Вы все жжете! Часть 1

Глава 36

Не знаю почему, но Франциску я рассказывала о видении при Шарле. Возможно, надеялась, что если уж Буле столь хорош в предсказаниях и все равно по уши завяз в призрачных делах, то ему можно выложить все и рассчитывать на помощь? Или хотя бы пояснение.

— Пф, огонек, нашла из-за чего переживать, — удивился призрак. — Если видение истинное, то оно лишь подтверждает: твоя помощь мне пошла на пользу Шамбору. Но не факт, что это было видение и у тебя вообще есть способности к этому делу. Возможно, твой мозг преподнес тебе первую же подходящую картинку. Ты же сама говорила, что в родне нет предсказателей.

— Но Фурнье вел себя так, словно ожидал, что у меня проснется Дар.

— Это-то как раз вполне понятно, — загадочно ответил Франциск. — Короче говоря, огонек, не забивай себе ерундой голову, выбрось оттуда глупости, и пойдем во дворец.

— Мне непонятно, — заупрямилась я.

— Мне тоже, — заметил молчащий до этой минуты Шарль.

Призрак закатил глаза настолько, что если бы видел именно ими, то сейчас наблюдал бы стену за собой, причем вверх тормашками.

— И что вам непонятного, дети мои? Справочники по родам хотя бы изредка просматривать нужно. У де Кибо всегда были сильные прорицатели. У Фурнье просто из головы вылетело, что ты де Кибо не по рождению, поэтому он решил, что нашел брильянт в навозной куче.

— Так, может, третий блок Николь как раз связан с предсказанием, если де Кибо принял ее в род из-за него?

— Мажонок, ты меня разочаровал. — Франциск выразительно постучал по лбу. Не по своему, по мажескому. — Не в твоем возрасте нести такую чушь. Если бы у нее стоял блок на Даре предвидения, ничего бы она сегодня не увидела. Нет, у нее заблокировано совсем другое.

— Что?

Спросил Шарль небрежно, но глаза у него столь странно блеснули, что захотелось заткнуть призраку рот. Но увы: фантомные кляпы фантомным особям не помеха.

— Если бы де Кибо считал нужным сообщать всем желающим что, он бы сказал еще при вашем знакомстве, — ухмыльнулся призрак. — Придется, мажонок, тебе жить без этого знания.

Шарль пожал плечами с видом «не очень-то и хотелось» и спросил:

— Ну как там? Ушел Матье?

Да-да, мы стояли всей компанией на лестнице, под кучей пологов, поставленных Шарлем, и ждали, пока Бернару надоест караулить. Мой настоящий жених оказался весьма упорным и торчал у двери уже больше часа, мешая нам пройти в комнату, а из нее — в ход, ведущий во дворец. Мое предложение с ним поговорить и отправить восвояси Франциск отмел, заявив, что я непременно забуду все договоренности и уйду куда-нибудь с поклонником, а он, Франциск, не для того с таким трудом собирал нас вместе, чтобы дать мне возможность сходить на свидание под присмотром Шарля. «Скажешь потом, что в библиотеке засиделась», — безапелляционно заявил призрак на мои возражения. Сейчас же он скорчил трагическую мину и выдал:

— Огонек, надо было на Матье тоже метку поставить, а то гоняете меня, словно я не король, а паж мелкой провинциальной дворяночки.

— Тоже? — ухватился за оговорку Шарль и нехорошо прищурился. — Значит ли это, огонек?..

Окончания вопроса Франциск не дождался, всосался в стену, словно его туда принудительно утянули, предоставив мне право отдуваться за свою оговорку.

— Конечно, значит, — пошла в атаку я. — Если кто-то ставит метки на незнакомых девушек, возможно, ему стоило бы поставить пару на кого-нибудь нужного.

Между делом я на всякий случай проверила обе метки, поставленные под руководством Франциска. Обе были на месте, радовали своей силой, но не радовали тем, что одна была совсем рядом, а вторая неумолимо приближалась.

— Ох ты ж… Вот ведь еще неприятность, откуда не ждали.

— Какая? — заинтересовался Шарль, сделав вид, что ничего про метки не спрашивал.

Но ответа не понадобилось, поскольку высокомерный голос Антуана, не привыкшего сдерживаться, как раз долетел до нас.

— Матье, хотел бы я знать, что ты делаешь возле комнаты моей невесты?

— Хочу спросить у Николь, за того ли она собралась замуж.

— Не за тебя же ей выходить?

И хотя я не видела этой сцены, лицо Антуана встало передо мной как живое, с презрительной усмешкой на губах и высокомерно выставленным подбородком. Бернара он серьезным соперником не считал, в отличие от Шарля. Интересно, почему?

— А почему бы и нет? Меня-то привлекает именно Николь.

Сказано это было столь странным тоном, что явно подразумевало больше, чем я услышала.

— Это он о чем? — удивленно спросил Шарль.

Я не ответила, и даже не потому, что не знала, а потому, что боялась пропустить ответ Антуана.

— Не замечал, чтобы она тебя привлекала до того, как стала де Кибо, — бросил Антуан после короткого молчания, во время которого он наверняка презрительно рассматривал соперника. — Нас же в меркантильности не упрекнешь: помолвка была заключена еще с Николь Бовьен.

— Ты понял, о чем я, — возразил Бернар. Почему-то мне показалось, что он сейчас насмешливо щурится. — При чем тут фамилия? Главное — не она.

— Конечно, главное — не фамилия, главное — сама Николь, — согласился Антуан. — И вот рядом с ней чтобы я тебя не видел. А то…

Наверняка сейчас играет с шаровой молнией, подбрасывая ее на руке, как мячик. Выглядело это впечатляюще, и я всегда восторженно ахала, пока Луи-Филипп не рассказал по секрету, что это всего лишь иллюзия. Ахать я продолжила, но уже не восторженно и только для того, чтобы не выдавать кузена.

— А то что? — с явной насмешкой спросил Бернар, из чего я заключила, что Жан-Филипп проболтался и ему тоже. — На дуэль вызовешь? Со мной тот финт, что ты пытался проделать с Буле, тоже не прокатит, а из академии ты вылетишь со скандалом. И как бы под суд не попал после всего этого. Второй раз не отмажут.

— Угрожаешь? — прошипел Антуан почти на грани моей слышимости.

— Угрожаю, — согласился Бернар.

Сурово так согласился, с рычащими нотками в голосе. Я забеспокоилась. Сейчас как сцепятся из-за меня, так опять не получится поход во дворец. Последний поход, как утверждает Франциск, после которого я начну наконец принадлежать себе и забуду про необходимость сохранять помолвку с Антуаном.

— Огонек, с тобой рядом даже стоять страшно, — насмешливо прошептал Шарль прямо мне в ухо. — Страсти, как в эльфийских романах. И все же, о чем они говорят?

— Загордился как, — бросил как выплюнул Антуан. — Ты даже соревнования не выиграл пока, а уже мнишь себя невесть кем. На тебя мне даже того финта не надо. Я тебя с закрытыми глазами и одной привязанной за спиной рукой уделаю!

Последние слова он уже не говорил, орал что есть сил.

— Что здесь происходит? — голос был незнакомый, но, несомненно, преподавательский. — Напряжение магического фона в этой части общежития слишком велико. Лорд Альвендуа, опять нарушаете? У нас есть дуэльный зал для урегулирования спорных вопросов.

— Хоть прямо сейчас!

Метка Антуана пылала багровым, показывая, что он вне себя от покушения на его собственность, которая даже пока таковой не была. Может, Жан-Филипп прав и действительно нужно расторгнуть официальную помолвку по причине, никак не связанной с Бернаром? А пока поменьше с ним общаться? Если получится…

— Прямо сейчас можно только определить время, — не согласился преподаватель. — День выберете после соревнований, поскольку ваш противник в них участвует, и весьма успешно.

Как я жалела, что не вижу эту картину. Наверняка Антуан представлял собой сейчас весьма занимательное зрелище — еще бы, увели победу, а сейчас пытаются увести невесту. Голоса начали удаляться, антуановская метка — успокаиваться.

— Мне всегда нравился молодой Альвендуа, — деловито заявил Франциск, вынырнувший из стены. — Как он вовремя появился, прямо как чувствовал, что короне нужна помощь. Теперь час точно никого не будет вблизи твоей комнаты, огонек, разве что подругу принесет.

— Не принесет, Пьер-Луи обещал ее сегодня до позднего вечера задержать.

— Вот как? — Я возмущенно остановилась. — Какие же вы гады! Я думала, Люсиль ему нравится, а на самом деле он выполнял твое задание!

— Какое задание, огонек? — опешил Шарль. — Ты серьезно думаешь, что я мог что-то подобное предложить своему другу? В театр они идут, в театр, а потом Пьер-Луи планировал с ней по городу погулять.

Я недоверчиво уставилась, но Шарль был сама честность, настолько честность, что подозрения не только не ушли, а, напротив, усилились.

— В конце концов, огонек, одно другому не противоречит, — подлил масла в огонь призрак. — То есть Дюваль может по-настоящему интересоваться Люсиль и одновременно выполнять просьбу друга.

— Богиня, как вы надоели! — вспылил Шарль. — Не просил я его ни о чем, просто Пьер-Луи поделился со мной планами, и все.

— А мог бы и попросить, — обвинительно ткнул в него пальцем призрак. — В конце концов, не каждый день на кону стоит судьба Шамбора. Заметьте, она стоит на кону, а мы на лестнице, хотя могли бы уже пройти к потайному ходу, пока в коридоре никого нет.

Действительно, я подхватилась и порысила к комнате, подгоняемая надеждой, что сегодня все это закончится. Как сказал сам Франциск, третий раз — он решающий. Шарль задерживаться тоже не стал, а призрак вообще прошел через все стены, которых для него не существовало, со скоростью молнии, поэтому когда мы оказались внутри комнаты, прохаживался возле места, где был ход, со скучающим видом.

— Подзадержались вы, — укорил он нас. — Могли бы личные дела решать потом, когда меня с вами не будет.

Он трагически дрогнул голосом, а в уголке глаза появилась призрачная слеза, которая столь же призрачно потекла по щеке и была промокнута призрачным же кружевным платочком, который Франциск ловко спрятал за обшлаг и совершенно деловым тоном заявил:

— Идем, больше не тянем.

— Но с тем скелетом, — напомнила я. — Вдруг там что-то важное?

— С мажонком сходите, без меня, — решил Франциск.

— Интересное дело, — попытался было возмутиться Шарль, которому идея пойти в монастырь со мной показалась столь же привлекательной, как и мне.

— Это моя предсмертная просьба, — заявил Франциск. — Не посвящать посторонних и решить вопрос с тем скелетом. В конце концов, он нам добровольно помог, значит, заслуживает того, чтобы его похоронили правильно.

— Так, может, и посодействуете правильному захоронению? — проворчала я, уже понимая, что услышу отказ. — Прежде чем окончательно уйти?

Внезапно стало жалко расставаться с Франциском, прямо до рези в глазах. Слезы я удержала, хоть и с трудом. Не хватало еще расплакаться — де Кибо держат себя в руках.

— Огонек, я не могу вам всего рассказать, но тянуть дальше нельзя, опасно. Сегодня все закончится.

— Если вы опять не полетите к королю докладывать, что думаете о его будущей невестке, — заметил Шарль. — Неизвестно еще, как нам аукнулся ваш прошлый визит к нему.

— Как, как, — не смутился Франциск. — Наверняка усилили меры безопасности, но если не раскрыли, как мы появились во дворце, то проблем не будет. Главное, — оживился он, — когда мы проход в апартаменты моего придворного мага откроем, туда не ломитесь, как застоявшиеся жеребята на прогулку, дождитесь, пока я все проверю.

— Вы, Ваше Величество, как пить дать, вляпаетесь в ловушку, если она там вдруг есть, — убежденно сказал Шарль. — Так что никто никуда не идет, не ломится, не ползет, не летит и вообще не передвигается, пока я не разрешу. Понятно?

Я кивнула. Собственно, это было и в моих интересах, и в интересах Франциска. Но тот неожиданно разозлился, воинственно встопорщил перо на шляпе и заорал:

— Это кто тебя назначил командиром, мажонок? Кто дал тебе право командовать мной?

— Если что-то кому-то не нравится, то этот кто-то может идти один, — отрезал Шарль. — Мы с Николь и без того рискуем, помогая вам. Если нас поймают во дворце, вряд ли поверят, что у нас там свидание.

— Не знаю, не знаю, — хохотнул призрак. — Смотря насколько вы будете убедительны. В конце концов, это замечательная идея: завидишь стражу — хватай Николь и начинай целовать. К целующимся парочкам вопросов обычно не возникает, напротив, все старательно делают вид, что ничего не происходит.

— Хорошенький вы совет нам даете, — возмутилась я. — Забыли, что у меня есть жених?

— А у меня невеста, — вторил Шарль.

— Которым очень не понравится, если их нареченных поймают во дворце не с ними, — заметил Франциск. — Дети мои, разве я вам советовал что-то плохое? Поверьте, лучше один поцелуй, о котором будете знать только вы, чем тюремная камера, о которой будет знать весь Шамбор. Если боитесь, что не сумеете, потренируйтесь здесь, минут пять у нас есть. Для настоящего поцелуя маловато, конечно, а вот для тренировки — самое то. Если дать времени больше, еще распробуете, увлечетесь и забудете про меня.

Я уловила короткий взгляд Шарля, почему-то решила, что он непременно воспользуется предложенным вариантом, и торопливо отказалась:

— Мы лучше не попадемся. Пойдемте, нет у нас времени, Ваше Величество.

— Боишься, что и пяти минут хватит? — хохотнул Франциск. — Правильно боишься. Дело должно быть на первом месте, а всякие поцелуи потом. Но так-то подумай. Мажонок, конечно, не Лиденинг, но очень и очень неплох. А Лиденинг тебе все равно не светит.

Шарик эктоплазмы он отправил ко мне ловким броском, но даже ловить не понадобилось: эктоплазма расползлась по руке привычной неприятной перчаткой. Но еще более неприятным был разговор, так что я без долгих слов нажала на проявившийся контур и сразу первой шагнула в возникший проход. Действительно, чем быстрее войдем, тем быстрее выйдем.

— У меня остался еще один вопрос, — не торопился за нами Шарль. — На что намекали Альвендуа и Матье в разговоре?

— Скорее всего, на третий блок Николь, — уверенно ответил Франциск. — Вспомни, де Кибо в род ее принял именно из-за него. А то, что нужно де Кибо, представляет интерес и для Альвендуа.

— И для Матье.

— И для Матье, — согласился призрак. — И наверняка для Буле. Иначе бы ты сейчас так не волновался.

Он подмигнул и устремился вперед, не опасаясь ловушек на уже проверенном пространстве. Шарль пошел за ним, не забывая отправлять сканирующие заклинания. И правильно: мало ли что могло активизироваться с нашего последнего прохода? Проверка важнее, чем выяснение, что же там за такой блок, из-за которого весь сыр-бор. С другой стороны, и Антуан, и Бернар о нем могут и не знать. Сказал же Бернар, что для него важнее всего я? Правда, как ни крути, блок — это тоже я, во всяком случае моя часть.

В отличие от Шарля, по дороге я могла размышлять на темы, отвлеченные от цели нашего похода, и делала это совершенно напрасно, поскольку засомневалась уже в чувствах всех, кто со мной рядом. Возможно, и де Кибо нужна была не я, а только то, что скрыто под блоком? Хотя он же так и сказал? Что берет из-за блока? И только из-за него? Неужели комната была приготовлена не для меня, а для любого, кто подойдет дедушке? Но я ощущала себя там как дома, даже лучше, чем у дяди с тетей. Я почувствовала, что совсем запуталась.

— Пришли, — внезапно сказал Шарль. — Николь, открывай, но не расслабляйся. Если что — закрывай сразу.

Я кивнула и решительно нажала на выступ. Руку не убирала: вдруг прямо сейчас придется закрывать? Однако апартаменты бывшего королевского мага радовали все той же пылью на полу. Очень было похоже, что здесь никто не побывал с нашего последнего визита. Да и кому бы пришло в голову, что призраки размножаются в комнате королевского мага, пусть и покойного?

Но Шарль не спешил. Хмурился недовольно, наверняка вспоминал, как опозорился в архиве, поторопившись ухватить папку.

— Все чисто, — наконец сказал он. — Если не будете отдаляться от Николь, засечь не должны.

И только тут я поняла, что нет никаких артефактов. Значит, в этот раз не удастся отсидеться рядом с переходом в академию, а придется идти вместе с призраком, куда бы тот ни направлялся.

— И как мы будем добираться до Королевского Сердца?

— Королевскими же потайными ходами, огонек, — радостно сообщил Франциск. — Поверни-ка этот светильник. Должно сработать.

Кусок стены отошел сразу, явив узкий коридор уже не магического происхождения. Но что-то мне подсказывало, что защищен он не хуже королевской спальни, а возможно, даже лучше, если за столько лет в нем никто не побывал — на полу слой пыли был ничуть не меньше, чем в покоях королевского мага.

— И куда только охрана смотрит, магическая, — проворчал Шарль, вытягивая шею и оглядывая ход, в котором уже загорелись огоньки светильников.

— Сюда им незачем смотреть, — заметил Франциск. — Сюда кто попало не проникнет. Только Лиденинг и те, кого он захочет с собой взять. Не бойся, мажонок, здесь точно нет ловушек. С Николь не разругаешься — даже назад вернешься. Или не пойдешь с нами?

— Куда я денусь? — бросил парень. — Не пропускать же такое зрелище? Когда еще доведется увидеть Королевское Сердце?

Стена, будто дождавшись его решения, начала закрываться, мы еле успели протиснуться в проход, одновременно, коснувшись плечами, словно выполняя какой-то древний обряд. Франциск удовлетворенно кивнул и поплыл по коридору. Мрачному коридору из плотно пригнанных каменных блоков, едва освещаемому тусклыми светильниками, с которых свисали клочки паутины.

— Запоминай дорогу, мажонок. Обратно будете возвращаться без меня, — серьезно сказал он. — Дворец — не монастырь, здесь любой скелет — лишний. Ах да, имей в виду, метки на стены поставить невозможно. Так что держи все повороты в голове. Особо не задерживайтесь, не на экскурсии. Если Николь останется без моей части, вы отсюда не выйдете. А вы вряд ли горите желанием прожить оставшуюся жизнь вместе и умереть рядом. — Он хохотнул. — Для выхода Николь просто повернет светильник. Ничего сложного, даже вы справитесь.

Нельзя сказать, чтобы дворцовые потайные ходы были очень запутанными, наверное, даже я без труда смогла бы выбраться, но все же я чувствовала себя уверенней оттого, что буду возвращаться не одна.

— Зато прекрасно ставятся метки на пол, — усмехнулся Шарль. — Не волнуйтесь, Ваше Величество, назад мы вернемся по собственным следам.

Я опустила глаза. Да, заглянувший в потайной ход сразу же понял бы, что здесь кто-то прошел. Впрочем, скрывать было не от кого: здесь давно никто не был и теперь никто не будет, если, конечно, эксперименты придворного мага не закончатся удачно и на троне не появится носитель крови Лиденингов. Но что-то мне подсказывало, что это не такая простая задача. Впрочем, это проблемы придворного мага, никак не мои.

— Пришли.

Франциск, не дожидаясь нас, просочился сквозь стену. Я же, вспомнив, как он говорил о светильнике, попыталась повернуть ближайший к месту его исчезновения. Светильник, на удивление, сдвинулся, а вслед за ним — и часть стены, явив проход в небольшую комнату, посередине которой на постаменте стоял огромный артефакт, копии частей которого мы не так давно рассматривали у придворного мага. К нему торжественно плыл призрак.

— Что вы собираетесь делать? — настороженно спросил Шарль.

— Сольюсь с артефактом. Иной возможности его активировать нет. Прощайте, И спасибо за помощь.

Франциск снял с головы шляпу и отвесил нам элегантный поклон. Улыбнулся и продолжил свой путь. В горле встал комок, я поняла, что еще немного — и разрыдаюсь. Я закрыла глаза, чтобы хотя бы не видеть того, что случится, но и через сомкнутые веки почувствовала яркую вспышку.

Прощайте, Ваше Величество! Пусть вам хоть в посмертии повезет!