Второй шанс

Глава 3

Посмотрел, епт. Обогнув на своем пути очередного гиганта лесного, я попал прямо на разборки. Взглядом сразу картину схватил, и очень она мне не понравилась. Стоит посреди дороги телега, простая такая, деревянная вся, длинная, борта высокие. Лошадь в телегу впряжена, тоже стоит. А возле телеги три тела валяются в позах неживых, расслабленных. Опыт у меня есть достаточный в этом деле, понять сразу могу, трупы. Точнее сказать, два тела на дороге лежат, а третье сидит, к колесу тележному привалившись. В глаза бросилось, что у этого, сидячего, голова аж сплющена спереди, шлем железный круглый (шлем???!!!), на голову эту надетый, в лоб вмялся и в переносье вошел, а полоска железная на шлеме, нос которая защищать должна, параллельно земле торчит. Не живут с такими травмами.

Еще два участника толковища дорожного по-над телами стоят, в мою сторону поворачиваются. И выглядят эти двое как-то очень похоже друг на друга, а вот на человеков — не совсем. Не, две руки, две ноги, туловище и голова присутствуют на положенных им местах. Вот только все у этих двоих какое-то утрированное. Ростом они головы на полторы меня ниже, но массивней гораздо, по весу как-бы и не больше чем я со своими ста десятью кэ гэ будут. Бошки здоровенные, шишковатые какие-то, и, такое впечатление, что лба совсем нет, сразу за бровями кустистыми череп в затылок уходит. Носы огромные, а вот шеи нет. Совсем нет. Мне не видно. Голова сразу на широченных плечах сидит. Грудь бочкой. Руки, что из меховых безрукавок торчат, такой толщины, что губернатор Калифорнии, тот, который еще и робот из будущего, увидев их, просто зарыдал бы от зависти черной. Только коротковаты рученьки эти, кулачищи трехлитровые где-то на уровне пояса висят. Ноги из-под кожаного фартука толстенные, кривые видны. И все это богатство плоти волосом густым покрыто масти рыжей.

Ладно, потом на стати их любоваться буду, не до этого сейчас. Бандиты лесные с похвальной быстротой на меня среагировали, двигаться уже ко мне начали. И намерения у них, чувствую, не добрые. Ох, совсем не добрые. У первого, что ближе ко мне стоит, дубина в руках, хорошая такая, ухватистая, лапами по рукояти полированная, даже на вид тяжелая. И утыкана по рабочей части вставками какими-то. Второй чуть подальше стоит, у того копье, метра полтора, и наконечник у копья широкий, черный, с две ладони длиной.

Быстро смещаюсь вперед и чуть в сторону, так, что бы они на одной линии оказались, по очереди ко мне подходили. Хорошая реакция у парней, первый уже палицей своей замахивается, щедро так, от плеча.

От удара я подшагом ушел в сторону и тут же, со всей силы, ударил его сбоку ногой в колено. Ага, заорал, заваливаться начал. Ну на тебе еще по затылку посохом моим. Палка такой экспрессии не выдержала, сломалась о его бошку. Выпрямился я, и остался один на один со вторым индивидом, копьем вооруженным. В темпе сократил до него дистанцию, всего четыре шага сделал, и открылся. Показал злодею грудь неприкрытую, мишень только на ней не нарисовал. Тот медлить не стал и в грудь предложенную атаковал копьем послушно, классическое такое «длинным коли» изобразил. Я, собственно, этого и добивался. Ушел корпусом с траектории удара, копье перехватил, рванул на себя. Мужик за палку держался крепко, не отпускал, и, после моего рывка, совпавшего с его движением, полетел ко мне. А дальше я поступил неспортивно, позор мне позор. Встретил я летящее на меня тулово ударом подлым, запрещенным в хороших компаниях. В пах я ему пробил, аж насадил на ногу.

Одно могу сказать — строение тела у нас с ним, скорее всего, совпадает. Сознание гуманоид этот потерял, еще земли не коснувшись. Копье у меня в руках оставил, скукожился, руками за отбитое схватился, и упал-затих.

Так, с этим понятно, как там первый клиент? Первый на рану крепок оказался. Не смотря на ногу поломанную и травму затылочную, уже подняться пытается. Нет, мил человек, не нужен ты мне здесь живой и бодрый. Перехватил я копье, товарищем его мне оставленное, и в горло ударил, сразу перебил до позвоночника, кровь фонтаном брызнула. Упал он лицом вниз, булькает лежит. С этим все. Второй? А помер второй, хватило ему. Скорее всего, травмировал я ему сильно органы важные, и от этого болевой шок с ним приключился. Но я, для верности, финку свою достал, голову ему за волосы рыжие, немытые, оттянул, и по горлышку — вжик. Чтоб наверняка. Жизнью я крепко учен недобитков за спиной не оставлять.

Ну вот, воевать мы пока закончили, надо оглядеться быстренько — а не крадется ли еще какой супостат ко мне с мыслями нехорошими, насквозь подлыми? Вроде нет, кончились разбойники. Дорогу мне в обе стороны прилично видать, да и лес вокруг не чащобный, просматривается достаточно. Нет больше гангстеров живых вокруг.

Хорошо, а вот теперь время для рефлексии настало. ТВОЮЖМАТЬ!!! Что это за цирк с ролевиками и гоблинами, а??!! Почему ролевики? Да потому, что два из трех тел, не мной поваленных, в доспехах кожаных, щиты вон валяются, копье поперек древка поломанное, с железным же наконечником длинным и поперечиной. Не копье даже, рогатина на крупного зверя скорее. Ну, как я ее себе представляю. И на третьем одежда такая, что сразу по сторонам обернуться хочется и кинокамеру поискать, исторический фильм снимающую. Только вот нет здесь кинокамер, лес кругом, проверил я.

И тела, и лица у ролевиков этих вполне человеческие, пропорций обычных, волосы и бороды светлые. Только мелковатые на мой взгляд они какие-то. Или кажется это мне на фоне гоблинов здоровенных?

А гуманоиды эти, мною убиенные, — ну вот вылитые неандертальцы, как на картинках в учебнике истории школьном. Копье вот ихнее у меня в руках, подаренное почти добровольно. Посмотрел я на него внимательно, ну очень мне понравилось, как ловко оно глотку гоблину перехватило. Так ведь наконечник-то у него каменный. Широкий, обоюдоострый. Из черного камня блестящего, следы обработки видны, и к древку он примотан ремешками кожаными. Попробовал острие — ух, лезвие бритвенное просто!!! Аж палец порезал. Память подсказывает, что обсидиан это называется, стекло вулканическое. Хорошая вещь, знаю, что из него и в наше время скальпели хирургические делают.

Только вот, насколько мне мой склероз не изменяет, не жили вместе люди, которые железо обрабатывали, и неандертальцы. Гораздо раньше они кончились. Наши предки и без железа, дубинами и камнями проблему перенаселения Земли в свою пользу решили. А здесь что тогда? Или это йети какие-нибудь, гоминиды реликтовые? Ммм-да… Может, я не на земле вовсе? Голову задрал, на солнышко, почти в зените стоящее посмотрел, прищурясь. Да нет, вот оно, светило родное, желтый карлик с каким-то там спектральным классом. Не замечаю я отличий никаких. Ночью бы конечно еще на звезды посмотреть. Да и остальное все, хоть и странное изрядно, но вполне себе земное. Гуманоидов спрутообразных и кентавров говорящих не видел я покамест. Ну что, пишем еще одну страничку в книгу тайн и загадок мест здешних.

Все, хватит, рефлексии закончили, делом занялись. Раз в этом лесу у нас такие недружелюбные жители попадаются, надо срочно довооружением заняться. Первым делом схватил то, что ближе лежало — дубину неандертальскую. Взял, в руке крутанул. Увесистая, ухватистая. Рукоять гладкая от долгого употребления. В ударную часть со всех сторон осколки камней вставлены. Хорошая вещь, подойдет для меня.

На теле ближнего ко мне дикаря на поясе ремешок кожаный повязан, на нем нож висит в ножнах из шкуры. Нож я достал, посмотрел — тоже обсидиан. Без надобности мне он, свой есть. А вот ремешок срезал, петлю для дубины сделал с узлом хитрым, чтоб снять быстро, и на пояс себе прикрепил.

На шее у гоблина этого ожерелье на шнурке висит из зубов и когтей разных. И такие там экземпляры есть, что мне с их владельцами ну очень встречаться не хочется. По центру композиции там вообще выдающийся клычище торчит, с два моих средних пальца длиной, и кромка внутренняя преострая у него. Повертел я его в руках, прикинул на известных мне зверушек… даже рядом ничего не стояло. Ладно, Бог с ним, вот как встретим владельца этого инструмента, так и будем думать. А пока другие проблемы есть.

С йети закончили, пойдем на людей посмотрим. Ближе ко мне один из вооруженных и доспешных на животе лежит. Перевернул я его. Не повезло тебе, парень. Хоть ты со щитом, и в доспехе из плотной многослойной кожи, а не помогло это. Прям в глаз копьем достали, глубоко, наповал сразу. В правой руке топор на топорище длинном, боевой топорик, не плотницкий. На поясе нож длинный в ножнах деревянных. Шлем железный, круглый, с головы упал, в сторону откатился. Да, не ошибся я с размерами. Мелковат народец. Если неандертальцы ростом сантиметров где-то 160–170 были, то эти если и выше, то на самую малость. А в ширину и по весу так и вовсе не сравнить, вдвое легче гоблинов. Доспех я поэтому снимать с него даже не стал: во-первых, носить-одевать не умею, во вторых, что главное, не влезу я в него. Так же и шлем мне бесполезен. Щит и вовсе не нужен — ни луков, ни дротиков метательных я у йети не увидел, а в рукопашной мне всяко без щита удобней, привычней. Нож дрянь, не берем. А вот топорик отложим, хоть тоже мне не по руке, но пригодится, да хоть дров нарубить, не финкой же деревья кромсать.

Тут мои археологические изыскания прервал писк, который из телеги доносился. Ну да, до нее я еще не добрался, не посмотрел. Копье перехватил поудобнее и аккуратненько, не спеша, подвоха резонно опасаясь, к телеге пошел. Ну как мне кажется — телега это. Как правильно этот рыдван называется, не знаю я. Для меня все, что на четырех колесах и с помощью лошади двигается — телега.

Экипаж мне пришлось обойти сзади — борта у него высокие, под углом наружу, смотреть неудобно. А сзади борта совсем нет, только бревно, на котором вся эта конструкция крепиться, торчит.

Опаньки! В телеге, на наваленных мешках и корзинах, два человека связанных лежат. Мужик пожилой, борода седая, глаза закрыты, руки-ноги связанны, без сознания вроде. И девчонка. Руки за спиной скручены, глазищи распахнуты, на меня с ужасом смотрит и поглубже в телегу отползти пытается. Я аж оглянулся, вдруг позади кто-то страшный-ужасный стоит и девок пугает. Нет никого, однако. Это что, она меня так боится?!!! Ну вот, приплыли. Не, знаю конечно, что не голливудский красавец, но чтоб так…. Хотя, ее наверное можно понять. Сначала орки напали, перебили всех, а кого не поубивали, в плен взяли. Ей же из-за борта не видно, что на дороге творится. И тут вместо орков появляется мужик здоровенный, вдвое (ну почти вдвое, у страха, как говорится, глаза о-го-го) любого из разбойников больше, в шкуре непонятной, пятнистой, и с копьем гоблинским. Что тут бедной девке думать? Я, может, сам, окажись в такой ситуации, обссался бы.

Нагнулся я, копье рядышком на землю положил, девку за босую ногу поймал, пока она совсем на другой край телеги не уползла, и вытянул ее наружу. Пока тянул к себе, подол у нее задрался, ножки мелькают, да и не только ножки, мм-да….. Белья тут нижнего кружевного не носят. Никакого не носят. Совсем. И волос не красят, цвет кругом натуральный, русый, что на голове, что…. Стоп, показалось мне сначала, что девчонка совсем молоденькая, подросток вовсе. Однако, увиденное мной напрочь эту теорию опровергало. Взрослая вполне барышня неандертальцам попалась.

Пока вытягивал ее, девчонка брыкалась преизрядно, второй ногой мне в лоб засветить так и норовила. Вытянул, под мышки схватил, на землю поставил. Оп-ля, эта засранка мне тут-же ногой своей по голени заехала и укусить попыталась. Нет, не больно вовсе, силенок у нее супротив меня не много, но обидно, слюшай, да… Все, прекращать истерику надо, а то толку не будет никакого. Рявкнул на нее: — Тихо, мля!!! — и подзатыльник легонький выписал.

Затихла, глаза еще больше стали (угу, оно, то есть я, мало того, что страшное, еще и говорящее), стоит, дрожит, снизу вверх на меня смотрит. Сильно снизу, сильно вверх. Я ее, со своими ста восьмьюдесятью шестью см роста, пугаю явно. Росточка в ней самой дай бог полтора метра будет. Однако все отличительные признаки взрослой женщины в наличии под сарафаном спереди имеются. Вполне себе приятные признаки, да…

Не, ну вот куда тебя, Ванька, несет, а? Не об этом в данный момент времени думать надо, совсем не об этом. Вообще, по хорошему, сматываться отсюда нужно со всей возможной скоростью. А то, как нагрянут друзья-товарищи упокоенных тобой неандертальцев в количестве преизрядном, и совсем не факт, что отмахаться от них так удачно сможешь. А если и сможешь, то опять не факт, что без повреждений своей тушки любимой обойдешься. И вот сильно я сомневаюсь, что тут в аптеке ближайшей мне антибиотик нужный продадут. Вообще на счет наличия здесь аптек все большие и большие сомнения начинают посещать. Хорошо, собрались, сосредоточились, начинаем контакт с иной цивилизацией.

Присел я на корточки, что бы глаза мои вровень с ее были, тушей своей не давить чтоб, и молвил голосом человечьим: — Ты меня понимаешь? — Молчит, ресницами хлоп-хлоп (а глазищи — голубые), рот приоткрыт. Да, так мы далеко не уедем. Во, идея у меня появилась.

Развязывать ее пока не стал, взял на руки (дернулась, отодвинуться попыталась, да куда там), и вынес на дорогу из-за телеги, туда, где тела все валяются. Ну, своих-то сородичей побитых она уже, наверное, видела. А вот гоблинские тушки явно нет. Поставил рядом с неандертальским трупом, пальцем на него показал, потом на себя и в грудную клетку стукнул. Вот он я, мол, герой, победитель нечисти. Ну давай, девочка, соображай.

Оглядела она поле битвы, на меня посмотрела и залопотала что-то. Вроде сообразила, что это хороший я плохих их побил. Вот только не понимаю я ее совсем. Голосок приятный, в словах даже знакомое что-то проскакивает, а вот смысла не улавливаю. Развел руки в стороны, головой покачал, не понимаю, мол. Потом себя пальцем в грудь ткнул: — Иван! — и на нее показываю, смотрю вопросительно. Поняла вроде, кивнула, и: — Айка.

Вот, первый контакт налаживается. Закрепляем. Тычу в себя пальцем: — Иван., в нее: — Айка. О, головой кивает, верно мол: — Айка, Иван. Это зер гут. Пойдем дальше. Осторожно, без резких движений, нож свой из чехла достаю, и медленно к ее рукам связанным тянусь. Поняла, умничка, не испугалась, боком повернулась и руки ко мне тянет. Обрезал веревки на ней, откинул в сторону. Она стоит, кисти растирает, на меня смотрит. Показываю ей на телегу, рукой машу, чтоб за мной шла. Надо второго аборигена освободить, заодно и посмотреть, как он себя чувствует. Опять поняла, рванулась впереди меня, на телегу аж взлетела, опять сарафан задрав, ножки стройненькие и попку аккуратненькую мне продемонстрировав.

Тфу на тебя, Ванька, с оберись давай быстро!!!!

Подошел к телеге, Айка уже внутри, голову мужика на колени себе устроила и зовет-причитает: — Татька, татька. Или зовут мужика так, или… да отец он ей, наверное. Потянулся я, пододвинул к себе старика, нож достал, на руках и на ногах веревки разрезал. Потом из телеги мешок чем-то мягким набитый достал, на землю бросил, мужика поднял аккуратно (вес тоже бараний, кил шестьдесят максимум), головой на мешок уложил, на колени рядом опустился, и осматривать начал. На голове сразу увидел кровь запекшуюся сбоку, руками аккуратно нажал, дед застонал, в сознание не приходя. Ну, череп вроде целый, кожа рассечена только. Понятно, оглушили разбойники чтоб не сбежал, с собой захватить хотели. В драке видно, в силу возраста почтенного, участия принять или не смог, или быстро получил. Остальное тулово ощупал, вроде цело все.

Айка за моими манипуляциями с телеги следит внимательно, мордашку аж скривила от беспокойства за отца и сочувствия. Показал ей рукой, будто пью, бутылку в себя опрокидываю. Закивала, поняла, заметалась по телеге. Нашла баклагу деревянную, литра два объемом, мне протягивает. Я бутыль встряхнул, булькает, пробку притертую выдернул, понюхал — ни чем не пахнет. Сам глоток отпил — вода. Кивнул девчонке, и стал потихоньку, струйкой тоненькой, мужику на лицо и на губы лить. По началу не реагировал он, а потом, глаз не открывая, губы вытянул, к горлышку бутыли подался. Поднес ему тару ко рту — пьет. Значит, порядочек.

Напился мужик, глаза открыл, меня увидел…. Ну вот, вторая серия. Глаза по пятаку, ногами руками сучит, отползти пытается. Вот же блин горелый. Чего ж я такой страшный-то для них? Придержал деда за плечи и Айке кивком показываю, слезай, мол, с телеги, успокаивай татю своего, а то как-бы конфуз не случился, и подрыв авторитета отцовского. Она с телеги спрыгнула, к отцу бросилась, залопотала быстро — быстро. О, слышу слова знакомые, это она отцу объясняет: Иван что-то там быр, быр, быр., и на меня показывает. Я мешать просветительской работе девичьей не стал, ладонь перед собой выставил успокаивающе, занимайтесь мол, не отвлекайтесь, а сам к трупам на дорогу пошел. Надо все-таки прибраться здесь и побыстрее убираться куда подальше.

Все оружие и амуницию, и целую, и поломанную, что возле тел валялась, я собрал, в телегу через борт перекинул. Даже ножи каменные подобрал. Супермаркетов здесь поблизости я пока не встречал, с предметами материальной культуры напряженно должно быть, поэтому решил, что в хорошем хозяйстве все сгодится. Только одежду орковскую снимать не стал, очень уж вид у шкур непрезентабельный, грязны и вонючи они до отвращения. И ожерелья снимать не стал — их добыча, пусть с ними и сгинет. Самих неандертальцев оттащил подальше от телеги к лесу. Людские тела сложил рядком возле колеса тележного, не знаю, что с ними делать дальше. Или здесь хоронить, или с собой увозить, это пусть аборигены решают.

Как я прибираться закончил, из-за телеги эти самые аборигены, все оба-двое, и показались. Голова у деда уже тряпицей перевязана, кровь с лица отмыта, идет сам, только на плечо девчонке опирается. Доковыляли до меня, встали рядом. Мужик на мои сборы посмотрел, головой покивал, потом в меня пальцем ткнул: — Иван., и в себя: — Ольд. Ну вот, общение-то налаживается. Я в ответ традиционную уже распальцовку изобразил: — Ольд, Иван. И ладони открытые пустые показываю, мол, аборигено-руси бхай-бхай, нет зла во мне, хороший я.

Опять Ольд башкой кивает, понял мол. А вот затем ошарашил дед этот меня до невозможности. Пальцем он в меня ткнул и спросил:

— Русьски?

От блин!!! Отыгрались за испуг свой первоначальный, аж заулыбались, на мою оторопелую моду с челюстью отвисшей глядя. Ну что сказать, по здравому размышлению получается, не один я такой красивый здесь обитаю. Еще где-то мои земляки имеются. И Ольд знаком с ними. Закивал я в ответ с энтузиазмом нешутошным, кулаком в грудь себя стукну:

— Да, русский я!!! — …и на деда смотрю, что дальше скажет жду. А мужик рукой показывает по дороге в направлении, откуда ехали они. И объясняет мне:

— Быр-быр-быр Вьитька…

О как. Значит, присутствует где-то там какой-то Витька, землячек мой. Ну что сказать, замечательно это, придет время, доберемся до Витьки до этого, поговорим, порасспрашиваем, попробуем картинку мира окружающего сложить-прояснить. Но это все потом. Сейчас нам быстро-быстро уматывать надо, чувствую я — времени совсем не остается, и так сколько возимся. Показываю Ольду как могу, пантомимой, что уезжать отсюда пора во избежание новых визитов бандитов лесных. Поняли они меня, соглашаются. Показывают, ща, мол, поедем, причем поедем не туда, куда они первоначально собирались, а совсем в обратную сторону, туда, где Вьитька загадочный обитает. Ну, мне так еще лучше, быстрее будет наша встреча.

Хорошо, а с телами что делать? Оказалось, с собой забираем. Айка мне на телеге здоровый кусок рогожи откопала, я на три куска ткань покромсал, головы разбитые покойникам завернул, и в телегу уложил. Ольд мне помогать было собрался, но я вежливо его отодвинул, не помощник он сейчас, хоть и стоит уже сам, но шатает его еще изрядно, и цвет лица нездоровый совершенно. Явно сотрясение мозга там присутствует, и не легкое.

Как с телами разобрались, Айка к лошади побежала. Двигатель заводить, так сказать, и транспортное средство разворачивать. Лошадка, кстати сказать, флегма флегмой, пока тут битвы эпические шли и других событий водоворот, стояла себе спокойненько на месте, только ушами да хвостом шевелила, мух гоняя. Девчонка телегу быстренько развернула в нужном направлении, сама с вожжами, или как там эти ремешки называются, не силен я в устройстве транспорта гужевого, уселась. Ольда мы с ней в телегу спереди уложили, мешков накидав и поудобней устроив, пусть оклемается полежит.