Вспыльчивый барон Кенинг. Книга 2

Глава 17

Милдред вместе со своей воспитанницей и двумя сильнейшими чародейками ордена миновали других чародеек, что толпились в широком коридоре, без всякой задней мысли. Те вели себя, как и всегда, тихо, но с ревностью, — конкуренция в ордене была не пустым звуком. И косые взгляды были в порядке вещей. Это даже поощрялось до определённой степени.

В холодной мертвецкой было на удивление тепло, что чувствовалось ещё на подходе, но Милдред не придала этому значения — всё же труп был тёплым всю дорогу домой и мог сохранить свои уникальные свойства даже сейчас.

Но войдя в помещение она словно на стену невидимую наткнулась, встретив взгляд горящих красных глаз, похожих на угли. Юный барон Кёнинг сидел живой и здоровый прямо посреди комнаты на железном операционном столе!

Другие чародейки тоже его заметили, как и Электра, что наконец-то вынырнула из глубины своих мыслей, куда рухнула сразу после вчерашнего боя. Слишком много смертей произошло, и она, похоже, винила себя в произошедшем. Не спасали даже слова матриарха о том, что они сумели уничтожить эту угрозу! А он, оказывается, и вовсе живой…

— Здравствуйте, дамы, — улыбнулся Вальтер, одетый во всё то же пыльное платье посредственного покроя и странного вида. Словно он повыдергал разные элементы костюмов, попытавшись их соединить воедино. Получив, закономерно, убожество. По крайней мере на взгляд женщины этого времени. — Я бы не хотел превращать это место в дымящееся пекло. Так что давайте обойдёмся без истерик. Хорошо, солнышко?

Взгляд существа в теле человека опустился на девятнадцатилетнюю принцессу, добровольно покинувшую свой род. Та взгляд выдержала, но губы её превратились в тонкую линию.

— Я хочу переговорить с матриархом ордена. Наедине. В нормальной обстановке, — Вальтер спрыгнул со стола, подойдя ближе. Все трое сопровождающих Милдред машинально сделали шаг назад, оставив своего матриарха в роли ведущего лидера.

Сама же Милдред поняла только сейчас, что двери сюда были открыты на распашку. А значит другие чародейки, что стояли у входа, явно уже были здесь, но вели себя как ни в чём не бывало!

«И где чёрт возьми Лияна…? Что всё это значит?» — лихорадочно прокручивала она в голове мысли и подмеченные факты, пытаясь уловить суть происходящего.

— И? Твой ответ, Милдред? — наглый мальчишка улыбался весьма дружелюбно, будто не он ещё вчера убил больше двадцати архимагов ордена.

— Хорошо. Следуй за мной, — но в любом случае сложившуюся ситуацию нужно было как-то решать. Помня произошедший вчера бой, или скорей бойню, матриарх не желал повторения подобного здесь. Слуги, специалисты, место содержания виверн, библиотека, мастерские артефакторов, сотни послушниц! Ей придётся пойти на многие жертвы дабы орден продолжил существовать после сегодняшнего дня…

Под молчаливые взгляды всех остальных они вдвоём вышли прочь из мертвецкой. Милдред шагала неспешно, желая продлить время в пути и как следует обо всём подумать. И погрузилась в свои мысли так глубоко, что не заметила, как за их спинами собралась целая процессия.

— Кто это?! — слышались шёпотки где-то у них за спиной. Вновь присоединившиеся чародейки разного уровня силы и возраста пытались расспросить тех, кто был хоть немного в курсе.

— Барон какой-то… Вроде как одержимый, но это не точно. Это он убил Шейю и остальных вчера.

— А ещё виверну разрезал на часть прямо в небе! Кто на ней летел едва со страху не померли.

— Иди ты… и что с пилотом?

— Едва умом не тронулась, говорят. Всё же пережить практически свою собственную смерть — страшное дело.

— А ведут его куда? И почему он ещё живой?

— Так его мёртвого привезли! А он возьми, да оживи на следующий день. Видать переговоры вести будут.

— Переговоры и с одержимым?!

— Да не одержимый он!

— А ну заткнулись! И брысь отсюда все, пока я добрая! Всем, кто ниже архимага по силе вернуться к обязанностям! — одна из чародеек, порабощённых Вальтером, та самая блондинка, что носила имя Соня, вскоре потеряла терпение и разогнала зевак и молодых чародеек ордена.

А попав в главное здание крепости-городка, в так называемый донжон, представлявший собой мощную каменную башню, от коей аж фонило сильной магией, и куда доступ имели лишь сильнейшие чародейки ордена, они и вовсе избавились от большей части хвоста.

Вскоре поднявшись по широкой винтовой лестнице, они оказались в самой верхней части башни. Куда вошли только Вальтер и Милдред, оставив за массивными дверьми абсолютно всех. В том числе и Электру. Девушка даже слово вставить не успела, как её жестом остановила на месте матриарх ордена.

Этаж представлял собой многокомнатные покои матриарха, где было всё от алхимической лаборатории до личной библиотеки. Так что вскоре они оказались в рабочем кабинете Милдред, заняв два шикарных кресла из чёрного дерева, обитые алым бархатом, что стояли перед классическим камином. Внутри уже потрескивал огонь и алели угли!

«Интересно, она меня просчитала или просто так совпало?» — усаживаясь на мягкое сиденье, барон протянул руки к огню, с улыбкой уставившись на танец его языков. Запах дыма и раскалённой золы его как всегда успокаивал!

Так они просидели пару минут, прежде чем слово взяла наконец Милдред.

— Почему ты не добил нас тогда? И решил притвориться мёртвым. Какова твоя цель?

— Я хочу вернуться к звёздам, — отвёл он свой взгляд от огня, повернувшись к своей собеседнице. — А для этого мне придётся изменить этот мир. Вырастить новых людей, воспитать их, заставить стремиться к звёздам вместе со мной. В этом моя цель, если обобщить все мои устремления.

— Ты не ответил на мои вопросы. Я спрашивала тебя не об этом… — Милдред старалась вести себя спокойно, но, глядя на юношу перед собой, всё время злилась. Как кто-то столь юный, у кого ещё молоко на губах не обсохло, мог поставить её в такое положение?! Враг! У них дома! Да ещё настолько сильный! Лишь напоминая себе каждый раз, что внешность обманчива, она смирялась на время с подобным диссонансом.

— Я остановил своё сердце не потому что пытался притворяться. Оно на самом деле перестало работать — твоя Электра постаралась. Слишком сильна была нагрузка на человеческое тело из-за моей силы. Отчего мне пришлось заняться им в экстренном порядке, полностью перестроив. Условно я и правда был мёртв всё это время, хотя и с перерывами, — кровь всё же должна течь по моим жилам хотя бы иногда. А моё попадание сюда и вовсе следствие случайности и вашего выбора.

— То есть ты хочешь сказать, что мы могли убить тебя в тот момент?! Отрезав допустим голову, — нахмурилась Милдред, разозлившись на саму себя. Ведь это она посчитала дело сделанным и приказала забрать его тело.

— Могли. Но тем самым вы бы уничтожили этот мир.

— Поясни. Это каким же образом?

— Моя душа ранена. Переместившись в этот мир, я был вынужден поглотить человеческую душу не ради прихоти, а для того, чтобы выжить. Отчего теперь я привязан к этому телу на долгое время, — указал Вальтер обеими руками на свою грудь. — Если тело умрёт, или, если точнее, мой мозг умрёт, — ткнул он в голову правым указательным пальцем, — Моя душа просуществует в целом виде лишь несколько секунд. После чего её сила вырвется на волю, поглотив всё вокруг. К сожалению, силы высвободится столько, что весь этот мир с его континентами, морями и океанами, горами и лесами, городами и реками, просто испарится… Разлетится на раскалённые частицы словно дым от костра. Вот почему, сохранив моё тело, ты спасла не только меня, но весь свой мир. Так что не стоит злиться на себя по этому поводу — ты всё сделала правильно.

Представив описанную картину, Милдред впечатлялась. Правду он говорит или нет, если есть хоть малейшая опасность сжечь этот мир, её следует избегать. То, что сидело в теле Вальтера Кёнинга, и правда было сильно, сильнее всего, что она когда-либо видела! И потому ожидать от него можно было всего чего угодно.

— Ах да, — словно опомнился Вальтер, продолжая смотреть в огонь, — Если у тебя есть сомнения на счёт правдивости моих слов, довожу до твоего сведения, что я никогда не вру. Никогда! Позже ты поймёшь, почему. Так что задавай вопросы. Если не захочу отвечать на них — так и скажу. Но врать не буду.

— Кто ты на самом деле?

— Меня можно назвать ифритом, пусть я и не демон, как это говорят мифы некоторых народов. Я дух пламени, суть энергии. Я существую с начала времён, а исчезну, когда на небе погаснут все звёзды до единой. И если бы не рана, нанесённая мне могущественными смертными, я бы никогда не спустился в ваш мир! Все ваши мелкие дрязги не стоят и минуты, проведённой среди истинной красоты звёзд…. Но теперь и я сам отчасти стал смертным, а потому ваши проблемы теперь и мои проблемы тоже. Вот почему я хочу изменить этот мир — ведь он уже падает в бездну.

Взглянув в глаза Милдред своим пронзительным взглядом, барон Кёнинг заставил её поёжиться внутренне. Пусть она и осталась внешне очень спокойной.

— Скажи, почему ты не врёшь? Ты не можешь или не хочешь? Что заставляет тебя всегда говорить правду? — решилась женщина на тактический ход. Задав правильный вопрос, можно как получить нужный ответ, так и не получить его. При этом даже сам факт отказа отвечать может дать нужную информацию воплощающему.

— Я — стихия. Может ли врать лесной пожар? Или бушующее море? А ураганный ветер может обмануть и не разрушить ваш дом? Нужны им уловки? Я слишком силён и слишком горд, чтобы прибегать к столь гнусным приёмам в личных целях. Есть лишь одно исключение, когда ложь допустима, — это война. Ведь на войне прав тот, кто выжил, а для выживания годятся любые методы. Даже обман своего врага! Та же природа очень богата на обман, ловушки и маскировку, ибо природа всегда воюет сама с собой.

— А мы? С нами у тебя война? — напряглась Милдред, задав следующий очень важный вопрос, — Что если война уже началась, а мы об этом просто не знаем?

— Пока нет. Пока мы на переговорах, — ответил Вальтер, ухмыльнувшись и покрутив головой, — Вчерашняя стычка даже на полноценную битву не тянет. И если я объявлю вам войну, в словах попросту не останется никакого смысла.

— Пф! Как это высокомерно…! — скривилась Милдред.

— Имею на это право, — пожал тот плечами, отклонившись на спинку шикарного кресла, любуясь переливами раскалённого углерода. Всё-таки открытый огонь его всегда завораживал.

— Тогда расскажи, что знаешь. Расскажи обо всём этом! Что ты знаешь о бездне? Почему нашему миру угрожает беда? Можем ли мы обойтись без твоей силы?

— Что ты знаешь о воде жизни и цзянши?

— Цзянши — это маги, впавшие в безумие. Преисполненные силы, собственной важности и тщеславия, они начинают желать невозможного: бессмертия, абсолютной власти, ещё больше силы, — оседлала свою коронную тему Милдред, — После чего начинают поглощать жизни окружающих. Эти твари словно чума могут пожирать один город за другим, пока их не убьём мы — орден Бури! Уже восемь веков наш орден чистит эту скверну по всей империи и за её пределами! Вода жизни и правда является причиной их появления, отчасти. Эта вода способна не только лечить болезни, награждать силой и восстанавливать тело, но, как и простая вода, способна навредить. Чрезмерное увлечение водой жизни может отравить человека, обратив его в цзянши. Однако пользы от её применения всё же несоизмеримо больше в масштабе империи. Всё есть яд и всё есть лекарство, как говорят медикусы и алхимики.

— В корне неверные выводы, — абсолютно серьёзно парировал Вальтер, глядя Милдред в глаза, — Вода жизни — яд. Желудочный сок, если быть более точным в аналогии. Он пропитывает тело мага, воздействуя через магические жилы на его душу. Да, вода жизни имеет в себе немалую силу, принесённую в этот мир своим создателем. Но она не расходуется на заклинания или техники, или тем более исцеление, — для этого силу она сосёт из души мага. Переваривает. Делает частью себя. Естественно, этот процесс, зайди он слишком далеко, непременно калечит душу мага, делая его безумным. Такая душа, подчиняясь воле так называемой «воды жизни», начинает желать поглотить ещё больше силы. Собрать как можно больше прежде чем вернётся в бездну к своему создателю… Восемь столетий бездонная тварь пожирает силу и души ваших магов, а вы этому даже рады! Твою мать, это было бы даже смешно… — усмехнулся барон, презрительно скривившись, — Жаль только, теперь и я живу в этом мире, превращённом высшей сущностью изнанки вселенной в банальный обеденный стол. И чем больше времени проходит, тем сильнее растут его аппетиты — «бездонные» худшие из высших сущностей. Они прожорливы словно сама бездна, и всю свою жизнь пытаются сожрать как другу друга, так и всё вокруг. А убивая цзянши, вы попросту отправляете собранную ими силу в бездну, прямо в глотку «бездонному»! Таковы реалии этого мира, матриарх ордена Бури. Чувствуешь?

— Что? — едва слышно прошептала побледневшая женщина.

— Как ты и твои люди в твоих глазах превращаются из защитников мира и людей в официантов.

— Но это же… бред. Зачем им это?

— Конкуренция, — развёл Вальтер руками, — Бездонные имеют одну цель в жизни — сожрать всё, что могут. Чем больше они едят, тем дольше живут. Бездна бесконечна, да, но и её порождения тоже бесчисленны. Они жрут друг друга, становясь сильнее, а спустя миллионы лет распадаются, становясь опять частью бездны, после чего перерождаются вновь. Этот бессмысленный круговорот неотвратим как закат и восход! Ибо весь смысл в самом процессе переваривания силы. Бездна словно помойка, куда попадают отходы вселенной. И потому даже малейшее преимущество, малейшие крохи силы, что удаётся захватить из иных планов реальности, могут пошатнуть равновесие между сильнейшими. Для всей бездны эта планета конечно, что капля в море. Но для одной единственной сущности уже весомый обед! А как я говорил, пожрать они любят.

Когда Вальтер замолчал, матриарх крепко задумалась. Она постаралась отбросить свой скепсис куда подальше и обмозговать всё как можно более здраво. Сопоставила не только слова Вальтера и свои наблюдения, но и воспоминания предыдущих матриархов. И даже результаты тех исследований, что они успели накопить за века изучения природы цзянши.

Пауза была долгой. Безумно долгой. Вальтер где-то час просидел пред камином, молча пялясь в догорающие головёшки. Даже подкинул ещё пятёрку расколотых поленьев, устав смотреть на умирающее пламя.

В этот момент Милдред и вынырнула, наконец, из раздумий.

— Число цзянши за последние двести лет выросло в девять раз. Если раньше это были пять-шесть десятков случаев за год, то теперь счёт пошёл на несколько сотен. Мы работаем в постоянном напряжении, рассылая на проверку слухов и ликвидацию угроз по шесть групп еженедельно, меняя составы. Если бы империя не была столь огромна, мы могли справиться и меньшими силами — всё же методы убийства этих тварей за века отработаны. Но сама тенденция нас пугает…. А тот факт, что две боевых группы недавно были убиты тобой, может поставить крест на нашем существовании. Если орден перестанет бороться с цзянши, перестанет исполнять поставленную перед ним цель, ради которой и создан, нас могут расформировать. Скормят иным подразделениям Церкви Истока, или и вовсе отдадут инквизиции! Эти фанатики давно требуют отдать им цзянши…. Можем ли мы рассчитывать на тво… вашу помощь? И если да, то на каких условиях возможно сотрудничество?

Милдред выглядела уставшей: глаза опухли, налились мешки, лицо приобрело нездоровую бледность, а взгляд сильно поник. Словно она только что всю ночь проработала над бумагами, а потом провела пять лекций подряд по алхимии крови. Обдумывание всей этой ситуации и анализ известных фактов дался ей нелегко.

И ещё тяжелее далось принятие последовавших выводов.

Особенно в свете того, что слова Вальтера скорей всего были истинны! Милдред было очень тяжело это признать, но факты говорили упрямо сами за себя. Их водили за нос. Её водили за нос всё это время!

— Разумеется, милая, — отмер барон, скосив в её сторону взгляд горящих словно угли глаз, — Когда я сделаю этот орден своей собственностью, вся моя сила встанет на вашу защиту.

Ответ выбил Милдред из колеи ещё больше, заставив в непонимании уставиться на собеседника. Она ведь всё правильно расслышала? У неё не галлюцинации? Он хочет сделать её орден… своей собственностью?!