Всем женщинам нравится это

Глава 11 Святые воды Вэалэ

Если послушать Карасева, то в его понимании обычная человеческая скромность — качество совершенно лишнее, тем более если дело касается отношений с женщинами. Однако, в моем случае сейчас строить из себя застенчивого паренька было бы лишним. По отношению Элли к обнаженному телу Глеба я уже понял: фэлису такой вид совершенно не смущал. Наверное, в этом мире, лишенном наших предрассудков, обнаженное тело не считалось чем-то постыдным. Что ж, придется принять простые и естественные правила.

Пока я стягивал джинсы, Глеб попробовал ногой воду и с удовлетворением сообщил:

— Кстати, теплая. Бля, прямо Таиланд!

Потом подошел к статуе нефритовой дамы, лившей воду из кувшина в бассейн. Подставил ладони и набрал пригоршню, испил и омыл лицо.

— Похоже, святая. Совсем святая! — не без иронии заключил он и плюхнулся в бассейн.

Я не стал прыгать: здесь было мелко — не более, чем мне по пояс. А туда, ближе к статуе, где звенела струя источника и того мельче. Ближе к статуе имелись места для сидения с неглубокими выемками на дне и плавными изгибами камня, к которым было бы удобно прислонить спину. Там я и устроился, ровно посредине, так, чтобы оказаться между Карасем и Элли, какое бы место для себя фэлиса не выбрала.

Едва присел, погрузившись по грудь в воду, Глеб, поднимая фонтаны брызг, устроился справа от меня, а Элли несколько раз взмахнула серебряным жезлом, направляя на чашу бассейна искрящиеся частицы своей харисмы — их было ясно видно рыжих лучах заходящего солнца. После этого хозяйка положила жезл на каменную скамью и там же начала раздеваться.

— Глаза не сломай! — хохотнул Карасев, слегка толкнув меня пальцем в бок.

— А ты свои лучше бы прикрыл. Карась, вот какого хрена ты не пошел к Сэнте? Ну включи ум и совесть: с твоей стороны смотреть как раздевается моя девушка — это не просто наглость, — тихо сказал я, глядя как Элли заканчивает с последней боковой завязкой.

— Да успокойся ты с этой проблемой, которой на самом деле нет. Ты много раз видел Лизу в купальнике. И, кстати, без купальника тоже. Вспомни, в банях в «Черемухе»? У тебя даже хвостик встал. И, думаю, встал он не на Светку, а на Лизу, — посмеиваясь, заметил он. — Ведь я же знаю, ты к ней до сих пор неровно дышишь.

Не знаю почему, но сейчас Карась напоминал мне этакого демона, который знал все о моих грехах и старательно подталкивал меня к новым. Да, он прав. Лиза меня всегда сильно дразнила. Здесь я очень грешен. Но после того, как она вышла замуж за Карасева, в отношениях с ней я никогда не заходил дальше легкого флирта. Карась после того как женился, остыл к Лизе года через три, а во мне до сих пор тлел тот давний огонек.

Голубое платье невесомо соскользнуло с Элли, обнажая ее стройную фигурку с выраженной, почти идеальной талией; грудью не слишком полной, но рельефной, увенчанной острыми сосками.

— О-о! — выдохнул Карась.

— Заткнись! — прорычал я. — И не вздумай ляпнуть какую-нибудь пошлость.

— Я и не смогу. Дыханье… ох… перехватило, — ответил Глеб, скалясь во все зубы. — Не, Шуруп, ты прав. Надо было мне идти к Сэнте. Я же долго не выдержу такого испытания. Я… О, Святой Франциск угодник! — воскликнул он, когда Элли повернулась задом и чуть наклонилась, чтобы положить платье на скамью. — Какая жопа! У меня сейчас глаза лопнут! И залупа тоже!

— Закрой их, сука! — я ударил его локтем в бок, опасаясь, что наши речи услышит фэлиса.

— Мастер Аллекс, ты не против, если я отдам гномам для стирки твою одежду? — спросила фэлиса, приподняв мои джинсы. — И Карася вещи отдам. Хорошо?

— Нет, нет, светлейшая! Мне одежда еще нужна! Я собирался навестить Сэнту! — Глеб привстал, выражая свое несогласие взмахом руки и, потеряв равновесие на скользком мраморе, едва устоял.

— Хорошо, тогда только одежду Аллекса, — фэлиса повернулась к беседке и позвала гномов.

— Заметь, у них ходить с голой жопой перед слугами считается нормой, — поделился наблюдением Карась, когда подошло два гнома, и Элли, нисколько не смущаясь своего вида, передала им мою одежду и какие-то наставления. — А мы тут все из себя скромные, благовоспитанные, — продолжил Глеб. — В этом мире так дальше жить нельзя! Вникаешь? С этими девицами надо быть проще. В десять раз проще. Сегодня же я стану самой простотой!

— Полюбовался? Давай, вали к своей Сэнте! Пока дойдешь, стемнеет, — еще раз попытался избавиться от Карася.

— Не-а. Не стемнеет. Хоть солнце садится, стемнеет здесь часа через два. Я даже по часам для себя отметил, — он приподнял руку, показывая замерцавший экран Huawei.

Поглядывая на сходящую в бассейн Элли, я заметил, что на часах высветилось 20:47 по Москве. Разумеется, нет большого смысла опираться на земные сутки, но есть хоть какая-то привязка и понимание, что день здесь длится несколько больше.

— Ой, Карась, а покажи еще эту штучку с магией. Светится? Можно еще раз посмотреть на… — Элли, наверное, хотела сказать фэлис, но вспомнила, как я называл наших земных красавиц и произнесла: — женщин и огромное озеро? То, что показывал прошлый раз.

— Да, дорогая. Иди сюда. Сань, подвинься! — Карась толкнул меня задницей, надеясь, что я позволю фэлисе сесть между ним и мной. Его взгляд хищно и горячо, опустился от голой груди Элли к ее животу, короткой, едва заметной поросли на лобке. При этом хвостик Карасева отреагировал мгновенно, увеличившись еще больше.

— Элли, пожалуйста, сядь с этой стороны! — попросил я фэлису, беря ее за руку.

— Я тебе все покажу, зайка. В моей волшебной штучке есть даже живые картинки. А то озеро у нас называется море, — он повернул руку, так чтобы Элли могла видеть экран.

Фэлиса не села со мной, а наклонилась к Карасеву, так чтобы лучше видеть его смарт-часы. При этом ее голая грудь с набухшим соском коснулась плеча Глеба.

— Ох, дорогая!.. Ты с ума кого угодно сведешь, — произнес он, вскинув голову к Элли. Стержень его дернулся. — Сейчас покажу. Сейчас… Море — это такая прелесть! — с абсолютной наглостью он подался вперед.

Мне показалось, что в следующий миг Глеб обнимет фэлису и я сказал:

— Стоп, Карась! Сейчас мы поругаемся! Это уже не шутки! — я привстал. — Вон из бассейна!

— Да ладно тебе, старик! Чего ты взъелся? Я просто покажу Элли Крым и Черное море! Элли, ты же хочешь посмотреть живые картинки? — Глеб, понимая, что я очень сердит чуть отстранился от фэлисы. — У нас это называется «видео».

— Очень хочу! — отозвалась фэлиса, не понимая причин моих волнений и разногласий между мной и Карасем. Ее взгляд скользнул по вздыбившемуся бойцу Глеба, потом она с каким-то необъяснимым удивлением посмотрела на меня.

— Видишь, она хочет! Сама светлейшая фэлиса Элли, хозяйка этих благодатных мест хочет! А ты устраиваешь сцену на пустом месте. Шуруп, ты вообще стал занудный как Лиза. Надо было Елизавету Сергеевну оставить тогда тебе, — с легким раздражением сказал Карасев.

— Выходи из бассейна! Живо! Иначе уйду я, и на этом наша дружба закончится! — процедил я, чувствуя, как во мне закипает кровь.

— Ладно, успокойся! Охренеть, какой ты нервный! Раз у нас тут лопаются нервные клетки, пойду к Сэнте! — Карасев медленно встал, намеренно или нет ткнув Элли своим возбужденным орудием. — Ночевать вряд ли приду. Так что веселитесь без меня, — он поднялся по ступеням, стряхивая воду с мокрых волос, подхватил свою одежду и совершенно голый пошел по садовой дорожке, насвистывая мажорную мелодию.

Даже, когда он скрылся за цветущими кустами во мне продолжал пылать огонь. Я рассердился не на шутку. Прежде никогда между мной и Глебом такого не случалось. Бывало так, что не могли быстро поделить девушек, с которыми знакомились в «Ночных огнях» или «Вавилоне», потому как вкусы у нас были похожими. Но никогда не доходило до подобных разногласий. Не доходило, наверное, потому, что Карась никогда так нагло не заигрывал с дамой, ставшей по договоренности моей. Я бесился в душе. До такой степени бесился, что мне хотелось нагнать Глебы и дать ему в морду.

— Элли, пожалуйста, извини, — выдавил я, сглотнув горький ком и понимая, что объяснения с фэлисой могут выйти непростыми. Она вряд ли поймет меня и те мотивы, из-за которых я взъелся на Карася.

— Почему ты так сделал? — Элли все еще стояла по колени в воде на том же самом месте, глядя в след Карасеву с непониманием и сожалением. — Ты не хочешь, чтобы он показал мне… живые картинки, которые называются видео?

— Нет, Элли, дело совершенно в другом. Оно в очень сложных отношениях между людьми. Между мужчинами и женщинами. Я не смогу объяснить тебе это быстро. Просто поверь мне, что он сейчас неправ, — стиснув кулаки произнес я.

Элли молчала, видимо неудовлетворенная моим ответом, тогда я продолжил так:

— Помнишь, я объяснял тебе, что для нас означает принадлежать друг другу. Тебя тогда задели слова Карася, когда он сказал, мол, забирай Элли себе. А я тебе объяснил, что в них нет ничего обидного. Он этим лишь имел в виду, что я буду ухаживать за тобой, как за своей женщиной, дружить с тобой и любить тебя, а он, Карась, не будет мне мешать. Понимаешь?

— Не совсем, но уже немного понимаю. Он будет ухаживать за Сэнтой, дружить с ней, правильно? — спросила она, присев на корточки напротив меня.

— Примерно так. Только сейчас он лезет в мои отношения с тобой. Он… общем он пытается завладеть твоим вниманием… Элли мне это сложно объяснить. Позже ты сама все это поймешь. И поймешь, что он в традициях того мира, откуда мы прибыли, повел себя очень некрасиво.

— Мастер Аллекс, я пытаюсь это понять, хотя это трудно сделать. А еще я вижу ты страдаешь. Очень сильно страдаешь, — Элли придвинулась ко мне и положила ладони на мои колени. — Я тоже иногда страдаю. Так бывает, когда погибает кто-то из моих гномов. Хотя нет, здесь что-то другое… Твои страдания другие… Я чувствую их и пока не могу объяснить, — прикрыв глаза, фэлиса вытянула вперед правую руку, водя передо мной растопыренными пальцами, приближая их ко мне пока, пока не коснулась моей груди. — Ланита не хочет, чтобы ты страдал. Она желает, чтобы в этом мире было меньше мучений, но они все равно есть. Это неизбежно, потому что все мы живые существа и можем ошибаться.

— Элли, иди ко мне, — я поймал ее руку, фэлиса присела, позволяя обнять себя. — Давай не будем говорить о Глебе и всяком неприятном?

— Хорошо, не будем. Хотела сказать, что мои гномы сердиты на твоего друга, но об этом как-нибудь потом. Ой, у тебя снова хвостик стал больше, — она рассмеялась, глядя ниже моего живота. — Я не знаю, почему это меня так смешит. Может потому, что он такой забавный и так странно себя ведет. Стержень… Правильно, так это у вас называется?

— Да… — отозвался, чувствуя нежное прикосновение ее ладошки. Не сдержался, обнял фэлису крепче и поцеловал в губы.

— Аллекс… — она тяжело дышала, прикрыв глаза и обмякнув. Желая сказать что-то важное.

Без подсказки фэлисы Маэрис — той самой очаровательной фэлисы, с которой Карасев познакомился на Полях Элея — он, наверное, не нашел бы дом Сэнты до наступления сумерек.

— Мастер Глеб, ты же больше не станешь обижать наших гномов? — спросила она, когда Карасев собирался идти дальше после короткого обмена любезностями. И добавила: — Было бы неплохо, если бы ты зашел ко мне, допустим завтра или даже сегодня, и тогда бы… — фэлиса на миг задумалась, — тогда бы мои работники окончательно убедились, что ты вовсе не белый адарх. А существа, которых называются мужчинами, не так страшны.

— Обязательно зайду, дорогая. Но есть маленькое условие. Такие милые существа как фэлисы в моем мире называются «женщины». Ты уже знаешь, правда? — когда Маэрис кивнула, припоминая все то, что Глеб говорил на Полях Элея, он продолжил, лукаво поглядывая на нее. — У мужчин есть особая традиция и при встрече и расставании с женщиной: мы целуемся. Показать как?

— Ну, да… покажи, мастер Глеб. Мне это интересно. Это какой-то особый поцелуй, не такой, каким фэлисы выражают взаимную расположенность? — Маэрис все больше нравился этот мужчина. Она даже немного завидовала, что в Оулэне он встретил первой Элли и остановился у нее.

— Тогда расслабься, дорогая. Расслабься. Представь, будто ты нежишься в теплой ванне, а мои прикосновения — это ласковые потоки воды, — Карасев осторожно обнял фэлису, опасаясь слишком бурной реакции с ее стороны, но Маэрис позволила ему эти прикосновения и даже прикрыла глаза. — Богиня, ты прекрасна! Как жаль, что я остановился у Элли, а не у тебя, — шепнул он, коснувшись губами мочки ее уха, даже не догадываясь, что недавно у фэлисы были похожие мысли. Затем поцеловал ее в краешек губ и сами губы, когда они приоткрылись. — Тебе нравится наша традиция нашего мира? — спросил он с наслаждением ощущая легкий трепет тела этой волшебной девы и едва сдерживая себя, чтобы не проявить больше мужского напора.

— Да… — сдавленно прошептала Маэрис, чувствуя, как его сильные руки, ласкают ее тело, рождая странные ощущения, которые прежде она не испытывала.

— Вот и хорошо, моя дорогая. Ты мне очень нравишься. Я тебя уже люблю и постараюсь навестить завтра. Ты же здесь живешь? — Карасев указал на дом с тремя башенками, на остриях которых остывали последние лучи солнца.

— Здесь. Пожалуйста, приходи. Буду ждать, мой прекрасный… мужчина! Мужчина! — еще раз повторила она, чувствуя, в этом необычном слове особый вкус и еще то, как все ее существо пробирает неведомое волнение. Такое, что хотелось немедленно расправить крылья и лететь, лететь в самом безумном полете!

«Как же хороша, сучка!», — мысленно воскликнул Карасев, едва расставшись с Маэрис. — «Она станет второй! Второй, после Сэнты! Хотя могла бы стать первой! Я окружу себя этими волшебницами. Я буду купаться в их любви!»

Он обернулся, глядя вслед идущей по дорожке к дому Маэрис. Фэлиса тоже обернулась в этот момент. Остановилась и спросила:

— Мастер Глеб, хочешь я провожу тебя к Сэнте? Только…

— Что «только», моя зайка? — Глеб шагнул к ней, чувствуя, кто не может просто так сейчас расстаться с этой красоткой. И… Если бы она проводила его к Сэнте, то в этом, пожалуй, не было бы ничего плохого. Почему бы не попробовать сразу вскружить голову им двоим. А там, может провести грядущую ночь сразу с двоими. Святой Франциск угодник, ведь эти леди пока еще не имеют ни малейшего представления между мужчиной и женщиной, и эти отношения, очень сложные в покинутом им мире, здесь можно обустроит так, как он, Глеб Карасев сам определит. Ну к примеру, он может установить правило, что каждого мужчину должно окружать пять… Нет, лучше десять женщин. Причем мужчина в праве менять их в день… Допустим в День Святого Франциска. Нет такого праздника? Будет!

— Только там может быть Селеста. Фея Селеста. Я слышала, она собиралась заглянуть к Сэнте и расспросить ее что-то о мастере Аллексе и, кажется, тебе, — сообщила Маэрис, сказав это так, словно она не договаривает еще что-то. — Ты ее не боишься? Все мои гномы ее опасаются. Она очень строгая.

— Я же не гном, милая, — Карасев подошел вплотную к фэлисе и положил ей руки на талию. — Я — мужчина. И, пожалуйста, никогда не ставь меня в один ряд с гномами. У тебя такая приятная грудь, — заметил он, поднимая ладони выше, пока в них не оказались тяжеленькие округлости госпожи Маэрис. Фэлиса не возражала против таких прикосновений, и Глеб слегка сжал ее груди. — Идем к Сэнте. Если нам что-то там не понравится, например, излишняя строгость Селесты, то мы вернемся к тебе. Ты же хочешь, чтобы я провел эту ночь с тобой?

— Да, — прошептала фэлиса, думая, как же необычны эти мужчины! Как они загадочны, и отчего она вовсе не против таких прикосновений! Если бы ее посмел так потрогать гном, то Маэрис тут же наказала его, отправив на воспитание в Арахтар или вовсе на работы в шахты. Но мастер Глеб… Это нечто совсем другое, пока непонятное и как-то особо влекущее. — Поцелуй меня еще раз, как ты это делал. Или по вашим законам так можно только при встрече и расставании?

— Вовсе, нет. Это можно делать по желанию, — он поцеловал ее с удовлетворением отмечая, что теперь Маэрис не так напряжена, как прошлый раз. — Идем. Уже скоро начнет смеркаться.

Зайдя в сад фэлисы Сэнты, они пошли сразу к бассейну, который располагался за небольшой колоннадой. Гномы подсказали, что хозяйка там, соблюдая заветы Ланиты в вечер Очищений, как правило, следующий за Днем Щедрости Элея. В саду уже зажглись осветительные кристаллы, и в воздухе появились вечерние мотыльки с тускло светящимися крыльями.

— Мастер Глеб! Я уже думала, ты не придешь! — сказала Сэнта, увидев мужчину в сопровождении Маэрис.

— Сэнта, моя божественная леди, разве я могу обмануть твое ожидание⁈ Элли и Алекс немного задержали меня, но я все равно вырвался из их пут и скорее к тебе! И к тебе, моя волшебница Селеста! — Карасев увидел, что рядом с Сэнтой на мраморной скамье в бассейне расположилась фея. Так же как и хозяйка дома она была совершенно обнаженной, и у Глеба возникло предвкушение предстоящего купания. Купания особого, которое станет приятным потрясением не только для него, но и для кого-то из этих дам. Возможно даже, нескольких дам. Уж он не собирался сдерживать свои желания.

— Почему ты с такой любовью говоришь с ними? Они нравятся тебе больше, чем я? — с разочарованием спросила Маэрис. Спросила тихо, чтобы ее слов не расслышала Селеста, которой фэлиса немного побаивалась.

Глеб не ответил ей, решив, что его спутнице будет полезна порция ревности. Быть может, это сильное разрушающее судьбы людей и даже целые империи впервые возникло в этом милом, во многом неискушенном мире.

— Тебя не пускала Элли? — удивилась Сэнта, подойдя к бортику бассейна и смахивая с груди прилипшие лепестки цветов — они во множестве плавали на водной поверхности.

— Мастер Глеб, не стоит сейчас говорить об Элли. Раздевайся и скорее присоединяйся к нам! Полагаю, ты должен исполнить заветы нашей богини, — повелительно произнесла Селеста. Она приподнялась над поверхностью воды так, что стала видна ее грудь. — И объясни, почему ты пришел без мастера Аллекса? Разве я не говорила, что хочу видеть его?

— Да, моя фея, я сказал ему. Надеюсь, завтра же он поспешит к тебе. Сейчас мастер Алекс слишком занят — занят с Элли, — Карасев скинул кроссовки и принялся расстегивать джинсы. В голове его уже зрел приятный план по соблазнению этих красоток. Причем всех разом.

— Занят с Элли, а мои слова ему не указ? — сердито отозвалась Селеста. Почему-то именно в этот миг ей пришло на ум, что весть об иноземцах, которые когда-то появятся в Оулэне уже попадалась ей. И, кажется, эта весть тревожная была записана в одной из ветхих книг. Она гласила, будто с приходом иноземцев здесь произойдут катастрофические изменения.

— Не сомневаюсь, моя волшебница, для моего друга твои слова очень важны, но обстоятельства… — Глеб многозначительно развел руками.

В том, что Селеста — дама с характером, Карасев понял еще на Полях Элея с первых минут знакомства с ней. Ему нравились такие. Да, с ними было намного труднее, но ему нравилось их укрощать. Приспуская влажные джинсы, он не сводил глаз с феи, представляя как стройное тело этой статной брюнетки будет извиваться под ним.

*** и кому интересно: у меня в блоге на Бусти есть иллюстрации 18+ к этой и другим моим книгам. Ссылку давать в книге не разрешается, но вы ее можете в моем профиле сразу над ссылкой ВК