Выкупленная жизнь (СИ)

Глава 2

Машина уже стояла, я узнала её сразу, она выделялась среди «Жигулей», на заднем сидении сидела Ирма. Я настолько запыхалась, что, не говоря ни слова, замахала рукой, чтобы водитель скорее трогался.

— Ты купалась?

— Да… — ответила я, всё ещё восстанавливая дыхание. — Надо ехать! Скорей всего, Дилан уже обнаружил, что я сбежала.

— Ты проколола колёса?

— Поручила Захару. Я была под постоянным наблюдением.

Мне не верилось, что мы уже едем. Я переоделась в сухую одежду, поставила телефон в режим полёта, проверила, все ли документы у меня с собой, и немного успокоилась. Оставался небольшой риск, что Дилан каким-то образом успеет в аэропорт до нашего вылета, но я упорно искала доводы против этого.

— Страшно тебе? — спросила Ирма.

— Не за себя. Дилан в курсе о наших планах, он задумал что-то совсем плохое. Надо успеть всё сделать до его прибытия.

— Главное, что бы ни случилось, доверяй мне. — взяв меня за запястье и глядя мне прямо в глаза, сказала Ирма. — Что бы ни случилось! — ещё раз повторила она.

Автомобиль летел быстро, несколько раз водитель вылетал на встречную полосу прямо перед машинами и успевал перестроиться в последний момент.

В аэропорт мы попали как раз к началу регистрации, почти первыми сели в самолет. Ирма была спокойна, как у себя дома. Я уже не первый раз отмечала про себя, что у неё хорошая подготовка.

И, наконец, взлетели. Но отчего-то страх не исчез. Спустя два часа мы приземлились в Шереметьево и там же стали ждать рейса в Рим. За три с лишним часа ожидания дрожь в теле высосала из меня всю накопленную энергию, Ирма заботливо протянула мне минералку. Когда в зале ожидания появлялся кто-то, похожий на Дилана, моё волнение возрастало до боли в груди.

В 2:35 мы уже сели в самолет. Моё волнение немного утихло.

«Всё. Он опоздает. У нас есть в запасе несколько часов…» — подумала я.

— Тебе лучше поспать.

— Сон не идёт…

— Возьми, это травяная таблетка, она не вредная для ребенка. Нам лететь почти 4 часа.

— Спасибо.

Ирма тоже выпила. Через несколько минут я уже спала. А разбудила нас стюардесса, которая просила всех пристегнуть ремни безопасности.

В Риме было на 2 часа меньше времени, чем в Москве. Вылетев в 2:55, мы приземлились в 4:45.

Ирма с кем-то созвонилась, затем взяла меня за руку и повела. Вещей у неё было явно больше, чем у меня, она взяла с собой целый чемодан на колесиках.

— А если он меня не простит?

— Когда всё сделаем, простит. — заверила меня подруга.

— Я чувствую, как ему сейчас плохо. Я обманула его.

— Не волнуйся. — она хотела сказать ещё что-то, но не знала, как сказать какое-то слово, а спрашивать его у меня не стала.

На автостоянке мы сели в машину к человеку по имени Карл, другу Ирмы, тоже вдовцу, который, однако, не был волком. Карл не знал русского языка, все разговоры они вели на немецком языке.

На заднем сидении я была одна, поэтому легла и задремала. Ирма говорила, что от Рима до Неаполя и Сорренто примерно 265 километров, дорога займет не менее четырёх часов. Как же наш путь был растянут во времени… Она показывала мне какие-то достопримечательности, но сон привлекал меня больше. Заторможенность, вызванная таблеткой, ещё действовала. Когда мы приехали, Карл что-то громко объявил. Я увидела, что Ирма тоже дремала.

— Ты как? — в очередной раз поинтересовалась она.

— Нормально.

— Это наш номер. Сейчас еда, душ, потом грим и… ехать.

Надо сказать, что из-за накатившей на меня тошноты я смогла съесть только один банан да выпить стакан воды. Душ немного освежил, только теперь я заметила, что номером Ирма назвала половину коттеджа, в которой было, как я сосчитала, три комнаты на первом этаже и бассейн на заднем дворе.

— Это Сорренто?

— Почти. Сейчас приедет гримёр. Ты будешь Лариса.

У меня живот свело от страха и волнения.

— Может быть, лучше придумать другой план?

— Времени в обрез. Всё будет хорошо. Иди сюда. — она повела меня в комнату, где стоял стол, и разложила нарисованную схему. — Это его дом, здесь отель, здесь бассейн. Ты пойдёшь со стороны отеля и бассейна, там плохой забор, перелезь его и иди сядь на… на… это, у воды. Тебя заметят. Помни: ты — Лариса. Говори с ним, отвлекай. Пока рядом охрана, не нападай. Я пойду с главного входа, уберу охрану, дам тебе знак, потом ты нападёшь.

Идею с рестораном Ирма упразднила: слишком уж мало времени было у нас в распоряжении.

— Если он узнает меня? — с тревогой в голосе спросила я.

— Не узнает. Ты сама себя не узнаешь. Главное, не нападай, пока охрана. Доверяй мне. Всё будет хорошо. — она взяла меня за руку, её ладонь была теплая и сухая, моя же — наоборот. — Говори с ним тихо, как Лариса. — затем она указала на мой гипс. — Надо снять.

— Это обязательно?

Ирма кивнула и велела Карлу где-нибудь отыскать пилу, неважно уже, какую. Время растянулось дольше, чем было запланировано.

Гримёр привёз с собой мой новый костюм, заставил меня влезть в него (это было голубое ситцевое платье в горошек и кожаные сандалии в тон платью). Волосы выпрямили, подстригли и собрали их в хвостик на затылке, как это когда-то делала Лариса. Когда закончили с гримом, в зеркале на меня смотрела другая девушка. Пришлось снять обручальное кольцо, которое на время травмы кисти я перевесила на левую руку, и оставить его Ирме.

Да, на месте Филина я бы сошла с ума при виде давно умершей невесты. Правда, оставались опасения, что от сильной жары грим потечёт, но меня заверили в обратном.

Достали откуда-то пилу с маленькими зубьями, распилили пластиковый гипс, сняли, кожа под ним оказалась деформированной. Некрасиво. Времени в запасе уже не было, решили всё оставить как есть.

В полдень мы выехали. День был солнечный и жаркий. Меня высадили возле отеля, и я пошла. До участка дома Филина было около двухсот метров. Забор, о котором говорила Ирма, оказался обычной пластиковой сеткой рабицей, натянутой между пальмами. Я без труда пролезла. Не Россия.

Я обогнула цветочную клумбу, во дворе никого не было. На стене террасы висели две камеры. Честно сказать, я растерялась и совершено не чувствовала себя той, в кого меня нарядили. Мой план был бы совершенно другим, а сейчас я толком и не понимала, что делаю.

Чтобы войти в дом, нужно было сначала подняться на террасу. Наверху был бассейн. Я не стала садиться на шезлонг, как велела Ирма, а просто прошлась вдоль бассейна, вглядываясь в зеркальную стену дома, затем, никого не дождавшись, вошла внутрь.

Руки мои дрожали, интуиция просто кричала бежать прочь, но я, как обычно, понадеялась на удачу.

Это была кухня, больше похожая на прилавок бара. За бокалом какого-то напитка сидел Филин, один.

— Здравствуй. — тихим и подрагивающим голосом произнесла я.

Моя будущая жертва скорчила гримасу отвращения.

— Раньше ты не любил роскошь… — я старалась импровизировать.

— Ты ещё кто? — спросил он так, словно я даже близко не напоминала его умершую невесту.

— Я пришла за тобой. — мой голос звучал приглушённо, специально, чтобы старик не понял, кто перед ним, хотя что-то мне подсказывало, что идея заведомо провальная.

— Она мертва! Ты жалкая самозванка! — прохрипел Филин.

Теперь уже в его глазах читался страх, видно было, что моё появление всё-таки задело его за живое. Возможно, Филин даже хотел бы, чтобы это действительно оказалась Лариса, но, всюду окружённый врагами, он не верил чуду.

Я сделала два шага к нему.

— Не… — он выставил одну ладонь вперёд, а другая исчезла в кармане брюк.

Ещё мгновение — и мои клыки лязгнули возле его шеи, но внезапно все мои мышцы пронзила острая боль и я свалилась на пол.

Корчась на полу, я не могла совладать с телом и понять, что происходит, словно кто-то замедлил мои мысли, как в плохом сне. Потом боль повторилась ещё раз, и остатки сознания покинули меня. Эту битву я проиграла.

Очнулась я привязанной к стулу скотчем. В кухне было полно народу, Филин был в ярости и кричал на кого-то, размахивая руками, его лицо всё время то теряло, то обретало человеческие черты. Заметив, что я прихожу в себя, он набросился на меня и полоснул когтями по лицу. Моё ватное сознание чувствовало не боль, а только лишь тепло от стекающих по щеке капель.

Потом появилась Ирма, я подняла голову и пыталась сфокусировать взгляд на ней, голову мотало из стороны в сторону. Я никак не могла понять, что здесь происходит, почему охрана её не трогает…

— Ты просил привести — я её привела! Меня больше не касается! — чётко расслышала я голос Ирмы.

— Приказывал! Ты насмехаться надо мной вздумала? Думала, старик спятит, увидев дешёвый грим? — он выдержал небольшую паузу. — Ты знаешь, что делать.

— Я сказала: это было последнее, что я сделала для тебя. — стояла на своём Ирма. — Я свободна!

— Хорошо, — резко сменил он тон на приторно ласковый и кивнул охране. — Убейте её.

— Нет-нет-нет! — Ирма вытянула руки вперед, как бы отгораживаясь от направленного на неё оружия.

Филин снова кивнул, но на этот раз в мою сторону. Она подошла и схватила меня за волосы.

— Предательница… — прошипела я.

«Доверяй» — внезапно вспомнился мне отрывок из разговора с призраком.

Ирма слегка подмигнула мне.

— Живее, мне нужна её голова!

— И что мне делать с её телом? — мне стало ясно, что Ирма тянет время.

— Меня это не заботит. — прорычал Филин.

Ирма встала за моей спиной и прижала к моему горлу нож. Сзади её колено подталкивало меня, как бы призывая окончательно очнуться.

Лезвие прорезало мою кожу.

— Стой! Хе-хе, на пару слов… — он приблизился к моему лицу вплотную и начал говорить, от избытка эмоций брызгая на меня слюной. — Как тебе электрошокер? Хорошая штука, правда? Я всё время ношу его с собой. А главное — он надолго убивает в тебе зверя…

«Что, на себе пробовал?» — пронеслось у меня в мыслях.

Ирма, стоявшая рядом с наклонившимся ко мне стариком, выхватила электрошокер из его кармана и ударила, с гневом выкрикивая что-то на родном языке и одновременно превращаясь. Филин обмяк и повалился на меня, опрокинув меня вместе со стулом на пол. Падение пришлось на связанные за спиной руки, я взвыла от боли, но поняла, что начинаю отходить от ступора.

Прозвучало несколько выстрелов, затем ещё, но уже где-то в другой части дома. Я изо всех сил пыталась озвереть, но получилось только перекатиться набок и скинуть с себя тушу Филина. Теперь мне стало видно, что происходит в комнате: двое охранников лежат на полу, — видимо, тоже ударенные током, трое пытаются справиться с Ирмой. Она выкрикнула только моё имя, но я поняла, что ей нужна моя помощь. Бой шёл неравный.

Я зарычала, изо всех сил пытаясь высвободить руки — никакого результата: клыки не росли, когти не появлялись. Ворочаясь и видя сквозь растрепавшиеся волосы, как один из охранников выстрелил и попал Ирме в предплечье, я заревела от бессилия и закричала. На долю секунды все замерли, потом охранники, один за другим, упали. Черная тень с чем-то вроде ножа в руке скользнула от них ко мне. Обессилевшая Ирма, уже принявшая человеческий облик, издала невнятный вопль и в два прыжка оказалась рядом, но тут же замерла на месте. Нож разрезал скотч, меня подняли вместе со стулом. Оборотень в маске сел передо мной и посмотрел мне в глаза.

— Ещё живой. — он протянул мне нож. — На.

И тут мне стало понятно, кто стал свидетелем нашего провала. Захотелось рассеяться, настолько меня захватило чувство вины. Я старалась смотреть куда угодно, только не на своего спасителя. Обстановка вокруг явно отличалась от той, что я себе представляла раньше.

У дальней стены издавал последние хрипы человек с перерезанным горлом, а тот, кто был моей главной мишенью, лежал беззащитный на полу и ждал, когда его добьют.

Дилан повторил:

— Бери нож!

Оцепенение потихоньку начало сходить с меня, отчасти оттого, что голос Дилана звучал необыкновенно грубо. В тот момент я была противна даже самой себе, понимая, что пришло время расплаты за свои ошибки.

— Не надо. — ответила, наконец, я.

Встать оказалось тяжелее, чем я думала. Филин уже начинал ворочаться. Я подползла к нему и больной рукой обвилась вокруг его шеи, а здоровой — пыталась сломать позвоночник.

Старик закряхтел, при этом умудряясь смеяться, словно я тем самым только делаю ему одолжение и мне всё равно никогда его не победить.

В человеческой ипостаси свернуть человеку шею оказалось необычайно сложно. Всё моё тело задрожало от напряжения, а когда позвонки его шеи хрустнули, я в истерике начала барабанить по его лицу кулаками, пока меня не оттащили. Мне казалось, что даже мёртвый он способен на очередное извращение.

Ирма залила тела напитком, который пил Филин, и подожгла. Сработала пожарная сигнализация, но её практически моментально отключили.

Мы поспешно убрались из дома. На лестнице и в коридоре лежали тела — много тел, я старалась ступать там, где нет крови.

«Как Дилану удалось убить их всех?» — не могла понять я.

Когда мы сели в автомобиль, Карл сначала запаниковал, куда-то потянулся, Ирме пришлось выкрикнуть ему что-то резкое, но и тут он не сильно успокоился.

— Диана, подай аптечку, она сзади. — попросила она.

— Тебе перевязать рану? — предложила я.

— Я сама. Кость не задета.

Карл что-то затарабанил на своём, но уже обращаясь ко мне и кивая на Дилана. Ирма перевела:

— Он просит… — Дилан снял маску. — снять, да.

Наконец, мы тронулись. Всё сделано, все живы. Моя душа начала потихоньку успокаиваться. Я виноватыми глазами посмотрела на Дилана, он всё ещё не восстановил человеческий облик.

— Почему ты всё ещё… — я не могла подобрать слово. — Откуда ты… — он не ответил, повисло молчание. — Почему никто мне не отвечает?

— Это концентрированный гормон. — сказала Ирма по-прежнему чётким, но уже не громким голосом.

— И когда он перестанет действовать?

— Его кололи… — начала было объяснять она, но не успела.

— Заткнись! — зарычал на неё Дилан.

— …смертникам. — всё-таки завершила Ирма.

— Не лезь не в своё дело!

— Тогда скажи сам! — с обидой в голосе огрызнулась она.

— Я ничего не понимаю! Объясните кто-нибудь, что происходит? — умоляющим голосом попросила я.

Он набросился на меня с таким рыком, что у меня зазвенело в ушах, я закрыла голову руками и прижалась разодранной щекой к дверце автомобиля. Дилан был настолько зол, что вполне мог изуродовать и вторую половину моего лица.

Машина вильнула. Снова вмешалась Ирма.

— Не трогай её! — голос у неё на этот раз был взволнованным. Как ни странно, Дилан тут же сел на своё место. — Лучше попрощайтесь.

Я убрала руки от лица. В груди были такие ощущения, как будто туда зашили булыжник, стало трудно дышать. Мне было непонятно: почему прощаться? Он был жив-здоров и полон сил, как он может умереть?

— Что значит: попрощайтесь? — я в упор посмотрела на Дилана. — А?

— Это смертельная доза гормона. — процедил Дилан.

Я поняла, что больше не хочу жить. Все прошлые беды показались мне весёлым ребячеством, после такого уже ничего не могло случиться.

«Это тело не должно жить, оно не выдержит груза вины…» — закрывая глаза, я просила прощения у Дилана и нашего не родившегося ребенка.

— Дай ей воды! — послышался голос Ирмы.

Я хотела уйти скорее, чтобы никто не смог меня вернуть, но кошмар повторился. На самом деле прошла какая-то, может быть, минута.

— Почти приехали. — сказала мне Ирма.

До номера я дошла сама. Мне вообще казалось, что я иду одна.

Моя жизнь менялась стремительно, выбора больше не оставалось, кроме как терпеть последствия собственных же глупостей. Я осознавала, что самое страшное ждёт нас впереди, и на него уже никак существенно не повлиять.

Ирма заперлась в ванной комнате, Карл то стоял под дверью, то бегал по всему дому. Мне было велено умыть лицо и залепить пластырем порез на щеке.

Когда я закончила приводить себя в порядок, мы с Диланом вышли на веранду.

— И ты ничего не скажешь? — первой начала я. Ощущение ускользающего времени начало доходить до меня.

— А что ты хочешь услышать? — прозвучал грубый ответ.

Я задумалась на несколько секунд.

— Что это как-то можно исправить…

— Ты получила, чего хотела. — прорычал он уже менее агрессивно.

— Как ты мог сознательно вколоть себе яд?

— Сейчас и ты, и твоя полузнакомая подруга были бы уже мертвы.

Я выдохнула, мне нечего было возразить. Некоторое время мы стояли, как двое подростков, которые стесняются подойти друг к другу.

— Ты стоишь передо мной такой… здоровый! — сказала я, робко поднимая на него взгляд. — Неужели ничего нельзя сделать?

— А ну хватит! — его глаза снова стали безумными от ярости, но он тут же усмирил себя и шумно выдохнул. — С днём рождения, Диана. Я хотел сделать тебе другой подарок, но этот оказался дороже.

Я так привыкла реветь, когда что-то потрясает меня, но сейчас не хотелось. Не перед кем капризничать и выпрашивать, чтобы было по-моему. Голова снова закружилась и я прилагала усилия, чтобы не свалиться в обморок.

— Я готова, надо ехать. — объявила Ирма, появившись в дверях.

— Ирма… — простонала я.

— Диана, думай о ребёнке, успокойся. — сказала она, заметив, в каком я состоянии.

— Ничего ведь не происходит… может, всё наладится? Пожалуйста, скажи, что всё ещё можно исправить!?

— Я сожалею. Это происходит. Можно дать ему стать зверем, но только в этом мире он жить не сможет.

— То есть он не умрёт? — с надеждой переспросила я.

— Не забивай ей голову, Ирма. — в этот раз в голосе Дилана почти не было агрессии.

— А? — она не сразу поняла, что значит «не забивай голову». — А… Я не знаю… Может быть, если успеем… Это очень больно.

— Если это яд, должно же быть противоядие? Ирма, ну хоть ты скажи, что можно сделать?

— Антигормон есть… Он сделан для того, чтобы в крови не осталось следов, но он не вылечивает. Никто не выжил. — она сделала короткую паузу. — Пора!

Пока ехали в аэропорт, Дилан едва заметно начал меняться. Отросшая щетина скрывала звериные черты, только теперь я поняла, почему он перестал бриться. Я взяла его руку и вместе со своей положила ему на колено.

— Дилан?

— М?

— Я знаю, ты зол на меня и глупо это говорить… Прости меня.

— Береги себя и ребёнка. — прозвучало мне в ответ.

Я кивнула.

Он нашёл в себе силы сказать:

— Иди сюда. Я пока в состоянии контролировать себя. Как ты?

— Ничего. Я ничего… — сиплым от эмоциональной боли в груди голосом ответила я.

Один вопрос не давал мне покоя:

— Дилан, почему ты был там один?

— Ты пошла на преступление. Если бы о вашем с Ирмой плане узнали в службе, после рождения ребёнка тебя казнили бы. — меня снова затрясло. Дилан это заметил и продолжил. — Перестань, родная, я же твой верный пёс. К тому же казнь мне теперь не страшна. — он ещё пытался шутить в такой ситуации.

До аэропорта доехали без происшествий, прошли регистрацию. Ирма попрощалась с Карлом, он тоже полетел, но уже к себе на родину.

— Нужно выпить тебе снотворного. — предложила Ирма Дилану.

— Не нужно. — отмахнулся тот.

— Это не совет. Мы не успеем долететь до Москвы. У тебя начнут ломаться кости. Надо замедлить обмен веществ, снизить температуру… и снять боль. — она поняла, что он готов согласиться, и для пущей убедительности добавила. — Я уже видела, как это.

Дилан кивнул и взял таблетку. Мы попросили у стюардессы мешочек льда и положили его Дилану на ключицу, он уснул.

— Ирма… — обречённо простонала я.

— У вас есть время побыть вместе. У меня такого не было… — грустно улыбнулась она.

Я опустила взгляд и сглотнула слюну.

Где-то на последнем часе полета у Дилана начались боли, в первом классе с нами летело всего несколько человек, но и они стали оглядываться на нас, пару раз подходила стюардесса, спрашивала, всё ли в порядке с этим мужчиной. Я сказала, что ему просто снится плохой сон. Ирма запретила будить его до приземления, потому что во сне боль переносится легче.

Наконец, приземлились в Москве. Проснувшись, он скорчился и застонал.

— Вставай, ещё есть время. Идём. Старайся потерпеть, пока мы в аэропорту. — внушала ему Ирма.

Из зоны посадки вышли благополучно, но в зале ожидания он сел и отказался идти дальше, его глаза стали стеклянными, как у пьяного человека, вены на лбу вздулись.

Ирма побежала узнавать, когда ближайший рейс в Краснодар, а вернувшись, сказала, что через 4 часа.

— Ждать нельзя. — подытожила Ирма. — Он не перенесёт. Дилан, звони в лабораторию.

— Но сейчас же ночь? — зачем-то возразила я.

Он достал мобильный, но выронил, пальцы перестали слушаться.

— Ничего страшного. Я позвоню. — попыталась помочь я. — Как зовут человека?

— Ярослав Яшин. — невнятно ответили мне.

Я набрала номер. Гудки шли за гудками, никто не взял трубку. Я заткнула одно ухо, потому что в зале было слишком шумно, набрала ещё раз, а потом ещё и ещё — нет ответа.

— Такси не поедет так далеко… — еле слышно заключила я, но тут телефон зазвонил у меня в руке.

— Слушаю, звонил? — послышался голос из трубки.

— Здравствуйте, меня зовут Диана, у Дилана проблемы, надо срочно отвезти его домой, мы в Шереметьево, нужна машина.

— Большая, где холодно. — добавила Ирма, и я догадалась, что она имела в виду

— Желательно фургон с холодильником. — скомандовала я.

— Сожалею, но поздно уже, да и где я вам достану ночью машину?

— Значит так: либо ты спасаешь моего мужа, либо я найду тебя и раздеру твою глотку!

— А, понял.

— Через полчаса чтобы был фургон и ты за рулём.

Я отключила разговор.

— Диана… он не умеет водить. — с кривой улыбкой выдавил из себя Дилан. Он был весь напряжен, одежда и волосы намокли от пота.

— У нас нет другого выхода, он приедет. Чем помочь тебе?

— Положи ладонь мне на лоб… — я сделала, что он просил. — Вот так…

Мы вывели его на улицу, прохладный порывистый ветер немного освежил нас.

Спустя 20 минут я снова набрала номер Ярослава:

— И где фургон? — закричала я в трубку.

— А… я…

— Я знаю, что ты не умеешь водить, где фургон, я тебя спрашиваю?

— Мой брат развозит мороженое мясо, сейчас он заедет за мной, и мы будем, как сможем.

Я сочла эту новость несказанным везением.

В итоге мы выехали ещё через час. Это была какая-то ржавая газелька, нам пришлось залезть в кузов, который одновременно был и холодильной установкой. Водитель подал нам один ватник на троих, коврики с сидений и сказал, что больше ничего тёплого нет.

Из удобств у нас был тусклый подмигивающий светильник да стопка пластиковых продуктовых ящиков. Внутри холодильника стоял крепкий запах сырого мороженого мяса, на полу багровели кровяные разводы. Но неласковые условия были мелочью, лишь бы успеть добраться до Верхнего Волчка живыми. Мы надели на себя всю одежду, какую только нашли в сумках-рюкзаках.

Я велела химику Ярославу ехать с нами, мои нервы напряглись настолько, что я почти готова была превратиться и разорвать его.

— Вот, у меня есть кое-что, это последняя разработка, но она только немного замедлит процесс и уменьшит боль.

— Коли! — решительно скомандовала я.

— Диана, это может быть опасно. — остановила меня Ирма.

— Я не хочу вас расстраивать, — Ярослав поднял ладони перед собой, — но он укололся более двенадцати часов назад, он умрёт от боли, если не вколоть.

Химик сделал инъекцию, вскоре Дилан затих, мне даже показалось, что волчьи черты стали вновь меняться на человеческие, но прошло немного времени и он снова начал корчиться от боли.

Ясно было, что даже за 15 часов мы не доберёмся, газель эта не разгонялась более чем до ста километров в час. На заправках мы вылезали из холодильника, но мне было страшно пропустить даже минуту из нашего совместного времени. Дилан был весь покрыт холодным липким потом, тело разбивала крупная дрожь, стоять или сидеть он уже не мог.

— Диана, набери отца. — попросил Дилан.

Теперь его слова звучали нечётко из-за холода и физиологических изменений.

— Ты уверен?

— Да! — неожиданно злобно зарычал он.

Я послушалась. В разговоре он просил отца заботиться обо мне и внуке и проследить, чтобы я доучилась. Седой задавал какие-то вопросы, Дилан ответил:

— Кажется, я умираю, отец. Прощай. — он отшвырнул трубку, та разлетелась на запчасти.

— Дилан, ты справишься, мы успеем, потерпи ещё немного. — попыталась приободрить его я, но вышло как-то жалко.

Вскоре превращение вновь обострилось: Дилан скрючивался и выгибался в неестественных позах, выл, всхлипывал, царапал пол, кусал собственные руки. Взгляд его обезумел от боли. Иногда его сознание прояснялось и он старался отползти от нас с Ирмой подальше и повернуться спиной. Напрасно, происходящего это не меняло, мне не нужно было видеть, я и так знала, что всё хуже некуда.

Меня охватил ужас. Это было чудовищное зрелище, страшнее любых пыток. Мне хотелось взять на себя хотя бы часть боли своего любимого, но ничем уже нельзя было помочь. Я следила за агонией, в которой бился Дилан, и уже готова была прекратить его страдания одним смертельным уколом.

— Ирма… — позвала я. — Так нельзя. Он слишком мучается…

Та отрицательно покачала головой.

— Ты потом не простишь себе этот упущенный шанс. Мы должны верить, что он справится.

Кончилась ночь, кончилось утро. Звуки, которые издавал Дилан, перестали быть членораздельными. Временами остатки сознания покидали тело Дилана, и он затихал на несколько минут.

Все замёрзли. Время от времени водитель отключал рефрижератор, затем снова включал. Часть дороги Ярослав ехал с братом, а на подъезде к Краснодару Ирма уговорила меня пересесть в кабину. Я боялась, что Дилан замёрзнет. Больше он не катался по полу и не выл, и лишь изредка его тело сотрясали судороги.

Решили не заезжать в город, я всё время торопила водителя. Было уже темно, ночь, когда мы оказались в Нижнем Волчке, теперь по убитой дороге мы еле-еле плелись к Волчьей горе.

Я чувствовала, как с каждым ударом сердца кровь приливает к лицу. Почти на месте.

— Не, ребята, там обрыв, я туда не поеду. — заключил водитель.

Мой больной кулак мгновенно врезался ему в нос, а ногой я нащупала педаль газа, и машина с разгона улетела с обрыва.

— А… а-а-а… а-а-а! — в панике закричал водитель.

Приехали.

Мы выскочили из кабины, дрожащими руками я открыла дверь.

— Дилан! Дилан! Как он?

— Он перестал дышать, мы не успели. — шёпотом произнёс химик.

Я превратилась. Полностью. Сначала было подалась в угол, куда забился Ярослав, потом посмотрела на тело Дилана и завыла. Схватившись зубами за ворот свитера, я вытащила его из холодильника на землю.

В одну минуту его кожа покрылась шерстью, а скелет стал волчьим. Носом я толкала его шею и скулила. Вдруг он фыркнул, мотнул головой, зашевелил лапами, путаясь в неснятой одежде. Избавившись от пут, он попытался встать, но с первого раза не смог. Когда у него, наконец, получилось, он встряхнул головой и, шатаясь, пошёл прочь, я — за ним. Так мы углубились в лесную чащу, как можно дальше от людей.

Я задрала русака и принесла ему, время до утра мы провели вместе. После пережитого это было почти счастьем. Но утром я проснулась человеком, мой желудок отверг съеденное сырое мясо, а Дилан, по-прежнему в волчьей шкуре, прогнал меня.