Я должен стать Главным Героем или… – 2

Глава 19

Оставшиеся несколько дней до соревнований прошли под звездой потных тренировок.

— Господь, если ты меня слышишь, дай мне знак, что все не зря… — пробормотал я, вываливаясь из кабины меха после очередной тренировки по боевому передвижению с Мишаней.

— Штерн! — этот мерзкий звонкий голосок я узнаю из тысячи. Анька Шереметьева уже спешила через весь ангар, цокая по бетону каблучками.

— Понятно, здесь бога нет… — пробормотал я, наглухо игнорируя окрики лейтенанта.

— Сержант Штерн! Стоять! — опять крикнула мне в спину Шереметьева.

Если успею заскочить в раздевалку и оголиться хотя бы по пояс, то буду в безопасности. Потому что лицезреть меня голышом будут рады только поклонники моды героинового шика и Лилит.

— Ты чего приказы вышестоящих игнорируешь! — рявкнула Шереметьева, с силой захлопывая дверцу шкафчика, за которой я пытался спрятаться.

Сраный компрессионный костюм прилип, как банный лист, и я даже кокетливо плечико оголить не успел, так что изгнать ведьму видом своей впалой груди и сколиоза у меня не получилось.

— Лейтенант! — вскрикнул я, пытаясь показать на лице удивление. — Это мужская раздевалка!

— Я тебя на дизель отправлю за такое поведение! — продолжила истерить эта ведьма. — Ты должен выполнять приказы командиров!

— А, вы что-то говорили? У меня просто в ушах звенит после пилотирования, да и вижу я плоховато… — ответил я, прикидываясь шлангом.

Оправдание, кстати, было рабочее. Даже с учетом аномально мощного магического ядра, качалки с Мишаней и постоянных тренировок, даже полчаса в капсуле в режиме тренировки — пиздец какое испытание как для мышц, так и для центральной нервной системы. Иногда мне казалось, что лучше бы я со своим черным соседом целыми днями железо тягал, чем залезал в этот проклятый мех хотя бы дважды в неделю… А Мишане, кстати, было норм. Ничего его не парило. Он сейчас вылезет из компрессионки, достанет из костюма меня, сходит на обед, немного вздремнет и пойдет на вечернюю тренировку. И так каждый божий день.

— Ты что от моего кузена хотел? — прошипела Шереметьева. — Вроде как Андрей конкретно дал тебе понять, чтобы ты не зарывался.

Я внимательно посмотрел в льдистые глаза этой сучки, которая сейчас была готова броситься на меня и расцарапать лицо. Красивая, шаболда, ну почему же ты такая тварь? Хотя думаю даже с таким характером дворянчики перед Анькой штабелями укладываются. Вон, даже Валерчик запал и ходит, вздыхает как поэт Серебряного века. По всей видимости, дворянам на характер плевать — лишь бы по родословной была породистая, словно кобылица, да обертка поярче. А то, что человек и не человек вовсе, а так — говнецо, а то и вовсе говнище, как в случае с лейтенантом Шереметьевой, им было уже не столь принципиально.

— Про какого Андрея я не в курсе, но если вы столь неуважительно упоминаете штабс-капитана, то его прямого указания не нарываться на вашу родню я не нарушал, — вздернув подбородок, ответил я.

Ну а чо? Я теперь обедневший потомок шляхтича и международный герой, могу позволить себе к еврейской изворотливости добавить и старой-доброй шляхетской спеси.

— Я вот слышала другое, — прошипела Анька.

— Не знаю, что вы слышали, но я вмешался в ситуацию с Антоном Шереметьевым, исключительно защищая честь Московской Магической, — ответил я. — Или вы считаете, что позволять царскосельским бить местных студентов это достойное поведение для заместителя председателя студсовета и сержанта спецмехвойск?

Опля! Это была чисто ментальная двоечка для Шереметьевой. Я приплел к своим аргументам не только гимназию, но еще и свой статус ее подчиненного, прямо намекая, что если бы нихера не делал — то опозорил бы и Долгорукова, и саму Аньку.

Шереметьева была готова во мне дыру прожечь, но тут в раздевалку все же зашел Мишаня. Было понятно, что для порядка гигант решил помяться за дверью, но привычной ругани и криков в исполнении лейтенанта он не услышал и, судя по обеспокоенному виду решил, что мы тут уже перешли в рукопашную и друг друга поубивали.

Мои навыки Иванов знал отлично, не зря столько дуэлей провел, как секундант, но и Шереметьева была не лыком шита, так что кто вывезет в схватке — миниатюрная спортивная блондинка или тощий потомок богоизбранного народа, являлось вопросом открытым.

— Госпожа лейтенант! — прогудел гигант. — Разрешите начать переодеваться. У меня ведь режим и…

Кодовая фраза прозвучала и белобрысая осознала, что придется отступить. Ведь в своем стремлении придерживаться распорядка дня Мишаня не остановится ни перед чем, так что начнет оголять свое огромное божественное тело цвета графита прямо при молодой незамужней женщине. Пусть и с погонами лейтенанта.

— Спасибо, бро, — кивнул я гиганту, когда Анька наконец-то вышла из раздевалки и, по моим подсчетам, отошла метров на десять от двери. Слух у этой ведьмы был, как у летучей мыши, так что лучше подождать разрыва дистанции.

— Что случилось на этот раз? — спросил Мишаня.

— Да помнишь, я Антошу у царскосельских отбил в день награждения? Вот из-за этого и бесилась эта ведьма.

— И чего она? — недоуменно прогудел гигант, попутно помогая мне стянуть компрессионный костюм.

— А хрен его знает, — пожал я плечами, переодеваясь в гимназическую форму. Остаток дня был у меня совершенно свободен, а уже завтра — состоится церемония открытия спартакиады, так что сегодня я планировал оттопыриться с Воронцовым. — Ты точно с нами в клуб не поедешь?

— У меня режим…

— Мишаня, мы тебе навалим куриной грудки столько, сколько сможешь съесть, — честно пообещал я гиганту. — Погнали, хоть на мир за забором посмотришь.

Иванов недовольно поджал пухлые губы. Эту обработку я вел последние три дня, потому что и в самом деле, мы стали друг от друга как-то отдаляться. Раньше Мишаня был моим лучшим корешем во всем этом сраном мире, но чем больше я занимался вопросами бизнеса, тем больше мой фокус съезжал на Воронцова и прочих дворян. А терять свои пролетарские корни я не хотел! Тем более, мне с Мишаней в бой идти, и фигурально — во время соревнований, и буквально — после спартакиады Долгоруков обещал нам первые боевые выходы на мехах под его командованием.

Так что тимбилдинг с Мишаней нужно было провести, просто кровь из носа!

— Опять вы с Валерой нажретесь, а мне потом вас с общагу тащить.

— Не нажремся! А если нажремся — то нас Бубна завезет и затащит, его на проходной уже знают, да и мы ему пропуск сделали, как родственнику, — успокоил я Мишаню. Погнали. Покушаешь курочки в соевом соусе, он, кстати, совсем некалорийны! Музыку послушаешь, мышцы покажешь свои. Прикинь, как на тебя все смотреть будут!

— А кто еще будет? — спросил гигант, привычно закидывая обе наши сумки себе на плечо. Как он сам говорил, так проще, чем смотреть, как я волочу эту ношу на своем горбу, замедляя передвижение.

— А что, позвать кого-то хочешь? — удивился я.

— Давай Лилит с собой возьмем, — невинно пожал плечами Мишаня.

Я мигом понял, что задумал хитрый коренной русский и как Мишаня решил прогреть гоя в моем лице. Если с нами будет Лилит, то напиваться мне точно не стоит. Банально потому что демонесса может воспользоваться моим беспомощным состоянием. Бывали прецеденты, еле уберегся. Но видеть в нашей с Валерой компании Мишаню страсть как хотелось, я уже загорелся этой идеей, так что пошел ва-банк:

— И Стивена тогда возьмем, чтобы Лилит не скучала, а он на твое полотенчико не охотился. Как тебе затея?

От этого предложения лицо гиганта просветлело. У него были непростые отношения с опоссумом, он постоянно подкармливал Стивена курочкой — не потому что боялся, а потому что был добрый — но простить адской твари, посланной мне Б. Г.-куном гибель своих предметов гигиены, Мишяна до конца не мог. Я же понял, что надо срочно звонить Бубне и предупредить моего усатого подручного, что состав делегации изменится и нужно срочно накрывать поляну не чисто из куры, закусок и бухла, но добавить еще каких-нибудь вкусняшек для Лилит. То, что у этой жертвы опоссумной резни есть полугодовой запас кошачьих консервов, я даже не сомневался. Тут все под контролем.

Короче, было решено. Выезжали мы в город целым табором. Лилит которая игралась в это время со Стивеном, услышав о поездке в клуб, убежала в свою комнату собираться, а мы с Мишаней — стали проводить себя в порядок.

— Ну, все готовы? — спросил я, проводя визуальный осмотр своих товарищей.

Лилит надела легкое платьице, похожее на то, в котором мы ходили кушать шашлык, только немного темнее, цвета глубокой воды. Иванов втиснулся в армейские брюки и повседневную зеленую рубашку. Я же, как человек, который планировал бухать, нарядился по гражданке, дабы «не позорить честь мундира», как говорил Долгоруков. О какой чести, я правда, не уточнял. В обоих мирах вояки прямо при погонах легко бухали, словно черти, но наставление штабс-капитана я запомнил, и если и планировал принять вид не слишком презентабельный, то от элементов армейской одежды отказывался.

— Поехали, Воронцов уже на месте, нас ждет, — кивнул я своим, и мы двинулись на выход.

Время на часах — начало пятого. Пока поймаем такси, пока доедем, туда-сюда, тыры-пыры, шуры-муры, уже будет ближе к шести. В полночь я планировал выдвигаться обратно в сторону общаги, чтобы завтра в час дня на торжественной линейке быть бодрячком.

Вот только когда мы зашли в клуб, у меня чуть не отвалилась челюсть.

За отдельным столом для ВИПов, который мы планировали с Валерой сегодня оккупировать, сидел не только Воронцов, но еще и княжич Понятовский. Причем эти двое уже нормально так прогрелись, судя по запотевшему штофу с беленькой и початой закуске.

— О! Илья! — воскликнул полуфабрикат на Валерке, поднимаясь со своего место. — Станислав! Прибыли мои друзья! Я вижу, ты не только Мишаню уломал, но и Лилию привез?

При виде Лилит княжич Понятовский расплылся в улыбке и, бодро поднявшись со своего места, тут же направился приветствовать даму.

Слава богу, нас на пороге встретил Бубна и забрал с рук Лилит Стивена, поведя опоссума задней дверью в свой кабинет! Демонесса сначала дулась, но я заверил девушку, что если ей станет скучно, то она всегда сможет пойти поиграть с этой тварью в кабинет нашего управляющего. Все же, московский молодежный бомонд был еще морально не готов к близкому знакомству с моим тотемным зверем. И в их же интересах, чтобы этот день никогда не настал.

— Jaka piękna dziewczyna, — начал поляк, галантно наклоняясь лицом к ладони Лилит. — Валерий говорил, у вас есть сестра, так Штерн?

— Мы не кровные родственники… — многозначительно ответил я, предвосхищая грядущие потенциальные недопонимания, которые Лилит на людях обычно генерировала со сверхсветовой скоростью.

— Вот как, — протянул Понятовский.

Валера, прокашлявшись, напомнил княжичу, что Лилит даже не дворянка, хотя это исключительно вопрос времени, учитывая ее невероятные целительские способности. После Воронцов представил Мишаню и поляк, оценив габариты моего соседа, совершил роковую ошибку. Он задал ему вопрос про машину моего соседа, передовой мех «Оплот» защитного типа.

— Княжич, вы хотите узнать секретные данные? — с усмешкой спросил Валера, усаживаясь на свое место, но в голосе Воронцова что-то промелькнуло.

— Совершенно нет, — закачал головой пан Понятовский. — Вопрос… praktyczne? Характеристики «Оплота» мне известны. Интереснее впечатления от машины.

Мишаня, который до этого только пробубнел свое имя и сейчас, сидя на краешке дивана, затравленно озирался по сторонам в поисках обещанной куриной грудки под соевым соусом, сфокусировался на поляке.

— Вы фанат? — прямо спросил гигант у пшека.

— А какой пилот не фанат мехов? — искренне удивился Понятовский.

Мишаня демонстративно скосил глаза на меня, сидящего сейчас под ручку с Лилит, но вслух ничего не сказал. И так все было ясно. А потом мы с Валерой поняли, что потеряли этих двоих. Даже Лилит, невинно хлопая глазками, заметила, что обстановка за столом изменилась.

Нет, конечно же, сначала беседа огромного исконно русского негра-провинциала и польского княжича начиналась почти чопорно, но чем дольше эти двое говорили, тем жарче становилась дискуссия.

А когда Понятновский расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и сбросил свой щегольский жилет, я окончательно осознал, что не ошибся в поляке.

— Надо будет Долгорукову рассказать, — задумчиво сказал Валера, когда мы двое вышли на перекур, подышать воздухом.

— Что именно? — спросил я, чиркая зажигалкой и протягивая открытую пачку Валерке. Этот поц время от времени баловался табачком, хотя курил не в затяг, как сигару.

— Что твоего соседа могут сманить красно-белые к себе, — ответил этот поц, неловко прикуривая сигарету и тут же выпуская облачко дыма, широко открыв рот. — Понятовский его так просто не отпустит.

— Ты думаешь, княжич такой гад? — удивился я.

— Не думаю, а знаю, — четко ответил Валера. — Пригласят на стажировку или обмен опытом, потом прикормят какими-нибудь мясными деликатесами, девку, опять же, подложат. Ты видел, какие пшечки крепкие бабы? Ух!

— Только если они внезапно научились принимать форму штанги, — хмыкнул я, затягиваясь.

— Значит, обратятся к женской олимпийской сборной по тяжелой атлетике. Или к метательницам ядра, — глубокомысленно изрек Воронцов. — Короче, варианты всегда есть.

— Да нет, Мишаня не такой, зачем ему сваливать к пшекам? Там что, лучше ему будет? — махнул я рукой, но Воронцов только иронично покачал головой.

Блять, а ведь Валерка прав. Мишане реально будет лучше у шипяще-свистящих соседей. Первое — там ему светит титул, пусть и через брак с какой-нибудь третьей дочерью мелкого шляхтича, которая пошла по спортивной карьере. А тут что? Он второй в звене со скандальным простолюдином, служит под командованием не менее скандального княжича Долгорукова, на которого многие в Империи зуб точат. А если мы провалимся? Я-то ладно, выплыву, мне Б. Г.-кун заскучать не даст. А что будет с Мишаней и что ему светит?

А Стасян Понятовский уже показал, как умеет быстро решать вопросики. Тут солнце встать не успеет, а князь уже получит срочную депешу через посольство, в котором сыночка изложит по полочкам, что и как нужно подготовить для сманивания перспективных кадров.

То, что я увидел в ночь прорыва четко говорило, что польские машины были большим и пиздец какими тяжелыми в управлении. Сам Стасян, как и почти любой пшек, был парнишей немаленьким, но даже больший здоровяк потерялся бы на фоне Мишани. А ведь не просто так он спросил у Иванова про «Оплот». Эта машина была хоть и ниже в высоту, но минимум такой же массы, как и польские мехи. И пересесть с «Оплота» на тяжелые машины Речи Посполитой для Иванова не составит никакого труда.

— Блять… — протянул я. — Надо соседа спасать.

— Просто поговори с Долгоруковым завтра, — остановил меня Воронцов. — А сегодня не мешай. Станислав может и обидеться, если ты станешь так нагло вставлять ему палки в колеса. А мы в это время можем плотно накидаться. За этот раз, и за прошлый. А утром нас Лилия откачает, целительная магия отлично снимает похмелье.

— А если опять бахнет прорыв? — спросил я. — Мы с тобой везучие. Тем более, с нами княжич…

— Не бахнет, — серьезно ответил Валера. — А если бахнет, самооборона будет здесь через пять минут. Я папе позвонил, предупредил, где мы будем. А касательно Понятовского… Поверь мне, он нарежется первым, так что все будем в одной кондиции.

План Валеры мне понравился. Напряжение последних дней было такое, что настроение реально было — нажраться в сопли и ползать под столом. Последней каплей стал сегодняшний разговор с Анькой. И даже перспектива того, что я могу проснуться в одной постели с Лилит как-то не пугала. Ведь в последнее время демонесса вела себя крайне прилично, что я сначала принял за обиду. Но нет, казалось, адская беженка просто поняла, что стоит сбавить обороты, так что никакого беспокойства о последствиях на следующий день у меня не было.