Всем женщинам нравится это

Глава 14 Танцы с харисмой

Ходить раздетым по саду я не привык. Тем более по саду чужому. Хотя нагота в этом мире не считалась чем-то неприличным, я не мог так быстро отпустить укоренившиеся во мне правила. Даже встреча с гномами в саду, голоса которых доносились от хозяйственного навеса, вызвала бы у меня смущение и много неприятных эмоций. Уж не говоря о том, что в сад могли пожаловать какие-нибудь фэлисы. Возможно, мне стоило вернуться в дом, в комнату, выделенную Элли, и там покорно ждать возвращения хозяйки. Обернуть себя простыней или из куска какой-нибудь ткани изготовить временную одежонку. Однако, я был здесь человеком чужим, и мне не хотелось хозяйничать подобным образом, в то время как мои отношения с Элли надломились, и, возможно, надломились очень серьезно.

Пока я не слишком понимал, что так сильно обидело фэлису: то ли мое пояснение сути интимных отношений между мужчиной и женщиной, то ли грубое прикосновение к ее руке. Да я был слишком порывист, сильно сжал ее ладошку. Ну, вышло так, черт дери, от сильного волнения! Конечно, фэлиса никогда не сталкивалась с подобным обращением и могла это воспринять как агрессию с моей стороны. Снова увидеть во мне адарха или кого-то похуже, из тех, что населяет их подземные миры.

Пока я стоял, глядя в сторону отгорающего заката и думал, как мне быть дальше, послышались приближающиеся голоса гномов. Я хотел было вернуться в бассейн и сделать вид, что до сих пор нежусь в святейших водах источника Вэалэ, но тут мне попались на глаза полотенца — они лежали под колоннадой, точно там, где я умывался утром. И как я мог забыть о полотенцах! Они небольшие, но прикрыться или вполне можно. Я поспешил туда, мигом обернул свою драгоценную задницу отрезом бежевой ткани, тонкой, но неплохо впитывающей воду. Второе полотенце набросил на плечи, чтобы позже обтереться им. После чего направился навстречу к гномам. Они как раз появились из-за куста олеандра. Их было двое, оба знакомых мне: Кархин Бром и рыжебородый Арвах Оурул. Последний был очень зол на Карася, но при этом Арвах вполне по-доброму относился ко мне и по пути с Полей Элея стал для меня вполне приятным собеседником.

— Мастер Бром, как твое ухо? — спросил я, подходя к ним и оглядывая забинтованную голову старшего гнома. — Соболезную, очень неприятный случай.

— Милостью нашей добрейшей фэлисы, обошлось без боли и сильного кровотечения. Повязку — это я так ношу, потому что мне боязно на себя посмотреть, — Кархин оскалился в кривозубой улыбке. — Ведь с одной стороны ухо есть, а с другой почти нету, — мясистую ладонь с короткими пальцами гном приложил к пострадавшему месту.

Я с пониманием кивнул и спросил:

— Позвольте пару вопросов, мастер? Кто-то из ваших брал мою одежду для стирки — фэлиса Элли это поручала. Как бы мне получить одежонку назад? Пусть она еще не постирана или мокрая, все равно мне очень нужно сейчас! Тут, понимаете ли, возникла необходимость наведаться к фэлисе Сэнте, а раздетым идти я никак не могу.

— Увы, мастер Аллекс, одеяние сможете получить только завтра, — покачав головой, сказал Арвах Оурул. — Стирку поручили Харлеку. Он ваши и некоторые наши вещи понес к Белому Потоку — там хорошие мыльные камни. А Белый Поток там, за старой башней, так что до утра свои вещи не увидите.

— Хреново, — сказал я, уверенный, что гномы не поняли смысл этого слова.

— Хреново? — переспросил Кархин Бром, в умственных потугах морща лоб и поправляя повязку.

— Да, хреново — значит, плохо, — пояснил я. — Тут, видишь ли, фэлиса Элли неожиданно улетела. Крылышки расправила, раз и все! Наверное, мы с ней неправильно поняли друг друга. Возможно, она полетела к Сэнте, и мне тоже нужно туда. Нельзя ли где-нибудь разжиться вот таким халатом? — я показал на тот, что был надет на Арвахе Оуруле. Одежда эта чем-то напоминала ту, что в недалеком прошлом носили узбеки или таджики, даже орнамент был похожим. В плечах гном был широк, и в такой прикид я мог бы кое-как вместиться. По длине халат приходился Арваху намного ниже коленей. Значит, мне будет выше, но яйца, скорее всего, прикроет, ведь я ко всему лишился трусов.

— Халатом? — сразу не понял мастер Кархин Бром и тут же догадался. — А-а… колмухом? У меня есть чистый колмух, мастер Аллекс. Тебе не жалко, поскольку ты не Карась. Уж тебе с радостью дам. Могу даже не до утра, а на пару дней.

Его предложение меня вполне устроило.

Примерно минут через десять я вышел из сада госпожи Элли, одетый в потрепанный, но чистый халат, простите, колмух, и кроссовки на босу ногу. Хотя я не видел себя со стороны, сомнений не имелось: вид у меня был на редкость придурковатый. Колмух налез на меня с трудом, был очень тесен в плечах, а длина… В общем-то, мой волшебный жезл, что болтался между ног, этот гномий колмух прикрывал, но не более того.

Кархин Бром любезно проводил меня до угла и объяснил, как скорее пройти к дому фэлисы Сэнты. Я поблагодарил коротыша и направился прямиком в указанном направлении. Первую часть пути до мостика через ручей, я большей частью поглядывал в вечеряющее небо — все еще надеялся увидеть Элли. Однако, фэлисы не было. Темнело и рядом все чаще пролетали бабочки с полупрозрачными крыльями, светящимися по краям. В садах, окружавших дома фэлис, зажигались осветительные кристаллы, и там же, среди кустов и высоких цветов мерцали светящиеся насекомые. Все это очень походило на сказку, волшебную сказку, в которую не вписывались только мы с Карасем.

Когда я перешел мостик через ручей, на востоке начали появляться первые звезды, по другую сторону небосвода почти угасала рыжая полоска заката. Закат здесь в самом деле было долгим — уж в этом Глеб не соврал.

— О, божественная, скажи это еще раз! — попросил Глеб Сэнту. — Пожалуйста! Знала бы ты, как эти слова ласкают слух любому мужчине. Особенно мне. Они также приятны, как твои губы на моем… волшебном жезле. Я про стержень, который скоро соединит нас.

— Трахни меня, — чуть более внятно произнесла фэлиса, мессир улыбнулся, явно ожидая повторения ее слов, и тогда Сэнта произнесла громко, с вдохновением, так, как она обычно произносит заклинания: — Трахни меня, мессир! Трахни! Давай, я жду! — почти прокричала рыжеволосая красавица, отчего-то развеселившись. Звучание этих слов казалось Сэнте необычным и озорным.

— Хорошо. Если ты этого в самом деле желаешь, идем! — он взял ее руку, выводя фэлису из бассейна.

— Что делать мне, великий прокуратор? — обиженно вопросила Маэрис.

— Следовать за нами, наблюдать и сопереживать! Обязательно сопереживать! — Глеб вдруг остановился, отпустил руку Сэнты и вернулся к Маэрис.

Та замерла, глядя на него с милой улыбкой, в то же время с настороженностью ожидая, что последует дальше. Ее сердце забилось чаще, в предвкушении чего-то необычного. Впрочем, все что исходило от господина Эроса, было настолько необычным, что эмоции переполняли фэлису до самого края. Она и без того была переполненной чашей, от этого не понимала себя и того, что с ней происходило.

— Да снизойдет на тебя великий дух вселенских удовольствий, дитя мое! — провозгласил мессир, касаясь тремя пальцами ее лба, а затем соска левой груди, правой и места ниже живота, где росли кроткие волосики. — Да откроются для тебя ворота Райского Сада — сада любви и наслаждений! — добавил он.

— Да, мессир! Спасибо! Какие чудесные слова! — Маэрис взяла его руку и поднесла к своим сочным губам, поцеловала три пальца, только что прикасавшихся к ее лону. Запрокинула голову и за ее спиной с тихим шелестом развернулись полупрозрачные крылья. — О, Ланита! Как мне хочется сейчас же полететь! Подняться повыше, еще выше! Потом падать, кружиться! И снова лететь! Но я не могу! Я должна быть с вами до конца!

— Целовать его руки вовсе не обязательно! — сердито сказала Селеста, подняв полотенце со скамьи и начав обтираться им.

Фее не нравилось происходящее. Не нравилось больше всего от того, что всего за один вечер, мужчина, названий себя каким-то прокуратором Райских Земель, завладел не только вниманием Маэрис, но и ее душой — так казалось со стороны. Иначе, как объяснить такую необычную податливость Маэрис? Что будет если он повлияет на других фэлис подобным образом? Ни в Оулэне, ни за его известным пределом никогда не было ничего подобного. Пожалуй, ничего подобного не было написано в древних книгах, которые ссылались на иные времена, когда мир представлялся другим и не было в нем столько гармонии и чистоты, как теперь.

Селеста давно вознамерилась вернуться в свою башню, которая находилась недалеко от дома Сэнты, но теперь решила побыть еще немного здесь. Ее удерживало любопытство: что кроется за словами «трахни меня»? Фея даже прошептала их, повторяя интонацию Сэнты. Это звучало как заклинание, и ей показалось, что в странных словах прокуратора кроется какая-то тайная сила. Что будет, если произнести их, усилив влияние сказанного жезлом быстрых заклятий?

Тем временем, прокуратор Райских Земель подвел Сэнту к скамье, которая располагалась под колоннадой. Там что-то сказал ей и рыжеволосая фэлиса, выразив легкое недовольство, стала на четвереньки. Фея подошла поближе, чтобы рассмотреть происходящее.

— Расслабься, дорогая, — мягко произнес господин Эрос, поглаживая спину и выпуклые ягодицы Сэнты. — Чем больше ты расслабишь тело и особенно ноги, тем больше получишь удовольствия. Таков закон. Вселенский закон! — подчеркнул он, проведя пальцем по ее щелочке, раздвигая пока еще напряженные губки и стараясь быть нежным. — Тебе так нравится?

Сэнта молчала, прикрыв глаза, прислушиваясь к ощущениям. Они на самом деле становились приятными. Сначала было чуть щекотно, потом пошла вполне ощутимая волна тепла и легкого трепета. Нечто подобное фэлиса испытывала, когда объятия и поцелуи с Элли были долгими.

— Нравится? — повторила вопрос прокуратора Маэрис. — Не молчи, Сэнта, мессир ждет ответа!

— Нравится, — нехотя признала хозяйка дома, чувствуя приятный зуд — он начинался там, где ее ласкали пальцы мужчины. Возникло и нарастало какое-то особое дразнящее чувство. Настолько дразнящее, что Сэнте захотелось большего, и фэлиса сильнее развела бедра, повернув голову, поглядывая назад, на своего нежного истязателя. Тут же она встретилась взглядом с господином Эросом. Он смотрел на нее хищно и жадно, хотя при этом на его лице была улыбка. Если бы она столкнулась с таким взглядом мужчины прежде, то это возмутило бы Сэнту, но сейчас фэлисе отчего-то стала приятна жадность в его глазах. Игра пальцев мессира стала еще ощутимее, и фэлиса прикрыла глаза, опустив голову, все больше предаваясь ощущениям.

Прокуратор Райских Земель не обманул, скоро Сэнта почувствовала, как ей овладевает необычное удовольствие и трепет. Они накатывались волнами, и растекались по телу. При чем с каждой новой волной все сильнее. Сэнта слабо застонала — этот стон сам вырвался из ее приоткрывшегося рта. Сердце застучало чаще, и дыхание стало порывистым. Сэнте захотелось большего, но она пока сама не понимала чего.

— Мы сейчас соединимся, моя дорогая! Это прекрасное волшебство! — произнес Глеб, прижимаясь к ее ягодицам и чувствуя, что фэлиса вот-вот задрожит от оргазма. — Если будет немного больно, не пугайся.

Он пошевелил двумя пальцами у входа в ее мокрую норку — из нее уже обильно текли соки. Затем направил в нее свой окаменевший от желания жезл. Вошел уверенным толчком сразу наполовину, притягивая Сэнту за бедра к себе. Она закричала, выгибаясь, широко распахнув свои большие зеленые глаза. Ее подбородок и губы дрожали, и дрожь пошла по всему телу.

— Сэнта! Что с тобой! — в несколько длинных шагов Селеста оказалась возле скамьи, наклонилась, заглядывая в глаза фэлисы. — Он сделал тебе больно⁈ — фея была готова метнуться к скамье, где осталась одежда и ее жезл быстрых заклятий.

— Мне… хорошо! — выдохнула хозяйки дома, раздвигая бедра шире и позволяя господину Эросу входить в нее глубже еще и еще. — Трахни меня! — простонала она, поворачивая голову и желая снова встретиться с хищным взглядом мессира.

Его стержень наполнял ее так глубоко и сильно, что Сэнта едва сдерживала крик. Ощущение было безумным, приятным до сумасшествия, и оно усиливалось с каждым толчком. Тело фэлисы снова задрожало от горячей волны. В этот раз Сэнта не выдержала, вскрикнула, чувствуя, как частицы ее харисмы превращается в вихрь, танцующий вокруг нее золотыми искрами и готовый унести ее душу. Крылья сами появились из лопаток, раскрылись с шуршанием. Если бы мессир не держал ее столь крепко, то Сэнта взлетала бы, стремительной птицей унеслась бы в вечернее небо.

Где-то справа раздался восторженный вскрик Маэрис и какие-то возбужденные возгласы фэлисы еще. Кажется, она умоляла великого прокуратора позволить ей занять место Сэнты. Маэрис тоже желала, чтобы он вонзил в нее свой стержень, и ее харизма также пошла в пляс.

От происходящего: стонов и извивания фэлисы; от завертевшихся вокруг золотых искорок и вида неожиданно появившихся крыльев Глеба пробрал дикий восторг. Стержень его взорвался потоками горячего семени. Даже когда мессир его выдернул из лона, жезл фонтанировал на ягодицы фэлисы, на ее спину и трепещущие крылья. Секс с этой стрекозой был великолепен. От запредельной радости сердце было готово вырваться из груди господина Эроса. Он очень хотел, чтобы следующей стала фея Селеста. Маэрис, вертевшаяся рядом, никуда не денется, она в любом случае станет его в эту же ночь. Но ведь всех нас куда сильнее влечет к тому, что менее доступно. Вот только сейчас у великого прокуратора не имелось сил на еще один волшебный ритуал. Вряд ли силы восстановятся раньше, чем через полчаса. К этому времени Селеста могла уйти. Глеб видел, что фея порывалась покинуть их, когда все еще плескались в бассейне.

— Это невероятно, Селеста! Это нужно пережить! — выдохнула Сэнта, едва осознав, что перед ней стоит фея.

— Тебе было больно! Я это чувствовала! — прикрываясь полотенцем, Селеста подошла ближе к фэлисе, еще не пришедшей в себя.

— Эта боль не стоит ничего! Я готова пережить ее еще сто раз! Пожалуй, она даже приятнее, чем все известные удовольствия! — возразила хозяйка дома, вставая с четверенек и убирая крылья. — Селеста, это небесное волшебство! — фэлиса глянула вниз: по ее бедру стекала тонкая струйка крови и еще какая-то вязкая жидкость.

Карасев, заметив, куда направлен взгляд его новой любовницы, поспешил ее успокоить:

— Не волнуйся, моя леди. Вытечет немного крови, всего несколько капель — так всегда первый раз. За то потом, ты сможешь сколько угодно заниматься сексом со мной или даже Алексом, если он, конечно… — здесь, Глеб замялся, зная, что Кузнецова бывают завихрения, и он вполне может привязаться к Элли и больше не захотеть никого.

— Я не волнуюсь, — отозвалась Сэнта. — С Аллексом это тоже можно тоже делать? — переспросила она, по-прежнему глядя на текущие по ногам струйки. — Я хочу с Алексом тоже! С тобой и с Аллексом!

— Да, мой друг вполне способен на секс — у него тоже неплохо со стержнем и фонтанами. Вот только он слишком очарован Элли, и я не уверен, что он… В общем, ладно, не будем говорить об Алексе, пока его нет с нами. Вернемся лучше в бассейн, — предложил прокуратор, обняв Маэрис, которая начала страдать без его внимания. — Надо обмыться и немного расслабиться.

— Я хочу секс! Трахни меня! — обиженно произнесла Маэрис. — Пожалуйста, великий прокуратор!

— Дорогая… Мне нужно немного отдохнуть. В этом стержне сейчас нет сил, — Глеб взял ее ладошку и положил на свой поникший хвостик, думая о том, что если все пойдет так дальше, то эти фэлисы его просто заебут, и первоначальный восторг от этих райских садов может очень быстро смениться разочарованием и ворохом проблем.

— Приятной вам ночи, фэлисы! — сказала Селеста, решившая на этом распрощаться и отправиться к своей башне. Сейчас в ее голове мысли роились точно пчелы в улье. Ясно было одно, что ей требовалось отдохнуть и потом неторопливо разобраться со всем произошедшим. Быть может прибегнуть к помощи старых книг, слетать в храм Ланиты и помолиться ей.

Сэнта что-то сказала Селесте, но фея, лишь кивнула, не расслышав ее слов. Надевая платье, она подумала, что могла бы прямо сейчас полететь к Элли, увидеться там с мастером Аллексом и узнать у него, почему он не пришел к ней и что его так привязывает к фэлисе Элли.

— Может побудешь с нами еще немного? — спросил ее, подошедший прокуратор. — Хотя бы пока не взойдет луна. Потом я бы с удовольствием тебя проводил.

— Нет, — холодно отозвалась фея, завязывая сбоку платье.

— Пожалуйста, — Глеб наклонился и обвив рукой ее талию прошептал, чтобы не слышала Маэрис, которая стояла позади: — Ты мне нравишься больше всех. Я влюбился в тебя, — здесь он, конечно, соврал, но нужно же было как-то зацепить эту красотку. — Хочешь покажу тебе такое, что недоступно ни Сэнте, ни Маэрис.

— Убери руки, мессир. Я — фея и не позволяла тебе прикасаться ко мне, — нахальство мессира стало еще больше злить Селесту.

Она слегка оттолкнула его и выпустила большие золотистые крылья. Взмахнула ими — от поднявшегося ветра зашелестела листва на соседних кустах. С силой взмахнула еще несколько раз и оторвалась от земли.

— Не теряйте голову! — бросила Селеста фэлисам и стала набирать высоту.

Обогнув дом Сэнты, фея направилась к своей к своей башне — он темным силуэтом возвышалась среди вечерних звезд. Сверху улицы Оулэна было трудно разглядеть — они прятались за листвой высоких деревьев — но каким-то образом глаза Селесты увидели одинокую фигурку, бредущую по мостовой со стороны ручья. Фея присмотрелась и вздрогнула от приятной неожиданности. Это точно была не фэлиса и не гном. Это был Аллекс!

Быстро снижаясь, она поспешила к нему.