Взвод лейтенанта Кольчугина

Глава 19

— Ну, вы, и накрошили фарша, товарищи офицеры, — посмотрев присланные беспилотником видеокадры с места боя, покачал головой комбат. — Капитан Славнов, сколько насчитали жертв среди коричневокожих?

— Около трёх тысяч, если считать и тех, кого летуны пожгли напалмом, — пожав плечами, ответил командир третьей роты.

— Пленных много? — профессионально поинтересовался Джакро Онтода.

— Чуть больше пяти тысяч. Мы их заставили собирать тела и хоронить своих погибших, — повернулся к экрану капитан Кольцов. — Завтра пленные начнут ремонтировать второй мост, а заодно и достраивать третий.

— Значит, всего отряд охраны переправы насчитывал около десяти тысяч марабарских солдат, — прикинул расклад сил начальник разведки батальона. — Три тысячи убито, пять – в плену. Получается, что пара тысяч успели разбежаться по всей округе.

— Увы, марабарские воины быстро бегают. Не гоняться же нам за каждым по лесу, — вздохнув, отвёл взгляд капитан Славнов.

— Джакро, думаю, что беглецы уже далеко, и не представляют для нас никакой опасности, — подполковник Руденко подвёл черту в разговоре с командирами "аквы" и "терры". — Завтра мы дадим коричневокожим сражение у стен Блэктауна, а затем принудим царя Марабарии к переговорам, заключим с ним мир, и прекратим эту войну. Всё, заканчиваем сеанс. Желаю вам удачи, товарищи офицеры.

Видеоконференция завершилась, и командиры взводов стали расходиться по позициям. Солнце уже давно склонилось к горизонту, по небу бежали редкие облака, дул лёгкий тёплый ветерок, температура воздуха держалась на отметке в тридцать градусов по старику Цельсию. Однако красоту окрестного ландшафта портили многочисленные воронки и чёрные пятна выжженной земли. Да, ещё и масса тел убитых, многих из которых заживо сожгло напалмом, или разнесло на куски снарядами автоматических пушек. Впрочем, мертвецами уже занимались многочисленные пленники, собирая и оттаскивая тела в вырытые на месте бывших редутов братские могилы. Подстёгнутые паническим ужасом перед свалившимися с неба кровожадными чужеземцами, туземные воины работали, словно заведённые роботы. Смекнув, что к чему, разведчики старательно поддерживали образ страшных и ужасных монстров. Периодически пиная пленных своими крепкими армейскими ботинками, угрожающе щёлкая затворами "рапир", десантники держали марабарцев в постоянном напряжении и страхе. А что делать? Неполные две сотни мобпехов захватили в плен пять тысяч врагов, и тех как-то надо было удерживать в повиновении.

— Так, мои хорошие, нам предстоит нелёгкая ночёвка, — заложив руки за спину, капитан Славнов прошёлся вдоль короткой шеренги лейтенантов третьей роты. — Выставляйте периметр, минируйте подходы к позициям, готовьте аппаратуру. Василий, твои бойцы будут охранять лагерь пленников, поэтому пусть отдадут датчики и мины парням Кольчугина и Риккардо. Всё понятно?

— Так точно, товарищ капитан, — козырнул лейтенант Парфёнов. Он уже понял, что ротный будет приберегать необстрелянный четвёртый взвод до тех пор, пока его личный состав полностью не проникнется здешними реалиями.

Ночь началась спокойно, без попыток побегов пленных и каких-либо нападений на позиции разведчиков. Один за другим над горизонтом взошли все три спутника Венеры, залив бледным светом окружающую местность. Затем в людскую войну нагло вмешалась местная фауна, и начались проблемы.

Запах крови и полежавшие на солнце тела погибших очень быстро привлекли внимание местных падальщиков. Ещё днём над местом боя закружили стервятники и какие-то небольшие птерозавры. К вечеру над канатными мостами висело уже целое облако крылатых бестий. В окрестных зарослях появились мелкие падальщики, которые терпеливо ждали наступления тёмного времени суток. Впрочем, птерозавры и всякие там гиены не представляли особой опасности для хорошо вооружённых людей.

Гораздо более крупные неприятности начались тогда, когда из глубины каньона появились саблезубые кошки и какой-то новый вид летающих ящеров. Эти зверюги не стали нападать на мобпехов, а избрали своей целью более легкодоступную добычу – пленных коричневокожих солдат. Причём, саблезубые твари совершали свои нападение целыми прайдами, атакуя внезапно и агрессивно. Разведчики не ожидали такой наглости от живущих в каньоне хищников, и не выставляли с той стороны минных ловушек.

После полуночи сразу несколько кошек с грозным рыком ворвались в середину группы лежащих на земле пленных. Поднялся страшный шум, среди марабарцев началась паника, по импровизированному лагерю в панике заметались многие десятки людей. Часть из них бросилась в побег, напоролась на ограждение из колючей проволоки, и подорвалась на минах. Основная же масса аборигенов отхлынула в противоположную сторону лагеря, с ужасом глядя на то, как полтора десятка свирепых хищников пожирают ещё трепыхающиеся тела их товарищей. Саблезубые же, вероятно, не были знакомы с автоматическим огнестрельным оружием, поэтому вели себя очень нагло. И получили по полной.

Преодолев первое замешательство, бойцы лейтенанта Парфёнова сосредоточили на прайде хищниках огонь трёх пулемётов и двух десятков автоматов. За пять секунд с жизнью расстались тринадцать реликтовых кошек, и лишь двум раненым удалось удрать. От зубов и когтей саблезубых погибли девять пленных солдат, а ещё столько же получили ранения. К сожалению, в ущелье обитало несколько прайдов, и вскоре очередному нападению подвергся лагерь на другой стороне каньона. Схватившись с десантниками четвёртой роты, второй прайд потерял одиннадцать своих членов, прекратив дальнейшую охоту на людей.

Ближе к утру несколько пленников стали жертвами летающих ящеров. Точнее – летающе-прыгающих ящеров. Эти твари – назовём их для удобства гарпиями – совершали прыжки с верхушек деревьев, и, расправив перепончатые крылья, планировали на избранную ими цель. Гарпии убивали свои жертвы ударом тяжёлого клюва в голову, а затем пытались утащить добычу в глубину каньона. Действовали хищники бесшумно, словно лесные призраки. Этими тварями занялись снайперы боевой группы "ак-тер", и вскоре рядовой Кего Тапс подстрелил первую гарпию. До конца ночи снайпер утроил счёт, за что утром получил устную благодарность от командира роты.

Кроме реликтовых хищников из глубины ущелья, с наступление ночи появились и местные шакалы и гиены. Эти кружили вокруг позиций разведчиков, рычали, тявкали, завывали, дрались между собой, разрывали свежие могилы. Пара десятков тварей подорвались на минах, или стали жертвами меткой стрельбы со стороны дозорных. В этом противостоянии мобпехи с успехом использовали тепловизоры и тактические радары.

С наступлением утра у десантников возникли проблемы иного плана. Часов в восемь на сетомейской стороне появилась длинная колонна связанных верёвками чернокожих, угоняемых в рабство. Судя по всему, конвой даже не подозревал, что ситуация у мостов резко изменилась, и отнюдь не в пользу захватчиков. Охранники наложили в штаны сразу же после внезапного появления из придорожной зелёнки страшных воинов-призраков, стрелявших из автоматического оружия. Большинство конвоиров было моментально уничтожено, а в возникшей суматохе никто из сетомейцев серьёзно не пострадал. Спустя пару часов кружащий высоко в небе дежурный беспилотник обнаружил ещё одну колонну потенциальных рабов. На этот раз мобпехи подняли в воздух тройку "колибри", и в мгновение ока освободили больше двух сотен женщин и детей. Охрана колонны приняла конвертопланы разведчиков за машины циклопов, в панике разбежавшись по округе. За второй колонной последовала третья, и после полудня у капитана Кольцова возникла серьёзная проблема: куда девать, и чем кормить более пяти сотен освобождённых подданных Сетомеи.

На противоположной стороне каньона начало нового дня принесло стычку с полусотней наездников на динозаврах. Кавалеристы появились, как это им казалось, внезапно, из-за поворота лесной дороги, и тотчас угодили в засаду. Благодаря парящему высоко в небе "призраку" взвод лейтенанта Кольчугина получил шанс организовать врагу весьма "тёплую" встречу, и с блеском осуществил задуманное. Из огневого мешка не ушёл никто, и лишь шестерым раненым всадникам посчастливилось угодить в плен. От них разведчики узнали, что ночью в ближайший город примчались несколько перепуганных воинов, и стали рассказывать страшные вещи про происходящее на переправах у каньона. Допросив беглецов с пристрастием, с помощью магии боевого шамана, местный военачальник приказал готовить город к обороне. Первым делом он отослал почтового ящера со срочным донесением в столицу Марабарии, город Катвурит, а затем организовал разведку в направлении каньона. Благо, имел под рукой несколько пехотных и кавалерийских частей, не считая гарнизона города. Угодивший в засаду отряд был один из четырёх, отправленных вперёди авангарда основных сил.

Посовещавшись друг с другом, командиры боевой группы решили не бодаться в прямом бою с двумя с половиной тысячами марабарцев, и запросили поддержку с воздуха. Напрямую, минуя занятый обороной столицы штаб батальона. На орбите всерьёз обеспокоились проблемой удержания стратегически важных подвесных мостов, и отреагировали быстро и оперативно.

Для уничтожения подразделений противника генерал Эрик Кошкин перенацелил два звена аэрокосмических штурмовиков, направлявшихся на обеспечение высадки передовых подразделений Первой бригады мобильной пехоты. Спустя двадцать пять минут после получения запроса с земли восьмёрка "громыкиных" вошла в атмосферу планеты в районе ущелья, а затем нанесла точные бомбовые удары по лесным дорогам на марабарской территории. Беспристрастные беспилотные разведчики зафиксировали прямое накрытие трёх пехотных колонн и одного кавалерийского отряда с пусковыми ракетными установками на колесницах. Вражеские войска растаяли, словно лёд на раскалённой сковороде. Лишь позднее, уже ближе к вечеру, какие-то особо упорные фанатики всё же появившись в прицелах у разведчиков капитана Славнова.

В это же самое время, когда аэрокосмические штурмовики громили отряды туземных воинов, в десятках километрах от сетомейской столицы гремело генеральной сражение двух армий. Двадцати пяти тысячам защитников Блэктауна противостояло пятьдесят пять тысяч отборных марабарских солдат. Противник наступал тремя корпусами, тремя колоннами, пытаясь охватить город со всех сторон. Точнее, пытался наступать.

За час до начала битвы командующий армией олигархии, генерал Мут Вапс, произнёс перед своими войсками короткую, но очень эмоциональную речь. Речь генерала слышали все бойцы, т. к. она транслировалась через мощные динамики конвертопланов. Солдаты Сетомеи жадно глотали каждое слово вновь назначенного авторитетного военачальника, и приветствовали того ободряющими криками. Как профессиональные воины, так и ополченцы всем силами рвались в бой, желая поскорее изгнать незваных гостей обратно, и освободить родную землю от ненавистных захватчиков. Люди были уверены в скорой победе, ибо верили не только в свою сплочённость и силу, но и в военную мощь новых союзников – солдат с соседней планеты.

Когда основные силы марабарцев вошли в зону стрельбы двух дюжин тяжёлых береговых пушек, орудия открыли огонь на пределе своей скорострельности. Залп за залпом поражал войска захватчиков, нанося потери в личном составе, рассеивая отряды всадников и колонны пехотинцев. Установленные на плоскогорье тяжёлые орудия вели огонь с шести километров, и были абсолютно недосягаемы для марабарских пусковых установок и миномётов. Огонь корректировался с помощью беспилотников, буквально висевших в воздухе над вражескими войсками. Так на Саргоне-Иштване воевали впервые. Кроме центральной, основной артиллерийской группировки, командование батальоном успело создать ещё одну батарею, вооружённую десятью стодвадцатимиллиметровыми пушками, снятыми с внутренних фортов бухты. Эти орудия также внесли свою лепту в полный разгром врага.

Уже через полчаса после начала сражения панцирная кавалерия Мута Вапса опрокинула расстроенные артогнём отряды марабарских всадников, и, следуя за огневым валом, врубилась в ряды пехотинцев. Артиллерия перенесла огонь ещё дальше, накрыв залпами подразделения второй линии. Шеренги стрелков дрогнули, смешались, и вскоре началось повальное бегство захватчиков на всём центральном участке фронта.

Преследуя врага, кавалеристы Мута Вапса ударили в тыл левофланговым отрядам коричневокожих, и смяли ряды противника. К этому времени правый фланг марабарской армии понёс большие потери от артогня, пришёл в замешательство, начав беспорядочно отходить назад. Появление в воздух четырёх "колибри" второй роты усилило панику в рядах врага, и стало сигналом к началу тотального драпа. Благодаря беспилотникам разведчики смогли вычислить в суматохе и хаосе направление бегства большой группы марабарских военачальников, и десантировались почти прямо на их головы. Короткая стычка с охраной завершилась победой тридцатимиллиметровых скорострелок конвертопланов, а группа из полутора десятков генералов и старших офицеров угодила в плен. Враг понёс самое сокрушительное поражение за последние сто пятьдесят лет.

Тем временем в штабе корпусного генерала Зиа получили донесения подполковника Руденко, обсудили последние успехи боевой группы "ак-тер", и приняли решение провести новую операцию. Совместную, силами Второго и Третьего разведбатов мобильной пехоты. По замыслу командования экспедицией, тесно взаимодействуя друг с другом, оба батальона должны были принудить к миру царя Марабарии, а затем установить союзнические отношения с Биртарией. Задачу по принуждению агрессоров к миру возложили на бойцов Руденко, а дипломатическая миссия выпала на долю разведчиков подполковника Георга Монтенегро. К утру этого дня Южное соединение завершило выполнение предыдущей боевой задачи по разгрому арсенала циклопов, и находилось всего в пятистах милях восточнее берегов Аурики. Всего в сутках хода от побережья Биртарии.

— Кего, правого видишь? — ещё раз бросив взгляд на экран тепловизора, поинтересовался лейтенант Кольчугин.

— Да, командир. Держу на прицеле, — спокойным голосом ответил снайпер.

— Валим обоих, — скомандовал Владислав, приложился к окуляру прицела, и плавным движением нажал на курок.

— Есть, оба, — произнёс рядовой Камано, опуская электронный бинокль. — Отбегались, придурки. Кего, это, вроде, были последние.

— Хорошо, что последние, — продолжая наблюдать за зарослями, заметил Кего Тапс. — Скоро время ужина, может, мы хоть раз поедим нормально, вовремя.

— Ох, я уже и забыл, что такое распорядок дня, приём пищи вовремя, уютная туалетная комната, — грустно улыбнулся Дрек Камано. — Про душ я уже и не заикаюсь.

— Так, мобпехи, прекратить провокационное перечисление всех благ цивилизации, — притворно рассердился лейтенант Кольчугин. — Говорите спасибо, что живём не на подножном корме, а питаемся нормальными пайками. А то, закинули бы нас на задание на месяц в похожий каньон, да без снабжения, без провианта.

— В ущелье жить можно, наверное, — как-то не особо уверенно произнёс рядовой Камано.

— Жить можно, а вот выжить – сложно, — не отрываясь от прицела, резюмировал снайпер. — Командир, вы с Дреком идите, а я ещё полежу, понаблюдаю.

— Ладно, Кего, как скажешь, тебе виднее, — подумав, согласился взводный. — Если что – Васкес прикроет из пулемёта. Всё, мы пошли.

Точнее, поползли. Двое разведчиков ползком преодолели метров двадцать открытого пространства, и, наконец, скатились в ложбинку. Дальше пошли, пригибаясь, пока не достигли свежевырытой траншеи, которую копали коричневокожие пленники. Те шарахнулись, было, в сторону, узрев перед собой две "призрачные" фигуры, а затем дружно бухнулись на колени, и замерли в рабском поклоне.

— Чёрт, чем же вас завтра кормить? — вопросительно произнёс лейтенант Кольчугин, проходя мимо бывших кавалеристов. — И почему ваши тупые командиры не додумались разместить просклады в стороне от позиций?

С некоторых пор проблемой номер один для мобпехов стал вопрос обеспечения продовольствием пленных марабарцев и освобождённых из рабства сетомейцев. Удар аэрокосмических штурмовиков уничтожил оба крупных склада, с которых столовался отряд охраны переправ. Напалм играючи сжёг все запасы зерна, кукурузы, вяленое и сушёное мясо, и другие продукты. Нового же подвоза, по вполне понятным причинам, в ближайшее время ожидать не приходилось. Если пленники могли и поголодать сутки-другие, то к женщинам и детям требовался иной подход. Частично вопрос продовольствия удалось решить, раздав сетомейским мужчинам трофейное оружие, и отправив тех в ближайший лес за добычей. Увы, успехи охотников пока что выгляди более чем скромно – всего несколько мелких зверюшек да пара десятков птиц. Травоядная дичь давным-давно откочевала прочь из местных лесов, а всякие шакалы и гиены не представляли собой гастрономической ценности. Командиры боевой группы решили не доводить дело до голодных смертей, или бунтов, и запросили у подполковника Руденко груз продовольствия с портовых складов столицы. Комбат поначалу опешил от подобной просьбы, а затем пообещал что-нибудь придумать.

Чтобы избежать ненужного брожения среди взятых в плен марабарцев, с утра пораньше для них придумали занятие. Поделив коричневокожих на команды, по двадцать пять человек в каждой, их погнали копать траншеи, ходы сообщения, укрытия для летательных аппаратов. Кому-то повезло, и ему досталась лопата, или какая-то иная железка, но большинство же копали чем придётся, даже мисками и ложками. Конечно, возникли сложности с охраной такого большого количества подневольных рабочих. Пришлось привлекать всех не задействованных бойцов, вплоть до радистов и переводчиков. Кроме того, за пленниками присматривали восемь небольших разведроботов, которых десантники приспособили под охранные нужды. Впрочем, командиры рот приказали смотреть сквозь пальцы, если кто-то из марабарцев попытается убежать. Всё равно, наличие, либо отсутствие сотни-другой пленных кардинально ничего не изменит.

Проблема номер два появилась часа три назад, и, похоже, успешно разрешилась в пользу новоземлян. В соседнем лесу вдруг объявились какие-то партизаны, что ли, и нагло попытались обстрелять позиции десантников. Вероятно, это был передовой дозор небольшого кавалерийского отряда, не попавшего под удар "громыкиных". Разведчики приняли вызов самозваных партизан, устроив снайперскую дуэль по своим правилам. С применением всех современных технических средств обнаружения целей и более дальнобойных винтовок. Дуэль снайперов закончилась победой мобпехов, а последнюю точку в ней поставил меткий выстрел рядового Кего Тапса.

— "Аква-один", "аква-два", приготовьтесь к приёму штурмботов, — внезапно прозвучал в наушниках Владислава голос капитана Славнова. — Разметьте площадку для посадки четырёх аппаратов. Время – десять минут!

— "Аква-один", всё понял! — моментально отреагировал лейтенант. — Рол, давай, зови Винсента и Михаила! Срочно!

— Влад! Придётся загонять пленных в лагерь, иначе испугаются и разбегутся, — через минуту из-за "колибри" появился немного запыхавшейся лейтенант Риккардо. — Четыре штурмбота… Что бы это могло быть?

— Ну, уж точно не пайки для коричневокожих, — пожимая плечами, ответил Владислав. — Чёрт его знает, Луис. Ротный занят разговором с комбатом.

— Хм, он уже минут двадцать говорит с подполковником, — почесал переносицу приятель. — Хотя, чего гадать, скоро узнаем, что к чему.

Разведчики едва успели в отведённый Славновым срок загнать марабарцев обратно в лагерь, обозначив маркерами посадочную площадку. В воздухе послышался низкий гул множества реактивных двигателей, и в небе появилось восемь тёмных точек. Вот они разделились, быстро снижаясь, изменили режим полёта, переложив крылья с изменяемой геометрией, и решительно пошли на посадку. Зависнув на мгновение над более-менее ровной площадкой, четвёрка машин грузно села на утрамбованную землю, опалив песок огненными струями двигателей. Вторая четвёрка приземлилась за каньоном, в расположении роты капитана Кольцова. Донёсся сдвоенный грохот разрывов: у кого-то из пленников не выдержали нервы, и марабарцы рванулись через минное поле к лесу.

— Чёрт, где же наш ротный? Обычно он пунктуален, и почти никогда не опаздывает, — озабоченно оглянулся лейтенант Риккардо.

— Луис, глянь – а штурмботы-то чем-то перегружены, — присвистнул Владислав. — Зашли на посадку, переваливаясь, с боку на бок, словно разжиревшие селезни.

— Влад, да мне пофигу перегрузка и селезни, — отмахнулся командир "аквы-два". — Готов поспорить, что в кабине сидит пара симпатичных цыпочек, и они во все глаза смотрят на доблестных мобпехов.

— Ох, и не надоест же тебе о бабах, — покачал головой командир первого взвода. — Луис, после войны заведи себе целый гарем красоток, и не вылезай из него год, не меньше. Посмотрим, как ты потом запоёшь.

— Гарем – это рай для настоящего мужчины. Каждый день по новой женщине, — мечтательно улыбнулся Луис. — Ничего ты, Влад, в жизни не понимаешь.

Однако лейтенант Риккардо ошибся. Откинулась створка люка, и на землю спрыгнул пилот-мужчина в лётной форме аэрокосмических сил. Сняв шлем, он приветственно помахал рукой, и, сделав несколько шагов, подошёл к лейтенантам.

— Приветствую славную мобильную пехоту, — по очереди подавая офицерам руку, произнёс лётчик. — Капитан Ярослав Маккейн, орбитальный аэроносец "Новомурманск"[10]. Привёз вам персональные "подарки" от генерала Пинеды. Принимайте груз, парни.

— Эээ… Лейтенант Кольчугин, — отвечая на рукопожатие, представился Владислав.

— Лейтенант Риккардо, — кивая головой, пожал руку пилота Луис. — Господин капитан, а что за груз? Продовольствие?

— Продовольствие? Неужели вы думаете, что я стал бы сажать машину ради поддонов с пайками? — вопросительно изогнул бровь капитан. — Выбросил бы груз на парашютах, и все дела. Ладно, парни, выводите "лошадок".

Офицеры подошли к десантной рампе, которая своевременно плюхнулась на грунт, прямо под ноги разведчикам. Внутри десантного отсека стоял "страйджер" – восьмиколёсная быстроходная бронированная машина, специально созданная для патрулирования пересечённой местности. "Страйджер" представлял собой малый бронетранспортёр на шесть членов экипажа, и широко использовался в сухопутных частях Республики. Тридцатимиллиметровая пушка, пулемёт, направляющие для установки пакета универсальных ракет, великолепная электроника плюс модульная защита делали эту машину весьма популярной в войсках. Бронетранспортёр мог развивать скорость до девяноста километров в час, преодолевал водные преграды, и был вполне транспортабелен. Одно "но" – до сих пор никто не пытался запихнуть эту машину в десантный отсек штурмбота. "Страйджер" перевозили военно-транспортные самолёты, тяжёлые грузовые вертолёты, бэттлботы, наконец. Для стандартного же пехотного штурмбота бронетранспортёр был тяжеловат, и, по идее, не подходил по габаритам.

— Это… Нам? — невольно вырвалось у Владислава.

— А кому же ещё? — искренне удивился Ярослав Маккейн. — Я здесь никого, кроме мобпехов не вижу.

— Нет, парни, эти машины предназначены для второй роты, — из-за корпуса штурмбота появился ротный, на ходу пожал руку лётчику. — Капитан Славнов, командир роты "аква" Третьего разведбата… Кольчугин, Риккардо, выгоняйте машину, а затем выгружайте еду и амуницию. Всю, что прислали… А потом бегом ко мне – получать приказ.

— Вот, те на: вёз одним, а привёз другим, — пилот, похоже, чего-то не понимал. Достал планшет, сверился. — Капитан, объясните, что здесь происходит…

— Сейчас… Отойдёмте-ка в сторону, не будем мешать разгрузке, — ротный подхватил Маккейна за рукав, и принялся тому что-то говорить вполголоса.

Ничего не понимал не только строевой лётчик с космического аэроносца, которого вместе с напарником выдернули из кабины "нортросса" и пересадили обоих за штурвал десантного штурмбота. Солдаты и офицеры роты также находились в недоумении. Впрочем, многие подозревали, что это, вероятно, как-то связано с затянувшейся беседой капитана Славнова с комбатом, подполковником Руденко.

Между тем, сержант Торсон завёл и выгнал "страйджер" из десантного отсека, а бойцы его секции стали выносить канистры с топливом и цинки с боеприпасами. Затем очередь дошла и до дополнительных грузов, которыми был загружен штурмбот. У соседних летательных аппаратов в хорошем темпе трудились секции сержантов Мендозы и Квасова. Выгнанные из отсеков бронетранспортёры уже стояли на небольшом пригорке, метрах в сорока в стороне от штурмботов. Аналогичная картина наблюдалась и за каньоном, на позициях четвёртой роты. Там тоже сновали фигурки мобпехов, а тёмные коробочки "страйджеров" отъезжали в сторону.

Наконец, разгрузка завершилась, и облегчённые на добрый десяток тонн штурмботы дружно взревели двигателями. Высунувшись из кабины, капитан Ярослав Маккейн помахал разведчикам на прощание рукой, прокричал что-то ободряющее, и тяжёлая аэрокосмическая машина стала медленно подниматься над землёй. Вой посадочных двигателей перешёл в сплошной рёв, затем летательный аппарат запустил основные движки, и свечой взмыл в зеленовато-бирюзовое небо. Следом взлетели ещё семь штурмботов, вскоре превратившись в едва заметные чёрные точки на горизонте. Постепенно воцарилась относительная тишина. До заката солнце оставалось ещё три часа.

— Товарищ капитан, может, объясните, наконец – причём здесь вторая рота? — внимательно глядя на своего командира, поинтересовался лейтенант Кольчугин.

— Эта техника предназначена для них. Два взвода второй роты уже на пути сюда. Парни из "аэро" будут вместо нас охранять подвесные мосты. Согласитесь, что со "страйджерами" это намного приятнее, чем без оных, — грустно улыбнулся Славнов. — Мы же, как наиболее опытная и боеспособная боевая группа, только что получили новое задание. Командование приказало осуществить операцию по захвату в плен царя Марабарии. Этой ночью.

— А у него хоть гарем есть? — ухмыльнулся лейтенант Риккардо. — У царей по ночам принято по девкам шастать. Если операция ночью – то монарха надо искать именно в его гареме. А там, может, и нам чего-нибудь сладкого перепадёт.

— Есть гарем, есть, — пряча улыбку, кивнул капитан. — Согласно поступившим из марабарской столицы данным, неудовлетворённые женщины подняли восстание, ибо у драчливого царя возникла проблема с мужской силой. Командование приказало направить красоткам в помощь нашу главную ударную мощь в этом деле – командира одного из взводов, некого лейтенанта с просто чудовищной потребностью в спаривании.

— Да ну вас, уже и помечтать нельзя, — надулся, было, Луис, но не выдержал, и заразительно засмеялся. Засмеялись и остальные. Настроение у измотанных за последние дни офицеров как-то незаметно само собой пошло вверх.