набрала кучу долгов… — разрыдалась старушка.

— Да… — просвистел Федор. — Вот так проблемка…

Он достал из заднего кармана документы Зинаиды Васильевны.

— Забавно, но по документам, у тебя только сын. Да? Валентина? — он швырнул все найденые документы к ее ногам и присел на корточки, открыв паспорт. — Именно так тут написано! Ох, как же ты плохо врешь! Где полет фантазии? А теперь, говори, кого ты вызвала?